Но если в сентябре авиация противника в основном ограничивалась воздушной разведкой и эпизодическими нападениями, так как водная трасса только начинала функционировать, то с октября гитлеровцы приступили к систематическим налетам по базам и транспортам в Ладожском озере. Особенно сильной бомбардировке враг подверг транспорты, подходившие к бухте Осиновец, 6 октября. Фашисты потопили несколько транспортов, землечерпалку и плавучий кран. Значительный ущерб неприятельская авиация наносила и позже. А с конца ноября, когда открылось движение по Ладожской ледовой трассе, авиация 1-го воздушного флота фашистов сконцентрировала на ней свои основные усилия, прекратив с 20 декабря даже налеты на Ленинград.
      В прикрытии Ладожской трассы кроме Свирского и Ладожского бригадных районов ПВО с самого начала ее функционирования активно участвовала истребительная авиация. В систему противовоздушной обороны трассы вначале были включены два истребительных авиаполка: один - от 7-го истребительного авиакорпуса ПВО и другой - от ВВС Краснознаменного Балтийского флота. Объекты западного берега озера и участок трассы от Коккорево до острова Зеленец прикрывал 123-й истребительный авиаполк ПВО, восточный участок трассы от Зеленца до Новой Ладоги - 13-й истребительный авиаполк КБФ. В прикрытии Тихвинского железнодорожного узла, Волховстроя и транспортов на Ладожском озере участвовала и часть истребителей, входивших в состав оперативной группы ВВС Ленинградского фронта,
      Управление истребительной авиацией осуществлялось с командных пунктов частей и пунктов наведения, организованных на обоих берегах озера. Для обнаружения самолетов противника и наведения на них наших истребителей все шире использовались радиолокационные станции, работавшие в системе ВНОС. На мысе Осиновец был организован оперативный пункт управления с постоянным представителем штаба 7-го истребительного авиакорпуса. На каждый день боевой работы командованием корпуса выделялись необходимые средства прикрытия района. Задачу ставили на день из расчета непрерывного патрулирования над трассой не менее 3 - 4 самолетов и при наличии дежурной смены в готовности на аэродроме не менее 5 - 8 самолетов. Это, конечно, требовало огромного напряжения сил, так как самолетов было недостаточно.
      Советские летчики понимали значение Дороги жизни и делали все возможное, чтобы обеспечить ее безопасность с воздуха. На прикрытие водной трассы и мыса Осиновец экипажи 7-го истребительного авиакорпуса с сентября по ноябрь 1941 г. произвели более 2000 самолето-вылетов. Ленинградским истребителям пришлось провести много напряженных воздушных боев.
      3 декабря южнее мыса Осиновец летчики 123-го истребительного авиаполка сбили 4 вражеских самолета, из них один воздушным тараном. Таран совершил младший лейтенант Е. П. Воронцов. Его звено дралось против 11 "мессершмиттов". Фашистам удалось отколоть Воронцова от его боевых товарищей. Имея многократное численное преимущество, они взяли советский самолет в клещи и расстреливали со всех сторон. Ленинградец Евгений Воронцов, окруженный врагами, неожиданным маневром зашел снизу к "мессершмитту", проскочившему вперед, и ударил винтом по фюзеляжу. При таране с самолета Воронцова сорвался фонарь кабины, а его самого ранило в лицо. Кровь заливала глаза, но герой все же сумел посадить машину на лед Ладожского озера.
      О том, насколько успешно ленинградские летчики отражали нападения вражеской авиации на Дорогу жизни, можно судить по следующим фактам. В октябре 1941 г. на стоянки судов у мыса Осиновец противник произвел 58 налетов, в которых участвовало 290 самолетов. Налеты обычно производились днем группами из 4 - 5 бомбардировщиков с высоты 2-3 тыс. м. Но решительные действия наших летчиков-истребителей и зенитчиков не давали возможности фашистам совершать прицельное бомбометание. Поэтому 85 процентов сброшенных бомб упало в воду. И только при 6 налетах из 58 имелись жертвы и разрушения. В декабре в налетах на эту важнейшую коммуникацию участвовал уже 341 самолет противника. На береговые базы Коккорево, Кобона, Новая Ладога враг произвел 12 нападений и на автотранспорт на льду -14.
