Ильичёв Валерий Аркадьевич
      Тайны "Семи грехов"
      И подошел Авраам и сказал: Неужели ты погубишь праведного с нечестивым?
      Бытие. Глава XVIII(23).
      ГЛАВА I. "ЗЛОВЕЩЕЕ ПАРИ".
      Иномарка с киллерами, попетляв по кривым арбатским переулкам, остановилась возле небольшого старинного особняка. Сидящий за рулем Огнев нервно осмотрелся: "Вроде бы все спокойно. Типичный старомосковский дворик. Детишки мучают скрипучие качели и копаются в песочнице. Опрятно одетые старушки сидят на скамеечке. Дворник в синем комбинезоне усердно подметает двор, поднимая тучи грязной пыли. Интересный тип! Я бы не взялся описать его внешность. Средний человек без особых примет. Безликий какой-то! Да и возраст точно не определишь. То ли моложавый ветеран, то ли рано постаревший от разгульной жизни тинейджер. Интересно, какой у него взгляд? Из-за темных очков не видно. Зачем они ему в такую пасмурную погоду, от пыли что ли?
      Его размышления нетерпеливо прервал Зев:
      - Ну чего мы ждем? Это здесь?
      - Нет, конечно. Не дурак же я прямо к дому Желтова на своей машине подкатывать! Этот двор - проходной. Через него выйдем в соседний переулок. Поднимемся на третий этаж. Вы укроетесь на лестнице чуть выше квартиры Желтова. Я позвоню. Хозяин откроет дверь. Дальше уже ваши заботы.
      Ну, не скажи! Дым приказал забрать все документы по делам фирмы. В этой писанине мы с Серой ничего не понимаем. Вдруг захватим не те бумажки, что надо. Так что тебе придется войти туда вместе с нами.
      - Это и без тебя понятно! Только я переступлю порог, когда вы Желтка повяжете. И не перегните палку. Он мне нужен живой и невредимый, пока не укажет, где находится тайник. Ликвиднете его лишь после того, как я получу все бумаги.
      - Не теряй время. Дым уже раз десять нас инструктировал.
      - Ну тогда - вперед! Здесь в машине все равно ничего не высидишь!
      Взяв пустую спортивную сумку Огнев выбрался из "мерседеса". На плохо гнущихся ногах направился к виднеющейся в глубине двора арке. Поравнявшись со странным дворником, чихнул от поднятой пыли и неприязненно поморщился: "Этот странный тип хитроумно притворяется, что борется за чистоту, беспорядочно разбрасывая комья грязи. Неужели роль мусорщика неумело выполняет переодетый сыщик и мы прем прямиком в засаду?! Ну это вряд ли: даже тупой ментяра знает, как правильно махать метелкой. Да и отменить операцию уже нельзя. Дым приказал без документов не возвращаться. А с ним шутки плохи."
      И Огнев решительно пересек двор. Перед тем как войти под арку, обернулся. Но странного человека в очках и синем комбинезоне уже нигде не было. Лишь в оседающих клубах пыли за ним следом неторопливо двигались Зев и Сера, радостно возбужденные от предстоящего кровавого дела.
      Пройдя под низкими выщербленными сводами арки, Огнев остановился в нерешительности напротив высокого старинного особняка: "Ох как мне не хочется ввязываться в это дело! Везде мерещится опасность. Если менты или люди Хвоста нас опередили, то мы погибли. Даже думать об этом не хочется!"
      Огнев настороженно осмотрелся. Мимо прошли, оживленно беседуя начинающий седеть мужчина и старательно внимающая ему девушка в коротком сарафане. До Огнева донеслись обрывки разговора: Понимаете, Наденька, необычная форма повествования должна подчеркнуть и усилить впечатление от оригинальности избранного мною сюжета.
      - Как вы Илья Антонович - известный журналист и писатель, не понимаете, что есть общепризнанные законы литературы и нарушать их нельзя!
      - А вы не допускаете, что обязанность настоящего писателя нарушать эти законы и создавать свои. Если он, действительно, творец, а не жалкий Эпигон.
