Сих дрожек делатель
      Нижне-Тагильского завода житель
      ЕГОР ГРИГОРЬЕВ ЖЕЛИНСКОЙ,
      которые сделаны им
      по самоохотной выучке
      и любопытному знанию.
      Начал в 1785 году,
      кончил в 1801 году.
      Шестнадцать лет своей жизни человек потратил на то, чтобы сделать игрушку!
      Другой русский самоучка, Кулибин, смастерил часы величиной с гусиное яйцо, которые били часы, половины и четверти. Каждый час в середине яйца растворялись двери. В глубине появлялись маленькие фигурки. После представления играли куранты, и двери закрывались.
      О замечательном русском часовщике и изобретателе Иване Петровиче Кулибине стоит рассказать подробнее.
      Если бы Кулибин родился где-нибудь в Америке или в Англии, он был бы сейчас так же знаменит во всем мире, как Фультон и Аркрайт.
      Но Кулибин родился и вырос при крепостном строе. И поэтому судьба у него была совсем другая, чем у Аркрайта и Фультона.
      Судьба изобретателя
      Судьба изобретателя -- это судьба его изобретений.
      Самым большим днем в жизни Фультона был тот день, когда изобретенной им пароход развел пары, заворочал колесами и отчалил от пристани в Нью-Йорке, отправляясь в свой первый рейс.
      Такие большие дни были и в жизни Кулибина.
      Его "машинное судно", которое шло против течения под действием силы самого течения, блестяще выдержало испытание и на Неве и на Волге. Ялик с двумя гребцами едва поспевал за "машинным судном", которое везло груз в четыре тысячи пудов.
      Толпы народа стекались в Таврический сад в Петербурге посмотреть на выставленную там большую модель кулибинского одноарочного моста, который должен был одной громадной дугой соединить оба берега Невы. А кулибинский семафорный телеграф был наряду с телеграфом француза
      Шаппа одной из самых удачных попыток построить, как тогда говорили, "дальноизвещающую машину".
      Но в то время как Фультон спускал на воду один пароход за другим, а Шапп строил во Франции башни своего телеграфа, с изобретением Кулибина происходило нечто совершенно нелепое. После всех похвал и восторгов по поводу "смекалки простого русского человека" Кулибину приказано было сдать машинное судно на "хранение" нижегородской думе, а затем губернское правление распорядилось-- очевидно, для лучшей сохранности -- продать судно на слом. Судно купил на дрова за двести рублей какой-то коллежский асессор. "Машина-телеграф" была отправлена в кунсткамеру как курьезная редкость. А модель одноарочного моста, которую оставили в Таврическом саду без присмотра, погибла там под совместным натиском непогоды и ребятишек.
      Если бы в Америке кто-нибудь предложил продать на слом фультоновский пароход, он был бы поднят на смех. Но в крепостной России никто и не подумал усомниться в здравом уме тех чиновников из губернского правления, которые приговорили к смерти машинное судно Кулибина.
      Напрасно Кулибин доказывал, что его судно освободит, от лямки десятки тысяч бурлаков на Волге. Труд человека был так дешев, что не было особого расчета его беречь. Помещикам не нужны были машинные двигатели Кулибина: у них было сколько угодно живых двигателей в лаптях.
      На машины не было спроса, зато на всякие игрушки, безделушки спрос был. И вот гениальный изобретатель тратит годы своей жизни на изобретение хитроумных вещиц для увеселения знатных особ. Часы-яйцо, например, он делал целых пять лет!
      Сохранилось письмо Кулибина в Мануфактур-коллегию, в котором он просит представить на рассмотрение Александра I проект одноарочного моста. В письме Кулибин перечисляет свои особые заслуги перед царем.
      Что же это за особые заслуги?
      "Для увеселения детского его возраста сделал я и представил ветряную мельницу с атласными крыльями, с жерновыми мраморными каменьями, к коей приделана и толчея с серебряными ступками и пестиками, которая мельница действовала на столе с часовым скрытным заводом... Когда государь был около шести лет своего возраста, сделана мною
      машина, представляющая гору со сделанными в тринадцати местах водопадами из хрустальных винтиков... При подошве горы построена была и действовала водяная мельница; в предместий той горы сделаны были каналы и речки, в коих плавали гуси и утки, из белого стекла сделанные, между каналами -- поля с растущей зеленью, которая машина действовала с часового заводу по восьми минут времени. Для заводу и присмотру той машины ходил я по повелению ежедневно и через день месяца два времени. О таковой моей службе, может, вспомнит государь император".
