МЕЖДУНАРОДНАЯ КОСМИЧЕСКАЯ СТАНЦИЯ

Двадцать девятые сутки полета

00.00.00!..

Астронавты смахнули пот со лбов: все-таки, знаете, страшновато — не на Земле! Смахнули пот, вздохнули облегченно и пошли готовиться к стыковке и переходу на прибывшие космические корабли. Их пребывание на МКС закончилось. Не так, как должно было, не тогда и не для всех!

Трое членов экипажа этих стыковок уже не увидят! Потому что двое из них покоятся, как в гробах, в герметически задраенных скафандрах, а русского космонавта Алексея Благова еще предстоит вытаскивать из открытого космоса, что отдельное занятие!

Но все равно, все равно все были очень рады!

Полет, хоть очень неудачно, хоть так, но — заканчивался!..

ОКОЛОЗЕМНАЯ ОРБИТА. АПОГЕЙ 395 КМ. ПЕРИГЕЙ 382 КМ

БОРТ РОССИЙСКОГО КОСМИЧЕСКОГО КОРАБЛЯ “СОЮЗ-ТМА”

Пятьдесят секунд до касания!

Тридцать…

Десять…

Все! Пора подхватывать чемоданы и бежать к выходу…

Но нет, что-то не так, какой-то сбой!

Вдруг эмкаэску и сошедшийся с ней вплотную корабль “Союз-ТМА” тряхнуло. Вначале тряхнуло станцию, а потом, следом за ней, спустя секунду или чуть больше, — русский корабль.

Совсем чуть-чуть! Потому что в космосе всегда все — чуть-чуть, так как нет атмосферы и ничего не слышно!

Впрочем — нет, на станции все же что-то такое услышали. Какой-то неясный, но довольно сильный хлопок!

Па-ах!..

И тут же станция полетела куда-то в сторону, ткнулась стыковочным модулем в “Союз”, толкнула его, отскочила и медленно, неспешно, но все равно — закрутилась иначе, чем крутилась до того!

Чего, впрочем, было достаточно, чтобы на корабле “Союз-ТМА” сработала аварийная сигнализация:

“Внимание — опасность!

Немедленная расстыковка!”

И зазвучали голоса:

— Что случилось?!

— Не знаю!..

— Мать твою!..

— Отваливаем!.. Быстрее, быстрее!..

И русский корабль не спеша отошел от потерявшей управление станции,

На пять метров.

На десять.

На двадцать…

Стыковка не удалась, хотя все еще было не понятно, почему… Просто вдруг у станции изменилась орбита и скорость вращения!

На “Союзе” — не понятно. А на станции очень даже понятно. Так как там тоже заговорила автоматика и зазвучали голоса.

— Разгерметизация лабораторного модуля!

— Падение давления!..

Что это — метеорит?

Наверное… Или, может быть, какой-нибудь космический мусор, которого на орбите стало как на свалке! Потому что больше нечему! Больше ничего не может ударить станцию, находящуюся в безвоздушном пространстве, — птицы там не летают и лихачи не носятся.

Метеорит!

Но откуда?.. Все более-менее крупные метеориты отслеживаются, в том числе с Земли, и при угрозе МКС меняет свое местоположение, чтобы избежать опасной встречи. А мелкие причинить вреда ей не могут, максимум — краску оцарапать. Но только здесь никакой краской и не пахнет — здесь, судя по всему, повреждена обшивка! Вернее — пробита насквозь, и теперь атмосфера МКС тугой струей улетучивается наружу, работая как реактивный двигатель, раскручивая станцию волчком и направляя неизвестно куда!

Но это вторичная опасность, потому что первичная — это воздух! Тот, что со страшной силой утекает теперь наружу, в полном соответствии с законом сообщающихся сосудов — сообщающихся посредством сквозной дыры станции и космоса. А так как там, за бортом, ничего нет, там абсолютная пустота, вакуум, то он неизбежно будет поглощать избыток давления, стремясь его выровнять. Поглощать тот самый, которым дышат астронавты, воздух!

