Ирина Хрусталева

Летучее недоразумение

Глава 1

– Кой черт занес меня на эти галеры? – простонала Евгения, обнимая унитаз, перед которым она стояла на коленях.

Эта «крылатая фраза» пришла ей на ум только что, когда ее желудок, судорожно сжимаясь, извергал из себя вчерашний ужин.

– Ой, мамочки родные, да что же это такое творится на белом свете? Я сейчас умру, точно умру. Скончаюсь в цветущем возрасте, среди этого бескрайнего океана, черт бы его побрал! Этого мне только не хватало, – бормотала девушка, продолжая мертвой хваткой держаться за унитаз. – Много раз слышала про морскую болезнь, но никогда не предполагала, что она такая мерзкая, – продолжала причитать она, периодически издавая надрывные звуки вперемешку со всхлипами. Ее лицо в данную минуту от напряжения было похоже на яркий помидор, лоб покрыли крупные капли пота, а из глаз выкатывались соленые горошины слез. Они текли по щекам, оставляя темные бороздки, но Женя даже не пыталась их вытирать, у нее просто не было на это сил.

«Больше ни за что и никогда меня никто не уговорит сесть на корабль, пусть даже от этого будет зависеть моя жизнь», – думала Евгения, прислушиваясь к своему желудку, который никак не хотел успокаиваться и бунтовал по полной программе.

Ее родная сестра Надя мирно сопела на постели, не подозревая о мучениях Жени. Страшный шторм, бушующий за иллюминатором, казалось, только еще больше убаюкивал девушку, и она лишь улыбалась во сне. Женя, продолжая стоять на коленях, дотянулась до полотенца и сдернула его с вешалки. Она обтерла им взмокшее лицо, села на пол и, облокотившись о стенку, в изнеможении прикрыла глаза.

– Господи, когда же это закончится? – простонала девушка. – Я больше не могу, я больше не вынесу такой муки и обязательно скончаюсь… прямо сейчас.

Процесс очистки желудка вымотал Евгению до такой степени, что она была не в состоянии принять вертикальное положение. Качка была такая сильная, что она боялась даже сдвинуться с места и продолжала сидеть на полу в туалете. В голове все кружилось и плыло вместе с каютой, переворачивая не только внутренности, но и мозги.

«И зачем я только не послушала Надю? Она прямо как будто чувствовала: что-то обязательно случится. Как она меня уговаривала не ехать в этот круиз! Или плыть? Нет, кажется, говорят – идти, когда на корабле плавают, – беспорядочно перебирая мысли, думала Женя, продолжая осторожно прислушиваться к своему желудку. – Странное дело, – размышляла она. – Сколько раз летала самолетом, и ничего. Там тоже многих тошнило, но я никогда не испытывала ничего подобного. Всегда была уверена за свой здоровый организм. А тут… такой кошмар!»

В это время корабль вместе с каютой полетел куда-то вниз, и Женя зажала рот рукой.

– О господи, – вытаращив глаза, опять застонала она и ринулась к унитазу. Эта предосторожность была уже излишней, желудок еще до этого отдал все, что там находилось, и, кроме болезненных спазм, уже ничего не выходило.

«Нужно попить воды, иначе за неимением содержимого в организме вылезут мои кишки», – подумала Евгения и попыталась приподняться, чтобы открыть кран. Корабль в это время снова ухнул вниз, и девушка, не удержавшись на ногах, полетела на пол вместе с ним. Она больно ударилась головой о край раковины, и блаженная пустота окутала ее измученную голову.

* * *

– Женя-а, Женька-а-а, очнись, мы, кажется, тонем! – ворвался в сознание Евгении визг ее сестры Нади.

«Приснится же такое», – только подумала девушка, как почувствовала, что ее трясут с неимоверным остервенением.

– Да очнись же ты, идиотка несчастная, – продолжала орать Надя и в ту же минуту начала изо всех сил хлестать Евгению по щекам. Та моментально приняла сидячее положение и посмотрела на сестру ошалевшими глазами.

– Ты что, с ума сошла? Ты чего руки распускаешь? – схватившись за горящие от ударов щеки, крикнула она.

