ГЛАВА 42

Когда все немного успокоились и стали снова говорить поочередно, выяснились следующие обстоятельства.

Роман, несмотря на размолвку с Маргошей, продолжал заниматься ее делами и в поисках приставленного к ней человека Моргана (от которого не ждал добра) случайно выявил «агента» мессира Реми. Такой вот побочный эффект у расследования получился.

Оказалось, сексотом Реми был лорд-библиотекарь Камелота сэр Венделл, попавший у идальго под подозрение благодаря настойчивому желанию отправить Маргариту из относительно безопасного Камелота в другой мир. Мир Арконы, диковатый и легко доступный для враждебного проникновения мессира Реми.

– Не верится, что он мог! – покачала головой Маргарита. – Такой милый, интеллигентный человек.

– Дорогая леди, как вы сами недавно заметили, люди способны на многое. Как в плохую, так и в хорошую сторону, – вмешался Морган. – Но чаще их тянет в плохую, это я по собственному опыту знаю.

Дело было в том, что Венделл проводил слишком много времени на работе, в служебном помещении камелотской библиотеки. Фонды же библиотеки были довольно своеобразными: она славилась обширной подборкой литературы по вопросам магии, и в особенности коллекцией гримуаров.[10]

А заклинание всегда остается заклинанием, даже если оно заключено в строки на пергаменте… Заклинания, пусть молчаливые, дремлющие, обладают потенциальным могуществом и становятся источником неконтролируемой магической энергии, и там, где концентрация этой энергии превышает предельно допустимые нормы, пребывать весьма опасно.

– Ты, вероятно, и сама замечала, как, работая с книгами, невольно впитываешь заключенную в них информацию, – напомнил Роман Маргарите. – Даже если у тебя нет времени читать книгу от корки до корки, какая-то часть отраженных в ней знаний все равно осядет у тебя в мозгу, если ты хотя бы подержишь книгу в руках. А чародейные книги испускают магию, и она может заставить человека переродиться.

Именно эта беда и постигла сэра Венделла. Он без особых оснований возомнил себя величайшим из всех магов, которого в Камелоте не способны оценить по достоинству. Поэтому он стал мечтать о переселении в иной мир, где его таланты в области магии расцвели бы махровым цветом. И стал подыскивать себе уютное местечко для переселения, делая вылазки в сопредельные Камелоту пространства, якобы ради пополнения книжного собрания. Москва, откуда он ухитрился доставить в Камелот несколько книг в стиле «фэнтези», произвела на не искушенного в житейских делах книжного червя Венделла сильное впечатление. Ему представилось, что в этом мире у него не найдется конкурентов…

Этой слабостью сэра Венделла воспользовался Реми. Честолюбивые люди теряют способность к адекватным оценкам окружающего мира и себя в этом мире. Чародеи умеют использовать таких людей и прекрасно знают, какую пользу можно извлечь из чужого честолюбия. Реми уговорил наивного, воспитанного на книгах человека оказать кое-какие услуги.

В благодарность Венделлу была обещана помощь такого могущественного мага, как Реми, в делах, касающихся переезда лорда-библиотекаря и обустройства его на новом месте, например где-нибудь в Москве или Петербурге. Да хоть в Рио-де-Жанейро, где в каком-то смысле чародеем быть еще интереснее!

И Венделл дрогнул, согласившись стать не только агентом-осведомителем мессира Реми, его глазами и ушами в Камелоте, но и проводником его идей. И прежде всего он с энтузиазмом стал плести интриги против Маргариты, потому что так угодно было мессиру Реми.

– Аркону сэр библиотекарь считал совершенно диким местом, населенным необразованными и жестокими варварами, и уговорил тебя отправиться именно туда, полагая, что в таких условиях цивилизованному человеку, а тем более женщине, просто не выжить, – говорил Роман. – Ему и в голову не приходило, что ты сумеешь найти общий язык с аборигенами. Он не учел одного – ты и вправду прекрасно чувствуешь «загадочную славянскую душу»… Кто-кто, а ты после московской жизни легко сумела там адаптироваться.

