А рядом с орком идти было странно. Непривычно. Сейчас-то уже знала Эфа, в чем странность – выше сотник. Но ощущение некоей неловкости не проходило.

– А ты – воин? – спросила она. От неуютности захотелось услышать свой голос.

– Да.

– Кем ты был у себя в мире?

– Ты сама сказала, что не хочешь вспоминать.

– А при чем тут я?

– Видишь ли, я могу, конечно, сказать тебе свое звание и должность, но ты не поймешь. Это будут просто слова.

– Как в песне?

– В какой?

– В той песне. А еще крейсер “Гончая”. Я знаю, что такое гончая, но что значит “крейсер”? Он ушел в дальний поиск. И опять непонятно. Дальний – ясно. Поиск – тоже. Но вместе... Что он искал?

– Аномалию.

– Ненормальность?

– Да. Мы пришли.

Оружейный склад был размещен в каменном доме. Единственное каменное строение на весь лагерь Сорхе. Богиня предпочитала дерево, что было вполне понятно. Но оружие тем не менее хранили за более прочными стенами.

Эфа вошла. Огляделась. По стенам на равном расстоянии друг от друга торчали из захватов погашенные сейчас факелы. Значит, далеко не все нелюди видели в темноте. Висело, стояло в стойках, лежало в ларцах самое разнообразное оружие. Поблескивало холодно в слабом свете, что сочился сквозь приоткрытую дверь. – Эфа уважительно цокнула языком:

– У вас здесь не хуже, чем у нас.

– У барбакитов?

– Угу. – Разящая пошла вдоль стены с кривыми клинками. Выбирала парные. Прикидывала вес, центровку, качество стали. Откладывала. Бралась за другие. Процесс долгий и всегда захватывающий. Эфа любила выбирать оружие. Там, в Гульраме, у нее была пара любимых сабель, но где сейчас те сабли?

– Шакалы, – буркнула шефанго, имея в виду ограбивших ее бандитов.

– Кто? – улыбнулся Йорик.

– Да есть такие... – Эфа крутнула в ладонях очередную пару. Повесила обратно. – В степи бегают.

– Кусают?

– Стреляют. Йорик, тут все как на подбор. Даже выбирать стыдно.

– Знаю. Сам маялся.

– Ты? – Разящая развернулась к нему с искренним любопытством. – Ты что, тоже без оружия сюда попал?

– Тоже.

– Ограбили?

– Нет. У нас просто не принято было с оружием ходить. Ну, в столе у меня валялось, конечно, табельное, но... В общем, не успел.

– Оружие? В столе? Я вот эти возьму. Надо же на что-то решиться. Что у тебя за стол был?

– Скорее уж что за оружие. Бластер модели “Фойерро”. Ваших, между прочим, умников раз работка.

– Хватит! – рявкнула Эфа и оскалилась яростно. – Хватит говорить эти слова!

– Какие именно?

– Все! У меня голова скоро лопнет, если я буду думать.

– Так ты не думай.

– Я очень любопытна, – грустно сказала шефанго, и эта мгновенная смена интонаций здорово озадачила Йорика. – Ты специально наговорил столько непонятного, чтобы мне стало интересно.

Она не спрашивала. Она утверждала. И сейчас она совершенно не подходила ни под один из тех своих образов, что уже успел увидеть сотник.

– Специально, – кивнул он. – Сколько в тебе лиц, Эфа?

– Много. – Она забросила перевязь с ножнами на плечо. – Ты должен рассказать мне о крейсере “Гончая”. А фойерро – это отблеск, да?

– Да.

– Ты расскажешь?

– Разумеется.

– Когда?

– Да хоть сейчас. Если ты спишь так же мало, как все шефанго...

– Я могу вообще не спать.

– Ну, это, пожалуй, лишнее. Пойдем.

– Ты боишься, – задумчиво прошелестела Эфа, глядя, как сотник запирает дверь оружейной. – И еще что-то... Тебе смешно. Как это может быть вместе?

– Сам удивляюсь. – Йорик хмыкнул. – Ты лучше скажи, как ты чуешь эмоции? Страх – понятно, на то ты и шефанго, но остальное?

