Через две недели они стучались в дверь «Домика у скалы», куда их Сюзен Росс пригласила на ужин. Этот дом принадлежал Энтони Ньютону, но в его отсутствие он переходил в распоряжение Сюзен и ее сестры Лоры. Поскольку возвращение Энтони ожидалось в течение этой недели, Денниса и Сюзен прислали сюда пораньше, чтобы те позаботились обо всех деталях к возвращению работодателя. Поэтому именно он открыл дверь Хоуп и Дэвиду, забрал верхнюю одежду и отвел их в гостиную нижнего этажа, где находился камин из мрамора и тиковый бар со спиртными напитками, за которым Деннис тут же занял место, чтобы смешать коктейли для новых гостей.

Сюзен Росс вышла встретить их, таща за руку Майкла Флегга. Девушки обнялись, мужчины пожали руки. Дэвиду немедленно поднесли виски с содовой, чтобы тот мог пережить первые впечатления, которые произвел на него Майкл Флегг.

Сюзен тут же отвлекла его, удивив скромными, искренними словами о том, что она рада встретиться с ним при таких обстоятельствах и что ей хотелось играть с ним с того самого момента, когда их несколько месяцев назад представили друг другу.

— Здорово!

Дэвид не мог оторвать взгляд от молодой покорительницы сердец, ее миниатюрной фигурки, облаченной в тот день в скромное синее шерстяное платье, медовых волос, волнами свободно ниспадавших на спину, и крохотных ножек в туфлях с каблуком и Т-образным ремешком.

— Я в вашем распоряжении.

— Вы надели этот наряд, потому что я учитель школы?

— Не совсем. — Она рассмеялась.

— Он впечатляет.

— Я подумала, что он может вам понравиться.

— Мне нравится. — Дэвид кивнул, проглотил виски и почувствовал себя так, будто выиграл в этой лотерее порки благодаря женитьбе на Хоуп. Он отыскал ее глазами на другой стороне комнаты, она собиралась начать игру в бильярд с Майклом Флеггом. Дэвид почувствовал неожиданный прилив эмоций и оценил ее предусмотрительность. Ни одна женщина раньше не потрудилась предложить ему другую очаровательную девушку для телесного наказания, и от этого жеста он почувствовал себя подобно ребенку, которому угождают в Рождественское утро. Сюзен Росс отличалась не только красотой, но и умом, к тому же она была любовницей обладавшего большой властью мужчины. «Что же он такого сделал, чтобы заслужить подобных щедрот?» — дивился Дэвид. Но когда он увидел, как Хоуп, стоя на четырехдюймовых каблуках, нагибается в своем самом коротком кашемировом платье, чтобы ударить по шару, Дэвид подумал, что она поступает так отчасти ради того, чтобы успокоить собственную нечистую совесть!

— Дэвид! — Сюзен притопнула миниатюрной ножкой. — Вам не положено страдать о Хоуп, когда я отдаюсь вашей власти!

— Извините. Я просто задумался. — Он импульсивно взял ее руку, прижал к своей щеке, затем поцеловал и отпустил. — Но поверьте, это отнюдь не означает, что я не чувствую вашего обаяния.

— Деннис, налейте мистеру Лоуренсу. — Сюзен взяла рюмку Дэвида, как только та опустела. Деннис повиновался, но без большого воодушевления. Он ревновал мистера Лоуренса, чувствуя, что тому в этот вечер предложат сокровища, которые, с точки зрения слуги, тот скорее всего не заслуживает. И все же, хотя Деннис и был горячим обожателем богинь, его сильно отвлекали удивительные ножки Хоуп, когда ее каблучки ступали по толстому зеленому ковру.

— Мы с Деннисом весь день трудились над ужином, — призналась Сюзен, улыбаясь личному помощнику своего любовника, который обожал ее с тех пор, когда ей исполнилось девятнадцать лет и она впервые пришла работать на мистера Ньютона. — Деннис сделал большую часть работы, — поправилась она, — но я его вдохновляла.

— Что будем есть?

— Фаршированных диких кур, канадский рис, овощной полонез с клюквенно-апельсиновой приправой. И не волнуйтесь, у нас полно корнуэльских диких кур.

— Меня преследует мысль, что все это происходит по одной причине — Хоуп понадобился повод еще раз поиграть с Майклом, — словно не веря себе, тихо признался Дэвид.