      Не знаю, удосужился ли государь вспомнить о механике Кулибине. Но проекты Кулибина так и остались проектами.
      Единственное, что удалось Кулибину осуществить за всю его долгую жизнь,-- это несколько игрушек да еще зеркальные фонари для карет и прибор для открывания окон в дворцовых коридорах.
      Так великому изобретателю пришлось в крепостные времена заниматься изобретением игрушек.
      И это не случайность. Не лучше была судьба и других изобретателей-самоучек.
      Был, например, в городе Ржеве часовщик Волосков. Его вечно видели с книгой в руках. Дом его был завален трактатами по астрономии, химии, математике. Даже на улице он не расставался с книгой. Не разбирая дороги, брел он, уставившись в книгу, по пыльным ржевским улицам мимо бесконечных заборов, мимо кабаков и лавок, мимо четырех-оконных домишек, в которых люди жили и умирали, не зная, что такое наука.
      Но Волосков не только читал. Он пытался приложить свои знания к делу, он изобретал. Чего только он ни придумал! Тут и краска для крашения бархата в малиновый цвет с отливом, тут и "календарь на перстах", для счета дней и месяцев по суставам и черточкам пальцев, тут и зрительная труба, в которую Волосков по вечерам созерцал звезды, тут и удивительные часы. По этим часам можно было узнать не только час, но и год, и месяц, и число, и положение Солнца, и фазы Луны, и все церковные праздники. В конце месяца стрелка сама перескакивала на первое число. А в феврале часы сами показывали двадцать восемь дней, если год был обыкновенный, и двадцать девять -- если год был високосный.
      Часы эти были хитроумнейшим сооружением -- не игрушкой, а точным прибором.
      Какие удивительные вещи изобрел бы Волосков, если бы жил в наше время!
      Чудеса Страсбургского собора
      Для счета часов мы пользуемся механическим счетчиком, а дни до сих пор считаем чуть ли не по способу Робинзона Крузо, который каждый день делал зарубку на своей палке. Почему бы не сделать и календарь механическим -наподобие того календаря, который изобрел. Волосков?
      В самом деле, представьте себе календарь, который заводился бы раз в год или, еще лучше, раз в десять лет. Для рассеянных людей такой календарь был бы ценным .приобретением. Ведь иному ротозею ничего не стоит оторвать вместо одного листка два подряд или, наоборот, не отрывать листков из календаря в течение целой недели.
      А из-за этого сколько неприятностей! Пятого числа рассеянный человек забывает о срочном заседании, потому что на листке календаря черным по белому напечатано:
      МАРТ
      8
      ВТОРНИК
      А в день отдыха он отправляется на работу, потому что вероломный календарь еще не распростился со вчерашним днем.
      В те времена, когда в моде были всякие механические затеи, появилось немало и механических календарей. Самый замечательный из них находится в городе Страсбурге.
      Есть в этом городе старый собор. Строили его много веков подряд, да так и не достроили. Из двух башен, которые, по плану архитектора, должны были возвышаться над широким и тяжелым зданием, только одна уходит в небо своей остроконечной вершиной.
      Внутри здания под цветным высоким окном приютился другой маленький собор, с такой же островерхой башенкой. Это -- знаменитые часы Страсбургского собора.
      На башенке -- целых три циферблата.
      Внизу -- календарь, огромный, медленно вращающийся круг, разделенный на триста шестьдесят пять частей -- дней. По бокам -- фигуры бога солнца Аполлона и богини луны Дианы. Стрела в руках Аполлона указывает день.
      Каждый год 31 декабря в 12 часов ночи все дни недели занимают новые места; такие праздники, как пасха, которые ежегодно перемещаются, также располагаются, как надо. Если год високосный, прибавляется еще триста шестьдесят шестой день -- 29 февраля.
      Вот какой удивительный механический календарь удалось создать часовщику Швалиге, строителю страсбургских часов.
      Средний циферблат -- самые обыкновенные часы. А верхний-- это планетарий. Если аы хотите знать, где находится сейчас на небесном своде какая-нибудь планета, вам доста- -точно взглянуть на планетарий. По кругу расположены двенадцать созвездий зодиака: так называются те созвездия, среди которых перемещаются по небу планеты. Семь стрелок, передвигаясь, показывают положение семи планет.
