- А что же мне прикажете делать с этими заявлениями?
      - Подписать. И пусть они катятся к... В сторожа в детские сады пусть идут. Так им и передайте...
      Достали Зубанова эти гражданские недоумки, которые ничего, кроме пишущих машинок и калькуляторов, не понимают. Не понимают, но в чужое дело тем не менее лезут.
      Крысы!
      Полковник прошел к себе в кабинет, заперся и стал пролистывать телекамеры. Не для того, чтобы отсмотреть территорию, - чтобы успокоиться.
      На пятнадцатой камере он увидел братьев Заикиных, направляющихся в сторону его кабинета.
      Капнул уже! Засранец!
      Братья открыли дверь и вошли внутрь.
      - Играй тревогу, полковник. Труба зовет.
      - Что-то случилось?
      - Случилось. Вернее, случится через день. Послезавтра. Готовься, полковник. Пришло время доказывать, что ты и твои кадры не зря жевали наш хлеб.
      * * *
      Зубанов заранее съездил на место встречи. Вернее, сходил. Пешком сходил, чтобы не привлекать ничьего внимания. Собираясь проводить операцию, в первую очередь следует провести рекогносцировку местности, чтобы знать, где удобней наступать и куда безопасней отступать. Это любой курсант общевойскового пехотного училища знает. И Безопасность знает. На их жаргоне это называется "отсмотреть углы".
      Полковник под видом зеваки бродил по сосновому бору и прилегающему к нему кладбищу, отмечал и запоминал все подъезды, тропинки, неровности рельефа.
      Место было плохое и одновременно хорошее. Хорошее, если нападать, и плохое, если отбиваться. За каждой сосной мог укрыться стрелок, в каждой кроне засесть снайпер.
      Их стрелок. И их снайпер.
      С другой стороны, это место назначили не они, а братья. А те согласились. Отсюда можно надеяться, что второго дна в этом соглашении нет.
      Да и не похоже, чтобы кто-нибудь здесь до него бывал и готовился к возможному предстоящему бою. Трава на возвышенностях, где удобно было бы залечь, не примята. Кора на стволах сосен не потревожена. Не видно характерных царапин, которые оставляют "кошки", с помощью которых на деревья взбираются снайперы, чтобы заранее обустроить и замаскировать свое логово.
      На первый взгляд все чисто. Впрочем, надо будет сюда заглянуть еще раз. И потом, перед самой встречей. Еще бы лучше было оставить здесь постоянных наблюдателей, но его балбесы даже такого дела не осилят. Обязательно засветятся или в какую-нибудь историю вляпаются.
      Ладно, поживем - посмотрим.
      Зубанов еще раз прошел через бор, углубился в город и нашел ожидавшую его машину
      - Нашли что-нибудь? - спросил водитель
      - Ага. Грибы, - ответил Зубанов
      - Шутите? Сейчас не сезон.
      - Ладно, поехали.
      - Куда?
      - Домой поехали. Грибы жарить...
      Дома полковник развернул на столе лист ватмана и по памяти нарисовал план местности в месте предполагаемой встречи Здесь сосны, тут ложбинка, постепенно превращающаяся в овраг, дорога, еще одна дорога, две тропинки, возвышенности...
      На плане местности, в местах потенциальной опасности, Зубанов нарисовал крестики. Возле этой и этой группы сосен, удобных для снайпера. На овражке, по которому легко подобраться к самому месту встречи. На возвышенностях, с которых открывается прекрасный обзор. На ближних могилах, за которыми можно укрыть хоть полный пулеметный расчет...
      Крестиков получилось много. Чтобы перекрыть каждый, надо было поднимать весь личный состав. И еще мобилизовывать бухгалтеров и менеджеров.
      Нет, прямой страховкой здесь ничего не добиться. Разве только клиента спугнуть.
      Скорее надо организовать мобильные группы. Несколько подвижных, хорошо вооруженных групп, которые могли бы мгновенно перекрыть наиболее опасные направления. Одну поставить здесь, другую здесь. Тогда, если им рассыпаться, они блокируют этих и этих снайперов и противника, укрывшегося в овражке...
      Если, конечно, снайперы и противник будут.
      Впрочем, даже если их не будет, это ровным счетом ничего не меняет. Исходить надо из худшего - из того, что они будут. И даже из самого худшего, что их будет много, а в кустах будет спрятано 150-миллиметровое орудие, заряженное осколочным снарядом. Только так можно подготовиться к возможным неожиданностям и не попасть впросак.
      Вечером Зубанов собрал личный состав в спортзале и провел репетицию возможного боя. Вернее, десять репетиций по десяти сценариям наиболее возможных боев.
      - Ты, ты и ты. Выходите вот в эту точку. Не более чем за пять секунд выходите. Ты и ты, прикрываете их в этом направлении. Вы - блокируете овраг.
      - Где здесь овраг?
      - Вон он, овраг. Сколько можно повторять? - возмутился полковник. - Вон овраг, нарисован на полу мелом. Там, где баскетбольная корзина, одна сосна, где окна - другая... Уяснили наконец?
      - Вроде да.
      Зал был расчерчен десятками меловых линий, каждая из которых что-то обозначала - овраг, кусты, яму, камень или пень. Зал был разрисован в точных масштабах места встречи. Кроме удаленных, которые не вписывались в его размеры объектов.
      Полковнику было очень важно просчитать траектории передвижения личного состава по местности, рассчитать время, которое на это потребуется. Было важно заранее приучить их к возможным действиям. На мышечном уровне приучить. Потому что когда зазвучат выстрелы - думать будет поздно. Надо будет действовать. Быстро и уверенно. По заранее известной схеме.
      В импровиз полковник не верил. Даже раньше, когда имел в своем распоряжении бойцов, а не этот охранный сброд.
      - Начали.
      Охранники и телохранители сорвались с места и бросились к заранее указанным им местам. Там выставили вперед оружие и щелкнули курками.
      - Две секунды опоздания - вы. Три - вы. А вы вообще про все забыли. Вы должны были держать вон те сосны. А вы уперлись стволами в стену.
      А ну, давайте по новой!
      - Чудит полковник: Похоже, свихнулся на старости лет, - тихо возмущались охранники, расходясь по местам.
      - Приготовились. Пошли!
      Снова бег, мгновенное замирание и стрельба по воображаемому противнику.
      - Уже лучше. Но все равно медленно. Очень медленно! Если там будут настоящие бойцы, они перещелкают вас, как мишени в тире.
      - Да не будет там бойцов. Откуда им там взяться? - успокаивали измаявшиеся охранники полковника. - У него там сброд один. Хуже нас.
      - Разговорчики! Приготовиться!.. Начали!..
      - Три секунды опоздания. Повторить...
      Повторить... Повторить... Повторить...
      Глава 5
      Место для встречи было выбрано малосимпатичное - рядом с кладбищем. Невеселое, скажем прямо, место. Хотя и сосновый бор.
      Но Толстый особо по этому поводу не беспокоился. Он не верил, что братья способны на какую-нибудь каверзу. Братья сдулись. На этой последней сделке сдулись, вбабахав в нее всю взятую в кредит наличность. Теперь их можно было брать практически голыми руками. Братья превратились в банкротов, распродающих недвижимость. Которые могут только лаять, но по-настоящему кусать уже вряд ли.
      Давно он положил глаз на эти магазинчики, которые теперь они поднесут ему на блюдечке. Хорошие магазинчики. Особенно если ими умело распорядиться. Не так, как Заикины. "Аэлиту" можно будет переоборудовать под казино или ночной клуб. Слишком удачно она расположена, чтобы быть просто магазином. "Центральный" оставить как есть. Он и так, без переделки, неплохой доход обещает. А если потом, когда они совсем разорятся, прикупить их офис...
      Братья Заикины тоже вели свои подсчеты. Но они были не похожи на подсчеты Толстого. Диаметрально не похожи.
      Главное - урвать с Толстяка его полтора "лимона". Главное - выкрутиться сейчас. А там, глядишь, отданные магазины можно будет вернуть обратно. Если не перекупить, так взять силой. Толстый, конечно, богатый, но на драку хлипкий. Если как следует надавить, то он расколется как гнилой орех. Нет, не проглотить ему тех магазинов. Кишка тонка! Слишком много в них вложили братья, чтобы отдавать их насовсем! На время - ладно, насовсем - на-ка, выкуси!
      Толстый не кредитор, за которым стоит сила, помноженная на жестокость. Кредитор из другой, чем братья, весовой категории. Из более тяжелой весовой категории. Если сейчас с ним расплатиться, он успокоится. А потом можно будет взяться за Толстого. И вернуть магазины обратно. А повезет, так и ущипнуть кусочек от пирога Толстого...
      * * *
      На встречу никто не опоздал. На встречи ценой полтора миллиона долларов не опаздывают. На встречи ценой в полтора миллиона долларов приезжают даже чуть раньше. Чтобы осмотреться по сторонам.
      - Вроде все чисто, - доложили Зубанову "прохожие", которым он приказал пройти через лес.
      - Вроде или чисто?
      - Мы ничего подозрительного не заметили. Ни людей, ни машин. Трава не примята. На соснах никого нет.
      - Ладно. Идите.
      Зубанов вытащил радиотелефон и передал условленную фразу.
      - Вход свободен. Как слышите меня?
      - Слышим. Вход свободный.
      Через двадцать минут прибыли "Мерседесы" и два джипа братьев. С другой стороны точно такие же "Мерседесы" и джипы Толстого. Ломая кусты и сминая траву, машины въехали в бор. Первыми, утаптывая и прокладывая дорогу, - джипы. Следом по проложенной колее "Мерседесы".
      Машины разъехались на поляне в разные стороны и встали друг против друга.
      Охрана осталась в джипах. Хозяева вышли на поляну.
      - Здорово! - приветствовали покупателя братья.
      - Привет.
      - Деньги привез?
      - Деньги в машине. Но вначале я хотел бы посмотреть документы.
      - Документы в порядке. Нотариус с печатью здесь, - кивнули братья на стоящего возле "Мерседесов" старичка.
      - Я имею право сомневаться.
      - Так же, как мы насчет денег.
      - Можете проверить, - показал Толстый на машину.
      Один из братьев отошел в сторону "Мерседеса" Толстого. И открыл дверцу. На заднем сиденье пустой машины лежал большой пластиковый "дипломат".
      - Смотри, смотри. Можешь даже пересчитать. Заикин открыл "дипломат", вытащил две пачки долларов - одну сверху, другую со дна. И вытащил из пачки банкноты.
      - Ну что, в порядке?
      - В порядке.
      - Тогда документы.
      Братья положили на протянутую ладонь заранее подготовленную купчую.
      - Надеюсь, я тоже могу посмотреть? - спросил Толстый.
      - Нет проблем.
      От второго "Мерседеса" Толстого подошел его личный юрист. Он взял документ и, никуда не отходя, внимательно изучил его.
      - Все в порядке. Не хватает только печати.
      - Печать будет, - подтолкнул один из братьев в спину нотариуса. - Когда будут деньги. Нотариус занес над договором печать.
      - Я могу быть уверенным в нотариусе? - на всякий случай спросил Толстый.
      - Можете проверить. Нотариальная контора номер семнадцать. Нотариус Кузнецов.
      Покажи им паспорт и свидетельство. Нотариус показал паспорт и свидетельство.
      - Ну что?
      - Я готов.
      Нотариус шлепнул на договор печатку.
      - Можете забирать деньги, - предложил Толстый. - Они ваши.
      Один из братьев вытащил из "Мерседеса" "дипломат" с долларами и бросил его в свою машину.
      - Минуточку, - протянул руку к "дипломату" Зубанов.
      - Что такое?
      - Надо проверить.
      - Я проверял. Нормальные доллары.
      - Все-таки лучше проверить.
      - Да брось ты. Он не станет. Он понимает, что, если что, мы ему глотку перегрызем.
