- Я, как и ты, считаю, что он искренний, серьезный и намерен осуществить свой план.
      - Если твой отец присоединится к нему в каком-нибудь деле, вряд ли мы будем часто его видеть. Я узнала, откуда он, - откуда-то с побережья, в направлении к Фальмуту.
      - Не очень далеко отсюда.
      - Да. - Наступила небольшая пауза, потом мать сказала:
      - Эдвина по секрету сообщила мне хорошую новость. Как ты думаешь, какую? У нее будет ребенок!
      - Я так рада! Она давно мечтала об этом. Я заметила сегодня, что она какая-то другая, а теперь поняла - она таила какой-то секрет!
      - Долго это секретом не будет! Конечно, еще очень рано, но я так счастлива за нее. Она и Карлос женаты уже... Боже, уже, кажется, лет семь!
      - Уже давно, - согласилась я.
      - Я понимаю, что они чувствуют. - Глаза ее затуманились, как всегда, когда она смотрела в прошлое. Вернувшись в настоящее, она пристально посмотрела на меня. - Величайшее счастье, Линнет, держать на руках своего собственного ребенка. Я помню...
      Внезапно она обняла меня и прижала к груди. Я знала, в тот момент она думала, что вскоре я выйду замуж и буду иметь своих детей. И эта мысль пришла ей в голову при появлении капитана Фенимора Лэндора. Это означало, что он ей понравился, что она убедит отца помочь ему в его деле и что отныне молодой человек будет частым гостем в Лайон-корте.
      ***
      Ко времени отплытия "Пассатов" из Саунда отец договорился, что еще раз встретится с Лэндорами. То ли матушка убедила его, то ли на него произвела впечатление искренность Фенимора, я не знала, но он заинтересовался идеей и сказал, что через несколько недель посетит их для дальнейшего разговора.
      Я была в восторге, зная, что и матушка обрадовалась, когда и нам пришло приглашение. Отец же ворчал:
      - Не понимаю, какое отношение к торговле имеют женщины?
      Матушка резко возразила:
      - Конечно, женщина должна знать, каким делом занимается ее муж! Во всяком случае, меня пригласили и я приму приглашение от имени Линнет и своего.
      Отец поехал короткой дорогой, взяв с собой Жако, а мы решили, что матушка и я в сопровождении служанки Дженнет и двух конюхов доберемся по суше до Тристан Прайори, дома Лэндоров.
      Был ранний ноябрь. Мы отправились в дорогу. Воздух был теплый, влажный, стоял туман, на шпалерах блестела паутина, голые ветви деревьев выглядели, как кружево, на фоне серого неба. Тут и там виднелись золотистые пятна утесника. Я помню, отец однажды сказал, что единственное время, когда мужчина не должен заниматься любовью с женщиной, - когда утесник цветет, а утесник цвел круглый год.
      Я чувствовала волнение. Я была уверена - в тот день в воздухе носилось нечто, подсказывающее мне, что я была на пороге приключения. И это имело какое-то отношение к Фенимору, встречи с которым я с нетерпением ждала.
      - Какой хмурый день! - сказала матушка, когда мы бок о бок ехали по дороге.
      - Ты так считаешь? - ответила я, и она вдруг рассмеялась. Она казалась очень счастливой. Я читала ее мысли: мне было восемнадцать - возраст, когда выходят замуж. Каждая мать хочет видеть свою дочь замужем и мечтает о внуках. Моя матушка тоже этого хотела и решила, что Фенимор - прекрасная партия. На нее произвела впечатление его искренность, может быть, к тому же она думала, что жил он не очень далеко и, если бы я вышла за него замуж, она могла бы часто меня видеть. Ее печалило то, что она была далеко от своей матери, которую обожала.
      Да, в то утро у меня было прекрасное настроение. В воздухе пахло приключением, открытиями, свадьбой, детьми, правом каждой женщины любить и производить потомство. Может быть, в дымке дня витало какое-то предупреждение, но я этого не почувствовала. Да и матушка тоже: она, как и я, с нетерпением ожидала того, что было впереди.