      Чтобы вывести из строя дорогу на большом протяжении, фашистские пилоты сбрасывали бомбы вдоль трассы. Кроме того, каждый день производились артиллерийские обстрелы. Конечно, движение автотранспорта по ледовой дороге не прекращалось, но авиационные и артиллерийские удары значительно затрудняли ее работу.
      С усилением активности действий немецкой авиации по нашим коммуникациям для более надежного прикрытия фронтовых баз снабжения ледовой дороги через Ладожское озеро, Кировской железной дороги на участке Тихвин - станция Жихарево приказом командующего войсками Ленинградского фронта с 1 января 1942 г. средства прикрытия были значительно усилены.
      К этой важной задаче от ВВС Ленинградского фронта была привлечена 39-я истребительная авиадивизия, командиром которой был подполковник Б. И. Литвинов, комиссаром - полковой комиссар М. И. Сулимов. Входивший в состав дивизии 158-й истребительный авиаполк был передан 7-му истребительному авиакорпусу и также участвовал в прикрытии Дороги жизни.
      В феврале 1942 г. 39-я истребительная дивизия была расформирована. 154, 159 и 196-й истребительные авиаполки под командованием батальонного комиссара А. А. Матвеева, майора К. П. Сокола и майора Н. Артемьева вошли в состав ВВС вновь созданной 8-й армии и продолжали выполнять свою главную задачу прикрывать Ладожскую ледовую трассу с воздуха. 127-й истребительный авиаполк майора Н. В. Пузейкина был передан в ВВС 54-й армии.
      Небо Ладоги охраняли также 123-й истребительный авиаполк ПВО подполковника Ф. М. Мищенко, 13-й истребительный авиаполк ВВС КБФ, преобразованный в январе 1942 г. в 4-й гвардейский истребительный авиаполк под командованием Б. И. Михайлова, 11-й истребительный авиаполк ВВС КБФ майора Рассудкова, 12-я отдельная Краснознаменная авиаэскадрилья ВВС КБФ, 15 отдельные периоды к прикрытию Дороги жизни привлекались и другие авиационные части.
      В прикрытии Ладожской трассы в 1942-1943 гг. участвовало одновременно 6 8 истребительных авиаполков. Но их самолетный парк, особенно в 1942 г., был весьма малочислен: как правило, не превышал 100 боеготовых машин{14}. В 1942 г. на вооружение этих полков поступали главным образом американские и английские самолеты-истребители типа "харрикейн", "томагаук", "китти-хаук". Они уступали немецким истребителям по своим летно-тактическим данным. Боевые возможности полков значительно возросли с перевооружением их с 1942 г. на новые отечественные самолеты Як-7б, Як-3, Ла-5.
      Управление авиацией прикрытия осуществлялось согласованно с начальниками Ладожского и Свирского бригадных районов ПВО. Ответственность за охрану своих участков от воздушного противника возлагалась на командира 39-й истребительной авиадивизии, а после ее расформирования - на командующего ВВС 8-й армии генерал-майора авиации А. П. Андреева, на командира 7-го истребительного авиакорпуса ПВО полковника Е. Е. Ерлыкина и командующего ВВС Краснознаменного Балтийского флота генерал-майора авиации М. И. Самохина. В феврале 1942 г. управление авиацией прикрытия коммуникации было централизовано. Для координации действий авиации, находившейся на Волховском аэроузле, там был создан выносной пункт управления во главе с заместителем командующего ВВС Ленинградского фронта генерал-майором авиации В. Н. Ждановым. Четко были распределены зоны прикрытия между ВВС Ленинградского фронта и ВВС Краснознаменного Балтийскогофлота.
      Совершенствовалось и управление авиацией с мест ее базирования.