      - И тем не менее...
      Зубанов вытащил прибор для проверки банкнот. Серьезный прибор. Не такой, как продают в магазинах.
      Он включил подсветку и сунул в прорезь первый доллар. Доллар был фальшивый!
      - Он левый! - тихо сказал полковник.
      - Ты что?! - даже с какой-то угрозой просипели братья. - Проверяй еще!
      Зубанов выдернул еще одну банкноту.
      - В порядке.
      Еще один.
      - Норма. Еще.
      - фальшивый. Еще.
      - Тоже фальшивый. Я так предполагаю, что от трети до половины долларов фальшивые. Кинул он вас, ребята.
      - Точно. Кинул!
      Машины Толстого выруливали с поляны.
      - Стой! - дико заорали братья, выскакивая им наперерез. - Стой, козел!
      - Назад! - закричал Зубанов, пытаясь их остановить, чтобы убрать с линии возможной перестрелки. Но было поздно.
      "Мерседесы" остановились. И джипы остановились. Из джипов высыпала охрана Толстого, держа на изготовку автоматы.
      - Что такое? - очень спокойно спросил из машины Толстый, слегка приспустив вниз стекло. - Что вы еще хотели меня спросить?
      - Там... Там... Фальшивые доллары!
      - Не все, - успокоил Толстый. - Только половина. Мы же цивилизованные бизнесмены.
      - Как половина?! Где остальные, ублюдок?
      - На сегодняшний день ваши магазины не стоят полтора миллиона долларов. Им красная цена семьсот пятьдесят. А я для ровного счета дал восемьсот. Больше в этом городе никто бы не дал. Так что вы в выигрыше.
      - Ублюдок! Гнида! - хором заорали братья, бросаясь на машину.
      Но Толстый закрыл бронированное стекло и стал недосягаем.
      - Убью!
      Дело было проиграно. Главарь противника укрылся в "Мерседесе", братья стояли на виду у всех. На виду автоматчиков Толстого.
      - Без глупостей, - предупредил командир автоматчиков. - Если что - мы будем стрелять. - И многозначительно повел стволом автомата в сторону братьев.
      "Мерседес" тронулся с места.
      - Сделай что-нибудь! - повернулись братья к Зубанову.
      - Будет кровь, - предупредил полковник.
      - Плевать. Нам без денег все равно не жить!
      - А ну-ка лицом на землю! - скомандовали заподозрившие неладное автоматчики.
      Подобный оборот дела, кроме, конечно, вылезших под самые стволы братьев, полковник предусматривал.
      Кроме, конечно, братьев...
      - Мы хотим кончить все миром! - громко крикнул условленную фразу Зубанов. Которая обозначала строго определенное и отрепетированное действие. Сейчас его бойцы должны были разобрать цели и по команде командира рассыпаться по сторонам, одновременно открыв ураганную стрельбу на поражение. Только так они могли спасти "объект" и себя. Через мгновение должен был начаться отрепетированный в зале бой.
      Кроме братьев, отрепетированный. Которых надлежало теперь спасать Зубанову и водителю. Потому что они к ним были ближе всех.
      Осталось одно малое мгновенье.
      Полковник нажал на кнопку микропередатчика, который прятал в руке и который был настроен на волну электронных взрывателей, вкрученных в торец заранее установленных на дороге радиоуправляемых мин.
      Сзади грохнул взрыв. Под днищем "Мерседеса".
      Или перед "Мерседесом". В любом случае дорога вперед ему была перекрыта. Потому что одна мина была зарыта под корни сосны, которая теперь должна была рухнуть поперек дороги.
      Мгновенно, в секунду прозвучавшего взрыва, Зубанов прыгнул и опрокинул на землю братьев, одновременно выдернув из кобуры и взведя пистолет.
      Еще через мгновенье в дело должны были вступить его бойцы.
      Но не вступили. Потому что выстрелов слышно не было. Кроме одной, длинной, в полный рожок, автоматной очереди, которую рассыпал под ноги охранникам командир автоматчиков Толстого.
