Глава 5

Тем временем Грейс наконец добралась до пригорода О-Клэра. Голода она не чувствовала, но знала, что если не поест, то совсем ослабеет.

Весна, покрасовавшись зеленым нарядом и внушив людям надежду на окончание зимы, по своему обыкновению лишь подразнила их, негодяйка. Капризы погоды сказались на Грейс. Она постоянно дрожала, хотя дрожь была вызвана не только холодом, просто ее тело нуждалось в «горючем», ей была необходима какая-нибудь еда.

Но еще больше Грейс терзала невозможность работать. Она свято верила поговорке, что знание — сила, и теперь понимала, что овладеть информацией, хранящейся в чемодане, — означает найти лучший путь к мщению, ведь иначе она никогда не узнает, почему Сойер должен убить их всех. Ей требуются спокойное место, время для спокойной работы, электричество. Компьютерные батареи рассчитаны часа на четыре, из которых она уже использовала половину. Следовательно, чтобы достичь цели, она должна вернуться в цивилизованный мир.

Однако нужно сначала привести себя в порядок. Только на этот раз она не станет просить ключ у служителя, а постарается найти незапертый туалет. Искать пришлось недолго. Вскоре она вошла в маленькую кабинку, включила свет и увидела в тусклом зеркале незнакомую растрепанную женщину с запавшими глазами. Сделав все необходимое, Грейс разделась. В туалете не было ни полотенец, ни мыла, но она заранее решила эту проблему, украв их в других местах.

Грейс расплела косу, тщательно расчесала волосы, замирая от облегчения, когда зубья расчески касались кожи. Грязные пряди вызывали у нее отвращение, однако мыть голову слишком долго, придется отложить это до лучших времен.

С одеждой тоже ничего не поделаешь. Намочив полотенце, она потерла наиболее грязные места, правда, без видимого результата. Ладно, на свете есть вещи похуже испачканной одежды: ограбление, чудом не сломанные ребра, смерть мужа и брата у нее на глазах.

Грейс уже научилась выключать из памяти эти воспоминания, направляя свои мысли на дела насущные. Где купить новую одежду? Может, в каком-нибудь супермаркете или универмаге? Они есть в каждом городе и должны быть открыты до позднего вечера, там всегда полно народу, поэтому никто не обратит на нее внимания.

Но проблема в том, что О-Клэр ей совершенно не знаком, даже зная адреса магазинов, она бы понятия не имела, как туда добраться. Такси слишком дорогое удовольствие, а мысль спросить у кого-нибудь дорогу повергала Грейс в панику. Она не разговаривала с людьми уже два дня, пора нарушить молчание. Выйдя из туалета, Грейс какое-то время наблюдала за служителем и в конце концов решила, что начинать общение с ним не стоит — ей не понравился его взгляд. Очень уж этот человек похож на того, который пытался ее избить.

Грейс пошла через поле к другому шоссе, стараясь не упасть в темноте, но вскоре налетела на проволочное ограждение. Ей повезло, изгородь оказалась не из колючей проволоки и по ней не был пропущен электрический ток. «Значит, поблизости нет стада, и не появится откуда-нибудь разъяренный бык», — успокоила себя Грейс.

Перелезая через ограждение, она услышала собачий лай. Не успела ее нога коснуться земли, как лай стал неистовым. Отступать было поздно.

Грейс пошарила рукой вокруг, ища камень. Животное не виновато, оно лишь исполняет свой долг, отгоняя непрошеных гостей. Она не хотела ранить собаку, но рисковать было нельзя, и Грейс просто швырнула камень в ее направлении.

— Фу! — приказала она и для большей убедительности топнула ногой.

По движению в темноте стало ясно, что животное отступило. Тогда она сделала еще один шаг и снова подала команду «фу», после чего каждый из них пошел своей дорогой.

Наконец она все-таки нарушила молчание, пусть даже с собакой.

— Уверен, что это она, — доложил по сотовому телефону Палионе. — Хотя видел ее только мельком, как она вышла из-за станции обслуживания.

— Не заметил, куда она пошла? — спросил Конрад, включая мотор. Он наблюдал за 12 — й автострадой, а помощника отослал дежурить на 40 — м шоссе.

— Я ее потерял. Думаю, она пошла через поле.

— Значит, все-таки движется в О-Клэр. Работай в этом направлении.

Конрада охватило возбуждение. Он чувствовал, что добыча, которая постоянно интриговала его непредсказуемыми поступками, совсем рядом. Скоро она окажется у него в руках, и задание будет выполнено. Насладившись кратким моментом торжества, Конрад быстро подавил эмоции: ничто не должно мешать работе.