– А что мне оставалось делать, если ты даже не реагируешь ни на что? Очнись, Женька, вставай быстрее, ой, мамочки, ой, мамочки! – подвизгивала Надя, дико вращая глазами и затравленно оглядываясь по сторонам. Она старалась приподнять сестру с пола, с силой дергая ее за руку. – Вставай же, быстрее, господи ты, боже мой! Что же ты такая бестолковая-то? Не слышишь, что я тебе говорю? Поднимайся, бежим!

– Куда бежать-то? Зачем? В чем дело, ты мне можешь объяснить? – глядя на сестру и ничего пока не понимая, строго спросила Евгения. Она выдернула свою руку из рук сестры и снова повторила: – В чем дело, Надежда?

– Ты что, меня совсем не слышишь?! Говорю же: мы тонем, корабль наш тонет, и мы вместе с ним, – с новой силой завизжала Надя и вскочила на ноги. Вылетев в раскрытую дверь туалета, она начала метаться по каюте, как взбесившаяся канарейка по клетке. – Господи, мы тонем, мы идем ко дну, – всхлипывала она. – Женя, ну, сделай же что-нибудь! – взмолилась девушка. – Что ты сидишь, как истукан?

– Как тонем? Почему тонем? Что ты несешь, Надежда? – задала Евгения ряд глупых вопросов и нахмурила брови, ничегошеньки пока не понимая. – Почему я на полу-то, да еще в туалете? – наконец сообразив, что она сидит рядом с унитазом, прокричала она в открытую дверь, куда только что вылетела сестра с такой поспешностью, истерично всхлипывая.

– Откуда я знаю, почему? Да поднимайся же ты, наконец! – что было силы рявкнула Надя, снова показавшись в дверях. – Будешь сидеть, пока на дне океана не окажемся? Вставай немедленно, нужно что-то делать!

– Надь, успокойся, мы не можем тонуть, наш корабль надежен, как Ноев ковчег, – попыталась успокоить сестру Евгения. – Этого не может быть, потому что не может быть никогда. Надо же такую глупость придумать, – хмыкнула она, пытаясь подняться. Ноги почему-то не слушались, и она снова плюхнулась на прежнее место. – Черт, – выругалась она.

– Да? Не может быть? Ты так считаешь? Ну и напрасно, – нервно проговорила Надя, с испугом озираясь по сторонам. – Я проснулась, между прочим, от страшного взрыва, и тут же завыла сирена, тревога, а такую тревогу подают только в случае, если корабль тонет, – заикаясь, объяснила она.

– С чего ты взяла, что это тревога? – не сдалась Женя, не уловив слова «взрыв». – Может, это учения какие-нибудь для команды корабля. И вообще, что я делаю на полу в этом гальюне? – вновь посмотрев на себя, полураздетую, спросила Женя, пытаясь вспомнить, что же с ней произошло и почему она потеряла сознание.

– Понятия не имею, что ты здесь делаешь. Повторяю, я проснулась от взрыва и звука сирены, – повторила Надя. – Смотрю – ты в ванной комнате, рядом с унитазом на полу валяешься. Нет, сначала я тебя вообще потеряла. Сирена ревет, по радио сразу же передали, чтобы люди не волновались и не поддавались панике. Надевайте, говорят, спасательные жилеты и выходите на верхнюю палубу. Я смотрю, а тебя нет, перепугалась до обморока, думала, ты без меня убежала. Заглянула сюда, а ты на полу лежишь, вот я и попыталась тебя в чувство привести, – тараторила она. – Что делать-то? Куда бежать-то? – Вновь заметавшись по каюте, то ли сестру, то ли саму себя спрашивала девушка. Глаза ее излучали безумный страх, губы посинели, а лицо было похоже на чистый лист белой бумаги.

– Хватит тебе, Надя, это уже не смешно, – прикрикнула на сестру Женя. – Мне прекрасно известно, что наш лайнер очень надежный, он не может потонуть, и твоя шутка совсем неуместна.

– Ты что, совсем уже рехнулась? Про какую шутку ты здесь говоришь? Разве такими вещами шутят?! – не своим голосом заверещала Надежда. – Ты хотя бы поняла, что я тебе сказала? Я очень ясно слышала сильный взрыв! Понимаешь, взрыв?! А от этого любой надежный корабль ко дну пойдет.

