Глава четырнадцатая

На этот раз генерал Трофимов занимался своими прямыми обязанностями. Потому что давно пора было заняться. Не все ж ему с Ивановым нянькаться. Иванов был его, так сказать, хобби — навязанным свыше хобби. А вообще-то он продолжал числиться в ФСБ, где, если чего-нибудь упустит, его тоже по головке не погладят. Так что надо наверстывать, тем более что Иванов никуда не убежит. По крайней мере хочется надеяться, что не убежит...

Генерал Трофимов сидел в своем кабинете и разбирал накопившиеся за несколько дней бумаги. Он просматривал тексты, делал на них быстрые пометки, но Иванов у него из головы все равно не шел.

Может быть, потому, что Иванов им так ничего и не сказал... Он бы, конечно, сказал, если бы перестать с ним церемониться и применить силу. Если бы применить специальные методы допроса, он бы наверняка раскололся. Но применять к нему специальные методы почему-то запретили.

Но бог с ним, с этим Ивановым, главное, что им с майором позволили увидеться с семьями. Свидание было кратким, но бурным. Семьи действительно находились в пансионате и в целом были довольны жизнью, хотя сильно удивлялись столь длительному отдыху. Их не обижали, их на убой кормили и в меру сил развлекали. Правда, не пускали домой, но это в любом доме отдыха не разрешено.

Генерал и майор побыли с семьями два дня, ничего им не объясняя — зачем тревожить близких, если все равно ничего изменить нельзя. Не будешь же, отстреливаясь от медицинского персонала и забрасывая пансионат гранатами, совершать побег с домочадцами на руках. Это несерьезно.

Генерал Трофимов и майор Проскурин объяснили, что снова отправляются в длительную командировку, что с большим трудом, но “пробили” через начальство продление путевки еще на несколько недель и что непременно приедут в гости еще раз, только не знают когда.

Жены все поняли — поняли, что в худшем случае их муженьки по-крупному загуляли, причем загуляли вместе с начальством, сплавив мешающие им семьи в дом отдыха. В лучшем — выполняют какое-то смертельно опасное задание и укрыли семьи от возможных посягательств преступников.

Жены все поняли, но ничего не сказали, потому что были женами офицеров ФСБ и привыкли не спрашивать ничего сверх того, что им уже сказали. В конце концов, их упрятали не куда-нибудь на дальнюю точку в Забайкальский военный округ, где, кроме белых медведей и личного состава, пообщаться не с кем, а поместили во вполне приличный и даже где-то элитный пансионат.

Генерал и майор сердечно попрощались, чмокнули родных в щечки и уехали. Работать уехали — майор продолжать уламывать упорствующего Иванова, генерал разгребать запущенные дела.

В первую очередь дела, связанные с Ивановым. И здесь с Ивановым! Кругом с Ивановым!..

Его побег из французской тюрьмы спутал многие карты. Так получилось, что Иванов был завязан в нескольких разработках ФСБ. И в первую очередь в операции “Щит”, курируемой генералом. Именно он, Иванов, смог прицельной стрельбой из снайперской винтовки по “шестеркам” заставить известного вора в законе по кличке Папа вывести на резидента американской разведки Джона Пиркса агента ФСБ Генштабиста. Генштабист прошел все проверки, был завербован, и теперь через него руководство Минобороны гнало в Америку масштабную дезу, вводя потенциального противника в заблуждение относительно стратегических целей российской внешней политики в рамках предложенных высшим генералитетом военных доктрин. Операция “Щит” была одной из немногих в последнее время побед, о которой руководство ФСБ поспешило отчитаться в самых высших инстанциях...

И вот теперь этот успех вместе со всеми вытекающими из него благодарностями, наградами и внеочередными званиями мог одномоментно почить... По той простой причине, что Генштабиста американцам подогнал Иванов, и теперь, когда он оказался на свободе, американцы могут посчитать, что тот, попав в руки русских, сдаст своего приятеля фээсбэшникам, а те его перевербуют и начнут двойную игру. Или, того хуже, заподозрят, что Иванов изначально работал на ФСБ и тогда соответственно Генштабист не удачное приобретение ЦРУ, а подведенный к ним двойной агент.

Единственной возможностью успокоить американцев было убедить их в том, что Иванов не фээсбэшник, не попал им в руки и является тем, за кого они его принимают. Не словами убедить — делами...

И генерал “погнал волну”!..

Министерство внутренних дел потребовало участия группы русских милиционеров 6 расследовании побега, совершенного гражданином России из французской тюрьмы. При негласных контактах русские намекали французским коллегам, что не верят в то, что Иванов организовал побег сам и что ему никто не помогал. И, делая многозначительные лица, кивали в сторону Америки.