      Путь наш пролегал по узким сельским тропинкам между крутыми зелеными склонами и живыми изгородями, в которых виднелись немногочисленные дикие цветы как напоминание о буйстве красок в разное время года - лихнис, крапива, пастушья сумка. Временами проглядывало море - серое и спокойное в этот безветренный день. По пути нам попалась группа всадников, приветствовавших нас; разносчик, которого мы остановили, чтобы посмотреть его товар; увидели фермера, работавшего на своем поле. В первый день пути мы одолели большое расстояние и до темноты подъехали к гостинице, где остановились на ночь. Хозяин предложил жареное мясо и эль. Мы поужинали в гостиной, а затем удалились в свою комнату. Мы с матушкой спали на широкой кровати, а Дженнет на соломенном тюфяке, на полу. Конюхи спали в конюшне, и, как только рассвело, мы уже были готовы к дневному пути. Предстояла еще одна остановка в гостинице - и мы приедем в Тристан Прайори.
      Несмотря на охватившее меня возбуждение, спала я, как и матушка, крепко. Встали мы рано, готовые ехать на рассвете.
      Второй день пути был похож на первый, хотя пейзаж слегка изменился: побережье более скалистое, пустынная сельская местность, где не было роскошной зелени нашего Девона. Вечером мы подъехали к гостинице "Отдых путника".
      Хозяин, низко кланяясь, вышел к дверям поприветствовать нас, признав нас, по его мнению, "знатью". Да, у него была для нас комната, он разведет огонь в камине, положит грелки на кровать. Он потирал руки. У него были как раз молочный поросенок на вертеле, говядина, баранина и пироги - все для искушения голодных путников. Если мы будем так любезны посидеть немного в гостиной, он приготовит нам комнату: это будет лучшая комната в доме. Он с видом заговорщика прошептал, что она называется "Дубовой" из-за очень красивых панелей по стенам, и некоторые гости даже говорили ему, что комната эта достойна самой королевы.
      - Так что, миледи, если наша милостивая королева когда-нибудь проедет этим путем, мы сможем предоставить ей такой комфорт, который вряд ли она найдет вне стен своего дворца и замков!
      Это был теплый прием. Хозяин продолжал потирать руки в предвкушении барышей. Две леди, их служанка, да еще два конюха! Интересно, сколько путников проходило этим путем и часто ли у него было столько постояльцев?
      Мы сидели в гостиной, пили вино и ели довольно неплохие маленькие пирожные в ожидании ужина. Тем временем в комнате для нас развели огонь, и мы по лестнице поднялись туда. При свете двух свечей, ибо было уже темно, комната выглядела довольно мило. Огонь в камине озарял помещение приятным мерцающим светом. Я потрогала дубовые панели, которыми так гордился хозяин, и сказала:
      - Здесь очень хорошо, а хозяин, хотя и слишком елейный, кажется, намерен позаботиться о нас. Матушка ответила:
      - Мы скажем ему, что остановимся у него на обратном пути, примерно через неделю, ибо не думаю, что мы должны злоупотреблять гостеприимством в Тристан Прайори.
      Дженнет распаковала вещи, необходимые на ночь, а затем появилась служанка и сообщила, что ужин готов.
      - Сейчас мы спустимся, - сказала матушка. - Должна признаться, я проголодалась!
      В этот момент внизу послышался шум, кто-то кричал громким повелительным голосом:
      - Никаких объяснений! Проведи меня туда! Говорю тебе, кто бы ни занимал Дубовую комнату, они должны освободить ее! Неужели ты думаешь, что я соглашусь на одну из твоих клоповых комнатушек?
      Я услышала голос хозяина, весь елей из него сразу улетучился.
      - Но, сэр!.. Если бы я знал.., это было всего меньше часа назад!.. Группа путников...