– Ты рассказываешь первый. Я – потом. Если ты расскажешь правду.

– Ладно. – Голос сотника выдавал улыбку, хотя лицо оставалось серьезным. – Договорились.

***

– Сегодня придет богиня. – Эфа раздраженно пнула ногой неловко замершего в стойке новобранца. Новобранец был валатт. Звали его Кэмир. И стойку он поспешно выправил. Эфа в очередной раз отметила про себя, что человекоподобных рас, сиречь валаттов, эльфов, альвов и перевертышей, было на Острове куда больше, чем других нелюдей. Вполне понятно почему – другим куда сложнее было прикинуться людьми, а значит, сложнее выжить во враждебном, чужом мире.

– Откуда ты знаешь? – Легенда улыбнулась Кэмиру:

– Уже лучше. Разве ты сам не чувствуешь, что так удобнее?

Классика: злой инструктор и добрый инструктор. Эфу слушались. Легенда заставляла смириться с горькой участью.

– О богине?

– Да.

– Йорик сказал. Смирно! Теперь вольно. Пять кругов по площадке. Вперед.

– Зачем им бегать?

– Затем, что стоят не правильно. У них мышцы затекают. Где только таких находят... беспомощных.

– Не все, попав в чужой мир, успевают научиться бою.

– Очень жаль.

Четверо новичков послушно бежали вдоль темной стены леса. Хорошо бежали, ничего не скажешь. Йорик не промахнулся, выбирая. Может, не самые подготовленные, зато самые способные. Ладно. Хвалить – забота Легенды.

– Не слишком ли много ты общаешься с этим орком?

– С которым?

– “С которым”, – вяло передразнила Легенда. – С сотником.

– Я с Исхаром тоже общаюсь. У него зубы, как у меня.

– Да. И у Тэмора. Между прочим, о вас уже ходят слухи.

– Какие слухи? – Эфа слушала рассеянно, следила за новобранцами. После пробежки все встанут правильно. В этом она была уверена. – О нас с Тэмором слухи?

– О вас с Йориком! – взорвалась Легенда. – Да! И мне это не нравится!

– Что именно? Слухи?

– Почва для слухов.

– Какая еще почва? Ты погляди на Кэмира!

А ведь стонал, что полкруга не осилит, упадет.

– Ты собираешься продолжать в том же духе?

– Да. Нет. Что продолжать? – Легенда махнула рукой и отошла. Правильно сделала. Эфе все равно было не до нее.

***

С утра до полудня работа, работа, работа. Час отдыха. И снова вперед. Нужно было еще выкроить время на то, чтобы позаниматься самой. Легенде проще – у нее достойных партнеров чуть ли не все старые наборы. А Эфа в полную силу могла работать только с Линнаром, Рашидом и опять же с Йориком.

Занимались после отбоя. Пара на пару. Или трое на одного. Рашид, единственный из всех, брал не техникой, не отточенным умением, а умопомрачительной скоростью. Любить оружие он так и не научился. Относился к клинкам без всякого трепета: железяки! Зато сойтись с ним врукопашную – это было испытанием даже для сотника.

Конечно, десятники гоняли новичков и тренировались сами. А Эфе достались самые неумехи. Они как младенцы – спросу никакого и пользы тоже ноль. Пока, во всяком случае.

Йорик...

После пробежки новобранцы действительно встали вполне грамотно. И Эфа заставила их приседать. На счет. Очень полезное упражнение. Кто бы еще ей объяснил, откуда она все это знает?

Не важно.

Вопреки опасениям, воспоминания не прорвали плотину и не хлынули потоком, затопляя разум. Собственно, воспоминаний как таковых почти и не было. То, что рассказывал Йорик, звучало как сказка. Как история, которую интересно слушать, но которая не имеет к тебе ни малейшего отношения.

Это Эфу вполне устраивало.

Она научилась называть себя шефанго. Знакомое слово. Одно из тех, что выплыло из прошлого. И она избегала становиться мужчиной. Достаточно было знать, получать ответы на вопросы. Вспоминать что-то еще совершенно незачем.