      Теперь устраивают еще более замечательные планетарии. Планетарий нашего времени -- это целое здание, вмещающее множество зрителей. На внутренней поверхности огромного купола горят звезды, проплывают среди звезд планеты, восходят и заходят солнце и луна.
      Посреди планетария стоит большой проекционный фонарь. Он-то и отбрасывает на купол, как на экран, светлые кружки, изображающие звезды и планеты.
      Такой планетарий построили недавно и у нас в Москве.
      Сидя в планетарии, невольно забываешь о том, что над тобой не яркое звездное небо, а железобетонный свод, о том,
      что на улице совсем не ночь, а ясный, солнечный день или дождливое утро.
      Но вернемся в Страсбургский собор. Для путешественников, посещающих этот собор, самое интересное -- не календарь и не планетарий, а множество механических фигурок, которые своим движением оживляют всю сложную постройку часов.
      В верхней части башенки расположены одна над другой две миниатюрные галереи. Каждые четверть часа по галерее нижнего этажа проходит маленькая человеческая фигурка. В первые четверть часа -- это ребенок, через пятнадцать минут на его месте появляется юноша; проходит еще пятнадцать минут, и его заменяет человек средних лет, и, наконец, когда минутная стрелка приближается к двенадцати, в галерее показывается дряхлый старик, а за его плечами смерть с косой в руках.
      Так на глазах у зрителя в течение одного только часа проходит вся человеческая жизнь.
      Каждая из этих фигурок, выходя на середину галереи, звонит в колокольчики, отбивая четверти часа.
      Ровно в двенадцать часов дня по галерее верхнего этажа проходит торжественная процессия из двенадцати маленьких фигурок в монашеских облачениях. И в это же самое мгновение по соседству на маленькой башенке раздается веселое и далеко не торжественное "кукареку". Это маленький игрушечный петушок по-своему приветствует полдень.
      Биг-Бен
      Биг-Бен -- это не имя негритянского вождя и не название тропического растения. Биг
      Бен-- это Большой Бен, самые большие часы в Лондоне, а может быть, и во всем мире. Помещаются они на Вестминстерской башне, там, где когда-то жил их предок Большой Том.
      У Большого Бена -- четыре циферблата, по одному с каждой стороны четырехугольной башни. Поперечник циферблата-- 8 метров. Если вам кажется, что это мало, попробуйте-ка измерить высоту вашей комнаты.
      Я уверен, что циферблат Большого Бена окажется гораздо выше.
      Минутная стрелка -- 3'/2 метра в длину. Человек рядом с ней -- все равно что муравей рядом со спичкой.
      Каждая цифра -- в 3/4 метра. Маятник весит больше, чем трое взрослых мужчин,-- 200 килограммов. Минутная стрелка движется прыжками в 15 сантиметров.
      Вот какой великан Биг-Бен!
      Но кажется, ему скоро придется уступить первое место огромным часам, которые строятся сейчас в Нью-Йорке. Вот вам вырезка из газеты:
      ГИГАНТСКИЕ ЧАСЫ
      В Нью-Йоркском порту заканчиваются работы по установке гигантских часов с двумя циферблатами, из которых один будет обращен к морю, а другой в сторону города. Диаметр каждого циферблата -- 12 метров, высота каждой цифры -- 2 метра, длина больших минутных стрелок -- 5 метров, и часовых -- 4 метра. Стрелки будут освещаться при помощи мощных прожекторных фонарей. В подзорную трубу можно будет видеть часы с моря с расстояния в 2 мили, то есть около 14 километров.
      Маятник карманных часов
      Искусственные люди, часы Страсбургского собора, Большой Бен -- это все, конечно, чудеса часового дела. Но самые обыкновенные карманные часы -- разве это не удивительная вещь? Со времен Петера Генлейна карманные часы сильно изменились не только с внешней стороны, но и внутри.
      Если вы помните, в "нюрнбергских яйцах" ход часов регулировался такой же вертушкой с грузиками, какая в старину устраивалась и в часах с гирей. Но тот же самый Гюйгенс,
      который заменил в стенных часах старинную вертушку маятником, изобрел маятник и для карманных часов.