— Дэвид, как вы можете так думать? Представьте, что вам посчастливилось участвовать в перекрестном опылении. Возможно, Хоуп любит пошалить, но посмотрите на себя. Моя подруга сказала, что вы настоящий гулящий кот. Насколько мне известно, в прошлом году вы несколько месяцев пороли инструктора из школы Браемара. Хоуп также говорила, что вы били тростью девушку, которая влюбилась в вас.

— Получилось не бог весть какое битье.

— Мне нравится не бог весть какое битье.

— Не знаю, Сюзен. Вы мне кажетесь слишком милой, чтобы я мог на это осмелиться. Да какие у меня могут быть причины для того, чтобы наказывать такую хорошенькую девушку, как вы?

Сюзен лишь улыбнулась и покраснела. Она находила Дэвида столь привлекательным, что не удержалась и обняла его. Дэвид обнаружил, что обнимать Сюзен весьма приятное занятие.

— Вам не кажется, что нам следует совершить эту процедуру до ужина? — решил он задать вопрос, сгорая от желания поцеловать ее.

— Как вы правы! — воскликнула Сюзен. — Терпеть не могу, когда меня шлепают после ужина! Давайте уединимся в моей комнате на полчаса. — Она взяла Дэвида за руку и, глядя через плечо, сказала: — Деннис, принесите, пожалуйста, наверх виски и еще одну рюмку!

— Ты уходишь? — Хоуп выпрямилась у бильярдного стола.

— Мы на полчаса укроемся в моей комнате, пока готовится ужин.

— Хорошая мысль. — Хоуп тут же согласилась, ища поддержки у Майкла.

— Разумеется. Только закончим нашу игру. — Он улыбнулся уходящим Дэвиду и Сюзен. Как только на лестнице послышались их шаги, Майкл бросил кий и заключил ее в свои объятия.

— Я думал над тем, что ты сказала, — сказал Майкл, поворачивая ее лицом к бильярдному столу и наклоняя над ним.

— Майкл, что я сказала?

— Что ты свободна духом и нет причин, почему бы я не мог взять тебя.

Хоуп неожиданно услышала, как разрывается фольга пакетика и расстегивается молния.

— Майкл, что ты делаешь? Здесь это нельзя делать! — шепотом возразила Хоуп, почувствовав, как огромный торчащий член сзади прижался к ее прилегающему платью цвета вереска, которое он тут же приподнял. Учитывая то обстоятельство, что это надо проделать быстро, он весьма осторожно поднял ее блестящую сиреневую комбинацию, облегавшую изящные ягодицы, словно вторая кожа. И тут он наткнулся на неожиданное препятствие — колготки!

— Колготки? Ты надела колготки? К сеансу порки? Как ты смела?

Он быстро нанес пять или шесть шлепков по доставившему неприятность предмету одежды. Хоуп почувствовала себя страшно униженной, когда он грубо стянул очень тонкие итальянские колготки из настоящего шелка, ради которых она проделала долгий путь до магазина «Бартлетт» в Вудбридже, словно это была пара шерстяных кальсон. Ее глаза тут же наполнились слезами, и горький комок подступил к горлу. Неужели она так крупно ошиблась? Или же она встретилась с неандертальцем? Разве ее ноги не казались верхом совершенства в этих колготках, за которые она отдала восемь долларов? Неужели они стали таким большим препятствием?

— Нет, — пробормотала она, отстраняясь от него. — Я не позволю тебе овладеть собой. Ты сейчас этого не заслуживаешь!

Тут Хоуп опустила голову на бильярдный стол и зарыдала.

— Боже мой, что… что случилось? — Майкл повернул ее лицом к себе.

— Я лучше умру, чем скажу тебе! — воскликнула она, осторожно надевая колготки. Казалось, что все идет хорошо. Слезы больше не текли, колготки остались целы. Сердце забилось медленнее, и она подавила рыдания.

— Черт подери, что происходит?

— Я хочу выпить.

— Что тебе налить?

— Ром с кока-колой. И побыстрее!

Хоуп успокоилась, пока Майкл приготовил ей напиток. К счастью, Деннис еще не вернулся после того, как отправился с подносом к Сюзен и Дэвиду.

— Извини, — сказала она, покраснев, когда он передал ей коктейль. — Своим поведением ты расстроил меня, но и я, пожалуй, вела себя как законченная истеричка.

Майкл дал ей допить коктейль, время от времени молча поглаживая ее по голове.

— Я поступил грубо, так набрасываясь на тебя. Это могло показаться проявлением неуважения. Из-за того, что я нахожу тебя совершенно неотразимой. Ты простишь меня?

— Все было совсем не так. Мне это понравилось.