      - Не имеет значения! - послышался крик. - Они могут перейти в другую комнату! Клянусь Богом, хозяин, разве я не спал много раз в твоей Дубовой комнате? Какую еще комнату можешь ты предложить, чтобы она мне подошла? Скажи!
      - Ни одной достойной вашей милости, это правда, но...
      - Отойди в сторону!
      Я стояла со свечой в руке и слышала тяжелые шаги по лестнице. Затем появился человек и увидел меня на пороге комнаты. Я удивилась, увидев, что он молод, ему было около тридцати. Глаза у него были темные, большие, блестящие; при свете свечи волосы казались черными. Но больше всего меня поразил его рост, должно быть, метра два, я редко видела таких высоких людей. Он был широк в плечах, а его короткая куртка из атласа и бархата с разрезными рукавами-буфами делала его еще шире. Его панталоны были из дорогого материала, свободный походный плащ закинут на спину. Этот надменный мужчина, требующий, как я догадалась, комнату, уже занятую нами, был щеголем.
      - Боже, мадам, так это вы заняли мою комнату?
      - Она ваша, сэр? - спросила я. - А я думала, это одна из комнат, предназначенных для гостей, и мы с моей матушкой уже заняли ее.
      - Неужели? - сказал он с сардонической усмешкой. Он хотел было продолжить свой путь наверх.
      - Я часто останавливаюсь в этой гостинице, - сказал он. - Когда я проезжаю мимо, я хочу отдохнуть. Эта комната всегда в моем распоряжении!
      - Тогда это именно тот случай, когда она не в вашем распоряжении! сказала я.
      Появилась матушка. Я поняла, хотя это было незаметно, что она немного нервничает, но она была не из тех, кто без боя отказывается от своих прав.
      - В чем дело, сэр? Что случилось? - спросила она.
      Он поклонился.
      - Случилось или нет, мадам, зависит от вас. Вы занимаете мою комнату! Освободите ее и вы сможете приятно отдохнуть, хотя и не в такой роскошной комнате.
      - У нас уже есть комната! - сказала матушка.
      - Ах, но это было до моего приезда. Несси! - громко позвал он. Затем:
      - Бог мой, человек, где твоя дочь? Хозяин стоял внизу у лестницы.
      - Я позову ее, сэр, и пошлю к вам.
      - Быстрее! Я не люблю, когда меня заставляют ждать!
      Он посмотрел на меня.
      - Не думайте, - сказал он, - что мне доставляет удовольствие стаскивать красивую женщину с кровати!
      - Я уверена в этом, - резко ответила я, - как и в том, что наш добрый хозяин найдет для вас где-нибудь в своей гостинице удобное помещение!
      Он вошел в комнату. Матушка встретила его холодным взглядом. Дженнет уставилась на него, раскрыв рот. Я знала, о чем она думала, - это был тип мужчины, которым она восхищалась. Если бы он только взглянул на нее, она бы сделала все, что бы он ни попросил, с величайшей охотой, но он не обратил на нее ни малейшего внимания.
      Он дотронулся до стены и пробормотал:
      - Эта панель прекрасна, не правда ли? Достойна особняка. Я всегда восхищался ею! И кровать тоже хороша, вы не найдете лучше ни в одной гостинице страны!
      - Не сомневаюсь, что соглашусь с вами, когда посплю на ней! - сказала я.
      - Ах, но мы должны прийти к соглашению! Я хочу сегодня спать на этой кровати!
      - На этой кровати буду спать я, о другом не может быть и речи!
      - Почему же? - нахально спросил он. Я покраснела, а матушка сказала:
      - Я должна попросить вас, сэр, оставить нас! Если вы будете продолжать оскорблять нас, мой муж узнает об этом!
      - Умоляю, скажите, кто этот джентльмен? Наш хозяин всегда забывает представить гостей!
      - Он - капитан Джейк Пенлайон! - твердо сказала матушка. - Это человек, который не позволит, чтобы оскорбляли его жену и дочь!