А слухи... Да икбер с ними, со слухами! О Линнаре с Эссором вон чего только не рассказывают. Но здесь-то, в лагере Сорхе, все знают, что к чему. От того, что болтают люди, ни от Эфы, ни от Йорика не убудет.

– Кэмир, Кастар, вы атакуете. Верхний комплекс. Артур и Дэм, работаете защиту. Поехали.

Самое муторное занятие – это следить за новобранцами и искать ошибки. Ошибок много. Не успеваешь исправить одну, как появляется сразу несколько других. Но, в конце концов, кто-то же должен учить новичков. Еще хорошо, что ей с Легендой досталось всего четверо. На Эссора вон свалили сразу шестерых. На одного. То есть, конечно, не на самого Эссора, а на инструкторов из его десятка, но все равно мороки больше чем достаточно.

К тому моменту, когда пахнуло свежестью и воздух над лагерем стал прозрачным, как после грозы, Эфа уже втянулась в работу и остановила занятия с некоторым сожалением. Но с богиней не поспоришь. Сорхе любит внимание и обижается, если ее воины отвлекаются на такую глупость, как тренировки.

– На построение! Рысью! – рыкнула шефанго, увидев, что измотанные новички наладились присесть на травку. В центре поляны уже появился Йорик, и туда же подтягивались бойцы. Строились привычно. Десятники чуть впереди. Место Эфы было в первом ряду, и она хорошо видела, что Йорик не доволен. Чем, интересно?

Орк сумрачно оглядел строй. Зыркнул на Гоблина. Так, на всякий случай зыркнул. Гоблин всем своим видом выказывал лояльность и почтение к отцу-командиру, вплоть до обожествления оного. Правда, в данный момент от него требовалось почтение к богине, а никак не к сотнику. Но лучше что-то, чем вообще ничего.

А по солнечном лучам уже спускалась девочка-богиня. Улыбалась всем приветливо. Столбы, на которые натягивали по вечерам сетку, дали побеги. На глазах вылезали из почек и раскрывались под солнышком клейкие зеленые листочки.

Йорик поклонился. Эфу слегка передернуло. Не далее как вчера вечером орк рассказывал ей, что в его мире не было принято склоняться даже перед богами. Впрочем, он говорил еще что-то – Разящая не совсем поняла – об особом почтении, о людях, которые достойны поклона. Может, Сорхе тоже?

Богиня лучистыми глазами оглядела воинов. Улыбнулась Легенде. Потом лицо ее стало серьезным, чуть печальным.

– Я пришла к вам, – Сорхе опустила глаза. Облака затянули солнце. – Я знаю, вы лучшие из всех, кто решил поддержать богов в великой битве. – Голос ее звенел над поляной набатным колоколом, и все-таки завораживал мягкостью и теплотой. – Да, вы – лучшие. Но даже из вас лишь добровольцам могу я доверить свое задание. Знайте, выполнить его почти невозможно. Но вашему командиру удавалось совершать невозможное. Да, немногие из бойцов вернутся назад. Но они призовут на помощь богам Финроя, и тогда начнется война. Начнется наконец то, чего все мы ждали так долго. – Сорхе запнулась. Сказала вдруг как-то растерянно:

– Столько громких слов... Я просто не знаю, как объяснить. Вы ведь и сами все понимаете, но положено говорить что-то... Йорик, вы отправитесь завтра, как только рассветет.

– Да, богиня.

– Вот и все, наверное. – Сорхе еще раз оглядела замерших в строю воинов. – Я никого не принуждаю, мне страшно искать добровольцев, идущих на почти верную гибель, но... кроме вас никто не сможет.

Бойцы молчали.

Тучи окончательно спрятали солнце. Сумерки сгустились над лагерем. И истаяла, как кисея тумана, тоненькая фигурка богини.

– Вольно, – обронил Йорик. – Продолжайте занятия.

Строй рассыпался. Эфа щелкнула пальцами, и четверо новичков послушно отправились на ненавистную поляну. До вечера, до желанного отдыха, было еще очень далеко.