      До марта 1942 г. прикрытие основных объектов Ладожской трассы осуществлялось главным образом способом патрулирования истребителей. Но этот способ требовал огромного напряжения сил и средств. В день каждому летчику приходилось совершать по шесть - восемь боевых вылетов. За четыре месяца (декабрь 1941 г. - март 1942 г.) ВВС Ленинградского фронта на прикрытие коммуникаций совершили 6485 самолето-вылетов{15}.
      В последующем патрулирование стало применяться реже, лишь над особо важными объектами - караванами барж, сосредоточением эшелонов на перевалочных базах. Главным методом стало дежурство на аэродромах в готовности к вылету через две минуты. В каждом авиаполку в готовности днем дежурило 4 - 6 экипажей, ночью - 2-4.
      Военный совет Ленинградского фронта дал высокую оценку действиям авиаторов при прикрытии Ладожской трассы. В приказе от 26 апреля 1942 г. говорилось: "Военный совет отмечает... четкую и ревностную работу бойцов, командиров и политработников зенитных частей и летно-технического состава истребительной авиации, выделенных на прикрытие дороги и сумевших обеспечить ее бесперебойную, деятельность, не давших возможности противнику нанести дороге сколько-нибудь существенный ущерб"{16}.
      Со второй половины мая 1942 г. налеты вражеской авиации на ладожскую коммуникацию усилились. Гитлеровская ставка в директиве командующему 1-м воздушным флотом требовала: "Сорвать эвакуацию Ленинграда всеми средствами и особенно воздушными налетами на ладожский район судоходства, чтобы не дать противнику возможности усилиться посредством перевоза войск или работ по вооружению или достичь улучшения продовольственного положения и тем самым обороноспособности Ленинграда"{17}. Наиболее массированные налеты гитлеровская авиация предприняла на Волхов, Жихарево, Кобону, через которые проходили грузы к Ладожскому озеру.
      16 мая на перехват 10 бомбардировщиков Ю-88 вылетело звено 159-го истребительного авиаполка в составе капитана А. Д. Булаева, старшего лейтенанта А. Г. Кудряшова, лейтенантов В. А. Зотова и И. Ф. Рощупкина. С первой же атаки советские летчики сбили два бомбардировщика. Ошеломленные фашисты стали беспорядочно бросать бомбы и поспешно уходить на запад. Во время их преследования на нашу четверку обрушилось 8 "Мессершмиттов-109". В упорном бою советские истребители сбили 2 Ме-109 и без потерь вернулись на базу.
      Особенно крупные налеты по береговым базам Ладожского озера враг совершил 28 и 29 мая 1942 г. В них участвовало 366 бомбардировщиков и 122 истребителя.
      28 мая около 10 часов утра пять групп немецких бомбардировщиков, по 10- 15 Ю-88 и Хе-111 в каждой, произвели звездный налет на базу Кобона. Их прикрывали "Мессершмитты-109". На перехват было поднято 5 самолетов 159-го истребительного авиаполка и 20 И-16 4-го гвардейского истребительного авиаполка ВВС КБФ. Первую группу из 9 бомбардировщиков атаковала пятерка истребителей во главе со старшим лейтенантом П. Я. Лихолетовым. Потеряв один самолет, "юнкерсы" сочли за благо уйти. Но советские летчики не стали их преследовать: подходила новая группа. Отражая налет немецких бомбардировщиков, они повергли наземь еще четыре самолета. По одному Ю-88 сбили старший лейтенант П. Я. Лихолетов, лейтенанты В. А. Зотов и В. Н. Лукин. Капитан П. А. Михальский и старший лейтенант В. Н. Щуров уничтожили по "Хейнкелю-111". Еще 6 вражеских самолетов сбили и 7 повредили балтийские летчики{18}. Вечером операторы радиолокационной станции РУС-2 засекли в воздухе еще несколько групп, в каждой из которых было не менее 10 самолетов. Они шли по направлению Жихарево - Кобона. На отражение взлетели 3 самолета 159-го истребительного авиаполка, 5 самолетов 158-го истребительного авиаполка и 18 самолетов 4-го гвардейского истребительного авиаполка ВВС КБФ. После встречи наших истребителей с фашистскими самолетами противник повернул в сторону мыса Осиновец. Но там их встретила семерка истребителей 7-го истребительного авиакорпуса во главе со старшим лейтенантом В. Н. Харитоновым. Нападение воздушного противника - а в нем участвовало 89 самолетов - было отбито. Враг понес большие потери.
