Да, запросто можно было!
      Более того, в этом деле даже свидетели нашлись, потому что всегда находятся какие-нибудь мучающиеся бессонницей старушки, которые вместо того, чтобы спать, торчат у окон, наблюдая, кто от кого во сколько вышел.
      Так что запросто можно было это дело раскрутить.
      Да, видно, не очень-то хотелось...
      - Вы сказали, что прежде, чем напасть на вас, неизвестные нанесли вам словесное оскорбление. Какое? Что они сказали?
      - Они обозвали меня.
      - Каким образом?
      - Они назвали меня "чуркой", - нехотя процитировал потерпевший.
      "Назвали "чуркой", - написал милиционер в протоколе. И хмыкнул. По его мнению, это не могло быть оскорблением, потому что было правдой.
      - Вы оскорбились и, как вы же утверждаете, решили пристыдить хулиганов. Так?
      Загипсованная "кукла" кивнула.
      - Так, может быть, это вы спровоцировали нападение? Сами? Неосторожным словом или поведением...
      - Может быть, но разве это что-то меняет? - напряженно спросил потерпевший.
      - Как знать... - многозначительно ответил милиционер. Потерпевшие не всегда являются только жертвами преступлений, иногда и зачинщиками.
      И зашуршал бумагами.
      - Вот здесь у меня есть заключение мед экспертизы, из которой следует, что в момент поступления в травмопункт пострадавший находился в состоянии алкогольного опьянения...
      - Ну какое это может иметь значение?! - возмутился, вскочив от волнения со стула, присутствующий при снятии показаний сын потерпевшего. - У отца была защита, после защиты банкет, где он, конечно, выпил...
      - Это так? - быстро спросил следователь.
      Потерпевший кивнул.
      - Много вы выпили?
      - Не помню.
      - Ну при чем здесь это?! - вновь возмутился сын. - Ведь это не он избил - его избили!
      - А при том, что, может быть, никакого избиения и не было, предположил следователь, - а находившийся в состоянии сильного алкогольного опьянения потерпевший получил травмы в результате случайного падения...
      - Да вы что?! Они же его убивали!
      - Вы не можете этого утверждать, - мягко заметил следователь. - Мы это знаем лишь со слов потерпевшего, который в силу своего состояния мог что-то перепутать или забыть.
      - На что вы намекаете? Вы хотите сказать, он лжет?!
      - Я ни на что не намекаю. Я не гадалка, а работник правоохранительных органов и должен оперировать фактами. На сегодняшний день мне известно, что в больницу поступил больной с множественными переломами, разрывами внутренних органов и другими телесными повреждениями, происхождение которых мне, как следователю, предстоит выяснить!
      Вернувшись в отделение, следователь сунул принесенную папку в самый нижний ящик стола под другие папки. Это дело у него было двенадцатым и на сегодняшний день последним. Самым последним...
      - Что там у тебя? - поинтересовались у него соседи по кабинету.
      - А, ерунда, "чурку" одного побили. Жаль, что не добили, вздохнул он. - А родственники кипеж подняли. По мне - всех бы их!..
      Через три дня Руслан Салихович умер...
      Глава 18
      Абдулла Магомаев стал героем. О том, что это он взорвал русских, знала уже вся Чечня. В маленьких кавказских республиках скрывать что-нибудь долго так же трудно, как любовную связь в коммунальной квартире, тем более что чеченцы и сами любят прихвастнуть своими успехами - это у них в крови.
      - Ты слышал?!
      Убийство русских в Чечне стало национальным видом спорта, заменяющим отсутствующий футбол, волейбол и прочие олимпийские игры. Только забивают в нем не голы, забивают "неверных" - солдат и мирных жителей. Забивают до смерти. Население Ичкерии напряженно следит за ходом соревнований, болея за своих. И даже те, кто верой и правдой служит федералам, все равно в душе болеют за своих - за чеченцев, тихо радуясь их победам. Когда на воздух взлетает очередной армейский бэтээр или грузовик, на базарах об этом узнают раньше, чем успевают засыпать воронку на дороге. Люди оживленно обсуждают подробности произошедшего события. В слухах бэтээр превращался в танк, грузовик - в колонну, пять погибших в пятьдесят. Реальным цифрам потерь никто не верит - не хотят верить.
