Ирина Хрусталева

Диджей сарафанного радио

Глава 1

Татьяна неуверенно вошла в офис частного детективного агентства и остановилась в дверях.

– Добрый день. Чем могу помочь? – поинтересовалась молоденькая секретарша.

– Здравствуйте. Мне нужно повидать Валерию Алексеевну, э-э-э, Протасову, – заглянув в записку, которую держала в руках, ответила Таня.

– Подождите минуточку, я сейчас доложу о вас, – улыбнулась секретарша и включила селектор. – Валерия Алексеевна, тут к вам посетительница. Вы сможете ее принять?

– Что за посетительница?

– Сейчас узнаю. – Девушка повернулась в сторону Татьяны и спросила: – Как вас представить?

– Харламова Татьяна.

– Валерия Алексеевна, это Харламова Татьяна.

– Не знаю такой, но все равно пригласите.

– Проходите, – приветливо улыбнулась секретарша. – Вон та дверь, – и она указала на дверь, где красовалась вывеска: «Президент частного детективного агентства «Багира» – Протасова Валерия Алексеевна».

Татьяна осторожно приоткрыла дверь и вошла в кабинет. Возле окна, спиной к двери, стояла высокая стройная женщина в брючном костюме и поливала цветы.

– Здравствуйте. Можно войти? – спросила посетительница.

– Доброе утро, проходите, присаживайтесь. Простите, что встречаю вас с лейкой, – проговорила хозяйка кабинета. – Если сейчас отложу это занятие, то мои цветы снова останутся без влаги, я постоянно про них забываю. Нет бы попросить секретаршу, так я даже об этом ухитряюсь забыть.

– Ничего, я подожду, – ответила Татьяна и присела на стул, стоявший у стены.

Через минуту Валерия закончила поливку, поставила лейку на подоконник и, сев за свой рабочий стол, приветливо улыбнулась девушке.

– Добрый день еще раз. Присаживайтесь к столу, – проговорила она. – Что это вы у стеночки пристроились? Садитесь поближе, я не кусаюсь.

Татьяна с недоумением посмотрела на красивую молодую женщину, которая явно была моложе ее, и захлопала глазами. Она рассчитывала увидеть здесь представительную даму, лет эдак пятидесяти, в очках и непременно с папиросой во рту. Именно так представляла себе детектива Татьяна. А перед ней сидела улыбчивая девушка с шикарными черными волосами, зелеными глазами, курносеньким носиком и пухлыми капризными губами.

– Вы действительно Валерия Алексеевна Протасова? Частный детектив? – недоверчиво спросила она.

– Собственной персоной, – снова улыбнулась Лера. – Что, не похожа? – забавно сморщила носик она.

– Если честно, то нет, не похожи, – смущенно ответила Татьяна, садясь поближе к сыщице. – Я вас представляла совсем иначе.

– Не вы первая, – беспечно махнула Лера рукой. – А откуда вы узнали про наше агентство? – поинтересовалась она.

– Мне вас порекомендовал один наш общий знакомый. Он написал мне адрес, – ответила молодая женщина.

– Кто, если не секрет?

– Нет, конечно, не секрет. Его зовут Курилов Станислав Борисович, он коллекционер и наш сосед по даче. Это он мне рассказал о вас и вашем агентстве. А еще о том, как в прошлом году вы расследовали дело о драгоценностях графини Епишиной.^[1] Только он почему-то не упомянул, что вы такая молодая, – смущенно улыбнулась Татьяна.

– Как же, как же, я очень хорошо помню Станислава Борисовича, – кивнула Лера. – Он мне здорово помог тогда, его информация была бесценна. Я вас слушаю. Простите, кажется… Татьяна Харламова? Если, конечно, я правильно поняла свою секретаршу, – перешла детектив к делу.

– Да, меня зовут Татьяна.

– А отчество?

– Давайте без отчества, просто Татьяна.

– В таком случае, можно просто Валерия, – очень мягко проговорила сыщица, и Таня облегченно вздохнула. Она ужасно боялась, что, придя сюда, будет чувствовать себя скованной и не сможет всего рассказать. Но сейчас, глядя на Валерию, она поняла, что с этой девушкой она не чувствует никакого напряжения и может быть откровенной до конца.

– Итак, что вас привело сюда, Татьяна? – первой начала разговор Лера.

– Если честно, я пока и сама не знаю, правильно ли поступаю, – ответила та. – Нет, вернее, знаю, только все как-то… В милиции говорят, что никаким криминалом здесь и не пахнет, а я не верю, я чувствую, что здесь что-то не то. Даже уверена в этом… в некоторой степени. Просто доказать не могу.

– А нельзя ли поподробнее? – осторожно попросила детектив.

– Да, извините меня, – застенчиво улыбнулась девушка. – Вы же ничего не знаете, а я….

– Все нормально, соберитесь с мыслями, а потом объясните все по порядочку, не спеша, – подбодрила девушку Валерия. – Главное, не волнуйтесь.

– Да, я сейчас все расскажу. Простите меня, ради бога, я ужасно нервничаю, – снова прошептала та и, достав из сумочки носовой платок, вытерла вспотевшие ладони.

– Знаете что, а давайте мы сейчас с вами выпьем кофе? – предложила вдруг Валерия и широко улыбнулась. – Вы немного успокоитесь, соберетесь с мыслями и все мне расскажете.

– Я кофе не пью, сердце не совсем здоровое, а вот от чая не откажусь. Я так волнуюсь, даже во рту пересохло, – откровенно призналась Татьяна.

Валерия включила селектор внутренней связи и проговорила:

– Ирочка, пожалуйста, чашечку чая нашей гостье и кофе мне.

– Через пять минут принесу, Валерия Алексеевна, – с готовностью ответила секретарша.

– Спасибо, Ирочка. Сейчас мы с вами организуем небольшой ленч, – обратилась она к Татьяне. – У меня есть замечательное печенье и шоколадные конфеты. Я провожу на работе очень много времени, поэтому всегда держу в шкафу сладости, чтобы, если что, не умереть с голоду, – засмеялась она. – Знаю, что конфеты ужасно вредны для фигуры, но ничего поделать не могу: слабость к ним имею.

– Я тоже сладкоежка, – махнула рукой Таня. – Всю зиму шоколадки уплетаю, а как весна начинается – диеты пробую разные. А в прошлом году я даже голодала целых десять дней.

– И голодовка вам помогла? – с интересом спросила Валерия.

– В общем-то да, я похудела тогда на шесть килограммов, но потом набрала их практически моментально, – вздохнула молодая женщина. – Такие вещи нужно делать только под наблюдением врача. У меня потом долгое время желудок болел. Вы же видите, я достаточно крупный экземпляр и, естественно, всегда с завистью смотрю на стройных девушек. Вот поэтому и мучаю себя всем, чем ни попадя. Года три назад даже до тайских таблеток докатилась.

– А вот это действительно чересчур экстремально, – покачала Лера головой. – Красота, конечно, требует жертв, но не до такой критической степени.

В это время секретарша внесла поднос, и собеседницам пришлось прервать разговор. Ирина поставила его на журнальный столик, рядом с креслами.

– Вот, как вы и просили, Валерия Алексеевна, вам кофе, а гостье чай. Сливки и сахар положите по вкусу, вот лимон, – сказала она.

– Спасибо вам, Ирочка, – поблагодарила девушку Валерия. – Татьяна, пересаживайтесь в кресло, здесь нам будет удобнее, – предложила она гостье.

Та послушно пересела в предложенное место, продолжая стеснительно улыбаться.

– Пейте чай, угощайтесь. Сегодня мы с вами не будем думать о калориях, – очень дружелюбно проговорила Лера и, взяв свою чашку кофе, села напротив.

Татьяна взяла в руки чашку чая и, став вдруг серьезной, внимательно посмотрела на золотую жидкость, как будто искала в чашке ответы на свои вопросы. Через мгновение она заговорила:

– Чуть больше двух недель назад умерла моя родная сестра Надя, – так начала свой рассказ молодая женщина. – Она моложе меня всего на год. Мы с сестрой похожи, как двойняшки, нас все время путали. Мы с Надей были очень близки, у нас никогда не было секретов друг от друга… и вот теперь ее не стало, – грустно прошептала она.

– Мои искренние соболезнования, – тихо произнесла Лера.

– Что? Спасибо, – рассеянно ответила Таня и потерла пальцами виски. – У меня в последнее время страшно болит голова. Извините, если я буду путаться, просто ужасно волнуюсь. Как начинаю вспоминать про Наденьку….

– Не страшно, я человек привычный, – успокоила девушку сыщица. – На то я и детектив, чтобы распутывать всякие казусы. Рассказывайте, я вас внимательно слушаю.

– Надя умерла от сердечного приступа, и… я даже не знаю, как сказать, – нахмурилась Таня.

– Говорите, как есть.

– Дело в том, что у Нади было совершенно здоровое сердце. Это я родилась с пороком, а Надя… она не могла умереть от сердечного приступа, потому что была совершенно здорова!

– Ну-у-у, сегодня человек здоров, а завтра… – протянула Лера. – От этого никто из нас не застрахован. Экология, стрессы и все такое прочее. Продолжайте.

– Дело в том, что незадолго до этого Надя рассказала мне… Нет, я лучше по порядку буду рассказывать, а то совсем запутаюсь. Моя сестра работает… то есть теперь уже работала, – сама себя поправила девушка, при этом болезненно сморщившись. – Надя работала в крупной страховой компании ведущим юристом. Ее туда один наш хороший знакомый устроил, очень влиятельный человек. Естественно, она очень старалась не подвести его и делала все, что ей приказывало руководство. Но однажды… – девушка на некоторое время замолчала, как будто собираясь с мыслями. – В тот вечер я не поехала к себе домой, а решила остаться ночевать у сестры. У нас отдельные квартиры. Одна осталась от дедушки с бабушкой, а вторая – от родителей: они у нас уже пять лет как умерли. Это была трагедия, настолько глупо и нелепо все произошло. Они вечером из театра возвращались и уже почти доехали до дома, последний переулок оставалось миновать, и у машины колесо прокололось. Папа вышел, чтобы поменять его. Только открыл багажник, запаску хотел достать, и тут откуда ни возьмись группа молодых ребят. Во время следствия выяснилось – они обколотые были. Их поймали и судили, только… родителей наших этим не вернешь, – тяжело вздохнула Татьяна. – О чем это я? Ах да, эти наркоманы, увидев машину, да еще в темном переулке, где народу никого, решили, что неплохо было бы покататься по ночной Москве. А папа был мужчина вспыльчивый, не терпел беспредела, естественно, он вступил с ними в драку. Мама сразу же из машины выскочила, стала их разнимать. Как на грех, у одного из наркоманов оказался пистолет, и он выстрелил в отца, а потом и в маму. После этого, конечно, они разбежались, а мама с папой остались лежать в переулке. Только часа через три или четыре их увидел прохожий и позвонил в милицию и «Скорую помощь». Когда те приехали, мама уже умерла, а папа еще был жив. Врач потом сказал, что, если бы родителей сразу доставили в больницу, их можно было бы спасти. Вот так мы с Наденькой и остались одни. После этого мы еще больше сблизились, всегда старались во всем помогать друг другу. И вот… я не сумела ее уберечь, – грустно проговорила Татьяна. – Я не слишком занимаю ваше время, рассказывая про родителей? – вскинула на сыщицу глаза Татьяна.

– Что вы, Таня. Мое время сейчас принадлежит вам безраздельно, так что рассказывайте все, что считаете нужным, – мягко ответила Лера.

– Извините, что я еще и про эту трагедию вам рассказываю, просто хочу, чтобы вы поняли, что Надя для меня была не просто сестрой. Она была моим другом, матерью, отцом, в общем, всей моей семьей. Вы понимаете, что я хочу сказать?

– Конечно, Таня, я очень хорошо вас понимаю. И не нужно извиняться, вы правильно делаете, что рассказываете все. Я слушаю, – подбодрила Валерия молодую женщину.

– Мы с Надей – незамужние, – продолжила Татьяна. – Вернее, я была замужем, а сейчас в разводе. Мой брак продлился всего один год. Надя замужем не была, но у нее не так давно появился друг. Мы к этому молодому человеку обязательно вернемся, потому что он имеет непосредственное отношение ко всей этой истории. Ну так вот, в тот раз я не поехала домой, решила остаться на ночь у сестры, – повторила Татьяна. – Весь вечер мы проболтали и уже собрались ложиться спать, как раздался телефонный звонок. Время было еще не совсем позднее, десять вечера, просто мы решили лечь пораньше. Ведь на следующий день на работу нужно было вставать рано. Раздался звонок, Надя взяла трубку, а я в это время уже в кровать легла. Слышу, моя сестра как-то очень нервно и возбужденно отвечает собеседнику: «Я много думала над этим вопросом. Вы заставляете меня пойти на должностное преступление, а я не могу этого сделать, да и не хочу». После этого она раздраженно бросила трубку. Естественно, я не выдержала, встала с кровати и прошла к ней в комнату.