      Спорящая парочка скрылась в подъезде, где жил приговоренный к смерти Желтов.
      Огнев скептически усмехнулся: "Эти интеллектуалы явно не из ментуры. Литературного краснобая Волина, пудрящего мозги юной девчонке, я видел на одной из презентаций. Хотя какое мне дело до его амурных похождений? Теперь в переулке нет никого кроме щеголя, прогуливающего черную дворнягу с всклокоченной грязной шерстью. Его элегантный галстук и шляпа совершенно не вяжутся с неухоженным видом злобно дергающегося на коротком поводке мерзкого пса. Стоп! Где я уже видел этого странного типа? Если бы не дорогой костюм, я бы принял его за дворника, метущего соседний двор. Что за чертовщина лезет в голову из-за излишней подозрительности!"
      Огнев вновь нервно осмотрелся по сторонам. Сзади под аркой нетерпеливо переминались с ноги на ногу Зев и Сера, не понимая, почему он медлит. И Огнев решился: "Хоть и не хочется, а идти надо. "Кому суждено быть повешенным, тот не утонет!"
      Утешившись этой фатальной мудростью, Огнев быстро миновал проезжую часть и суетливо набрал знакомый номер кода. Широко распахнув двери, вошел в мрачный остро пахнущий свежей краской подъезд. Навстречу ему из спустившегося лифта выпорхнула худенькая низкорослая старушка, на седых жиденьких волосах которой чудом ухитрилась держаться красная шляпка с пером.
      "Этот живописный реликт явно перепутала время и собралась на танцплощадку, где только начинает входить в моду задорный чарльстон", промелькнуло в голове у Огнева. И тут же он был атакован экстравагантной модницей:
      - Вы не из нашего дома. Я всех жильцов прекрасно знаю. Живу здесь уже полвека. К кому вы идете? А, впрочем, это неважно. Разрешите представиться: Раиса Федоровна Флерова. Вдова члена-коресспондента Флерова Петра Андреевича. Я умоляю вас подняться ко мне в квартиру "13" и посмотреть картинную галерею, собранную покойным мужем. Он был известным математиком, но всю жизнь рисовал картины. Это искусство будущего. Петр Андреевич был намного старше меня и умер более тридцати лет назад. Теперь настало время показать широкой публике созданные им шедевры.
      - Я верю вам, мадам, но очень спешу. В другой раз непременно зайду.
      Сзади открылась дверь и, увидев вошедших следом Зева и Серу, Огнев, решительно отстранив энергичную старушку, вошел в лифт. Уже поднимаясь вверх, с ехидной улыбкой наблюдал как киллеры, стараясь не поднимать шума, отбиваются от приглашения настырной старухи.
      "Ну и денек! Как назло, постоянно встречаются какие-то ненормальные монстры: то дворник-неумеха, то его двойник, сопровождающий взлохмаченную собаку, а теперь ещё и сумасшедшая хранительница домашнего музея! Плохой знак! Прежде чем идти в гости к Желтку надо было забежать в расположенную рядом церковь Ильи-Пророка и Богу свечку поставить!"
      Огнев вышел из лифта и, ожидая, когда поднимутся пешком по лестнице киллеры, вытер носовым платком вспотевшие от страха ладони.
      В этот момент прогуливающий взлохмаченного пса щеголь беззвучно рассмеялся, показав два ряда крепких белых зубов: "До каких же небывалых размеров может дойти человеческая глупость - просить у Всевышнего помощи в убийстве! Этому Огневу сейчас выгоднее пообещать мне новую кочергу. Ха-ха! Вот умора! И зачем люди ходят в театр, если вокруг ежеминутно разворачиваются прелюбопытнейшие сюжеты?! А, ты Себ, почему скалишься? Опять подвел меня своей отталкивающей неряшливостью. Неужели нельзя было принять вид благородного долматина или на худой конец миролюбивого спаниеля?
      Песик открыл пасть и произнес неожиданно писклявым фальцетом:
      - А зачем, Анатас, зря переутруждаться? Противник-то не очень достойный: компания мелких, ничтожных и запутавшихся в своих нелепых страстях человечков.