      - Стоять, су-ки! - бешено заорал он. - Убью-у!!! И бойцы встали, враз забыв, кто что должен делать. Бойцы предали своего командира.
      - Бросай оружие! Руки за голову! Первые пистолеты шлепнулись в траву.
      - Отставить! - заорал Зубанов, отползая и толкая под защиту случайного пня братьев.
      - Молчи, дурак, - очень спокойно и очень просто сказал автоматчик. - Если они дернутся, я их порешу. Всех!
      В траву упали остальные пистолеты.
      - Лежать!
      Охранники присели и, неуклюже опираясь на локти, потому что руки были сцеплены за головой, стали ложиться на землю.
      Бой был проигран, не начавшись. Бойцы развалились на траве, их командир в одиночку залег за пнем, глупо выставив единственный пистолет против нескольких автоматов. Теперь он тоже должен был встать, отбросить оружие, поднять руки и улечься носом в землю.
      Перед кем улечься?! Даже не перед бойцами. Перед какими-то любителями. Перед мелкоуголовной швалью!
      Не бывать такому! Полковники перед гражданскими на коленях не ползают.
      - Добро. Встаю, - согласился Зубанов, лихорадочно вспоминая топографию местности. Ну недаром же он ее здесь изучал.
      Ну... Должно быть какое-нибудь укрытие, которое...
      Есть! Там сбоку должна быть небольшая воронка. Скорее всего из-под поваленного ветром и убранного лесниками дерева. Точно, есть!
      А раз есть, ее можно использовать. Для чего отпрыгнуть вбок, перекатиться, отсидеться и перепрыгнуть в начинающийся там овраг. А по оврагу...
      Но прыгать в воронку полковник Зубанов почему-то не стал.
      - Оружие есть? - тихо спросил он, медленно поднимаясь.
      - Есть, - ответили братья.
      - Ну так стреляйте.
      - Куда?
      - Куда угодно. Главное стреляйте.
      Полковник встал. Что, по мнению автоматчиков, было совершенно естественно и иначе просто быть не могло. Они еще не видели человека, который способен был переть на стволы, имея возможность спокойно отлежаться на траве. Они не знали, что в природе могут существовать такие люди.
      - Вот он я, - спокойно сказал Зубанов, услышав, как под прикрытием его тела братья вытащили и взвели стволы.
      Многие автоматчики даже не смотрели на него, абсолютно уверовав в свою победу. Ну и хорошо, что не смотрели. Очень хорошо, что не смотрели.
      Не дожидаясь команды, Зубанов пошел навстречу автоматчикам. Ну же, ну же, когда?..
      - Эй, мужик, ты куда собрался? - захохотал кто-то. - Ну-ка стой, где стоишь.
      Но полковник успел шагнуть еще несколько шагов.
      - Стой, говорят! Встал.
      - Бросай оружие!
      Ну когда же?..
      Сзади бухнул выстрел. И тут же еще один. Автоматчики пригнулись и на мгновенье перенесли внимание на открывших беспорядочную стрельбу братьев. Они скосили в их сторону глаза. И скосили дуда автоматов.
      Теперь пора было действовать. Теперь было как раз. Через секунду было бы поздно.
      Зубанов сделал вид, что бросает пистолет, и, используя наклон, сделал быстрый прыжок вперед. И еще один.
      - Смотри-ка! - настороженно крикнул кто-то. Но было уже поздно. Полковник был уже в гуще врагов, где автоматы бесполезны. Где любая самая короткая очередь положила бы своих. В первую очередь своих. Скорострельность автоматов в этой ситуации утратила решающее значение. В этой ситуации их бил более короткий и потому более маневренный пистолет. Который был в руках Зубанова.
      - Лежать!!! - что есть сил взревел Зубанов, давя на психику и одновременно на спусковой крючок.
      Пять выстрелов, прозвучавших с интервалом в мгновенье, ударили вниз - в ноги автоматчиков. Трое человек, дико вскричав, упали, обнимая разбитые тупой пээмовской пулей колени.