«Что случилось, Надюш?» – спросила я у сестры и увидела, что она плачет. Я подбежала к ней, снова спросила – в чем дело, а она ничего мне не ответила, а продолжала плакать.

Татьяна снова замолчала, и Валерия не перебивала ее. Она видела, что девушка не на шутку взволнована, поэтому терпеливо ждала, когда она сможет продолжить рассказывать дальше.

– Извините, сложно все вспомнить подробно, – вздохнула девушка. – На чем я остановилась? Ах да, Надя все плакала и плакала, а я просила ее, чтобы она мне все рассказала, тогда ей сразу легче станет. Потом, когда сестра наконец немного успокоилась, она начала говорить: «Погиб один наш клиент, бизнесмен, несчастный случай на охоте. А наше руководство не хочет выплачивать семье погибшего страховку. Пытаются доказать, что это самоубийство, и если докажут, то платить не придется. Но это не самоубийство, это стопроцентный несчастный случай! А они все равно стоят на своем и заставляют меня провести внутренний дренаж. Вчера в деле появился один документ, которого раньше и в помине не было. Откуда-то взялся свидетель. Все шито белыми нитками, и я не хочу участвовать в этом, это же криминал! Да и не только в криминале дело… это просто подло, ведь там остались двое малолетних детей. Я порядочный человек и не хочу марать руки такими грязными делами. Что будет с моей репутацией юриста, если об этом станет известно? Мне даже подумать об этом страшно». Я начала успокаивать сестру. Признаюсь, что даже уговаривала ее не лезть во все это со своими принципами. Что ее дело маленькое, она всего лишь юрист, который обязан подчиняться руководству, и нужно делать то, что говорят. Но, когда я узнала о размере суммы, стоявшей на кону, меня прямо жаром опалило.

– И какова же сумма? – с интересом спросила Валерия.

– Два миллиона.

– Если страховая компания крупная, для нее эти деньги, что для нас с вами две копейки, – улыбнулась Лера. – Не понимаю, из-за чего такой ажиотаж?

– Вы, наверное, не поняли, – вскинула Татьяна глаза. – Два миллиона долларов!

– Долларов? – удивилась Лера.

– В том-то все и дело, – вздохнула Таня. – Сумма очень серьезная, и моя сестра не напрасно так переживала.

– Да, действительно, сумма внушительная, – задумчиво пробормотала детектив. – И что же дальше?

– А дальше – ничего: моя сестра умерла от сердечного приступа, и я уверена, что ей помогли! – на одном дыхании выпалила Татьяна.

– Почему вы пришли к такому выводу?

– В тот день Надя ждала в гости своего друга, молодого человека, о котором я вам уже говорила, Игоря. Он работает там же, в страховой компании «Содружество-плюс». Надя мне говорила, что он должен приехать к ней вечером, сестра еще собиралась после работы в магазин заскочить, чтобы купить вина. Мы с ней днем по телефону разговаривали, и она мне об этом сказала. Но Игорь утверждает, что не смог к ней приехать в тот вечер, у него стопроцентное алиби. А я уверена, что это алиби тоже сфабриковано, потому что его обеспечили вице-президент этой же компании… плюс его секретарша и уборщица.

– Постойте, постойте, Татьяна, – перебила девушку Валерия. – А почему вы вдруг заговорили про алиби? Разве по поводу смерти вашей сестры завели уголовное дело?

– Да, его завели по моему требованию, но буквально через два дня дело закрыли за отсутствием состава преступления. Я настаивала на том, чтобы все проверили. Я уверена, что Игорь напоил мою сестру чем-то, что вызвало остановку сердца, а в милиции… в общем, правды я там не добилась. Я уже хотела написать письмо прокурору, но мне подсказали, что лучше обратиться к частному детективу. Мы с вами потом к этому обязательно вернемся, я хочу рассказать, что было дальше, боюсь что-то забыть и пропустить… Эти трое подтвердили, что Игорь задержался в тот день на работе и пробыл там допоздна. А я уверена, что это неправда, – упрямо повторила она. – Он был у Нади и напоил ее каким-то препаратом, от которого и случился сердечный приступ! Вроде бы экспертиза ничего не показала, но это ничего не значит: уверена, что я права!

– Откуда такие выводы, Татьяна?

– Я и сама не знаю, откуда они у меня появились еще в самом начале, просто почувствовала, и все, – откровенно призналась девушка. – Но сейчас я точно уверена, что права.

– И откуда же появилась эта уверенность?

– Игорь неделю назад купил себе машину, дорогую иномарку.

– И что? У меня тоже есть машина, и тоже иномарка, – пожала Валерия плечами. – В наше время машина – это совсем не роскошь, а средство передвижения. Если за покупку автомобиля людей будут подозревать в убийстве, то, вы меня простите… – развела она руками.

– Да, вы правы, – согласилась Таня. – Только здесь совсем другой случай. Совсем недавно матери Игоря сделали дорогостоящую операцию в Германии. Игорь нахватал долгов столько, что ему нужно теперь целый год работать, чтобы расплатиться. У Нади он тоже занял десять тысяч долларов. Вот и судите сами. Откуда у него деньги на машину, когда он еще долгов не отдал?

– Но ведь это только ваши предположения, а суду, как известно, их не представишь. И если вы вдруг все же решитесь снова возбудить уголовное дело только на основании своих умозаключений, думаю, что оно даже до суда не дойдет.

– Я все прекрасно понимаю, – кивнула Татьяна головой. – Поэтому и пришла к вам, а не в прокуратуру, как собиралась. У компании столько денег, что я совсем не удивлюсь, если они и в органах уже давно все купили. Я вам еще не все сказала. Уборщица, которая утверждает, что Игорь был весь вечер на работе, сразу же отпуск взяла и уехала на дачу. Я вчера специально туда поехала: узнала у соседей адрес. И знаете, что я там увидела? Она строит новый дом. У нее там развалюшка какая-то стояла, а сейчас ей дом ставят. Деревянный, правда, и не очень большой, но все равно, новый же, а он тоже немалых денег стоит. Откуда у нее деньги? Наверняка ей заплатили, чтобы она алиби Игоря подтвердила! А про секретаршу я и говорить не хочу: она любовница Варенцова, вице-президента компании. Она что угодно скажет, лишь бы не потерять спонсора.

– Это тоже может быть совпадением, я имею в виду дом, который строит уборщица, – возразила Валерия.

– Совпадением, говорите? Может быть, вы и правы, только до недавнего времени она перебивалась с рубля на копейку, я специально все про нее разузнала. Я не верю в такие совпадения, – упрямо проговорила Таня.

– Я, в общем-то, тоже, – вздохнула Лера. – Еще что-то есть?

– Да, и немало, – кивнула девушка головой. – То, что я вам рассказала, это только верхняя часть айсберга. Сейчас вы поймете, насколько я права в своих подозрения. Я уверена, что мою сестру убили!

– Продолжайте.

– Надя сама заключала договор с Черновым, бизнесменом, погибшим на охоте. Президент компании, Кошелев Николай Семенович, в тот день пригласил ее к себе в кабинет, где она и увидела будущего клиента. Дело в том, что президент компании и Чернов – давние друзья. Президент уговорил Чернова застраховаться в его компании. Надя мне дословно рассказала, как это было.

– …Вадим, посмотри, сколько несчастных случаев на дорогах происходит. В Москве их регистрируется более пяти тысяч в год. Да и не только на дорогах. То и дело квартиры грабят, несмотря на охрану и всякие там сигнализации. Современный вор идет в ногу со временем, любые преграды ему нипочем, грамотный стал до ужаса. Человек сейчас ни от чего не застрахован, того и гляди, какой-нибудь кирпич на голову обрушится или целый самолет на жилой дом, у нас это запросто. Ты же богатый человек и должен быть готов ко всему. Мало ли что в жизни может случиться! Давай страхуйся и спи спокойно, – убеждал друга Кошелев.

– Что это ты меня заранее хоронишь? – усмехнулся Вадим. – Я пока умирать не собираюсь.

– Что ты такое говоришь? С ума сошел? Кто же тебя хоронит? Я хочу, чтобы ты застраховал свое имущество и, если что, не думал о материальных затратах. Ну, а уж страховать свое здоровье и жизнь сам бог велел, я всем клиентам об этом говорю. Сейчас медицина стоит недешево. И потом, мне было бы приятно иметь в своей компании такого клиента, как ты, это наверняка поднимет мой рейтинг, – с улыбкой проговорил Кошелев.

– Ну, хорошо, уговорил. Давай тогда от всего сразу: от пожара, от землетрясения, от потопа, от конца света, а заодно и от старости, – со смехом согласился Чернов.

– К сожалению, от старости не могу, – развел Кошелев руками и тоже засмеялся. – От старости нас только старуха с косой может застраховать. А вот от всего остального – нет проблем!..

Чернов Вадим Анатольевич заключил договор с компанией на самый дорогой контракт, который имелся в наличии: в нем говорилось, что в случае смерти клиента компания обязуется выплатить родственникам погибшего два миллиона долларов. С того дня прошло чуть больше полугода, и вот произошло это несчастье на охоте. В заповеднике вместе с Черновым и еще пятью бизнесменами был и Кошелев. Никто не слышал выстрела, вернее, может, и слышали, но никто не обратил на это внимания, ведь это охота, а не рыбалка. Потом один из охотников случайно увидел Чернова. Он лежал на боку, поджав под себя ноги, дуло ружья было у его подбородка, а палец – на курке. Мужчина крепко вцепился в приклад двумя руками. К тому моменту он был уже, конечно же, мертв. Да это и понятно, ему половину лица снесло, пуля прошла от подбородка до самой макушки.

Вот так, собственно, и произошло это несчастье. Естественно, было следствие, которое пришло к однозначному решению: несчастный случай. Под ногами погибшего был сук, о который он, видимо, и споткнулся. А когда падал, случайно нажал на курок, и… результат вам уже известен. И вдруг Надя видит в папке с документами сфабрикованные показания какого-то свидетеля, который якобы видел, что Чернов застрелился сам!

– Возможно, так все и было? – спросила Валерия. – Почему вы решили, что такого свидетеля не могло быть?

– Потому что он появился ниоткуда. Потому что никто из пяти человек, бывших на охоте, помимо Кошелева и Чернова, его не видел. Якобы это был случайный человек, грибник. А какие грибы в ноябре месяце?

– Как – какие? Валуи, кажется, еще трюфели, которые со свиньей, специально обученной, ищут, – подсказала Лера. – Я точно не могу их назвать, но знаю, что какие-то есть.

– Нет, Надя была уверена на все сто процентов: это подтасовка, чтобы не выплачивать деньги семье погибшего. Она, кстати, собиралась съездить к тому самому «грибнику», но, к сожалению, не успела.

– Это все?

– Нет, не все, – нахмурилась Татьяна. – Еще сестра мне рассказывала, как Кошелев на нее кричал, когда она напомнила ему, что Чернов был его другом.

– …Дружба дружбой, а кошелек врозь! – не своим голосом орал на Надежду Кошелев. – Знаете сколько у меня друзей? Если я каждому отстегну по два миллиона, то, извините за откровенность, останусь в одних трусах! Да и то сомневаюсь, скорее всего, с одной резинкой от них. А вы, Надежда Викторовна, будьте любезны делать свою работу так, как я считаю нужным. И поменьше задавайте глупых вопросов, я не намерен на них отвечать! Иначе мне придется пересмотреть контракт с вами, несмотря на то, что вас мне рекомендовал очень солидный и уважаемый человек, кстати, тоже мой друг. Он уверял меня в том, что вы очень надежный работник, умеющий держать язык за зубами. А что выходит на поверку? Это вам не нравится, то вам не по нутру… А что дальше? Вы начнете диктовать, как мне следует работать? Или возьмете на себя полномочия вести дела компании так, как считаете нужным? Кто вы такая? Вы здесь – юрист. Заметьте, ведущий юрист, с соответствующей заработной платой. А ваша зарплата, дорогая Надежда Викторовна, целиком и полностью зависит от прибылей компании. От прибылей, а не от выплат ненормальных сумм по делам клиентов-самоубийц, пусть даже и родственникам моих друзей. Правила контракта одинаковы для всех, невзирая на статус и положение в обществе! Вы юрист, и уж вам-то, как никому другому, должно быть об этом известно. Извольте исполнять мои приказы беспрекословно, иначе мне придется пересмотреть трудовое соглашение с вами! – снова закричал он, да так сильно, что Надя вся сжалась в комочек. – Вы хорошо меня поняли?

