А получился пшик. Потому что гладко прошла только первая часть операции банкира киллер ликвидировал, а вот представить полиции его тело, в качестве "русского следа", не получилось. Ушел киллер, убив четырех привлеченных для исполнения грязной работы мафиозников. Живым ушел...
      - Вы хоть понимаете, что будет, если этот ваш Бизон развяжет язык?..
      Еще бы не понимать!.. Такое будет!.. Бизон, конечно, знает немного, но вполне достаточно для того, чтобы сведущий в делах разведки человек мог докопаться до истины. И если он попадет в руки русской контрразведки, то те быстро просчитают заказчика акции и ее цели. После чего раздуют скандал, только уже со знаком минус скандал, потому что направлен он не против русских, а против американцев. Америка его, наверное, переживет, а вот куратор операции вряд ли. Куратора отправят в отставку, лишив пенсии. И это в лучшем случае, потому что в худшем отправят не на пенсию, а туда, куда он собирался отправить русского киллера.
      Джон Пирке тяжело вздохнул, что можно было истолковать как раскаяние.
      Начальник слегка помягчел.
      - Как вы могли допустить?.. - повторил он, но уже в иной тональности, в тональности вопроса.
      - Наверное, мы недооценили степень его профессиональной выучки. Трудно было предположить, что он способен один справиться с четырьмя вооруженными противниками.
      - Вы уверены, что один? Может, ему кто-нибудь помог?
      - Никаких других следов на месте преступления обнаружено не было - только его и его жертв. Кроме того, Бизона видели пассажиры проезжавшего мимо туристического автобуса.
      - Что они видели?
      - Видели, как он убивал.
      - Руками?
      - Свидетели и результаты патологоанатомической экспертизы утверждают, что руками.
      - Такое возможно?
      - Я не являюсь специалистом в данной области.
      - Ну так привлекайте специалистов!.. Специалистов такого рода удалось найти в армии.
      - Разрешите войти, сэр?..
      Восемь здоровенных - под потолок - зеленых беретов с трудом втиснулись в кабинет. Все они были инструкторами по рукопашному бою.
      Джон Пирке кратко обрисовал ситуацию.
      Их было четверо - он один. Их вес под двести фунтов, его сто шестьдесят. Они были хорошо вооружены, он не имел ничего...
      - И он их уделал? - с сомнением спросил один из инструкторов.
      - До смерти, - подтвердил Джон Пирке. - Они даже выстрелить не успели.
      - Ну да, а зовут его Рэмбо-пять, - кивнул головой инструктор. - И было это в Голливуде.
      - Вы считаете такое невозможным?
      - В кино - запросто. Если ты Шварценеггер, а противники, подыгрывающие тебе, статисты. В жизни - нет. Тут, чтобы одного врага завалить, взопреешь...
      - Ну почему, - возразили ему. - Если он прошел курс спецподготовки, а противник был слаб и не ожидал нападения...
      Мнения разделились.
      - Тогда предлагаю провести следственный эксперимент, - предложил перейти от слов к делу Джон Пирке.
      Быстро отыскали подходящую по рельефу и размерам площадку, пригнали на нее точно такой же, какой был обнаружен на месте преступления, "Фольксваген" и так же, как тот стоял, поставили.
      - Вы, двое, садитесь на заднее сиденье, вы, двое, впереди. Вы между ними вам играть роль пленника.
      - Готовы?
      Инструкторы с трудом ворочались в тесной для них машине.
      - Готовы. Минутная пауза...
      - Начали!
      Инструктор, игравший за Бизона, вдруг резко дернулся вперед, ткнул одного из зажавших его охранников локтем в горло, другого кулаком в лицо и почти сразу же лбом ударил в основание черепа еще одного, того, что сидел на переднем сиденье.
      Завершить атаку ему не дали, скрутив руки за спину и надавав тумаков.
      - Да, примерно так все и было, - кивнул Джон Пирке. - Только более удачно, чем у вас.
