– Проснись, милый. Открой глаза и поговори со мной, – шептала Хоуп ему; сама не осознавая того, она старалась говорить как можно нежнее, чтобы пробудить в нем силы и заставить его разговаривать с ней. Тинк насторожил уши. Ведь он привык, что такие нежные интонации в ее голосе обычно предназначались ему. Он подвинулся ближе к ногам незнакомца и, ворочаясь, устроился там. Возможно, он чувствовал исходящий от них холод сквозь одеяло, и, наверное, это ему даже было приятно после жары камина. Но как знать, быть может, что-то иное заставляло его согревать своим теплом человека. Хоуп хвалила Тинка и говорила ему о том, какой он хороший пес.

Периодическая конвульсивная дрожь начала усиливаться. Тело человека судорожно дергалось, кожа покраснела, а мышцы сводила судорога. Зубы начали стучать. Хоуп старалась сдерживать эти движения, осознавая, какую боль он сейчас испытывает. Незнакомец стонал, тяжело дышал, даже попытался свернуться в клубок, но Хоуп крепко его держала.

– С тобой все будет в порядке, – продолжала она говорить ему, – проснись, пожалуйста, открой глаза.

Невероятно, но он послушался и с трудом разомкнул веки. Взгляд был туманным, несфокусированным. Веки вновь сомкнулись, темные ресницы опустились. Он обхватил ее руками и вцепился в нее мертвой хваткой, отчаянно пытаясь согреться ее теплом. По его телу вновь пробежала волна непроизвольной дрожи. Все его мышцы были напряжены.

Она опять стала шептать ему что-то успокаивающее, нежно массируя его плечи, прижимаясь к нему как можно плотнее. Определенно, его кожа казалась сейчас гораздо теплее. А ей было жарко Тело покрылось потом от напряжения и оттого, что она была завернута в теплое одеяло. Хоуп чувствовала смертельную усталость, но мысль, что этот человек может умереть у нее на руках, если ей не удастся согреть его, придавала ей сил.

Наконец он немного расслабился под ней. Судороги больше не пробегали по его телу, но дыхание по-прежнему было тяжелым и прерывистым. Незнакомец беспокойно ворочался и беспрестанно сбрасывал полотенце с головы. Похоже, оно раздражало его, и Хоуп приподняла голову незнакомца и подложила полотенце под нее.

В самом начале, когда положение незнакомца пугало и требовало неотложных действий, Хоуп не обращала внимания на свои ощущения. Но сейчас она все больше и больше осознавала те эмоции, которые пробуждало в ней его обнаженное тело. Он был высок и прекрасно сложен. Его грудь была покрыта великолепной курчавой порослью, а под кожей бугрилась мощная мускулатура. И сейчас, когда его лицо приобрело нормальный здоровый цвет, она обнаружила, что он был еще и красив Хоуп поняла, что ей пора подниматься. Она мягко отодвинулась от него, пытаясь встать Но он застонал и, задрожав, прижал ее к себе еще крепче. Хоуп решила расслабиться.

Дрожь была уже не такой сильной. Он судорожно сглотнул и облизнул губы Глаза открылись, но через мгновение закрылись вновь. Казалось, что он просто дремал. Он согрелся, и Хоуп уже не беспокоилась за его жизнь. Теперь ее мышцы начали дрожать от усталости. Решив немного отдохнуть, она тоже закрыла глаза.

Время шло. Наполовину уснувшая, пригревшаяся, почти не чувствующая от усталости собственного тела, она не могла сказать с уверенностью, прошла минута или целый час. Он провел рукой по ее телу и обхватил ладонью ягодицу. Потом, сделав неуловимое движение, оказался между ее раздвинутыми бедрами. В следующий момент он мягко проник в ее лоно.

Все произошло настолько стремительно, что Хоуп не успела опомниться. Незнакомец перевернулся, подмяв ее под себя на одеяле, и, оказавшись наверху, стал совершать короткие резкие толчки, с каждым разом проникая все глубже и глубже. После пяти лет воздержания это причиняло ей боль, тем более что его мужская плоть была довольно-таки внушительных размеров. Ошеломленная и растерянная, Хоуп отвечала ему встречным движением бедер и почувствовала, как он достиг самых сокровенных глубин ее женского естества. Она вскрикнула, застонала и выгнулась навстречу пронзившему все ее тело наслаждению.

