Глава одиннадцатая

Следователя Старкова Геннадия Федоровича разбудили ранним утром, еще не было шести часов. Разбудил звонок оперативного дежурного, который попросил приехать его на место происшествия и назвал адрес. Уже известный Старкову адрес.

— Я там уже был, — сказал полупроснувшийся следователь. — И все, что нужно, осмотрел и всех, кого требуется, допросил. Зачем мне ехать туда ни свет ни заря еще раз?

— Вы осмотрели это место тогда. По прежнему случаю. А теперь вас вызывают туда сейчас. По новому случаю.

— По какому новому? Что вы несете?

— По случаю массового вооруженного нападения, повлекшего те же самые, что в первом случае, последствия. Но только еще большие последствия, — соблюдая инструкцию о ведении служебных разговоров с частным абонентом, доложил дежурный.

— Как? Опять?!

— Так точно. Снова. Мне ведено вам передать, чтобы вы немедленно выезжали на место происшествия. По адресу, который вам известен. Машину я выслал.

— Ничего не понимаю, — пробормотал следователь, натягивая на себя штаны.

Прибытие на место ничего не прояснило. Скоpee запутало. Следователь бродил среди штукатурки, гильз и трупов и искренне недоумевал.

Чего они привязались к этой квартире? Что она, медом намазана? Или кое-чем другим, если исходить из того, что нападавшая, равно как и потерпевшая, сторона не относится к разряду пчел.

Чего им здесь надо? И от него чего надо? По их милости в шесть часов утра он вынужден отвечать на вопрос, чего им в той квартире было надо.

Ну что, в самом деле?

Может, они в прошлый раз обронили здесь какую-нибудь ценную вещицу? Какую-нибудь улику, которую не заметили милиционеры? И теперь пришли ее забрать? Но наткнулись на тех же неустановленных лиц, на которых наткнулись и в прошлый раз. Или на других лиц? Которым черт его знает что понадобилось в той же самой квартире в то же самое время...

Или, может быть, в той квартире спрятано нечто такое, что привлекает всеобщее преступное внимание? Что-то такое, без чего им жизнь не мила? Отчего они и отправляют на тот свет друг дружку пачками.

Может, так?

Правда, эта гипотеза напоминает страницы романов Стивенсона, где одни пираты закапывали в известном им месте золотые дублоны, другие пытались их найти, чему мешали третьи, которых в конечном итоге обводили вокруг пальца четвертые. Может, там под полом золотые слитки?

— Слушай, Паша, возьми-ка пару металлоискателей и проверь всю эту квартирку от пола до потолка, — приказал следователь своему помощнику. — И еще пригласи кинологов с собаками.

— А что искать?

— Все, что звенит. И все, что пахнет. В том, что «саперы» и собаки что-то найдут, следователь сильно сомневался. Но для очистки совести проверить свое предположение должен был. Ну приходят же сюда за чем-то вооруженные до зубов преступники. Периодически.

Потом следователь допросил так называемых свидетелей.

— Вы, конечно, спали?

— Спал.

— И ничего не слышали?

— Не слышал.

— И даже пуль, пробивших в шести местах вашу входную дверь?

— Нет. Не слышал. Только утром увидел.

— Такой хороший сон?

— Не жалуюсь.

— Может, вы и снотворное перед сном принимали?

— Да, принимал. А как вы догадались?

— А если мы сделаем анализ вашей крови? На предмет обнаружения присутствия сильнодействующих медицинских препаратов?

— Делайте. Хоть даже мочи.

— Значит, ничего не слышали?

— Нет, ничего.

— А если без протокола?

— Если без протокола, то тем более. Я вам сегодня чего-нибудь скажу, а завтра они меня...

— А мы вам охрану.

— Прошлый раз вы тоже обещали. И говорили, что больше они не сунутся. А сегодня у меня шесть дырок в двери. Слава Богу, не в голове.

— А если мы через суд? По статье «Дача заведомо ложных показаний»...

— Вы по суду, а они без суда... Нет, мне нож под ребра страшнее уголовной статьи. Потому что он без обжалования... Тоже верно...

— Значит, спали?

— Мертвым сном. И я, и жена, и дети, и даже кошка...

Так, здесь опять мимо. Остается выяснять личности погибших... Отслеживать их оружие. Искать причины, заставившие их прийти туда, где они уже однажды были...

Ну за каким за таким они привязались к этой треклятой квартире? Что им в ней понадобилось?.. Еще раз.

Глава двенадцатая

— Где дискеты? Или хотя бы ключ от сейфа, где дискеты лежат? — жестко спросил ген..., то есть просто товарищ Петр Семенович. У которого пропала столь важная для него и всего его окружения информация. И которая, если ее вовремя не найти, могла пересадить всех их из мягких кабинетных кресел на жесткую скамью подсудимых или, того хуже, расставить в ряд подле одной стенки. — Ну вы хоть что-то сделали для возвращения утраченных документов? Или вы лаптем щи хлебаете? Черт вас всех задери!