      - Но это надо быть очень сильным бойцом, - сказал инструктор, - очень сильным...
      "Выходит, он такой и есть, - подумал Джон Пирке. - Хотя, глядя на него, не скажешь. Глядя на него, не поверишь, что он вообще способен ударить человека. Очень обманчивая внешность. Возможно, те его жертвы тоже обманулись".
      - Если бы мы могли узнать о характере нанесенных травм, мы могли бы сказать больше, - предложили свои услуги инструкторы.
      - Это пожалуйста.
      Джон Пирке прочел выдержки из заключения патологоанатомической экспертизы. Судя по ним, потерпевших переехал трактор. Причем два раза - туда и обратно.
      - Ого! - присвистнули инструкторы по рукопашке. И внесли поправки в ранее сделанные выводы. - Это надо быть не сильным бойцом, это надо быть выдающимся бойцом. Каких у нас - единицы.
      "Получается, у русских лучшие кадры, чем у нас, - сделал вывод Джон Пирке. - Что может быть ценной развединформацией".
      И отправился докладывать выводы начальнику Восточного сектора.
      - Все сходится - это Бизон, - сообщил он. - Эксперты оценили его возможности как выдающиеся.
      Что не радовало, потому что обладатель этих способностей был жив и был неизвестно где.
      - И что он теперь делает? - задал риторический вопрос начальник Восточного сектора.
      - По всей видимости, залег на дно.
      - На какое дно?.. Вы хотите сказать, что его утопили? Или он сам утопился?
      - Нет, я не это имел в виду. На русском криминальном сленге "лечь на дно" означает спрятаться после совершения преступления.
      - Что вы намерены предпринять для его розыска?
      - Для начала объявить в международный розыск по линии Интерпола и местной полиции. Тем более что они на него теперь тоже зуб имеют.
      - Какой зуб?
      - Это так русские говорят, когда кто-то к кому-то имеет какие-нибудь претензии.
      - А зуб тут при чем? Если кто-то к кому-то имеет претензии, он должен обратиться в суд. Джон Пирке пожал плечами.
      - Русские не любят обращаться в суд, они предпочитают разбираться сами. Часто кулаками. Может, поэтому и говорят про зуб...
      А про себя вспомнил еще несколько труднопереводимых русских поговорок, в которых использовались идиоматические выражения, не имеющие достойных аналогов в английском языке.
      Ну, Иванов...
      Ах, Иванов...
      Чтоб Иванова...
      Черт его дернул связаться с этим Ивановым...
      ГЛАВА 9
      Юрий Антонович в который уже раз пытался разобраться в том, что произошло в Швейцарии. Для чего даже заказал топографический макет местности, который исполнили в огромном деревянном ящике, заполненном до самого верха песком. В ящике были насыпаны с соблюдением масштаба один к тридцати холмы, по склонам высажены рощи, между картонных прямоугольников домов проложены улицы, перерезаемые стеклярусными полосками рек и ручьев.
      - Мы пришли отсюда, - показал длинной указкой направление телохранитель. Вот мы.
      После чего поднял и воткнул в песок четыре купленных в ближайшем "Детском мире" "оловянных" солдатика.
      - Люди Королькова появились отсюда...
      Передвинул, воткнул еще пять солдатиков.
      - Здесь находился покойный полковник...
      Телохранитель был из бывших военных, не раз участвовал в штабных играх и поэтому очень хорошо разбирался в диспозициях, тактиках и прочих военных премудростях.
      - Наше... - телохранитель на мгновение запнулся, но быстро нашел нужное слово. - Наше подразделение вышло на исходные позиции в пятнадцать ноль пять.
      В пятнадцать сорок семь противник сконцентрировался в...
      - А Иванов? - перебил Юрий Антонович.
      - Иванов в это время находился здесь.
      Телохранитель пошарил в коробке с солдатиками, но смог нащупать только всадника на коне, потому что фигурки солдат кончились.
      - Это будет Иванов.