      - Его слава дошла и до моих ушей! Кто же не знает о нем? А, вот и Несси! А ты не торопишься, девочка моя! Разве ты не слышала, что я приехал?
      Несси сделала книксен. Это была пухлая симпатичная девушка с розовыми щечками и чудесными светлыми вьющимися волосами. На ней было платье с низким вырезом, и я вдруг подумала, что она очень хорошо знает этого человека. Он поймал ее за ухо и ущипнул. Она вскрикнула и схватила его за руку. Он засмеялся, положил руку ей на грудь, ласково похлопывая, и сказал:
      - А теперь, Несси, убери в комнате! Этот багаж надо вынести, а мой внести!
      - Я не позволю! - воскликнула матушка.
      - Моя дорогая леди, - сказал он, - как вы этому помешаете?
      - Я хочу немедленно видеть хозяина!
      - Пойдемте, - сказала я матушке, - мы сейчас же пойдем к нему! Пошли, Дженнет!
      Она оставила наши сумки лежать и последовала за нами. Хозяин был в зале. Он весь дрожал.
      - Так вот как вы обходитесь со своими гостями? - начала матушка.
      - Я не виноват! Я не знал, что он сегодня приедет! Ведь он был только на прошлой неделе. Обычно он не приезжает так часто. У меня есть очень хорошая комната...
      - Нет, - сказала матушка, но чувствовала она себя неспокойно. Если уйти отсюда, куда мы пойдем? На несколько миль вокруг гостиниц больше не было, а лошади устали. Мы вынуждены были остаться, но все в ней восставало против высокомерного, наглого поведения этого человека.
      - Мадам! - сказал хозяин. - Вы не знаете сквайра Колума Касвеллина?!
      - Если так зовут того неотесанного болвана, я не желаю его знать!
      - Ах, мадам, не всегда это зависит от нас! Я могу приготовить для вас другую комнату. Это, конечно, не лучшая комната, но хорошая, и там вы можете спокойно провести ночь!
      - Вы забыли, что отвели нам Дубовую комнату?
      - Я не забыл, но от сквайра Касвеллина можно ждать больших неприятностей! Это человек, которому надо подчиниться. Даже представить страшно, что будет с нами всеми, если я откажу ему в праве занять Дубовую комнату!
      - Я поговорю об этом с дочерью, - заявила матушка.
      Он кивнул. Мы пошли в гостиную, которая, к счастью, была пуста. Дженнет последовала за нами и села в сторонке. Матушка нетерпеливо сказала:
      - Перестань мечтать, Дженнет, все равно этот хвастун даже не взглянет в твою сторону, ты уже старуха.
      Дженнет ухмыльнулась. Я всегда поражалась ее спокойствию. Однажды матушка сказала мне, что она всегда была такой, что бы ни случилось в прошлом. Когда она становилась жертвой вожделения мужчины, как это частенько бывало, она безропотно сдавалась на милость судьбы, хотя, как говаривала матушка, при этом она была далеко не жертвой.
      - Разумнее всего будет согласиться на меньшую комнату, - произнесла матушка. - Хотела бы я, чтобы твой отец был здесь!
      - В таком случае была бы драка, а я этого не желала бы.
      - Твой отец быстро справился бы с ним. Я в этом не была уверена, в этом человеке было что-то родственное моему отцу, к тому же он был намного моложе.
      - Но отца здесь нет, а мне ненавистна сама мысль о том, чтобы уступить.
      - Мне тоже, но что случится, если мы откажемся освободить комнату? Он может выгнать нас. И что за ночь нас тогда ожидает? Нет, лучше согласиться на другую комнату и вести себя достойно. Но когда твой отец услышит об этом, он этого так не оставит!
      Я понимала, что она права. Мы не могли с ним бороться, а его замечание, что он смог бы разделить комнату с нами, встревожило меня.
      - Давай скажем хозяину, чтобы дал нам другую комнату. Мы сожалеем о плохих манерах его гостя, но так как его уже не исправишь, мы вынуждены стерпеть это оскорбление.