      - Вон как ты заговорил! Будут тебе в затеянной мной интриге и достойные противники. Мы ведь только в самом начале сюжета. А как тебе нравится, что я собрал основных задействованных в моей пьесе лиц в одном месте и в одно время? Ни одному из них даже не приходит в голову, что они уже связаны между собой невидимыми нитями.
      Пес глухо заворчал и неожиданно перешел с фальцета на густой раскатистый бас:
      - Нашел чем удивить! С твоими возможностями мог бы придумать что-нибудь и поэффектнее. Уж я-то видывал кое-что и похлеще из твоих фантасмагорий.
      - Ладно, умолкни. Сюда идут. И не требуй от меня слишком многого. В этом подлунном мире уже не может быть ничего нового. По крайней мере для нас с тобой.
      - Да это так! Как говаривал в минуту разочарования поэт: "Скучно жить на свете, господа!"
      - Хватит философствовать, Себ. Давай лучше вкусим по кусочку радости от очередного кровавого побоища.
      Пес послушно присел и навострил уши. Он жаждал не только лицезреть всепроникающим магическим зрением детали предстоящей драмы, но и ловить каждый стон жертвы и ругательства распаляющих в себе ярость палачей.
      И словно приподнимая занавес перед застывшей в нетерпении публикой, Огнев нажал черную кнопку звонка. За дверью раздались тяжелые шаги. Понимая, что его рассматривают через дверной "глазок", Огнев попытался придать своему лицу безмятежное выражение.
      - Это ты, Константин?
      - Нет, мой брат - близнец! Давай побыстрее: Дым рвет и мечет. Ему акт о списании стройматериалов срочно понадобился. Он же тебе звонил, предупредил, что я подъеду. А ты мне глупые вопросы задаешь: я это или не я.
      Услышав лязг открывающихся замков, Огнев с удовлетворением подумал: "Поверил старый хрен. Сейчас ему будет несладко. Но сам виноват: нечего было за спиной Дыма свою собственную нечестную игру затевать".
      Дверь отворилась и тут же сбежавшие сверху боевики, грубо оттолкнув Огнева в сторону, влетели в квартиру. Поспешно войдя следом и захлопнув за собой дверь, Огнев увидел опрокинутого на спину хозяина. Возле его бледного от страха лица Зеб держал нож и угрожающе предупреждал: Лежи тихо, тогда все будет в порядке.
      Огнев нарочито угрожающе поставил ногу в коричневом ботинке рядом с головой поверженного хозяина:
      - Не волнуйся, Зеб. Желток у нас человек, хоть и подлый, но умный. Он зря шуметь не будет. Зачем это ему? Ведь так?
      Не в силах произнести ни звука, Желтов с покорной готовностью кивнул головой.
      - Вот и хорошо. Давайте, ребятки , обыщите его и посадите в кресло. Разговор предстоит интересный. Для меня по крайней мере. Но сначала осмотрите квартиру: нет ли лишнего свидетеля. А то Желток у нас любитель молодых приезжих лимитчиц. Вполне мог для скрашивания досуга подругу сюда привести.
      В ожидании пока боевики обследуют квартиру, Огнев, присев за стол, неторопливо закурил. Наблюдая за дергающейся щекой Желтова удовлетворенно подумал: "Этот любитель женщин, сухих вин и нежных деликатесов быстро сломается. Тем лучше: чем меньше крови и слезливых соплей - тем лучше. А интересно, как бы я сам повел в такой ситуации?"
      Пришедшая в голову тревожная мысль, невольно заставила трусливо сжать ладони. И разозлившись на самого себя, Огнев отбросил в сторону все дипломатические заготовки:
      - Слушай, старик, меня внимательно. Твоя жизнь, зависит сейчас от твоего поведения. Поверь, я к тебе отношусь с пониманием. Ничего личного. Только дело.
      - Но я не понимаю, в чем моя вина!