      Впрочем, федералы ничем не отличаются от чеченцев. Командиры подразделений, рапортуя по команде о потерях противника, в надежде объяснить неоправданно высокую убыль личного состава или заслужить благодарность командования, приписывают к цифрам лишний нолик. А ты поди проверь, сколько действительно было убито и ранено боевиков, - не будешь же их для этого из-под руин выкапывать! Если бы кто-нибудь удосужился провести несложный арифметический подсчет, сложив все эти цифры вместе, то с удивлением обнаружил бы, что население Чечни, включая женщин, стариков и грудных детей, уничтожено нашими доблестными войсками уже минимум трижды! А они, трижды убитые, все взрывают и стреляют, и конца-краю этому безобразию не видно!
      Официальному сообщению о взрыве на вокзале тоже никто не поверил. Шепотом, из уст в уста, сообщалось о десятках убитых и сотнях раненых, о рухнувших, как карточные домики, домах. В один день герой, взорвавший русский город, стал популярен, как Марадона в Бразилии. Слишком мало было в последнее время побед, чтобы пропустить незамеченным такое событие. Маленькие войны всегда рождают больших героев.
      Воспринимавшие Абдуллу не очень серьезно полевые командиры быстро поменяли свое мнение. Чеченцы не верят словам, верят делам. Абдулла сделал то, что другие считали невозможным. Он победил, один - победил, показав свою силу, а с силой лучше не ссориться. Так испокон веку устроен мир, так в стаях появляются новые вожаки - после драки, из которой они вышли победителями, вышли с добычей. А если не получилось, если они промахнулись, то стая добивает неудачников, разрывая в клочья.
      Абдулла - смог! И к нему потянулись.
      Но не только потому, что зауважали, а потому, что запахло деньгами! Немаленькими.
      На войне - как в бизнесе, деньги идут к удачливым и сильным. Потому что они как партнеры более привлекательны, чем невезучие слабаки. К ним будут обращаться потенциальные инвесторы. И тот, кто окажется в очереди к кассе за их спиной, тот сможет успеть урвать больший кусок. Так что успевай - шевелись!
      А как иначе? Иначе - никак!.. Миром правят страсти и деньги!
      Страсть к войне требует особенно больших денег, потому что каждая жизнь, каждая капля пролитой солдатской крови оплачивается той или другой стороной. Ведь любой патрон, снаряд, сухарь из сухпая или ботинок не бесплатны. И если их не будет, то воевать придется в звериных шкурах с дубинками наперевес. И то их кто-то должен до этого выстругать!
      Конечно, существует патриотизм... Но любая питающаяся одним только патриотизмом партизанская война неизбежно и очень быстро превращается в бандитизм, направленный против своего собственного населения. Потому что сто сидящих в лесу мужиков хотят есть. Причем каждый день! И рано или поздно с голодухи придут в ближайшую населенку попросить Христа ради хлебушка. Раз их накормят. И второй раз тоже. А в третий пошлют подальше - туда, откуда они пришли, - потому что своих детей кормить нечем, а свои дети ближе каких-то там чужих прожорливых дядек!
      Партизаны уйдут несолоно хлебавши, но вернутся, когда у них пупок к хребту прилипнет. И уже не будут просить - будут требовать! И заберут овцу или корову. А что такое корова для ста оголодавших мужиков - так,, червячка заморить. И через день-два они придут снова. И селяне, защищающие свой скот и амбары, встретят их неласково - встретят дрекольем. И кого-нибудь из народных защитников обязательно побьют и, может быть, даже забьют до смерти. Потому что когда кто-то, не спросясь, шарит в твоем амбаре, то это очень обидно. Селяне побьют воров, воры - селян. После чего осерчавшие партизаны церемониться перестанут, а станут ходить в чужие закрома, как к себе домой, выгребая все подряд. Ведь они защитники народа, а тот их кормить не желает!
      И что останется селянам? Останется обращаться за помощью к силе, которая может защитить их от творимого беспредела. А такая сила есть только у оккупантов, у которых против ста голодных мужиков в лесу всегда найдется сто сытых и хорошо вооруженных солдат, которые, в отличие от баб и стариков, усмирят их в минуту. Нужно только подсказать, где их искать...
      Такая вот ерунда получается - патриоты-партизаны становятся бандитами, терроризирующими местное население, местные жители, за которых они воюют, - добровольными пособниками оккупантов, а оккупанты - защитниками слабых и обездоленных!
      Это если нет денег...
      А вот если есть...