Не было ни ласк, ни утонченной прелюдии к акту любви. Он просто начал совершать резкие толчки, прижав ее к полу весом своего мощного тела. А она обвила его руками и ногами и почти неосознанно отвечала ему. В мягком свете огня Хоуп видела его лицо; широко открытые небесно-голубые глаза были по-прежнему затуманены; похоже, он так и не отдавал до конца отчета своим действиям, повинуясь исключительно животному инстинкту, который пробудило в нем прекрасное женское тело.

С точки зрения исключительно физических ощущений удовольствие, которое Хоуп получала, было не сравнимо ни с чем, испытанным ею ранее Она чувствовала каждый дюйм его гладкой твердой плоти, которая двигалась внутри ее. С каждым мгновением ее возбуждение нарастало, наслаждение охватывало все ее существо. Ее тело было горячим, дыхание – прерывистым. Хоуп испытывала блаженство, которое вот-вот должно было закончиться взрывом экстаза. Она изо всех сил обхватила его ягодицы, заставляя его проникнуть в нее настолько глубоко, насколько это было возможно, и стонала от неземного наслаждения, нараставшего с каждым мгновением Незнакомец издал хриплый стон, его тело судорожно дернулось в пароксизме страсти. Брызнуло горячее семя, и Хоуп растворилась в ощущении бурного оргазма, который, казалось, продолжался целую вечность.

Незнакомец обмяк, тяжело дыша, его мускулы подрагивали. И, дрожа всем телом, она обхватила его руками и крепко прижала к себе.

Трудно поверить, но они уснули. Усталая, но умиротворенная, Хоуп чувствовала, как блаженная дрема смежает ее веки, но не могла противостоять этому. Его тело безвольно лежало на ней, он уже спал. Она коснулась его щеки, откинула прядь его темных волос со лба и погрузилась в сон.

Ее разбудил какой-то неясный шум. Хоуп попыталась шевельнуться, но ее мышцы занемели, а тяжелое тело прижимало к полу Смущенная, она сначала подумала, что все это ей снится. Не может же она лежать раздетой на полу с незнакомым мужчиной, тоже абсолютно голым!

Но Тинк дремал на своем привычном месте, а завывающий ветер и приглушенный свет масляных ламп напомнили ей об урагане. Все встало на свои места.

И в тот же момент она почувствовала, что незнакомец тоже не спит. Он лежал неподвижно, но каждая его мышца была напряжена, а его плоть, по-прежнему находившаяся внутри ее, увеличивалась в размере с каждой секундой.

Если Хоуп была всего лишь смущена, нетрудно было представить, насколько растерян и потрясен был незнакомец. Она ласково провела рукой по его спине, ощущая под ладонями напрягшиеся мышцы.

– Я не сплю, – прошептала Хоуп, а ее нежные прикосновения говорили ему, что она была с ним, потому что ей самой этого хотелось, и что все было в порядке.

Незнакомец поднял голову, и их глаза встретились. Ей стало не по себе, когда она взглянула в эти голубые глаза, в которых отражались непреклонность его характера и полное понимание ситуации. Хоуп смутилась. Она покраснела и чуть не простонала вслух. Что она должна была сказать мужчине, которого она видела впервые и рядом с которым лежала раздетая?

Он провел пальцем по ее губам, потом ласково погладил по горячей щеке.

– Ты хочешь, чтобы я остановился? – услышала она его шепот.

В первый раз все произошло неожиданно, но Хоуп всегда была предельно откровенна с собой и признала, что тем не менее получила огромное наслаждение. Однако в этот раз они оба полностью осознавали, что делали. Она не стала анализировать или задумываться, какой дать ответ, она просто дала его, – Нет, – прошептала Хоуп, – не останавливайся!

