Глава 38

В первую, после отъезда ответственных квартиросъемщиков в Средиземноморский круиз, ночь Ревизор спал как убитый. Когда он проснулся, было уже утро.

Он проснулся в чужой квартире, на чужом диване, прикрытый чужим одеялом. Словно какой-нибудь опустившийся пьянчужка после грандиозной вечерней попойки. Но для Ревизора такое состояние было привычным. Он не помнил, когда спал в своей постели, потому что у него не было своей постели, были только чужие — вначале двухъярусные койки в армейской казарме и точно такие же в первой Учебке, потом узкие пеналы в комнате-одиночке во второй, деревянные шконки камеры смертников, где он сдавал экзамен на готовность убивать, казенные койки бесчисленных гостиниц, «медвежьи» логова в таежных дебрях, скрипучие раздолбанные кровати в съемных квартирах, купейные и плацкартные полки в поездах дальнего следования, жесткие сиденья электричек, голая земля импровизированных НП... И ничего своего. Вообще ничего. Чужие койки, чужие паспорта, чужие биографии...

Это пристанище было не хуже многих других. Было лучше хотя бы потому, что он был здесь один. Что — уже роскошь.

Ревизор встал и заправил постель. Заправил точно так, как ее заправляли хозяева, стараясь воспроизвести оставленные ими вмятины и складки. В данном случае делать этого не требовалось, но он делал, машинально подчиняясь выработанному в Учебках безусловному рефлексу приборки. Совет забывчивым жильцам «Уходя — гасите свет» в его случае звучал — уходя, оставь все так, как было до твоего прихода. До пылинки.

Потом Ревизор мылся, чистил зубы и пил чай. Мылся так, чтобы не было слышно шума воды, и пил чай с расчетом, чтобы его невозможно было заметить с улицы. В этой квартире он был незваным гостем с недобрыми намерениями.

С вполне определенными намерениями — подглядывать за чужой жизнью.

В четырех произвольно выбранных точках стены Ревизор найденной в квартире ручной дрелью просверлил небольшие, на треть толщины бетона, отверстия. Сунул в углубления микрофоны, залепил сверху звуконепроницаемыми заглушками. Настроил аппаратуру. Услышал какие-то неясные шумы.

И стал ждать.

Час.

Два.

Десять.

День...

Тишина.

Шаги.

Звон то ли посуды, то ли чего-то еще.

Музыка.

Музыка? Обычно музыка глушила микрофоны, снимающие сигнал с окон. Именно она глушила. Значит, гость не простой. И разговор не простой.

— Мы надеемся на пятнадцать процентов акций.

— Пятнадцать много.

— Мы заплатили деньги.

— И подняли цены. Они не хотят продавать по прежней Цене.

— Покупайте по новой... Интересно, с кем он разговаривает?

Ревизор пододвинул к себе, открыл ноутбук, нажал иконку, изображающую видеокамеру. На экране проявился фрагмент подъезда — пролет лестницы, стена, перила ограждения, окурки на ступенях... Картинка была так себе, но ее можно было подчистить, можно было увеличить, распечатать... Можно было сделать все то, что невозможно было еще пять лет назад. Конечно, такая аппаратура стоила недешево, но стоила того.

В поле зрения камеры, вмонтированной в электрощиток, появился человек в добротной одежде, с холеным лицом. Быстро пробежал по лестнице. Но как бы быстро он ни бежал, прошмыгнуть незамеченным мимо камеры не мог.

Ревизор остановил изображение на фронтальном ракурсе, выделил интересующий его фрагмент, увеличил, подчистил.

Нет, лицо незнакомое.

А если сбоку, при повороте на новый лестничный марш?

В замедленном воспроизведении дал возможность незнакомцу пробежать еще несколько шагов, повернуться в профиль и снова застопорил изображение.

Нет. И так тоже — нет.

Надо сделать распечатку, отксерить и раздать филерам, может быть, они узнают...

Снова музыка. И новый разговор об акциях, фондах, кредитах, аудите, пассивах, резервах...

В разговоре с Первым речь шла тоже о каких-то кредитах и дивидендах. Он что, бизнесмен? Который накоротке встречается с первым человеком Региона, встречается в спецбоксе и профессионально глушит окна музыкой? Может, конечно, и бизнесмен. Только какой-то уж очень образованный и везучий s бизнесмен.

Или не бизнесмен.

Тогда кто?

А черт его знает!

Надо ждать, пока он проявит себя. Умение ждать — главная доблесть разведчика. Хоть по эту, хоть по ту стороны границы. Тем более время терпит, хозяева квартиры еще только в самом начале пути, еще только в Стамбуле.

Надо ждать...

