вправду требует прилежания, увлеченности... при таком чтении
      мы пленяемся уже не объемом (в логическом смысле слова)
      текста, расслаивающегося на множество истин, а слоистостью
      самого акта означивания" (там же, с. 470). Естественно, такое
      чтение требует и особенного читателя: "чтобы читать современ
      ных авторов, нужно не глотать, не пожирать книги, а трепетно
      вкушать, нежно смаковать текст, нужно вновь обрести досуг и
      привилегию читателей былых времен -- стать аристократиче
      скими читателями" (выделено автором -- И. И.) (там же).
      Перед нами уже вполне деконструктивистская установка на
      "неразрешимость" смысловой определенности текста и на свя
      занную с этим принципиальную "неразрешимость" выбора чита
      теля перед открывшимися ему смысловыми перспективами тек
      ста, -- читателя, выступающего в роли не "потребителя, а про
      изводителя текста" (Барт, 89, с. 10):
      "Вот почему анахроничен читатель, пытающийся враз
      удержать оба эти текста в поле своего зрения, а у себя в руках
      -- и бразды удовольствия, и бразды наслаждения; ведь тем
      самым он одновременно (и не без внутреннего противоречия)
      оказывается причастен и к культуре с ее глубочайшим гедониз
      мом (свободно проникающим в него под маской "искусства
      жить", которому, в частности, учили старинные книги), и к ее
      разрушению: он испытывает радость от устойчивости собствен
      ного я (в этом его удовольствие) и в то же время стремится к
      своей погибели (в этом его наслаждение). Это дважды расколо
      тый, дважды извращенный субъект" (10, с. 471-472).
      Барт далек от сознательной мистификации, но, хотел он
      того или нет, конечный результат его манипуляций с понятием
      "текста" как своеобразного энергетического источника, его сбив
      чивых, метафорических описаний этого феномена, его постоян
      ных колебаний между эссенциалистским и процессуальным по
      ниманием текста -- неизбежная мистификация "текста", лишен
      ного четкой категориальной определенности. Как и во всем, да
      простят мне поклонники Барта, он и здесь оказался гением того,
      что на современном элитарном жаргоне называют маргинально
      стью как единственно достойным способом существования.
      Роль Барта и Кристевой в создании методологии нового
      типа анализа художественного произведения состояла в опосре
      довании между философией
      постструктурализма и его де
      конструктивистской литерату
      роведческой практикой. Они
      стали наиболее влиятельными
      представителями первого ва
      рианта деконструктивистского
      анализа. Однако даже и у
      Барта он еще не носил чисто
      литературоведческого характера: он, если можно так выразиться,
      был предназначен не для выяснения конкретно литературно
      эстетических задач, его волновали вопросы более широкого
      мировоззренческого плана: о сущности и природе человека, о
      роли языка, проблемы социально-политического характера. Ра
      зумеется, удельный вес философско-политической проблематики,
      как и пристрастия к фундаментально теоретизированию у Барта
      и Кристевой мог существенно меняться в различные периоды их
      деятельности, но их несомненная общественная ангажирован
      ность представляет собой резкий контраст с нарочитой аполи
      тичностью йельцев (правда, и этот факт в последнее время
      берется под сомнение такими критиками, как Терри Иглтон и
      Э. Кернан; 169, 257).
      Французская теория и американская практика
      Почему же все-таки потребовалось вмешательство амери
      канского де конструктивизма, чтобы концепции французских
      постструктуралистов стали литературной теорией? Несомненно,
      ближе всех к созданию чисто литературной теории был Барт, но
      однако и он не дал тех образцов постструктуралистского
      (деконструктивистского) анализа, которые послужили бы при
      мером для массового подражания. К тому же лишь значитель
      ное упрощение философского контекста и методологии самого
      анализа сделало бы его доступным для освоения широкими
      слоями литературных критиков.