      На следующий день утром операторы РУС-2 снова обнаружили несколько групп самолетов противника еще до подхода к линии фронта. С помощью радиотехнических средств посты ВНОС определили, что три группы идут в район Войбокало, Жихарево, Кобона и одна группа на Волховстрой.
      В воздух было поднято 35 советских истребителей. Четыре самолета 159-го истребительного авиаполка и пять самолетов 158-го истребительного авиаполка были направлены в район станции Войбокало, 19 самолетов 4-го гвардейского истребительного авиаполка - в район Кобоны и 7 самолетов 158-го истребительного авиаполка - в район Званки. О движении вражеских групп наши летчики информировались по радио. Им сообщали, что в направлении Войбокало, Жихарево, Кобона идут более 50 бомбардировщиков Ю-87, Ю-88, около 15 истребителей, на Волховстрой - до 15 Ю-88 и 2 - 4 Ме-109. Пятерка 158-го истребительного авиаполка во главе с капитаном А. Н. Любимовым пошла на сближение с группой из 15 Ю-88. Во время атаки на них напало 8 "мессершмиттов". По советские летчики заставили немецких бомбардировщиков повернуть назад, а уж затем продолжали бой с фашистскими истребителями. Два "мессершмитта" сбил капитан В. Ф. Сенкевич и одного поджег капитан Любимов. Однако было подбито и два наших самолета. Четверка 159-го истребительного авиаполка провела бой более чем с 20 Ю-87 и 4 Ме-109. В результате 4 "юнкерса" были сбиты. Наши летчики вернулись без потерь.
      А на подступах к Волховстрою бой вели 6 истребителей 158-го истребительного авиаполка, возглавляемые старшим лейтенантом С. Г. Литавриным. Немецкие бомбардировщики были рассеяны. Литаврин сбил два "Юнкерса-88", старший лейтенант И. М. Шишкань - один самолет врага. Во время преследования бомбардировщиков нашу группу атаковали 12 истребителей Ме-109. Еще два "мессершмитта", атакованные старшим лейтенантом Ю. К. Головачом и лейтенантом П. М. Высоцким, горящими упали на землю. Вернувшись к Волховстрою, группа С. Г. Литаврина с примкнувшей во время боя парой капитана А. П. Любимова вступила в бой еще с 10 "мессершмиттами". Три Ме-109, подбитые, вышли из боя и со снижением ушли в юго-западном направлении.
      Успешно сражались в этом бою балтийские летчики, особенно группы во главе с капитаном В. Ф. Голубевым и старшим лейтенантом М. Я. Васильевым, которые сбили и повредили болев 10 немецких самолетов.
      В этот день по базам Ладожской трассы противник совершил еще два массированных налета, по снова не добилсл успеха. Потери же врага были большими. За два дня немецко-фашистская авиация недосчиталась 74 самолетов, а причиненный ущерб нашим базам оказался очень незначительным.
      Ощутимые потери вынудили противника изменить тактику действий. В июне 1942 г. немецкие самолеты парами и четверками вели непрерывную разведку ладожской коммуникации и затем неожиданно нападали на суда в пути или в береговых базах. За месяц было только два крупных налета на район Кобона, Леднево и два - на Волхов.
      На Леднево массированный налет немецкая авиация совершила в ногчь на 10 июля. В нем участвовало 18 бомбардировщиков. Врагу удалось повредить два пирса и потопить пять груженых барж. Кроме того, было повреждено два транспорта.
      В сентябре 1942 г. активность немецкой авиации над Ладогой снова возросла. Только станция Войбокало 22 раза подвергалась ударам вражеских самолетов, в которых участвовало до 600 самолетов. По базы снабжения, в том числе и Войбокало, продолжали бесперебойно работать.