Эмблема «Кей-марта», парящая в темном небе, манила Грейс. Она пробиралась к ней через поле, по чужим участкам, где ее встречали собаки, которые были скорее домашними, чем сторожевыми, но все же ей приходилось идти на хитрость, чтобы не привлекать к себе излишнего внимания.

Добравшись в конце концов сквозь лабиринты домов до цели, Грейс обошла универмаг кругом, ища место, где бы спрятать пластиковую сумку. На площадке для подвоза товаров громоздились контейнеры, валялось множество пустых коробок, но, к сожалению, там было светло как днем.

Грейс продолжала обход, пока не добралась до отдела с цветочными горшками и мешками семян, сложенными у забора. Ворота уже закрыли на ночь, поэтому она, присев у мешков, аккуратно прислонила сумку к забору. На черном тротуаре, в густой тени ее невозможно заметить, разве что споткнувшись об нее. Однако, выпустив из рук драгоценный компьютер, Грейс снова запаниковала и начала оглядываться по сторонам. Вдруг за ней кто-нибудь следит? Позади виднелась только маленькая рощица, а спокойные трели цикад говорили о том, что за деревьями никто не ходит. К тому же О-Клэр не Миннеаполис.

Ждать больше нельзя. Грейс вышла из тени и, не оглядываясь, решительно зашагала вперед. Она не собирается ничего красть, у нее в кармане деньги, она способна заплатить за покупку.

Служащий у дверей универмага наблюдал за входящими, и когда его взгляд остановился на Грейс, той показалось, что он пойдет следом, чтобы проследить, как бы она чего-нибудь не украла. Ну и пусть идет, ее это не волнует.

— Покупатели, внимание, — раздалось из динамиков. — Магазин закрывается через пятнадцать минут.

Грейс покатила тележку к секции женской одежды, схватила свитер, джинсы, плотную куртку, затем направилась в отдел белья, а оттуда в обувной. Проходя мимо секции мужской одежды, взяла бейсболку, а в обувном выбрала пару белых кроссовок, больше подходящих для длительной ходьбы, чем ее мягкие туфли, и, прихватив самую дешевую спортивную сумку, двинулась к кассе.

Полки были заставлены коробками с жевательной резинкой и конфетами. У Грейс заурчало в животе, но хотя она и любила шоколад, не стала поддаваться искушению. Арахис — то, что ей сейчас нужно, он мягкий, соленый.

Когда покупатель, стоявший перед ней, расплатился, она взяла с полки орехи и протянула служащей карточку.

— Сто тридцать два семнадцать, — пробормотала кассирша, подведя итог.

Грейс чуть не задохнулась. Сто тридцать два доллара! Она взглянула на два пакета и дорожную сумку. Нет, каждая из этих вещей ей просто необходима. Расплатившись, она вышла из универмага, взяла в стоявшем у дверей автомате банку сока, бросила ее в один из пакетов и поспешила к тому месту, где спрятала компьютер.

Грейс положила сумку на тротуар, протянула свободную руку за вещами, но пальцы нащупали только сырой гравий. Ее парализовал ужас. Наверное, за ней все-таки следили и, пока она была в универмаге, украли пластиковую сумку. Может, вор не успел далеко уйти? Если она его найдет, то попытается ли отобрать свои вещи? Да. Теперь она ни за что не сдастся.

Или она просто не дошла до места? Грейс двинулась вдоль забора, успокаивая себя тем, что ошиблась и новая попытка окажется успешной.

Ее рука действительно коснулась пластика. Грейс едва не заплакала от облегчения и прижала драгоценную находку к груди. Справившись с охватившей ее слабостью, Грейс положила в дорожную сумку компьютер и покупки, укрылась в рощице и съела орехи, запивая соком.

«Кей-март» был уже закрыт, но еще светились окна экспресс-кафе, а немного дальше — продовольственного магазина. Гамбургер подкрепил бы ее силы, но нет, лучше купить хлеба и банку арахисового масла, это на какое-то время решит проблему еды, к тому же столь банальная покупка не привлечет к ней внимания.

Только не стоит появляться там с большой сумкой. Грейс задумалась. На огороженной площадке за магазином целая гора больших картонных коробок, там может спрятаться от холода бездомная женщина. Почему бы не надеть куртку? Глупая мысль, пришедшая в голову, заставила ее невесело усмехнуться: она ведь грязная, а куртка новая.

Завтра она непременно искупается, вымоет голову, наденет чистую новую одежду, а пока нужно купить еду и двигаться дальше.