      Для чего нужен маятник, вы, вероятно, не забыли. Он задерживает вращение ходового колесика, не позволяя пружине развертываться слишком быстро. Чтобы часы шли правильно, эти задержки должны происходить через одинаковые промежутки времени. Каждый размах маятника продолжается всегда одно и то же время, и при каждом размахе ходовое колесико продвигается вперед на один зубец. Но к карманным часам маятника как будто не пристроишь. Ведь им приходится работать и лежа, и стоя, и вверх тормашками.
      И все-таки Гюйгенсу удалось и для карманных часов придумать маятник.
      "Маятник" карманных часов, или, вернее, балансир,-- это маховичок, к оси которого прикреплен один конец спиральной пружинки -- волоска. Другой конец волоска приделан к пластинке часов, неподвижно.
      Если маховичок повернуть вправо или влево и отпустить, он начнет вращаться взад и вперед, напоминая своими размахами маятник.
      Все дело тут в том свойстве пружины, которое мы уже знаем,-- упрямстве, или, по-ученому, упругости.
      Когда мы повернули колесико, мы закрутили пружину. Из упрямства она начинает раскручиваться, как только мы даем ей свободу. Если бы колесика не было, пружинка раскрутилась бы, и делу конец. Но колесико -- все равно что тяжелая вагонетка: разгонишь, так сразу не остановишь. Тяжелое колесико заставляет пружинку развернуться чересчур сильно. Приходится ей закручиваться обратно. И так снова и снова. Если бы ничто не мешало, наш балансир качался бы вечно. Но трение оси в упорах и сопротивление воздуха скоро остановили бы балансир, не будь часового механизма. Как и в стенных часах с маятником, ходовое колесико то и дело толкает балансир и помогает ему качаться, А балансир, качаясь, делает вращение колесика равномерным.
      Между маятником стенных часов и балансиром карманных сходство не только в том, что они служат для одной цели.
      Ученые открыли, что качания спирали, как и качания маятника, совершаются всегда в одинаковые промежутки времени: никогда не бывает, чтобы одно качание продолжалось, положим, одну пятую секунды, а другое меньше или больше. Вот это ценное свойство спирали и навело Гюйгенса на мысль заменить маятник спиралью, соединенной с маховичком-балансиром.
      Вы, вероятно, спросите: а как ходовое колесико заставляет балансир качаться, или, наоборот, как балансир задерживает ходовое колесико? Для этого существуют разные способы. В одних часах -- анкерных -- это якорь, или анкер, вроде того, который бывает в стенных часах. При каждом колебании балансира соединенный с ним анкер задерживает ходовое колесико то одним, то другим зубцом. А ходовое колесико, в свою очередь, отталкивает анкер и заставляет его качаться, а вместе с ним и балансир.
      Но во многих часах ходовое колесико связано с балансиром иначе. Валик балансира сделан в виде трубочки с выемкой посредине и поставлен как раз на пути зубцов ходового колесика.
      Положим, зубец подошел сейчас к валику и стукнулся кончиком о его стенку. Стоп. Остановка. Приходится зубцу ждать, пока волосок, раскручиваясь, не повернет к нему валик выемкой и не пропустит его- дальше. Проходя внутрь валика, зубец нажимает на край выемки и помогает волоску вращать валик вправо. Но вот зубец стукнулся о внутреннюю стенку валика. Опять остановка, и опять приходится ждать, пока волосок на обратном пути не заставит валик повернуться влево и освободить зубцу дорогу. Выходя, зубец снова нажимает на край выемки и толкает валик, помогая волоску вращать его влево. И так -- пока часы не остановятся.
      Валик называется цилиндром, поэтому и часы с таким валиком называются цилиндровыми. Они дешевле анкерных, зато и хуже: от трения зубцов о валик они понемногу отстают, особенно если смазка плохая.
      Часы и трактор
      Каждый, у кого есть часы, должен помнить, что часы -- это машина и что владелец часов должен быть хорошим и старательным машинистом. Часы -- самая маленькая, хрупкая и слабенькая из всех машин. Если взять триста миллионов карманных часов и подсчитать их общую мощность, то окажется, что она равна всего только одной лошадиной силе. Но раз часы такая слабенькая и хрупкая машина, с ними надо обращаться особенно осторожно.
      Всякий понимает, что, если взять трактор и бросить его с большой высоты на землю, он разлетится вдребезги. Всякий понимает, что трактор надо чистить и смазывать и что бак для керосина надо наполнять вовремя, иначе трактор работать не будет.
      А часы роняют на пол, годами не отдают в чистку, забывают вовремя заводить и потом еще удивляются, что у них неверный ход.
      Тракторист твердо знает правила ухода за трактором. Такие же правила надо помнить и "часовому машинисту" -- тому, у которого есть часы.
      Мотор трактора должен вовремя получать топливо -- керосин. Часовому мотору -- пружине -- керосин не нужен.
      Этот мотор работает оттого, что его заводят. Значит, надо его заводить вовремя, чтобы пружина чересчур не ослабевала и всегда была достаточно сильно натянута.
      ПРАВИЛО ПЕРВОЕ
      Заводить часы, раз в сутки, всегда в одно и
      то же время.
      Трактор у нас всегда работает в одном положении. Никто не будет требовать, чтобы трактор работал, лежа на боку.
      Часы тоже должны работать всегда в одном и том же положении -- или лежа, или стоя, иначе у них не будет верного хода.
      ПРАВИЛО ВТОРОЕ
      Если вы носите часы в кармане, они и ночью
      должны быть в вертикальном, положении -- не
      кладите их на стол, а вешайте на гвоздик.
      Помещение для. трактора-- гараж -- надо держать в чистоте. Гараж карманных часов -- это карман.
      ПРАВИЛО ТРЕТЬЕ
      Карман, в котором лежат часы, надо почаще
      выворачивать и чистить.
      Трактор надо смазывать, чистить и ремонтировать. Так же надо поступать и с часами, а для этого их надо отдавать время от времени часовому мастеру.
      ПРАВИЛО ЧЕТВЕРТОЕ
      Часы надо отдавать в чистку по крайней мере
      раз в два года, а браслетные часы -- раз в год
      (они легче загрязняются).
      Каждый тракторист знает, что машину надо оберегать от ржавчины.
      Механизм часов тоже надо беречь от ржавения. Для часов несколько капель воды -- все равно что для трактора наводнение. Бывает, что люди открывают часы и дуют на механизм, чтобы сдуть пыль. Этого делать нельзя. Вместе с воздухом попадают в механизм капельки воды.
      ПРАВИЛО ПЯТОЕ
      Беречь часы от сырости.
      Когда заводить часы?
      Когда лучше заводить часы -- утром или вечером?
      Это не все равно. Лучше заводить утром.
      И вот почему.
      Утром вы заводите часы перед тем, как положить их в карман. А вечером вы заводите их после того, как вынимаете из кармана.
      А это не одно и то же. Давайте разберемся. В кармане у вас часы нагреваются. Если вы перед сном вынули часы из кармана и завели их, а потом положили на стол или повесили на стенку, часы остывают, пружина, и без того натянутая, сжимается еще больше и может лопнуть, особенно когда в комнате холодно.
      Другое дело, если вы заводите часы утром, перед тем как положить их в карман. Оттого что вы положите их в теплый карман, с Ними ничего плохого не сделается. От тепла пружина станет длиннее и ослабеет, а это не страшно. Потому-то и надо часы заводить утром, а не вечером.
      Скорая помощь в несчастных случаях
      Не только у человека, но и у машин бывают свои болезни. Рабочему, приставленному к машине, приходится зорко следить за ее здоровьем: нет ли у нее жара -- не греются ли подшипники от сильного трения, нет ли хрипа или свиста, ненужного стука или шума. В большинстве случаев помогает простое лекарство -- машинное масло; стоит его налить между трущимися частями, чтобы все пошло тихо и гладко -- как по маслу. Но бывают и более неприятные заболевания, когда домашние средства не помогают. Приходится обращаться к врачу-специалисту -- мастеру слесарного цеха. Нередко "врач" находит нужным произвести операцию, и в дело идут хирургические инструменты: гаечные ключи, зубила и молотки.
      Когда заболевают часы, тоже надо обращаться к врачу -- часовому мастеру. Иногда заболевшие часы можно легко вылечить дома.
      Если часы остановились, надо посмотреть, не трется ли минутная стрелка о стекло, не сцепились ли стрелки между собой. Если тут все благополучно, откроите механизм и посмотрите, не задерживает ли ходовое колесико какая-нибудь соринка. Ее можно легко удалить птичьим перышком.
      Если часы отстают или уходят вперед, надо передвинуть указатель -рюккер, который сидит на одной оси с балансиром. По одну сторону от рюккера написано французское слово "avance" (ускорение) или английское "fast" (быстро). По другую "retard" (замедление) или "slow" (медленно). На коротком конце рюккера есть маленький штифтик, который упирается в волосок. Подвигая рюккер от "retard" к "avance", мы перемещаем и штифтик. Свободная, ничем не стесненная часть волоска становится более короткой, а потому и более упругой. От этого балансир начинает качаться чаще, а часы идут быстрее. Передвигать рюккер надо только на одно деление. Через несколько дней надо часы проверить по другим, точным часам. Если они продолжают отставать, надо передвинуть рюккер еще на одно деление. Когда часы уходят вперед, рюккер передвигают в обратную сторону.
      Передвигая рюккер, мы не излечиваем часы от отставания окончательно, а только подлечиваем. Рано или поздно они снова начнут отставать и остановятся совсем, если их не отдать часовому мастеру для чистки и смазки. Дело в том, что масло, которым смазаны "кончики" (концы осей), от воздуха портится -окисляется и густеет. Пружине приходится преодолевать все большее и большее трение. В конце концов она перестает справляться со своей работой и объявляет забастовку.
      Но бывает и хуже: часы останавливаются оттого, что лопается пружина. Вы можете сами проверить, действительно ли дело дрянь. Попробуйте пошевелить кончиком заостренной спички среднее колесико часов, которое ближе всего к пружине. Если оно шатается, значит, пружина лопнула и надо волей-неволей нести часы к мастеру.
      Мастерская часовщика -- как сильно напоминает она больничную палату! Одни из "больных" бредят, лихорадочно отбивая часы. Другие, наоборот, долго хрипят и кашляют, пока надорванный бой не вылетает из их простуженной груди. Есть и такие, которые лежат в обмороке, не издавая ни звука.
      Тоненькое тиканье маленьких часиков, четкие удары больших стенных часов, хрипение, стоны -- все это сливается в сплошной разноголосый шум, от которого с непривычки начинает болеть голова.
      Среди всей этой тревоги и смятения спокойно и не торопясь делает свою кропотливую работу главный врач -- часовщик. И часы, казавшиеся совсем погибшими, выходят из его опытных рук помолодевшими, веселыми и здоровыми.
      Перевозка времени
      100 000 рублей
      тому, кто найдет способ перевозить время.
      Так было объявлено английским парламентом в 1714 году. И множество людей принялось сразу за трудную работу. Перевозка времени -- это не перевозка вина или перца. В трюм его не упрячешь, в бочки не укупоришь.
      Не думайте, что автор этой правдивой книги сошел с ума или собирается вас одурачить. Перевозка времени -- вещь не только возможная, но и необходимая.
      Все мы знаем, что морякам приходится в море определять широту и долготу места, чтобы не сбиться с пути.
      Широту определяют по высоте Полярной звезды: чем она выше, тем, значит, корабль севернее забрался.
      А долготу, то есть расстояние от первого меридиана, определяют иначе.
      На разных меридианах время различное. Если в Москве только что взошло солнце, в Лондоне еще ночь, потому что Лондон западнее Москвы; Земля, вращаясь с запада на восток, не успела еще подставить Лондон под солнечные лучи.
      Если где-нибудь 12 часов дня, то к западу от этого места -- на расстоянии 15° -- будет не 12 часов, а только 11 часов, на расстоянии 30° будет 10 часов и т. д. Пятнадцать градусов долготы равны одному часу времени.
      Выходит, что, для того чтобы знать в дороге долготу места, надо взять с собой часы и сравнивать их с местным временем. Если ваши часы ушли вперед на два часа по сравнению с местными часами, значит, вы уехали к западу на 30°.
      В открытом море, где не у кого спросить, который час, часы проверяют по солнцу или по звездам.
      Просто, не правда ли? Кажется, чего легче: взяли с собой часы, и готово. За что же было премию платить?
      Просто, да не совсем. Часы, как мы знаем, машина капризная. Толчков они не любят и на корабле неминуемо заболевают морской болезнью -- отстают, уходят вперед, так что доверять им больше нельзя. Ведь если часы отстанут на одну минуту, ошибка в определении долготы будет четверть градуса, а это очень много. Этак можно и с дороги сбиться, и на риф наскочить.
      Поэтому в море берут с собой не простые, а особенно точные часы -хронометр.
      Больше ста лет трудились часовщики всего мира над изобретением хронометра, пока наконец это не удалось англичанину Гаррисону и французу Леруа.
      Хронометр Гаррисона с честью выдержал плавание из Портсмута на Ямайку на корабле "Deptford". А вскоре после этого вышел в море французский фрегат "Аврора" с еще лучшим хронометром, работы Леруа. За сорок шесть дней пути этот хронометр отстал только на семь секунд.
      Гаррисон получил только часть обещанной премии, и то после долгих хлопот.
      Обсерватория и санаторий
      Нет таких часов, которые шли бы, никогда не отставая и не уходя вперед.
      Изменение погоды, жар и холод, сырость, случайный толчок или перемена положения, сгущение масла -- все это медленно, но верно расстраивает ход даже самого точного хронометра. Влага, например, собираясь на балансире, делает его тяжелее, и от этого балансир начинает качаться медленнее, и часы отстают.
      Повышение температуры отражается на хронометре так же заметно, как на термометре: от нагревания спираль расширяется, делается длиннее и слабее. Это тоже замедляет ход хронометра.
      В обсерваториях, где находятся точные часы, по которым проверяется время целыми городами и даже странами, о часах заботятся, как о тяжелобольном.
      Тщательный уход, полный покой, одним словом -- не обсерватория, а санаторий. Правда, человека такой санаторий свел бы в могилу.
      В Пулкове, например, часы установлены в подвале -- для защиты от резких перемен температуры. В подвал входят только для заводки, потому что даже от приближения человеческого тела ход часов может измениться.
      Часы Пулковской обсерватории связаны телеграфным проводом с часами Петропавловской крепости. Еще совсем недавно ленинградцы проверяли время "по пушке". Каждый день ровно в двенадцать часов дня с укреплений крепости раздавался пушечный выстрел, и ленинградцы на минуту прерывали дела, доставали часы и проверяли их.
      Но это была не такая уж точная проверка. Между сигналом из Пулкова и пушечным выстрелом всегда проходило сколько-то времени. Из-за этого все часы, поставленные по пушке, хоть немного да отставали.
      Теперь пушку заменило радио.
      Радио передает сигналы времени без малейшей задержки -- секунда в секунду. Да и слышно радио не в одном только городе, а по всей стране.
      Первыми стали передавать время по радио французы -- с Эйфелевой башни в Париже. У нас сигналы времени передают Пушкинская и Московская радиостанции.
      Говорящие часы
      Приходилось ли вам разговаривать с часами?
      Вы снимаете с телефонного аппарата трубку и вызываете по телефону номер такой-то. И сейчас же часы сами говорят вам по телефону человеческим голосом, который час.
      Такие говорящие часы есть в Москве, Устроены они так. На радиостанции установлена особая машина системы инженера Шорина. Эта машина, соединенная с астрономическими часами, каждые пятнадцать секунд передает на телефонную станцию точное время. "Диктор" на этой передаче -- не человек (человек не выдержал бы такой напряженной работы), а кинолента, как в звуковом кино. На ленте длиной в тысячу
      метров записаны словами часы, минуты и секунды с промежутками в пятнадцать секунд.
      В любое мгновенье люди узнают точное время не по часам, а по телефону.
      Опять о небесных часах
      Можем ли мы быть уверенными, что самые точные часы никогда не врут? Конечно нет. Ведь мы знаем, что все часы врут -- одни больше, другие меньше.
      И опять приходится обращаться за помощью и указанием к тем часам, которые служили людям верой и правдой еще тогда, когда не было ни стенных, ни карманных, ни башенных часов. Небесные часы -- вот единственный хронометр, который никогда не врет.
      Всегда в одно и то же время обращается земной шар вокруг своей оси. Всегда в одно и то же время звезды возвращаются в своем видимом движении по небесному своду на прежнее место. Только по звездам и можно проверить часы.
      Потому-то точные часы и устанавливаются в астрономических обсерваториях. Правда, по вычислениям астрономов, вращение земного шара вокруг оси замедляется. Сутки делаются все длиннее и длиннее. Будет время, когда земной шар перестанет вертеться вокруг оси: небесные часы остановятся. Но это будет через биллионы лет. Замедление идет очень и очень медленно. Мы можем по-прежнему считать, что небесные часы -- единственно правильные. По-прежнему, как и в давние времена, не обманывает нас молчаливый ход звездных часов.