Но об этом астронавты не думали, так как уже действовали — зная, что и как делать, потому что были этому научены, пройдя не одну тренировку еще там, на Земле.

Создать компенсирующее давление…

Есть! В атмосферу из баллонов пошел воздух, заменяя тот, что улетучивался наружу.

Перекрыть люк, ведущий в дырявый модуль…

Уже перекрыт — словно гигантской пробкой заткнут, изолировав аварийный отсек от станции.

Выровнять давление внутри станции…

Сделано…

Уф!..

Ну вот, а теперь можно позволить себе подумать, что произошло!

Так что же?..

Ах, вот оно в чем дело — в лабораторном модуле лопнул иллюминатор! Что-то влетело в него, разбив бронированное, которое по идее должно выдерживать выстрел в упор, стекло. Но, тем не менее, оно не выдержало, треснуло и от перепада давления снаружи и внутри лопнуло, разлетевшись на мелкие осколки!

Но теперь все позади!..

Астронавты, пережившие нешуточный стресс, стали постепенно приходить в себя.

Да ладно, ничего страшного — ничего из ряда вон выходящего не произошло! Ну да — иллюминатор… Но это лишь локальная, к которой они были готовы, потому что всегда готовы, авария. Причем не морально, а на уровне вбитых на Земле рефлексов, которые быстрее разума! Это как на подводной лодке, где в первую очередь плавсостав учат заводить пластыри на пробоины, распирая их струбцинами, а потом всему остальному! Стекло можно будет заменить и продуть модуль воздухом, восстанавливая утраченную атмосферу.

Если, конечно, там никаких других повреждений нет!

Единственное, что плохо, так это то, что теперь вновь придется долго сближаться с русским “Союзом” или “шаттлом”, выравнивать орбиты и синхронизировать вращение. Но это ладно, это лишь вопрос времени…

Так решили они.

И точно так же решили на русском корабле “Союз-ТМА”.

И на “шаттле”.

И в ЦУПах, которые держали постоянную связь с космическими кораблями.

Так решили все. Подумаешь, метеорит — снимем экипаж, залатаем модуль, и будет он лучше прежнего. Будет как новенький!

И ошиблись.

И на станции, и в ЦУПе.

Все!

Потому что дело было не в метеорите.

И не в пробитом им иллюминаторе.

Не в них!..

Так как на оживших мониторах бортового компьютера вновь появилось изображение Международной космической станции. То же самое, уже знакомое им — рисованное. И в левом верхнем углу возникли перечеркнутые фигурки астронавтов. И в том месте, куда ударил метеорит, вдруг вспыхнул белым небольшой “взрыв”. Такой, каким его рисуют на картинках про войну дети — несколько ломаных, разбегающихся веером линий! Из образовавшейся “дырки”, как когда-то из скафандра русского космонавта, полетели пузырьки воздуха. И уже хорошо знакомый мелок, появившись ниоткуда, перечеркнул аварийный модуль! Как до того астронавтов — крест-накрест! И, конечно же, издевательски прозвучал памятный всем “жестяной” похоронный марш!

Неизвестный хакер очень наглядно продемонстрировал, что с ними только что произошло!

Но как он мог успеть? Как?!

Это было совершенно непонятно! Потому что ни один хакер не был в состоянии так быстро узнать о том, что в лабораторный модуль, не куда-нибудь — а именно в него, в стекло иллюминатора, ударит метеорит. И не мог, даже если бы каким-нибудь чудом смог об этом узнать, так быстро, практически мгновенно состряпать свой мультфильм!

А этот — смог! Что решительно невозможно!..

Нет?..

Но если невозможно, то тогда это может обозначать лишь одно — лишь то, что он ничего не узнавал, а знал о том, что произойдет! Знал заранее!

Но как?!