Грейс уже собралась перейти улицу, но из предосторожности решила сделать крюк, чтобы сразу выйти к площадке с коробками. Проходя мимо стоянки, где оставляли свои машины служащие и покупатели, она вдруг передумала. Магазин открыт часов до десяти, если не всю ночь, значит, у нее хватит времени купить продукты и забрать спрятанную сумку до прихода владельца машины.

— Нашел, — снова доложил Палионе. — Она шла по улице, внезапно исчезла, а потом неожиданно возникла на стоянке. И до сих пор там.

— Адрес? — невозмутимо спросил Конрад.

К этому времени они уже довольно хорошо знали О-Клэр: целый день кружа на машинах по городу, изучили карту, — потому Конрад не сомневался, что доедет до магазина за несколько минут.

Он улыбнулся.

Идя по проходу, Грейс держала в уме только две вещи: хлеб и арахисовое масло. Но ведь его нужно чем-то намазывать, значит, следовало купить упаковку одноразовых приборов. Впрочем, хрупкая пластмасса быстро ломается, поэтому металлический нож обойдется дешевле. Сначала она выбрала пилообразный, однако, решив, что выковыривать масло из крохотных зубчиков будет настоящей пыткой, остановилась на ноже с четырехдюймовым лезвием для чистки овощей и фруктов. Надпись на коробке гарантировала его остроту.

Взглянув на часы, Грейс увидела, что провела в магазине минуту и двадцать секунд. Она установила личный рекорд, но ведь эти восемьдесят секунд ее компьютер оставался без присмотра.

Около кассы стоял пожилой джентльмен, аккуратно отсчитывая деньги за пачку аспирина.

— У жены разболелась голова. Обычно в доме полно всяких лекарств, а вот сегодня почему-то не оказалось ни единой таблетки аспирина, — сообщил он Грейс.

Как только старик положил кошелек в карман, расторопный служащий моментально оценил ее покупки:

— Двенадцать тридцать семь. Уничтожим дерево или задушим птичку?

— Я… что? — недоумевающе заморгала Грейс.

— Бумажные или пластиковые? — с усмешкой перевел клерк, а старик, громко фыркнув, пошел к выходу.

— Пластиковые.

Грейс обернулась, чтобы взглянуть на пожилого джентльмена, и увидела в окно двух мужчин, которые вылезали из светлого «доджа», остановившегося напротив. Один был темноволосый, с мощным телом, похожий на обезьяну, второй… ничем не примечательный. Оба явно представляли собой команду, их, несомненно, связывала общая цель.

— Ваши шестьдесят три цента.

Механически положив сдачу в карман и схватив покупки, она кинулась обратно в магазин. Продавец что-то крикнул ей вслед, но Грейс не остановилась, поскольку мужчины уже бежали к двери.

Грейс неслась по проходу, зная, что те двое ее пока не видят. Сердце у нее бешено колотилось, однако паники она не испытывала, несмотря на то что оказалась в ловушке. Шансы на спасение ничтожны, ведь это люди Перриша, а тот, разумеется, приказал стрелять даже ей в спину.

Какая-то женщина в конце прохода выбирала соки, ее кошелек, лежащий в тележке, был накрыт чем-то красным.

Грейс двигалась ей навстречу, не бежала, просто быстро шла. Занятая своим делом, покупательница не обратила на нее внимания и не заметила, как лишилась свитера, а похитительница, свернув в другой проход, надела украденный свитер, упрятав под него свою приметную косу в надежде, что мужской взгляд не задержится на деталях.

Грейс повесила сумку на руку и не спеша направилась к выходу. Кто-то, видимо ночной дежурный, говорил, что женщина вернулась в магазин, вместо того чтобы выйти тем путем, каким обычно пользуются покупатели.

Около кассы стоял человек, похожий на обезьяну, который скользнул взглядом по ее красному свитеру и отвел глаза. Сердце у Грейс ушло в пятки, но она неторопливо прошла мимо, хотя ноги стали ватными.

Бежать! Инстинкт толкал ее вперед, однако разум приказывал не спешить. Лишь выйдя за дверь, она бросилась к стоянке, где оставила компьютер. Ей потребовалось не больше минуты, чтобы заползти наконец под кузов и прижать к себе драгоценную сумку. Несмотря на одежду, в тело впивались острые камешки, в носу свербило от запаха масла и бензина. Она лежала как мертвая, прислушиваясь к шагам. Грейс опередила убийц секунд на десять. Эти люди профессионалы, которые не станут привлекать к себе внимание стрельбой, они просто ищут ее.

— Она ускользнула от нас, — раздался голос, звучащий скорее обиженно.

— Вновь продемонстрировала свою удивительную находчивость, — отозвался второй.