      Если есть, то любая война скоро превращается в бизнес. В шабашку на крови. Когда мужики, собравшись бригадой, уходят из села на заработки, периодически высылая домой деньги. А уж чем они там зарабатывают - строительством домов или отрезанием голов - не суть важно. Важно, что они добытчики и кормильцы!
      Такая война идет в Чечне. Шабашка! С наличной оплатой за каждого убитого солдата или взорванный бэтээр.
      Кто за все это платит? Да мало ли кто... Те, кому одну шестую часть суши в одну вторую превратить хочется, кому своя религия более правильной кажется, кому новые виды вооружений на живых людях испытать хочется, просто богатые психи, которым деньги девать некуда...
      И щедрее всего оплачиваются не реальные победы, а удачные пиар-акции. Те, о которых весь мир узнает, потому что их по "ящику" покажут. К примеру, подрыв военного грузовика на горной дороге - не покажут, а взрыв школы - обязательно! Потому что гибель детей - это сенсация, которая не оставит зрителя равнодушным! Это - рейтинги, рекламные тарифы и популярность!.. А грузовик, он и есть грузовик - то же ДТП, только с дымом и осколочными пробоинами, - кто это смотреть будет!
      Такой вот расклад...
      И если исходить из него, то Абдулла провел очень удачную операцию, хотя погибло в ней людей меньше, чем если бы он забросал ручными гранатами военный патруль. Зато какой резонанс!..
      А раз так, раз он смог, то теперь его завалят предложениями повторить нечто подобное еще раз - на бис! Как в шоу-бизнесе, где если ты один удачный короткометражный фильм снял и тебя заметили - то на тебе деньги на сериал! И сразу же продюсеры, продюсеры, и все тебя уговаривают, горы золотые обещают и, как невесту на выданье, обихаживают!..
      И Абдуллу будут обихаживать! Уже обихаживают! Уже встречаются с ним члены кабинета в изгнании, которые о нем вчера знать не знали, и руку жмут, и изготовленный в слесарных мастерских орден на грудь вешают. А рядом с ними различные сомнительные, но при деньгах, личности крутятся... И разговор меж полевых командиров совсем другой пошел - позитивный. Хотя все равно как на партсобрании: слушали - постановили...
      Слушали: Магомаева Абдуллу - об активизации боевых действий и необходимости проведения террористических актов на территории России.
      Выступали...
      Конечно, выступали - все как один горячо поддерживая докладчика и угрожая русским!
      Голосовали, хоть и рук не тянули.
      Кто - за?
      Кто - против?
      Воздержавшиеся?
      Принято единогласно!
      А чего постановили?
      Постановили: поручить подготовить конкретные предложения... Ответственным назначить Магомаева Абдуллу...
      Ну все, закрутилось дело... Так закрутилось, что теперь просто так не остановишь!..
      Глава 19
      В антитеррористическом центре одной из развитых во всех отношениях капстран шел разбор недавно проведенной русскими в Москве спецоперации. В последнее время Россия сильно обогатила мировой опыт борьбы с терроризмом. И продолжала обогащать...
      Командиры подразделений и привлеченные эксперты, раскрыв перед собой ноутбуки, с увлечением передвигали по экранам фигуры бойцов, обвешанных оружием. Но это была не какая-нибудь модная "стрелялка", это была компьютерная реконструкция реальных событий. Все спецслужбы мира в обязательном порядке и очень тщательно проигрывают сценарии имевших место захватов и освобождений заложников, предпочитая учиться не на своих, а на чужих ошибках.
      Реконструкция событии проводилась посредством анализа фотои видеоматериалов и рассказов очевидцев, напечатанных в русской прессе. На официальную просьбу, направленную через МИД в российское Министерство внутренних дел, о предоставлении дополнительной информации по проведенной операции русские никак не прореагировали. Русские вообще не любят, когда в их дела кто-нибудь сует свой нос. Но там, куда допустили журналистов, скрыть что-нибудь уже не представляется возможным. Отдельные расшифрованные экспертами описания, фразы интервью и фото- и видеокадры, дополняя друг друга, позволили легко восстановить всю картину событий. В отличие от обычных людей их интересовал не событийный ряд, а детали: как были экипированы бойцы группы захвата, каким образом обеспечивалось информационное прикрытие, кто и как работал на дезинформацию противника, какое оружие и с какого расстояния применялось, как поддерживалась связь между штурмгруппами...
      Так постепенно вырисовывалась общая картина боя.
