Глава 15

Телефон на прикроватной тумбочке зазвонил в шесть утра и разбудил Ниему. Она перевернулась на бок, схватила трубку и сонно промямлила:

— Алло.

В трубке послышался сдавленный смешок.

— Ты, как всегда, в боевой готовности.

Джон. Звук его голоса моментально согнал с нее остатки сна. Она поудобнее улеглась на подушках.

— Мы, светские бабочки, любим поспать.

— А твое порхание заметили?

— Ну конечно, — ответила она, сладко зевнув. — Не прошло и минуты.

— Я же тебе говорил. Мы просто амебы.

— Надеюсь, эта линия не прослушивается, — встревожилась она.

— За это отвечает наше агентство. Все телефонные линии посольства надежны, и я звоню тебе с проверенного телефона. Расскажи мне о вчерашнем вечере.

«Откуда он знает, что вчера вечером я встретилась с Ронсаром?»— в панике подумала Ниема.

— Ты что, следишь за мной? Но как? Где ты?

— Да, я слежу за тобой, — спокойно ответил он. — Неужели ты думаешь, что я брошу тебя на произвол судьбы? Я рядом и приду на выручку в любой момент.

И это все, что он намерен ей сообщить? Что ж, этого вполне достаточно. Только теперь, вновь услышав его голос, она поняла, как сильно соскучилась по нему и по их былым пикировкам. Когда он рядом, ей приходится все время быть начеку, поскольку он может появиться в любую секунду. Вдруг она выйдет из ванны полураздетая и столкнется с ним лицом к лицу? А что…

Она откинулась на подушки, не закончив крамольную мысль, и вместо этого принялась подробно описывать ему события на приеме:

— Он последовал за мной во внутренний дворик и представился мне, а затем пригласил танцевать. Во время танца он предложил пообедать с ним. Я отказалась. Завтра мы договорились встретиться на ленче в «Ле кафе Марли». Ты знаешь, где оно находится?

— Это в Лувре, в крыле Ришелье. Туда все ходят людей посмотреть и себя показать.

— А я-то думала, что согласиться на ленч более благоразумно, чем на обед.

— Только не в «Кафе Марли». А почему ты так стремишься быть благоразумной?

— Потому что по нашей версии я принадлежу к светскому кругу и знакома с супругой посла, и мне надлежит соблюдать осторожность и не показываться на людях в компании торговца оружием.

— Ронсар в центре внимания самых влиятельных персон в Париже, — сухо заметил Джон.

— Да, но я не все, — игриво возразила она, и он усмехнулся.

— Ну, так когда ты сдашься и примешь его приглашение на обед? Я бы мог заранее все подготовить: усадил бы поблизости наших людей, поставил подслушивающие устройства вокруг стола и тому подобное.

— Я не собираюсь сдаваться. На ленч я согласна, но не более того. В мои планы не входит поощрять его ухаживания.

— Ты должна поощрять их ровно настолько, чтобы получить приглашение на виллу.

— Мы с ним будем друзьями, вот и все. В трубке повисла тяжелая пауза.

— Если ты хочешь сказать, что не собираешься ложиться с ним в постель, так я и не имел это в виду, — холодно заметил он.

— Рада слышать, поскольку секс тоже не входил в мои планы. Хотя я регулярно принимаю эти чертовы противозачаточные таблетки, которые ты заставил меня взять с собой.

Снова молчание.

— Таблетки предназначаются не для интимных свиданий, а на всякий непредвиденный случай.

И тут она поняла. Если их план потерпит фиаско, ее могут изнасиловать.

— Все ясно, — тихо промолвила она. Во время работы в Иране вопрос о таблетках не стоял, поскольку она и так их принимала. Они с Далласом хотели подождать примерно с год, прежде чем у них будут дети.

— Я тебе еще позвоню, — сказал он и повесил трубку.

Ниема осторожно опустила трубку на рычаг и улеглась в постель, но сон теперь не шел. В голове ее роились тревожные мысли, как бывало всегда после разговора с Джоном. Сейчас ей необходима пробежка. И чем больше она думала об этом, тем больше ей нравилась эта идея. Она спросит у Элеоноры, какой маршрут лучше всего подходит для занятий бегом. Ниема вскочила с постели и натянула спортивный костюм, который привезла вместе с другими вещами.