      Иванов на вздыбленном вороном жеребце с шашкой наголо встал посреди банковской площади. Среди прочих оловянных фигур он выглядел самым воинственным и напоминал верховой памятник какому-нибудь великому военачальнику.
      - Теперь внимание. В шестнадцать семнадцать подъехали две патрульные полицейские машины.
      Телохранитель за отсутствием машин уронил на песок две модельки танков, уперев их пушки в солдат.
      - Отчего диспозиция изменилась следующим образом.
      Сдвинул всех солдатиков в кучу, расположив вокруг всадника. Теперь Иванов точно напоминал великого полководца в окружении преданных войск во время исторической баталии.
      Сгрудившиеся фигуры быстро столковались друг с другом и так же кучей, не выпуская из круга всадника, проследовали в ближайший парк. Развитие дальнейших событий Юрий Антонович знал, потому что в них участвовал, но следить за солдатиками было интересно.
      - ... в момент, когда подручные Королькова, - телохранитель ткнул пальцем в одного из солдатиков, - хотели убить Иванова, - показал на всадника и придвинул к нему вплотную двух солдат, - тот сумел вырвать у них оружие и открыть стрельбу на поражение.
      Телохранитель сказал:
      - Паф, паф...
      И уронил на песок двух солдатиков. После чего всадник во весь опор поскакал к недалеким кустам. Вслед за ним в штыковую бросились солдатики. Не все, самые отчаянные. Всадник нырнул в кусты, и в ту же секунду телохранитель четыре раза сказал "паф":
      - Паф, паф, паф, паф...
      Четыре солдатика упали навзничь.
      - Если учитывать расстояние, - телохранитель провел указательным пальцем от павших солдат до кустов, - и скорость ведения огня, то он показал очень хорошие результаты. Выдающиеся результаты!
      - Кто? - автоматически переспросил Юрий Антонович.
      - Иванов! Выстрелив четыре раза, он ни разу не промахнулся, ранив одного и убив наповал трех противников. Хотя стрелял из не знакомого ему оружия, стрелял на бегу и стрелял в движущиеся мишени.
      На макете имевшие место в Швейцарии события выглядели очень наглядно и очень убедительно.
      - Я проиграл все возможные варианты его бегства - этот оказался самым удачным. Если бы он начал стрелять чуть раньше или чуть позже, эффект был бы иным.
      - Почему?
      - Выстрелив мгновением раньше, он обозначал свои намерения и направление атаки, и его противник мог залечь и окопаться. А так его скрыли кусты, и выстрелы прозвучали неожиданно.
      С другой стороны, если бы он затянул со стрельбой хотя бы на несколько секунд, то ветки и листва перекрыли бы ему обзор, мешая прицеливанию.
      Он выбрал самый удачный момент. Единственно возможный момент.
      - Неужели он такой ас, что все предусмотрел? - не поверил Юрий Антонович.
      Телохранитель ответил не сразу, но ответил однозначно и ответил твердо.
      - Судя по всему - да!
      Юрий Антонович еще раз посмотрел на лежащих на песке шесть солдатиков и на ускакавшего в неизвестном направлении Иванова и сильно помрачнел.
      Очень неприятно иметь в противниках человека, который умеет выбрать для стрельбы единственно верное мгновение...
      Но тем важнее его найти, причем как можно быстрее найти. Потому что даже самый гениальный снайпер бессилен против противника, который стреляет первым...
      ГЛАВА 10
      На этот раз сборы были недолги.
      - Готовьтесь в дорогу.
      - Когда?
      - Прямо сейчас. Мы зайдем за вами через десять минут, к этому времени вы должны быть готовы.
      - А куда ехать-то?
      - В Нью-Йорк.
      - Куда-куда?! - ахнул Иванов.
      - В город Нью-Йорк. Чему вы так удивляетесь?
      - Но это же... Это же за океаном!
      - Ну да, за океаном. Так что несколько дней вам надо будет потерпеть. Но зато не придется иметь дело с иммиграционными службами. Не забывайте, вы ведь находитесь в розыске...