– Тебе, наверное, показалось. Какой здесь может быть взрыв? – все еще не веря тому, что слышит от сестры, произнесла Евгения.

– Когда мне что-то кажется, я крещусь, – рявкнула Надежда. – Мы тонем, Женька, то-нем, ко дну мы идем! Очнись же ты наконец, наш корабль тонет. Неужели до тебя еще не дошло, что все это серьезно и чем нам грозит?

В это время корабль так сильно качнуло, что Надя, не удержавшись на ногах, полетела на пол и покатилась через всю каюту. Она завизжала так пронзительно, что у Евгении сразу же заложило уши, но в то же время это моментально ее отрезвило. До нее вдруг дошел смысл серьезности положения, и она мгновенно оказалась на ногах. Выскочив из туалетной комнаты в помещение каюты, девушка огляделась по сторонам и остановила свой взгляд на аварийном шкафчике, где лежали спасательные жилеты. Надя в это время уже стояла на четвереньках, изо всех сил вцепившись в ножку кровати двумя руками. Они были привинчены к полу, поэтому послужили хорошей опорой для девушки. Она таращилась на сестру широко раскрытыми глазами, в которых плескался дикий ужас от происходящего.

– Так, спокойно, Надюша. Самое главное, спокойствие. Главное, не нервничать, просто нужно взять себя в руки, и все получится. Вот это как раз то, что нам сейчас нужно, – растерянно пробормотала Женя, ринувшись к шкафчику со спасательными жилетами, и резко распахнула его дверцы.

В самом начале путешествия, когда они с сестрой поднялись по трапу на лайнер, очень приветливый молодой человек из обслуживающего персонала помог им найти их каюты. Как только они туда вошли, он, показав, что здесь к чему, также проинструктировал их по полной программе и насчет спасательных жилетов. В инструкцию входил еще и показ пользования этими жилетами. Женя вспомнила сейчас, как заулыбался парень, когда Надя опасливо у него спросила о том, часто ли приходилось ему пользоваться этим предметом по-настоящему.

– По-настоящему? Нет, пока еще ни разу не приходилось, – ответил молодой человек и улыбнулся широкой улыбкой, показывая все тридцать два зуба одновременно. – Надеюсь, что он не пригодится мне никогда, а уж вам, милые дамы, тем более. Отдыхайте совершенно спокойно и развлекайтесь вовсю. Здесь, на нашем корабле, все для вас и все ради вас, наших пассажиров. Ни о чем не беспокойтесь и не думайте о плохом, наш лайнер сверхнадежное судно, уверяю вас. Я хожу на нем уже не первый год и, как видите, чувствую себя более чем прекрасно. Наш лайнер сверхнадежное судно, – очень уверенно повторил он.

– Вот тебе и надежное судно, да еще «сверх», – проворчала Женя и хмуро посмотрела на жилеты. Она схватила два и бросила один из них сестре, прямо на пол. – Поднимайся и надевай быстрее, – велела она. – Нужно поскорее убираться отсюда и бежать на верхнюю палубу! Там наверняка уже организовали спасательные работы, а мы все еще здесь прохлаждаемся. Не хватало, чтобы мы и в самом деле пошли ко дну прямо в этой комфортабельной каюте, черт бы ее побрал, – нервно прошипела Евгения, бросив тревожный взгляд на потускневшие лампочки, которые периодически помигивали.

Второй жилет девушка торопливо натянула на себя и нахмурила лоб, вспоминая, куда что совать и где что завязывать. Когда с экипировкой все же было покончено, она посмотрела на Надю. Та старалась изо всех сил приладить шнурок, но ее руки так сильно дрожали, что у девушки ничего не получалось. Из глаз текли слезы, которые она поминутно размазывала ладонями по лицу.

– Женя-а-а, да помоги же ты мне, наконец, – взвыла девушка и посмотрела на сестру сумасшедшими глазами, которые уже словно готовы были покинуть лицо своей хозяйки. Евгения помогла сестре справиться со шнурками и завязками и поволокла ее из каюты, схватив за руку.

– Стой, Женька, – заартачилась Надя. – А как же наши вещи? Мы же с тобой практически без ничего.