      Очень хорошо, что вскричав. Чужая боль и чужие крики очень хорошо действуют на воображение оставшихся целыми. Очень правильно действуют!
      - Лежать!!! - повторил свой приказ Зубанов, уставя дымящееся дуло пистолета в растерянные глаза автоматчиков.
      - Я подохну, но еще нескольких из вас прикончу точно, - уверенно заявил он. - Вы видели, как я стреляю! Бросай оружие.
      - Гад, - удивленно прошептал командир и дернул вверх дуло автомата.
      На что полковник прореагировал мгновенным встречным выстрелом. Пуля с близкого расстояния, отчего не утратив начальной скорости, ударила командира в плечо, развернув и отбросив назад.
      - Кто еще? - зловеще спросил полковник, переводя пистолет от одного лица к другому.
      Его перекошенное злобой и азартом боя лицо было страшно.
      - Ну? Кто?!
      Сзади подбегали, держа в вытянутых руках пистолеты, братья.
      Автоматчики отбросили оружие и сами, без команды, задрали руки к затылкам.
      - Что, гниды? Взяли? - злобно заорали братья, тыча во всех подряд свои "вальтеры". - Скушали, собаки?..
      - Договор, - попытался остановить их Зубанов.
      - Какой договор?
      - Ваш договор.
      - Ах, договор! Конечно же, договор! - вспомнили братья. - Где он?
      - Там, в машине, - показал пистолетом Зубанов. - Только осторожно...
      - Ну все! Кончим гниду! - злобно сказали братья и опрометью бросились в указанном направлении.
      - Только без мокрого, - крикнул им вслед полковник и устало опустился на удачно подвернувшийся пенек.
      - Всем руки за голову. Всем лечь....
      Дело было практически закончено.
      Полковник выиграл этот бой. Потому что один уложил мордой вниз десяток автоматчиков.
      Полковник проиграл этот бой, потому что его бойцы предали своего командира.
      Он выиграл проигранный им же бой!
      Глава 6
      Толстый подводил итоги и подсчитывал убытки. Итоги были печальные, убытки катастрофические. В пассиве было восемьсот тысяч долларов, четверо покалеченных охранников, переломанные братьями Заикиными ребра и публичный позор. Самое главное - позор, который для современного бизнесмена тот же оборотный капитал. Но и деньги тоже. Он деньги не на дороге нашел. Ему за половину тех денег еще кредитору отрабатывать.
      Теперь активы. Что в активе? Ничего. Кроме сохраненной жизни. Его, Толстого, жизни. Но этот единственный в плюсе пункт перевешивал все остальные.
      Главное - что жив. А остальное приложится.
      Но жизнь - жизнью, а надо было думать о делах насущных.
      - Сивакова сюда!
      Сиваковым был командир автоматчиков, который не справился с делом.
      - Он дома, в гипсе.
      - Плевать, что дома. Плевать, что в гипсе. За Сиваковым выслали машину.
      - Ну? Что думаешь делать? - строго спросил
      Толстый, не обращая внимания на забинтованную грудь, гипс и подвешенную на растяжку руку.
      - Что вы имеете в виду?
      - Я имею в виду того козла, который тебя подстрелил и все дело испоганил. Вот кого я имею в виду! Откуда он взялся?
      - Его год назад приняли на работу Заикины.
      - Я знаю, что приняли. Кто он такой?
      - Я навожу справки.
      - И что уже узнал?
      - Немного. Работал где-то в органах. Звание полковник.
      - В каких таких органах? Ты можешь выражаться яснее?
      - Определенно сказать не могу. Но точно - не в милиции.
      - Это я без тебя догадался. Милиционеры так стрелять не умеют. Милиционеры вообще не стреляют. А сразу ложатся, оберегая свои драгоценные задницы.
      Кто же он? Если не милиционер? Может, кагэбэшник? Или из военных?
      Раненый пожал плечами.
      - Ты узнай. Ты обязательно узнай. Из шкуры вывернись - а узнай. Нам это дело так оставлять нельзя. Пока он с ними, к ним не подступиться. Надо обязательно нащупать его слабые места.