— Никак нет! Сделали.

— Что сделали?

— Выполнили ваше приказание в отношении осмотра похитившего информацию трупа.

— Ну?

— Осмотр трупа никаких результатов не дал. Ключ не обнаружен.

— Вы внимательно осматривали?

— Так точно. Изнутри осматривали.

— А квартира?

— Тут такое дело...

— Какое дело? Что вы мнетесь, как монашка перед гусаром? Вы обыскали квартиру?

— Никак нет.

— Почему?

— Не успели.

— Как так не успели? Почему не успели?!

— Нам помешали.

— Что? Опять?!

— Так точно. В квартире была засада. Мы были вынуждены принять бой.

— Потери?

— Четверо убитых и трое раненых.

— Вы что? Вы с ума все посходили?! При таком подходе к делу у нас скоро не останется личного состава! С кем тогда прикажете дело делать? С вами?

— Виноват...

— Доложите подробности.

— Согласуясь с ранее разработанным планом, мы к двадцати четырем часам сконцентрировали задействованные в операции силы в районе...

— Вы мне не про план. Вы мне про дело толкуйте. Про то, что вы там на месте натворили.

— Виноват... В три часа пятнадцать минут после полуночи участвующее в операции подразделение прибыло на место, заняло исходные позиции и попыталось проникнуть в квартиру. В которой встретило ожесточенное сопротивление противника в составе двух бывших там неизвестных лиц, вооруженных автоматическим оружием, которые открыли огонь на поражение.

— И вы не могли справиться с двумя стрелками?

— Дело в том, что на помощь блокированным в квартире неизвестным, по всей видимости, по их вызову, под видом бригады «Скорой помощи» прибыла группа прикрытия. И мы оказались зажаты в клещи.

— А ваше прикрытие? Где было ваше прикрытие?

— Наше прикрытие вступило в бой с новоприбывшими превосходящими силами противника, оттянув на себя часть его личного состава. При этом другая часть, успев просочиться в подъезд, ударила ведущему бой в квартире подразделению с тыла, поставив его тем самым в наиболее невыгодное, с точки зрения ведения боевых действий, положение...

— Вы что заканчивали?

— В каком смысле?

— В прямом. Вы какое учебное заведение заканчивали?

— Общевойсковое военное училище.

— Чувствуется. Что общевойсковое. По масштабу и способу ведения боевых действий. Не понимаю только, как вы смогли обойтись без использования приданной бронетанковой техники и без прикрытия сверху штурмовой авиацией.

— Виноват.

— Продолжайте.

— Оценив создавшуюся оперативную обстановку как критическую, я, будучи командиром вверенного мне подразделения и ответственным за проведение операции, принял решение о переходе к обороне и вызове подкрепления. После чего Получил приказ на прекращение огня и эвакуацию, которую и успешно осуществил без потерь со стороны личного состава.

— Значит, эвакуацию смогли осуществить без потерь?

— Так точно. Без потерь.

— А не выполнить приказ умудрились с потерями?

— Виноват.

— И где вы мне теперь прикажете искать то, что вы снова упустили?

— Не могу знать...

— И по какой статье вы прикажете мне списывать потери личного состава, которые больше отделения?

— Не могу знать...

— Плохо, что не можете! Никуда не годно, что не можете! Вы только гробить бойцов можете! А больше ничего не можете...

— Виноват...

— Конечно, виноват. Кругом виноват! Идите и напишите мне подробный рапорт о гибели личного состава вверенного вам подразделения...

— Что указывать в качестве причины смерти?

— Не знаю, что указывать! Что хотите, то и указывайте. Дорожно-транспортное происшествие, подрыв на учебной мине, коллективное самоубийство, отравление позапрошлогодними грибами, употребление в больших количествах технического спирта... Все, что вам в голову взбредет. Но только так, чтобы комар носу не подточил. Чтобы ни одна комиссия... И чтобы родственники ничего не узнали еще по меньшей мере несколько недель.

— Как это?

— Так это! Отправьте их в срочную командировку. Только так, чтобы с удостоверениями, билетами, продуктами и прочим довольствием. И там, в командировке, пусть они и... отравятся. Ну или подорвутся. Лучше подорвутся, чтобы меньше вопросов. Потом запаяйте их в цинки и с соответствующей сопроводительной документацией доставьте сюда.

— Но ведь тел нет?

— Вы что, первый раз замужем? Тел нет, зато земля есть, камни есть. А лучше так, лучше купите какой-нибудь проквашенной говядины и набросайте в гробы. Чтобы, даже если вскрыть, никто ничего не понял. Задача ясна?

