ГЛАВА 22

На пороге стояла Клеопатра. В вечно растрепанных волосах нимфы блестели дождевые капли, по щекам бежали мокрые дорожки, но выглядела она при этом свежей и совершенно сияющей.

– Я так люблю влажную погоду! – воскликнула она, переступая порог. – В дождь необыкновенно легко дышится! Но вот странно: по всей Москве идет дождь, а у вас тут в Гагаринском – ни капли! Вдоль по Сивцеву Вражку – потоки воды, в Староконюшенном переулке ливень, а за угол сворачиваешь – и хоть бы капля упала. И даже солнышко сквозь разрыв в тучах выглядывает.

Маргоша поняла, что ее вчерашнее колдовство до сих пор действует, но постеснялась признаться в своих дилетантских экспериментах.

– Ну что сказать? – заявила вдруг Кика, видимо в ответ на какие-то собственные мысли (она вообще имела привычку легко перепрыгивать с одной темы на другую). – По-моему, ты жива, здорова и даже неплохо выглядишь.

– А что ты тут рассчитывала увидеть? – осторожно спросила Маргоша.

– Нининсина меня так напугала, я уж и сама не знала, на что мне рассчитывать, – выдохнула Кика.

– Ну-ну, – урезонил ее Буртининкас. – Не надо запугивать нашу девочку, ей и без того вчера досталось, бедняжке. А теперь еще все будут приходить в гости и выражать удивление, что хозяйка дома до сих пор жива.

– Вы, Эрик, бываете очень бестактным, – вспыхнула Кика. – Я примчалась с самыми добрыми намерениями, меду вот привезла липового, для успокоения…

Ой, подумала Маргарита, сейчас опять поссорятся или подерутся. А Нининсины нет, чтобы их унимать. Правда, и Вальки с ее мечом тоже нет, что само по себе успокаивает.

– Дорогие мои, не ссорьтесь. Я так рада вас видеть. И сейчас мы будем пить чай, я Эрику Витольдовичу уже давно обещала, но отвлеклась на материализацию мелких покупок. Или лучше кофе?

– Мне, если можно, кофе, – сказал цверг, недоброжелательно косившийся на кикимору.

Он вообще любил демонстрировать европейские вкусы и не раз упрекал Кику за излишнее славянофильство. Раз кикимора притащила мед, значит, из вредности тем более следует требовать кофе. К кофе мед никак не пойдет.

Клеопатра надулась.

– А мне чай с медом, – буркнула она. – Чтобы без лишних хлопот. Я тут гостья незваная…

– Кика, ну как тебе не стыдно! – перебила ее Маргоша. – Ты хочешь меня обидеть?

– Вовсе нет, – смягчилась Клеопатра. – Кофе мы с тобой сварим позже. Специальный, гадательный. Я научу тебя гадать по кофейной гуще.

– Тьфу, опять эти бабьи глупости, – не выдержал цверг. – Гадать по гуще! Что вам может сказать гуща по сравнению с магическим зеркалом, которое в полном распоряжении нашей красавицы! Нужно уметь рационально подходить к использованию своих возможностей.

– Ах, Эрик Витольдович, не сердитесь, – взмолилась Маргарита, пока нимфа снова не обиделась насмерть. – Я так люблю всякие гадания! Только сегодня ведь рабочий день, мне придется позвонить в библиотеку и отпроситься. Скажу, что ко мне приехали родственники.

– Мы, может быть, мешаем? – в один голос спросили волшебные создания. – Мы, может быть, не вовремя?

Маргоше стоило больших трудов их успокоить и объяснить, что на работу ей как раз идти вовсе даже не хочется и провести время с гостями несравнимо приятнее, чем сидеть за рабочим столом в отделе, но вот трудовая дисциплина (есть такое атавистическое понятие в государственных учреждениях!) кое-где еще существует. И если уж пришло в голову манкировать обязанностями, так надо хотя бы что-нибудь приличное придумать по этому поводу для своего руководства.

– Голубушка, к чему такие сложности! – воскликнула Кика. – Давай сделаем твою водяную копию и пошлем вместо тебя на работу. Пусть посидит там за твоим столом, в компьютере что-нибудь посмотрит, карточки в картотеке порасставляет – никто ни о чем не догадается! Водяные копии бывают немного заторможенными, нов целом довольно толковыми. Вреда она, во всяком случае, не причинит.

– Водяные копии? – поразилась Маргарита. – Это что же, как в старом фильме «Марья-искусница», ты наделаешь множество моих двойников?