      - Давайте еще раз...
      Черные жирные точки, обозначавшие террористов, рассыпались по плану, окружив со всех сторон белые кружочки заложников. Квадратики бойцов штурмгрупп сконцентрировались в нескольких местах плотными россыпями, их было так много, что они налезали друг на друга, образуя большие геометрические фигуры. А еще на плане были прямоугольники машин, извивающиеся цепочки внешнего оцепления, крестики, помечающие позиции снайперов, флажок штаба и куча других значков. Именно такой была диспозиция на момент начала штурма.
      - Начали...
      В правом верхнем углу экранов быстро побежали цифры таймера, отсчитывая минуты и секунды. Кружочки и квадратики задвигались, перемещаясь со своих мест. Вернее, пока перемещались только квадратики, втягиваясь, словно щупальца амебы, в узкие проходы. Но вот зашевелились черные точки - задергались туда-сюда, забегали... Экраны пересекла первая пунктирная линия, обозначавшая траекторию полета пули. И одну из точек перечеркнул крестик. Больше эта точка уже не двигалась. Квадратики, врываясь в помещение, быстро разбегались по сторонам, разбрасывая во все стороны пунктиры...
      Стоп!
      Изображение замерло. Здесь бойцы группы захвата не разобрались с секторами обстрела и могли запросто попасть друг в друга. Это ошибка, которую следует учесть! Здесь лучше действовать иначе.
      Эксперты переиграли сценарий, переместив квадратики так, чтобы пунктиры не перекрещивались, и посмотрели, что из этого может получиться.
      Да, так будет лучше.
      Продолжаем...
      Цифры на замерших таймерах сорвались и побежали дальше...
      Экраны вдоль и поперек покрыли взбесившиеся пунктирные линии, черные точки одна за другой перечеркивались крестами и замирали недвижимо, несколько пунктиров все же ткнулись в белые кружочки, где прервались...
      В целом русские действовали грамотно, ликвидировав всех до одного террористов и освободив заложников. Но что-то здесь было не то...
      Что?
      А то, что русские ликвидировали всех до одного террористов! Что те, конечно, заслужили. Но обычно антитеррористические подразделения действуют иначе. Обычно их специально натаскивают на то, чтобы освобождая заложников, часть преступников они, по возможности, брали живьем. И даже снайперов, в отличие от их армейских коллег, на тренировках учат стрелять не только в голову и грудь, но в первую очередь в конечности, чтобы обездвижить и выбить у них из рук оружие. А здесь...
      А что, если посмотреть характер ранений?
      Посмотрели...
      Куда попадали выпущенные бойцами пули, можно было узнать, изучив фотографии трупов. Почти все ранения были в голову, то есть стрельба велась на поражение, судя по всему, специально обученными снайперами. Что оправданно вначале, в первые мгновения операции, когда важно сломить активное сопротивление противника, ошеломить, деморализовать его, чтобы он не успел причинить вред заложникам. Но потом, когда большинство преступников уже обезврежены и не представляют опасности, потом-то зачем их убивать? Ведь спасение заложников - это не вся работа, это лишь часть работы, после которой начинается расследование, призванное выявить имена соучастников и заказчиков преступления. Что гораздо проще сделать, когда в руках полицейских есть свидетели. А здесь их не осталось. Ни одного!
      Странно...
      Или это объясняется тем, что они не профессионалы?
      Нет, не похоже, если судить по слаженности действий и выучке бойцов.
      Что же тогда?
      Эксперты вычистили фотографии трупов в фоторедакторах и, увеличив, показали их медикам и патологоанатомам.
      - Непонятно...
      Что им непонятно?
      - Вот здесь... это входное пулевое отверстие. Видите, вокруг него почти нет крови?
      - Ну и что, что нет?
      - А то, что это свидетельствует о том, что это посмертная рана, которая была нанесена после того, как человек умер, с расстояния, не превышающего десять-двадцать сантиметров, если обратить внимание вот на эти обгоревшие волоски.
      То есть стреляли в труп? Причем в голову. Причем в упор...
      А зачем стрелять в труп, да еще в голову, да еще с расстояния десять сантиметров, когда он уже никому никакого вреда причинить не может? То есть получается, что после того, как террористов застрелили снайперы, их кто-то застрелил еще раз? Хм... Все это очень напоминает так называемый контрольный выстрел, который обычно используют профессиональные киллеры, которых теперь так много у них в России.