– Да, я все поняла, господин президент, – ответила Надежда. – Дайте мне немного времени, я еще раз посмотрю все документы и напечатаю соответствующее заключение через два дня.

– Вот и прекрасно, – многозначительно проговорил Кошелев и вышел за дверь, не забыв ею хлопнуть…

– Как я теперь понимаю, ваша сестра не напечатала того заключения, которого ждал президент? – спросила Валерия.

– Нет. Она на следующий день поехала к вдове погибшего и побеседовала с ней. Та приняла ее почему-то весьма недружелюбно. Была уверена, что Надю специально прислали к ней из компании, чтобы что-то разнюхать. Она Наде откровенно высказала это. Моя сестра, как могла, постаралась убедить женщину в обратном, но, кажется, та не очень-то ей поверила. Тем не менее кое-что она все же рассказала. Со слов вдовы, ее муж не мог покончить жизнь самоубийством, он слишком любил жизнь, любил своих сыновей – у него близнецы шести лет. Он любил свою работу, там все было в порядке. Правда, сейчас власть перешла к его компаньону, и с этим пока не все понятно. По этой причине ей очень бы пригодилась страховка мужа. В общем, вдова уверена на все сто процентов, что ее муж не мог покончить жизнь самоубийством, для этого не было причин. И вот, пытаясь доказать это, моя сестра умирает, и я уверена, что ее убили! Я хочу найти преступника. Вернее, кто он, я и так прекрасно знаю, мне нужно доказать, что это – он, и наказать его. Во что бы то ни стало наказать, иначе я не смогу жить дальше, – нахмурилась Татьяна и с силой сжала кулачки.

– Месть – дело неблагодарное, – вздохнула Валерия. – Но, в принципе, я с вами солидарна… наверное. К сожалению, у меня нет сестер и братьев, поэтому не могу сказать точно, как бы я поступила на вашем месте. Возможно, именно так, как и вы, – откровенно призналась она. – Итак, какие же можно сделать выводы на данный момент? Если все, что вы мне рассказали, было именно так, и если ваши предположения верны, то это уже не просто убийство, – задумчиво проговорила детектив. – Это убийство на почве сокрытия должностного преступления. А именно, хищения денежных средств, причем в особо крупных размерах. Простите меня, Татьяна, я, кажется, увлеклась, во мне иногда тоже начинает говорить юрист помимо моей воли, – извинилась Валерия. – Рассказывайте дальше.

– Надя очень серьезно и ответственно относилась к своей работе и весьма болезненно – к своей репутации. Когда она высказала свое откровенное мнение на совете директоров, где затронули вопрос, касающийся страховки Чернова, Варенцов обозвал ее мошенницей.

– Даже так? – удивилась Валерия.

– Именно так, – подтвердила Таня. – Сестра мне и об этом рассказала, у нее руки дрожали от возмущения.

– …Я смотрю, Надежда Викторовна, что-то уж слишком рьяно вы отстаиваете интересы семьи нашего клиента, – с ехидной улыбкой заметил Варенцов. – А не попахивает ли здесь сговором, а? Мне так кажется, что вдовушка пообещала вам хороший кусок от того двухмиллионного пирога, который она незаконно рассчитывает заграбастать от нашей компании. Да вы мошенница, май дарлинг, – иронично засмеялся он. – Браво, браво! – захлопал вице-президент в ладоши. – Я восхищен вашей изобретательностью! Мне теперь понятно, почему с вашим приходом у нас так сильно сократилась прибыль. Вы подтасовываете факты, в результате компания незаслуженно платит клиентам и, естественно, терпит убытки. А вы тем временем очень неплохо зарабатываете.

– Что вы такое говорите?! Да как вы смеете оскорблять меня?! – возмутилась Надежда.

– А вот смею! – прикрикнул Варенцов. – Кто ты такая, чтобы оспаривать заключение компетентной комиссии и решение президента компании? Таких юристов, как ты, – как собак нерезаных, а таких компаний, как наша, раз-два и обчелся!

– Попрошу мне не «тыкать»! – взвилась девушка. – Это не я мошенница, это вы – жулики, и я докажу это, вот увидите! Посмотрим, как вы будете улыбаться и хамить, когда сядете на скамью подсудимых! – прокричала она и выскочила из кабинета…

– Через два дня Надя умерла, – тихо проговорила Татьяна. – И теперь передо мной стоит очень непростая задача: найти убийцу. Хотя я и предполагаю, что это Игорь, но в таком деле нельзя ошибаться. Чтобы предъявить обвинение, нужны неопровержимые доказательства, и я это прекрасно понимаю. А чтобы найти их, придется разворошить это осиное гнездо под названием «Содружество-плюс», потому что разгадка таится именно там.

– Да, задачка не из легких, – пробормотала Валерия и почесала кончик носа. – Если бы хоть какие-нибудь документы были…

– Все документы и вообще вся база данных компании сохранены на электронном носителе, флешке по-простому, и эта флешка у меня. Надя как будто чувствовала, что-то случится, поэтому скачала все на нее и отдала мне, – спокойно проговорила Татьяна.

– Носитель у вас? – недоверчиво переспросила Лера.

– Да, у меня, – подтвердила Таня. – Мало того, флешка со мной, – показала она на свою сумочку.

– Так что же вы молчите? Давайте ее сюда быстрее! – возбужденно проговорила Лера.

– Значит, вы беретесь за мое дело? – спросила Татьяна.

– Естественно, берусь, – пожала сыщица плечами. – Грех его упускать, оно обещает быть весьма любопытным, – потерла она ладонь о ладонь.

– А это будет дорого стоить? – осторожно поинтересовалась девушка.

– Разберемся, – махнула Лера рукой и достала из сейфа два экземпляра бланков договоров и анкету.

– У меня всего пять тысяч долларов. Этого хватит?

– Главное, чтобы на текущие расходы хватило, остальное – мелочи, – улыбнулась сыщица. – Не смотрите на меня с таким удивлением, просто уж больно дело ваше меня заинтересовало. Я не стану лукавить, затраты будут большие, на одних свидетелей придется ухлопать кругленькую сумму. Сами понимаете, сейчас за просто так никто и рта не раскроет, – развела она руками. – Еще кое-какие сведения придется собирать, может быть, даже применять соответствующую технику, много ездить и тому подобное. Но будем надеяться, что этих денег хватит, – повторила она.

– А как же ваш гонорар?

– Не забивайте этим голову, говорю же, мне интересно, азарт появился, а это почище всякого гонорара, – улыбнулась Валерия.

– Не переживайте, я вам потом все отдам, я неплохо зарабатываю, думаю, что сумею набрать нужную сумму, только не сразу, – уверила сыщицу Татьяна.

– Прочитайте договор и поставьте свою подпись в двух местах, я их галочкой отметила, – проговорила Валерия, передавая договор клиентке. – Потом заполните анкету, а я пока расписку напишу о получении от вас электронного носителя с информацией.

– А зачем расписка? – не поняла та.

– А это для того, чтобы меня не обвинили в экономическом шпионаже, – засмеялась Валерия. – Это же информация не для всеобщего обозрения?

– Естественно, – пожала Таня плечами. – Думаю, если бы в компании узнали о том, что она у меня имеется…. В общем, хорошего ничего бы не было.

– Вот видите, вы все прекрасно понимаете, – улыбнулась детектив. – А посему я должна себя обезопасить, хотя бы с юридической стороны. Я получила электронный носитель от вас, а вы, соответственно, от сестры. Извините меня, конечно, за грубую прямоту, но с мертвого человека никто спросить не сможет и, соответственно, привлечь его к уголовной ответственности – тоже. Теперь понятно, зачем нужна расписка?

– Да, понятно.

– Вот и ладушки.

– Это все? Я могу идти? – спросила Татьяна. – Больше вас ничего не интересует?

– Если вы мне рассказали все, тогда больше ничего от вас не требуется… во всяком случае, пока не требуется. Как только смогу что-то узнать и у меня появятся для вас новости, сразу же позвоню и доложу о положении вещей. Всего доброго, Татьяна, было приятно с вами познакомиться, – улыбнулась сыщица. – Сами ничего не предпринимайте, теперь это моя прерогатива, раз уж вы пришли именно ко мне.

– А когда вы начнете вести расследование? – поинтересовалась та.

– А вот прямо сегодня и начну, – весело ответила Валерия. – Не переживайте, я постараюсь как можно быстрее разобраться с вашим делом, – улыбнулась она. – Я же вижу, как вам не терпится.

– Спасибо, – тихо проговорила Таня. – Я так рада, что пришла к вам. Вы даже не представляете, до чего это тяжело, когда знаешь, кто убил твоего родного человека, и ничего сделать не можешь. Ужасное состояние, от бессилия все время хочется плакать, даже воздуха не хватает. А теперь, когда я с вами познакомилась, мне стало намного легче. Спасибо большое, – с чувством повторила она.

– Пока не за что, – развела руками Валерия. – Вот если мне удастся что-то сделать для вас, тогда и будете благодарить. Всего доброго, Татьяна, я вам обязательно позвоню.

Татьяна вышла за дверь, а детектив, схватив носитель, нетерпеливо подключила его к компьютеру, чтобы перекачать информацию.

– Так, так, так, посмотрим, что здесь у нас, – пробормотала она. – Очень интересно узнать, чем вы там дышите, господа из «Содружества-плюс»!

Глава 2

Валерия сидела в просторной гостиной шикарного загородного особняка и с удовольствием пила крепкий ароматный кофе. Напротив нее сидел хозяин дома, Кирсанов Юрий Александрович, банкир и приятель Чернова Вадима.

– Великолепный кофе, – проговорила Валерия. – Такой я пробовала только в Англии, а тому уже полтора года, – улыбнулась она.

– Мне его оттуда и привозят, – произнес Кирсанов. – Это настоящий, с Ямайки, а, как известно, там произрастает лучший в мире кофе. Великобритания закупает у них семьдесят процентов урожая, англичане знают толк в этом напитке.

– Спасибо за доставленное удовольствие, – кивнула Лера, отставляя пустую чашку. – Итак, Юрий Александрович, что вы можете мне рассказать о том трагическом дне? – спросила она.

– Что конкретно вас интересует, Валерия Алексеевна?

– Вы уже наверняка знаете: выдвинута версия о том, что Чернов покончил жизнь самоубийством. А его вдова отвергает эту версию, причем категорически. Что вы можете сказать мне о Вадиме? Как он вел себя в тот день? Что говорил? Что делал? Меня интересует буквально все.

– Так, значит, вас наняла вдова Вадима, Людмила? – с интересом спросил банкир.

– На этот вопрос я не могу вам ответить, – развела Лера руками. – Я обязана соблюдать конфиденциальность. Клиент всегда прав, вы же понимаете, – улыбнулась она. – Да и какая вам разница, кто меня нанял?

– Понятно, вопросов больше нет, – усмехнулся Кирсанов. – Так сказать, служебная тайна. Хотите еще кофе?

– Нет, спасибо, кофе я больше не хочу, а вот ответы на свои вопросы получить бы хотела, – снова улыбнулась Валерия лучезарной, обезоруживающей улыбкой. Она прекрасно знала, как это действует на мужскую половину человечества, поэтому пользовалась ею напропалую, особенно когда это было необходимо.

– Вас интересует, как вел себя Вадим? – переспросил банкир. – Обычно, как всегда, – пожал он плечами. – Веселый был, весь вечер балагурил, анекдоты рассказывал. Мы же на ночь в заповедник приехали, чтобы с утречка пораньше на кабана идти. Вадим, можно сказать, душой компании в тот вечер был. Впрочем, не только в тот вечер, он всегда был таким, – заметил Кирсанов. – На гитаре играл, пел очень хорошо, умел вокруг себя создать такую обстановку, что всем становилось весело и легко. У нас уговор существует: при подобных встречах не говорить о работе, о делах. Позволяются любые темы, кроме этих. Вадим в тот вечер всех собрал у костра, который сам развел, как всегда, взял гитару, мы все вместе спели, вспоминая студенческие годы. Потом Вадим травил анекдоты. Еще он рассказал нам, что летний отпуск у него обломался, он планирует в Рождество наверстать упущенное. Говорил, что повезет своих пацанов в «Диснейленд». У него близнецы, два мальчика, им по шесть лет, – объяснил он.