Да очень просто, и даже не надо гадать! Потому что мультфильм еще не кончился, он еще продолжался! И когда отзвучал похоронный марш, поврежденная, “пускающая пузыри” МКС, сминаясь и перекручиваясь, быстро трансформировалась в человеческую ладонь, точнее — в кулак, из которого выскочил указательный палец и, сделав несколько движений вперед и назад, погрозил астронавтам.

А ниже, для тугодумов, для тех, кто не понял, появилась надпись:

“АЙ-Я-ЯЙ! ВАС ЖЕ ПРЕДУПРЕЖДАЛИ!”

Так это что… это не случайность? Это — он?!

Выходит, этот треклятый хакер не шутил, когда предъявил свой ультиматум и включил свой таймер? Это он, поняв, что его предупреждениям не вняли, направил тот продырявивший станцию метеорит?

Или не метеорит?

Ну конечно, не метеорит! Он же не дьявол, чтобы вот так, запросто, в космосе швыряться, словно камнями, метеоритами.

Но все равно дьявол! Потому что, несмотря ни на что, смог осуществить свою угрозу!

Но как?

— Очень просто! — сказал, сообразив, немецкий астронавт. — Он, мерзавец, заранее, еще там, на Земле, замуровал в станцию пиропатрон! Налепил на обшивку возле иллюминатора какой-нибудь, который как пластилин, пластид и сунул в него взрыватель. Его и нужно-то всего несколько граммов — треть спичечного коробка!

Да, верно, эмкаэска не танк — ей действительно много не надо!

Но как он мог проникнуть в модуль?! И где?!

Да хоть где! Может быть, на заводе, где “отливалась” заготовка, или после в цехах, где монтировались панели и устанавливалось оборудование, или на испытательном стенде, или в последний момент, при подготовке к старту… Эмкаэска прошла через сотни, если не тысячи рук, среди которых могли оказаться и его руки! Дело-то нехитрое и минутное — забраться, установить мину, замаскировать ее и тихо удалиться!

Да и какое это теперь может иметь значение? Важно, что он смог это сделать — смог взорвать заряд!.. По радиосигналу? Может быть, по радиосигналу. Или с помощью лазерного луча, или проще — по таймеру, заранее рассчитав время…

Смог!

А раз так, то он слов на ветер не бросает и его угрозы не беспочвенны! Те, а самое страшное, что новые тоже!

Потому что по экрану вновь побежали буквы телетекста, складываясь в знакомую надпись:

“Пожалуйста, не отходите от экранов! Вас ждет важное сообщение!”

И на этот раз почти сразу же, почти без паузы, без дополнительной интриги это сообщение появилось.

“МНЕ ЖАЛЬ, НО ВЫ НАРУШИЛИ УСЛОВИЯ КОНТРАКТА!” — выговаривал злодей.

“ПОЭТОМУ Я БЫЛ ВЫНУЖДЕН НАКАЗАТЬ ВАС!”

Наказать — это значит станцию взорвать!

И тут же, следом, новый ультиматум, который он стыдливо назвал “ТРЕБОВАНИЯ”. Три, уже тоже хорошо известных, хотя звучащих чуть иначе, пункта:

Первый — “НЕМЕДЛЕННО УБРАТЬ С ОРБИТЫ “ШАТТЛ” И “СОЮЗ”.

Второй — “ОБЕСПЕЧИТЬ БЕСПЕРЕБОЙНУЮ СВЯЗЬ КОСМИЧЕСКОЙ СТАНЦИИ С ЗЕМЛЕЙ”.

Третий — “СОБРАТЬ В ЦУП ЖУРНАЛИСТОВ ВЕДУЩИХ ИНФОРМАЦИОННЫХ КОМПАНИЙ ДЛЯ ПРЯМОГО ОБЩЕНИЯ СО СТАНЦИЕЙ”.

И четвертый, новый — “ЗАСТРАХОВАТЬ ВСЕХ ЧЛЕНОВ ЭКИПАЖА НА ДВЕСТИ МИЛЛИОНОВ ДОЛЛАРОВ”!