      Странно, очень странно...
      Но, с другой стороны, это уже не имеет прямого отношения к теме операций по освобождению заложников. Возможно, это у них такой варварский обычай - стрелять в головы покойникам. Кто их, этих русских, поймет...
      А может, и точно... Может, это просто дурная привычка, приобретенная на халтурках, которыми бойцы спецподразделений подрабатывают в свободное от основной работы время? Может, так?
      А что - может, и так...
      Но... только вряд ли так! Что-то не верится!..
      Глава 20
      От судьбы не убежишь. От службы тем более. Как бы ни мечтал солдат, что там, куда он попадет, будет лучше, чем там, откуда попадет, - лучше редко бывает. Бывает по-другому - что-то лучше, что-то хуже, а что-то - хуже не придумать... Примерно как при обмене шила на мыло.
      В Чечне кормили лучше.
      Но реже.
      Денег обещали платить больше.
      Но пока только обещали.
      Офицеры солдат в Чечне почти не гоняли.
      Гоняли - чеченцы.
      И еще в Чечне было одно неудобство, которого не было в России. В Чечне - убивали.
      Первые потери подразделение понесло через две недели после прибытия. Ночью пропали двое заступивших в караул солдат. Вначале, как это часто бывает, все решили, что они подались в бега. Солдаты часто бегают, особенно когда вырываются из частей в командировки и дуреют от близости свободы. Наверное, и эти подались...
      Личный состав подняли на поиски дезертиров, но не для того, чтобы найти, скорее для очистки совести. Что они, дураки, в кустах возле лагеря торчать, ожидая, когда их поймают и на губу спровадят?
      Но беглецов нашли. В кустах. Недалеко от лагеря.
      Мертвых.
      Это были первые трупы, которые Александр Мохов видел так близко. Эти трупы он хорошо знал, это были ребята из его взвода, одного с ним призыва. Один лежал на соседней койке. А теперь лежал на земле со вспоротым животом, зажав мертвыми руками выпирающие во все стороны сизые петли кишок. Головы у него не было. Его голова валялась дальше, метрах в двадцати. Глаза у головы были открыты и смотрели куда-то вверх, в небо...
      Мамочка моя!..
      Солдаты испуганно смотрели на мертвецов, с которыми только вчера сечку ели. И все как один думали об одном и том же, о том, что на их месте запросто могли оказаться они.
      - Ну, чего вылупились? - недовольно спросил подбежавший сержант. - И с вами то же будет, если на посту хлебалом щелкать станете. Давай за командиром!
      Солдаты опрометью бросились за командиром.
      - Товарищ старший лейтенант, там... там...
      Лейтенант побежал вслед за солдатами. Увидел пропавших бойцов.
      - Вот падлы! - в сердцах выругался он. Имея в виду убитых солдат, из-за которых у него ожидались серьезные неприятности по службе. Потому что это были солдаты его взвода.
      На земле расстелили плащ-палатки, перевалили на них трупы и понесли...
      Вечером, после отбоя, бойцы накушались водки.
      Водку в Чечне достать нетрудно - водкой в любой час дня и ночи торгуют чеченцы. Если нет денег, они часто соглашаются отдать "пузырь" в обмен на тушенку, патроны или гранаты. Потому что во многих районах Чечни патроны имеют хождение наравне с деньгами. Курс зависит от количества завезенной водки, активности бандформирований и наличия или отсутствия поблизости складов боеприпасов. Если такие есть, то прапорщики сбивают цены, заваливая окружающие базары оптовыми партиями почти дармовых патронов и гранат.
      Русские солдаты считаются лучшими покупателями, потому что им, в отличие от чеченцев, платят деньги. Кроме водки, "чехи" предлагают сигареты, пиво, а под заказ все, что угодно, - хоть целый супермаркет привезут, только плати.
      Первая партия водки кончилась быстро.
      Сбегали за второй...
      Сашка Мохов водку не любил, его с нее воротило. Но тут он не отказывался, пил наравне со всеми. После того, что он увидел, хотелось забыться. Да и кто бы ему позволил оставаться трезвым, когда остальные пьют? Трезвый - он опасный, потому что чистенький - возьмет и вложит...
      Ночью в палатку ввалился взводный, подняв всех на ноги и на уши.
      - Водку жрете, гниды? - спросил он, втягивая ноздрями воздух.