– Ну не обязательно множество, хотя все формы колдовства, связанные с водой, мне хорошо удаются, и я могу воспроизвести тебя в неограниченном количестве. Кстати, принцип воспроизведения в «Марье-искуснице» показан верно, только несколько приукрашен – искусство, видишь ли, всегда отличается от реальной жизни. Пойдем, дорогая, нужно найти воду, в которой будет хорошо различимо твое отражение. Ванна для этого не подойдет, там совершенно ничего не отражается. А вот большая лужа где-нибудь в тенечке, чтобы яркий свет на нее прямо не падал, будет в самый раз. Сегодня, на наше счастье, дождливо. Эрик Витольдович, не сочтите за труд, сварите кофе на всех, раз уж вы желаете именно кофе. Я тоже присоединюсь после проведения обряда. Мы с Маргошей через пару минут вернемся.

В Гагаринском переулке и вправду не пролилось ни дождинки, а вот в Староконюшенном было просто море разливное. На углу Староконюшенного и Пречистенского переулков, возле бокового флигеля Дома ученых, лужа оказалась что надо – через дорогу перейти невозможно, не начерпав воды в туфли.

Тут Кика и остановила Маргошу, у самой лужи, так чтобы было хорошо видно собственное отражение. Правда, приступить к колдовству удалось не сразу: проезжавшие мимо машины мало того что разбивали водную гладь и портили Маргошину копию, так еще и ухитрялись окатить несчастных женщин грязной водой из лужи с головы до ног.

Клеопатра страшно ругалась, грозила грубым и бессовестным водителям вслед кулаком, потом использовала очищающее заклятие, чтобы привести себя и Маргариту в порядок, и только-только намеревалась приступить к колдовству, как все начиналось сначала – к намеченной для обряда луже на всех скоростях несся очередной автомобиль.

И все же ей удалось подгадать момент, когда машин в переулке не было, и скороговоркой произнести заклинание.

– Вода, вода, отдай, что взяла! – бросила Кика последнюю фразу, прыгая вокруг лужи, и рядом с Маргошей тут же встали две точные копии. И лица, и прически, и шелковые сарафанчики были у всех трех одинаковые. И даже дубликаты бабушкиного защитительного пентакля на шее и волшебного кольца на пальце у поддельных Маргарит имелись, так что от оригинала их было просто не отличить.

Маргоша с интересом рассматривала саму себя со стороны: это ведь не отражение в зеркале, которое иногда капельку льстит, а образ во плоти, да еще и в двух экземплярах… Можно рассматривать саму себя одновременно в разных ракурсах, подмечая то, чего не разглядишь в зеркальных отражениях.

Вылетевший из-за угла «форд» окатил водой уже всех четверых.

Но водитель на этот раз попался совестливый. Он затормозил, проехав чуть вперед, и вышел из машины, несмотря на капавший дождик.

– Девчонки, вы это… извините. Ей-богу, не хотел! Вы чего над лужей-то встали? Тут и не захочешь, а обольешь! Объехать-то лужу никак не выходит, переулок узкий, нет возможностей для маневра. Ой, мать честная, тройняшки! И похожи-то как! Слушайте, сестренки, а приходите ко мне на день рождения в пятницу, а? Дружбу закрепить… Ведь это будет фурор! Три такие красотки, прямо три грации, и все на одно лицо! Как три капли! Мои дружки просто помрут от зависти, что я такое знакомство свел! Приходите, а? Меня Валерой зовут, вот вам моя визитка. Давайте дружить, сестренки!

– Слушай, а зачем ты сделала две копии? – спросила Маргоша у Кики, когда удалось внушить назойливому Валере, чтобы он отстал и катился бы на своем «форде» дальше по делам.

– Ну – задумчиво протянула Кика, – так получилось в суматохе. Ладно, запас карман не тянет, как говорит мой приятель леший. Одну водяную деву сейчас к тебе на работу отправим, а вторая пусть пока дома в уголке посидит – может, и ей дело найдется.

– А почему они такие тихие и молчаливые? Неужели они тоже будут, как копии Марьи-искусницы, говорить замогильными голосами: «Что воля, что неволя – все равно!»

– Совсем не обязательно! – передернула плечами Кика, а водяные девы, словно подшучивая над ней, тут же хором произнесли:

– Что воля, что неволя – все равно!

И посмотрели на Маргошу пустыми водянистыми взглядами.