***

"От проклятых добра не бывает”. Легенда без всякого интереса следила за тренировкой, машинально прислушивалась к командам Эфы, где-то в глубине души понимала, что ей тоже надо бы помочь новобранцам, но не хотелось. Не до того было.

"Все зло от орков”.

Менять что-то сейчас было уже поздно. Разумом эльфийка это понимала. Но смириться не могла. Сорхе сделала то, что хотела сделать.

"Не хотела, – тут же поправила себя Легенда, – она не хотела, но ее вынудили”.

Да, действительно, ведь не могла же Сорхе, светлая, чистая и солнечно-наивная Сорхе желать смерти Эфы. А вот Сорхе влюбленная, Сорхе, потерявшая любовь, – такая была способна все. Виновата ли женщина, когда ее вынуждают действовать решительно?

Разумеется, нет.

Сорхе была непонятна Легенде. Или нет, не так. Вполне понятна, поведение богини – чистый лист. Ревность. Ярость. Необдуманность действий и поступков. Принять подобное было трудно. Легенда никогда не позволяла чувствам побеждать рассудок. Во всяком случае, она не могла припомнить такого.

Ладно бы речь шла о любви. О великой, чистой, прекрасной любви, той, которую дарует Двуликая. В этом случае... Легенда отдавала себе отчет, что даже в этом случае она не стала бы переворачивать с ног на голову собственные, выпестованные, продуманные и просчитанные планы. Но то она. Бали одного из боевых орденов анласитов, властолюбивая, честолюбивая, самолюбивая.

Да. Она – это она. Легенда.

О каких-то продуманных планах и тщательных расчетах Сорхе говорить было смешно. Не способна богиня ни просчитывать, ни обдумывать, ни даже вперед заглядывать хотя бы на полшага. Ей это и не нужно было, насколько успела понять эльфийка. У Сорхе был Йорик, ее раб, ее возлюбленный, командир ее воинов. У Сорхе были соратники-помощники, умеющие делать все то, чего не умела она. У Сорхе было неодолимое обаяние, солнечная наивность и трогательная беспомощность – безотказное оружие для любой женщины. Ей бы еще ума... Впрочем, тогда богиня была бы куда менее симпатична Легенде.

Да и бес бы с ней, с богиней, не коснись Эфы ее немилость.

Эфа, Эфа. Ну что стоило ей одуматься раньше? Что стоило прислушаться к советам Легенды. Эти полуночные свидания с орком – зачем?! А теперь все. Сорхе в ярости.

Шефанго объясняла что-то. Ее преданно ели глазами. Но судя по осунувшимся лицам, новички вымотались уже настолько, что объяснений просто не воспринимали.

Всего неделю назад Сорхе еще надеялась на что-то. Она зашла тогда к Легенде, как обычно, после отбоя. Эфа уходила к Йорику, а Сорхе, отвергнутая Сорхе шла к единственной своей подруге. Бедная, прекрасная, покинутая богиня. Глупая клушка. Да. Тогда она еще надеялась. Она хотела еще раз поговорить с сотником. Разобраться. Может быть, вернуть то, что – Легенда знала наверняка – вернуть было невозможно.

Видимо, попыталась.

Потому что на следующий день плакала в голос, уткнувшись в подушку, и изливала эльфийке извечные откровения. Откровения одинаковые, что у богов, что у людей. И так же, как человеческая женщина, богиня может разъяриться. Разъяриться до такой степени, когда захочется уничтожить и предавшего мужчину и победившую соперницу. Вот только у богов, в отличив от людей, куда больше возможностей.

Эфа погибнет. И Йорик погибнет тоже. Но если в том, что надо убить сотника, Легенда не сомневалась ни на секунду, то к смерти Эфы она относилась совсем иначе.

Да вот только не изменишь ничего. Поздно уже что-то менять. Богиня отдала приказ. И приказ должен быть выполнен. Разве что... Сорхе говорила о добровольцах. Может быть, у Эфы хватит ума не соваться на Цошэн? В конце концов, ей меньше всех нужна война. И возвращение домой Разящую не интересует. Ей вообще ничего не нужно, она развлекается здесь, на Острове, ничуть не хуже, чем развлекалась там, у себя в Эзисе.