– Ты что, совсем с головой не дружишь, черт тебя побери? О каких вещах ты говоришь? Самим бы живыми остаться, – покрутив пальцем у виска, высказалась девушка и дернула сестру, выволакивая ее из помещения. Та упиралась и орала:

– А документы? Что мы будем без них делать?

Евгения сообразила, что в этом Надежда права, и ринулась к туалетному столику у кровати. Она достала из сумочек паспорта и сунула их в один из кармашков спасательного жилета.

– Будем надеяться, что здесь они будут в целости и сохранности. Все, побежали, – пропыхтела Женя и, схватив сестру за руку, поволокла ее по длинному, узкому проходу к лестнице, которая вела наверх. Надя резко остановилась и, вырвав свою руку, бросилась обратно в каюту.

– Ты куда, ненормальная? – закричала Женя, но Надя уже скрылась за дверью. Буквально через десять секунд она вылетела обратно, надевая себе на шею лямку, на которой болтался ее фотоаппарат со вспышкой.

– Ты и правда ненормальная, – прошипела Евгения. – На хрена он тебе сдался в такой момент?

– Это же подарок самого Брюса Вебера, такой я уже никогда и нигде не достану и уж тем более не куплю, – пропыхтела Надя. – Ты же знаешь, что он всегда со мной.

Дело в том, что вот уже два года, как Надя увлеклась фотографией. Сначала это были всего лишь любительские съемки, но со временем девушка начала понимать, какое интересное занятие – «останавливать мгновение». И не просто останавливать, а уловить смысл этого момента.

– Жень, ты даже не представляешь, до чего это сказочно! У меня такое чувство, что я касаюсь вечности. Ведь любое мгновение в нашей жизни никогда не случается дважды, оно – единственное и неповторимое. И представь себе, я его останавливаю – на годы, на века, на тысячелетия. Здорово, правда? – возбужденно говорила Надя сестре, излучая глазами детский восторг.

В прошлом году Надежда специально поехала в Рим на фестиваль «Fоtografia» со своими снимками, и там совершенно случайно познакомилась со знаменитым фотографом, Брюсом Вебером. Ему очень понравились фотографии, сделанные русской девушкой. Он сказал тогда, что у нее большое будущее настоящего художника, и в знак особой симпатии подарил ей фотоаппарат. Вот за этим бесценным сокровищем Надя и возвращалась сейчас в каюту, несмотря ни на что.

Когда девушки добежали до лестницы, то с ужасом отметили, что по ней уже небольшим ручейком течет вода.

– Ой, мамочки, все, про нас забыли, и корабль уже пошел на дно, – прохрипела Надя и завыла в голос: – А-а-а!

– Прекрати немедленно, иначе я за себя не ручаюсь, – прикрикнула на сестру Евгения, топнув ногой. – Истерика здесь неуместна, неужели ты этого не понимаешь? Иди за мной, – строго приказала она и начала подниматься по лестнице.

Надежда послушно полезла за ней, но не на ногах, а на четвереньках, при этом продолжая потихоньку скулить:

– Мамочки, ничегошеньки-то я не успела, ни дом построить, ни дерево посадить, ни сына родить. За что же это, господи? Я и в церковь хожу, и свечки зажигаю, даже постюсь… нет, пощусь… в общем, мяса не ем. Господи, неужели ты дашь нам умереть, таким молодым, в каком-то чужом и далеком Индийском океане? Нас же здесь никогда и никто не найдет, даже не похоронят по-человечески, – всхлипывала девушка.

– Замолчи, Надежда, и не смей заранее панихиду петь! Я лично умирать не собираюсь, еще слишком многое не сделано, – снова прикрикнула Женя и, повернувшись, увидела неестественно бледное лицо сестры. Та продолжала что-то бормотать посиневшими губами, поминутно всхлипывая.

У Жени защемило в груди от жалости, и она через силу улыбнулась.

– Успокойся, Наденька, все будет о’кей, я тебе обещаю, – подмигнула она, чтобы хоть чем-то успокоить сестру. Хотя, если честно, Женя уже сама была готова присоединиться к ней и удариться в истерику от ужаса. – Не бойся, сестренка, прорвемся, – снова уверенно проговорила она, еще сильнее сжимая ее руку. – Жизнь не может быть такой несправедливой. Мы обязательно выкрутимся, вот увидишь.