И в завершение предупреждение, вернее — угроза:

“ЕСЛИ “ШАТТЛ” И “СОЮЗ” ОСТАНУТСЯ НА ОРБИТЕ, ТО СТАНЦИЯ БУДЕТ ВЗОРВАНА!”

И тут же, для пущей наглядности, продемонстрировал очень коротенький, но очень понятный мультфильм, где Международная космическая станция, взорвавшись, как мыльный пузырь, разлетается на мелкие-мелкие кусочки. Среди которых летят, кувыркаясь, во все стороны фигурки пока еще живых астронавтов!

А что последует дальше, все уже догадывались. Заранее!

И что ожидали — то и увидели!

Увидели на экранах мониторов памятные им электронные часы, которые начали отсчет времени. Но только на этот раз на них было не сорок восемь часов, на этот раз на них было лишь десять часов.

Вернее, уже:

Девять часов, пятьдесят девять минут, пятьдесят девять секунд.

Пятьдесят восемь.

Пятьдесят семь.

…шесть…

США. ГОРОД ВАШИНГТОН. ШТАБ-КВАРТИРА НАЦИОНАЛЬНОГО АЭРОКОСМИЧЕСКОГО АГЕНТСТВА (NASA)

— Черт вас возьми!.. Неужели вы хотите мне сказать, что какой-то псих может навязывать нам, а значит, всей Америке, свои условия? — возмутился до глубины души директор NASA.

— Я ничего не хочу сказать, кроме того, что уже сказал, — ответил тоже директор, но Федерального бюро расследований, — я лишь констатирую известные нам факты.

На борту МКС произошел взрыв… О чем вы осведомлены не хуже меня. Наши специалисты оценили его мощность где-то в тридцать-сорок грамм тротилового эквивалента. Я не знаю, как он смог это сделать, вам виднее, как он мог это сделать…

Директор NASA поморщился, прекрасно поняв, в чей огород полетел этот камешек.

— Но кто может гарантировать, что он не заложил где-нибудь еще одну, но уже более мощную дойну?

Никто не может…

— Вы представляете, что произойдет, если он взорвет не сорок, а, к примеру, двести или пятьсот грамм?

Директор NASA это представлял, причем гораздо лучше далекого от космоса фэбээровца. Если этот идиот решится взорвать заряд большей мощности, да еще где-нибудь поближе к жилому модулю или в нем самом, то экипаж мгновенно задохнется, не успев даже воспользоваться индивидуальными средствами спасения! А сама станция от такого взрыва окончательно сойдет с орбиты, улетит черт его знает куда, раскрутится волчком и будет почти наверняка безвозвратно потеряна. Что принесет программе многомиллиардные убытки!

Так подумал директор NASA.

Хотя другой директор имел в виду совсем не это — не гибель астронавтов и станции. Он имел в виду совсем иной ущерб, который ждет Североамериканские Штаты. Если одиночка сможет заставить Америку действовать по своей указке, то обязательно отыщутся его последователи — такие же, как он, психи, которые захотят пойти по его стопам! Чего допустить было никак нельзя!

— Что вы предлагаете? — уже гораздо спокойней, уже не горячась, спросил директор NASA.

— Предлагаю пойти ему навстречу.

— Убрать обратно на Землю “шаттл”?! — воскликнул директор.

— Убрать. Но совершенно не обязательно на Землю. Просто с глаз долой, — ответил более привычный к интригам глава ФБР. — А в теле-эфире мы дадим соответствующий репортаж о возвращении и посадке “шаттла”.

— А русские?

— С ними уже ведутся соответствующие переговоры. На самом высшем уровне.

Да? Так, конечно, можно…

Какие там еще шантажист выдвигал требования? Обеспечить бесперебойную связь станции с Землей?

Это не проблема, потому что всего лишь — техническая проблема. Обеспечить связь — пара пустяков, если, конечно, заработает бортовой компьютер. Но это уже не их забота…

С этим тоже — все.