– Я в курсе, – кивнула головой Валерия. – И что же дальше?

– Да вроде бы ничего особенного, – нахмурился банкир. – Посидели, потом спать пошли, вставать-то на самой заре нужно было. Утром нас егерь разбудил, мы позавтракали, потом во дворе собрались, чтобы он мог наше снаряжение проверить. Посмотрел, нет ли у кого мобильных телефонов, они на охоте строго запрещены. Любой, даже самый тихий звонок, вплоть до вибрации, может спугнуть зверя. Они почему-то чувствуют магнитные волны, представляете? – улыбнулся Кирсанов. – Я заядлый охотник, специально изучал повадки зверя, и поверьте, Валерия Алексеевна, не перестаю удивляться гармоничности их жизни. Вот вроде мы, люди, разумные существа, но делаем такие страшные вещи, на которые дикий зверь не способен, – с азартом рассказывал он. – Я, кажется, немного отвлекся? – сам себя прервал банкир. – Простите, ради бога. На чем я остановился?

– На том, что егерь проверил ваше снаряжение, – напомнила Валерия.

– Ну да. После того как все было готово, пошли мы на место, – продолжил свой рассказ Кирсанов. – Уже там егерь нас всех распределил по намеченному плану, и начался гон. Гон – это когда зверя с разных сторон в определенное место загоняют, а там уже….

– Я в курсе, – перебила Валерия Кирсанова. – Давайте ближе к делу, – попросила она. – По существу.

– Извините, – улыбнулся тот. – Я давний охотник, большой любитель этого вида отдыха, поэтому часто увлекаюсь, когда начинаю рассказывать. Ближе к полудню нам сообщили, что с Вадимом случилось несчастье. Конечно же, мы все были в шоке, что уж там говорить! Милиция приехала, начали место трагедии осматривать. Нас всех на базе собрали, выясняли, кто в каком месте был во время происшествия, и все такое прочее. Долго никого не отпускали, ружья у всех конфисковали. Вернули только через две недели, и то чуть ли не с боем. Не очень охотно возвращали, нам даже пришлось обращаться кое к кому, чтобы без скандала обошлось. У всех охотников ружья дорогие, каждое чуть ли не целое состояние стоит, разрешение имеется, а в милиции хотели…. Впрочем, не будем вдаваться в подробности, что было, то прошло. Не буду говорить ничего плохого, ведь они ваши коллеги в некотором роде, – с сарказмом усмехнулся Кирсанов.

– Я сама по себе, – пожала Валерия плечами. – Что-то еще происходило?

– Нет, вроде бы больше ничего. Если честно, после того, как нам сообщили про Вадима, на меня какой-то ступор напал. Я никак не мог понять, почему с ним это случилось? Нелепость какая-то! Вадим – очень аккуратный человек, не мог он ходить с ружьем, не поставив его на предохранитель. Если только зверя какого-нибудь увидел? Зайца, например, или лису, – пожал Кирсанов плечами. – Но в тот день мы специально на кабана пошли, и внимание всех было сосредоточенно на его тропах. Впрочем, Вадим всегда был очень азартным, ажиотажным, как подросток, – улыбнулся банкир. – Он вполне мог наплевать на кабана и погнаться за зайцем, а уж за лисой – тем более. Да что ворошить прошлое? Теперь не узнать, что произошло на самом деле и почему он снял ружье с предохранителя. Этим следствие занимается, вот пусть и выясняют. Правда, выясняй, не выясняй, Вадима все равно уже не вернуть… – тяжело вздохнул он. – Вот, собственно, и все, что я могу рассказать о том дне, уважаемая Валерия Алексеевна, – закончил банкир.

– Из ваших рассуждений я поняла, что вы, Юрий Александрович, все же склоняетесь к версии несчастного случая? – спросила та.

– Наоборот, я этого вовсе не утверждаю, а просто высказываю свои мысли. А мои мысли как раз говорят об обратном, и это даже меня самого вводит в заблуждение. Я повторяю, что Вадим был очень аккуратен со своим оружием, просто так он не мог снять его с предохранителя. Напрашивается мысль, что он сделал это специально, чтобы… Вы меня понимаете? – спросил Кирсанов, бросив на детектива неуверенный взгляд. – Но я ничего не утверждаю, это просто мысли вслух, – поторопился оправдаться он.

– Значит, по-вашему, это самоубийство? – спросила Валерия, глядя Кирсанову прямо в глаза.

– Этого я не говорил, просто констатировал факты. Но, если хорошенько подумать… – пожал тот плечами. – Можно предположить и то и другое. В конце концов для этого существуют специалисты, экспертиза и все такое прочее, извините меня, я плохо в этом разбираюсь.

– Хорошо, предположим, вы правы. Только тогда нестыковка получается. Как вы считаете, Юрий Александрович: мог человек планировать поездку в «Диснейленд» на Рождество, если на следующий день он собирался покончить жизнь самоубийством? – задала Лера прямой вопрос, продолжая внимательно наблюдать за банкиром.

– Нет, конечно, – неуверенно ответил тот – Только я не берусь быть экспертом в таком, извините, скользком вопросе. Может, решение пришло в его голову спонтанно, вдруг? – предположил он.

– Такие решения спонтанно и вдруг на ум не приходят, – возразила детектив. – Их обдумывают заранее, если, конечно, человек действительно решился на такой шаг.

– А может, у него было… как же это называется, – нахмурился мужчина. – А, вот, вспомнил – состояние аффекта?

– Состояние аффекта тоже не появляется на пустом месте. Человек должен пережить в этот момент сильное потрясение, получить такой стресс, что мозги просто отключаются, – снова возразила Лера. – А какой стресс или потрясение мог получить Чернов, будучи в глухом лесу? Телефона у него при себе не было. Вы мне сами сказали, что во время охоты их положено оставлять на базе, чтобы неожиданный звонок не спугнул зверя. Значит, неожиданный звонок и сообщение, которое могло бы вызвать стресс, исключаются. А что же тогда могло так испугать Чернова, что он вдруг в одночасье решил расстаться с жизнью? Медведя увидел? Тогда бы он в него и стрелял, а не в себя. Вы со мной согласны, Юрий Александрович?

– Согласен, конечно, – снова как-то неуверенно ответил хозяин дома. – Только, повторяю, я не могу быть экспертом в таком деле. Я, к сожалению, не психолог, чтобы разбираться в странных проявлениях человеческих эмоций, я всего лишь банкир, – развел он руками.

– Напрасно, – заметила Валерия. – Сейчас очень актуально изучать психологию, особенно руководителям, под началом которых работает большой коллектив. Как в вашем банке, например.

– Я обязательно прислушаюсь к вашему совету, Валерия Алексеевна, – улыбнулся банкир. – И пойду на курсы по психологии, как только появится время.

– Итак, на чем мы с вами остановились, Юрий Александрович? – вернулась Лера к прерванной теме. – Мог ли человек, который собирался уйти из жизни уже на следующий день, строить планы на Рождество?

– А может, про «Диснейленд» он специально говорил, чтобы не выдать себя? – выдвинул Кирсанов очередную версию.

– Конечно, все может быть, только в это слабо верится. И потом, зачем же ему нужно было вводить вас в заблуждение? – вскинула Валерия брови. – Зачем он это делал?

– Ну, он же наверняка был в курсе, что его семья не получит никакой страховки, если он уйдет из жизни намеренно. Вот и…

– Вы сами-то верите в то, что сейчас говорите, Юрий Александрович? – усмехнулась Валерия. – Человек тщательно подготавливается, чтобы все выглядело, как несчастный случай, а на самом деле…. Разве можно быть уверенным, что все получится? Нет, это совсем не похоже на правду.

– Но почему? – удивился банкир. – Два миллиона долларов – это очень серьезная сумма, ради которой можно и спектакль разыграть.

– Я бы с вами непременно согласилась, если бы речь шла не о жизни человека, а о чем-то другом, – возразила детектив. – Играть спектакль со смертью – это… простите меня, извращение какое-то. Вадим был похож на больного человека?

– Нет, – очень уверенно ответил Кирсанов. – Более здорового и трезвомыслящего человека, чем Вадим, трудно себе представить.

– Ну, вот видите, – развела Лера руками. – А вы говорите – спектакль. Если бы с Вадимом что-то происходило, вы бы непременно это заметили еще накануне, когда сидели у костра. Понимаете, у самоубийц, которые заранее подготавливаются к уходу из жизни, сознание находится в измененном состоянии. Я не буду вам читать лекцию на эту тему, а продолжу задавать вопросы, за ответами на которые я к вам и приехала, – резко прервала полемику Валерия. – Уж коль мы заговорили о тех пресловутых миллионах, тогда ответьте… Вы не в курсе, как у Вадима обстояли дела с бизнесом? Я имею в виду денежный вопрос. Все ли у него было в порядке в финансовом плане?

– Здесь я могу вам ответить совершенно однозначно. Все операции, касающиеся финансовых оборотов, проходили через мой банк. Уверяю вас, уважаемая Валерия Алексеевна, все было в полном порядке.

– Вы уверены?

– На сто процентов.

– Вот видите, Юрий Александрович, значит, причина, связанная с деньгами, отпадает, – развела Лера руками. – Тогда попробуем прозондировать другой вариант. Враги у Вадима Чернова были?

– А у кого их сейчас нет? – усмехнулся Кирсанов. – Особенно когда ты удачливый, богатый человек. Я, конечно, не могу назвать таковых поименно, но думаю – были, конечно. Вадим – богатый человек, большой умница, грамотный специалист, хороший дипломат. Думаю, что были, – уверенно кивнул он головой. – Се ля ви, – развел банкир руками.

– Случайно Чернов не говорил вам о них? Может, он рассказывал, что ему кто-то угрожает, или что-то в этом роде?

– Нет, мне он ничего не рассказывал, – отрицательно качнул головой Кирсанов. – Да и когда ему было об этом говорить-то? Мы виделись очень редко, практически всегда только по вопросам бизнеса. Или на какой-нибудь светской тусовке случайно пересекались. Сейчас это модно – появляться на людях. Положение обязывает быть все время на виду, чтобы про тебя не забывали, – засмеялся Кирсанов. – А такие вот вылазки, как та охота, происходили очень редко, раза два в год, не чаще. Иногда, правда, в баньку ходили, но это уж совсем редко. В последний раз, наверное, года полтора тому назад. Совсем же нет времени, Валерия Алексеевна, на первом месте работа, на втором – снова работа, а уж на третьем – тем более работа, – развел банкир руками. – Скоро забуду, как мои дети выглядят, – вздохнул он.

– Это плохо, – кисло улыбнулась Валерия. – Они у вас большие?

– Сыну пятнадцать, дочери семнадцать.

– Значит, их детство вы уже пропустили?

– Выходит, что так, – с сожалением вздохнул Кирсанов.

– А ведь его ни за какие деньги не купить и не вернуть назад.

– В каком смысле? – не понял банкир.

– Дети выросли, а вы этого не заметили, вот в каком смысле, – вскинула глаза Валерия. – Детство бывает лишь однажды. Видеть, как твой ребенок сделал первый шаг, сказал первое слово, это же такой процесс, который невозможно заменить чем-то другим. И обратной дороги в детство, к сожалению, нет.

– Так я же работал, чтобы они ни в чем не нуждались. Чтобы могли учиться в лучших университетах мира. Чтобы… – Кирсанов запнулся, не зная, что еще сказать.

– Ну, если только так, – произнесла Валерия, при этом многозначительно поведя глазами. – Тогда конечно. Зачем нужен отец, когда впереди Кембридж или Сорбонна? Мне пора, Юрий Александрович, было приятно с вами побеседовать, – засобиралась она.

– Мне тоже было весьма приятно познакомиться с таким очаровательным детективом. Даже не мог себе представить, что подобное может быть.

– Что именно?

– Я же сказал, – улыбнулся банкир. – Никогда бы не подумал, что вы – частный детектив. Встреть я вас на улице, мне бы такое даже в голову не пришло.

– Так это же замечательно, – засмеялась Валерия. – Мне такое положение очень часто помогает в работе.

– Прошу прощения за столь интимный вопрос, – потупил глаза Кирсанов. – Вы замужем?

– Нет, – коротко бросила Лера, внимательно наблюдая за банкиром.

– Я так и думал. Если бы у вас был муж, не думаю, что он разрешил бы красавице-жене работать на таком поприще.

– На каком?