Надя посмотрела на Женю совершенно безумными глазами, явно не слыша ничего, что она говорит, потом бросила взгляд на ручеек, который стекал по лестнице, и завыла с новой силой:

– О-о-ой, говорила мне Алена – лучше поехать в деревню к ее бабушке, там и речка есть, и фрукты в саду, без химии всякой. Нет, на экзотику потянуло! Зачем я тебя только послушала-а-а-а? А все ты-ы-ы! Круиз, круиз, горящие путевки, совсем недорогие. Вот тебе и недорогие, – взвизгивала она. При этом девушка старалась не отставать от сестры, мертвой хваткой вцепившись в ее руку, и самоотверженно ползла по лестнице. – Лучше бы они действительно сгорели, эти путевки, зато мы бы не утонули, – продолжала подвывать она. – А теперь утоне-е-ем!

– Заткнись, очень тебя прошу, – снова не выдержав завываний сестры, раздраженно прикрикнула Евгения. – Паника – очень плохой помощник в данной ситуации. Возьми себя в руки и не наводи тоску своими причитаниями, и так тошно. Удивляюсь я на тебя, Надежда, никогда не думала, что ты такая паникерша! Вроде намного спокойнее и рассудительнее меня, а сейчас ведешь себя, как припадочная истеричка, – процедила она сквозь зубы. – Не ожидала я от тебя такого.

– Мне плохо, – простонала Надя. – Женя, мне плохо, меня сейчас стошнит, я не хочу умирать… все, я уже умираю, – закатила она глаза под лоб и схватилась рукой за сердце.

– Прекрати немедленно! – со всей силы рявкнула Евгения и, резко повернувшись к сестре, посмотрела на нее строгими глазами. – Мне ненамного лучше, чем тебе. Я же не валяюсь и не бьюсь здесь в конвульсиях? Еще неизвестно, чем все закончится.

– А я про что? – с новой силой взвыла Надежда. – Я и говорю, что для нас уже все закончилось, а мы и не успели ничегошеньки! Помнишь фильм про «Титаник»? Вот и мы так же, о-о-ой, мамочки-и-и, – взгвизнула она, когда корабль сильно качнуло из стороны в сторону. – Точно, как на «Титанике», в том фильме! Все, я умираю, – снова повторила она и еще крепче вцепилась в руку Евгении.

– Дура, она где хочешь дура, хоть дома, хоть в Индийском океане, – сплюнула Женя, поняв тщетность своих доводов и попыток привести сестру в адекватное состояние. Та совершенно ее не слышала. – При чем здесь «Титаник», он сто лет назад потонул! Я как раз говорю о том, что все должно хорошо закончиться. Слава богу, на дворе двадцать первый век, нам просто не позволят утонуть, это невозможно, – уже более мягко проговорила она, видя, насколько сильно перепугана сестра. – Не дрейфь, Надюша, у нас с тобой все еще впереди, верь мне, – пропыхтела Женя, продолжая тащить сестру наверх.

«Во всяком случае, сама очень хочу верить в это», – уже про себя подумала она.

– Твои бы слова да богу в уши. Мне совсем умирать неохота, – стуча зубами, пробормотала в ответ Надя. – Никогда не думала, что закончу свою жизнь посреди океана! Здесь еще и акулы водятся, – передернулась она и затравленно посмотрела по сторонам, как будто акулы могли появиться прямо здесь в любую минуту.

К тому времени девушкам удалось доползти до верха, и их тут же затянул водоворот людских тел. Паника была страшной, все бежали куда-то, кричали что-то, и в первую минуту вся эта суматоха буквально оглушила девушек. Соленые брызги бушующего океана моментально окатили их с ног до головы, отчего резко перехватило дыхание. Надя что-то кричала, но Женя ее не слышала из-за страшного рева бури за бортом судна. Увидев воочию, что творится вокруг, она вдруг ощутила такой ужас, что резко остановилась в растерянности. Глубоко вдохнув грудью несколько раз, Женя тряхнула головой, сбрасывая оцепенение, и, еще крепче ухватив сестру за руку, поволокла ее, увлекаемая общим потоком, на верхнюю палубу. Их бросало из стороны в сторону вместе с кораблем, и они едва могли держать равновесие. Женя совершенно не испытывала признаков морской болезни, которая совсем недавно свалила ее с ног. Видно, в момент особой опасности организм девушки сконцентрировался совершенно на другой проблеме: «Выжить… любой ценой, но выжить!»