      Не сумев сорвать снабжение Ленинграда действиями своей авиации, гитлеровское командование решило развернуть борьбу непосредственно на трассе Ладожского озера силами своей флотилии и авиации. Оно подготовило комбинированную операцию по захвату острова Сухо, с которого рассчитывало нападать на наши конвои и минировать трассу.
      21 октября 1942 г. в 17 час. 15 мин. десантный отряд противника в составе 16 десантных барж, 7 десантных ботов, 3 торпедных катеров вышел из Кексгольма (ныне Приозерск) и взял курс на остров Сухо{19}. Утром следующего дня под прикрытием корабельной артиллерии десантные боты с первым эшелоном десанта и катера подошли к берегу. С воздуха их поддерживали около 10 бомбардировщиков Ю-88 и истребителей Ме-109.
      Пошел снег, видимость резко ухудшилась. От разрывов бомб и снарядов остров заволокло густым дымом пожаров. Но, несмотря на плохую погоду, ленинградские летчики пришли на помощь советским воинам, защищавшим остров. Авиаторы Ленинградского фронта, Балтийского флота и Волховского фронта потопили 10 десантных кораблей и катеров. В воздушных боях советские летчики сбили 12 вражеских самолетов. Наши потери составили 6 самолетов{20}. Новая попытка фашистов сорвать работу Ладожской трассы потерпела провал.
      В ноябре, одновременно с возобновлением налетов на Ленинград, противник усилил бомбардировочные налеты по береговым базам в районах Леднево, Кобона, Лаврово, по транспортам на Ладожском озере и железнодорожным станциям. Нападения совершались мелкими группами. Решительными и умелыми действиями летчиков-истребителей и воинов Ладожского и Свирского районов ПВО эти налеты успешно отражались. Противовоздушная оборона Дороги жизни продолжала совершенствоваться.
      В бесперебойной работе этой важнейшей для Ленинграда коммуникации огромная заслуга принадлежит авиаторам. Лучшим подтверждением мужества, героизма и высокого боевого мастерства советских летчиков, защищавших Ладожскую трассу, является то, что зимой и летом по ней непрерывным потоком шли грузы, так необходимые осажденному Ленинграду.
      Высокую оценку героическим действиям летчиков-истребителей, прикрывавших Дорогу жизни, дал бывший военный комиссар Ладожской военно-автомобильной дороги генерал-полковник И. В. Шикин, который позже писал: "До сих пор мы, работники фронтового ледового пути, с глубокой благодарностью вспоминаем летчиков - дважды Героев Советского Союза П. А. Покрышева и А. Т. Карпова, Героев Советского Союза П. А. Пилютова, П. Т. Харитонова, В. Н. Харитонова, Г. Н. Жидова, В. И. Матвеева и многих других. Они совершили тысячи вылетов для прикрытия Дороги жизни, непрерывно вступали в воздушный бой, сбивали фашистских стервятников, обращали их в бегство"{21}.
      Ленинград не будет разрушен!
      Не удалось гитлеровцам задушить Ленинград голодом и принудить к капитуляции. Город-фронт жил и боролся. Потерпел провал и план фашистов с помощью авиации и артиллерии разрушить город.
      В противовоздушной обороне Ленинграда активно участвовали летчики военно-воздушных сил Ленинградского фронта, хотя прикрытие города от налетов вражеской авиации являлось главной задачей 2-го корпуса ПВО и 7-го истребительного аииакорпуса ПВО, оперативно подчиненного командующему ВВС фронта. Численность боевого состава корпуса осенью 1941 г. колебалась в пределах 50 - 90 боеготовых экипажей{22}. Этого было явно недостаточно для надежной защиты такого крупного города, как Ленинград, тем более что летчики корпуса часто привлекались к выполнению других боевых задач. 7-му истребительному авиакорпусу, командиром которого с 26 сентября 1941 г. стал полковник Е. Е. Ерлыкин, были приданы в оперативное подчинение 15-й и 46-й истребительные авиаполки 8-й истребительной авиадивизии, имевшие 40 самолетов.