— Так точно!

— Отвечаете за это дело лично! Не сможете спрятать концы в... гробы, а гробы в землю, уляжетесь туда сами. Понятно?

— Так точно! Понятно! Разрешите идти?

— Черт с вами, идите... Сами знаете куда! Потом ген... товарищ Петр Семенович отправился на свою дачу, чтобы в привычной обстановке подумать о том, как теперь выкручиваться из создавшегося почти безнадежного положения. О котором никто, кроме него, по-настоящему реального представления не имел. И чем больше думал, тем к более неутешительным выводам приходил.

А все тот гад изменник! Хоть и бывший однокашник и сослуживец. Который, прикрываясь чуть не с курсантских времен приятельством, втерся в его доверие, узнал то, что ему знать не следовало, и попытался сторговать собранную им информацию за тридцать сребреников. Отчего и подох, как собака, так и не успев ничего получить. Заслуженно подох. Как и надлежит предателям.

Вот только не понять, куда в последний момент успел спрятать собранную им информацию. Или кому передал...

И что в этой ситуации можно предпринять? Как спасти положение? Каким образом узнать о местонахождении похищенного компромата, следы которого оборвались в той, дважды и безуспешно атакуемой ими квартире?

Каким образом?

Каким?!

А черт его знает, каким!

Но одно ясно. Действовать так, как он действовал раньше, нельзя. Время лобовых решений прошло. После тех двух неудавшихся и принесших вместо ожидаемого успеха одни лишь трупы и головную боль атак прошло. Пора, вспоминая уроки, преподанные в академии, отходить на заранее подготовленные позиции, перегруппировывать силы, подтягивать резервы... И что еще? Ах, ну да, проводить тщательную разведку позиций противника. Хоть даже разведку боем.

Вот чего он не делал раньше. Чему не уделял надлежащего внимания. Потому что, боясь опоздать, спешил. И все равно опоздал!

Пора исправлять ошибки. Пора собирать информацию, определять направление возможного следующего удара, вычислять огневые точки и засады противника. И определять самого противника, который, покрошив уже целое отделение, так и остается неизвестным! Определять, вычислять и лишь потом бросаться в атаку. Все равно бросаться... Потому что отступать некуда. И поздно...

Товарищ Петр Семенович набрал известный ему телефон и вызвал одного из своих доверенных помощников.

— Немедленно организуйте осмотр трупов, погибших в известном вам месте. Чужих трупов. Тех трупов, что обследовали до нашего прибытия помещение. Задача — найти и изъять любые бывшие при них предметы. Впрочем, нет. Лучше привезите их из морга сюда. Задача ясна?

— Так точно.

— Кроме того, мне необходима вся информация, которой располагает ведущее расследование по известным вам делам следствие. Особенно фотографии, приметы и отпечатки пальцев трупов противника. И особенно перечень вещественных доказательств, которые были изъяты на месте происшествия. Надеюсь, вы меня поняли?

— Так точно. Разрешите задать вопрос?

— Разрешаю.

— Каким образом мне следует добыть такую информацию?

— Это ваша проблема — придумать, каким образом ее добыть. Но все ваши соображения о том, как выполнить поставленную перед вами задачу, вы должны доложить мне не позже чем к вечеру завтрашнего дня. Вам ясно?

— Так точно! А если не успею?

— А если не успеете, то я с вас шкуру спущу! Потому что с меня тоже спустят!

Глава тринадцатая

— Опять?!!

— Но мы...

— Вы что, не могли нормальную страховку наладить?

— Мы наладили... Но противник появился слишком неожиданно.

— Неожиданно появляется только муж из командировки, когда вы лежите в его постели с его женой. Как это произошло?!

— Мы, то есть осмотровая группа, находились в помещении, когда туда прибыл противник.

— И они сразу поняли, что вы в квартире?

— Вряд ли. Дверь квартиры после проникновения в нее осмотровой группы была опечатана. Но они тем не менее открыли дверь и вошли в помещение.

— Сколько их было?

— В головной группе шесть-семь бойцов.

— Так, дальше.

— Находившаяся в помещении осмотровая группа приняла бой.

— А прикрытие?

— Прикрытие вызвало группу поддержки в количестве десяти бойцов, которая зажала противника в подъезде и навязала ему бой с целью его уничтожения, пленения и освобождения осмотровой группы.

— Но не уничтожила, не пленила и не освободила?

— Нет. Потому что получила приказ на эвакуацию в связи с подходом превосходящих сил милиции.

— Осмотровая группа что-нибудь нашла?

— Неизвестно. Им было запрещено без крайней необходимости выходить в эфир.

— Как долго она находилась в помещении?

— Что-то около двух часов.

— Значит, что-то найти могла?

— Затрудняюсь ответить на этот вопрос.

— Где сейчас находятся погибшие?

— По всей видимости, в морге.

— В морге?.. Тогда так — пошлите туда кого-нибудь. Из тех, что посмышленей. Пусть они их осмотрят. Везде, где возможно, пусть осмотрят. И все, что найдут, пусть изымут.

— Когда послать?

— Немедленно послать! Пока еще вскрытия не было. Или пока их в судебку не перевезли...

Глава четырнадцатая

Утром следующего дня компьютерщик Петрович проснулся с ужасной головной болью и не менее ужасным запахом, исходящим изо рта, случившимся из-за употребления внутрь чудовищного коктейля, составленного из французского «Наполеона», армянского коньяка, водки и пива.

Первым делом он прошел на кухню и постарался вылечиться от того, чем страдал, остатками того, по причине чего этим страдал. Он вылил из всех стоящих на столе бутылок скопившиеся на дне капли и залпом выпил. Крякнул. Гадливо передернулся. И пошел в ванную ополоснуть безобразно опухшую после вчерашнего физиономию.

Он растирался полотенцем и мучительно вспоминал события предыдущего дня. Отчетливо он помнил только «Наполеон» ценой чуть не в сто баксов за пол-литровую бутылку, разливаемый в простые граненые стаканы. И еще он помнил экран своего компьютера. Интересно, зачем он включал компьютер?

Ах ну да. Незнакомец, которого привел его приятель, кроме «Наполеона», принес еще какую-то дискету. Которую они в краткий промежуток между армянским коньяком и водкой отсматривали на мониторе. Там еще были какие-то цифры...

Да нет, не цифры, а номера счетов. Именно счетов. С указанием лежащих на них сумм... Очень немаленьких сумм, размещенных в швейцарских, английских и еще каких-то банках...

Откуда у того незнакомца взялись эти счета? И эта дискета, содержание которой он не знал?

Бог мой! Ведь если знать номера этих счетов и шифры этих счетов, то можно очень даже запросто снять с них лежащие там суммы. Причем даже не лично снять, а, например, через компьютерные сети, распорядившись о переводе денег из швейцарского банка на, к примеру, валютный счет ближайшего Сбербанка. Или обналичить их через банкомат...

А ведь там были десятки миллионов долларов! Ну или сотни тысяч доларов, если взять поправку на употребленные к тому времени внутрь градусы и вызванное этим удвоение наблюдаемых на экране цифр.

Все равно немало! Сотни тысяч! Сотни тысяч свободно конвертируемых баксов! Петрович быстро включил компьютер и отсмотрел его содержание в надежде, что сбросил информацию с дискеты в память машины. Нет, никакой дополнительной информации на диске не было.

Почему же он ее не сбросил?

А как же он мог ее сбросить, если тот незнакомец выдернул дискету из дисковода, как только увидел эти цифры!

Значит, все верно. Значит, это не просто цифры. Значит, это деньги, которые прошли рядом. Которые прошли буквально между пальцев!

Петрович быстро впрыгнул в штаны и побежал к одному своему дружку-приятелю, который был докой в денежных вопросах.

— Ну, — сказал приятель, — и что?

— Там же сотни тысяч! Я же сам видел!

— Ну, во-первых, после смешения столь разномастных напитков тебе могло пригрезиться черт знает что. В том числе и то, что ты не ты, а Рокфеллер. Во-вторых, даже если вообразить, что ты видел то, что видел, совершенно не обязательно, что эти цифры являются номерами реально существующих счетов.

— Но я видел...

— Что видел?

— Цифры. И буквы.

— Какие?

— Ну, я не вполне помню.

— А ты постарайся. Вспомни. Тогда и будет разговор.

Петрович напрягся.

— Вначале там буквы были. Латинские. S и J. И еще, кажется... Слушай, давай я попробую написать. У меня зрительная память хорошая. Если я буду писать, я могу вспомнить.

— На. Пиши, — протянул приятель лист бумаги и ручку.

— Первой была буква...

Через пять минут ряд цифр и букв был готов.

— Вот он. Плюс минус несколько цифр.

— Ладно, сейчас попробуем проверить. Приятель взял сотовый телефон и набрал какой-то номер.

— Слышь, Сева, скажи мне, как выглядят счета в швейцарских банках. Ну ты должен знать. Ну надо! Очень надо. Да, в швейцарских.

— И в английских, — напомнил Петрович.

— И в английских. Ну надо, тебе говорю! Ну что ты в самом деле? Как? Погоди, я запишу. Так. Так! Так!! Так!!! Все? Спасибо, Сева.

Приятель положил трубку. И очень внимательно посмотрел на Петровича.

— Ну?