— Тогда почему ты плакала?

— Терпеть не могу свои колготки.

— Колготки?

— Мои колготки. Они из настоящего миланского шелка. Ты буквально содрал их. После этого я почувствовала себя непривлекательной и сексуально бессильной! Это так несправедливо. Играя, я каждый второй раз носила чулки. Со швами! Но сегодня решила позволить тебе насладиться сексуальностью моих новых колготок. Видишь, что получилось.

Вспомнив обиду, Хоуп прикусила губу, чтобы снова не дать волю слезам.

Теперь настал черед Майкла покраснеть, и он покраснел так, как на это способен потомок кельтов. Хоуп встревожилась, заметив в нем перемену.

— Боже, извини! — сказала она, тут же почувствовав вину.

— Ничего страшного. У меня это пройдет, — заверил он, опрокинул в себя ее напиток и почувствовал себя намного лучше. — Это я обязан просить прощения. Я проявил плохой вкус, не оценив колготки.

От смиренного поведения Хоуп у Майкла исчезла тревога и тут же вернулось возбуждение.

— Вот какая ты девочка, — дразнился он, чтобы улучшить ей настроение. — Я первым делом должен отшлепать тебя за чувствительность!

Она смиренно выслушала этот приговор и почти обрела прежнее настроение, видя его таким кающимся.

Взяв Хоуп за руку, он подвел ее к большому креслу без подлокотников и тут же положил через колено.

— Хоуп Лоуренс, хотя ты во всем ищешь совершенства, уверен, что эти колготки больше не появятся на тебе, — сказал он, задирая ей юбку и комбинацию и обнажая блестящие, в прозрачную сетку, бежевые колготки со швом. Они были надеты на голое тело, и он через шелк ясно увидел кремовую, жемчужную плоть. — Ах, Хоуп, ты была права. Эти колготки очаровательны.

Рискуя порвать их своими грубыми руками тяжелоатлета, он правой ладонью легко провел по красивым овалам ее попочки. Сначала он легко хлопал ее по мягкому месту, затем чуть сильнее, потом изо всей силы.

— Видишь, как розовый цвет проступает через шелк? — Хоуп хотелось крикнуть. Но у нее была слишком нежная душа, чтобы второй раз обидеть своего повелителя. Вполне достаточно, что тот осознал собственную ошибку и был готов красиво признать ее! Хоуп извивалась на его больших коленях, но он держал ее крепко. Его огромные руки быстро согрели ей попочку. Похоже, шелковая сетка удерживала тепло и в то же время массировала ее нежную плоть. Хоуп вдруг вспомнила — одна из причин, по которой ее редко пороли в колготках, заключалась в том, что от шелковой сетки порка казалась больнее!

— Хорошо, я уже готова! — вдохновенно произнесла она.

— Готова?

— Ты ведь только что предлагал. Я опущусь в этом кресле на колени, а ты возьмешь меня сзади, как ты обещал.

Майкла не пришлось упрашивать дважды. Он быстро устроил ее в необходимой позе и не прекращал порку. На этот раз Хоуп старательно развела бедра и предложила себя. Но она не была готова к встрече столь внушительного органа и чуть не вскрикнула от первого толчка.

— Боже мой, полегче с этим инструментом! — умоляла она. Он вытащил на дюйм, затем чуть засунул и снова вытащил. — Ты ведь надел презерватив?

— Рад, что ты его не почувствовала.

— А ты чувствуешь?

— Да, но это не имеет значения. Я трахаю тебя. — Майкл протянул руку и потрогал плоский живот Хоуп, опустился ниже, до клитора, продолжая сдержанно долбить ее. — Спорю, ты сможешь принять мой орган целиком в анусе, — дразнился он.

— Пошел к черту! — она рассмеялась. Чтобы наказать ее, он вошел сильнее, после чего она затаила дыхание. Тем временем он прижал ладонь к нижней части ее живота так умело, что она испытала оргазм один за другим не меньше десятка раз. Наконец он вытащил свой орган.

— Они могут вернуться в любую минуту, — напомнил он, пряча улику их соития в карман пиджака.

— Да, нам следовало запереться в какой-нибудь комнате, — согласилась она, приводя в порядок одежду и посматривая на часы. — Прошло не меньше получаса. Они вернутся в любой момент.

— Верно. — Майкл вернулся к бару. — Надеюсь, продолжение последует.

Хоуп согласно улыбнулась, гордясь тем, что так хорошо управилась с первой внебрачной связью.

Notes