      И, выходит, опять ваш шкаф отправляется через... Через океан отправляется. Потому что был междугородным, а стал межконтинентальным!
      Щкаф закрыли, засунули в контейнер и повезли в ближайший порт, где, сунув крючья в проушины, вздернули башенным краном вверх и опустили в трюм судна-контейнеровоза. Но ничего этого Иванов не видел. Он лишь чувствовал толчки и колебания. Вначале редкие и резкие, потом частые и очень равномерные.
      Похоже, поплыли...
      Полным ходом, переваливаясь с борта на борт на боковой волне, судно шло через Атлантику. Шло в Америку. Пятью метрами ниже ватерлинии в трюме в контейнере, в шкафу, на откидной полке лежал Иванов - единственный тайный пассажир контейнеровоза, И страдал. Сильно - когда судно катилось с волны вниз, но еще сильнее, когда всплывало вверх.
      О-о-ох!..
      Когда всплывало вверх, горький комок подкатывал Ивану Ивановичу под кадык и норовил выплеснуться наружу. В замкнутом, без окон шкафу морская болезнь донимала особенно сильно.
      Плавно - вверх...
      Плавно - вниз...
      Плавно...
      Когда же это кончится?.. Мамочка моя!..
      Кончилось нескоро - через семь дней.
      Контейнеровоз пришвартовали к портовой стенке, краны, разом закачав стрелами, выдернули из трюмов контейнеры, составили их в штабеля.
      Но это было уже не страшно, это было всего лишь один раз вверх и один раз вниз.
      Потом приехали грузополучатели, которые быстро разобрали контейнеры и растащили их до трейлерам. Далее шкаф поехал сушей на полуприцепе арендованного на сутки грузовика. Поехал по Америке.
      Американские дороги тоже очень хорошие, почти такие же, как в Европе, а может, даже лучше...
      Направо...
      Налево...
      Стоп...
      На каком-то полузаброшенном складе контейнер разгрузили. И перетащили шкаф в фургон, который отвез груз по адресу...
      - Здравствуйте!
      Лица были те же самые. Те же самые, что в Европе.
      - Как доехали?
      - Спасибо, хуже некуда.
      - Ну-ну... Сейчас вы отдохнете, выспитесь, а завтра с утра вам нужно будет...
      Что нужно будет, можно было не говорить, Иванов и так знал - нужно будет съездить в какой-нибудь очередной кредит-банк, чтобы снять со счета и перевести на другие счета несколько десятков или сотен миллионов долларов.
      Хотя в принципе можно было не ездить и не переплывать океан и вообще из дома не выходить, воспользовавшись обезличенными формами обслуживания или оформив на кого-нибудь доверенность. Но почему-то нельзя было обезличенно, нужно было лично...
      Иванов съездил в банк, где распорядился снять со счета энную сумму и перенаправить по представленным адресам...
      Чтобы, спустя день, неделю или месяц, в Мексике, на Филиппинах или еще где-нибудь местная компартия выдала в виде матпомощи семьям бастующих шахтеров продуктовый паек. Или через третьи страны закупила оружие для грядущих боев с мировым капиталом. Или напечатала несколько тысяч листовок, которые романтичные юноши-революционеры пойдут расклеивать под носом полиции на стенах и заборах и за что будут схвачены и смертным боем биты в участке, а может быть, даже убиты.
      И пойдут деньги на Кубу - первый и, наверное, последний выдвинутый к американскому континенту форпост капитулировавшего на шестой части суши социализма. И пойдут в саму Россию тем же шахтерам и в местные партячейки для закупки канцелярских принадлежностей и ксероксов для размножения агитпродукции. А может, и оружия для грядущих боев.
