Милый, робкий Тревор Денсмор убил родного отца из-за деловых разногласий. Зачем он описал это убийство в дневнике, никто не знал, но если бы Денсмор остался в живых, ему предъявили бы еще одно обвинение, а поскольку в Алабаме пока не отменили смертную казнь, он был бы обречен. Психолог из полиции изучил бумаги Денсмора и заявил, что это наглядный образец мышления человека, страдающего манией величия. Тревор Денсмор считал, что он умнее других людей, лучше их и потому заслуживает всяческих благ. В этом и заключалось его мировоззрение: Денсмор был убежден, что он должен получать все, что пожелает, и никакие внутренние запреты для него не существовали. Любое препятствие он либо уничтожал, либо обходил.

Увидев Сару по телевизору, он мгновенно воспылал одержимостью к ней — Кахилл понимал его, поскольку отчасти разделял его чувства — и решил сделать ее своей собственностью. Когда Сара отвергла его первое предложение, потому что была преданна судье, Денсмор устранил «препятствие» — убил судью Робертса. Но Сара ему не досталась. Она перешла работать к Ланкфордам, которых Денсмор считал ничтожными плебеями. Он уже знал, что значит убивать людей, и ни в грош не ставил чужую жизнь. Значение имели только его желания.

Узнав все это, Кахилл пожалел, что нельзя убить мерзавца во второй раз. А что он сделал с Сарой…

После этого она замкнулась в себе. Кахиллу не удавалось достучаться до нее даже теперь, спустя три недели. Синяки и ссадины поблекли и затянулись, швы сняли, Кахилл и Сара жили под одной крышей, но прикоснуться к ней он не смел. Она отгородилась от него невидимой стеной, и он сходил с ума.

Когда он увидел Сару на лестнице, окровавленную и нагую, он обезумел от ярости, решив, что Денсмор изнасиловал ее. До приезда полиции Кахилл успел спросить об этом Сару, и она покачала головой. Но на душе у нее остались незаживающие раны.

Сказалось не только избиение и лобовое столкновение со смертью, но и пережитые шок, горе и ужас. В руках сумасшедшего Сара оказалась беспомощной и никак не могла забыть об этом.

Кахилл и Сара спали порознь, в разных комнатах. Поначалу он не возражал: оба были слишком измучены, каждое прикосновение причиняло Саре боль. Но прошло уже три недели, Кахилл хотел ее, нуждался в ней, мечтал связать с ней судьбу. А Сара просто пропускала его слова мимо ушей.

— Сара! — позвал он, спеша сообщить ей новости.

Ему никто не ответил. Дверь в подвал была приоткрыта. Кахилл спустился вниз, слыша глухой стук кулаков по груше и понимая, что Сара выплескивает накопившуюся злобу.

Она была в серых тренировочных брюках и черном топе. Очевидно, она уже давно вышибала из боксерской груши дух, поскольку ее плечи лоснились от пота. На лице Сары застыла мрачная гримаса.

Прислонившись к стене, Кахилл некоторое время наблюдал за ней. От швов остались розовые свежие рубцы, которые должны были исчезнуть через несколько месяцев. Сара сбросила несколько фунтов, ее мускулатура стала рельефной. Подтянутая, гибкая, она напомнила Кахиллу Линду Гамильтон из «Терминатора-2». Он вдруг ощутил прилив возбуждения.

— Как дела? — Сара наконец заметила его.

— Меня оправдали. Завтра приступаю к работе.

— Хорошо. — И Сара наградила грушу серией неистовых ударов, которые произвели на Кахилла неизгладимое впечатление. Он порадовался, что не оказался на месте груши.

Выждав минуту, он спросил:

— А как ты?

— Ты хочешь знать, когда я снова начну работать?

— Да.

— Пока не знаю. Не думаю, что мне удастся найти работу в городе — здесь я приобрела плохую репутацию.

— Хочешь поискать место где-нибудь еще? — спросил он небрежно, но с душевным трепетом.

— Это зависит от ряда причин.

— Каких?

Она перестала молотить грушу и вытерла лицо полотенцем.

— Он что-то отнял у меня, — тихо произнесла она. — И для этого ему не понадобилось даже насилие. Каждый раз, думая о сексе, я становлюсь беспомощной, меня захлестывают ненависть и отвращение, от которых даже перехватывает дыхание. Я думаю о том, что убила столько времени на тренировки, и все напрасно. По сравнению с ним я оказалась бессильной.