* * *

– Женька, посмотри, кажется, берег, – проговорила Надя, показывая рукой на небольшую полоску суши.

Евгения, прищурив глаза, посмотрела в ту сторону, куда показывала сестра. В самом деле, на горизонте явно проступали признаки твердой земли. Женя без сил опустилась на прежнее место и прикрыла глаза. Вот уже больше суток их мотает в открытом океане, под палящим солнцем, и девушки уже потеряли всякую надежду на спасение. Ни еды, ни воды у них не было, поэтому девушки были сейчас похожи на две вяленые воблы. Все эмоции притупились, сознание работало отрывками и нехотя. До уплывающего сознания Евгении вдруг дошло, что совсем рядом – твердая земля, а это значит спасение! Она резко села на полу катера и, широко раскрыв глаза, начала рассматривать то, что виднелось вдали. Это была полоска земли, в этом не приходилось сомневаться, но… была она не так уж и близко.

– Нам не доплыть туда, слишком далеко, ты же сама видишь, – сделала Женя неутешительное заключение и снова обессиленно опустилась на палубу. Она устало прикрыла глаза, из которых тихо потекли слезы. – Нам никогда не добраться туда, – еле слышно, одними лишь губами прошептала девушка.

Надя растерянно посмотрела на полоску земли и вдруг разозлилась:

– Ну уж дудки, я просто так не отступлюсь, черта с два, не дождетесь! Женя, ты же обещала мне там, на корабле, что все будет нормально, а сама…

– Я не могу, у меня нет сил, – прошептала Евгения. – Очень далеко.

– Ну и что? Далеко, но не безнадежно. Женя, очень тебя прошу… – Надежда совсем не собиралась сдаваться и заорала на сестру: – Если мы ничего не будем делать, то действительно так и произойдет, и мы никогда больше не ступим на твердую землю. Но если ты приподнимешь свою задницу, как следует встряхнешься, то есть надежда на спасение. Я совсем не хочу умирать и тебе не позволю! Мы должны добраться до этого берега, иначе конец. Ты меня слышишь, Женя? Мы не должны умереть, – кричала сквозь слезы Надежда, глядя то на сестру, то на зовущую полоску твердой суши.

– У меня нет сил, честное слово. Прости меня, сестричка, я правда не могу, мне уже все равно… скорей бы конец… я страшно устала… прости, – еле слышно, с прерывистым дыханием бормотала Евгения. Она пыталась удержать ускользающее сознание, но сил на это не хватало. Девушка почувствовала, как оно уносит ее куда-то очень далеко, где спокойно и совсем ничего не чувствуешь. Перестав сопротивляться, Женя погрузилась в спасительную пустоту.

– Не делай этого, Женечка, очень прошу, не надо, – засуетилась Надя вокруг сестры.

Она пробовала привести ее в сознание с помощью похлопывания по щекам, но все было напрасно, Женя совершенно не реагировала. Убедившись в бесполезности своих призывов, Надежда, размазывая слезы по грязным, исцарапанным щекам, схватила ведро, которое было привязано к борту катера, и зачерпнула в него воды. Она нервно поглядывала на берег, и это придавало ей сил. Стиснув до боли зубы, она несколько раз вдохнула воздух и тряхнула головой.