      И готовься, готовься! Нам это дело так просто спускать нельзя! Если мы братьям это дело простим, то на нас можно поставить жирный крест. Тут дело даже не в деньгах. Они нас там, в лесу, мордой в грязь уронили. И тем в силу вошли! Если мы не отомстим, мне кредиты давать перестанут, потому что им понесут.
      Месть для нас дело даже не чести, но денег! И значит, на сегодняшний день самое главное.
      Собирай силы и готовься к бою. Их слово не должно быть последним!
      - Для сил нужны деньги.
      - - Получишь деньги. На такое дело я ничего не пожалею. Я, если над ними верх возьму, во сто крат больше получу. Так что болей не болей, а дело делай! И каждый день мне докладывай. По два раза на дню мне докладывай, если что узнаешь!
      Сделаешь? - с напряженной надеждой спросил Толстый.
      - Сделаю! Всех под ружье поставлю, но хребет им сломаю!
      * * *
      Через три недели в хозяйстве братьев пропал человек. Важный человек. Бухгалтер пропал! Который много чего разного знал об их финансовой кухне. И был братьям каким-то недалеким родственником.
      Утром он выехал из дома, но на работу не приехал. Вместе с сопровождавшим его охранником.
      - Куда он мог деться? - снова и снова спрашивали братья друг друга и начальника службы безопасности, полковника в отставке Зубанова. - Ну не сквозь землю же...
      - Может, он где-нибудь у любовницы жирует?
      - Нет. Я знаю всех его любовниц. И всех уже проверил, - покачал головой Зубанов. - И дальних и ближних родственников проверил. Нет его.
      - А где он тогда?
      - Не знаю. Но предполагаю, что его похитили.
      - Кто?
      - Хоть кто. Мало ли у вас врагов.
      - У НАС! У НАС врагов! - поправили братья. - Ты, между прочим, не сам по себе, а тоже с нами. Можно сказать, по самые уши!
      - Ладно, у нас, - поправился полковник. - Хотя когда вместе, деньги тоже вместе.
      - Деньги врозь! Деньги каждый получает за то, что зарабатывает. Мы зарабатываем. Ты только охраняешь!
      - Понятно. Деньги врозь, а ответственность пополам.
      - Между прочим, он нас спас, - напомнил один из братьев другому.
      - Между прочим, мы его тоже! Мы его от милиции отмазали. За тех, с перебитыми коленками. Он сейчас мог срок тянуть, вместо того чтобы здесь выступать.
      Ну не любил полковник такого обращения. Хоть и в Безопасности, то есть практически в армейской среде, воспитывался. Там на него тоже кричали, куда как чаще кричали, так кричали, что звездочки на погонах качались. Но там-то на него генералы кричали. Которым это по чину-званию положено. А здесь кто? Шушера поганая.
      - Закрой рот и не воняй! - тихо сказал Зубанов. - Хочешь - уволь. А пасть не разевай! Я этого не люблю!
      Как ни странно, но такое резкое обращение возымело положительное действие. Вместо того, чтобы его немедленно уволить и силами охраны спустить с лестницы, братья приумолкли. Может быть, вспомнили, как Зубанов стреляет. Когда нервничает...
      - Ладно. Хватит собачиться. Надо дело делать. Этого, как его, бухгалтера искать.
      - Бухгалтер, я так Думаю, скоро сам объявится, - сказал Зубанов.
      - Как так объявится? Сам, что ли, придет?
      - Нет, не сам. Похитители его объявятся, а через них он.
      - Шутишь, полковник?
      - Нет. Нет, не шучу.
      Ну как в воду смотрел Зубанов! Как какой-нибудь Нострадамус. Как сказал так и вышло. Позвонили братьям насчет бухгалтера. Толстый позвонил.
      - Вы, говорят, счетовода потеряли? - спросил он без всяких предисловий, едва только братья подняли трубку.
      - А ты еще жив? После нашей встречи?
      - Жив. Иначе бы не звонил.
      - Что тебе надо?