— Не совсем, — возразил Кахилл. — Ты же размозжила ему череп.

— Это не считается. Он уже был мертв. — Она хищно усмехнулась. — Но все равно это было приятно.

— Само собой, — подтвердил Кахилл. — Мне тоже понравилось стрелять в него.

Сара ответила ему понимающим и чуть завистливым взглядом.

— Но когда же мы наконец забудем о нем? — продолжал Кахилл. Этот вопрос не давал ему покоя.

Сара направилась к нему плавной, пружинистой женственной походкой, сводившей его с ума.

— И это зависит от ряда причин.

— Каких?

Сара стояла так близко, что он ощущал ее пряный аромат. Возбуждение уже причиняло ему боль.

Сара обняла его за талию и вытащила из кармана наручники.

— От тебя, — объяснила она и улыбнулась впервые за три недели. — Посмотрим, что у нас получится.

Он лежал на матах, вытянув руки над головой, пристегнутый наручниками к трубе. По его нагому телу струился пот, дыхание было хриплым. Она устроила ему сладкую пытку.

Она не спешила — сидела на нем верхом, но не шевелилась. Она вобрала его в себя, впустила на всю длину и замерла. Поначалу он гадал, что она задумала, а потом понял, почувствовал, как ритмично запульсировали ее внутренние мышцы, словно выдаивая его. При этом тело Сары оставалось неподвижным. Ощущения были незабываемыми и нестерпимыми, Кахилл стремительно близился к кульминации.

Сама Сара уже дважды пережила оргазм. В первый раз он застал ее врасплох, но она быстро оправилась и пустилась в погоню за вторым. Кахилл взмолился о пощаде, но каждый раз, едва он приподнимал бедра, Сара отстранялась.

Удивительная пытка наслаждением. Изумительная женщина, при виде которой его сердце было готово разорваться от нежности. Прекрасная, обнаженная, она со страстью отдавалась ему, запрокинув голову, полузакрыв глаза, нацелив на него набухшие соски. Наверное, секс уже вытеснил страшные воспоминания, а если нет, Кахилл рисковал испустить дух от наслаждения.

Наклонившись, она прильнула к нему горячим ртом. Ее ловкий язык вызвал у Кахилла взрыв ощущений.

— Видишь? Мы по-прежнему подходим друг другу, — прошептала она.

— Я и не сомневался, — еле выговорил он и застонал.

— А я сомневалась, но не поддалась сомнениям. Ты слишком дорог мне, Кахилл. Вот я и сделала все возможное, чтобы вытеснить его.

— Получилось?

Она сделала круговое движение бедрами.

— О да!

— Тогда срочно спасай меня, — простонал Кахилл.

К его бесконечному облегчению, она подчинилась. Когда к нему вновь вернулись слух, речь и способность мыслить, Сара лежала рядом, подпирая голову ладонью и неспешно поглаживая его грудь и живот.

— Я люблю тебя, Кахилл, — серьезно сообщила она.

— И я тебя. Но тебе не кажется, что пора бы уже звать меня по имени? Просто Том?

— Я подумаю. Пожалуй, к пятой годовщине свадьбы начну. Услышать это было приятно.

— А когда будет первая? — полюбопытствовал он.

— Сейчас прикину… Например, в июле будущего года. Годится?

Поскольку заканчивался май, предложение Сары полностью устроило Кахилла.

Она потянулась и избавила его от наручников. Едва очутившись на свободе, Кахилл подмял ее под себя. На миг Сара напряглась, но потом расслабилась и провела ладонями по его спине.

— Я думала, он убил тебя, — прошептала она, уткнувшись лицом в его плечо. — Ненавижу его за то, что он чуть не искалечил нас и погубил столько людей!

— Не будем думать о нем, милая. — Он неторопливо поцеловал ее. — Так насчет годовщины ты серьезно? Или я поспешил с выводами? Ты выйдешь за меня замуж?

— Да, — усмехнулась она. — Это я знаю точно — как ни странно, благодаря Денсмору. Когда я решила, что ты погиб, то поняла, что для меня важнее всего в жизни любить тебя, а не путешествовать или жить самой. И я перестала злиться на тебя раз и навсегда.

— Знаешь, мне бы не хотелось, чтобы в меня стреляли каждый раз, когда мы поссоримся, — пробормотал Кахилл.

— Это ни к чему, милый. — Сара поцеловала его в плечо и придвинулась ближе. — Совершенно ни к чему.

Примечания