Зуммер телефона. Тут же музыка. И еле слышный, перебиваемый попсовыми вскриками, взволнованный голос.

— Что?

— Когда?

— При каких обстоятельствах?

— Монарх жив?

— Как его состояние?

— Кто это сделал, известно?

— Что велел передать?

— Все понял. Спасибо.

Звонок был необычный. И реакция на него тоже необычная. Сосед за стенкой был очень уравновешенным человеком, и если он обеспокоился, то произошло что-то из ряда вон выходящее.

Ревизор набрал по мобильному номер своего офиса.

— Я из аэропорта. Только что прибыл. Нет, машины не надо, я сейчас снова улетаю. Прямо сейчас — срочно вызывает начальство. Тот самый Питер, у которого сыновья. Что у нас нового?..

В офисе было все по-старому. Дюжина совершенно бесполезных сотрудников с утра до вечера занимались никому не нужной работой. Очень активно занимались, за очень высокие зарплаты.

— Ну а в городе?

— В городе? В городе такое творится!..

В городе в отличие от офиса события имели место быть. Полтора часа назад на Главу областной администрации было совершено покушение. До полуроты террористов, сброшенных с вертолета, поубивали десяток милиционеров и охранников и скрылись в неизвестном направлении.

— Откуда известно?

— Мила сказала.

— Какая Мила?

— Подруга. Она секретаршей на фирме работает, а ей сказала ее и моя подруга, которой сказал ее друг, который служит в милиции, а его друг в охране...

Информация прошла через десяток рук, и, значит, ее можно было смело делить на десять. Но даже если делить на двадцать, все равно получается ЧП. Кто-то стрелял в Главу администрации, ранил Главу администрации и убил кого-то из его охраны.

Об этом сообщили соседу. И теперь он должен передать сообщение дальше. И тот, кому он передаст это сообщение, будет значимей его или будет курьером того, кто значимей.

Так?

Так.

Упускать такую возможность нельзя. Когда еще случится чрезвычайная ситуация, требующая экстренного выхода исполнителей на вышестоящее начальство. И случится ли вообще.

Ревизор припал к стене, одновременно развернув к себе ноутбук, сканирующий подъезд.

Нет, никому не звонит, не печатает на компьютере, не использует модем. Носится туда-сюда по квартире. Выключил магнитофон. Возможно, собирается уходить. Если собирается уходить, то действовать надо очень быстро...

На ходу натягивая костюм, Ревизор прошел к входной двери. Прислушался. На лестничной площадке было тихо. Открыл дверь, вышел и очень спокойно, чтобы сойти за своего, спустился вниз. В соседнем дворе его ждал прикупленный по — генеральной доверенности «жигуль». Это была не единственная резервная машина, в нескольких районах города, на платных стоянках и во дворах, было расставлено еще несколько.

Ничего, не уйдет, не успеет, из двора только один выезд на проспект с односторонним движением, и если не тянуть резину...

Полчаса сосед колесил по городу. Ездил он очень небрежно — вдруг разворачивался, нарушал правила, проскакивая перекрестки на самом излете желтого, поворачивал под «кирпичи». Так ездят либо вдрызг пьяные братаны, либо... Либо тот, кто желает вычислить и отсечь слежку.

Спецбокс, магнитофон на подоконнике, и вот теперь еще стиль езды. Очень интересно. Ну просто очень!..

На очередном перекрестке Ревизор завернул к стоящей у обочины платной автостоянке. Бросил намозоливший глаза «жигуль» за задней стеной будки. Забежал за забор, прыгнул в стоящий в ближнем ряду «Москвич». На воротах, чтобы долго не объясняться, сунул в руку охраннику сотку.

На смену «колес» ушло от силы пятьдесят секунд. Еще через шестьдесят Ревизор увидел преследуемую машину.

Теперь аккуратно, прикрываясь вон тем впереди идущим фургоном...

Куда же он едет?

Намотав на спидометр чуть не полета километров, сосед завернул к отдельно стоящему зданию Всемирной Христианской церкви. Расположенному в трех кварталах от его дома.

Ничего себе поворотик. Он что, исповедаться решил? Для чего битый час по городу мотался, дорожные правила нарушая.

Сосед поднялся на крыльцо, открыл и закрыл массивную дверь. И снова открыл — через семь с половиной минут.

На обратном пути он не плутал, на этот раз он поехал прямо домой. Значит, встреча состоялась. Интересно, с кем?

Похоже, пора объявляться в городе.

Вечером Сашок неожиданно вернулся из командировки. Что-то у него там не заладилось с Питером и сыновьями. Раздосадованный бизнесмен разогнал попавший под горячую руку персонал офиса. И разогнал слежку. Работники не должны привыкать к месту, особенно работники, которые занимаются подглядыванием и подслушиванием. Чем больше филер сидит на одном месте, тем больше начинает понимать, для чего сидит. Что недопустимо.

— Я больше не нуждаюсь в ваших услугах, — довел заказчик свое решение до руководства охранных фирм.

— Но...

— Все издержки я, естественно, компенсирую... В течение суток Ревизор перелетел через всю страну. На следующий день в аэропорт стали прибывать партии оптом закупленных в Мурманске и Приморье шпиков. Им был поручен пригляд за первыми попавшимися на глаза прохожими. Которых они сутки водили по городу: от дома — на работу и с работы — домой. После чего из двадцати филеров было выбраковано девять. Остальные были брошены на «Христианскую церковь».

— Только пусть не высовываются, пусть работают издалека. Мне не нужны конфликты с богом, — предупредил заказчик.

Филеры, разбитые на несколько самостоятельных, не знающих друг о друге групп, сняли квартиры в прилежащих к церкви домах, влезли на чердаки дальних. Установили фото — и видеокамеры, снабженные длиннофокусной оптикой.

Каждый вечер Ревизор отсматривал фотографии входящих в двери и выходящих из дверей людей. Людей было много. И почти все из них мало напоминали обычную паству. Скорее — сливки общества, съезжающиеся на великосветский раут. Недешевые иномарки останавливались у парадного входа, и новоиспеченные господа шествовали к двери в сопровождении охраны. «Шестисотые» «Мерседесы» въезжали прямо во Двор. Похоже, прихожане этой церкви молились какому-то особому, для богатых и начальников, богу. Почему бы нет, ведь существуют специализированные, для них, магазины и автоцентры.

Ревизор узнавал известные ему по бизнесу и приемам личности и все больше удивлялся, скольким страждущим хочется прикоснуться к вере.

Или не к вере? А к пастырям?

И кто тогда эти пастыри?

Ревизор отсортировал знакомые ему портреты. Убрал предполагаемую обслугу — пожилых женщин-техничек, приходящих в восемь и уходящих в семнадцать, отбросил ночных сторожей, приходящих, когда уходят технички... Осталось несколько фотографий. Несколько человек. Среди них, по идее должен был быть тот, к кому прибегал сосед.

Непонятно только, зачем прибегал.

Но еще менее понятно, почему тот, к кому он прибегал обосновался в церкви.

Почему именно в церкви?

Почему?!

Глава 39

— Как настроение?

— Нормальное настроение.

— Ты им скажи, чтобы не расслаблялись.

— А что, скоро?

— В ближайшее время. В самое ближайшее время.

— А вдруг не получится?

— Получится.

— А если не получится?

— Да брось ты каркать! Получится. Обязательно получится. Не может не получиться.

— Ну а если все-таки?..

— Не будет «все-таки». Нормально будет! Очень хорошо будет! Так всем и передай!

Оставшись один, председатель Союза промышленников и предпринимателей перестал изображать дешевого бодрячка и задумался. Крепко задумался.

А вдруг действительно не получится. Что тогда?..

— Ведь тогда... Тогда — пиши пропало. Тогда головы не сносить...

Глава 40

Все не знает никто.

Почти все — знают люди. Потому, что кто-то, что-то, от кого-то обязательно слышал. В том числе слышал про ту загадочную церковь. Сплетня — самый быстрый и самый надежный канал получения информации.

Получается, надо идти в народ.

Бизнесмен Сашок собрал на грандиозный мальчишник своих многочисленных собутыльников и, влив в каждого поллитра водки, рассказал про свою грешную жизнь и желание в преддверии новых грехов как-нибудь отпустить старые.

— Тогда тебе к попам.

— Каким?

— Смотря кто ты.

— Представитель фирмы «Питер Шрайдер и сыновья»...

— Не, в смысле кто по вере?

— Русский, если мать не врет.

— Тогда тебе в церковь с куполами.

— Не, я к ним не пойду. Они меня кинули.

— Как?

— Они новый «мерс» осветили, а он через три дня в «КамАЗ» въехал. Прикинь! На хрена я им бабки отстегивал, если они договориться не могут. И неустойку платить отказались. Я так морскую — у них с их «крышей» какие-то нелады вышли. А раз тогда вышли, то и теперь тоже. На фига мне тот же геморрой.

— Тогда кисло.

— И я про то же. Запарили они меня вконец.

— Слушай, а если не наших запрячь?

— Каких не наших?

— Ну, этих, блин, янки. У них здесь церковь своя. Крутая, как их баксы. Братаны были — ну чисто навороченный офис и попы в голимом прикиде, как от Версаче.

— А чего им тут надо?

— А черт их разберет. «Капустой» сорят направо и налево. Фуршеты закатывают на сто рыл. Бумаги не глядя на цену берут.

— Какие бумаги?

— Ну там акции разные.

— Зачем попам акции?

— Они не для себя берут, у них там импортные барыги тусуются, словно медом намазано. Крученый им рудник впарил.

— Да ну?!

— Ну точно, тебе говорю! Собрал бумаги у работяг по номиналу два пузыря за штуку и импортным оптом толкнул. Две недели, на радостях, рылом в пол упирался.

— Не, ну а попы-то здесь при чем?

— Ну ты даешь! Попы в этом деле главные. Они их деловых с нашими деловыми сводят и с того процент свой имеют. Братаны толкуют, у них там связь со Штатами поставлена как, блин, у нас в центре управления полетами. Ты им тока, что тебе надо, а они через минуту то, что тебе надо, с той стороны гонят. Они тебе партнера со шмутками и баксами, ты им бабки на пожертвования. Ну там, конечно, заодно про Библию парят и, если кому надо, грехи отпускают. Любые.

— Так уж и любые?

— Ну падла буду! Они Шизе двух жмуров отпустили. У них там все по первому сорту поставлено! Если тебе им на исповеди колоться западло, они могут Папу Римского по компьютеру подогнать, блин, как живого. Ты ему по видаку грехи отбазаришь, он у себя в ящике послушает и тут же разведет. Так круто!

Действительно круто, даже если четверть правда.

— Свести с попами можешь?

— Какой базар, хоть завтра.

— Нет, завтра не надо, завтра рано...

«Завтра» желающий исповедаться бизнесмен Сашок пощупал Христианскую церковь техникой.

Окна церковного офиса молчали. На всех этажах. Хотя на вид были самыми обыкновенными, стеклянными.

Телефонные концы к распределительному ящику на улице не подходили. Кроме одного, который был установлен на вахте. А телефоны, между прочим, были. Значит, они либо уходили отдельным кабелем, либо были мобильными. Все мобильными. Что, конечно, круто.

Ревизор отправился на телефонную станцию.

— Вы мне тут чужие разговоры впарили.

— Этого не может быть.

— Как не может, если может! Ну-ка давайте мне сюда телефон вашего главного инженера. Дали. За пятьдесят баксов.

— Слышь, дядя, мне надо кое-какие телефоны проверить. Сделаешь?

— Я не имею права...

— Слышь, дядя, у тебя там под дверью пацан стоит. С баксами, которые ему руки жгут. С твоими баксами...

В текущем квартале Христианская церковь наговорила по межгороду что-то окола полутора часов. Хотя говорила несравнимо больше.

Как?

Может быть, по спутниковому телефону? Тогда это совсем круто. Тогда их голыми руками не взять...

Бизнесмен Сашок вылетел в очередную командировку для встречи с Питером и его сыновьями. Но пришел не к Питеру и не к сыновьям, а пришел в мастерскую гарантийного обслуживания спутниковых телефонов.

— Мне нужен кто-нибудь, хорошо понимающий в спутниковых телефонах.

— У нас все понимают.

— Все мне не нужны. Нужен самый лучший.

— Тогда, может быть, Петровича, он раньшее в НИИ работал.

Петрович был в привычном ему еще по институту синем халате с торчащими из нагрудного кармана отвертками.

— Чем могу?

— Можете. Можете заработать десять тысяч баксов.

— Сломался телефон?

— Нет, дело не в телефоне, в человеческом факторе. У меня старший менеджер по спутниковому конкурентам звонит.

— Зачем звонит?

— Вот это я и хочу узнать. С вашей помощью.

— То есть вы предполагаете перехватить сигнал телефона?

— Совершенно верно.

— Это невозможно.

— Пятнадцать тысяч.

— Технические характеристики жестко привязаны...

— Двадцать. И можете привлекать к работе кого хотите.

— Но это...

— Тридцать, и будем считать, что мы договорились... Еще три раза по тридцать бизнесмен Сашок пообещал в Других мастерских.

Две мастерские из четырех выполнили заказ в срок.

— Вот это настройка на требуемый номер. Это регулировка сигнала...

— Понял, не дурак...

Вернувшись в город, бизнесмен Сашок из командировки не приехал. Он не появился дома, не появился в офисе, не зашел к приятелям, не наведался в любимый свой кабачок. Услал он от суеты, захотелось ему побыть одному. В однокомнатной, съемной хрущевке, грязной, запущенной, без мебели, с протекающими кранами, тараканами и мышами. Но зато окнами, выходящими на здание Всемирной Христианской церкви Сашок развернул спутниковый телефон. Настроил его на христианскую волну. Услышал вместо голоса какое-то шипение. Понятно...