— Она нас уделала. Просто не верится. Увидела и кинулась бежать. Должно быть, смылась через боковую дверь, хотя парень уверяет, что никто не выходил.

— Может, так, а может, и нет. — Второй голос казался спокойным, почти безразличным. — Ты говорил, что, когда видел ее на улице, она несла какой-то чемодан.

— Несла.

— А теперь его не было.

— Наверное, где-нибудь спрятала. Ты думаешь, она вернулась за ним?

— Конечно.

— И что нам делать?

— Отправляться на прежние наблюдательные пункты и прекратить разговоры о своих планах в неподходящем месте.

— Угу.

Машина, вероятно, их «додж», отъехала, но Грейс не шелохнулась. Вдруг это лишь уловка? Они могут остановиться неподалеку, потом вернуться пешком и подождать, пока она выйдет сама.

Грейс лежала на холодном асфальте, однако толстый свитер приятно согревал, навевая дремоту, веки отяжелели, тело больше не подчинялось ей. Три дня и три ночи постоянной дрожи, почти без отдыха, без еды совершенно измотали Грейс, притупив чувство опасности, и в следующий момент она уже отказалась от борьбы со сном.

Ее разбудил шум на разгрузочной площадке. Грейс не сразу поняла, где находится и как долго спала, потом, осознав, что лежит под машиной, пришла в ужас. Непростительное легкомыслие, вдруг служащий вышел бы раньше, что тогда?

Ладно, хватит себя упрекать, у нее есть проблемы поважнее, чем сокрушаться по поводу того, чего не случилось. Может, пока она спала, те двое перестали ее искать в этом районе, поэтому надо рискнуть, здесь все равно оставаться нельзя.

Грейс с трудом выползла наружу и огляделась. Других машин, кроме этой, на стоянке уже не было. Выпрямившись, она взяла в одну руку дорожную сумку, в другую пакет с едой и почти бегом устремилась прочь.

Глава 6

Она должна найти временное пристанище без охранной системы и любопытных соседей. Грейс искала дом, где во дворе не было качелей, велосипедов или игрушек, где живут только муж и жена, которые целый день на работе. Дети могут все усложнить.

Темнота постепенно рассеивалась, в окнах зажигался свет, включались приемники и телевизоры, запахло кофе и жареным беконом. Грейс не знала, какой сегодня день, то ли рабочий, то ли выходной, но решила, что скорее рабочий. Она внимательно следила, сколько людей выходит из каждого дома, и наконец выбрала себе цель.

Первым уехал хозяин, а минут через двадцать его жена. Грейс ждала, и ее молитвы были услышаны. Стали появляться дети с книжками и школьными завтраками, раздались веселые голоса. Холод последних дней не остудил детского энтузиазма, ведь скоро настанет лето, и впереди долгие каникулы.

Подошел автобус, улица опустела. Теперь пора. Если будет совсем тихо и безлюдно, кто-нибудь из соседей обратит внимание на звук разбившегося стекла.

Грейс обошла дом, стараясь держаться поближе к живой изгороди и надеясь, что задняя дверь застеклена. Чтобы облегчить себе задачу, она сначала поискала ключ, однако ни в цветочных горшках, ни под ковриком его не было. По телевизору и в кино часто показывают, как герой с легкостью выбивает стекло рукояткой пистолета или локтем, но в реальной жизни все оказалось не так просто. Сильная боль от удара в стекло заставила Грейс оглядеться в поисках чего-нибудь тяжелого, однако участок содержался в идеальном порядке, и единственным подходящим предметом были кирпичи, уложенные по периметру цветочной клумбы.

Приложив к стеклу красный свитер, чтобы заглушить шум, Грейс била по нему кирпичом до тех пор, пока оно не треснуло. Она не сразу вошла в чужой тихий дом, понимая, что, переступив его порог, она становится взломщиком, хотя собирается украсть здесь только горячую воду и немного электроэнергии.

Она больше не может выглядеть бродяжкой, привлекать к себе внимание, иначе непременно погибнет. С колотящимся сердцем Грейс сняла грязную одежду и сунула ее в стиральную машину. Вдруг кто-нибудь из хозяев ушел не на целый день, с минуты на минуту вернется и известит полицию, что у них в доме моется посторонняя женщина? Но ведь даже имея деньги, она не осмелится пойти в мотель, где вряд ли сдадут комнату грязному, дурно пахнущему существу. К тому же люди Перриша, видимо, следят за мотелями, а служащий обязательно ее запомнит.