– Эфа. – Легенде пришлось дернуть подругу за рукав.

– Делай так. Да. Именно так. Ну что еще? – В красных глазах отразилось заходящее солнце. Легенда поморщилась:

– Ты можешь отвлечься от своих новичков?

– Это наши новички. Что тебе нужно?

– Не вздумай идти на Цошэн.

– Что? – Удивительно, но, кажется, Эфа улыбнулась. – Не идти на Цошэн? Это еще почему?

– Просто. Поверь мне на слово. Не ходи туда.

– Шутишь? – Определенно шефанго улыбалась. Почти смеялась.

"Сумасшедшая! Неужели она не понимает... Боги! Ну конечно, она не понимает, она просто ничего не знает. И не может знать!” – Легенда искала слова и не находила их.

– Я не шучу. Ты погибнешь, если пойдешь.

– Или умру здесь от старости. Легенда, давай ночью побеседуем, хорошо? Сегодня я ночую дома.

– Ночью будет поздно...

– Значит, поговорим потом. По пути. Или ты не идешь?

– Я?!

Но Эфа уже отвлеклась от разговора. И снова бежали по кругу новички. И шефанго подгоняла их. Хлопала в ладоши. Считала. Придирчиво оценивала правильность выполнения кувырков, прыжков и перекатов. Ей не было дела до похода. До своей жизни. До Легенды. Она собиралась на верную гибель, а эльфийка не могла, не умела предостеречь.

"Не бывает добра от проклятых...”

***

– Йорик, нам нужно человек десять, может быть, пятнадцать – не больше!

– Кому это “нам”?

– Не прикидывайся дураком, ты и так-то не особо... Нам – это нам. Добровольцев найдется много, но идти все равно придется лучшим.

– Гоблин, помолчал бы ты...

– Ты слушай и не выпендривайся. Лучшие у тебя – десятники. Хочешь не хочешь, а брать придется нас.

– Тебя в первую очередь.

– А что?

– Да ничего. На кого я оставлю отряд?

– Найдутся люди. Слушай, сотник, ты же сам знаешь, что брать надо лучших. Самых лучших. За что богиня зла на тебя?

– Ты о чем?

– Ладно. Не важно. Главное, что она зла. И помощи от нее не будет. Ясно тебе? Эта сучка, извини, конечно, вполне способна отправить людей на верную смерть. Что она, кстати, и сделала. Дура дурой, но бывают и у нее проблески.

– Гоблин...

– Да ладно! Во что все упирается? Что, любовь, что ли? Не смеши! Похоть в чистом виде. Я так и не понял, кто из вас кого имеет...

– Гоблин, заткнись!

– Это приказ? Не приказ. Короче, Йорик, будь готов к тому, что по возвращении все придется начинать сначала. От тебя успеют отвыкнуть. В лагере появится новый командир. А команда твоя поляжет на пути к Финрою. Даже не на склонах Цошэн, как мы предполагали, а в джунглях. Сорхе сманит сюда всех оборотней. На это она вполне способна. Тварь ревнивая. Слушай, командир, а ты ей хоть повод-то давал? В смысле, серьезный?

– Гоблин!

– Ну и дурак, что не давал. Успевать надо было. Ладно, значит, идем мы и...

– Ты остаешься в лагере.

– С чего бы?

С того, что боец из тебя никакой. И уж, пожалуйста, позаботься о том, чтобы к нашему возвращению здесь был порядок.

Скотина ты, сотник,

– Знаю.

– Легенду с собой забери. Если оставишь, Сорхе в момент из нее командира сделает. А вдвоем эти... вся твоя работа прахом пойдет. Легенда, конечно, девочка умная, но не настолько, чтобы вместо тебя остаться. Да и я под ней ходить не стану. Ну все вроде. Все инструкции дал... м-мать, больно же! По шее получил. Ухожу обиженный писать доклад вышестоящему начальству.