Элеонора не только снабдила ее советами, но и дала ей в сопровождающие одного из морских офицеров из числа охранников посольства. Ниема и серьезный коротко стриженный молодой человек бежали трусцой по дорожке, пока с них пот не потек градом. На обратном пути к посольству Ниеме удалось его разговорить, и он выложил ей свою биографию от самого рождения и поведал, что его свадьба состоится в Америке, когда он поедет туда в отпуск.

После бега Ниема почувствовала прилив энергии. Приняв душ и позавтракав, она решила перед свиданием с Ронсаром сделать кое-какие покупки. Элеонора дала ей список модных магазинов, и Ниема отправилась исследовать французскую столицу.

Такси остановилось возле террасы «Кафе Марли» без двух минут час, и Ниема вышла из машины с огромным пакетом покупок. Она осмотрелась вокруг, и ей вдруг отчаянно захотелось, чтобы ее ждал в кафе Джон, а не Ронсар. «Нет, хватит», — приказала она себе. Надо сосредоточиться на работе и перестать думать о Джоне и совместных походах в ресторан на ленч, обед, ужин и…

— Ну вот, опять, — пробормотала она себе под нос. Отбросив в сторону эти мысли, Ниема вошла в кафе, и к ней тотчас подбежал официант. Не успела она произнести «месье Ронсар», как ее сразу же проводили к столику.

Ронсар уже был там и с улыбкой поднялся ей навстречу. Он взял ее руку и поднес к губам, потом усадил в кресло рядом с собой, а не напротив.

— Вы выглядите сегодня еще лучше, чем вчера.

— Благодарю вас. — На ней было классическое красное платье и жемчужное колье. Если у него наметанный глаз (а так, похоже, и есть), он непременно заметит стиль и качество Шанель. Она окинула взглядом помещение. Стеклянные стены отделяли кафе от сокровищ Лувра.

— Вы прямо сияете. Я смотрю, вы стали жертвой рекламы французских товаров, — добавил он и многозначительно кивнул, указывая на огромный пакет.

— Женщине не помешает иметь лишнюю пару туфель.

— Неужели? И сколько же у вас пар?

— Для меня недостаточно, — уверенно заявила она, и он рассмеялся.

Сегодня его волосы были сколоты круглой золотой пряжкой. Но хотя вместо смокинга он надел брюки и льняной пиджак и укротил свою львиную гриву, все женщины в кафе не сводили с него глаз, как и вчера на балу. Его экзотическая яркая внешность невольно притягивала к себе восхищенные взгляды.

Зло должно непременно проявляться на лице, подумалось Ниеме. Оно искажает и уродует черты или еще как-то заявляет о своем присутствии. Но если Ронсар представлял собой воплощенное зло, она до сих пор не обнаружила никаких признаков, подтверждающих этот факт. Пока он был исключительно любезен, обаятелен, непритворно внимателен к ней.

— Итак, — произнес он, откинувшись на спинку кресла, — ответьте мне: мадам Терио снова пыталась настроить вас против меня?

— Конечно. Элеонора всегда заботится обо мне.

— Она считает, что я представляю для вас опасность?

— Она считает, что вы пренеприятный тип.

Ее откровенный ответ застал его врасплох — он вздернул брови и громко расхохотался.

— Тогда почему вы здесь? Обожаете рисковать или надеетесь наставить грешника на путь истины?

— Ни то ни другое. — Она прямо посмотрела ему в лицо огромными черными глазами. — Мне кажется, вы могли бы измениться в лучшую сторону, но не в моей власти совершить эту перемену. И вы не представляете для меня никакой опасности.

— Я несказанно оскорблен, — пробормотал он. — Мне бы хотелось, чтобы вы опасались моих чар. Наверное, вы слишком сильно его любили.

— Больше, чем я могу выразить.

— А какой он был?

Улыбка тронула ее губы.

— Он был… в чем-то он был не похож на других, а в чем-то был как все. Когда он брился, то гримасничал перед зеркалом; переодеваясь, бросал одежду прямо на пол. Обожал парусный спорт, летал на собственном самолете, регулярно сдавал кровь на донорском пункте и участвовал в выборах. Мы ссорились и мирились и строили планы на будущее, как все семейные пары.

— Он был счастливым человеком — вы его любили.

— Это я была счастлива с ним. А вы? Вы были женаты?