Будучи человеком, не подготовленным к службе спецагента, лорд-библиотекарь сделал несколько мелких промашек, выходя на связь с Реми, и своими действиями выдал себя с головой. Впрочем, и после разоблачения Венделл долго отпирался и не признавал свою вину, и лишь недавняя трагическая гибель его хозяина и крушение всех надежд, связанных с тайной службой, заставили библиотекаря стать откровеннее. Сейчас он заключен под стражу в замке Мерлина, и вскоре ему надлежит предстать перед королевским судом Камелота.

Роман, узнав, что его возлюбленной грозит нечто гораздо более страшное, чем внимание главы Алого клана, вновь кинулся в Аркону, куда, по его мнению, скрылась сбежавшая из Москвы Маргарита (ведь она была очень недовольна, вынужденно покинув вместе с ним затерянный славянский анклав, и наверняка при первой возможности туда вернулась).

Но к драматическому моменту появления демона из преисподней Роман опоздал. Впрочем, обо всем происходившем в кабинете Маргариты он был уже наслышан, и даже в красках. Ах, если бы он вовремя очутился рядом с прекрасной донной, то не позволил бы Реми даже помыслить о Бока дель Инферно! И почему несчастному дону Раймундо всегда так не везет!

Следы Маргариты снова затерялись, и Роман решил вернуться в Камелот, чтобы оттуда начать новые поиски, но оказался буквально втянутым внеземным ветром в пещеру, где и обнаружил свою возлюбленную, попавшую в плохую компанию членов Алого клана.

Морган клялся страшными клятвами, что не намерен был причинять Маргарите зло, Кармин под видом Гарольда Хардимура был прикомандирован к Маргарите исключительно как охранник и информатор, а все остальное – собственная инициатива этого жалкого предателя.

Кармину (вопреки его надеждам) Морган предъявил ряд обвинений в нарушении магического кодекса; предать учителя и попытаться воспользоваться незаконно добытым артефактом для причинения смерти человеку, в союзе с которым состоишь, – одно это каралось весьма жестоко, а ведь были и другие проступки.

– Кстати, тебя ожидает еще один неприятный сюрприз, – признался Маргарите Роман.

«Неужели еще не все? Да сколько же можно?» – устало подумала она и, не удержавшись, спросила:

– А нельзя ли для разнообразия что-нибудь приятное?

– Все что будет в моих силах, – галантно поклонился Роман. – Но прежде вспомни, не желала ли ты кому-нибудь превратиться в жабу?

– В жабу? Да что ты? Как можно пожелать такое человеку…

И вдруг Маргарита осеклась. Ведь пожелала же! Правда, не всерьез и не кому-то конкретному, просто ляпнула что-то в шутку, адресовав пожелание неизвестно кому… неужели исполнилось?

Тогда Жанна ни с того ни с сего решила поклясться: «Да пусть превратится в жабу та из нас, кто позволила себе двурушничать!» «Ладно, пусть превратится, я согласна», – легкомысленно ответила ей Маргоша, начисто забыв, что ее пожелания в то время имели обыкновение тут же сбываться! О, какой ужас!

– Я… я не хотела, – забормотала она. – Я не имела в виду никого конкретного! Я не верю, что кто-то мог пострадать… Неужели это…

– Анна, – закончил ее фразу Роман. – Коллеги заволновались, что она не приходит на работу, зашли ее проведать и заволновались еще больше: в окнах днем горел свет, работал телевизор, но на звонки в дверь никто не отозвался. Дверь вскрыли с милицией, ожидая самого страшного, но нашли в пустой квартире лишь одинокое земноводное… Учительницы решили, что жаба – домашняя питомица завуча. Вполне в стиле Анны.

Чтобы домашняя жаба не погибла до тех пор, пока отыщется ее хозяйка, рептилию перенесли в школьный живой уголок. Я позволил себе ее проведать и пообщался с ней на недоступном педагогическому коллективу языке. Она призналась, что работала на Реми, правда, не в качестве спецагента, наделенного серьезными полномочиями, а в качестве заурядного стукача.