– Ну вот, научила! – вздохнула Кика. – То, что они говорят, всего лишь реакция на внешние раздражители. Но вообще-то они обычно молчаливы, это ты правильно подметила. Представь, что было бы, если бы эти две особы принялись трещать без умолку. Пусть уж лучше помалкивают. Ладно, бери их за руки, и поведем к дому. Одна побудет дома, а второй отдашь свою сумку с пропуском и всем, что нужно для работы. Денег много не давай от греха, мало ли, что ей в голову придет. Только на транспорт. А лучше пусть пешком прогуляется – целее будет. Московский общественный транспорт – это сгусток чуждой энергии, зачастую негативной, а водяные девы – существа трепетные.

– А дорогу она найдет? – засомневалась Маргоша.

– Еще бы, она ведь все-таки твоя копия, так сказать, слепок с тебя, а ты дорогу на работу легко находишь. Ну пойдем, Эрик нас заждался.

ГЛАВА 23

Буртининкас встретил вернувшихся дам ворчанием, что кофе уже остыл, а они все где-то гуляют. Впрочем, увидев качество Кикиной работы, он смягчился и оценил водяных дев по достоинству. Одну из копий усадили в плетеное кресло на балконе, чтобы не путалась под ногами и не мешала, а вторую снарядили на службу.

Маргарита все-таки позвонила в свой отдел и извинилась из-за того, что задерживается, – родственники, дескать, неожиданно нагрянули. Ей посочувствовали: провинциальная родня, которая имеет привычку нежданно-негаданно сваливаться на голову в самый неподходящий момент, – общая проблема всех москвичей. А что поделаешь – не принять людей по-родственному тоже грех, так что крутись как знаешь.

– Кика, а эту, водяную, покормить не нужно? – поинтересовалась Маргоша, когда все наконец уселись за стол. – Как-то неудобно держать ее на балконе и не предложить выпить с нами кофе.

– Ну вообще-то, когда ей предлагают пищу, она берет и может что-нибудь съесть, но удовольствия это ей не доставит. А вот поить ее нужно регулярно, чтобы не пересохла, только лучше не кофе, а простой водой. Той, ушедшей, я сунула в сумку бутылку минералки, а эту тоже пора попоить водицей.

Водяную привели с балкона, усадили за стол и поставили перед ней стакан и бутылку с минеральной водой. Воду из магазина Маргарита наскоро материализовала, пользуясь недавно полученными навыками. Поить почти саму себя хлорированной водой из-под крана показалось ей слишком жестоким.

Водяная дева мелкими деликатными глоточками, но весьма споро опустошала стакан за стаканом. Пила она с видимым наслаждением и расцветала прямо на глазах, становясь все ярче и красивее. Даже румянец на щеках заиграл, а поначалу ее кожа была водянисто-бледной.

– Вот что значит качественная вода, – заметил цверг. – Это вам не из грязной московской лужи брать. Ну что, красавица, напилась? Ну и славно. Иди теперь на балкон, отдохни, а мы тут побеседуем.

Водяная дева встала, неожиданно мелодичным голосом произнесла: «Спасибо!» – и удалилась, оставив компанию за столом над чашками с остывшим кофе.

– Пусть идет себе, мутант на мазутной жиже, а то аппетит портит, – ворчливо прокомментировал цверг.

Маргарита сварила свежего кофе и принялась обсуждать со своими новыми друзьями всякие интересные вещи, касающиеся колдовства и чародейства, о которых она пока так мало знала.

– Эрик Витольдович, а откуда вообще взялись эти тайные знания? То, что они передаются по наследству, понятно. Но ведь изначально они должны же были откуда-то появиться?

– Да, дитя мое, многих волнует этот вопрос. Это очень древнее искусство, пришедшее на землю еще в ветхозаветные времена. Я бы хотел ознакомить тебя с одной старинной записью… Ты позволишь глянуть на книги в шкафу твоей бабушки? Помнится, у нее был один фолиант…

Буртининкас направился к книжным полкам, бормоча себе под нос:

– Ну где же это? Как всегда, в нужный момент ничего не найдешь! У Маргариты-старшей на полках вечно царил полный беспорядок. Это просто невозможно – содержать собственное книжное собрание в таком виде! Может быть, ты, дитя мое, как библиотечный работник наконец систематизируешь эту кучу книг и составишь каталог… Ну вот, нашел наконец!

Буртининкас вытащил какой-то старый том, переплетенный в потертую кожу, и раскрыл его на странице, переложенной допотопной вышитой закладкой.