      И хоть нынче Россия во мгле, все равно еще не вечер и не известно кто кого. Пока народ безмолвствует, позволяя натягивать на себя капиталистическое ярмо, но придет время - поднимется. Пусть не сегодня и не завтра, пусть через пятьдесят или даже сто лет, но обязательно поднимется. Вернее сказать восстанет и здесь, у нас, и не у нас - весь мир голодных и рабов... и тогда прорастут посеянные зерна и обязательно при -годится купленное и зарытое в землю оружие...
      Иван Иванович переводил деньги и возвращался в отель.
      - Что дальше? - спрашивал он.
      - Ничего. Вы свою работу выполнили, спасибо, можете возвращаться назад.
      - В шкафу?!. В шкафу не поеду!
      - Почему?
      - Не поеду и все! Что я вам, белье, чтобы меня в шкафу держать!
      - Но вы попали сюда нелегально и, значит, выбираться отсюда придется так же...
      И пассажирский шкаф, дав длинный гудок, отвалил от стенки седьмого грузового причала.
      Господи, когда же это кончится!..
      Кончилось неожиданно быстро. На второй после возвращения в Европу день.
      - Знакомьтесь, это ваша жена.
      Жена была очень даже ничего, высокая, худая, длинноногая и красивая, как фотомодель. Но у Иванова уже была жена, там, в России, маленькая, толстая, коротконогая и очень вредная.
      - У меня уже есть жена, - напомнил он.
      - Да? Ну пусть еще будет, - легко нашел выход из положения его собеседник. - Человек вашего достатка может позволить себе много жен. Так что знакомьтесь.
      Новоиспеченная жена протянула руку и улыбнулась.
      Иванов тоже улыбнулся и тоже протянул руку.
      - Маргарита, - представилась она.
      - Иван Иванович, - торопливо сказал Иванов. - То есть я хотел сказать Ваня...
      Но Ваня звучало как-то не очень.
      - Иван, - поправился он, - Иван Иванов.
      Потом он ходил по ресторанам и казино. С женой. Под ручку. Маргарита влюбленно смотрела на своего избранника, застегивала ему пуговицы, ластилась, трепала по щечке и прилюдно чмокала в кончик носа.
      Но на ночь ушла спать в соседнюю комнату.
      Иван Иванович остался.
      "Жена какая-то, - думал он. - Как будто без нее было плохо... Ну, вообще-то, иногда было. Все-таки я мужик".
      Иван Иванович ворочался с бока на бок, вспоминая дневные поцелуйчики и объятия.
      А она ничего! Фигура, лицо... И вообще... А ноги... Только почему, если жена, отдельно легла?
      Иван Иванович встал и ощупью пошел к двери.
      Что за ерунда - если жена, значит, жена!
      Открыл дверь, прошел по коридору на цыпочках несколько шагов, замер, прислушиваясь.
      Кажется, спит.
      Потянулся к ручке двери, но вдруг что-то сообразил - напряг торс и мышцы рук, выдвинул вперед подбородок, чтобы придать лицу мужественное выражение, попытался втянуть висящий на резинке трусов живот. Но весь втянуть не смог, только часть.
      Раздался он на дармовых харчах.
      Толкнул дверь и, твердо ступая, пошел прямо к кровати. Но, дойдя, скис и остановился, переминаясь с ноги на ногу.
      - Вы что-то ищете? - спокойно спросила из темноты Маргарита.
      - Я? Да... То есть нет. Я к тебе пришел.
      - Зачем?
      - Как зачем? - возмутился Иванов. - Ты же мне жена! Он так сказал.
      И вдруг, решившись, отбросил край одеяла и толкнул внутрь, в тепло постели, ногу.
      - Стоять! - очень спокойно и очень тихо сказала Маргарита.
      И в его полувтянутый живот воткнулось холодное дуло пистолета. Отчего живот наконец втянулся окончательно.
      - Вы чего это, чего? - сипло прошептал Иванов.
      - Идите спать, - сказала Маргарита. - Поздно уже.
      - Но вы же жена, - промямлил Иванов.
      - Я не для этого жена, - пояснила она.
      - А для чего?
      - Для обеспечения вашей безопасности.
      - Вы? Вы же женщина, - поразился Иванов.