— Нет, мне повезло меньше. — Он пожал плечами. — Может, когда-нибудь и решусь на этот ответственный шаг. — Но по его тону было ясно, что скорее солнце взойдет на западе, чем он добровольно себя закабалит.

— Вряд ли ваша дурная репутация отпугивает от вас потенциальных претенденток на роль мадам Ронсар, — поддразнила она. — Все женщины в этом кафе буквально пожирают вас глазами.

Он даже не оглянулся, чтобы проверить истинность ее слов, хотя так сделал бы на его месте любой другой мужчина.

— Если я до сих пор не женат, так только потому, что я сам этого не хочу. Вчера вечером я задумался о том, что мне никогда не приходилось чувствовать то, что вы чувствовали и до сих пор чувствуете к своему мужу. С одной стороны, я был бы рад кого-нибудь так сильно полюбить, а с другой — я доволен тем, что эта чаша меня миновала. Но зачем я вам все это говорю? — добавил он с досадой в голосе. — Рассказывать вам, что я не способен на самоотверженную любовь, — не самый лучший способ убедить вас закрутить со мной роман.

Ниема рассмеялась.

— Успокойтесь, — посоветовала она, похлопав его по руке. — Роман в любом случае не значится на повестке дня.

Он ухмыльнулся:

— А мне бы хотелось, чтобы он значился. Она покачала головой и усмехнулась:

— Нет, это невозможно. Я могу предложить вам только дружбу.

— В таком случае я почту за честь стать вашим другом. И тем не менее я не теряю надежды, — добавил он и лукаво ей подмигнул.

Вечером того же дня Ронсар снова пересмотрел бумаги, которые Кара прислала ему по факсу. Он уже читал их, а теперь изучил более тщательно. Ничего подозрительного на Ниему Джемисон обнаружено не было. Она действительно является уроженкой Нью-Гемпшира, посещала элитный женский колледж, вышла замуж в двадцать четыре года и овдовела в двадцать восемь. Ее муж погиб в катастрофе на яхте. Их несколько раз упомянули на страницах светской хроники как «самую нежную и любящую пару». Похоже, она и в самом деле та, за кого себя выдает.

Ему нравилась Ниема Джемисон. Нравилась ее удивительная прямота без намека на язвительность. Ему импонировало даже ее полное равнодушие к его чарам соблазнителя. Он по-прежнему хотел с ней переспать, но с ее стороны не встречал ответных шагов. Она посидела с ним в кафе, а потом взяла такси и поехала в посольство, ни словом не намекнув на то, что желала бы встретиться с ним вновь, что, в свою очередь, еще больше подогрело его интерес. Он снова попытался пригласить ее на обед, но она мягко отклонила его приглашение. Он продолжал настаивать, и она согласилась на очередной ленч.

Зазвонил телефон — его внутренняя линия, — и он рассеянно произнес в трубку:

— Ронсар.

Это была Кара.

— Вам звонил Эрнст Моррель.

Ронсар поджал губы. Он не любил Морреля и не доверял ему. Хотя по делам бизнеса ему часто приходилось контактировать с фанатиками, сумасшедшими и убийцами, Моррель из всех них был самой зловещей фигурой. Он являлся главой одной из самых опасных террористических организаций, использовавших бомбы. Его люди подложили взрывчатку в больницу в Германии в знак протеста против объединения Германии с Соединенными Штатами в борьбе с Ираком, в результате чего погибло шесть пациентов.

— Что ему нужно?

— Он узнал о существовании циклонита «Ар-Ди-Экс»и хочет его получить.

Ронсар выругался. Сначала Темпл, потом Моррель. Он не ожидал, что информация о циклоните распространится с такой сказочной быстротой. У него с производителем заключено соглашение: он, Ронсар, будет единственным посредником между покупателями и продавцом. Это выгодно им обоим, пока кому-нибудь не удастся воспроизвести формулу взрывчатого соединения. Ронсар никому не сказал ни слова о новой продукции, поскольку взрывчатка еще требует доработки; лучше немного подождать, чем создать товару плохую репутацию. А это значит, что производитель несет всю ответственность за неразглашение сведений об «Ар-Ди-Экс».

А теперь получается, что его партнеры решили пожертвовать будущей прибылью ради сиюминутной наживы. Он вздохнул. Да пошли они к черту! Он разошлет покупателям предупреждение, что взрывчатка еще нестабильна. Надо защитить свой бизнес, если источник сболтнул лишнее.