– Убирайся!

– Йорик.

– Ну?

– Пусть Темный хранит вас. Я буду просить его.

***

Вечером все было так, как должно было быть. Добровольцев нашлось куда больше, чем требовалось. Почти девяносто человек. Все, кроме последних двух наборов. Эфа не двинулась с места. И Легенда не проявила никакого интереса к походу.

Йорик поймал напряженный взгляд Гоблина и поморщился. Как ни крути, а зеленый хмырь прав. Брать нужно лучших, иначе вообще нет шансов дойти.

– Десятники. Кроме Гоблина и кентавров. Эфа.

– Да.

– Ты идешь с нами.

– Ясно.

Ритуал. Кто-кто, а шефанго с самого начала знала, что ей нужно будет идти. И не возражала, в общем-то. Словно уверена была в собственной неуязвимости.

– Легенда.

– Да.

– Идешь с нами.

Эльфийка вздрогнула и нахмурилась. Она никуда не собиралась. Сорхе ясно сказала: нужны добровольцы. Но спорить в строю нельзя. Оставалось лишь ответить коротко:

– Ясно.

– Десятникам назначить заместителей. Выступаем завтра, как приказано. Все. Разойдись,

Разошлись. Точнее, сделали вид. Сегодня было не до развлечений перед ужином. Сотник уходит сам – так приказала богиня. И забирает с собой командиров. Все меняется так быстро и неожиданно.

– Глупость какая. – Линнар досадливо дернул плечом. – Ладно, тебя он забирает, – короткий взгляд на Эфу, – но Легенду зачем?

– Понятия не имею, – честно сказала шефанго. – Йорику виднее.

– Так-то оно так... Ну ладно. Не зря же у него Гоблин час проторчал. Надо думать, что-то умное присоветовал. Не боишься?

– Чего?

– Идти.

– Не смеши меня, Линнар.

– Не буду. Ладно, пойду с Легендой побеседую. Да, сегодня до утра не засиживайтесь, выспаться нужно.

– Ясно, сэр! Только... кто бы еще сотнику выспаться приказал.

– И на сотника управа найдется.

– Ну-ну.

Эфа достала трубочку и пошла к своим новичкам. Нужно было подобрать им нового инструктора, и эта обязанность лежала на ней, а не на десятнике. Спятить можно, сколько перемен за один-единственный вечер. Такое впечатление, что лагерь должен стать совсем другим. Совсем. И все это лишь потому, что уходят несколько командиров.

***

Ничего, конечно, сильно не менялось. У каждого из уходящих десятников нашелся толковый заместитель. Йорик оставил вместо себя Стафа. Гоблин и Скиф повысились в званиях до полусотенных. Лагерь пошумел и успокоился. Поход завтра, а сегодня впереди еще целый вечер.

Легенда, оглушенная свалившейся на нее бедой, сидела дома и мечтала о появлении Сорхе. Богиня могла бы помочь. Стоит ей приказать, и Йорик отменит свое распоряжение. Легенда останется здесь, в лагере. Больше того, она станет командовать лагерем Сорхе. И сделает все, чтобы переплюнуть самонадеянного орка.

Богиня должна появиться. Не может же она не проследить за тем, как выполняется ее приказ.

А потом будет очень много работы. Для начала сместить с постов нынешних командиров. Временных. Сейчас они только называются временными, потому что те, кто уходит, рассчитывают вернуться. А дело ее, Легенды, позаботиться о том, чтобы название соответствовало действительности. Да. Нынешних сместить. Поставить других. Тех, кто нравился ей.

Эльфийка не теряла времени даром. Большие глаза и наивная мордашка – она ходила по лагерю, внимала Линнару, искренне хвалила новичков. Она смотрела и слушала. И сейчас уже знала, кого поставит десятниками. Кто будет заниматься разведкой. Какие перемены необходимы, а без каких можно пока обойтись.

Все постепенно. Не сразу. Сразу только смена власти.