      - Я, между прочим, мастер спорта по пулевой стрельбе. И, если что, не промахнусь.
      Маргарита убрала пистолет и повернулась на бок. Иванов потоптался несколько минут на месте и пошел к себе.
      Какая же это жена - какая-то чугунная баба, а не жена...
      Так и оказалось - Маргарита железной рукой взяла супруга в оборот.
      - В гостиницах больше не живем - дорого. Купим загородный дом.
      Купили.
      - Бытом я заниматься не буду!..
      Наняли челядь.
      - Ваш водитель...
      Ваш садовник...
      Ваша горничная...
      Ваш телохранитель...
      Слуг было много, но все они были какими-то одинаковыми - все с рязанскими мордами и малоразговорчивые. И очень плохо выполняли свои обязанности. Садовник выкорчевал по периметру забора всю растительность, перепахал землю и вырубил возле окон кусты. Горничная шаталась по дому, часто зависая возле окон и, кажется, ничего не делала.
      - Давай уволим горничную, - предложил Иван Иванович жене.
      - Зачем?
      - Она дура и хамка. Вчера сказала мне, чтобы я к ней не привязывался.
      - Вот и не привязывайся, - сказала жена. И весь разговор,
      Поездки по банкам продолжались, но теперь, слава богу, не в шкафу, теперь в собственной машине с собственным водителем, в сопровождении жены и телохранителя.
      Водитель предупредительно, с полупоклоном открывал ему дверцы, улыбался, сдувал пылинки и заискивающе заглядывал в глаза.
      В машине переставал обращать на него внимание.
      - Поезжай тише, - требовал Иванов.
      - Я лучше знаю, как ехать, - грубо отвечал водитель.
      - Ты как со мной разговариваешь! Я тебе кто? - возмущенно орал Иванов.
      Но все только ухмылялись.
      И Иванов быстро вспоминал, кто он.
      Никто.
      Сзади за машиной шла еще одна машина с неприметными на вид водителем и пассажиром. Но очень зоркими водителем и пассажиром.
      - Вон тот красный "Фольксваген", - показывал пассажир.
      - Вижу. Номер другой.
      - Номер ничего не значит, номер можно сменить.
      - Нет, все-таки нет, у того обивка сидений другая была.
      И водитель с пассажиром замолкали, внимательно наблюдая за потоком машин.
      И где-то совсем сзади, прикрытый десятками автомобилей, шел микроавтобус, набитый одинаковыми на вид молодыми людьми. Несмотря на жару, все они были в костюмах хорошего покроя, но со слегка асимметричными плечами...
      Иван Иванович приезжал на место, где перед ним услужливо распахивали дверцы и где ему на шею вешалась любящая жена.
      Потом ехал домой...
      И та машина, что шла сзади, тоже ехала. В расположенный по соседству дом.
      Уставшие пассажиры высаживались в подземном гараже, на ходу расстегивая воротники рубах и стягивая пистолетные сбруи. После чего шли на доклад.
      - Сегодня ничего подозрительного не было.
      - Ладно, идите отдыхать. Сергей, не забудь, что в час заступаешь на "вышку".
      В час ночи Сергей поднимался по винтовой лестнице на чердак, где, приняв вахту, вползал на высокий стул, установлений против забранного матовым стеклом оконца, и припадал глазами к окуляру сорокакратного, закрепленного на специальном штативе бинокля. И два часа не отрываясь осматривал прилегающую к дому Иванова территорию.
      Пусто - никого и ничего...
      - Ничего, - докладывал начальник "наружки" Шефу. - Боюсь, мы так никого не дождемся.
      - Почему?
      - Вряд ли его будут искать в кабаках и ночных клубах. Будут - по низам, по дну, на которое, считают, он залег. Он не прячется, и это лучшая маскировка.
      - Что вы предлагаете?
      - Предлагаю дать им в руки ниточку...
      Деньги со счетов были сняты и были перетасованы. Эту часть комбинации Иванов отыграл. И теперь можно было рискнуть...
      - Хорошо, действуйте.
      Через несколько дней в России, в квартире Иванова, раздался телефонный звонок. Трубку взяла его жена. Российская жена. Законная жена.
      - Вот вы здесь, милочка, живете и ничего знать не знаете, - сказал женский голос.
      - Что не знаю? - не поняла жена.
      - Про мужа вашего не знаете. Вот вы здесь, а он там с бабой по заграницам разъезжает. И, между прочим, ее своей женой называет, при вас-то живой! И еще с ней в казино ходит и дорогие подарки дарит! Поэтому она такая вся расфуфыренная!
      - С чего вы взяли?! - вспылила первая и законная жена.
      - Люди говорят! Потому что их видели. В Париже!
      - А вы, кто вы такая?
      - А это не важно. Только я бы на вашем месте этой стерве все глаза выцарапала!..
      И бросила трубку.
      И законная жена бросила.
      И мужчина, который снимал квартиру в соседнем, через стенку, подъезде тоже.
      А другой, который жил напротив, дождавшись конца разговора и на всякий случай выждав еще минуту, выключил магнитофон.
      Оказывается, Иванов не смотался в Южную Африку, не уехал в Ирак и не прятался в Парагвае! Оказывается, он был рядом, был под боком, был во Франции!
      Кто бы мог подумать...
      Теперь жизнь Иванова должна была измениться. Скоро измениться. И не в лучшую сторону измениться...
      ГЛАВА 11
      Статья называлась "Кровники". Подзаголовок - "Приключения русского Шерлока Холмса".
      В статье рассказывалось о зэках, мстящих посадившим их следователям, и о Севе Александровском, у которого при задержании ОМОН пристрелил двух братьев и еще полдюжины каких-то родственников, за смерть которых тот поклялся отомстить ментам после отсидки.
      Месть пришлась на день, когда журналистка брала интервью у одного из участников тех памятных событий. У известного читателю отечественного Шерлока Холмса, может быть, последнего честного и по этой причине отправленного начальством в досрочную от -ставку сыщика.
      М-м...
      Далее описывался бой местного значения, развернувшийся между превосходящими силами преступников, с одной стороны и следователем с журналисткой - с другой. В статье фигурировал наградной, с золотыми буквами маузер, подаренный следователю лично Брежневым за поимку серийного маньяка Михайлова и разоблачение узбекских взяточников, снайперы спецназа в доме напротив, нанятые Севой, куски штукатурки, выбитые пулями из стен, ответные, чрезвычайно меткие выстрелы следователя, крики "Держись, девочка!" и попытка закрыть ее своим телом, когда в форточку должна была влететь граната...
      Материал был хорош и читался как хроники Великой Отечественной войны. В конце журналистка сообщала, что следующим мстителем будет остающийся на свободе суперкиллер Иванов, про которого Старков, совершив гражданский подвиг, отважился рассказать свободной прессе и который обещал с ним за это разобраться, придя со дня на день. О чем газета обязательно сообщит читателю в одном из ближайших номеров.
      "Идиотка! - бесился про себя Старков. - Это ж надо такое придумать! Вначале, с дуру, ему, а потом ей! Убить ее за такое мало!.."
      В дверь позвонили.
      "Если она, спущу с лестницы", - твердо решил Старков.
      И засучил рукава.
      Но это была не она. На площадке стоял хорошо одетый мужчина с кейсом.
      - Редактор телекомпании "Страна".
      И протянул визитку.
      - Мы готовим цикл передач, посвященных истории российского сыска...
      - Я не даю интервью, - на всякий случай сказал Старков.
      - Мы не за интервью. Мы хотим привлечь вас в качестве главного консультанта. Двести долларов.
      - Что двести долларов? - не понял Старков.
      - Двести долларов в месяц, - улыбнулся продюсер, - если вы, конечно, согласны.