– Нет, – прошептала Марго, по щекам которой уже текли слезы – не то от жалости к Анне, не то от жалости к себе, не то от сознания жестокости и несовершенства этого мира…

– Да, – грустно ответил Роман. – Да, как ни противно об этом думать. Ей была обещана вечная молодость и красота, и несчастная Анна готова была на все ради подобной награды. Она слишком долго и безнадежно завидовала Жанне, наделенной этими дарами…

– Не плачьте, милая леди, – вмешался Морган. – Мы примерно накажем эту особу. Я лично займусь этим, и она проклянет тот миг, когда пошла на поводу у собственного тщеславия и согласилась помогать черному инквизитору.

– Нет-нет! – горячо возразила Маргарита. – Она и так уже наказана… С людьми такое случается часто – по неосторожности или из-за человеческой слабости они становятся осведомителями, и это ломает прежде всего их собственные жизни. Мне их всегда было так жаль. Превращения в жабу для наказания Анны более чем достаточно. Нужно поскорее вернуть ей человеческий облик.

Ни Роман, ни тем более Морган не разделяли подобные взгляды, но согласились, что Маргарита имеет право проявить милосердие к разоблаченной предательнице. В конце концов, личная вина Анны и вправду была не столь уж страшна.

Другое дело – Кармин. Список его прегрешений был и длиннее, и страшнее… И милосердия он, по общему мнению, не заслуживал, хотя Маргарите было трудно это признать – в ее сердце все равно шевелилась жалость. Если уж привыкаешь считать человека своим другом, то до последнего не можешь поверить, что он и вправду способен на дурные поступки. Вдруг на него просто затмение нашло?

Гарольд-Кармин, лишенный магических сил, похоже, вместе с ними потерял и все прочие жизненные силы. Он сидел в углу, безвольно привалившись к каменной стене, и равнодушно слушал, как решается его судьба. От его недавней наглой самоуверенности не осталось и следа, он даже не находил слов, чтобы вмешаться в разговор. Все решали другие…

Сложившуюся ситуацию Роман и сэр Морган обсуждали по-деловому (если и не как добрые приятели, то и не как заклятые враги). Справедливо было замечено, что общая борьба людей сближает. Даже если они – чародеи с многовековым стажем.

Решено было не тащить Кармина на себе через миры, а предать его суду здесь же, в Камелоте, тем более часть преступлений была совершена им на земле королевства Мерлина.

– Вот видите, госпожа Маргарита, какие теперь пошли ученики! – сетовал Морган. – Никому нельзя верить!

– А по-моему, твой Кармин весьма талантливый ученик! – хмыкнул Роман. – Это ведь он побывал в чужой личине у меня в доме и украл охраняющий пентакль, принадлежащий нашей милой даме? С этого и начались все беды…

– Как ты это увидел? – удивился Морган. – Ты же еще не снял с себя чары, отводившие взгляд!

– Не столько увидел, сколько почувствовал… Тебе удалось многому научить этого парня. Ты сам говорил: «Я учу молодых магов отсекать все ненужные эмоции ради многократного увеличения собственной силы», – напомнил старому пирату благородный идальго. – Так чего же ты от него ожидал?

– Ты занимаешься вульгарной профанацией моих идей! – отмахнулся Морган. – Не слушайте его, леди! Мне давно не везло на последователей! Вы на их фоне сверкаете как чистый брильянт! Посему я так настойчиво пытаюсь склонить вас к совместной работе. То, что вы добровольно решили отказаться от чар исполнения желаний, говорит о многом. Такое искушение дано выдержать немногим! Я вас зауважал, юная леди! Поверьте, отвергнуть подобный дар под силу не каждому чародею. Одно это говорит о самых высоких помыслах и душевных качествах! А как ваш прекрасный облик гармонирует со стилем Алого клана! Поверьте, дамы, обладающие рыжими волосами и зелеными глазами, наиболее талантливы именно в огненной магии…

Роман не мог поверить собственным глазам и ушам – наглый и циничный Морган был совершенно не похож на себя. Он изо всех сил пытался быть обаятельным, чтобы расположить Маргариту и привлечь ее к сотрудничеству. Но она не придала его внезапно проснувшемуся обаянию и льстивым словам никакого значения.