— А когда он желает его получить? — спросил он, потирая переносицу.

— Он не сказал. Он хочет поговорить об этом с вами.

— Он оставил номер?

— Да, и добавил, что вы сможете дозвониться по нему в течение сорока пяти минут.

Такие предосторожности широко практиковались среди террористических организаций: они часто переезжали, и контактировать с ними удавалось в течение коротких промежутков времени. Подобная тактика не позволяла обнаружить их местонахождение.

Ронсар записал номер, который ему сообщила Кара, и, окончив с ней разговор, попытался соединиться. Номер был лондонский. В трубке послышались гудки, потом чей-то голос произнес:

— Булочная.

Ронсар назвал себя. Последовала минутная пауза, затем в трубке раздался голос Морреля:

— Слушаю тебя, мой друг. — Моррель, грузный, широкоплечий мужчина, обладал на удивление слабым голосом. Чтобы компенсировать этот недостаток, он всегда говорил быстро, как бы выплевывая слова.

Нет, другом Морреля Ронсар никогда не был и не будет.

— Насколько я понял, у тебя есть заказ.

— Я тут прослышал про одно весьма интересное средство. Хотел бы приобрести тысячу килограммов.

Тысячу килограммов! Брови Ронсара от удивления поползли вверх. Да этого количества взрывчатки хватит, чтобы сровнять с землей весь Лондон! Впрочем, вряд ли Моррель ограничится одной целью. Скорее всего он попытается нанести урон всему индустриальному миру или станет перепродавать циклонит.

— Такая партия товара будет стоить очень дорого.

— Есть вещи, которые стоят того, чтобы за них заплатить.

— А до тебя дошли слухи о том, что средство требует доработки?

— Доработки? Но в чем?

— Результаты тестов показали, что оно нестабильно.

— Вот как. — Наступило молчание — Моррель обдумывал его слова. Ни один нормальный человек не станет иметь дело с нестабильным соединением, которое может взорваться еще во время транспортировки. Впрочем, эпитет «нормальный» не имеет ничего общего с той публикой, с которой ему приходится работать, мрачно заключил Ронсар.

— А что может привести к катастрофе?

— Неосторожное обращение. К примеру, если товар случайно уронят.

— Вот как, — повторил Моррель.

Если использовать «Ар-Ди-Экс»в самолете, то взрывчатка должна находиться вместе с ручной кладью — только самоубийца может согласиться ее нести. Или же ее придется подсовывать ничего не подозревающему пассажиру, как в случае с самолетом компании «Дельта», рейс — Кому-то придется мириться с риском, — наконец сказал Моррель, подразумевая, что сам он взрывчатку не понесет.

— Есть еще одна проблема.

— Что-то их многовато! — Моррель напоминал сейчас капризного ребенка, у которого сломалась любимая игрушка.

— Товар надлежит употребить в течение определенного промежутка времени, иначе… он поведет себя непредсказуемо. Расчет должен быть точным.

— Я знаю об этом, друг мой, я знаю! Да уж больно хороший товар.

— Тысяча килограммов — значительное количество.

— Надо всего лишь быть порасторопнее, и все получится. Так когда начнутся поставки?

Из этого Ронсар заключил, что Моррель уже наметил потенциальные объекты и они будут взорваны одновременно. Правда, в его организации не хватит людей, чтобы провернуть всю эту операцию. Но он может объединиться с другими организациями, если они имеют общего врага.

Вслух же он произнес:

— Точно не знаю. Уж очень большое количество ты заказал; у производителя может столько не оказаться. — «Наверняка не окажется», — добавил про себя Ронсар.

— Я заплачу большие деньги, если товар будет готов к отправке через две недели.

— Я передам изготовителю твой заказ.

— Это замечательно! Я перезвоню тебе завтра. Ронсар повесил трубку. Он был страшно зол; выводя «Ар-Ди-Экс» на рынок, производитель рисковал не только своей репутацией, но и репутацией самого Ронсара. Такой риск должен быть компенсирован. И компенсация будет достаточно высокой.