      Старков вспомнил барахлящий с незапамятных времен холодильник, продавленный диван, свой рассыпающийся от старости "Москвич" и свою пенсию.
      - Ну, в принципе...
      - Тогда завтра в десять часов мы пришлем за вами машину.
      Машину за Старковым, кроме оперативных, еще не присылали. Что было приятно.
      - Ну, хорошо...
      В десять ноль-ноль машина была у подъезда. В офисе телекомпании длинноногие, в мини-юбках девицы напоили его кофе. И проводили в кабинет генерального продюсера.
      - Вы знаете, почему народ не любит милицию? - с порога спросил Старкова продюсер.
      - Ну, я не знаю...
      - Потому что милиция совершенно не заботится о поддержании своего имиджа. Вы видели, как Голливуд прописывает образы своих полицейских? Любо-дорого посмотреть! А у нас выплескивают сплошной негатив - все милиционеры взяточники, садисты и тупицы. А ведь на самом деле не все. Ведь не все?
      - Ну, конечно...
      - Так вот, мы решили сломать устоявшуюся порочную практику, поставив себе цель реабилитировать отечественных сыскарей в глазах населения, для чего провести ряд полномасштабных пиаровских акций, направленных на смену сложившимся стереотипам... Как считаете - хорошее дело?
      Старков не успевал следить за витиеватой мыслью продюсера. Но на всякий случай согласился.
      - Ну, наверное...
      - Именно поэтому мы предпочли более привычную зрителю документально-игровую стилистику изложения материла... Сколько можно заполнять "ящики" говорящими головами и прокладками с крылышками? Нужны динамика, действие! Нужен герой!.. Вы согласны?
      - Ну, в целом!..
      - Я очень рад, что наши взгляды подобны, что мы нашли с вами общий язык, искренне обрадовался продюсер. - Остался пустяк, так, некоторые формальности.
      И бросил на стол скрепленные в углу скобой степлера бумаги.
      - Вам нужно расписаться здесь и здесь. Ну что, вы согласны с предложенной нами художественной концепцией? С той, которую мы с вами здесь только что обсудили. Или вы не согласны с созданием положительного образа отечественного милиционера?
      - Ну, почему же?..
      Старков расписался.
      - Вот и прекрасно.
      Продюсер бросил бумаги в стол и закрыл его на ключ.
      - Мы вызовем вас, когда вы нам понадобитесь. Спасибо.
      Старков встал и пошел к двери. Но тут вспомнил про обещанные деньги. Было, конечно, неудобно крохоборствовать перед лицом высокого искусства, но холодильник надо было чинить.
      - Простите, ради бога. Но тут вот говорили... Насчет денег говорили...
      - Ах, денег... Ну что вы... Это не сейчас, это потом... Совсем потом! Мы ведь не магазин или газета какая-нибудь - телевидение - это процесс - проекты, сценарии, согласования, работа с каналами, мизансцены, статисты, бутафоры... Сплошная головная боль. Мы даже еще не знаем, будет ли передача. Но как только... Так сразу...
      Возвращаясь домой на троллейбусе, Старков пытался вспомнить, о чем они там договорились и о чем говорили. Но вспомнить не мог - говорили много, но как-то все в общем целом...
      Ладно, время еще есть - пока они напишут сценарий и договорятся с каналами, он успеет все хорошенько обдумать...
      Передача вышла через неделю.
      Старков смотрел по первому каналу новости и чуть с кресла не упал, когда сразу после них увидел на экране свою физиономию.
      Ни фига себе!..
      Угрюмый голос за кадром сообщил, что телезрителям выпала редкая возможность познакомиться с человеком закрытой профессии, которых обычно не показывают по телевизору, - со следователем по особо важным делам, с русским Пинкертоном и Шерлоком Холмсом, в одиночку раскрывшим сотни запутаннейших дел.
      После чего зазвучала хорошо узнаваемая музыка из отечественного сериала про английского сыщика и лицо Старкова на глазах зрителей стало превращаться в лицо популярного актера в гриме Шерлока Холмса.