Грейс знала, что должна торопиться, и все же продолжала стоять под душем, с наслаждением чувствуя, как по телу бежит горячая вода. Дважды намыливаясь, она терла себя до тех пор, пока не порозовела кожа и струи из горячих не стали холодными.

Какое блаженство ощущать себя чистой, почти до слез! Разве она плакала о Форде, о Брайене? Кажется, она кричала, но слезы… А раз не плакала в ту ночь, не заплачет и сейчас. Грейс вытерлась полотенцем, затем обернула его вокруг головы. Ей не хотелось доставлять лишние хлопоты хозяевам, поэтому вместо двух полотенец она использовала только одно.

Достав новые вещи и нож, она тут же опробовала его. Тонкое лезвие без труда срезало с одежды бирки. Неплохо. Вот что значит гарантированное качество. Затем Грейс почистила зубы и, поглядев в зеркало, убедилась, что, за исключением кругов под глазами, выглядит уже вполне прилично.

Так как длинные волосы не могли быстро высохнуть естественным путем, она высушила их под сушилкой, раздумывая, что с ними делать. Коса — ее главная примета, значит, следует избавиться от длинных волос. Грейс огляделась в поисках ножниц или бритвы, а потом все же передумала. Форд так любил ее волосы… Господи, о Господи.

Отогнав тягостные мысли, Грейс заставила себя вернуться к насущным проблемам. У нее есть цель, и если она не отплатит Перришу, тогда ей незачем жить.

Она начала быстро одеваться. Джинсы оказались велики, хотя она брала свой размер. Ничего удивительного — последние дни стоили ей десяти фунтов. Грейс вспомнила о еде, но хлеб с арахисовым маслом не лез в пересохшее горло, пока она не запила его водой. Грейс сполоснула стакан, поставила на место, убрала в сумку хлеб и масло, вымыла нож. За пояс его не засунешь, он может выскользнуть, в карман острое лезвие класть не хотелось, а нож должен быть под рукой, когда придет час драться за свою жизнь. Хорошо бы иметь ножны, которые пристегиваются к ремню, а еще лучше складной нож, тогда не понадобятся ни ремень, ни ножны.

Вернувшись на кухню, Грейс оторвала большой кусок бумажного полотенца, сложила его в несколько раз, обернула им лезвие и сунула в правый карман. Под свитером нож не видно, но в случае опасности он легко выскользнет из импровизированных ножен.

В ванной она собрала выстиранную одежду, положила в дорожную сумку, и когда рука Грейс коснулась чемодана с компьютером, она вдруг почувствовала настоящий голод. Ей хотелось работать, сидеть часами над текстом, получать нужную информацию, узнать наконец, что произошло с Ниалом Шотландским несколько веков назад.

Грейс подавила искушение немедленно приняться за работу. Если она это сделает, то, как уже случалось, может забыть о времени, а у нее много дел. Раз людям Перриша известно, что она идет, когда темно, а днем прячется, то и охотиться за ней будут ночью.

До вечера ей нужно купить парик, солнцезащитные очки, ножны. Убийцы ожидают от нее привычных предсказуемых действий, но она не собирается доставлять им такое удовольствие. Ей необходимы отдых, покой, условия для работы, поэтому она на время останется в О-Клэре.

Грейс собрала волосы на макушке, закрепила их найденной резинкой и надела бейсболку. Потом, уничтожив все следы своего пребывания в доме, вышла, закрыла дверь и швырнула внутрь камень, будто стекло разбили таким образом.

Ей понадобилось время, чтобы найти магазин, где продавались недорогие парики. Делая вид, что выбирает, Грейс улучила момент и спрятала под свитером парик со светлыми волосами, купила рыжий в стиле «паж», а когда служащего позвали к телефону, оставила деньги за первый. Пусть теперь убийцы ищут женщину в рыжем парике, никто не сможет им сказать, что у нее есть другой.

Комната в мотеле выглядела неряшливо, однако водопровод работал, а кровать, невзирая на комковатый матрас и старые простыни, все же была кроватью. Грейс очень хотелось прилечь, тем не менее она поставила компьютер на шаткий стол и заставила себя погрузиться в сложный текст, написанный на языке, который считался мертвым еще до рождения Христофора Колумба.

Она любила свою работу, к тому же документы о таинственном Ниале Шотландском сейчас казались ей даже более загадочными, чем прежде. Настоящая сборная солянка из языков! Латынь, греческий, старофранцузский, староанглийский, древнееврейский, гэльский. Она не была специалистом по гэльскому, зато лучше знала греческий и древнееврейский. Сначала Грейс работала с документами на старофранцузском, но теперь предпочла латынь, четкий, структурный, в высшей степени целесообразный язык, на котором ей легче всего читать.