Он поцеловал ее нежно и осторожно, как будто между ними ничего до этого не было. Он ласкал ее так, словно они занимались любовью в первый раз. Наконец ее рот жадно раскрылся навстречу его губам, и языки соприкоснулись. Руками он осторожно ласкал ее грудь, изучая, какие прикосновения ей наиболее приятны, отчего ее соски мгновенно затвердели. Он гладил ее живот, бедра, ягодицы, начал массировать ее сверхчувствительный бутон, заставляя его набухать, а тело выгибаться навстречу его дарующим наслаждение рукам. Он застонал, когда она приняла его в себя еще глубже. На мгновение ей показалось, что она умрет от этой сладкой пытки еще до того, как его орудие страсти начнет двигаться внутри ее. Но тем не менее она наслаждалась этим мучительным ожиданием и не торопила его. Она не осознавала, насколько ее тело изголодалось по любви мужчины. Даже невеселые размышления Хоуп в ванне не подготовили ее к тому, чтобы полностью отдаться своим чувствам. Она наслаждалась каждым прикосновением его рук, каждым его поцелуем, изо всех сил прижимаясь к его мускулистому телу, с нежностью отвечая на его ласки, пытаясь хоть как-то отблагодарить его за то наслаждение, которое он ей дарил. И, судя по его страстным стонам, ей это неплохо удавалось.

И наконец пришло время, когда им уже не нужны были нежные прикосновения, когда в окружающем мире потеряло значение все, кроме дикой страсти обладания. Хоуп полностью отдалась своим чувствам, забыв про все на свете. Сейчас только ее тело имело значение, и она полностью растворилась в своих ощущениях. Сквозь дымку неги она услышала его страстный шепот:

– Дай мне снова почувствовать это…

Он с трудом сдерживался, и когда Хоуп начала испытывать сладкие судороги своего третьего оргазма, незнакомец издал беспомощный звук, и его тело конвульсивно дернулось на ней.

В этот раз она не позволила себе расслабиться и заснуть. Незнакомец нащупал ее руку и сжал ее пальцы в своей крепкой ладони.

– Скажи мне, что случилось? – произнес он наконец низким и ровным голосом. – Кто ты такая?

От знакомства в подобной ситуации Хоуп невольно смутилась. Она снова покраснела.

– Хоуп Бредшоу.

Синие глаза взглянули ей в лицо.

– Таннер. Прайс Таннер.

Огонь в камине затухал, и необходимо было подкинуть поленьев. Но расхаживать голой в присутствии незнакомого мужчины было почти невозможно для нее. Хоуп осмотрелась вокруг в поисках пижамы и, смутившись окончательно, поняла, что, прежде чем надевать ее, ей необходимо было принять ванну.

Он проследил за направлением ее взгляда, но в отличие от Хоуп не испытывал ни малейшего смущения. Поднявшись с пола, он взял несколько поленьев и подкинул их в огонь. Хоуп не преминула воспользоваться возможностью хорошенько оглядеть его с головы до ног. Она осталась довольна тем, что увидела. Каждым дюймом его тела. Отблески огня падали на его широкие плечи, мощную грудь и великолепно развитые мышцы. Прайс Таннер. Она повторила про себя его имя, наслаждаясь тем, как четко и выразительно оно звучало.

Тинк выглядел слегка недовольным, видимо, оттого, что его сон потревожили. Он поднялся и фыркнул на незнакомца, но сразу же завилял хвостом, как только Таннер наклонился и погладил его.

– Я помню, как лаяла собака, – сказал он.

– Он услышал тебя раньше, чем я. Его зовут Тинкербел, можно Тинк.

– Тинкербел?

– Просто веселый глупый пес, который считает, что Господь создал мир для его удовольствия.

– Может быть, он и прав, – ответил Прайс, оглядывая комнату. – Сколько я уже здесь нахожусь? Она посмотрела на часы. Полтретьего.

– Два с половиной часа.

Слишком много всего случилось за столь короткий промежуток времени. Но ей казалось, что прошел максимум час.

– Я втащила тебя в дом и сняла с тебя одежду. Ты, наверное, вошел в озеро, потому что ниже пояса был весь мокрый. Я вытерла тебя и завернула в одеяло.

– Да, я помню, как зашел в воду. Из-за этой пурги ни черта не было видно.