С аналогичным, но хорошо завуалированным протестом выступил российский МИД, укорявший Францию в неумении содержать надлежащим образом опасных преступников и выражавший уверенность, что теперь, в случае поимки Иванова, французская сторона пойдет навстречу требованиям русского МВД.

Во все российские посольства была разослана директива, предписывающая обращать самое пристальное внимание на любую информацию, касающуюся Иванова, и немедленно отправлять ее в Москву. В дипломатических кругах поползли неясные слухи о том, что французский беглец не просто уголовник, а сбежавший из России то ли фээсбэшник, то ли грушник, который или что-то украл, или знает какие-то особые секреты, отчего Москва так сильно наезжает на дипкорпус.

Но все эти заявления и слухи были лишь шумовой околодипломатической завесой, которая должна была показать особую заинтересованность России в судьбе беглеца. Самые веские аргументы общественность не услышала. Эти аргументы прошли по другим, гораздо более значимым для спецслужб каналам.

Совершенным авралом была придумана и детально проработана новая биография Иванова. Чтобы облегчить себе работу и не выправлять под Иванова лишние документы, взяли за основу биографию реально существовавшего офицера ГРУ, благо фамилия Иванов была очень распространенной и подобрать ему тезку было вполне возможно.

Иванов остался Ивановым, но перестал быть инженером по котлоагрегатам, а стал подполковником ГРУ, окончившим с отличием Новосибирское общевойсковое училище, командовавшим взводом в Приморье, а потом ротой на Кольском полуострове, бравшим окружные призы и первые места на соревнованиях по стрельбе. За что был замечен и направлен на учебу на курсы переподготовки ГРУ, после успешного окончания которых переведен в Москву, где и сделал вполне приличную карьеру. К сожалению, дальше судьба реального Иванова не сложилась, он застрял в должности, провалил какое-то ответственное поручение командования и был уволен из рядов вооруженных сил. Но этот, последний эпизод его жизни военные бюрократы переписали, оставив на службе и даже назначив на новую, более высокую должность. Заодно они срезали во всех документах фотографии прежнего Иванова и наклеили нового. Работу Иванова на поприще ремонта котлов и агрегатов пришлось залегендировать секретным заданием, для выполнения которого понадобилась гражданская натурализация. В связи с чем к делу были подшиты рапорта Иванова о заключении фиктивного брака с гражданкой Илларионовой и устройстве на работу в “Спецмонтажстрой”.

Перевоплощение состоялось.

Последним штрихом стали подшитые к делам рапорта о превышении Ивановым служебных полномочий, приказ об его отставке, докладные куратора об его длительном отсутствии по месту жительства и рапорта о возможном соучастии в ряде уголовных преступлений. Что было уже ЧП, которым занималось особое, занимающееся чисткой рядов, подразделение ГРУ.

В свою очередь, по ведомству генерала Трофимова прошел оформленный задним числом документ, в котором источники сообщали о каком-то офицере из армейской разведки, который участвовал в мафиозных разборках. Проведенная проверка позволила выяснить, что этот офицер был не просто офицером, а офицером ГРУ с высшим допуском секретности. Что было уже не только делом армейской разведки, но и конкурирующей с ней Федеральной Службы Безопасности. Ряд подразделений ФСБ был сориентирован на розыск беглого разведчика, что опять-таки, задним числом, отражено в служебных документах.

Чтобы не ограничиваться одними только бумагами, генерал Трофимов поставил адреса, где мог появиться Иванов, на прослушку, а кое-какие под наблюдение.

Если цэрэушники заподозрят Иванова, они обязательно проверят эти адреса и попробуют добраться до документов. А люди генерала им в этом всячески поспособствуют.

Чтобы убыстрить события, через имеющиеся каналы дезы американцам слили информацию о масштабном поиске какого-то высокопоставленного офицера ГРУ. И подтвердили розыск, направив европейской резидентуре ФСБ и внешней разведке ориентировки на Иванова с просьбой принять самые энергичные меры для установления местонахождения совершившего побег из России предателя.

Расчет был прост: чем более масштабными будут поиски Иванова, тем больше вероятности, что произойдет утечка информации, а если не произойдет, то... все равно произойдет.

Капкан был заряжен, приманка на крючок нацеплена... Приманка в виде подполковника ГРУ, имеющего доступ к российским секретам. Подполковника — Иванова Ивана Ивановича.

Глава пятнадцатая

— Русские ищут Иванова, — доложил Джон Пиркс своему Начальнику.

Эта новость не была новостью, потому что русские должны были искать Иванова. Русские полицейские должны были.