      Для прикрытия Ленинграда привлекалась также 61-я авиабригада ВВС Краснознаменного Балтийского флота.
      Противовоздушную оборону Ленинграда очень осложняло то обстоятельство, что линия фронта проходила в непосредственной близости от города. Это затрудняло своевременное обнаружение вражеских самолетов. В условиях окружения города огромное значение приобрели радиолокационные средства обнаружения. К концу первого года войны ПВО Ленинграда обеспечивали 10 радиолокационных станций РУС-2, из которых две были типа "Пегматит", а остальные - типа "Редут"{23}.
      Для отражения налетов авиации противника в темное время суток в 7-м истребительном авиакорпусе ПВО один полк - 26-й был преобразован в ночной, в который командование перевело и наиболее подготовленных летчиков из других полков. Командовал полком подполковник Б. Н. Романов. В истребительных авиаполках выделялись подразделения летчиков-ночников.
      Придавая особенно важное значение противовоздушной обороне Ленинграда, Военный совет Ленинградского фронта 26 ноября 1941 г. подчинил 7-й истребительный авиакорпус начальнику Ленинградского корпусного района ПВО, в который был реорганизован 2-й корпус ПВО, и потребовал использовать его только для защиты города от налетов вражеской авиации. Создавались и усиливались зоны зенитного огня, наибольшая плотность которого наблюдалась на западном и юго-западном направлениях. В темное время суток, как правило, поднимались аэростаты заграждения.
      В целях обеспечения согласованных действий всех сил и средств, прикрывавших Ленинград с воздуха, под руководством штаба Ленинградского фронта разрабатывались единые боевые документы: плановая таблица взаимодействия средств ПВО, инструкция для истребительной авиации фронта, флота и ПВО, единая кодированная карта для наведения истребителей на воздушные цели, схема распределения зон боя истребительной авиации. Кроме того, была создана единая система постов наведения истребителей ПВО, ВВС фронта и флота{24}.
      В условиях непосредственной близости линии фронта ленинградская авиация несла потери от внезапных ударов ВВС противника по нашим аэродромам. Поэтому в ноябре в районах аэродромов наряду с зенитными пулеметами стили располагать по 3 - 4 батареи зенитной артиллерии среднего калибра.
      Эти меры советского командования были весьма своевременными, так как противник, не сумев захватить Ленинград штурмом, не отказался от намерения разрушить город. Но сил для массированных налетов на Ленинград у него было недостаточно. Против Ленинградского фронта в октябре 1941 г. осталось около 250 самолетов. Это вынудило противника изменить тактику. Если ранее фашистские летчики летали в ясную безоблачную погоду на средних высотах, то о начала октября - в основном ночью, а днем - только в сложных метеорологических условиях, скрываясь за облаками.
      Такие налеты на Ленинград продолжались в течение всей осени 1941 года. При недостаточно развитых средствах радиолокационного обнаружения летчики-истребители вынуждены были непрерывно патрулировать на подступах к Ленинграду и непосредственно над ним. Ночные истребители барражировали одиночно и парами на высотах 4000-6000 м. Однако ввиду сложности обнаружения противника они не могли полностью предотвратить разбойничьи налеты вражеской авиации.
      Безопасность Ленинграда, войск и других объектов зависела от того, на чьей стороне находилось господство в воздухе, борьба за которое не прекращалась ни на один день. Одним из способов этой борьбы являлось нанесение бомбардировочно-штурмовых ударов по аэродромам фашистской авиации.
      12 октября 6 самолетов Пе-2 125-го ближнебомбардировочного авиаполка майора В. А. Сандалова под прикрытием истребителей нанесли удар по аэродрому Сивер-ская. При подходе к цели бомбардировщики разделились на две группы, чтобы атаковать противника с разных направлений. Налет для фашистов оказался неожиданным. Когда они опомнились, на земле уже рвались бомбы. За бомбардировщиками в атаку пошли истребители во главе с лейтенантом В. Д. Кладовым. После налета на аэродроме горело около 10 фашистских самолетов{25}.