– Господа, раз все разрешилось, мне срочно надо вернуться в Аркону.

– Зачем?! – вскричал Роман. – Что за глупости? Медом там тебе, что ли, намазано?

– При чем тут мед? У меня на носу выборы нового правителя, – рассеянно объяснила она. – Боюсь, без меня все пойдет не так… Глава Тайного приказа Горыня, по слухам, рвется к власти, а он известный мастер политической интриги. А потом, ты же знаешь, там остался мой кот Кий. Я не могу оставлять его надолго. Я обещала коту не бросать его на произвол судьбы!

Морган и Роман, которые совсем не так давно терпеть не могли друг друга, понимающе переглянулись и развели руками. Девочка стала проявлять полную самостоятельность…

Роман мог вернуться в Москву, минуя врата в доме цверга, старый Эрик сам научил его способу путешествовать по мирам, не обременяя себя проходом через соединительные порталы. Но из вежливости Лунин все же решил побывать у старика, хотя бы для того, чтобы рассказать последние новости.

Эрик Витольдович слушал внимательно и не переставал удивляться тому, какой оборот приняли события. Но Роману вскоре стало ясно, что цверг чего-то недоговаривает.

– Послушайте, старина, а не рассказать ли вам то, что вы пытаетесь от меня скрыть? – не стал мудрствовать Лунин, откровенно задав неприятный вопрос. – Мне показалось, или вы действительно знаете кое-что о делах Моргана?

Цверг засуетился.

– Да, я, конечно, кое-что знаю. И в какой-то степени, пусть самой малой, симпатизирую старому пирату. Вы, благородный дон, тоже не можете отрицать, что Морган не дурак, не так ли?

– И что из этого следует?

– В какой-то момент… вы только не сочтите это предательством… я всегда действую исключительно в интересах Маргариты, потому что люблю эту девочку как родную внучку. К тому же я так благодарен ей за Альвиса. Так вот, в какой-то момент мне показалось, что для нее будет не так уж плохо оказаться под покровительством Алого клана…

– И вы готовы были отдать ее в руки Моргана? – поразился Роман, которому всегда казалось, что на свете не может быть ничего хуже.

– Ой, ну что значит «отдать в руки»? У вас с сэром Морганом застарелая вражда, поэтому вы относитесь к нему необъективно. Он способный педагог, он мог бы многому научить Маргариту. И потом, он всегда защищает своих, этого у него не отнимешь!

– А его методы вас не пугают?

– Методы? Что методы… Мы-то с вами знаем, что магию не всегда можно творить в белых ризах. Вы ведь и сами, позвольте напомнить…

– Сам я жестоко расплачиваюсь за свои ошибки. И Маргариту я намерен уберечь от всякого зла. Я тоже всегда защищаю своих. Кстати, все, кто плел интриги против донны Марго, понесли наказание. Кроме вас, как я понимаю…

– Я вас умоляю, идальго, разве я плел интриги? Ну что вы такое говорите? Я только немножечко общался со старым пиратом. Ведь это он послал ей силу, расколдовавшую моего брата. Представляете, каких успехов девочка могла бы добиться в дальнейшем? Но что я могу поделать – вы с ней не хотите иметь дело с Морганом, значит, как хотите. Никто не неволит… Я только уверен в одном – Марго меня простит, если узнает, что у меня были другие планы.

ЭПИЛОГ

«Мерседес» известного музыканта Романа Лунина стоял в пробке на Окружной дороге.