— Но это не МВД, — внес поправку Джон Пиркс. — Его ищут европейские резидентуры.

А вот это была уже новость!

— Они зарядили посольства и нелегалов. Муссируются слухи, что Иванов выполнял какое-то задание военной разведки и соскочил у них с крючка. Теперь они ловят его по всей Европе.

А раз ловят по Европе, то, выходит, он не у них. Потому что зачем им искать то, что они не теряли.

Это была приятная новость.

— Кроме того, русские не верят, что он организовал побег сам. Мы имеем около десятка распечаток разговоров русских полицейских чинов и работников дипкорпуса, которые в частных беседах высказывали мнение, что Иванова вытащили из французской тюрьмы американцы.

Правильно мыслят русские, не дураки. Побегу Иванова действительно поспособствовали американцы. Вот только он вместо благодарности в последний момент дал деру, оставив своих спасителей с носом.

Но американцы не были уж такими наивными простачками, чтобы сразу заглотить предложенную им наживку.

— А если это игра? Если они просто прикрывают его? — предположил Начальник Восточного сектора. — Может такое быть?

Отчего же не может, конечно, может. Разведки обожают многоходовые, в которых сам черт ногу сломит, комбинации.

— Надо запросить наши источники в Минобороны и ФСБ, — приказал Начальник Восточного сектора. — Нужно узнать, работал ли он в ГРУ, как долго работал и в каком качестве.

Американские источники в спецслужбах откликнулись быстро и с удовольствием. Теперь таких стало больше и встречаются они чаще, чем раньше. Лет двадцать назад любой кагэбэшник сто раз подумал бы, даже прежде чем просто встретиться с американцем в узком дружеском кругу. Раньше за такие встречи можно было схлопотать строгача. А за “высказанное в частном порядке мнение” мгновенно вылететь с работы. Не говоря уж о предательстве. За предательство тогда без раздумья “мазали лоб зеленкой”. А теперь, когда за продажу госсекрета дают максимум пожизненное заключение, иногда чуть ли не условно, а американцы дают доллары и вид на жительство, охотников предавать стало гораздо больше. Стало так много, что ЦРУ имеет возможность выбирать, кто им больше, а кто меньше нужен.

Так что узнать подробности о служебной карьере Иванова большого труда не составило. Источники собрали все курсировавшие в коридорах и курилках спецслужб сплетни, повстречались с бывшими подчиненными и сослуживцами Иванова.

Информация подтвердилась — Иванов служил в ГРУ, причем в немалых чинах и на хорошем месте.

Но этого было мало. Слов — мало. Серьезные люди предпочитают оперировать документами. И документы нашлись.

— Пять тысяч баксов, и считайте, что его досье у вас в кармане, — назначил цену один из оборотистых военных чиновников, на которого вышел агент Джона Пиркса.

— А почему так много? — возмутился агент.

— Я же вам не лажу какую-нибудь принесу, а первую копию. Если не верите, могу заверить ее у нотариуса.

— За пять тысяч мне принесут оригинал, — начал сбивать цену научившийся торговаться с русскими агент.

— Кто принесет?! — поморщился продавец. — За пять штук вам принесут фуфло. А я знаю человека, который сидит на картотеке. Но только мне придется отстегнуть ему половину. Так что я рискую за жалкие две с половиной штуки.

— Пять — много! — не уступала американская сторона.

— Хорошо, тогда четыре штуки и гостевая виза для моей дочери и зятя.

— Мы не решаем вопрос виз. Визы открывает консульство.

— Да ладно ты мне тут арапа заправлять! — возмутился продавец. — А то я не знаю, как это у вас делается. Да если бы я, допустим, вам сейчас чертежи новой ракеты предлагал, да вы бы сразу мне и всем моим родственникам гражданство!..

— У вас есть чертежи новой ракеты? — заинтересовался американец.

— Нету! Кабы были, разве бы я в этой дыре сидел? — вздохнул военный чиновник. — Зато у меня есть своя рука там, где продаются нужные вам документы. За пять тысяч долларов.

— Ну хорошо, я согласен, — уступил агент американской разведки. Ударили по рукам.

— Может, вам еще какой-нибудь маршал нужен из отставных? — предложил оборотистый делец.

— Сколько? — спросил поднаторевший в общении с русскими агент.

— Маршал за семь штук пойдет. Но если оптом — сброшу. Если оптом, то за шесть штук.

— Я подумаю...

Стороны разошлись, довольные друг другом. Человек Джона Пиркса направился в посольство сканировать и шифровать полученные документы.

Продавец краденых досье — на конспиративную квартиру, на встречу с майором Проскуриным.

— Ну что? — спросил его майор.