– Просто чудо, что тебе удалось добраться до базы. А почему ты шел пешком? Ты попал в аварию? И вообще, что ты делал в такую погоду на улице?

– Я пытался добраться до Бойсе. Мой «шевроле» съехал с дороги, лобовое стекло разбилось, и поэтому я не мог оставаться в машине. Я знал, что где-то рядом должна была быть база, и у меня был компас. Так что, как видишь, у меня не было другого выбора, кроме как постучать в твою дверь.

– Ты живое чудо, – восхищенно сказала Хоуп. – По всем законам логики ты должен быть уже мертв.

– Но благодаря тебе я жив.

Прайс опустился на одеяло и растянулся на нем. Он поп" мал локон ее светлых волос, нежно потрепал его и аккуратно пригладил.

– Как я понимаю, когда ты залезла под одеяло, чтобы отогреть меня, ты не ожидала, что я запрыгну на тебя, едва придя в сознание. Скажи мне честно, Хоуп, ты хотела этого?

Она прокашлялась.

– Я.., я не ожидала этого. – Она коснулась его руки. – Я хотела этого. Неужели ты не понял? Успокоившись, он прикрыл глаза.

– Я, признаться, очень смутно все помню до того момента как пришел в себя, лежа на тебе. Или, если быть точнее, я помню, что делал и чувствовал, но не уверен, чувствовала ли ты то же. – Он положил руку ей на живот и медленно провел по направлению к груди. – Я подумал, что я просто, наверное, потерял голову, очнувшись рядом с обнаженной кареглазой красавицей.

– Точнее, я была не рядом с тобой, а на тебе. – Хоуп снова покраснела. – Это был лучший способ тебя согреть.

– И он сработал, – сказал Прайс, и впервые за все это время на его лице заиграла улыбка.

У Хоуп перехватило дыхание. В этом человеке была какая-то грубоватая привлекательность. Она встречала куда более интересных мужчин; Дилан был красивее – такая чистая, классическая красота. Но то, что видели глаза, и то, что чувствовало сердце, – это две разные вещи. Никогда и ни к кому она еще не чувствовала такого сильного сексуального влечения. Хоуп снова захотела заниматься с ним любовью, но все же вовремя остановила себя, вспомнив, что он прошел через тяжелейшее физическое испытание.

– Хочешь кофе? – торопливо спросила Хоуп, поднимаясь на ноги. Она держала в руках свою пижаму, старательно избегая его взгляда. – Или перекусить? Вчера я приготовила большую сковородку мяса. Или, может, ты хочешь принять горячую ванну? Бойлер подключен к генератору, и у нас полно горячей воды.

– Звучит неплохо, – сказал он, тоже поднимаясь. – Я хочу все. – Он протянул руки и обнял ее, повернув лицом к себе. Наклонившись, он одарил ее еще одним нежным поцелуем. – А еще я хочу снова заняться с тобой любовью, если ты, конечно, не возражаешь Никогда с ней не происходило ничего подобного. Хоуп посмотрела на него. Сердце вновь бешено забилось в груди, и она поняла, что не сможет отказаться. Пока продолжается буран, она и Прайс Таннер будут вместе. Кто знает, может быть, такой возможности больше уже не представится.

– Мне бы тоже этого хотелось, – наконец смогла произнести она.

– Может быть, лучше на кровати, а не на полу? – Он провел пальцем вокруг ее соска, отчего тот мгновенно увеличился и затвердел.

– Наверху. – Она кивнула, указывая глазами на второй этаж. – Там тепло, потому что горячий воздух от камина поднимается вверх. Правда, я не смогла тебя туда поднять и потому положила около камина.

– А я и не жалуюсь. – Прайс потянул из ее рук пижаму, и та мягко упала на пол. – Знаешь, если поразмыслить, то пока можно обойтись без кофе и мяса. Впрочем, как и без ванны, если мы, конечно, не будем принимать ее вместе.

Хоуп об этом не думала, хотя звучало это весьма заманчиво. Упав в его объятия, она забыла обо всем на свете, кроме того неземного волшебства, которое дарили друг другу их тела.