– Если я тоже поддамся сейчас слабости, это будет конец. Я не могу этого допустить и должна сделать все, что в моих силах. Сколько бы их ни осталось, я все равно должна! Нужно пытаться, чтобы потом не жалеть, что не сделала этого, – шептала девушка, не отрывая взгляда от полоски земли. – Там наверняка есть пресная вода и фрукты. В книгах всегда пишут о том, что на необитаемых островах очень даже долго можно жить, пока не придет помощь. Если нам повезет, то этот остров будет населен добрыми и гостеприимными людьми. Пусть это будут даже туземцы, я как-нибудь сумею найти с ними общий язык, обязательно сумею. Лишь бы только не людоеды, – передернула плечами Надя от своих мыслей. – Надо же до такого додуматься, – нервно усмехнулась она. – Вроде сейчас уже и не осталось таких племен, которые людей на обед в больших котлах варят, это только в кино, – разговаривала сама с собой девушка. – Времена Кука давно ушли в прошлое, сейчас кругом цивилизация, даже на маленьких островах… должна быть… я так думаю.

Надя взяла ведро с водой и опрокинула его на сестру.

– Женя, очнись, – шептала она. – Ну, очнись же! Я не смогу тебя дотащить туда без твоей помощи.

Евгения несколько раз всхлипнула от оглушающего водопада, который обрушила на нее Надя, и снова села на палубе.

– Что это? – чуть не захлебнувшись, выдохнула она.

– Душ, отрезвляющий, – радостно заулыбалась Надя, увидев, что сестра очнулась. – Жень, возьми себя в руки, ведь ты же всегда была сильной, – взмолилась она. – Я уже все придумала. Вон, видишь, дверь от каюты? Сейчас мы ее снимем с петель и спустим на воду. С боков привяжем спасательные круги, их здесь целых четыре штуки, и наш плот готов. Ты ляжешь на него, а я поплыву рядом и буду держаться. Так и доберемся до берега. Ты только больше в обморок не падай, а то мне страшно одной.

– Ты думаешь, у нас получится? – уже более заинтересованно спросила Женя. – И мы действительно сможем таким образом добраться до берега?

– Сто процентов, – уверенно ответила Надежда. – Давай поднимайся потихоньку, а я пойду, дверь с петель сниму.

Девушка, как и говорила, быстро соорудила плот и, опустив его на воду, посмотрела на Женю.

– Ну, сестренка, с богом, – проговорила она и нырнула в океан. – Давай спускайся потихоньку, я тебе помогу взобраться. Не бойся, я хорошо плаваю, ты же знаешь, – подбодрила она сестру. Женя осторожно спустилась на воду, Надя тут же подплыла к ней и помогла взобраться на импровизированный плот. – Вот и отлично, – тяжело дыша, произнесла она и, ухватившись за веревку, поплыла, подтаскивая плот за собой. Минут через сорок она почувствовала, что силы ее оставляют, и остановилась. – Сейчас, передохну немного и снова в путь, – отплевываясь от воды, пропыхтела девушка. – В океане, между прочим, намного легче плавается, чем в бассейне, – отметила она.

– Потому что вода соленая, – еле слышно подсказала Женя. Она то и дело теряла сознание и никак не могла справиться со слабостью, которая сковала все ее тело.

– Поехали, – вновь отталкиваясь от плота, сказала Надя. – Чем быстрее доплывем, тем быстрее отдохнем.

Так прошло еще два часа, силы уже были на исходе, но Надя не сдавалась и, сжав зубы, плыла изо всех оставшихся сил. Она лишь изредка делала небольшие перерывы, чтобы отдышаться и дать отдохнуть рукам, которые начинало сводить судорогой от напряжения. Она все время смотрела на полоску земли, которая, казалось, совершенно не приближалась, но отступать не собиралась и все равно упрямо плыла и тащила за собой плот, глотая льющиеся из глаз слезы. Еще через пару, а может быть, и больше часов изнуряющей работы девушка почувствовала, как ее ноги коснулись песчаного дна. Не веря своему счастью, она нервно засмеялась сквозь слезы, которые продолжали литься из глаз. Девушка добрела до берега и рухнула на горячий песок как подкошенная. Волны, набегающие на берег, приятно щекотали ее голые пятки, а потом бесшумно отбегали назад. Надя приподняла голову и посмотрела вперед. Она увидела густую поросль пальм, которая возвышалась над берегом.

– Господи, спасибо тебе, – прошептала девушка.

«Неужели это правда, и я трогаю руками самую настоящую сушу?» – зарыв ладони в песок и прижавшись к нему щекой, думала она. Надя снова посмотрела на возвышенность, представляя, как там сейчас хорошо, в тенечке густых пальм.