— Съели и не подавились, — положил “военный чиновник” на стол пакет с пятью тысячами долларов. — Они, похоже, считают, что у нас что угодно купить можно.

— Потому и считают, что почти все можно, — вздохнул майор...

Шифровка с досье ушла в Америку.

— Хм, — сказал Начальник Восточного сектора. — У него очень неплохой послужной список. Награды... Благодарности... О!.. Он служил под началом самого генерала Нефедова!

— Нефедова?! — удивился Джон Пиркс. Покойного генерала цэрэушники сильно уважали за несколько проваленных им американских спецопераций в Анголе и Афганистане. Разведчики всегда больше уважают побившего их противника, чем того, которого “сделали” сами.

— Он, оказывается, имеет хорошую школу...

С фотографии на личном деле на Джона Пиркса и его Начальника смотрел более бравый, чем на милицейских ориентировках, и много более бравый, чем в жизни, Иванов. Иванов в военной форме, при погонах и портупее.

И все же американцы не поверили даже досье.

— Я думаю все же, имеет смысл проверить его адреса. Если русские ищут его по-настоящему, если это не игра, то они должны поставить в местах его возможного появления слежку, — внес предложение Джон Пиркс.

— Согласен. И еще следует пройтись по его биографии, — напомнил Начальник Восточного сектора. — Повстречаться с его родственниками, коллегами по работе...

Прав был генерал Трофимов, прогнозируя вероятные действия американцев. Впрочем, это понятно, это профессиональное. Занимаясь одним и тем же делом, нетрудно понять, что будет делать твой противник, потому что он будет делать примерно то же самое, что в точно такой же ситуации будешь делать ты сам...

— Американцы начали проверку! — обрадованно доложил майор Проскурин генералу Трофимову.

— Когда?

— Сегодня...

Работники американского консульства вдруг начали гулять вблизи места жительства Иванова. Вначале один, потом другой... Они бродили по улицам, любуясь уникальной русской архитектурой шестидесятых годов двадцатого века.

— О-о! Колоссаль! — восхищались они, снимая на видеокамеру очередную пятиэтажную “хрущевку”. — Русс рококо!

А сами внимательно наблюдали за улицей — за стоящими у обочин машинами, за прохожими.

За первым “туристом” шел второй “турист”. Он тоже фотографировал и тоже смотрел.

И шел третий, который уже не был американцем, а изображал русского прохожего с пакетами в руках...

Через несколько дней американцы свели результаты своих наблюдений воедино. И нашли то, что искали.

Три машины, постоянно сменяя друг друга, стояли примерно в одном и том же месте. Одна машина была легковая, две другие — продуктовые фургоны. В машинах, так же периодически сменяясь, сидели молодые, никуда не спешащие парни. Интересно, кто из русских согласится пустить в свою машину такую уйму людей? Все это походило на слежку.

И американцы решились на проверку.

Днем один из наиболее адаптированных к российской жизни, в совершенстве владеющий русским языком агент вышел на дело. Его одели в грязную фуфайку, надели на ноги найденные на ближайшей помойке кирзовые сапоги, дали в руки ящик с инструментами, который русские почему-то называют музыкальным инструментом “шарманка”, и отправили в дом, где раньше проживал Иванов.

Агент, изображавший то ли сантехника, то ли монтера, вскрыл ящики связи и быстро обнаружил вмонтированного в телефонную линию “жука”. Телефон квартиры Иванова находился на прослушке!

Сомнений не оставалось — Иванова пасли.

Через своих информаторов и за отдельные деньги американцы смогли установить, что машины, простаивающие сутки напролет на улице, приписаны к гаражу Федеральной Службы Безопасности. Сомнений не оставалось!

И все-таки оставались. Потому что разведчики это не мужья, которые пытаются выяснить, гуляет или нет их жена, и удовлетворяются честными уверениями ее близких подруг. Разведчики предпочитают перестраховываться. И предпочитают объективную информацию.

Следующим витком проверки должны были стать родственники Иванова. Но идти к ним американцы не решились, опасаясь быть узнанными и пойманными за руку. Но выход нашелся, выход, который предоставили им новые демократические веяния. Американцы наняли одно из охранных, каких в России миллион, агентств.

— Вы сможете справиться с такой работой? — спросили американцы, изображающие русских бизнесменов, директора фирмы.

— Обижаете, ребята, у меня половина работников — бывшие наши резиденты за кордоном. А вторая половина полковники КГБ, — заверил их директор. — Они раньше шпионов пасли, а теперь того, кого закажете вы.

Американцы заказали первый пришедший на ум адрес, чтобы убедиться, что нанятые ими люди работают качественно. И они действительно работали качественно.