И тут ему в голову пришла забавная мысль. Производство взрывчатки еще не поставлено на поток. Заказ на тысячу килограммов будет выполнить нелегко, тем более что он еще не знает, сколько килограммов запросит Темпл. А что, если предоставить Темплу и Моррелю решить между собой, кто и сколько берет циклонита? Так сказать, раскрыть карты, как говорят в вестернах. Да, забавно будет посмотреть, чья возьмет.

Глава 16

— Через три дня я собираюсь устроить вечеринку, — сказал Ронсар Ниеме несколько дней спустя во время прогулки по маленькому тихому парку. — В моем доме к югу от Лиона. Природа там потрясающая, а домик весьма уютный. Мне бы очень хотелось, чтобы вы приехали на праздник.

Она молчала, опустив голову и шагая рядом с ним по аллее. Пышные кроны деревьев укрывали их от жарких солнечных лучей, в ветвях чирикали птицы. Народу в парке было немного: юные мамы и няни не сводили глаз с детей, с гомоном и визгом носившихся по траве. Любители бега трусили по тенистым дорожкам в одиночку и парами. Влюбленные гуляли, взявшись за руки, и то и дело останавливались и целовались. Старики сидели на скамеечках; одни играли в шахматы, другие просто наблюдали, как кипит и бурлит вокруг них молодая жизнь. В теплом воздухе витал аромат цветов, легкий, как дыхание пробуждающейся любви.

— Вы ничего не ответили мне, — произнес он немного погодя. — Боитесь неодобрения мадам Терио?

— Да. А кроме того, хоть вы и утверждаете, что не ждете от меня ничего, кроме дружбы, не думаю, что вы оставили надежду… убедить меня пересмотреть свое решение.

— Ну конечно, я продолжаю надеяться, — спокойно согласился он. — Я мужчина и француз. Роман с вами доставил бы мне ни с чем не сравнимое удовольствие. Но мне приятно и просто быть подле вас. Вам ничего от меня не нужно, вы не заритесь на мои деньги. В моей жизни не часто встречаются подобные люди.

— Каждый из нас сам делает свою жизнь. — Она посмотрела ему в лицо. — И мне вас совсем не жаль.

Улыбаясь, он взял ее за руку.

— Вот это я и имел в виду. Вы всегда говорите то, что думаете.

— Не всегда, — возразила Ниема. — Для этого я слишком хорошо воспитана.

Он усмехнулся:

— Очередной камешек в мой огород?

— Безусловно. Вам известно, как я отношусь к вашей… профессии.

В его глазах промелькнуло странное выражение, которое она не смогла разобрать.

— Всем нам приходится делать то, что мы должны делать.

— Не всем. Некоторые делают то, что могут делать.

— А в чем разница между «должен»и «могу»?

— Разница очевидна. Люди говорят: «Я делаю то, что должен сделать», когда собираются причинить кому-нибудь зло. Тот, кто делает все, что может, как правило, стремится помочь ближнему.

— Это семантика. — Он пожал плечами. — Но в чем-то вы правы. Я сделал свой выбор еще в молодости, и теперь поздно отступать. Вероятно, были и другие пути, но в то время и в том возрасте я не видел иного выхода. И если бы мне снова представился случай выбирать, я выбрал бы то же самое.

Ронсар произнес это без тени сожаления, холодно констатируя факт. Он принимает себя таким, каков он есть, его не терзают муки совести. Он встал на этот путь и идет вперед. Не оглядываясь назад.

Ей захотелось спросить его, почему он сделал этот выбор, но ответ был и так очевиден: деньги. Ему были нужны деньги, и он решил добывать их именно таким способом. Вопрос «почему» здесь неуместен; он сам преступил черту, отделяющую законное от незаконного. Она невольно прониклась к нему уважением, однако ни разу не упрекнула себя за свое вынужденное притворство. Ронсар — опасный противник, каким бы дружелюбным и любезным он ни казался.

— Оставим в покое мою работу. Я все же хотел бы получить ответ на свое приглашение.

— Домашняя вечеринка? — Именно на это приглашение и рассчитывал Джон, но Ниема постаралась произнести эти слова без особого энтузиазма. — А как много будет гостей?

Этот вопрос вызвал у него лукавую улыбку.

— Вы боитесь, что мы с вами будем веселиться вдвоем, чему лично я был бы несказанно рад? Успокойтесь, я жду в гости человек сто.

— В таком случае ваш домик не просто уютный, — сухо заметила она.