А вот что касается третьего пункта — который насчет репортеров…

— Но вы понимаете, что если принимать его условия, то придется пригнать в ЦУП толпу репортеров, — напомнил директор, — которые черт знает что услышат, еще больше придумают и сверх того — понапишут!

— Пригнать придется. Что совершенно не обозначает, что они что-нибудь напишут, — загадочно ответил глава ФБР. — Ведь необязательно, что здесь соберутся одни только нелояльные к Правительству США журналисты. Может быть — ТОЛЬКО другие.

Ну да, конечно! Если на писак прикрикнет кто-нибудь из ФБР или, пуще того, из Белого дома, то они враз поумерят прыть своих “вечных перьев”. Тут он прав.

Четвертый пункт они не обсуждали, за четвертый пункт пусть голова болит у Министерства финансов.

Тогда — ладно…

Прочие вопросы уже были, что называется, в частном порядке.

— Как вы думаете, зачем ему нужна вся эта шумиха? — спросил за чашкой кофе директор NASA.

— Честно говоря — не знаю, — развел руками глава бюро расследований. — Если это реальный псих, страдающий комплексом Герострата, то, возможно, он удовлетворится тем, что о нем и его подвигах узнает весь мир.

— А если не псих?

— Если не псих… То мы все узнаем сразу же, как только выполним его требования, — ответил директор ФБР…

Хотя наверняка сказал меньше, чем мог бы сказать. Но такова уж специфика его работы…

США. ГОРОД ВАШИНГТОН. ШТАБ-КВАРТИРА ФЕДЕРАЛЬНОГО БЮРО РАССЛЕДОВАНИЙ

— Какое будет относительно этого дела ваше мнение?

У рядовых и даже не рядовых, вроде Гарри

Трэша, агентов очень редко интересуются их личным мнением. Потому что, с точки зрения начальства, оно всегда оказывается ошибочным. А если оно верно, то есть совершенно совпадает с мнением начальства, то зачем тогда о нем спрашивать, время терять?

Но на этот раз у начальства своего мнения не было. Вернее, не было единого мнения, потому что было много разных мнений, которые никак не получалось привести к единому знаменателю.

— Так как вы считаете?..

— Вообще-то — прибавлением слагаемых! — честно ответил Гарри Трэш.

Слава богу, что не умножением!..

Потому что так и было — Гарри Трэш вел свои подсчеты, используя самое простое из всех возможных арифметическое действие — сложение.

Он складывал трупы. Те, что образовались на МКС.

Так как считал, что вся эта история началась не тогда, когда на орбите прогремел взрыв, разрушивший обшивку лабораторного модуля, и даже не тогда, когда неизвестным злоумышленником был впервые предъявлен ультиматум. А много раньше — когда на борту станции произошло несколько загадочных и пока еще не разгаданных убийств, о которых все как-то подзабыли на фоне более поздних и значимых событий. И которые, никак не связывали со взрывом и шантажом, считая, что преступник лишь использовал их в своих корыстных интересах, чтобы побольше страху нагнать!

Может, и так…

А может быть, это звенья одной цепи, и тогда можно предположить, что речь идет о заговоре, в котором участвуют как люди на Земле, так и там, в космосе. К примеру — японский космотурист Омура Хакимото, которому все равно терять нечего, так как он был смертельно болен и поэтому мог согласиться, за деньги или еще по каким-нибудь ведомым только ему причинам — хоть даже напоследок в космос слетать, — прихватить с собой на тот свет еще кого-нибудь из астронавтов. И запросто мог заложить на МКС мину, пока его сообщники на Земле, заранее зная, что случится там, на орбите, готовились к своему шантажу. А потом, сделав свое грязное дело, Хакимото вскрыл себе живот, увековечив тем свое имя в самурайских анналах…

Эта версия была крайне перспективной и требовала серьезной проработки.

Далее Гарри Трэша очень сильно интересовала техническая составляющая преступления, а именно: как шантажист, кем бы он ни был, смог привести в действие заряд, взорвавший лабораторный модуль?