В лагере нет дисциплины. Это самая первая и самая серьезная ошибка Йорика. Его приказы, конечно, выполняются. Незамедлительно и без рассуждений. Что-что, а выдрессировать своих подчиненных этот орк-полукровка сумел. Но... Шуточки и прибауточки, вечерние посиделки, наглое обсуждение личности командира – это недопустимо. У нее, Легенды, все будет иначе.

Она умела командовать. Она любила командовать. Не зря же выбилась в бали одного из анласитских орденов. Единственная женщина-бали. Это чего-нибудь да стоило.

А Гоблин будет на подхвате. Гоблин из тех, кто умеет ужиться с любой властью. Умеет быть полезным. Он умен и циничен и быстро поймет, откуда дует ветер.

Сорхе отказывается начинать войну, пока не появится Финрой. Что ж, планы богини стянуть навстречу отряду Йорика как можно больше оборотней сыграют на руку Легенде дважды. Во-первых, погибнут прежние командиры. А у мертвых нет власти, нет авторитета. Мертвый не может приказать. Не может... да ничего не может. Во-вторых... Во-вторых, уходят лучшие. И эти лучшие способны на многое. Они истребят достаточное количество врагов, чтобы следующий отряд мог пройти по их следам почти без затруднений.

"Воин из народа воинов” – смешная сказка. Любой мужчина любого народа скажет о себе так. Главное брякнуть весомо, мол, сбылось пророчество. Йорик ошибся – тогда, а вот она, Легенда, не ошибается. Сбылось. Можно идти. Нужно идти, пока оборотни запуганы. Пока зализывают они раны. Пока чиста дорога.

Да и Сорхе поможет.

На склонах Цошэн она, к сожалению, не имеет власти. Но уж добраться-то до горы с ее помощью можно будет почти без потерь.

Главное, чтобы появилась богиня сегодня или завтра с утра. До того, как начнется поход. Иначе Легенда погибнет глупо и бесполезно вместе с Йориком и его бойцами. А Сорхе появится. Не может она не появиться.

***

На поляне собирались по одному. Неуверенно. Так, как бы на всякий случай. Приказ, конечно, был, мол, после отбоя – отбой. Никаких тренировок больше. Выспаться надо и вообще...

Эфа увидела, как скользнул в сумерках тонкий, словно расплывающийся силуэт. Опознала безошибочно – Линнар. И поднялась из травы.

Эльф вздрогнул. Почесал переносицу. И ухмыльнулся:

– А я тут это... А ты что тут делаешь?

– Да то же, что и ты, в общем-то. Рашид появился из темноты. Встряхнулся по-звериному:

– Ничего, что я так нагло? Или мне тоже смущаться положено?

– А Йорик спит, поди, – мурлыкнула Эфа.

– Спит он, как же. – Перевертыш потрогал челюсть. – Мы с ним уже размялись.

– Никакого понятия о дисциплине, – мрачновато резюмировал Йорик. – Сказано же было, всем спать.

– Так все и спят, сэр, – живо сообщил Линнар. – Это мы во сне. Как бишь вы говорили... а, да, лунатизм у нас.

Все четверо оглядели друг друга скептически. Эфа зевнула и потянулась:

– Ну что? Будем в гляделки играть или делом займемся? Рашид, составишь компанию?

– На мечах? – уныло уточнил перевертыш.

– На мечах, – вместо Эфы ответил Йорик. – Искалечишь нам девочку, мастер-самбист.

– Я не самбист. – Рашид подобрал с земли перевязь с клинками. – Я мастер многих стилей, воплощение удачной компиляции, полет фантазии...

– Нездоровой. Линнар, поехали. Работаем мечи – Потом ножи. Потом пинаем кошака.

И поехали. Славно так. Звенели клинки в густом ночном воздухе. Мигали звезды. Прятались стыдливо от азартного матерка. По сравнению с тягостным унынием прошедшего дня ночь казалась подарком. Глотком свежего воздуха в душной комнате. И дурные предчувствия вымывались напряженной звенящей радостью боя. Думать некогда. И не о чем думать. Тело само знает, что ему делать. И не успеваешь удивляться тому, на что ты, оказывается, способен. Смерть, страх, кровь – все потом. Потом, когда взойдет солнце. Может быть, оно не взойдет. Может быть, вечно будет длиться полная азарта и восторженной тревоги ночь...