— Да, я немного поскромничал. На вилле имеются отдельные апартаменты и домики для гостей, поэтому им не придется находиться под одной крышей с хозяином.

— Должно быть, крыша и в самом деле огромная.

— Да, только не ставьте это мне в вину. Она рассмеялась.

— Не сомневаюсь, у вас прелестный дом. Позвольте поинтересоваться, а кто еще будет на вашем празднике?

Глаза его торжествующе сверкнули.

— Вы бы не спросили об этом, если бы твердо решили ответить отказом, — произнес он с довольным видом. — Со многими из приглашенных вы уже успели познакомиться на балу у премьер-министра.

Со многими, но далеко не со всеми. Без сомнения, среди его гостей будут и те, кого не приглашают на правительственные мероприятия. В этом мире, полном неприкрытого цинизма, стражи порядка и его нарушители часто оказываются вместе за кулисами общественной сцены. И Джон будет там в числе нарушителей. Она попыталась представить, удивится ли Джон, когда увидит остальных гостей, и тут же отбросила эту мысль. Нет, он вряд ли удивится. Он наверняка знает их всех.

— Прошу вас, скажите «да», — продолжал настаивать он. — Я вынужден на время покинуть Париж, а когда вернусь, вы уже уедете.

— Да, — произнесла она наконец и вздохнула. — Скорее всего после этого я сразу отправлюсь домой. Мне будет неловко возвращаться в посольство после визита к вам на виллу. Мне бы не хотелось испортить Альберту карьеру.

Они продолжили прогулку в молчании. Ему наверняка неприятно, что общение с ним способно бросить тень на чью-то репутацию, но она не собиралась подслащивать пилюлю. Ей предстоит непростая работа, и до сих пор интуиция ее не подводила: вокруг него столько льстецов и подлиз, столько женщин, что ее бескомпромиссная прямота непременно выделит ее из толпы.

— Значит, после праздника на вилле я больше с вами не увижусь, — вымолвил он и криво усмехнулся, — мы с вами вращаемся в разных кругах.

— Да, это так, — согласилась она.

— Тогда вы обязательно должны ко мне приехать. Я вас кое с кем познакомлю.

— Я получила приглашение, — сказала она Джону, когда он позвонил ей на следующее утро.

— Прекрасно. Когда ты уезжаешь?

— Послезавтра.

— Я появлюсь не раньше следующего дня. Вечером там будет костюмированный бал, и я постараюсь подгадать свой приезд к этому часу.

— А откуда тебе известна программа праздника? И почему в разгар бала?

— Чтобы не привлекать к себе внимания. Все, в том числе и Ронсар, будут заняты приготовлениями к вечеринке, и мне это дает небольшое преимущество, что в моем положении совсем неплохо. Нам не известны ни местонахождение охранников, ни план этажа, поэтому придется все это разузнать самим. Не забывай, что я влюбился в тебя с первого взгляда, — это даст нам повод повсюду появляться вместе.

— Похоже, я становлюсь богиней любви, — пробормотала она. — Мужчины просто сходят с ума от моих чар.

Он негромко рассмеялся.

— Вполне возможно, в этом и состоит твое предназначение.

— Сводить мужчин с ума?

— Думаю, тебе такая роль придется по душе.

— Зависит от того, как именно я буду сводить их с ума.

— Увидимся через три дня, Мата Хари.

Тем же утром Ронсар уехал к себе на виллу, и Ниема впервые после их знакомства пропустила ленч. Радуясь тому, что у нее появилось немного свободного времени, она потратила остаток дня на приобретение необходимого оборудования, которые ей понадобится на вилле Ронсара. Шеф отделения ЦРУ в посольстве помог ей раздобыть крошечные радиопередатчики, батарейки и проводку. Если у него и возникли какие-то вопросы, он явно не собирался ей их задавать. Она была уверена, что он давно все согласовал с Лэнгли и получил предписание оказывать ей всяческое содействие.

Шеф местного отделения ЦРУ ничего не знал о ее миссии; в его обязанности входило обеспечить ее всем необходимым для работы. Сотрудники парижского отделения ЦРУ понятия не имели, что она встречается с Ронсаром, если только кто-нибудь из них по собственной инициативе не проследил за ней. Впрочем, это маловероятно. Им известно на данный момент только то, что она друг семьи посла и приехала погостить.