Если это был посланный с Земли радиосигнал, то это должен был быть очень сильный и узконаправленный сигнал, способный пробить атмосферу и “достать” МКС, зависший в двухстах километрах над ее поверхностью.

А если этот сигнал не был столь мощным, то придется предположить, что он был подан не с Земли, а откуда-нибудь поближе, например, с какого-нибудь пролетавшего поблизости искусственного спутника, которых там, на орбите, военных и гражданских, как семечек в подсолнухе! Но тогда это означает, что данное преступление организовали не просто отдельные люди, а целые государства, которые, устраивая на орбите взрывы, преследуют какие-то свои далеко идущие цели. А что? Особенно если вспомнить международный состав космической экспедиции!

Но можно предположить и другое. Можно предположить, что сигнал был передан с приближающихся к станции космических аппаратов — “шаттла” или русского “Союза”. Почему бы и нет?.. Если, к примеру, предположить, что преступник находится именно там? Ведь взрыв случился как раз в момент наибольшего сближения космических аппаратов!

Эта версия Гарри нравилась особенно, может быть потому, что никто, кроме него, до нее не додумался!

И наконец, если согласиться с тем, что взрыв был произведен не дистанционно, а посредством таймера, то тогда придется отказаться от версии шантажа, потому что нельзя шантажировать взрывом, которым ты не управляешь!

Кроме одного случая — кроме случая, когда этот шантаж исчерпывается страховкой! И тогда становится понятно, для чего преступнику вдруг понадобилось страховать астронавтов, которых он собирается взорвать!

И искать преступника нужно среди их ближайшего окружений — родственников и друзей, в пользу которых будет оформлена страховка или отписано завещание!

Так рассуждал Гарри Трэш.

Но не только так!

Потому что всего он не сказал, оставив кое-какие версии в запасе. Их уж он точно никому высказывать не станет, приберегая для себя!

Потому что очень скоро эти его версии получат подтверждение. Или будут опровергнуты.

Ждать чего осталось всего лишь…

И он взглянул на монитор, где в крайней правой колонке, быстро меняясь, бежали цифры. Во второй — тоже быстро, но чуть медленней. В следующей — еще медленней. А в последней очень редко.

Но все равно — стремительно!..

До конца нового ультиматума оставалось:

Шесть часов. Семнадцать минут. Двадцать шесть секунд.

…Пять секунд.

…Четыре.

…Три…

ПЛАНЕТА ЗЕМЛЯ

Страховка была оформлена. Потому что цена вопроса была не та — утрата космической станции обошлась бы на несколько порядков дороже! И еще потому, что нашлись компании, которые готовы были заключить на этих условиях договора, надеясь под них получить сумасшедшую… космическую рекламу!

Да и никто не верил, что найдется псих, способный вот так, за здорово живешь, рвануть целую космическую станцию! Так что риск данной финансовой операции оценивался как минимальный.

На астронавтов — на каждого — оформили соответствующие документы, представив в NASA их копии. Незаполненной осталась лишь одна графа, в которой нужно было проставить имена людей, которым должны были отойти обозначенные в документе суммы.

За отсутствием самих астронавтов в их страховках вместо них должен был расписаться их поручитель — директор NASA, что было главным условием страховщиков.

Директор расписался.

После чего страховка вступила в силу. Теперь все астронавты в случае их гибели должны были получить по двести миллионов долларов. Вернее, не они, потому что сделка вступала в силу лишь в случае их смерти, а люди, которым они завещали эти деньги…

И таймер, ведущий отсчет, остановился. И, что удивительно, даже не на последней секунде!

На замершем таймере было:

Ноль ноль часов. Тридцать пять минут. Девять секунд.