      - Не мельтеши зря. Дым знает все. Ты последние три года тайно за счет фирмы свои личные дела проворачивал. В результате мы не досчитались пару миллионов "баксов". Боясь разоблачения ты кинулся в объятия к конкурентам, надеясь с помощью Хвоста ликвиднуть шефа. Расчет твой хитроумный нам понятен: фирма перейдет к Хвосту, и ты избежишь разоблачения. Но тебя жадность подвела. Ты собрал документы по тайным операциям нашей фирмы. Но вместо того, чтобы просто передать их Хвосту, запросил за них круглую сумму с нулями. Хорошо еще, что в окружении Хвоста наш доброжелатель имеется. Он успел предупредить, что продажа документов на завтра намечена. И вот я здесь вместе с Зебом и Серой, чтобы не дать тебе совершить ошибку. Теперь говори.
      - Все это ложь и никаких документов у меня нет.
      - Ну зачем ты так? У нас ведь и запись твоей последней беседы с Хвостом имеется. Наш человек постарался. Ты там в разговоре Дыма называешь тупоумным выскочкой. Разве не так? Ну что в лице изменился? Убедился, что я на понт тебя не беру? Давай не тяни время, укажи, где документы прячешь.
      - А какая мне от этого выгода?
      - Никакой, если не считать, что избежишь пыток и нестерпимой боли.
      - А жизнь?
      - Честно говорю и сам не знаю! Дым сказал, что сам будет говорить с тобой, когда документы отдашь.
      - За дурака меня принимаешь! Сначала разговор с Дымом, а потом укажу тайник.
      - Не в твоем положении условия ставить. Дым ждет звонка с докладом, что бумаги у меня. Ну что, укажешь сам, или Зеба с Серой к разговору подключить? Посмотри на их лица: ребята явно жаждут и надеются, что ты откажешься отдать документы.
      - Раз у меня нет выхода, я укажу тайник. Можно встать?
      - Давай, действуй.
      Желтов встал и направился к окну. Огнев предупреждающе махнул боевикам и те вплотную приблизились к хозяину. Желтов скептически улыбнулся: Не бойтесь, ребятки, я сквозь стекло не сигану. Еще пожить надеюсь, да и с моей комплекцией в одно мгновение так высоко не вспрыгнешь. Годы не те! А тайничок у меня здесь оборудован.
      Просунув руку за батарею, Желтов нажал невидимую кнопку, и одновременно с щелчком пружины нижний край подоконника начал медленно выдвигаться вперед, обнажая полость, заполненную зелеными банкнотами и документами. Нижняя часть тайника ещё продолжала размеренное движение, когда Желтов резко выхватил из-под пачки долларов небольшой браунинг. Он попытался резко развернуться в сторону своих палачей. Но изнуренное годами и бурными развлечениями тело плохо подчинялось воле хозяина. Стоящий справа от Желтова Сера успел перехватить и резко вывернуть кисть с оружием. С глухим стуком браунинг выпал на паркет.
      Огнев укоризненно покачал головой: Ну зачем же ты так, Григорий Анатольевич?! Уважаемый солидарный финансист, а как рядовой бандит за ствол хватаешься! Нехорошо! Отведите его ребятки в ванную комнату, пусть там подождет, пока я документы посмотрю. А потом позвоню Дыму: пусть сам решает, что с этим лихим ковбоем делать.
      "Последняя фраза дает старику хоть какую-то надежду и он воздержится выкидывать ещё какой-нибудь глупый фортель".
      Быстро посмотрев бумаги, Огнев убедился: "Тут лежит то, что мы искали. Многое успел накопать Желток. Менты дорого бы заплатили за эти документы. А попади они к Хвосту, он бы уж точно припер Дыма к стенке, заставив передать ему многомиллионное дело. Во-время нас предупредил анонимный доброжелатель из окружения Хвоста. Интересно, кто решился на такой отчаянный поступок? Но пусть Дым сам голову ломает, кому понадобилось своего шефа ему подставлять. Стоп! А это что ещё за интересное распоряжение? Не может быть! Неужели известный правительственный чиновник, постоянно мелькающий на экране телевизоров, настолько потерял осторожность, решившись поставить подпись под таким опасным для него документе о незаконном кредитовании? Знает ли Дым о хранящемся у Желтка оригинале документа, который должны были сразу уничтожить после получения денег? Вряд ли бы Дым такое допустил. Желток сохранил опасную для сильных мира сего бумажку с дальним прицелом. Я тоже не дурак и заначу документик в качестве гарантии моей личной безопасности".