– Книга Еноха дает наиболее точный ответ на твой вопрос, детка;– сказал он и принялся выразительно читать: – «Когда люди размножились и стали рождаться у них прекрасные лицом дочери, то ангелы, сыны неба, увидев их, воспылали к ним любовию и сказали: «Пойдем, выберем себе жен из дочерей человеческих и произведем с ними детей…» Они взяли себе жен, каждый по своему выбору; они вошли к ним, и жили с ними, и научили их волшебству, заклинаниям и употреблению корней и трав… Кроме того, Азазел научил людей делать мечи, ножи, щиты и панцири; он же научил их делать зеркала, браслеты и украшения, а также употреблять румяна, подкрашивать брови, носить драгоценные камни изящного вида и цвета, так что мир совершенно преобразился. Появилось безбожие, распространился разврат; люди стали грешить и совратились с истинного пути. Амацарак научил всякому волшебству и употреблению корней. Армерс научил прекращать действие чар; Баркаял научил наблюдать светила небесные; Акабиил научил знамениям и приметам, Тамиил – астрономии, и Асарадел – движению луны…» Считать ли их ангелами, космическими духами или посланцами иных миров – не суть важно, – прокомментировал прочитанное Буртининкас. – Важно, что они принесли людям.

Маргарита слушала как зачарованная – просто невероятно, что она оказалась причастна к подобным тайнам.

– Обрати внимание, дитя мое, распространение безбожия и разврата приписывается исключительно тому, что люди при помощи Азазела освоили производство вооружения, косметических препаратов и ювелирных изделий. Обладание вышеперечисленными предметами развивает в слабом человеке тщеславие, алчность и неумение управлять своими страстями. Ни волшебство и травяное знахарство, навыки которого были получены от Амацарака и Армерса, ни астрология, ни знание примет и магических знамений не заставили людей совратиться с истинного пути – лишь оружие, драгоценности да тщеславное стремление казаться при помощи различных ухищрений красивее, чем на самом деле…

– Но раз это все происходило в допотопные времена, значит, те знания погибли вместе с родом людским в волнах потопа, – подумала вслух Маргарита. – Спасся-то только один Ной с семейством и всякими тварями, которых он насажал в свой ковчег.

– Ну это, моя дорогая, некоторое преувеличение, – не согласился цверг. – Одному Ною с семейством было бы не по силам заселить всю Землю, какой бы плодовитостью ни отличались его отпрыски. Если ты вспомнишь мифологию разных народов, то сообразишь, что предания о потопе сохранились в памяти всех жителей Земли, какую бы религию они ни исповедовали. И обязательно слагались легенды о тех счастливцах, кто волшебным путем уцелел во время этого страшного бедствия. Так что адептов тайных знаний не так уж легко утопить, даже если высшие силы на них гневаются. Выживших было много, а с ними уцелели и магические искусства, полученные от ангелов небесных. В том числе и колдовство… И вовсе не обязательно считать, что тайные знания несут в себе зло. Это зависит от того, на что настроена человеческая душа и какую информацию она желает извлечь из любых знаний и умений.

– Замечательно, – вмешалась Кика. – Раз уж ворожба и разгадывание знамений не относятся к числу деяний, совращающих с пути истинного, я, с вашего позволения, наконец погадаю Маргоше на кофейной гуще!

Гадание оказалось весьма непростым ритуалом и не имело ничего общего с тем распространенным баловством с опорожненными кофейными чашечками, которым грешили Маргошины студенческие подружки.

Кика, прекрасно знавшая все содержимое кухонных полок, извлекла откуда-то старинную мельничку с вращающейся ручкой, потом заставила Маргошу купить свежие кофейные зерна – те, что находились в доме Маргариты Стефановны, были приобретены еще покойной бабушкой и, по словам кикиморы, совершенно не годились для дела, так как несли на себе след ее судьбы.

Маргоша попыталась материализовать пакет кофе в зернах тем способом, которому недавно научил ее мудрый старый цверг, но на этот раз у нее ничего не получилось. Наверное, потому что все купюры в десять, пятьдесят и сто рублей она уже потратила на другие покупки, а возиться со сдачей с тысячерублевки магические силы не желали… Пришлось спуститься в булочную и принести кофе самой. А потом еще и смолоть его собственноручно. Кика очень важно и загадочно объявила, что только таким образом творится «активное тело», необходимое для разгадывания тайн судьбы.

– У меня был однажды такой случай, – ворковала Кика, пока Маргоша накручивала ручку мельницы, добиваясь по возможности мелкого помола. – Взялась я погадать одному человеку, он художник, мы с ним на вернисаже познакомились… Ну вот, я попросила, чтобы он принес кофейные зерна для гадания с собой. Он принес, размолол их, я кофе сварила. Он выпил, и можно было бы приступить к гаданию, но только я смотрю на гущу и вижу, что получается невесть что! Так и этак рассматриваю – ну ничего не понимаю! Не его жизнь открывается, и все тут! И вообще, вижу, его уже и в живых быть не должно, а он передо мной сидит, живой и здоровый! Оказалось, у него тетя скончалась недели за две до того, и дурачок принес для гадания зерна кофе, найденные в доме покойной. Ну разве такими вещами шутят! Можно смерть к себе приманить!

Молотый кофе был засыпан в особую старинную джезву из меди, а вот воду для варки Кика взяла самую обычную, водопроводную.

– А разве тебе не нужна какая-нибудь особая вода? – удивилась Маргоша. – Солнечная или лунная?

– Многолетняя практика показала, что это неважно, – отмахнулась Кика. – Я дух водяной, меня любая вода слушается. Ну что ж, кофе готов, давай вместе выпьем этот божественный напиток, непременно вместе, это уже из области контагиозной магии, и приступим к таинству предсказаний.

ГЛАВА 24

Горячий кофе был разлит в простые белые чашки без всяких рисунков и внутренних золотых ободков. Маргоша по привычке потянулась было к сахарнице (она терпеть не могла несладкий кофе), но тут же испуганно отдернула руку: может быть, пара ложек песка испортит все дело? Магия гадания – тонкая материя…

– Бери-бери, не бойся. – Кика, заметившая Маргошины манипуляции, подвинула сахарницу к ней поближе. – Сахар в контексте нашего гадания есть вещество нейтральное и вполне допустимое. А вот крупной соли несколько кристалликов не забудь бросить в чашку, прежде чем пить. Вкус это только улучшит, а заодно и нечисть отпугнет.

Выпив крепкий и безумно вкусный, и вправду божественный напиток (Клеопатра оказалась в деле приготовления кофе большой искусницей), Маргоша, как ей было велено, перевернула чашку (движением «от себя») и дала гуще стечь по ее стенкам и немного подсохнуть.

Наконец, Кика, снова перевернув чашку донышком вниз, принялась разбирать, что за символы сложились из густых кофейных подтеков.

Маргоша, ожидавшая от нимфы прежнего беззаботного щебетания, затихла в ожидании новостей. Но Кика мрачно молчала.

– Что-нибудь плохое? – не выдержала Маргарита. – Ты видишь там что-то страшное?

– Не то чтобы страшное, хотя… удивительно, я первый раз сталкиваюсь с подобным. Все так непредсказуемо, никакой определенности. Возможно, события пойдут по одному пути, а возможно – и по другому. Посмотри сама.

Маргоша с интересом заглянула в собственную чашку. Правда, разобрать что-либо в темно-коричневых разводах ей с непривычки не удалось.

– Вот, видишь – муха, – ткнула пальцем в какую-то точку Кика, и Маргарита тут же увидела в ней силуэт маленькой мушки с поднятыми крылышками. – Это один из самых неблагоприятных знаков. Муха нейтрализует все хорошее, все добрые знаки рядом с ней превращаются лишь в тень бесплодных надежд. Это значит, вокруг тебя сгущаются темные силы…

Маргоша слегка побледнела, хотя и ожидала чего-то подобного: все последние события явственно указывали – темные силы держат ее на прицеле и с интересом ждут, когда же она сделает серьезный промах, чтобы воспользоваться ее слабостью.

– Только изображение церкви может лишить муху ее черного влияния, – продолжала Кика. – И церковь здесь есть, значит, темные силы могут быть побеждены…

И вправду Маргарита разглядела некое подобие готического собора, но почему-то в перевернутом виде.

– Я дух языческий, но даже я признаю влияние церковной силы. Как бы церковь ни располагалась, она убирает воздействие всех иных дурных знаков в обозреваемом поле, – задумчиво сказала гадательница. – Но… опять же – но! Она перевернута, а это означает все то же сгущение темных сил. Похоже, что ты их раз за разом побеждаешь, а они вновь возрождаются и активизируются на борьбу. Вот это – явный символ огня. И обычно его трактуют как предупреждение о грозящей опасности.