На этот раз земляне успели вовремя…

МЕЖДУНАРОДНАЯ КОСМИЧЕСКАЯ СТАНЦИЯ

Двадцать девятые сутки полета

— Вот это совсем другое дело! — обрадовано и даже не пытаясь скрывать свою радость, заявил русский космонавт Виктор Забелин. — Теперь и помереть не страшно! А что — за такие-то сумасшедшие бабки! Да хоть сейчас!..

И стал увлеченно переводить причитающиеся ему доллары в рубли, а рубли в квадратные метры и литры.

“Эх… мать вашу!.. Мне бы эти “мани” да живому!..”

Но живому, к сожалению, было нельзя…

Другим, в отличие от русского, умереть было все равно страшно. Хотя деньгам они тоже были рады — если суждено погибнуть, так хоть не бесплатно, хоть с пользой для близких!

Кэтрин Райт завещала все деньги двум своим детям и немного в сиротский приют. Потому что была женщиной и матерью.

Рональд Селлерс тоже большую часть суммы оставил семье и многочисленным родственникам, а часть завещал колледжу, в котором учился, и католическому храму в городке, где родился, отдельной строкой оговорив, что эти его взносы будут освещены на специальных, вывешенных при входе мемориальных досках. Командир был сентиментален и был тщеславен.

Герхард Танвельд поинтересовался, нельзя ли эту сумму положить в рост, под проценты, с тем чтобы постепенно выплачивать его наследникам. Получив положительный ответ, быстро перевел доллары в евро по самому выгодному курсу, прикинул, в каком банке проценты будут выше, и углубился в сложные подсчеты, чтобы узнать, на сколько лет при бережном расходовании, с учетом инфляции и социальных пособий, этих денег хватит его родственникам. Получилось что-то на тридцать с хвостиком тысяч лет. Так что за потомство немецкого астронавта можно было быть спокойным.

Отчего тот расщедрился, решив перевести триста долларов в приют для больных животных. Конечно, не теперь, а потом.

Но, узнав, что половина вырученной суммы будет удержана в качестве налога на прибыль, произвел пересчет и, долго возмущаясь драконовскими американскими законами, бездомным кошкам в деньгах отказал…

Жак Воден, недолго думая, отдал часть денег своей жене, детям и дальним и ближним родственникам, а на большую часть учредил премию своего имени в области микробиологии, потому что денег была такая прорва, что на всех хватит! В чем был свой расчет, так как американцам он не доверял, справедливо полагая, что французское правительство, в отличие от его жены и отпрысков, свои деньги из американских страховых компаний вытрясет точно!

Менее других повезло китайскому астронавту, так как все причитающиеся за его жизнь деньги он распорядился перевести на расчетный счет Китайского Госбанка, указав в качестве главного и единственного получателя страховой суммы Коммунистическую Партию Китая. Которая хоть так, хоть так все равно все заберет. Но так — лучше! Так хоть есть надежда, что его близким что-то перепадет!

На чем дележка будущих денег закончилась…

Решительно ничего не прояснив! Потому что никаких подозрительных адресатов, например, скрывавшихся под формулировкой “до востребования”, — никто не указал.

Впрочем, тут спешить с выводами не следовало, не проверив прежде каждый указанный в страховке адрес. Потому что за безликими именами и фамилиями прописанных там родственников — за каким-нибудь троюродным шурином по отцовской линии — мог скрываться кто угодно — не исключено, что именно тот, ради которого вся эта история и была затеяна.

Как знать…

Но что точно, первым на заметку должен был попасть китайский астронавт, который все свои деньги завещал своей коммунистической партии. А родственникам хоть бы один цент оставил!..

США. ГОРОД ХЬЮСТОН. КОСМИЧЕСКИЙ ЦЕНТР NASA ИМЕНИ ДЖОНСОНА

РОССИЯ. ГОРОД КОРОЛЕВ. ЦЕНТР УПРАВЛЕНИЯ ПОЛЕТАМИ

Журналистов было много — они толклись возле компьютеров, возле главного экрана, в вестибюле, в буфете, в коридорах и туалетах тоже. Толклись в Хьюстоне и в подмосковном городе Королеве.