      Суетливо сложив вчетверо и засунув в карман "компру" на высокопоставленного чиновника, связанного с делами Дыма, Огнев начал беспорядочно бросать на дно спортивной сумки документы и деньги.
      В комнату заглянул Зев:
      - Ну что ещё ждать будем?
      - Мы нашли все, что искали. Можете кончать Желтка. Но только быстро и без лишних мучений с учетом его прежних заслуг и пожилого возраста.
      Зев с усмешкой кивнул головой и аккуратно прикрыл за собой дверь. Стараясь не прислушиваться к глухим звукам, доносящимся из ванной комнаты, Огнев нервно прошелся по комнате, разглядывая в многочисленные вазочки и развешанные по стенам картины.
      "Желток любил шастать по комиссионкам и покупал всякую дребедень. Лишь бы, как он говаривал "стариной пахло". Вот и "донюхался" старый козел. Девки и роскошь денег требуют. Наверняка круглую сумму отвалил за эту статуэтку мифического Пана с рожками, похотливо подглядывающего из-под густых лохматых бровей на купающихся нимф. Красивая безделушка! По крайней мере бедра у женщины вылеплены мастером любовно и со знанием дела".
      На какое-то мгновение Огневу показалось, что любитель обнаженной натуры смотрит на него с мудрым сочувствием, словно знает о будущем нечто такое, о чем Огневу и не хотелось думать. И подчиняясь чужой неведомой воле, Огнев воровато схватил и засунул понравившуюся статуэтку в спортивную сумку.
      В комнату вновь заглянул Зев:
      - У нас все в порядке: старика отключили. Уходим?
      - Да, конечно. Здесь больше ловить нечего.
      Направившись вслед за боевиками к выходу, Огнев осторожно заглянул в приоткрытую дверь ванной. Тело Желтова лежало на полу лицом вниз. И Огнев, не удержавшись, едва слышно повторил: "Извини, Желток, между нами - ничего личного. Только дело". Несколько мгновений он прислушивался словно и вправду надеялся услышать прощающий его ответ. Но в квартире царила и властвовала тишина. И осторожно прикрыв дверь, Огнев направился к выходу. Уже сидя в машине, нервно провел рукой по выпирающей из сумки голове Пана: "Зачем я взял с собой этот любвеобильное чудовище?"
      И содрогнувшись от тревожного предчувствия, резко завел мотор, стараясь отъехать как можно дальше от дома со стариной лепниной.
      Проводив насмешливым взглядом иномарку, увозящую киллеров, Анатас повернулся к Себу:
      - Ну как тебе начало трагикомедии?
      - Ничего потрясающего воображение я не заметил. На этой планете постоянно убивают. И, кстати более жестоко и по менее значительному поводу. А дальше будет ещё скучнее. Я ясно вижу, как едва избежавший разорения Дым вынашивает план мести. И уже сегодня вечером Зев и Сера поедут мочить его врага. Похоже, затеянная нами история, едва начавшись, быстро завершится.
      - Ты - прилежный ученик Себ. Но тебе пока не хватает масштабности и воображения. Уж я позабочусь, чтобы все пошло наперекосяк, смешалось и запуталось. Позволим себе небольшое развлечение. А сейчас после легкого пролога напрашивается небольшой антракт. Не лишне будет, выпить холодного пива. Только прими человеческий облик. Не могу же я на глазах у изумленной почтеннейшей публики в центре Арбата вести серьезную беседу с грязным неухоженным псом.
      Быстро осмотревшись по сторонам, Себ юркнул в дурно пахнущую подворотню. На какое-то мгновение к аммиачной вони примешался острый запах серной кислоты. тут же в переулок, смешно семеня кривыми тонкими ножками выкатился худющий скрюченный радикулитом субъект в старомодном жилете. Цепочка от карманных часов, нервно колыхалась при ходьбе на остром выпирающем далеко вперед брюшке.