Мявкнул придушенно Рашид, когда кончиком сабли зацепила Эфа его медальон. Лопнула стальная цепочка. Блеснув в тусклом звездном свете, безделушка улетела в густую траву за краем площадки.

Эфа машинально завершила атаку. Наметила удары – в шею и слева под ребра. Только потом опустила мечи.

– Извини. Я случайно.

Не случайно, конечно. Оба это понимали прекрасно. Очень уж удобно оказалось дернуть цепочку, заставить противника на долю секунды открыться, кто ж знал, что порвутся стальные звенья?

– Да ладно. – Перевертыш воткнул мечи в землю. – Сейчас найду.

– Что там у вас? – Клинки Йорика с шелестом скользнули в ножны.

– Ерунда. Медальон сорвался. – Рашид кувыркнулся и пятнистой тенью исчез в траве. Йорик тихо присвистнул.

– Ты чего? – Эфа глянула на всякий случай на медальон сотника. На месте ли? На месте. Йориков талисман выбился поверх расстегнутого ворота.

Почему талисман?

– Плохая примета. – Орк поморщился. – Ну, то есть у нас это плохой приметой считалось.

– На “Гончей”?

Эфа знала уже, что каждый большой корабль, вроде того, каким командовал ее сотник, обрастал диким количеством примет и суеверий. Еще она знала, что Йорик с Рашидом из разных, хотя и похожих миров. Медальоны вот, например. Ни у кого больше не было таких. Если суеверие распространялось только на “Гончую” – ничего страшного. Рашид не может его знать, а следовательно, не может верить. Если на мир вообще, это хуже, но тоже терпимо. А вот если окажется примета общей для обоих миров...

– У солдат. – Йорик спрятал свой медальон под рубашку.

Огромный, похожий на крупного леопарда, пятнистый кот выбрался на утоптанную площадку. Чихнул почему-то. И превратился в человека.

– Нету. – Рашид пожал плечами. – Не нашел. Сам не пойму, как так вышло. Не к добру, конечно, ну да черт с ним. Мне другое интересно. – Перевертыш: уселся на землю и поднял вопрошающий взгляд к высящимся над ним фигурам. – Почему я, чтобы зверем стать, кувыркаюсь, а чтобы человеком – ничего не делаю?

– Чихаешь, – уточнила Эфа.

– Это я от пыли. Случайно. И вообще, сотник, расскажи-ка нам правду, за что Сорхе нас умирать отправляет?

– Кто-то же должен. – Линнар сел рядом и положил мечи на колени.

– Что должен? Посылать или умирать? Я тут поговорил с одним, – перевертыш неопределенно кивнул в сторону леса, – оказывается, наша очаровательная госпожа собирает оборотней к дороге на Цошэн.

– Что значит “собирает”? – Эфа тоже уселась. – И какая дорога? Здесь же леса.

– Собирает, значит, дает понять, что им найдется чем поживиться. У богов и царя оборотней странные взаимоотношения. А дорога... К Цошэн можно пройти одним-единственным путем. То есть с помощью богини мы могли бы, конечно, и болота пересечь, да только помогать нам она не собирается, если я все правильно понимаю.

– С кем это ты разговаривал? – суховато поинтересовался Йорик.

– Да с оборотнем же. – Рашид махнул рукой. – Мы с ними частенько встречаемся и не всегда грыземся. Живет тут поблизости семья, охотимся иногда вместе, ну и общаемся, опять же…

– Однако, – в пространство обронил Линнар.

– А ты думаешь, кто у Гоблина главный шпион? Так за что она нас, а, Йорик?

Сотник молчал. Молчал достаточно долго, чтобы ясно стало – ответа не будет.

Линнар опустил голову и выдирал из утоптанной земли чахлые травинки, полностью увлекшись этим занятием. Эфа глянула на орка. Тот, башней высился над ними, сидящими. Разглядывал что-то в окружавшем лагерь лесу.