      В этот же день еще один немецкий аэродром подвергся налету группы Ил-2 174-го штурмового авиаполка, которую вел старший лейтенант Ф. А. Смышляев. На маршруте наши летчики встретили густую низкую облачность. Пришлось снизиться. Тут советские самолеты попали под сильный зенитный огонь. Из шести "илов" и четырех истребителей к вражескому аэродрому пробилось только два штурмовика и два истребителя. Появление советских самолетов в такую погоду для врага явилось еще большей неожиданностью, чем на аэродроме Сиверская. На летном поле стояло 15 бомбардировщиков Ю-88. Даже посадочное "Т" было выложено на старте. Ф. А. Смышляев и его ведомый А. Н. Манохин с ходу сбросили по немецким самолетам бомбы и выпустили реактивные снаряды. Во втором заходе они обстреляли стоянки из пушек и пулеметов. Врагу был нанесен значительный урон{26}.
      На следующий день майор Сандалов нанес с группой пикировщиков повторный удар по аэродрому Сиверская, уничтожив еще несколько самолетов.
      Эффективный удар по аэродрому Сиверская нанесли наши летчики 30 октября. Первой к цели подошла группа 174-го штурмового авиаполка во главе с командиром полка майором С. Н. Поляковым. На краю аэродрома в два ряда стояли немецкие бомбардировщики, готовые к вылету. Один "юнкерc" уже взлетал. Штурмовики с ходу ринулись в атаку. Один за другим вспыхивали немецкие самолеты, раздавались взрывы. Вслед за штурмовиками над аэродромом появились пикировщики под командованием майора Сандалова. Они довершили разгром аэродрома. Ударами обеих групп было уничтожено около 20 самолетов.
      Приближался день 24-й годовщины Великой Октябрьской социалистической революции. В предпраздничные дни по инициативе политорганов и партийных организации состоялись теплые встречи авиаторов с трудящимися Ленинграда. В авиационные полки приезжали делегации рабочих заводов имени С. М. Кирова, А. А. Жданова, завода "Большевик" и других предприятий. Они вручили воздушным защитникам Ленинграда до пяти тысяч подарков. Эти скромные посылки от ленинградцев, которые сами испытывали огромные трудности и лишения, очень взволновали авиаторов. Рабочие рассказывали о том, как они трудятся, призывали летчиков еще сильнее бить гитлеровских захватчиков. Авиаторы заверили ленинградцев, что они не пожалеют жизни для защиты города Ленина, для достижения полной победы над врагом.
      Вылетая в ночь на 5 ноября на боевое задание по охране ленинградского неба, летчик 26-го истребительного авиационного полка младший лейтенант А. Т. Севастьянов еще находился под впечатлением встречи с рабочими завода "Большевик", приезжавшими к ним к полк. Патрулируя на высоте 5000 м над невидимым в темноте городом, он будто снова ощущал крепкое пожатие сильных мозолистых рук, слышал слова, полные веры в нашу победу, снова переживал свое выступление перед ленинградцами. Алексей Севастьянов внимательно всматривался в темноту, которую то там, то здесь рассекали яркие лучи прожекторов. И вот в скрещенных лучах он заметил силуэт вражеского самолета. Это был бомбардировщик Хе-111. Севастьянов решительно пошел в атаку. Ночная мгла скрадывает расстояние, и пулеметная очередь прошла мимо цели. Советский летчик производил атаку за атакой, но фашистский самолет ускользал от пуль истребителя. Боекомплект кончился. Тогда Алексей Севастьянов пошел на таран. Истребитель И-153 врезался в правую плоскость бомбардировщика. Советский летчик выбросился с парашютом и благополучно приземлился на территории одного из ленинградских заводов. Немецкие пилоты также спаслись на парашютах, но попали в плен. "Хейнкель-111" упал в Таврическом саду.