– Ну, вы же меня понимаете? Преступления, кровь, грязь, бр-р-р, – передернулся он. – Я считаю, что это недостойная работа для такой женщины, как вы. Уверен, что вам очень часто приходится… ну, чтобы добыть нужную информацию… и все такое, – путаясь в словах, пробормотал он, но Лера прекрасно поняла, что он имел в виду.

– Моя работа ничуть не хуже вашей, уважаемый Юрий Александрович, – немного резко ответила Валерия. – Только я, в отличие от вас, людей не граблю, а наоборот, стараюсь помочь поймать вора или убийцу.

У Валерии чуть не сорвалось с языка: «Как сейчас, например. Страховщики хотят ограбить вдову с двумя детьми, а я пытаюсь грабителей вывести на чистую воду. Да еще и молодая женщина погибла с их помощью».

Но она вовремя сдержала свой порыв и улыбнулась самой очаровательной улыбкой, на которую была способна.

– Я никого не граблю, – обиженно проговорил Кирсанов. – Мой банк на данный момент один из самых надежных, между прочим!

– Это вы правильно заметили – на данный момент, – усмехнулась Лера. – А что будет завтра? За завтрашний день вы можете поручиться? Вы можете пообещать вашим вкладчикам, что они могут быть уверены в завтрашнем дне и спать спокойно?

– Ну-у-у, Валерия Алексеевна, – сморщился банкир. – Сейчас даже за настоящий момент нельзя поручиться, а вы…

– До свидания, Юрий Александрович, – с нажимом проговорила Лера. – Вы меня проводите до машины?

– Конечно, о чем разговор? – заулыбался Кирсанов. – Может быть, как-нибудь поужинаете со мной, Валерия Алексеевна? – интимно промурлыкал он, и Лера чуть не прыснула от смеха, бросив взгляд на его лысую макушку.

– Я бы с удовольствием, Юрий Александрович, но совершенно нет времени. У меня расписан каждый час, по минутам, на месяц вперед, честное слово.

– Ну, а когда вы освободитесь? – не отступал банкир.

– Может быть, может быть, – улыбнулась сыщица и поторопилась к выходу.

* * *

Валерия застряла в пробке на Рублевском шоссе и с раздражением смотрела на бесконечную вереницу автомобилей. Настроение укатилось прямо под колеса ее машины, и девушка ругалась на чем свет стоит.

– Вот и планируй после этого свой рабочий день, черт бы вас всех побрал! Как же, спланируешь здесь! Машин развелось немерено, прямо как собак бездомных.

Валерия бросила взгляд на часы и проворчала:

– Теперь я успеваю только к вдове на переговоры, и все, больше ничего сделать не смогу. Пока с ней побеседую, пока то да се, время пролетит, и уже домой пора. А у меня еще были планы относительно… Впрочем, может, это даже и хорошо, что я не успеваю. Посижу сегодня за компьютером, изучу материал по компании «Содружество-плюс». Правда, в бухгалтерии я соображаю так же хорошо, как моя прабабка в футболе, но буду стараться.

Через двадцать минут Валерия наконец-то выбралась из пробки и выехала на финишную прямую.

– Наверное, напрасно я не позвонила вдове, – вздохнула она, уже подъезжая к элитному коттеджному поселку. – Хотела нагрянуть внезапно, чтобы она не успела подготовиться к разговору. А ее ведь может не быть дома. Вот овца! – саму себя выругала Лера. – Будет прикол, если все так и есть. Ехала, ехала, столько мучений претерпела, и нате вам – приехала. Если Черновой действительно не будет дома… я не знаю, что сделаю, – продолжала ворчать сыщица, подруливая к высокому забору из красного кирпича.

Она остановила машину у ворот, вышла и, подойдя к двери, отыскала кнопку звонка. Лера решительно нажала на нее и тут же увидела, как ожил глазок камеры наружного наблюдения.

– Вам кого? – поинтересовался женский голос.

– Добрый вечер. Мне нужна Чернова Людмила Станиславовна, – ответила Валерия, глядя прямо в камеру.

– Вы кто? И зачем она вам понадобилась? – задала следующий вопрос женщина, не соизволив ответить на приветствие.

– Меня зовут Валерия Алексеевна Протасова, я частный детектив, – сухо представилась сыщица и, вытащив удостоверение, поднесла его к глазку.

– Зачем Людмила Станиславовна понадобилась частному детективу?

– Вы хотите, чтобы я рассказала об этом прямо здесь? Нет проблем, – пожала Валерия плечами. – Надеюсь, что вашим соседям тоже будет интересно. Я хочу поговорить с госпожой Черновой по поводу гибели ее мужа, Чернова Вадима Анато….

– Проходите, – резко перебила Леру женщина.

Щелкнул автоматический замок, и дверь в воротах приоткрылась.

– Так-то лучше, – пряча ехидную улыбку, проворчала про себя сыщица и, шагнув за порог, оказалась во дворе дома.

Она внимательно осмотрела окружающее пространство. Участок был огромный, дом монументальный, а машина, стоявшая рядом с крыльцом, очень престижная. На пороге показалась хрупкая молодая женщина с неестественно бледным лицом, она куталась в пуховую шаль. Несмотря на эту бледность, Валерия успела отметить, что женщина необычайно красива, просто непростительно красива.

– Проходите в дом, – пригласила она детектива.

– А вы не могли бы открыть ворота? – попросила та. – Я хочу загнать свою машину во двор.

– Да, да, конечно, сейчас открою, – кивнула женщина и нажала на какую-то панель рядом с дверью. Ворота поехали в сторону, открыв пространство для проезда. Лера села в машину и въехала во двор. Только после этого она прошла в дом. Женщина шла впереди нее, показывая дорогу, и через несколько мгновений они оказались в просторной гостиной.

«Заблудиться тут можно без сопровождения, – подумала про себя Валерия. – И зачем людям такие огромные дома? Здесь можно запросто расселить два цыганских табора, а потом долгое время ходить по комнатам, чтобы найти хоть кого-нибудь из членов этих таборов».

– Присаживайтесь, – показала женщина на кресло. Сама села в другое, напротив Валерии, и внимательно посмотрела на непрошеную гостью. Та тоже с интересом рассматривала молодую женщину, снова отметив, до чего она красива, несмотря на то, что очень просто причесана и одета, а на лице ее совсем нет макияжа.

– Итак, чему обязана? – сдержанно поинтересовалась та и нахмурила брови, заметив, как внимательно рассматривает ее Валерия.

– Я так понимаю, что вы и есть Людмила Станиславовна Чернова? – в свою очередь спросила Лера.

– Да, это я, – кивнула та головой. – И никак не могу понять, зачем я понадобилась частному детективу?

– Меня зовут Валерия Алексеевна, можно просто Валерия, – не обращая внимания на недружелюбный тон хозяйки дома, улыбнулась сыщица, пытаясь этим расположить ее к себе.

– Чему обязана, Валерия Алексеевна? – немного раздраженно повторила свой вопрос Чернова.

Лера подавила в себе злость, которая уже готова была вырваться наружу, и деловым тоном сообщила:

– Я расследую внезапную смерть одной молодой женщины, поэтому я здесь.

– Молодой женщины? – удивленно вскинула брови вдова. – Вы же мне сказали, что пришли по поводу гибели моего мужа.

– И по этому поводу тоже, – кивнула Валерия. – Случилось так, что смерть этой женщины и смерть вашего мужа очень тесно связаны.

– Не понимаю, – нахмурилась вдова. – С моим мужем произошел несчастный случай на охоте. При чем здесь смерть какой-то молодой женщины? Какое отношение мой муж может иметь к ней?

– Дело в том, что эта женщина – юрист из страховой компании «Содружество-плюс», руководители которой не хотят выплачивать вам страховку. Вернее, она была ведущим юристом этой компании. Две недели тому назад она умерла от сердечного приступа.

– Я сожалею, конечно, – пожала Чернова плечами и вскинула на Валерию глаза. – Но никак не могу понять… При чем все же здесь мой муж? – в который раз повторила она.

Детектив заметила, что в глазах вдовы промелькнуло еле заметное беспокойство, но виду не подала и дружелюбно улыбнулась.

– Ну, хорошо, давайте поговорим о другом, – предложила Валерия. – А по ходу разговора как раз и подойдем к вопросу, ответ на который вы хотите получить.

– Хорошо, – согласилась женщина, равнодушно пожав плечами.

Лера внимательно всмотрелась в красивое, но заметно измученное лицо вдовы и осознала, как сильно та переживает потерю мужа.

«Да, богатые тоже плачут», – подумала про себя она, а вслух спросила:

– Людмила Станиславовна, что вам говорят о страховке? Чем мотивируют невыплату? Вам официально объявили о том, что не собираются платить? Прислали какой-нибудь документ?

– Нет, официального документа мне пока не присылали. А что говорят? Идет расследование, выясняются обстоятельства, собираются факты, – устало проговорила вдова. – Этим занимается мой адвокат, я, честно говоря, мало что понимаю в таких делах, да и сил у меня нет с кем-то спорить, чего-то добиваться…

– Вы сейчас сказали: адвокат. Это адвокат вашего мужа?

– Нашей семьи.

– Вы не могли бы дать мне его координаты?

– Его координаты? – удивилась Людмила. – А зачем они вам?

– Мне нужно будет с ним поговорить, чтобы узнать, что говорят в страховой компании по поводу вашей страховки. А вы что-то имеете против? – вскинула Валерия брови.

– Да нет, ничего не имею, – пожала вдова плечами. – Я, конечно, дам вам его визитку, только не думаю, что он вам что-то расскажет. Наш адвокат умеет хранить семейные секреты, – заметила она.

– Мне совершенно ни к чему ваши семейные секреты, меня интересует конкретный вопрос, – сухо проговорила Валерия. – Я слышала, что президент компании «Содружество-плюс» и ваш муж были друзьями? Это действительно так?

– Да, они были друзьями, – сдержанно ответила Чернова. – Только толку от этой дружбы ноль, как теперь выяснилось.

– И наверняка Кошелев был вхож в ваш дом? – задала Валерия следующий вопрос.

– Естественно, – пожала Людмила плечами. – Мы дружили семьями, я часто виделась с его женой.

– А после смерти мужа вы продолжаете встречаться?

– Нет, в последний раз я видела их на похоронах Вадима. А жена Николая даже звонить мне перестала, – невесело усмехнулась женщина. – Крысы разбежались с тонущего корабля.

– Как же так, ведь они дружили?

– К сожалению, уважаемая Валерия Алексеевна, в мире богатых людей все совсем по-другому. Здесь нет настоящей дружбы, здесь дружба по социальному статусу и по размерам кошелька. Здесь даже нельзя себе позволить пересесть на более дешевую машину, пусть она тебе и очень нравится. Сразу же решат, что у тебя проблемы, и начнут потихоньку отодвигаться. А некоторые даже здороваться перестанут, – невесело усмехнулась вдова.

– Все так запущено? – хмыкнула Лера.

– Да, вы, наверное, правильно выразились, именно запущено, – согласилась Чернова. – И ничего здесь не сделать.

– Ладно, Людмила Станиславовна, вернемся к нашим проблемам.

– Я вас внимательно слушаю.

– Дело в том, что та самая женщина, о которой я вам говорила, юрист компании, старалась доказать, что руководство поступает не совсем законно и что вашей семье они просто обязаны выплатить страховку. Я не буду рассказывать, что и как происходило, скажу лишь одно. Женщина умерла от сердечного приступа, и есть версия, что этот приступ спровоцирован.

– Что значит – спровоцирован? Вы хотите сказать, что ее убили? – удивленно спросила Людмила.

– Да, есть такие предположения.

– А чем же я могу помочь в этом случае? Не считаете же вы, что я причастна к этому каким-то образом?

– Нет, что вы, – замахала Лера руками. – Как вам могло такое в голову прийти?

– И кто же это сделал, уже известно?

– Предположительно это Игорь Прошин, один молодой человек, друг Надежды. Он тоже работает в «Содружестве-плюс». Но у него стопроцентное алиби, подтвержденное тремя свидетелями, и, представьте себе, именно работниками того же «Содружества-плюс», – с иронией усмехнулась Валерия. – Сам вице-президент компании, его секретарша и уборщица, которая убирается на его этаже и в кабинете. Смешно, правда?

– Было бы действительно смешно, если бы не было так грустно, – проговорила Людмила. – Мне ужасно не по себе, что из-за меня, вернее, из-за какой-то страховки, погибла девушка-юрист. Лучше бы вы мне этого не говорили, – передернула плечами она и плотнее закуталась в шаль. – Я надеюсь, что преступник понесет наказание? – хмуро сдвинула брови вдова. – Зачем вы мне только это сказали? – повторила она.

– Я должна была вам это сказать, иначе наша с вами беседа не имела бы никакого смысла, – объяснила Валерия. – Да, Надежда, юрист компании, погибла, и погибла именно из-за вашей страховки. И теперь, чтобы доказать это… Впрочем, к данному вопросу мы с вами потом вернемся. Просто чтобы быть точно уверенной, что ваш муж погиб вследствие несчастного случая, а не застрелился сам, мне нужно кое-что знать.

– Если честно, то я мало что поняла, но все равно спрашивайте, – нехотя согласилась Людмила.

– Вы готовы ответить на мои вопросы?

– Например? – ушла от прямого ответа вдова.

– Как он вел себя в последнее время? Были ли у него враги? Не заметили ли вы что-нибудь необычное в его поведении? И все такое прочее. Надеюсь, вы понимаете, что я имею в виду?

– Да, я прекрасно вас понимаю, госпожа Протасова, – немного раздраженно ответила вдова. – И у меня складывается такое впечатление, что вы совсем не тот человек, за которого себя выдаете.

– То есть? – удивленно вскинула Валерия брови.

– Скажите мне прямо. Вас прислали из компании? – в лоб спросила ее Людмила.

– С чего такие предположения? Я не имею к страховкам совершенно никакого отношения. Я же вам сказала, что расследую смерть юриста той самой компании по просьбе ее родственников.

– Тогда зачем эти вопросы о том, как вел себя мой муж? Были ли у него враги? Какое отношение все это может иметь к смерти юриста компании? – с нажимом поинтересовалась женщина.

– Но я же вам объяснила, что смерть вашего мужа и смерть этой девушки тесно связаны между собой. Простите, я, кажется, не совсем правильно выразилась, – нахмурилась Валерия. – Смерть вашего мужа повлекла за собой смерть юриста компании, потому что она была уверена, что страховка должна быть выплачена. Надежда Викторовна полагала, что с вашим мужем произошел несчастный случай и компания обязана выплатить вам страховку. А в результате она умирает. Теперь вы понимаете, почему я задаю вам такие вопросы?

– Понимаю, но… не совсем, – ответила Чернова.

– Хорошо, постараюсь объяснить более подробно, – вздохнула Валерия. – Прежде чем приступить к расследованию смерти Надежды, я должна быть уверена, что с вашим мужем действительно произошел несчастный случай, или…

– Или что? – нахмурилась вдова.

– Или убийство, – совершенно спокойно ответила детектив.

– Убийство?! – округлила глаза Людмила. – Но кому понадобилось убивать моего мужа?

– Это уже совершенно другой вопрос, – ответила Валерия. – И если вдруг я действительно приду к такому выводу, этим уже будет заниматься милиция. Мне важно знать, что ваш муж не кончал жизнь самоубийством, только после этого я смогу продолжать следствие в нужном для меня и моей клиентки направлении. Для вас это ничего не меняет, и в том, и в другом случае вам положена страховка. Вот это я и должна знать, чтобы продолжить вести расследование о смерти юриста, – повторила она. – Теперь вы понимаете, почему я задаю вам вопросы такого характера?

– Да, все понятно, – кивнула головой Чернова. – Я постараюсь ответить на ваши вопросы. У Вадима не было причин кончать жизнь самоубийством. У него все было прекрасно на работе и в семье, у нас очень хорошие отношения. Мой муж очень любил сыновей, у нас два мальчика, они близнецы. И вообще, если бы вы знали Вадима, вы бы поняли, что перед вами человек, который любил жизнь в любых ее проявлениях. Он никогда не отчаивался, что бы ни случилось. Он был неисправимым оптимистом во всем и всегда говорил, что проблемы нужно уметь решать по мере их поступления, а не накапливать их до критической точки. Насколько мне известно, у него не было никаких проблем. Еще раз повторю, что у моего мужа не было причин уходить из жизни, это нонсенс!

– А враги у него были?

– Враги? Наверное, были, ведь мой муж – не последний человек в большом бизнесе. Только мне о таковых ничего не известно. Во всяком случае, явных врагов у него не было, а скрытых… Конечно, многие завидовали Вадиму, это естественно. Мне кажется, что с этим приходится жить всем удачливым и богатым людям.

– В последнее время вы ничего странного не замечали за своим мужем? – задала следующий вопрос Валерия.

– В каком смысле? – не поняла Людмила.

– Ну, может быть, он волновался, нервничал, вел себя не так, как обычно?

– Нет, ничего такого я не замечала. Мне кажется, даже напротив, он был очень весел, разговорчив, особенно после того, как заключил с немцами выгодный контракт, – ответила женщина. – На ту охоту он собирался в приподнятом настроении. Говорил, наконец-то отключит мозги от работы, хоть на пару дней. Вадим очень любил такой вид отдыха, как охота, когда человека захватывает азарт, адреналин идет в кровь… Нет, Валерия Алексеевна, он не мог намерено себя застрелить, я в этом уверена на все сто процентов! Это могло произойти только случайно.

– Понятно, – кивнула головой Лера. – Похоже, что Надежда Викторовна была права: факты были подтасованы, а очевидец самоубийства куплен. Хорошо, не буду вас больше задерживать, Людмила Станиславовна. Проводите меня, пожалуйста, к выходу, а то я сама дороги не найду. У вас такой большой дом, что можно заблудиться, – улыбнулась она.

– Конечно, – с готовностью ответила женщина. – Пойдемте, я вас провожу.

Людмила пошла впереди, Валерия за ней. Уже когда они вышли во двор, Чернова вдруг спросила:

– Скажите, Валерия Алексеевна, вы действительно думаете, что ту девушку, юриста страховой компании, убили?

– Я не могу этого утверждать, – пожала Лера плечами. – Это пока только предположения. В милиции уверены, что у нее действительно был просто сердечный приступ. Но моя клиентка категорически с этим не согласна. Она уверена, что ее сестру убили, и связано это с ее работой в компании «Содружество-плюс». А конкретно, со страховкой вашего мужа. Моя задача доказать, что все именно так, чем я и занимаюсь.

– А если вам удастся доказать это, мне выплатят страховку мужа?

– Людмила Станиславовна, я не могу вам обещать этого по той простой причине, что пока сама ничего не знаю. Если мне удастся выяснить, что смерть молодой женщины стала следствием того, что она пыталась защитить ваши права, тогда… Тогда все возможно, – неопределенно ответила детектив.

– А ведь Надежда Викторовна была у меня, – призналась вдруг женщина и посмотрела на Леру виноватыми глазами. – Простите, что скрыла это от вас.

– Я знаю, мне сказала ее сестра.

– А почему вы не спросили меня об этом? – удивилась Чернова.

– Я ждала, что вы сами мне об этом скажете, но вы почему-то промолчали, а я не стала спрашивать, – пожала детектив плечами. – А почему вы вдруг решили признаться? – с интересом спросила она.

– Дело в том, что я была уверена – юрист приходила ко мне по заданию руководства страховой компании. Я очень резко разговаривала с ней, не верила ни одному ее слову, думала, что они там все заодно. Да и вас я тоже приняла сначала не за того человека, за которого вы себя выдаете.

– Я в курсе, – усмехнулась Валерия.

– Извините меня, – виновато проговорила Людмила. – Я сейчас в таком состоянии, что уже никому не верю. Компанию мужа тоже прибрал к рукам его компаньон, а у меня нет сил, чтобы спорить и отстаивать свои права, – сморщилась она. – Все как-то неправильно, нелепо, несправедливо. Ну почему все это произошло именно в моей семье? – прошептала она и резко отвернулась, чтобы Валерия не видела ее слез. – Почему именно мои сыновья должны расти без отца?

– Вы очень вовремя вспомнили о своих сыновьях, – строго проговорила Лера. – Как вы можете говорить о том, что у вас нет сил отстаивать свои права в компании своего мужа? Вы просто обязаны найти эти силы, чтобы бороться, а если понадобится, то и драться ради своих сыновей. Это не ваши права ущемляют, а права ваших сыновей. Вам не плакать нужно, а бороться!

– Но как? – всхлипнула Людмила. – Что я могу, если совершенно не разбираюсь в бизнесе? Нам назначили ренту в пятнадцать тысяч долларов и сказали, что я должна еще благодарить теперешнего президента за такую щедрость.

– И кто же это сказал? – усмехнулась Валерия.

– Юрист компании мужа… вернее, теперь уже не мужа, а его компаньона, – вздохнула вдова.

– И вы ему поверили и безропотно согласились?

– А что мне оставалось делать? Он показал мне учредительские документы, в которых я совершенно ничего не понимаю. По договору компания переходит в собственное владение одному из компаньонов в случае выбывания одного из них. Тому, кто выбывает, положена компенсация в каких-то там процентах, за минусом еще каких-то процентов. Рассчитав эти проценты, плюсы и минусы, новое руководство назначило мне пожизненную ренту – пятнадцать тысяч долларов в месяц. Юрист компании привел мне такие аргументы и цифры, что не согласиться с ним я не могла. Все выглядит очень убедительно.

– Я тоже юрист по образованию, и насколько могу судить, вам должны были предложить совершенно другие условия. А что же ваш адвокат? Почему он согласился на эти условия?

– Он как раз не соглашался, это все я, потому что понимаю: если подавать иск в суд, это затянется на очень долгое время, которого у меня нет, к сожалению. Я сама не работаю, больших сбережений в доме мы никогда не держали, все деньги были в обороте фирмы. У меня, правда, есть кредитная карточка, и на ней еще кое-что осталось, но… Не думаю, что этого надолго хватит. Когда средства закончатся, мне не на что будет купить даже хлеба. Мальчики растут, не успеешь оглянуться, нужно будет думать об их дальнейшем образовании. А вы сами знаете: обучение в хорошем вузе стоит недешево. Даже сейчас, когда они только пошли учиться в колледж, это достаточно дорого.

– Я полагаю, колледж элитный, поэтому и дорогой? – заметила Валерия.

– Естественно, элитный, отец выбирал для них самый хороший, – согласилась Людмила. – Но не могу же я забрать их сейчас оттуда, когда они только начали учиться, пошли в дошкольный класс, им же только-только по шесть лет исполнилось. Они привыкли, познакомились с ребятами, им очень нравится. Ну как мне им сказать, что больше они там учиться не будут? Да и не хотелось бы этого делать, там очень хорошие учителя. Если честно, я очень рассчитывала на страховку, наверное, поэтому и подписала все документы, касающиеся компании мужа. Если бы я получила ее, мне не о чем было бы волноваться. А видите, как все получается? – грустно усмехнулась она. – Вернее, совсем ничего не получается. И там ничего не выходит, и со страховкой ничего не ясно. В общем, с уходом Вадима все пошло наперекосяк, – вздохнула Чернова.

– У вас имеется этот дом, и, как я успела заметить, достаточно большой. Уверена, что стоит он немалых денег. В конце концов вы могли бы продать его и купить себе что-то более скромное, – заметила Валерия. – Думаю, что этих денег вам хватило бы надолго.

– Кроме этого дома, у меня больше ничего нет, – ответила Людмила. – Не считая еще двух машин, мебели и разных вещиц, имеющих кое-какую ценность. Я, конечно, могу продать и дом, и машины, но ведь у меня двое сыновей. Мне бы не хотелось лишать их привычной жизни, ведь они ни в чем не виноваты.

– Ладно, Людмила Станиславовна, пожелайте мне удачи, надеюсь, мне удастся все выяснить с вашей страховкой. А потом можно будет заняться и компанией вашего мужа, – весело проговорила она. – Мне кажется, что причина для этого имеется.

– Вы хотите сказать, что смогли бы что-то доказать? – удивленно спросила Людмила.

– Я не могу утверждать это, но, может быть, попробовать стоит, – улыбнулась Валерия. – Тем более когда речь идет о правах двоих детей.

– А может, мне вас прямо сейчас нанять? – оживилась женщина.

– Вы знаете, Людмила Станиславовна, давайте я вам через недельку позвоню. Надеюсь, что за это время мне удастся выяснить хоть что-то, и тогда… может быть, я и возьмусь за ваше дело, – ответила Валерия.

– Но, по сути, то, чем вы занимаетесь сейчас, – тоже мое дело, ведь оно касается непосредственно моего мужа и меня. Я не буду лукавить, что мне все равно. Мне совсем не все равно, получу я эту страховку или нет. Я очень заинтересована в ней, это сразу решит все мои проблемы, как настоящие, так и будущие, – откровенно высказалась Людмила. – Я очень вас прошу, помогите мне! – прижав руки к груди, попросила она.

– Я позвоню вам через неделю, максимум через десять дней, и тогда скажу о своем решении, – пообещала Лера.

– Спасибо вам.

– Пока не за что, – улыбнулась детектив и, спустившись с лестницы, пошла к своей машине.

– Я очень буду ждать вашего звонка! – крикнула ей вслед Людмила. – Вы вселили в меня надежду!

Валерия махнула женщине рукой на прощание, села в машину и выехала из ворот, которые хозяйка предупредительно открыла.

Глава 3

Валерия сидела за компьютером и просматривала документы, касавшиеся страховки Чернова. Она остановилась на показаниях неизвестно откуда взявшегося свидетеля и внимательно изучила этот документ.

– Так-так, господин Трушин, кажется, что пора нам с тобой познакомиться поближе, – прошептала детектив. – Ехать в такую даль за грибами… думаю, что ты врешь, любезный! Как сивый мерин врешь. Завтра утром я с тобой побеседую. А как только побеседую, тогда возьмусь и за все остальное.

Лера выключила компьютер, завела будильник на семь утра и легла спать.

«Поеду пораньше, чтобы успеть до пробок, – решила она, укладываясь поудобнее на подушке. – Завтра у меня много планов, нужно постараться осуществить их. Заранее загадывать не буду, будет день, будет и пища».

Утром Валерия встала, как и планировала, в семь часов и, быстро собравшись, поторопилась к своей машине. Она заглянула в листок, на котором записала адрес, и проворчала:

– И где только тебя нашли господа страховщики? Живешь на краю географии. Пили туда теперь через весь город!

За час и пятнадцать минут Лере все же удалось добраться до нужного места. Она остановила машину во дворе пятиэтажки и, снова заглянув в листок с адресом, тяжело вздохнула:

– Наверняка квартира на последнем этаже, а лифт в таких хрущевках не предусмотрен.

Детектив ошиблась совсем немного, нужная ей квартира оказалась на четвертом этаже. Она подошла к двери, брезгливо сморщила носик, глядя на свисающий клоками столетней давности дерматин, и, вытащив из кармана носовой платочек, нажала через него на замызганную кнопку. Некоторое время стояла гробовая тишина, и только Лера собралась вновь позвонить, как услышала за дверью какое-то шевеление и бормотание. Дверь распахнулась, и сыщица невольно отпрянула. На пороге возник мужичок в одежде явно не с его плеча, с синюшным носом, который занимал большую часть лица, и опухшими до невозможности глазками.

– Че надо? – рявкнул мужичонка. – Опять агитировать пришла? Дашь стольник на бутылку, тогда, может, и проголосую за вашего мироеда.

– Извините, вы Трушин Иван Иванович? – спросила Валерия и отошла на безопасное расстояние, чтобы от амбре хозяина квартиры не свалиться замертво.

– Ну и че?

– Так это вы или нет? – настойчиво спросила сыщица.

– Я, я, чего надо-то?

– У меня к вам дело, господин Трушин, очень важное, – серьезно глядя на алкоголика, сказала Лера. – Я могу пройти к вам в квартиру?

– Зачем это тебе в мою квартиру, ик? – пьяно икнул мужичонка.

– Я же вам сказала, что у меня к вам очень важное дело, – терпеливо повторила детектив.

– Дело, говоришь? А у меня вот никаких дел к тебе нет, ик, – снова икнул Трушин. – Мое дело сейчас пойти и найти на опохмелку, ик. Ишь как нутро разбирает, – постучав себя кулаком в грудь, проворчал он. – Аж горит все, нужно срочно выпить. Вот мое дело, важнее любого другого. Отойди от двери, – махнул рукой алкоголик. – Некогда мне с тобой здеся болтать, мне идти надо.

– Зачем же куда-то ходить? – оживилась Лера. – Я сейчас все принесу. Что предпочитает господин Трушин, водочку, коньячок, вино или, может быть, еще что-то? – лучезарно улыбнулась она.

Алкоголик недоверчиво посмотрел опухшими глазами на девушку и, облизав пересохшие губы, спросил:

– Правда, што ль, купишь?

– Конечно, правда, – пожала Лера плечами. – Я разве похожа на человека, который может обманывать? Так что вам купить?

– Водку я употребляю, – немного удивленно ответил Трушин.

– Вот и отлично, – весело проговорила Валерия. – Я видела здесь рядом магазин, сейчас я туда сбегаю и принесу вам водки. Вам какую: «Столичную», «Московскую» или, может, «Абсолют»?

– Абс… чего? Куда, говоришь, льют? – вытаращил он глаза.

– «Абсолют», это водка так называется, Иван Иванович, – улыбнулась Лера. – Так вам какую купить? – снова спросила она.

– Правда, што ль, купишь? – опять переспросил алкоголик, ошарашенно глядя на странную гостью, все еще не веря в свалившееся на него «счастье».

– Господи, Иван Иванович, сколько можно повторять? – всплеснула Валерия руками. – Какую покупать, вы наконец скажете или нет?

– Купи самой дешевой, но побольше, литра два, – торопливо ответил Трушин. – И закуски какой-нибудь. Кильку там или шпроты, все равно. Неужто и правда купишь? – в который раз повторил он, вытирая рукой губы, на которых уже проступила вожделенная слюна при одном только упоминании выпивки.

– Правда, правда. Сколько можно об одном и том же? – сморщила носик Валерия.

– Самой дешевой, но два литра!

– Ну, я побежала? Вы только дверь не закрывайте, я скоро, – снова улыбнулась сыщица и направилась к лестнице.

– Хлеба не забудь купить и пивка пару бутылок! – прокричал ей вслед Трушин. – Дверь открытой будет, а я на кухне. Не обманешь?

– Нет, не обману, ждите через десять минут! – крикнула в ответ Валерия.

Она бегом сбежала по ступенькам и зашла в магазин, находившийся буквально за углом. Девушка купила две литровые бутылки «Столичной», три бутылки пива, килограмм докторской колбасы, две банки сардин и батон хлеба.

«Будем надеяться, господин Трушин, что мои старания не напрасны и ты расскажешь все, что меня интересует, – подумала Лера. – Как же следствие может доверять таким свидетелям? – вздохнула она. – Черт-те что творится на белом свете! Ясно же, как белый день, что… Ладно, не буду гадать, надеюсь, что сейчас мне все станет ясно».

Валерия так же бегом вернулась и беспрепятственно вошла в квартиру. Как и обещал хозяин, дверь оставалась открытой. Как только девушка шагнула в кухню, ей в нос шибанул отвратительный кислый запах.

– Черт меня побери, живут же люди, – проворчала она, зажимая нос рукой. Трушин сидел за столом и, как только увидел в руках у девушки пакет с покупками, тут же вскочил и засуетился.

– Счас я стаканчики достану, – метнулся он к раковине с горой грязной посуды. – Вот они где, родимые.

Алкоголик выудил из раковины два мутных стакана и, наскоро ополоснув под струйкой воды, поставил их на стол. Лера вытащила из сумки бутылку водки, потом провизию и осторожно присела на колченогий табурет. Трушин привычным движением отвинтил пробку и, с жадностью глядя на прозрачную жидкость, начал разливать ее по стаканам.

– Ну, что ж, давай выпьем, что ли? За знакомство, – приподняв стакан, провозгласил он «тост».

– Извините меня, Иван Иванович, но я не могу с вами выпить, – улыбнулась Лера.

– Брезгуешь? – нахмурился мужичонка.

– Нет, что вы, просто я за рулем, – поторопилась оправдаться сыщица, испугавшись, что алкоголик сейчас обидится и не захочет с ней говорить. – Сейчас очень строго на дорогах, часто гаишники останавливают, проверяют водителей.

– Ну и ладно, а я вот выпью, – крякнул Трушин и опрокинул в себя стакан. Схватив кухонный нож, он отрезал большой ломоть колбасы, а хлеб отломил прямо руками. – Давненько я колбаски не ел, – набив рот, промямлил он. Проглотив кусок, он вновь потянулся к бутылке, но Лера осторожным движением взяла ее и зажала в руках.

– Сначала разговор, Иван Иванович, а уж потом все что угодно, – улыбнулась она.

– Давай быстрей спрашивай, – глядя жаждущими глазами на бутылку, поторопил Трушин.

– Иван Иванович, меня интересует случай на охоте, – осторожно заговорила Валерия. – Помните, вы тогда за грибами поехали и увидели, как застрелился человек?

– Лет уж пятнадцать за грибами не ездил, – пьяно хмыкнул Трушин. – Как с женой разошелся, так ни разу больше в лесу и не был. Это она у меня любительница была, прогулки там разные на природу, пикники, походы по грибы или ягоды, а я нет.

Глаза у мужика посоловели, губы растянулись в хмельную улыбку. Видно, сорокоградусная очень удачно легла на старые дрожжи.

– А как же тогда ваши показания? – спросила Лера. – Как они оказались в деле?

– Ты о каком таком деле толкуешь, красавица? – задал алкоголик вопрос, глядя на девушку одним глазом. Второй он прищурил, чтобы собеседница не двоилась.

– Ну как же, Иван Иванович? – с раздражением проговорила сыщица. – Я говорю о человеке, который застрелился на охоте. Вы еще написали, что своими глазами видели, как он нажал на курок и покончил жизнь самоубийством.

– Я? Я ничего такого не видал, да еще своими глазами, ик, – замотал Трушин головой.

– Ну, хорошо, – махнула Лера рукой. – А к вам приезжали какие-нибудь люди? Вы подписывали какие-нибудь документы? – нетерпеливо спросила она.

– Налей еще, тогда скажу, – хитро прищурился алкоголик.

– Если я вам еще налью, вы вообще говорить не сможете, – возразила детектив.

– Смогу, не волнуйся, – усмехнулся мужик. – Ты не гляди, что я хлипкий, это только с виду, а так-то я крепкий.

Лера нехотя налила четверть стакана и в ожидании уставилась на Трушина. Тот с жадностью выпил, снова закусил и посмотрел на детектива хитрыми глазками.

– Ну, – нетерпеливо спросила она.

– Ты мне, девка, не нукай, чай, я тебе не лошадь, а ты меня не запрягла, – огрызнулся Трушин. – Мой ответ денег стоит, и немалых.

– Сколько? – тяжело вздохнув, спросила Валерия. «Черти бы тебя разорвали, алкоголик несчастный», – про себя проворчала она.

– Пять тыщ, – хлопнув по столу ладонью, ответил Трушин. – И деньги вперед!

– Пять тысяч чего? – округлила глаза детектив.

– Рублев, ик, – снова икнул алкоголик. – Пять тыщ рублев. И деньги вперед!

– Утром деньги, вечером стулья, – проворчала Лера и полезла в боковой карман куртки за кошельком. – Я думаю, что вам и трех вполне хватит. Деньги в руки не получите, пока не ответите. Вот, положу их на стол, чтобы видели. Возьмете только тогда, когда ответите на мои вопросы.

– Это сколько же литров на них получится? – тем временем соображал Трушин, глядя на три голубенькие купюры достоинством в тысячу рублей каждая.

– Много получится! – не выдержав, рявкнула Лера. – Упьешься вусмерть! Итак, господин Трушин, мне хотелось бы знать: кто к вам приезжал месяц назад? Подписывали ли вы какие-нибудь документы? И что вам за это обещали?

– А ты кто такая? – запоздало поинтересовался алкоголик. – Почему это я должен отвечать на твои вопросы? Может, ты шпионка какая-нибудь? – еле ворочая пьяным языком, запетушился он.

– Не хотите, не надо, – спокойно сказала Валерия, сгребла со стола деньги и сунула обратно в сумку початую бутылку водки. Немного подумав, она взяла стакан, в котором была водка, предназначенная для нее, и раздраженно вылила ее в раковину.

– Эй, эй, ты чего делаешь? – не своим голосом заорал алкаш. – Слезу господню в раковину! Сдурела, что ли, совсем?

– Моя слеза, что хочу, то и делаю! – рявкнула в ответ Валерия. Она зло посмотрела на Трушина, потом схватила со стола колбасу с хлебом и запихнула все в пакет, чтобы уж совсем добить алкоголика.

– Счастливо оставаться, – ехидно улыбнулась она и направилась к двери.

– Стой, стой, а сумку-то куда, там же водка моя?! – встрепенулся Трушин.

– Туда, куда надо, – процедила Лера сквозь зубы. – И водка здесь не твоя, а моя, – хмыкнула она, показывая пакет. – Похмеляться за чей-нибудь другой счет будешь, только не за мой.