Но, хотя их было много, в ЦУПах был относительный порядок. Может быть, потому, что большинство журналистов “толклись” очень дисциплинированно, разбившись на пятерки и десятки, отчего в одном месте почти никогда не сталкивались, равномерно рассредоточиваясь по помещениям.

У большинства этих журналистов была аккредитация провинциальных газет и никому не известных телестудий, были одного покроя пиджаки и схожие повадки — они были очень вежливы, обходительны и незаметны и предпочитали больше слушать, чем говорить.

Зато все, кому это было интересно, могли убедиться, что власть играет честно, так как залы ЦУПов были заполнены журналистской братией под самую завязку! Так что третье и последнее поставленное космическим шантажистом условие было тоже выполнено!

Все четыре — выполнены!

“Шаттл” и русский “Союз” были убраны с глаз долой, связь обеспечена, страховки оформлены, журналисты собраны.

Все с нетерпением ждали, что будет дальше.

И — дождались…

Заявления начальника ЦУПа. Который, обращая на себя внимание, сказал:

— Господа! Мы собрали вас здесь, чтобы вы могли присутствовать при очередном сеансе связи с МКС. В связи с чем — я думаю, вы скоро сами узнаете. Но я вынужден разочаровать вас: все, о чем вы узнаете, вы не сможете опубликовать в своих изданиях, о чем дадите здесь и сейчас собственноручную подписку.

Журналисты громко возмутились — стоило ли их затаскивать сюда, если все равно ни о чем нельзя написать?!

— Почему это мы должны что-то подписывать? — крикнул один известный телеобозреватель.

— Никто ничего не должен, — заверил его начальник ЦУПа. — Мы живем в демократической стране! Поэтому тот, кто не подпишет означенный документ, может совершенно свободно покинуть этот зал.

Но далеко не все журналисты возмутились, к примеру, репортеры провинциальных газет и никому не известных телекомпаний горячо поддержали начальника ЦУПа.

Расчет был верен — кто из журналистов, заинтригованный таким началом, согласится добровольно уйти? Тем более оттуда, где запахло жареным!

Недовольно ворчащие репортеры потянулись к стойкам — подписывать распечатанные на принтерах бланки.

“Я — фамилия… имя… название издания… и пр. — беру на себя обязательство не разглашать в СМИ ставшую мне известной информацию…”

Ну что, все подписали?

Все — куда они денутся!.. Потому что никаких других — тех, что способны бузить по-настоящему, — сюда изначально не пригласили! А этих усмирить было нетрудно…

Когда станция вышла из “мертвой” зоны, зал затаил дыхание. Как перед мировой премьерой.

А она и была премьера.

И была — мировой.

Компьютеры, обеспечивающие связь, ожили, перестав демонстрировать навязшую в зубах бегущую строку, призывающую никуда не отлучаться. И на экранах появилось новое текстовое сообщение. На этот раз очень лаконичное.

“ВСЕМ — СПАСИБО”.

Пожалуйста — это сколько угодно!

А далее всем все стало понятно. И даже тем, кто был не посвящен в происходящее. Потому что неизвестный шантажист сообщил, что взял экипаж Международной космической станции в заложники. И что если новое его требование не будет исполнено, то все они…

Ну это понятно…

На этот раз требований было не несколько, а всего одно, и было оно простеньким и всем понятным — деньги. За сохранение в целости и сохранности МКС и сохранение жизней членов экипажа шантажист требовал…

Сколько-сколько?! Миллиард долларов?!

Точно так — миллиард. И даже не просто миллиард, а миллиард — каждому члену экипажа!

И в конце…

Совершенно верно… Таймер.

Достал он уже своим электронным будильником, честное слово!

Все присутствующие, но более всего журналисты, вначале были даже немного разочарованы — вместо того чтобы потребовать суверенитета Аляски, ну или хотя бы запрета на продажу шуб из натурального меха, он запросил всего лишь деньги. Фи…