      Скептически окинув взглядом, растущую клоками бороденку, Анатас с трудом подавил раздражение: "Неужели в его искаженном представлении подобная внешность привлекательна для людского взора? Или он подобным образом демонстрирует свою независимость? Не прост, ох не прост этот стажер!"
      Мучимый подозрениями Анатас, сопровождаемый своим странным спутником направился в сторону легендарной московской улицы. Влившись в неторопливое движение праздношатающихся зевак, они направились в сторону Смоленской площади. Несколько раз кряду Анатас вынужден был осаживать рвущегося в дорогие рестораны Себа, придерживая его вместо ошейника за узкий хлястик старомодной жилетки.
      Раздосадованный Себ жалобно хрюкал, гневно упрекая начальство с жлобстве. А Анатас угрожающе бормотал о замучивших его проверках, бесчисленных финансовых отчетах и строгой ответственности за перерасход казенных денег, отпущенных на межпланетную миссию.
      Достигнув середины Арбата, спутники взошли на открытую слегка возвышающуюся над мостовой, словно эшафот, веранду. Расположившись за длинным деревянным столом, Анатас с легким презрением наблюдал как худющий субъект жадно поглощает заморское итальянское блюдо.
      "И куда в него влезает столько пиццы? Иногда мне кажется, что меня сопровождает робот, специально изготовленный для переработки пищи в органические удобрения. Во всяком случае у моего ученика это пока получается лучше всего остального. Надо вернуть его в реальность и испытать на уровень сообразительности. Не зря же я получаю надбавку и премии за руководство стажерами. Интересно, как он среагирует на относительно простое заданьице"?
      - А ну-ка, Себ попытайся угадать с трех раз, почему именно это горячо любимое мной место, по праву можно считать символом новейшей истории России?
      - Да потому, что в подаваемой пицце все же иногда попадаются куски колбасы.
      - Ты опять думаешь только о жратве. Попробуй ещё раз.
      - Вон в том зоомагазинчике напротив можно бесплатно посмотреть на экзотических зверюшек. А ведь всегда приятно видеть других в клетке и потому опрометчиво ощущать себя свободным.
      - Наблюдение не такое уж глупое и к тому же ответ близок к разгадке. Но не буду тебя больше мучить. Здесь на узком отрезке в двадцать метров расположены рядом военная прокуратура, зоомагазин, и дом, в котором жил сошедший с ума художник. Разве это не собранные воедино символы репрессивного аппарата, лишения свободы, и принудительных психушек?
      - Ты ещё забыл упомянуть находящуюся за углом "Стену плача и славы" в честь культового певца Цоя. Разве она не свидетельствует, что истинному таланту в России нет места? И ранняя гибель - ещё не самая худшая судьба для творческой личности?
      "Да я не ошибся: У меня ещё будут проблемы с проницательным и умным стажером".
      Словно спохватившись, что наговорил лишнего Себ, урча, накловил неряшливо всклокоченную голову и жадно слизнул с бумажной тарелки жирные крошки съеденной пиццы. И тут же, громко икнув, жадно установился на нетронутую порцию своего спутника. Подняв вверх смуглый указательный палец с длинным давно не стриженным пальцем назидательно произнес:
      - Остывшая пицца теряет свои лучшие вкусовые качества!
      - Если хочешь - можешь съесть и мою порцию.
      Даже не поблагодарив щедрого благодетеля, Себ начал рвать руками тесто, облепленное смесью помидоров и колбасы, и, подбрасывая вверх, ловко ловить желтыми крепкими зубами. Заметив предостерегающий взгляд Анатаса, смущенно произнес:
      - Извини, слишком вжился в роль уличного пса. А все же, признай, я здорово научился на лету хватать лакомые кусочки.
      - Оторвись ты, наконец, от жратвы, Себ. Посмотри лучше на всех этих людей, неторопливо прохаживающихся мимо нас, словно на подиуме.
      - Зачем на них глазеть? Все скучно и серо. Они лукавят, грешат, дают волю страстям. Если их раньше испортил квартирный вопрос, то теперь больше волнуют деньги в карманах соседей и собственная безопасность.