      Накануне 24-й годовщины Октября фашистские пилоты разбросали над Ленинградом листовки, в которых грозились подвергнуть город 6 и 7 ноября мощной бомбардировке. Эта угроза подтверждалась и данными нашей воздушной разведки о сосредоточении на ближайших к Ленинграду аэродромах большого количества самолетов противника. Фотоснимки показали, что только на аэродроме Сиверская находилось 40 Ю-88, 31 истребитель и 4 транспортных самолета. А. А. Жданов указал на необходимость предотвратить налеты неприятельской авиации на Ленинград в дни революционного праздника, подчеркнув, что это вопрос большой политической важности.
      Штаб ВВС фронта разработал план ударов по аэродромам противника, летчики произвели доразведку цели, и 6 ноября были совершены налеты на аэродромы. В 11 час. 25 мин. 7 Пе-2 во главе с майором В. А. Сандаловым под прикрытием 10 МиГ-3 капитана М. В. Кузнецова бомбили с высоты 2500 м аэродром Сиверская. Почти сразу после них аэродром атаковала шестерка самолетов Ил-2 старшего лейтенанта Ф. А. Смышляева. В это время группа из 10 "чаек" подавляла зенитную артиллерию, после чего штурмовала стоянки самолетов. Через два с половиной часа группа из 7 Пе-2 капитана А. И. Резвых нанесла второй удар по аэродрому. Наши летчики сожгли на нем 20 самолетов и примерно столько же повредили{27}.
      Во время выполнения боевого задания самолет Ил-2 младшего лейтенанта А. Я. Панфилова был подбит. Летчик прилагал все усилия, чтобы на горящей машине перетянуть линию фронта. Но это ему не удалось. Пришлось прыгать с парашютом. Приземлился он в поселке Красный Бор, занятом фашистами. Панфилов едва успел вбе-жать в крайний дом, как его окружили гитлеровцы. Они предложили советскому летчику сдаться в плен. В ответ раздались выстрелы. Немецкий солдат попытался проникнуть в дом, но тут же был убит метким выстрелом Анатолия Панфилова. Такая же участь постигла и офицера, который приблизился к двери. Обозленные фашисты забросали дом гранатами, обстреляли его из пулеметов и затем подожгли. Переводчик все предлагал сдаться. Но восемнадцатилетний комсомолец продолжал отстреливаться, пока не рухнула горящая крыша. Анатолий Панфилов геройски погиб. В этом последнем бою на земле он убил семь гитлеровцев{28}.
      В этот же день 19 наших истребителей тремя группами штурмовали аэродром Красногвардейск (Гатчина), уничтожив 5 и повредив 8 самолетов.
      Замысел фашистов подвергнуть Ленинград мощной бомбардировке был сорван.
      Действия нашей авиации по аэродромам противника велись и ночью.
      Авиация противника, имея много аэродромов, могла производить широкий маневр, поэтому трудно было определить, откуда вылетают немецкие ночные бомбардировщики. ВВС Ленинградского фронта выпуждены были блокировать около 20 аэродромов базирования вражеской авиации. С этой целью бомбардировщики МБР-2 и ДБ-3 одиночно или небольшими группами целыми ночами летали от одного аэродрома к другому и сбрасывали на них по одной-две бомбы. Такая тактика затрудняла боевую работу неприятельской авиации и держала врага в постоянном напряжении.
      И все-таки осенние месяцы 1941 г. были периодом наибольшего количества налетов вражеской авиации на Ленинград. Немецкие бомбардировщики почти каждую ночь с больших высот малыми группами бомбили город. За сентябрь - декабрь 1941 г. авиация противника совершила 108 воздушных налетов на Ленинград, к которому прорвалось 1499 самолетов, что составляет 79 процентов общего количества самолетов, пролетевших над городом за всю Великую Отечественную войну. За эти месяцы на город было сброшено 3315 фугасных и 66 780 зажигательных авиабомб, что составляет соответственно 71 и 96 процентов общего числа бомб, сброшенных на Ленинград за всю войну. На эти четыре месяца падает 82 процента всех жертв, понесенных ленинградцами от воздушных налетов. За это время было объявлено 330 воздушных тревог (из 642 за всю войну) общей продолжительностью 278 часов 44 минуты.