      - Никак нет, товарищ старший лейтенант, - нестройно ответили еле стоящие на ногах бойцы.
      Хотя дураку было понятно, что после такого личный состав упьется в стельку. Да и хрен с ними - пусть пьют, главное, чтобы за рамочки не выходили.
      - Все здесь?
      - Так точно!..
      Лейтенант пересчитал бойцов по головам, кое-кому для профилактики сунув кулаком в зубы.
      - Если чего заначили - давай сюда!
      Отдавать водку не хотелось, но тогда лейтенант устроит шмон, перевернув все вверх дном, все равно ее найдет и все равно заберет.
      Бойцы нехотя вытащили три оставшиеся бутылки. Довольный лейтенант распихал их по карманам.
      - Чтобы тихо мне тут! - приказал он. - Если что - урою!
      И ушел.
      - Вот гнус, теперь сам все выжрет, - тихо возмутился кто-то из стариков. - А завтра, с похмелюги, гонять начнет, как Сидоровых коз...
      Утром снова давали осточертевшую сечку с сардинами. И пахнущий кислым хлеб, из расчета одна буханка на шестерых. Хлеб можно было, сбросившись, купить на базаре, но денег после вчерашнего не осталось.
      Сашка Мохов, морщась, пережевывал совершенно несъедобную пищу и думал, что нет, там, откуда он прибыл, наверное, все же лучше было. Там хотя бы голов не отрезали...
      Зря он так стремился в Чечню...
      Глава 21
      Дело было решенное, не хватало только исполнителей. Тех, что готовы отдать за свободную Ичкерию жизнь!
      Считаете, что все готовы отдать?
      Как бы не так! Все бы хотели отдать - давно бы отдали, а не сшивались на российских базарах, собирая с торговцев дань. Чеченцы, они тоже разные бывают...
      И не надо мне толковать про шахидов! Какие они шахиды? Чеченские боевики, даже самые отъявленные, даже те, что объявляют себя смертниками, никакими шахидами на самом деле не являются, а остаются нашими в доску ребятами, еще той, советской закваски, отчего всегда норовят и рыбку съесть, и куда поудобней сесть. В бою - без проблем, в бою чеченец будет отстреливаться до последнего патрона, а потом попрет буром на пулеметы с кинжалом наперевес, себя не жалея. А вот так, чтобы сознательно, без вариантов, на смерть пойти...
      Настоящему шахиду главное что - главное побыстрей себя жизни лишить, чтобы, пред светлые очи Аллаха представ, получить билетик в рай. А "нашим" - нет, "нашим", из бывших советских, мало что пожить охота, так еще хорошо пожить охота, что-нибудь сверх отпущенных ему благ урвав! Как раньше, когда можно было, оставаясь верным заветам Ильича партийцем, небольшой свечной заводик иметь, а дома гарем из молодых комсомолок и пионерок.
      Не верю я таким шахидам, пусть они даже не один, а сто поясов с тротилом на себя навяжут и десять кнопок в руки возьмут, грозя взорвать себя и всех к чертовой матери. Они и тогда будут надеяться на халяву, на то, что все как-нибудь обойдется, что их испугаются, пойдут им на уступки, дадут самолет в Швейцарию и в придачу большую кучу денег. Возможно, новое поколение чеченских партизан будет другим, а эти вряд ли...
      Но клич был брошен и был услышан.
      Добровольцы нашлись, их было даже много, но все они в первую очередь интересовались, сколько за свою работу получат. Хотя деньги им вроде как будут ни к чему.
      Выручили, как всегда, женщины и дети.
      Детям, им только скажи:"Будь готов!" - и они: "Всегда готовы!" И тут были готовы взорвать себя прямо хоть сейчас и за просто так, лишь бы доказать, что они уже взрослые и могут сражаться наравне с мужчинами.
      Ну а женщины... А женщин никто не спрашивал! Кто их о чем на Кавказе спрашивает?.. Тем более что их, которым терять нечего, в Чечне пруд пруди!
      А может, так и нужно - женщина или подросток внимания привлекают меньше, чем мужчина, и там, в России, им проскочить будет легче. Обвязать их поясами с взрывчаткой, вывести проводки через рукав к правой кисти, зачистить на кончиках изоляцию, намотать на указательный и большой пальцы, и живая бомба готова нужно лишь в определенный момент вместе пальцы свести, чтобы цепь замкнуть! И...