      - Да разве можно их за это осуждать? Людям в отличие от животных свойственно беспокоиться о своем здоровье.
      - Ха-ха! Это меня больше всего и забавляет. Они самонадеянно ввели в оборот понятие времени и думают, что кроме настоящего есть ещё прошлое и будущее. Человек напоминает мне муху, ползающую по грандиозному художественному полотну, созданному Великим Мастером. Муха чувственно ощущает своими маленькими цепкими лапками лишь отдельные грубые мазки и думает, что место, где она только что проползла уже прошлое, а впереди её ждет будущее - такой же нелепый бесформенный мазок. И это в то время как гениальная картина начала и конца этого мира уже давно создана. Лишь избранные могут видеть и воспринимать её целиком. И то отдалившись на значительное расстояние.
      - И себя ты, конечно, причисляешь к одному из посвященных в тайны мироздания? Великое заблуждение, приятель. Твои лукавые глазки тоже смотрят, а не видят. Этот мир не застывшая картина, а постоянно меняющаяся гениальная с непредсказуемым эпилогом пьеса, допускающая импровизацию актеров. Нам только остается направлять их устремления и энергию в нужном направлении - Да разве же можно успеть за каждым из этой массы расплодившихся двуногих тварей?
      - Это и не нужно. Большинство людей и без понуждения играет по нашим правилам. Настоящий охотничий азарт должен просыпаться, когда человек стремится к добру и справедливости. Не к сытному обеду будь они упомянуты.
      - Например, как вон тот литератор Волин со счастливой улыбкой бредущий по Арбату? В своих книгах он с завидным постоянством искренне призывает к добру и справедливости. С ним нелегко будет справиться и заставить играть нужную роль. Давай заключим пари, одержишь ли ты над ним победу.
      "Ишь, как ловко Себ расставляет мне ловушку. Словно коварный претендент, метящий на мое место. Надо быть осторожнее. Но уклоняться от вызова я не буду. Этот хитрец сам попадется в приготовленный им капкан".
      - Хорошо, Себ. Я согласен заключить с тобой пари на душу этого литератора. Что ставим на кон?
      Ни секунды не раздумывая, Себ, изобразив на подвижном лице наивное простодушие, протянул смуглую поросшую густыми черными волосами тонкую руку: На две порции пиццы!
      Анатас с демонстративной доверчивостью с размаху хлопнул своей ладонью о ладонь тайного конкурента. И довольный собой Себ, вкрадчиво поинтересовался:
      - Ну и как ты это планируешь сделать?
      - Сначала, подскажи мне, который час?
      Себ с показной неторопливостью вытянул из жилетного кармашка за массивную цепочку луковицу часов и со звоном открыл крышку. Анатас с любопытством посмотрел на антикварное изделие: большая секундная стрелка в виде длинного копья, суетливо дергаясь, приближалась к часовой, выполненной в виде массивного топора. Лезвие топора свисало вертикально вниз, строго указывая на римскую цифру VI под которым было изображено лицо придворной красавицы фрейлины с высокой средневековой прической. Под другими цифрами красовались головы молодых и старых людей, в богатых камзолах и в нищих рубахах. И не оставалось сомнений, что они неминуемо станут жертвами копья и топора, когда настанет их черед.
      "Такие часы получают по нашему ведомству лишь за особые отличия. Себ потерял осторожность или даже не считает нужным скрывать, что пришел по мою голову? Ну что же, он молод, напорист, тщеславен и хочет заполучить такой лакомый кусочек как старый Арбат со все его славной и страшной историей. Но за мной опыт и умение драться до конца. Я тоже не сразу стал здесь наместником. И легко уступить центр Москвы какому-то тщеславному выскочке я не намерен."
      - Послушай, Себ. Сейчас ровно шесть часов вечера. Я утверждаю, что не успеет грозный топор пробежать даже один круг как в разных концах города совершатся новые кровавые преступления и со сцены исчезнут ещё два действующих персонажа затеянной мной пьесы. Я ясно вижу как именно в этот момент инженер Козин кладет в сумку мочалку, а студент Косов уже выходит из дома.