«Точно, это наверняка необитаемый остров, – подумала она. – А мы с Женькой – два Робинзона, вернее, Робинзонки, – нервно хихикнула девушка и перевернулась на спину. Глаза ее чуть не вылезли из орбит, когда она увидела отплывающий от берега плот. Тот мирно покачивался на волнах и медленно, но уверенно, плыл в открытый океан.

– Эй, эй, ты куда это? – заорала Надя, будто ее кто-то мог услышать.

Женя так и лежала на плоту в бессознательном состоянии. Надя, не раздумывая, бросилась в воду, и что было сил поплыла за ним. Неизвестно, что придало ей сил, наверное, ужас за жизнь сестры, который переполнил ее до краев. Она в мгновение ока доплыла до импровизированного судна и, схватившись за канат, который был привязан к одному из спасательных кругов, потащила плот в обратном направлении. Когда тот оказался на берегу, первое, что сделала Надежда, это стащила с него Женю и уложила ее на песок, а уж потом затащила и плот, чтобы его снова не унесло в океан.

«Мало ли, вдруг он нам снова пригодится?» – подумала Надя. Пить хотелось так сильно, что девушка, отринув мысль о том, что следует немного передохнуть, пошла к зеленеющему оазису. Она вскарабкалась на небольшой холмик и рухнула в тени пальм. Глаза невольно наткнулись на свисающие грозди бананов. Рот моментально наполнился слюной, хоть и был он сухим и обезвоженным. Желудок сжался от голодных спазм, а голова моментально закружилась. Девушка пошарила глазами по земле, надеясь найти хоть какую-нибудь палку.

«Сейчас бы сбить хоть один банан, было бы просто замечательно, – подумала девушка. – Жаль, что я не обезьяна», – вздохнула она, с тоской глядя на созревшие экзотические фрукты.

Попытаться залезть на эту пальму Надя даже и не помышляла. Сил совершенно не осталось, и она прекрасно понимала, что любая попытка сделать это может закончиться для нее весьма плачевно. В это время до обостренного слуха донеслось журчание воды, и девушка в одну секунду оказалась на ногах. Мысль о воде моментально вытеснила другую – о еде. Она пошла на журчащий звук и, пройдя не более десяти метров, увидела перед собой небольшую скалу, по которой стекала прозрачная вода. Девушка, нервно смеясь, подошла к скале и обрушилась в прозрачный ручей всем телом. Она долго пила и не могла поверить своему счастью. Когда в мозгах наконец наступило просветление, Надя тут же подумала о сестре, которая так и осталась лежать на горячем песке берега, под нещадно палящими лучами солнца.

– Нужно Женьке отнести воды, – пробормотала девушка и начала искать что-нибудь пригодное для перенесения хотя бы небольшого количества живительной влаги. На глаза попалась половинка от кокосового ореха, и Надя набрала в нее воды. Она осторожно начала спускаться с пригорка, чтобы не разлить ни капли. Женя по-прежнему была без сознания, и когда Надя, приподняв ее голову, начала вливать ей в рот воду, тут же открыла глаза. Она нервно вцепилась в руку сестры и с жадностью начала поглощать содержимое импровизированной чашки.

– Где ты ее взяла? – прохрипела девушка и с трудом разлепила припухшие веки.

– Мы на берегу, Женечка, на самой настоящей земле, здесь растут бананы, и я нашла целый ручей с водой, – скороговоркой проговорила Надя, сквозь слезы улыбаясь очнувшейся сестре.

– Значит, будем жить? – спросила Евгения и слабо улыбнулась сестре. – Значит, будем жить, – тихо, но уже уверенно повторила она.

– А помирать на-а-ам… ра-рановато, есть у на-нас… еще дома дела, – заикаясь и всхлипывая, пропела Надя, глотая соленые слезы, которые обильным потоком полились из ее необыкновенно голубых глаз.

– Не плачь, ведь все уже позади, раз мы на суше, – прошептала Женя. – Все наши несчастья позади… во всяком случае, я на это очень надеюсь.

Дотянувшись рукой до щеки сестры и вытирая ей слезы, она снова улыбнулась: