Серый фон

      Людям удобно такое соседство - мелкие события, которые могут случиться в любой момент, вызывают различные эмоции, добавляющие чуток жизни в монотонность существования. Черт побери! Отличная программа - делать что-нибудь эдакое раз, скажем, в неделю, просто чтобы люди не забыли, какую продукцию им впаривают. Реклама не действенна, если все ее игнорируют.
      Но драма, которую разыграли со мной - это уж слишком! Виртуальные личности, казалось, сформировали свою маленькую субкультуру, будто сами считали себя реальными.
      Мой мозг моментально почувствовал себя изнасилованным извращенной логикой - но какие открываются великолепные возможности...
      С точки зрения программированной личности, внутри виртуального мира они были в известном смысле реальными, так же, как человеки для нас. Их программа создает иллюзию реальности в нашем мире. А когда голограммы взаимодействовали с живыми людьми, в контексте их искусственного интеллекта мы не представлялись другими, отличными от голограмм - мы были так же реальны для них, как они были реальны друг для друга.
      В этот момент я осознал, что думал о Маляре и Скейтере в человеческой терминологии, как и собранная нами толпа. Внутренне я называл каждого из них "персона", "личность", а не "вещь", "штука". Когда это произошло? Было ли это в момент сомнений, после того как голограммы отчебучили неожиданный финт? Я общался с голограммами, взаимодействовал с ними, будто они так же реальны, как люди. Когда я "ударил" Маляра, - и чуть не свалился с балки лесов - иллюзия разбилась.
      Я никак не мог успокоиться - долгие годы я поддерживал отношения с голограммой, и неважно, насколько короткие и односторонние.
      Но я не один такой бестолковый. Куча людей наблюдала сценку "Падение несчастного Маляра", и все считали представление реальным, а следовательно, открыли себя обильному потоку эмоций, обычно изливаемому на людей. Когда стало ясно, что все туфта, они спокойно вздохнули и ушли, отметив тонкий обман. Но вступили в краткое общение с голограммами. А может, как в моем случае, открылись навстречу одной из них.
      Эта мысль естественно привела меня к Рэйчел. Официантка мне очень нравилась, живая она или виртуальная. Это то самое ощущение, когда иллюзия продолжается гораздо дольше, чем ты можешь ей позволить. Искусственный интеллект девушки приспособился ко мне, и это делало иллюзию взаимной симпатии более реальной.
      Но теперь я был уверен: она голограмма, она для меня не может быть большим, чем героиня комикса.
      Знаете, сколько людей влюбляется в персонажей фильмов и комиксов? Полным-полно. Я знаю, видел на конвентах. Мы хотим дружить с воображаемыми персонажами, и все тут! И если я свободно - ну, или почти свободно - мог поддерживать отношения с голограммой, значит, я могу смело общаться с человеком? Разве нет? Если граница между реальностью и этими голограммами столь призрачна...
      Маляру я, видимо, "не нравился", еще бы - я же столкнул его с лесов. Какой еще реакции ждать от программы? Это же часть иллюзии.
      Но я вправду верил, что "нравлюсь" Рэйчел.
      В тот момент я осознал, в чем моя проблема, почему я сидел на лесах, размышляя о самоубийстве. Вовсе не потому, что Рэйчел голограмма, а из-за того, что для всех на свете я сам был голограммой. У меня не было кучи приятелей, потому что я долго избегал реального мира, погрузившись в мир рисованных фантазий, делая "что положено" и всячески создавая иллюзию присутствия в реальном мире. Другие люди, вероятно, просто игнорировали меня, как не замечают серый фон.
      Надо было подольше находиться в реальном мире, занимаясь настоящими делами, не замыкаясь в границах своего маленького виртуального мирка. Пришло время строить отношения с людьми, а не пассивно дожидаться волшебного случая. Надо поучаствовать в этой жизни, хотя бы для разнообразия!
      Надо бы попробовать жить!
      - Простите...
      Я быстро обернулся на голос девушки. Она была милой и хрупкой, длинные светлые волосы собраны за спиной, загорелая кожа золотилась на солнце. Ясные зеленые глаза вспыхнули, когда она робко протянула руку, чтобы коснуться моего плеча.
      - Ты настоящий?..
      - Ага, - кивнув, я схватил ее за руку. - Такой же, как и ты. Ее рука была прекрасна. Плотная. Настоящая. Живая.
      Она немного расслабилась, но высвободила свою руку.
      - Хорошо, тогда скажи, где тут кафе "Вавилон"? Я указал вниз по улице:
      - Два квартала в ту сторону. Хотя он не так хорош, как "Доджис", улыбаясь, добавил я, слегка приосанился, чтобы намекнуть на свой интерес к девушке, и указал большим пальцем в сторону забегаловки на противоположной стороне.
      Она изогнула бровь, но ничего не сказала.
      Я ожидал какого-то оправдания, типа "У меня в "Вавилоне" назначена встреча", или "Я замужем", или чего-нибудь в том же духе. Но девушка лишь изогнула бровь и ждала продолжения.
      - Меня зовут Энгус, - представился я, снова протягивая ей руку.
      - Выпьем кофейку?
      - Джойс, - ответила она, и ее лицо слегка просветлело, когда она тепло пожала мою руку. - Конечно, с удовольствием.
      Мы перешли через дорогу к "Доджису". Когда я открывал дверь, пропуская новую знакомую, я остановился и бросил взгляд вдоль улицы. Маляр поприветствовал меня взмахом руки и улыбнулся. Джойс тоже взглянула в ту сторону, но, кажется, не заметила его. Она молча улыбнулась мне, Рэйчел кивнула мне из-за стойки и указала на мой всегдашний столик. Но когда официантка направилась в нашу сторону, клянусь, я видел эти жуткие колесики, вертящиеся за ее голографическими ногами Кошмар! Мы с Джойс скользнули на сиденья, и Рэйчел мгновенно оказалась рядом
      - Привет, Энгус. Тебе как обычно? - Она поставила на стол пару щербатых кружек и плеснула в них немного горячего кофе, широко улыбаясь - А твоей новой подружке?
      Подружка. От такого определения я немного покраснел, но в глубине души мне это понравилось. Да. Моя подружка.
      - Два "как обычно", - сказала Джойс, улыбнувшись мне, даже не зная, что такое мое "как обычно".
      - Ты новенькая в городе, милочка? - вежливо спросила Рэйчел. Я очень удивился, обнаружив, что сердце несется вскачь, потом понял, каким олухом был все это время. Рэйчел была ненастоящая. Ей совершенно все равно, один я здесь или с девушкой. Джойс была для Рэйчел посетителем, ничем более.
      Рэйчел болтала с Джойс пару минут, прежде чем вернуться к другим клиентам, дружески расспрашивала о ее работе и семье, создавая атмосферу радушия. Я внимательно и восхищенно слушал их болтовню, по-настоящему заинтересованный. Когда Рэйчел отошла, меня вдруг осенило, что я уже слышал эти вопросы раньше. Рэйчел четко придерживалась ряда стандартных вопросов, разработанных и заложенных в программу официантки, чтобы и Джойс, и любой другой посетитель чувствовал себя Особым Клиентом - каким был в этом заведении я в течение последних лет.
      И любой другой посетитель.
      Кто-то когда-то сказал, что надо понять себя, прежде чем ты сможешь понимать других. Этот кто-то был совершенно прав. Я всегда склонялся к мысли, что чужая душа - потемки. Но, видимо, все люди по сути одинаковы, такие же, как и я. В глубине души каждый всегда ждет дружеского участия, хоть малой симпатии от кого-то, так же, как и я. Многие просто не знают, где и как ее найти. А некоторые даже не пытаются. Мне повезло, потому что Рэйчел и Маляр, да и все остальные голограммы показали мне человеческую суть. Все так просто, и очень странно, что я не замечал этого раньше. Надо было лишь открыть глаза и увидеть.
      Я открыл глаза. И нашел Джойс. И теперь чувствую себя прекрасно. Впервые в жизни я перестал быть серым фоном.