      - А почему его фамилия, не Раскольников?
      - Зря иронизируешь. Косов не прячет топор под пальто и даже не знает, что скоро станет убийцей. Да и в Наполеоны он не метит. Только, от безденежья мучается и богатых ненавидит.
      - Ну нашел чем удивить, здесь в Москве таких много бродит по улицам.
      - Ты прав, но не все же убивают.
      - Ну да и не всех полубезумные старухи приглашают к себе домой лицезреть коллекцию картин.
      "Опасен стажер, ох как опасен! Но зря он, расхваставшись, свои провидческие способности мне в открытую предъявляет. Теперь я знаю, что его слабое звено - тщеславие. Стану ему в этом потакать, а в удобный момент нанесу удар в уязвимое место. Мне в отличие от него спешить некуда. А ждать я умею".
      Изобразив на лице восхищение, Анатас одобрительно заметил: Ты очень способный, Себ. Не всякий способен разгадать ход закрученной мной интриги. Пожалуй, ты скоро сумеешь превзойти даже меня своего учителя. А теперь, приготовимся понаблюдать вблизи предстоящее яркое и красочное зрелище.
      Всячески демонстрируя готовность к послушанию, Себ выбрался из-за столика и устремился вслед за своим спутником. Анатас шагал широко, злорадно наблюдая как едва успевает за ним мелко семенящий Себ. Наконец запыхавшийся ученик взмолился:
      - Подожди, позволь мне принять более привычный облик. На четырех лапах я управляюсь сноровистее.
      Анатас благосклонно по-царски едва наклонил голову, и обрадовавшийся разрешению Себ свернул в Плотников переулок. Забежав за летнее кафе настороженно осмотрелся по сторонам. Убедившись, что вокруг нет свидетелей, наклонился, и растянулся ничком, упершись остреньким животиком на асфальт. И в ту же секунду вновь принял облик лохматого грязного пса. Сноровисто выбежав на Арбат сходу атаковал маленькую одетую в клоунскую шапочку собачку. Пожилая, толстая нищенка одной рукой сгребла свою визжащую от страха компаньонку, а другой накрыла лежащую на коврике мелочь. Не обращая внимания на ругательства попрошайки, Себ промчался вперед и не без изящества задрав ногу с наслаждением справил нужду у манерного, стилизованного под старину уличного фонаря. Он был доволен: "В разыгранной мной партии я выиграю в любом случае. Если литератор попадет в расставленные сети и потеряет свою душу я получу награду за участие в столь важном деле. Ну а если Анатаса ждет неудача, то в ответе будет только он. Что взять с юного неопытного стажера.? И тогда дядюшка позаботиться, чтобы именно я занял вновь открывшуюся вакансию.
      Искоса наблюдавший за гримасами и наглыми выходками пса, Анатас угрюмо думал: "Подожди радоваться, дружок. Мир состоит не только из черных и белых цветов. Ты хочешь сместить меня, а я подставлю тебя. В этой игре без правил я кое-чего стою. И ты в этом скоро убедишься.
      И сделав вид, что не имеет к нахальному псу никакого отношения, Анатас зашагал в сторону Смоленской площади, держа ориентир на угловой "Гастроном" с претенциозным неземным названием "Седьмой континент".
      До нового убийства оставалось чуть менее двух часов.
      Глава II.РАССТРЕЛ У СПОРТЗАЛА.
      Просмотрев доставленные ему бумаги, Дым остался доволен: Все в порядке! Здесь то, что нужно. Молодцы - хорошо сработали!
      И Огнев с облегчением перевел дух: "Обошлось. Дым даже не догадывается о припрятанном мной документе. Иначе бы снес мне голову. Похоже прихваченное в качестве талисмана изваяние похотливого Пана приносит мне удачу".
      И словно откликаясь на его мысли, Дым небрежно сдвинул на край стола пачку долларов, изъятых из тайника Желтова:
      - Это возьми себе за труды и выдели долю Зеву и Сере. Не поскупись: они мне сегодня ещё понадобятся!
      - Зачем?