      Впрочем, мужчины тоже без дела не останутся - ведь кто-то должен осуществлять общее руководство и за исполнителями приглядывать. Ну не дамы же!..
      Так было положено начало.
      Начало конца России.
      Глава 22
      Война хирела, войне срочно нужны были донорские вливания те самые, заменяющие кровь, зелененькие, хрустящие купюры, без которых ни автоматы не стреляют, ни гранаты не взрываются.
      Бесчисленные чеченские эмиссары, беспрерывно разъезжая по десяткам стран, стучались в сотни дверей, прося денег. Вид их был непривычен - никакого камуфляжа, никаких автоматов и даже папах цивильные, купленные в известных европейских бутиках костюмы классического кроя, пятисотдолларовые ботинки, часы "Роллекс", очки в модной оправе. Желающий получить миллион должен выглядеть на десять штук - иначе его никто на порог не пустит. Он же не на паперть пришел, а к серьезным людям.
      - Что вы хотели?
      Как что - бабки. Но сразу про них нельзя - не принято. Вначале надо про страдания маленького, но гордого кавказского народа, выбравшего путь демократии и свободы. И в качестве подарка серебряный, с насечкой и драгоценными камнями кинжал ручной работы.
      - О-о!..
      - Примите этот небольшой сувенир в знак искреннего уважения...
      А теперь можно и про бабки. Тем более что надо сущий пустяк - всего-то "лимон". Которых у этого денежного мешка должно быть без счету - как грязи!
      Но нет, не даст, все эти миллиардеры - жмоты первостатейные, за просто так цента не выложат!
      - Я готов помочь вашему народу, но я должен видеть финансовые перспективы обсуждаемого инвестиционного проекта...
      Короче, что я буду с этого иметь?
      А что нужно?
      - Если я помогу вашей маленькой, гордой стране, могу ли я рассчитывать на взаимовыгодный контракт, на строительство трубопровода для переброски нефти через вашу территорию?
      Не вопрос!
      - Мы готовы предоставить все необходимые гарантии...
      Ну вот, на сто штук уже столковались, потому что больше сотки просто под обещания, хоть и письменные, никто не даст.
      - Но я слышал, что Россия готовит проект...
      Понятно - "мешок" за чужие трубы переживает. Ну, значит, их не будет.
      - Территория Ичкерии России не принадлежит! Мы свободная страна, которая самостоятельно распоряжается своими землями и недрами.
      Браво, браво! Но такое заявление ничего не стоит. Вот если бы возникли препятствия, которые не позволили России в ближайшем будущем...
      И препятствия начинают возникать на всех уровнях. Высокопоставленные московские чиновники вдруг почему-то теряют интерес к перспективному проекту, который сами же до этого продавливали, постоянно отсылая его на доработку. Партия геодезистов, которая снимала планы местности на границе Чечни и России, пропадает в полном составе, а через неделю находится в разобранном состоянии - без голов, с выпушенными наружу кишками и отрубленными по локоть руками...
      Ну вот и миллион, кажется, есть...
      Вы что желаете? Немножко крови накануне встречи на высшем уровне, чтобы Россия посговорчивей была?
      Без проблем - будет вам кровь. Если деньги будут...
      А этих и просить не надо! Эти спонсоры - всем спонсорам спонсоры. Потому что здесь "башляют" не отдельные, пусть и небедные люди, а целые государства. Они не разбрасываются по мелочам, перегоняя суммы с бесконечными нулями на счета различных благотворительных фондов и организаций. Эти работают на постоянной основе, вкладывая в глобальный проект под названием "мировое господство".
      Идеология ведь тоже товар, за продвижение которого на мировом рынке очень хорошо платят. Там свой сетевой маркетинг отбил от чужой религии полмиллиончика страждущих - шагай в кассу за процентами. Советский Союз миллиарды по миру раскидывал, у Америки покупателей отбивая, та, денег не считая, мировому сообществу свой товар впаривала, который назывался американский образ жизни. А третьи страны знай себе жировали. Как теперь Чечня.
      Ну и сколько там набежало?..
      Маловато будет. Война, она прожорлива.
      Но можно взять "халтурки".
      Например, за обслуживание контрабандной тропы, по которой в Россию и Европу идет оружие, "трава" и прочие товары широкого спроса. Тропу держат чеченские боевики, отстегивая часть прибыли пограничникам, чтобы они их в другом месте ловили.
      Можно баксы просто печатать. На ксероксе.