      - Бухгалтер ваш у меня.
      - И что с того?
      - Разговорчивый он у вас. Просто не замолкает. Щебечет с утра до вечера. Про дела ваши денежные.
      - Что ты хочешь?
      - Разминуться с вами. По-доброму.
      - Как это?
      - Вы мне украденные восемьсот тысяч. Я вам бухгалтера. И еще охранника в придачу. В виде бесплатного презента.
      - Это когда это мы у тебя деньги украли? Что-то не припомним.
      - Так месяц назад. В лесу, что возле кладбища.
      - Не помним мы такого. Что убить нас пытались - помним. А про деньги нет.
      - Странно, странно. Отчего же у вас память такая короткая? Бухгалтер ваш прекрасно этот приход помнит. Правда, он его через бумаги не оприходовал, чтобы перед налоговой не светиться. Но помнить - помнит.
      Так что вы лучше гоните бабки, пока я вам все остальные убытки не посчитал.
      - Какие остальные?
      - Обыкновенные. "Мерседес" попорченный, три коленки разбитых и плечо. Мне за те раны из своего кармана башлять пришлось. Ну да я добрый. По мелочам цепляться не буду. Обойдусь главным долгом.
      - Да пошел ты...
      - Вы погодите кипятиться. Тут ведь дело круто завернулось. Я должок спускать не намерен, чего бы мне это ни стоило. Вы же понимаете, мне доверие кредиторов возвращать надо.
      - Денег все равно не получишь.
      - А может, мы без денег как-нибудь столкуемся? Если хорошо потолкуем. С глазу на глаз. А то ведь иначе война. Которая ни вам, ни мне...
      - Где?
      - Сегодня. В ресторане "Юбилейный". В три часа. Устроит?
      - Хорошо. Будем.
      - Только вы своего держиморду не берите. А то мои ребята дюже до него злые. Как бы чего не вышло. А нам с вами надо в тихой обстановке посидеть.
      - А где гарантии, что, если мы его оставим, ты какую-нибудь пакость не учудишь?
      - Для гарантий я выбрал людный ресторан в центре города, а не кладбище, как некоторые. А если сильно боитесь, можете взять свою охрану. Всю. Кроме начальника. И можете их по периметру ресторана расставить, как огородные пугала.
      Ну вы сами прикиньте, не буду же я полномасштабный бой в центре города устраивать! Мне моя репутация дорога. Да и с милицией лишний раз сталкиваться не резон.
      - Ладно. Считай, что уговорил. Братья одновременно опустили две трубки двух параллельных телефонов.
      - Не сделает он нас там?
      - - Вряд ли. Там ведь действительно центр. И люди. На хрена ему лишние приключения.
      - Едем?
      - Едем. Но человек пять с пушками на всякий случай в зал все-таки посадим.
      - Больше. Он жук крученый. Мало ли что удумать может...
      * * *
      В ресторане было тихо. И даже музыка не играла. В зале было всего несколько посетителей. Если не считать человек пятнадцати охраны. С той и с другой стороны.
      - Садитесь, - жестом гостеприимного хозяина предложил Толстый. - Можете пить и кушать. Не бойтесь, это не местное. Это мое. Я в этих пятизвездочных тошниловках не ем. Только если свое.
      - Отравить хочешь? - усмехнулся один из братьев. И даже, может быть, не пошутил.
      - Тогда и себя тоже, - ответил Толстый. - Я то же самое есть и пить буду. Ешьте, ешьте. У меня повар роскошный. Такого второго в городе нет. Он в ЦК партии работал в столовке. Самому Генсеку котлетки парил. А теперь вот мне.
      - Роскошествуешь, Толстый?
      - Живем-то один раз. И то бывает впроголодь. И там, возможно, впроголодь, - ткнул он пальцем в потолок.
      - Скорее там, - показал один из братьев в пол.
      - Можно и там. Лишь бы кормили, - согласился Толстый.
      - Может, хватит трепаться? Не будем мы есть. Мы по делу пришли. Говори, что надо? - оборвали ни к чему не обязывающий треп братья.