– Так ты ж мне ее купила!

– Я тебе что, спонсор-бессребреник, чтобы бутылки за просто так раздавать таким, как ты? Нет информации, нет и водки, чао, бамбино, – помахала она алкоголику ручкой и снова шагнула к двери.

– Ладно, садись, – хлопнул ладонью по табурету Трушин. – Налей мне еще чуток, и я тебе все расскажу.

– Нет, даже и не мечтай, – резко ответила Валерия. – Только после того, как расскажешь мне все, получишь и водку, и деньги.

Алкоголик на некоторое время задумался, что-то мучительно соображая, при этом прищурив один глаз. Потом, видно, решив, что лучше синица в руках, чем журавль в небе, он начал говорить.

– Ладно, черт с тобой, – пьяно кивнул он головой. – Ставь бутылку обратно.

– Вы говорите, а я сама знаю, когда и что ставить, – не сдалась Валерия. – Никуда ваша водка не денется. Чем быстрее мне все расскажете, тем быстрее все получите, и тогда празднуйте себе на здоровье.

– Обманули они меня, сволочи, – сквозь зубы проговорил Трушин и саданул кулаком по столу. – Обещались десять тыщ дать, а показали кукиш с маслом, – повертел он фигой у носа девушки. – А я, как му…к, все их бумажки подписал.

– А как же так вышло? Почему они именно к вам пришли?

– Они не сами пришли, их Витек привел.

– Кто такой Витек? – насторожилась Лера.

– Витек-то? А хрен его знает, кто он такой, – пожал Трушин плечами. – Выпивали вместе, он несколько раз у меня был, вот здесь, в этой самой квартире, несколько раз ночевал даже. Он пришел и говорит: «Хорошие деньги заработать хочешь?» А кто ж не хочет? Конечно, хочу! А он мне опять говорит: «Всего-то одну бумажку подписать, и десять тыщ заработаешь». А что, говорю, за бумажка? Он мне что-то там про выборы говорил, мол, голоса нужны, но это я не очень хорошо помню, выпил тогда много, – сморщился Трушин. – А потом, на следующий день, просыпаюсь, головушка трещит, стал искать, может, чего от вчерашнего осталось. Ничего не нашел, ну, думаю, помру сейчас. Сижу, кумекаю, где на опохмелку разжиться. И вдруг прям как просветление в голове! Вспомнил я про Витька-то. Про деньги обещанные тоже вспомнил. Знамо дело, собрался и на рынок побежал. Нашел его, спрашиваю, когда деньги будут, а он мне говорит: «Как это, когда будут? Тебе их вчера еще вручили. Если потерял, это уж твоя вина. А скорей всего, – говорит, – ты их пропил уже, а теперь ко мне пришел. Ну, ты и фрукт, Ванька!» Это он меня фруктой, представляешь? – саданул себя кулаком в грудь алкоголик. – Сам аферист, а я, значит, еще и фрукт? Ох, и разозлился я тогда! Понял, что он меня кинуть решил, ну, и звезданул ему по роже. А он возьми да на прилавок опрокинься, весь товар, что там был, на землю и смахнул. На большую сумму товару попортилось, хозяин так орал, я думал, перепонки лопнут. Тут милиция, конечно, их там полно ходят, кормушка хорошая, – мимоходом заметил Трушин. – Подбежали, все кричат, орут, ничего не понятно. Мне кто-то из них по макушке дубинкой – бац! А я сгоряча да с похмелья, сразу-то не разобрался, что то менты были, и, чтоб в долгу не оставаться, одному из них по коленке заехал. Ну, знамо дело, сопротивление власти, меня под белы рученьки да на пятнадцать суток. А я и не сопротивлялся, а даже наоборот, рад-радешенек был, что меня сейчас увезут с рынка. Этот черножопый, Мурза, точно бы меня прибил за свой товар. А так я тридцать суток отсидел на казенных харчах, поработал там на благо Родины, а Мурза тем временем небось и думать уже про меня забыл, – пьяно захихикал он.

– Вы же сказали, что вас на пятнадцать суток забрали, а сейчас говорите, что тридцать отсидели? – не поняла Валерия.

– А я еще пятнадцать заработал, прям там, не выходя из камеры, – снова захихикал алкаш. – Дежурному менту под ноги плюнул и на ботинок попал. А что он обзывается? Я, может, и алкоголик, но русский человек, советский гражданин, а не какой-нибудь там… – витиевато помахал рукой в воздухе Трушин.

– Российский гражданин, – по инерции поправила Лера. – Ну, и что же дальше? – спросила она.

– А что дальше? Дальше ничего. Вот только вчера утром меня отпустили, я с радости и напился до чертей в голове. К соседу своему пошел, а он как раз пенсию по инвалидности получил. Мы с ним весь день, а потом и всю ночь пили, мое освобождение праздновали. Утром проснулся, думал, сдохну, еле-еле до своей квартиры дотащился. Пять минут всего прошло, как вошел, а тут и ты на мою больную головушку, прям как ангел с небес свалилась, – заулыбался Трушин, обнажая почти беззубый рот.

– Значит, Витек к вам тех людей привел? – переспросила Лера.

– Ну да, Витек, – согласился Трушин. – Только не людей, а человеков, то есть человека, мужика, в общем, одного.

– Как он выглядел, тот человек? – с интересом спросила детектив.

– А хрен его знает? – пожал алкоголик плечами. – Обыкновенно… кажется.

– Ну, какой он, молодой или старый, это хоть можете сказать?

– Молодой… вроде, – снова задумался Трушин. – Не помню я, не разобрал, он в больших таких очках был, черных… с усами.

– Что с усами? – округлила Лера глаза. – Очки с усами?

– Да нет, – сморщился алкоголик. – Мужик с усами. О, вспомнил! – радостно сообщил он. – Тот мужик в плаще был, длинный такой кожаный плащ, а еще в перчатках, тоже черных.

– Не очень-то много, – вздохнула Валерия. – И он пришел к вам вместе с Витьком?

– Не-е-е, Витек до этого ко мне пришел, водку принес, а когда выпили, разговор и затеял. Потом, когда я согласился, он сказал, чтобы я никуда из дома не уходил, потому что тот человек ко мне придет, а сам ушел. Прошло совсем немного времени, может, полчаса, гляжу, пришел тот мужик в очках и плаще. Снова бутылку на стол поставил, говорил что-то, я снова выпил, а вот что дальше было, я уже не очень помню.

– А как бумаги подписывали, помните?

– Вроде подписывал, – неуверенно ответил Трушин. – Но точно не могу сказать.

– А если вам покажут вашу подпись, вы ее узнаете?

– Конечно, узнаю, у меня там закорючка такая… – кивнул мужчина головой и начал показывать пальцем на столе, какая у него закорючка. – Загугулистая, в общем, – подытожил он.

– А где Витек этот живет, вы случайно не знаете? – с надеждой спросила девушка.

– Не, не знаю, – мотнул головой алкоголик. – На рынке видал, он там все время ошивается, а где живет, не могу сказать.

– Какой хоть рынок, можете сказать? Как называется?

– А он у нас здесь один, рынок-то, – ответил хозяин квартиры. – Идешь прямо, потом направо, никуда больше не сворачивай, вот прямо в рынок и упрешься.

– А где я там смогу найти этого Витька?

– А че его искать-то? – усмехнулся Трушин. – Говорю же, он завсегда там ошивается, у палатки, в которой чебуреки пекут, шаурму вертят, еще чего-то. Там столики прямо на улице стоят, вот он возле этих столиков и промышляет.

– Это как – промышляет, ворует, что ли? – поинтересовалась Лера.

– Зачем ворует? – усмехнулся Трушин. – У него свой бизнес там.

– Господи, совсем вы меня запутали, Иван Иванович, – нахмурилась сыщица. – Так он что, хозяин этой палатки?

– Ага, хозяин, как жа! – пьяно захихикал Трушин. – Пустые бутылки он там собирает, это его территория. Люди там перекусят, пивка попьют, а он бутылки себе забирает.

– Понятно, – вздохнула Лера, наконец-то сообразив, что к чему. – И много собирает?

– На жизнь, видать, хватает. У него всегда деньги есть, и на выпивку, и на закуску. Он не раз меня угощал, когда ему переночевать в городе было нужно, – ответил Трушин. – Это место хлебным считается, точка быстрого питания, да еще на рынке, где народ целыми днями толчется.

– Переночевать, говоришь? – переспросила Валерия. – Так он что же, за городом живет?

– Похоже, что за городом, вроде один раз он что-то там про электричку говорил, что приходится каждый день ездить туда и обратно. Но вот куда он ездит, не могу сказать, не знаю… или не помню. Мне без надобности знать его место проживания, поэтому я как-то не прислушивался, – пожал Трушин плечами. – А на рынке он каждый день бывает, это точно.

– Значит, Виктора я смогу найти именно там?

– Угу, – мотнул головой алкоголик. – Наливай мне теперь, – напомнил он.

Валерия поставила полиэтиленовый пакет со всем содержимым на стол, положила рядом три тысячи рублей и стала прощаться.

– Спасибо вам, Иван Иванович, за информацию, мне пора.

– Не на чем, – махнул тот рукой и полез в пакет за бутылкой. – Ежели чего, приходи, я таким гостям, что ко мне с уважением, завсегда рад. Может, еще чего вспомню, – намекнул он. – Счас-то головушка не так хорошо соображает, может, и пропустил я чего.

– Хорошо, если мне что-то понадобится, я обязательно воспользуюсь вашим приглашением, – улыбнулась Лера. – Или знаете что? Я вам оставлю свою визитку, вот здесь, на столе, рядом с деньгами, а если вдруг вы что-то вспомните, сразу же мне позвоните, я приеду. Не бесплатно, конечно, – не забыла отметить она, чтобы заинтересовать забулдыгу.

– Поз-поз-позвоню, – еле выговорил Трушин, уже успев опрокинуть в себя еще один стакан водки.

– Всего вам доброго, Иван Иванович.

– И тебе не хх-хворать.

– Вы дверь-то закройте за мной, – напомнила девушка.

– А че ее закрывать то, ик? У меня и брать нечего, – хохотнул Трушин. – Вот только и богатства, что эти денежки. Но я их счас подальше спрячу, – засовывая купюры за пазуху, еле-еле выговорил он. – Сту-пай, а я дальше празд-новать буду.

Валерия торопливо вышла из вонючей квартиры и, оказавшись во дворе, глубоко вдохнула воздух в легкие.

– Если бы я пробыла в этой берлоге еще хоть десять минут, я бы точно скончалась… от кислородного голодания. Или получила бы отравление, токсическое, – проворчала она и поторопилась к своей машине. – Ну, что ж, господин Витек, придется вам ответить на несколько вопросов. Похоже, я на правильном пути, и мое расследование быстро завершится, – усмехнулась сыщица и расстегнула «молнию» сумки, висевшей на ее плече. – Надеюсь, техника меня не подвела? – пробормотала она, вытаскивая из сумочки диктофон. – Сейчас перезарядим, а на рынке я его снова включу. Посмотрим, что мне скажет этот пресловутый Витек. Надо же, какой удачный день у меня сегодня, оказывается! А если еще этот Виктор, так же как и Трушин, подтвердит… Тогда можно будет считать, что мое расследование, касающееся страховки Чернова, завершено. Останется доказать, что смерть Надежды Викторовны Харламовой была насильственной, и тогда…

Валерия не могла тогда предположить, насколько она ошибается. Она думала, что это почти конец, но это было только началом. И если бы детектив Протасова хоть краем глаза увидела, сколько ей еще предстоит узнать, увидеть и пережить, она бы…

Но не будем забегать вперед.

* * *

Остановив машину на стоянке рядом с рынком, Лера вышла и, нажав на кнопку сигнализации, двинулась к центральному входу. Она влилась в толпу, которая шла в том же направлении, и через мгновение оказалась на территории рынка. Кругом было людно, шумно и бестолково.

– Где мне здесь искать эту палатку с чебуреками? – пробормотала Валерия. – Пойду прогуляюсь, осмотрюсь, может, и сама найду. Не очень хочется спрашивать. Да и как это будет выглядеть? Вы не подскажете, где здесь чебуречная? По-моему, очень смешно, – хмыкнула она, оглядывая свою фирменную дорогую одежду. – Нужно было надеть что-нибудь попроще. Ладно, после драки кулаками не машут, я же не думала, что мне придется тащиться на рынок. Никуда не денусь, найду я эту чебуречную, – решила девушка и пошла по рынку вдоль прилавков.