      В конечном счете методика текстового анализа оказалась
      слишком громоздкой и неудобной, в ней ощущался явный избы
      ток структуралистской дробности и мелочности, погруженной в
      море уже постструктуралистской расплывчатости и неопределен
      ности (например, подчеркнуто интуитивный характер сегмента
      ции на лексии, расплывчатость кодов).
      Заметим в заключение: интересующий нас период в исто
      рии телькелизма, т. е. период становления литературоведческого
      ДЕКОНСТРУКТИВИЗМ
      175
      постструктурализма в его первоначальном французском вариан
      те, отличался крайней, даже экзальтированной по своей фразео
      логии политической радикализацией теоретической мысли. Фак
      тически все, кто создавал это критическое направление, в той
      или иной мере прошли искус маоизма. Это относится и к Фуко,
      и к Кристевой с Соллерсом, и ко многим, многим другим. По
      жалуй, лишь Деррида его избежал. Очевидно поэтому он и смог
      столь безболезненно и органично вписаться в американский
      духовно-культурный контекст, где в то время царил совершенно
      иной политический климат.
      Подчеркнутая сверхполитизированность французских кри
      тиков приводила неизбежно к тому, что чисто литературоведче
      ские цели оттеснялись иными -- прежде всего критикой буржу
      азного сознания и всей культуры как буржуазной (причем даже
      авангардный "новый роман" с середины 60-х г. г. перестал
      удовлетворять контркультурные претензии телькелистов, вклю
      чая и самого Барта, к искусству, с чем связано отчасти появле
      ние "нового нового романа" ).
      Политизированность телькелистов и привела к тому, что
      телькелистский постструктурализм был воспринят весьма сдер
      жанно в западном литературоведческом мире, пожалуй, за ис
      ключением английских киноведов, группировавшихся вокруг
      журнала "Скрин". При том, что и Барт, и Кристева дали при
      меры постструктуралистского литературоведческого анализа,
      увлеченность нелитературными проблемами помешала француз
      ским критикам создать методику нового анализа в ее чистом
      виде, не отягощенную слишком определенными идеологическими
      пристрастиями. Процесс "идеологического отсеивания" был осу
      ществлен в американском деконструктивизме, последователи
      которого выработали свою методологию подхода к художествен
      ному произведению, сознательно отстраняясь (насколько это
      было возможно) от критической практики своих французских
      коллег-телькелевцев и через их голову обращаясь к деконструк
      тивистской технике Дерриды. В определенном смысле можно
      сказать, что без американского деконструктивизма постструкту
      рализм не получил бы своего окончательного оформления в виде
      конкретной практики анализа.
       
      Американский вариант Дeкoнстpуктивизма: практика деконтрукции и Йельская школа
      Окончательно деконструктивизм как литературно
      критическая методология и практика анализа художественного
      текста сложился в США, в первую очередь под воздействием
      так называемой "Йельской школы" (П. де Ман, Дж. X. Мил
      лер, Дж. Хартман и X. Блум). Причем все они, за исключени
      ем Блума, работали в самом тесном контакте с Ж. Дерридой и
      фактически являются его учениками и последователями. Назы
      вая деконструктивизм литературно-критической практикой пост
      структурализма, необходимо оговориться, что эта практика была
      таковой лишь постольку, поскольку она представляет собой
      литературоведческую разработку общей теории постструктура
      лизма ии, по сути выступает как теория литературы. Можно без
      преувеличения оказать, что деконструктивизм на протяжении
      всех 80-х годов был самым влиятельным литературным критиче
      ским направлением (прежде всего в США), да и сейчас про
      должает сохранять свое значение, несмотря на явно усиливаю
      щиеся протесты части критиков против его засилья. В немалой
      степени это объясняется и быстрой экспансией деконструктиви
      стских идей в самые различные сферы гуманитарных и общест
      венных наук (социологию, политологию, историю, философию,
      теологию и т. д. ).
      Американский деконструктивизм постепенно формировался
      на протяжении 70-х г. г. (особенно интенсивно этот процесс
      шел со второй половины десятилетия) в ходе активной перера
      ботки идей французского постструктурализма с позиций нацио
      нальных традиций американского литературоведения с его прин
      ципом "тщательного прочтения", и окончательно сформировался
      с появлением в 1979 г. сборника статей Ж. Дерриды, П. де
      177
      ДЕКОНСТРУКТИВИЗМ
      Мана, X. Блума, Дж. Хартмана и Дж. X. Миллера
      "Деконструкция и критика" (127), получившего название
      "Йельского манифеста", или "манифеста Йельской школы", по
      скольку все его американские авторы в то время работали в
      Йельском университете.
      Помимо собственно Йельской школы -- самого влиятель
      ного и авторитетного направления в данном критическом тече
      нии в нем выделяют также "герменевтический деконструкти
      визм" (У. Спейнос, Дж. Риддел, П. Бове, Д. О'Хара,
      Д. К. Хой, иногда к ним причисляют франко-американца
      Р. Гаше) (362, 338, 105, 238), очень популярный в 80-е годы
      "левый деконструктивизм" (Ф. Джеймсон, Ф. Лентриккия,
      Дж. Бренкман, М. Рьян и др. ) (246, 295, 109, 346), близкий
      по своим социологически-неомарксистским ориентациям англий
      скому постструктурализму (С. Хит, К. МакКейб, К. Белей,
      Э. Истхоуп) (232, 306, 97, 170), а также "феминистскую кри
      тику" (Г. Спивак, Б. Джонсон, Ш. Фельман, Ю. Кристеву, Э.
      Сиксу, Л. Иригарай, С. Кофман и др. ) (250, 172, 263, 121, 241, 261).
      "Деконструкция"
      Однако в данном разде
      ле основное внимание будет
      уделено Йельской школе, ибо
      именно ее теоретиками было
      обосновано ключевое понятие
      течения -- деконструкция (или, что вернее, предложен ее наи
      более популярный среди критиков вариант) и разработан тот
      понятийный аппарат, который лег в основу практически всех
      остальных версий литературоведческого деконструктивизма. И
      прежде чем перейти к обзору деконструктивизма, необходимо
      остановиться на самом понятии "деконструкции", по имени ко
      торого он получил свое название.
      Сам термин "деконструкция" был предложен М. Хайдег
      гером, введен в оборот в 1964 г. Ж. Лаканом и теоретически
      обоснован Ж. Дерридой.
      Английский литературовед Э. Истхоуп выделяет пять типов
      деконструкции:
      "1. Критика, ставящая перед собой задачу бросить вызов
      реалистическому модусу, в котором текст стремится натурализо
      ваться, демонстрируя свою актуальную сконструированность, а
      также выявить те средства репрезентации, при помощи которых
      происходит порождение репрезентируемого ("Целью деконст
      рукции текста должно быть изучение процесса его порождения",
      Белси К., 97, с. 104).
      2. Деконструкция в понимании Фуко -- процедура для
      обнаружении интердискурсивных зависимостей дискурса 19.
      3. Деконструкция в духе "левого деконструктивизма" -
      проект уничтожения категории "Литература" посредством выяв
      ления дискурсивных и институциональных практик, которые ее
      поддерживают.
      4. Американская Деконструкция -- набор аналитических
      приемов и критических практик, восходящих в основном к про
      чтению Дерриды Полем де Маном; эти практики призваны
      показать, что любой текст всегда отличается от самого себя в
      ходе его критического прочтения, чей (прочтения) собственный
      текст (т. е. текст уже читателя -- И. И.) благодаря самореф
      лексивной иронии приводит к той же неразрешимости и апории.
      5. Дерридеанская Деконструкция, представляющая собой
      анализ традиционных бинарных оппозиций, в которых левосто
      ронний термин претендует на привилегированное положение,
      отрицая притязание на такое же положение со стороны право
      стороннего термина, от которого он зависит. Цель анализа здесь
      состоит не в том, чтобы поменять местами ценности бинарной
      оппозиции, а скорее в том, чтобы нарушить или уничтожить их
      противостояние, релятивизировав их отношения" (170, с. 187
      188).
      Следует отметить, что сама по себе Деконструкция никогда
      не выступает как чисто техническое средство анализа, а всегда
      предстает своеобразным деконструктивно-негативным познава
      тельным императивом "постмодернистской чувствительности".
      Обосновывая необходимость деконструкции, Деррида пишет:
      "В соответствии с законами своей логики она подвергает
      критике не только внутреннее строение философем, одновремен
      но семантическое и формальное, но и то, что им ошибочно при
      писывается в качестве их внешнего существования, их внешних
      условий реализации: исторические формы педагогики, экономи
      ческие или политические структуры этого института. Именно
      потому, что она затрагивает основополагающие структуры,
      "материальные" институты, а не только дискурсы или означаю
      ______________________
      19 Имеется в виду концепция М. Фуко о неосознаваемой зависимости
      любого дискурса от других дискурсов. Фуко утверждает, что любая сфера
      знания -- наука, философия, религия, искусство -- вырабатывает свою
      дискурсивную практику, единолично претендующую на владение истиной,
      но на самом деле заимствующую свою аргументацию от дискурсивных
      практик других сфер знания. Более подробно см. об этом в разделе о
      Фуко.
      179
      щие репрезентации 20, Деконструкция и отличается всегда от
      простого анализа или "критики" (145, с. 23-24).
      Необходимо при этом иметь в виду, что действительность у
      Дерриды всегда опосредована дискурсивной практикой; факти
      чески для него в одной плоскости находятся как сама действи
      тельность, так и ее рефлексия. Деррида постоянно пытается
      стереть грани между миром реальным и миром, отраженным в
      сознании людей; по логике его деконструктивистского анализа
      экономические, воспитательные и политические институты вы
      растают из "культурной практики", установленной в философ
      ских системах, что, собственно, и служит материалом для опера
      ций по деконструкции. Этот материал понимается как
      "традиционные метафизические формации", выявить иррацио
      нальный характер которых и составляет задачу деконструкции.
      В "Конфликте факультетов" Деррида пишет:
      "То, что несколько поспешно было названо деконструкци
      ей, не является, если это имеет какое-либо значение, специфиче
      ским рядом дискурсивных процедур; еще в меньшей степени оно
      является правилом нового герменевтического метода, который
      "работает" с текстами или высказываниями под прикрытием
      какого-либо данного и стабильного института. Это менее всего
      способ занять какую-либо позицию во время аналитической
      процедуры относительно тех политических и институциональных
      структур, которые делают возможными и направляют наши
      практики, нашу компетенцию, нашу способность их реализовать.
      Именно потому, что она никогда не ставит в центр внимания
      лишь означаемое содержание, Деконструкция не должна быть
      отделима от этой политико-институциональной проблематики и
      должна искать новые способы установления ответственности,
      исследования тех кодов, которые были восприняты от этики и
      политики" (156, с. 74)
      В этом эссе, название которого позаимствовано от одно
      именной работы Канта, речь идет о взаимоотношении с государ
      ственной властью "факультета" философии, как и других
      "факультетов": права, медицины и теологии. Постструктуралист
      ское представление о власти как о господстве ментальных
      структур, предопределяющих функционирование общественного
      сознания, ставит тут акцент на борьбе авторитетов государст
      венных и университетских структур за влияние над обществен
      ____________________
      20 Т. е. вторичные, по Лотману, моделирующие системы: искусство, раз
      личные виды эпистем, философем, социологом и т. п., которые складыва
      ются в разных общественно-гуманитарных и естественных науках текущего
      момента.
      ным сознанием. Кроме того, типичное для постструктуралист
      ского мышления постоянное гипостазирование мыслительных
      феноменов в онтологические сущности, наделяемые самостоя
      тельным существованием, приводит к тому, что такие понятия,
      как "власть", "институт", "институция", "университет", приобре
      тают мистическое значение самодовлеющих сил, живущих авто
      номно и непонятным для человека образом влияющих на ход его
      мыслей, а, следовательно, и на его поведение. Практика декон
      струкции и предназначена для демистификации подобных фан
      томов сознания.
      Если французские постструктуралисты, как правило, дела
      ют предметом своего деконструктивного анализа широкое поле
      "всеобщего текста", охватывающего в пределе весь "культурный
      интертекст" не только литературного, но и философского, социо
      логического. юридического и т. д. характера, то у американских
      деконструктивистов заметен сдвиг от философски-антро
      пологических вопросов к практическим вопросам анализа худо
      жественного произведения.
      Специфика американской адаптации
      Американских деконст
      руктивистов нельзя представ
      лять как безоговорочных по
      следователей Дерриды и
      верных сторонников его "уче
      ния" . Да и сами американ
      ские дерридеанцы довольно
      часто говорят о своем несогласии с Дерридой. В первую очередь
      это относится к X. Блуму и недавно умершему П. де Ману.
      Однако за реальными или официально прокламируемыми разли
      чиями все же видна явная методологическая и концептуальная
      преемственность. Несомненно, что американские деконструкти
      висты отталкиваются от определенных положений Дерриды, но
      именно отталкиваются, и в их интерпретации "дерридеанство"
      приобрело специфически американские черты, поскольку перед
      ними стояли и стоят социально-культурные цели, по многим
      параметрам отличающиеся от тех, которые преследует француз
      ский исследователь.
      Любопытна английская оценка тех причин, по которым
      теория постструктурализма была трансформирована в Америке в
      деконструктивизм. Сэмюэл Уэбер связывает это со специфиче
      ски американской либеральной традицией, развивавшейся в
      условиях отсутствия классовой борьбы между феодализмом и
      капитализмом, в результате чего она совершенно по-иному,
      нежели в Европе, относится к конфликту: "она делегитимирует
      конфликт во имя плюрализма" (377, с. 249). Таким образом,
      181
      ДЕКОНСТРУКТИВИЗМ
      "плюрализм допускает наличие сосуществующих, даже конкури
      рующих интерпретаций, мнений или подходов; он, однако, не
      учитывает тот факт, что пространство, в котором имеются дан
      ные интерпретации, само может считаться конфликтным" (там же).
      Здесь важно отметить, что постулируемое им прост
      ранство" Уэбер называет "институтом" или "институцией", по
      нимая под этим не столько социальные институты, сколько
      порождаемые ими дискурсивные практики и дискурсивные фор
      мации. Таким образом, подчеркивает Уэбер, американская на
      циональная культура функционирует как трансформация дискур
      сивного конфликта, представляя его как способ чисто личност
      ной интерпретации, скорее еще одного конкурирующего выра
      жения автономной субъективности, нежели социального проти
      воречия; короче говоря, редуцирует социальное бытие до формы
      сознания.
      Разумеется, это всего лишь точка зрения английского пост
      структуралиста, высказанная им в рецензии на книгу Джейм
      сона "Политическое бессознательное" (246), и она в большей
      степени характеризует социальную заостренность сознания самих
      английских постструктуралистов, чем такое далеко не однознач
      ное понятие, как американская либеральная традиция. Тем не
      менее в замечании Уэбера есть зерно истины; по крайней мере,
      оно верно подмечает склонность этой традиции к "статическому
      универсализму". Работы Дерриды, Лакана, Фуко и других,
      переселившись на американскую почву, стали объектом этой
      либеральной универсализации и были, как пишет Уэбер,
      "очищены от конфликтных и стратегических элементов, представ
      в виде отдельных самостоятельных методологий" (там же).
      Об этом заявил сам Деррида, хотя и довольно осторожно,
      на коллоквиуме в Серизи, проходившем летом 1980 г. В ответ
      на вопрос о "политических последствиях" "американского про
      чтения" его концепций, Деррида сказал, что существует опреде
      ленный риск упрощения его методологии (в чем признаются и
      сами американцы), более того, "институционализация того кри
      тического направления, которое берет свое начало в моих рабо
      тах, не корректирующая себя ни практикой, ни истинным обос
      нованием, может способствовать формированию институционной
      замкнутости, служащей доминирующим политическим и эконо
      мическим интересам" (176, с. 529). Как всегда, понятийный
      аппарат Дерриды сугубо контекстуален и непонятен без коммен
      тариев. Любая "институционная замкнутость" (une cloture
      institutionnelle). с точки зрения французского ученого, по своей
      природе -- феномен ложного сознания, проявление поначалу
      всегда неосознаваемого влияния идеологии, направленной на
      стабилизацию соответствующей ей системы, т. е. господствую
      щего социального порядка.
      Конечно, нельзя сбрасывать со счетов и требования рече
      вого этикета, обязывающего к определенным условностям фра
      зеологии леворадикального гошизма, традиционно более звонкой
      на берегах Сены, чем на американском побережье Атлантики.
      Но факт остается фактом: Деррида, по крайней мере в кругу
      своих французских поклонников, был вынужден провести де
      маркационную линию между собой и американскими деконст
      руктивистами.
      Необходимо отметить, что литературный дискурс (лите
      ратурный язык) для Дерриды всего лишь один из многих дру
      гих дискурсов (философский, научный и т. д. ), которые он
      изучает, и литература им рассматривается всего лишь в качестве
      самого удобного полигона для демонстрации своих положений,
      -- в то время как американские деконструктивисты гораздо
      непосредственнее выходят на художественную литературу. Кон
      кретика анализа часто вынуждает их договаривать то, от чего
      Дерриду в известной мере спасает несравнимо более высокий
      уровень философской культуры и владения искусством диалек
      тики (чтобы не сказать софистики), дающий ему возможность
      постоянно сохранять надежную степень двусмысленности в
      подходе к кардинальным вопросам философии. И то, что у
      Дерриды можно вывести лишь на основе внимательного анали
      за, у его американских учеников лежит на поверхности.
      Характеризуя процесс адаптации идей Дерриды де Маном
      и Миллером, который в общем демонстрирует различие между
      французским постструктурализмом и американским деконструк
      тивизмом, В. Лейч отмечает: "Эволюция от Дерриды к де Ману
      и далее к Миллеру проявляется как постоянный процесс суже
      ния и ограничения проблематики. Предмет деконструкции меня
      ется: от всей системы западной философии он редуцируется до
      ключевых литературных и философских текстов, созданных в
      послевозрожденческой континентальной традиции, и до основ
      ных классических произведений английской и американской
      литературы XIX и XX столетий. Утрата широты диапазона и
      смелости подхода несомненно явилась помехой для создаваемой
      истории литературы. Однако возросшая ясность и четкость
      изложения свидетельствуют о явном прогрессе и эффективности
      применения новой методики анализа" (294, с. 52).
      Иными словами, анализ стал проще, доступнее, нагляднее и
      завоевал широкое признание сначала среди американских, а
      затем и западно-европейских литературоведов. Эту "доступную
      183
      ДЕКОНСТРУКТИВИЗМ
      практику" деконструктивистского анализа Йельского образца
      создал на основе теоретических размышлений де Мана, а через
      его посредство и Дерриды, Хиллис Миллер. В своей книге
      "Деконструктивная критика" (1983) (294) В. Лейч назвал его
      ведущим литературным критиком (там же, с. 52) деконструкти
      визма и в своей фундаментальной исторической монографии
      "Американская литературная критика" (1988) (293) в принципе
      подтвердил эту характеристику, хотя, как и раньше, не скрыл
      своего снисходительного отношения к Миллеру, считая его по
      зицию уязвимой для "обвинений в редукционизме, неоригиналь
      ности, вторичности и узости практической критики" (294, с.
      52). И, пожалуй, с этим трудно не согласиться.
      Более того, в своих программных заявлениях глава Йель
      ской школы Поль де Ман вообще отрицает, что занимается
      теорией литературы, -- утверждение, далекое от истины, но
      крайне показательное для той позиции, которую он стремится
      занять. Как пишет об этом Лейч, "Де Ман тщательно избегает
      открытого теоретизирования о концепциях критики, об онтоло
      гии, метафизике, семиологии, антропологии, психоанализе или
      герменевтике. Он предпочитает практиковать тщательную тек
      стуальную экзегезу с крайне скупо представленными теоретиче
      скими обобщениями. "Мои гипотетические обобщения, -- заяв
      ляет де Ман в Предисловии к "Слепоте и проницательности"
      (1971), -- отнюдь не имеют своей целью создание теории кри
      тики, а лишь литературного языка как такового" (140, с. 8).
      Свою приверженность проблемам языка и риторики и нежела
      ние касаться вопросов онтологии и герменевтики он подтвердил
      в заключительном анализе "Аллегорий прочтения" (1979):
      "Главной целью данного прочтения было показать, что его ос
      новная трудность носит скорее лингвистический, нежели онто
      логический или герменевтический характер"; по сути дела, спе
      цифичная цель прочтения в конечном счете -- демонстрация
      фундаментального "разрыва между двумя риторическими кода
      ми" (Де Ман, 139, с. 300) (Лейч, 294, с. 46).
      Очевидно, стоит привести характеристику аргументативной
      манеры де Мана, данную Лейчем, поскольку эта манера в зна
      чительной степени предопределила весь "дух" Йельской школы:
      "В обоих трудах Поль де Ман формулирует идеи в процессе
      прочтения текстов; в результате его литературные и критические
      теории большей частью глубоко запрятаны в его работах. Он не
      делает никаких программных заявлений о своем деконструктиви
      стском проекте. Проницательный, осторожный и скрытный,
      временами непонятный и преднамеренно уклончивый, де Ман в
      своей типичной манере, тщательной и скрупулезной, открывает
      канонические тексты для поразительно захватывающего и ори
      гинального прочтения" (294, с. 48-49).
      Можно сказать, что американскими деконструктивистами
      из всего учения Дерриды была воспринята одна лишь его мето
      дика текстуального анализа, а вся его философская проблемати
      ка в основном осталась за пределами их интересов. Различные
      элементы философии французского ученого, разумеется, усваи
      вались и брались на вооружение американскими литературове
      дами, но, как правило, лишь для того, чтобы подкрепить прини
      маемую ими практику анализа.
      Основное различие между французским вариантом
      "практического деконструктивизма" (тем, что мы здесь, вполне
      сознавая условность этого понятия, называем "телькелевской
      практикой анализа") и американским деконструктивизмом, оче
      видно, следует искать в акцентированно нигилистическом отно
      шении первого к тексту, в его стремлении прежде всего разру
      шить иллюзорную целостность текста, в исключительном внима
      нии к "работе означающих" и полном пренебрежении к означае
      мым. Для американских деконструктивистов данный тип анализа
      фактически представлял лишь первоначальный этап работы с
      текстом, и их позиция в этом отношении не была столь катего
      ричной. В этом, собственно, телькелисты расходились не только
      с американскими деконструктивистами, но и с Дерридой, кото
      рый никогда в принципе не отвергал и "традиционное прочте
      ние" текстов, призывая, разумеется, "дополнить" его
      "обязательной деконструкцией" .
      Американская практика деконструкции
      Как же конкретно осу
      ществляется практика декон
      струкции текста и какую цель
      она преследует? Дж. Каллер,