Люди из соседних машин узнавали Лунина, махали ему и с интересом рассматривали гитариста вот так вживую, а не на телеэкране. К тому же можно было рассмотреть и лунинский «мерседес», и рыжеволосую красотку, сидевшую в машине рядом с музыкантом (что и говорить, девочка – высший класс!), и огромного мордатого кота, выглядывавшего с заднего сиденья и строившего рожи собакам, томившимся вместе с хозяевами в автомобилях по соседству, да и вообще… Будет что рассказать друзьям и родственникам.

– Терпеть не могу московские пробки, – заметила Маргарита Роману.

– А разве кто-нибудь их любит? – резонно поинтересовался он в ответ. – Но что делать прикажешь? Трансфигурироваться вместе с машиной и котом трудно… Разве что взлететь остается.

– Нет, это было бы слишком вызывающе. – И она вернулась к прерванному разговору: – Знаешь, я все-таки очень довольна своим путешествием. Опасностей было много, но они и вправду закаляют. Я теперь чувствую себя такой… более зрелой в магических делах, что ли…

Рядом с потоком автомобилей дорожные рабочие, перекрыв две полосы, укладывали асфальт (чем и объяснялась, собственно, бесконечная пробка, зародившаяся в месте сужения трассы). Маргарита механически взглянула на двух мужчин, раскидывающих горячий асфальт совковыми лопатами.

Увиденное заставило ее вскрикнуть:

– Смотри, это же они!

– Кто это «они»? – рассеянно поинтересовался Роман, готовясь выскочить наконец на оперативный простор.

– Да Гарольд, или как его там, и лорд-библиотекарь! Отбывают каторжные работы! Это у Мерлина такое жестокое наказание – лишать преступников магических способностей и отправлять в наш мир в качестве социально незащищенных граждан. Гастарбайтерами, к примеру… По-моему, это они!

Гарольд и Венделл (в оранжевых жилетах поверх драных свитеров) тоже заметили Маргариту и замерли, завороженно глядя в окно машины Лунина.

Роман и Маргарита постеснялись вот так, в упор, рассматривать посрамленных врагов, зато Кий устремил на них тот исполненный самодовольного злорадства взгляд, который коты всегда приберегают для неприятных людей.

– Эй, вы, чурки, заснули, что ли? – окликнул отвлекшихся рабочих бригадир. – Давай-давай! Бери больше, кидай дальше!

Роман, проехав участок дорожных работ, смог газануть. Ремонтники с лопатами исчезли из виду. Кот не смог удержаться и по-брежневски вальяжно помахал им лапой.

– Вид у них какой-то голодный, – заметила Маргарита. – Может быть, хоть передачу им привезем? Фруктов, соков…

– Лучше ветчины и курятины, – вмешался кот. – Сытнее.

– Что ж, помощь заключенным и каторжанам – дело благородное, – согласился Роман. – Знатным дамам положено заниматься благотворительностью. А вообще, мы давно не были в Арконе. Надо бы проверить, как там идет строительство университета… Может быть, махнем на выходные?

1

Не так ли? (Искаж. фр.)

2

Никто не тронет меня, не поранившись.

3

Наверное, даже на далеких холодных планетах, омываемых жидким метаном, усталый путник сможет определить, где именно трактир, гостиница с ресторанчиком или постоялый двор, по размещенной над входом рекламе: «Отель. Ресторан. Бар. Бизнес-ланч с 11 до 15 часов» – и поползет туда на натруженных щупальцах.

4

Ужин (нем.).

5

Иммортологня – наука о бессмертии.

6

Я есть, ты есть (нем.).

7

Естественно, в оригинале писалось: «…Овехъ посекаху, другые же мучаху, иныя же растреляху, а другые в море вметаша, и ина много зла творяху русь грекам…» и т. д., да еще и с использованием разных атавизмов вроде буквы «ять». По природной доброте и в интересах сохранения стилистического единства повествования автор опускает изложение оставшейся части летописи на языке оригинала.

8

Великий

9

Не доверяй внешности (лат.).

10

Гримуар – свод старинных заклинаний, обычно рукописных.