      Матушка послала Дженнет за хозяином. Когда он пришел, руки его под фартуком заметно дрожали. Мне стало жаль его.
      - Мы решили, что нам остается только принять ваше предложение и переселиться в другую комнату. Бедняга вздохнул с облегчением.
      - Вы умная женщина, мадам, - сказал он. - Я обещаю вам, что сделаю все...
      - Я вижу, - сказала матушка, - что это не ваша вина. Скажите мне, кто этот человек, который нагнал столько страху на вас и ваших слуг?
      - Он - владелец замка Пейлинг, и в этих местах его очень боятся. Касвеллины владеют большей частью земли вокруг. Он может выгнать нас из дома, если мы ему не угодим. Он беспощаден, отец его был нашим лордом, но он только тень своего сына.
      - И вы так смертельно его боитесь?
      - Он не так часто сюда наведывается, поэтому я не думал, что он снова приедет, ведь он был здесь на прошлой неделе. Он хорошо платит, не скупится. Я слышал, замок Пейлинг великолепен, моя дочь однажды ходила туда.
      - Ваша дочь... Несси? - резко спросила я. Хозяин выглядел смущенным, и я вдруг подумала, что дочь хозяина наверняка будет спать в отнятой у нас кровати.
      - Да, он.., заметил ее. Он хорошо относится к тем, кто умеет ему угодить. Я почувствовала омерзение.
      - Путь нам покажут комнату поскромнее, - сказала я и обратилась к матушке:
      - Это не имеет значения, завтра мы будем уже в пути.
      - Я благодарен вам, госпожа, за ваше участие. Верьте мне, я глубоко сожалею о случившемся, - Забудьте об этом, - успокоила его матушка. - Пусть наши вещи перенесут в другую комнату.
      - Это сделают, пока вы будете ужинать, - сказал хозяин, быстро возвращаясь в прежнее расположение духа. - Надеюсь, молочный поросенок, который, я не сомневаюсь, будет самым нежным из всех, что вы когда-либо пробовали, возместит это неприятное недоразумение.
      В столовой был постлан тростник, запах трав был чист и свеж. Я была голодна, а молочный поросенок, уже стоящий на столе, выглядел таким сочным и аппетитным. Около жареных говядины и баранины лежали большой пирог, дичь, пряные пирожные, марципаны и коврижки. Неудивительно, что хозяин гордился своим столом.
      Мы пробовали молочного поросенка, когда в столовую вошел Колум Касвеллин. Я отвела взгляд, и мы с матушкой стали говорить о нашем путешествии, будто его и не было в комнате.
      Но он не мог позволить, чтобы его не замечали. Он потребовал внимания хозяина - ему нужен лучший кусок говядины и самый большой кусок пирога. Несси обслуживала его, не обращая внимания на других и незамедлительно выполняя все его требования.
      - Был чудесный день! - обратился он ко мне.
      - Да, - согласилась я.
      - Вы приехали издалека?
      - Расстояние дневного пути.
      - Это сколько?
      - Это зависит от всадников.
      - Я имел в виду этих всадников. - Он кивнул в сторону матушки и Дженнет.
      - Мы покинули Плимут два дня назад.
      - Плимут? Ну, конечно же, капитан Джейк Пенлайон! Один из национальных героев!
      - Не сомневаюсь, вы тоже бывали в море с флотом, сэр?
      - Да, - сказал он, - и хорошо зарекомендовал себя.
      - Я и в этом не сомневаюсь, - сказала я. - Мама, ты закончила?
      Она ответила утвердительно.
      - Тогда пойдем, посмотрим и сравним комнату, в которой мы должны провести ночь, с той, которую этот джентльмен отнял у нас.
      Он громко рассмеялся. Мы поднялись, но, к несчастью, должны были пройти совсем близко от него, и, когда мы проходили мимо, он поймал край моего платья и потянул так, что мне пришлось остановиться.
      Я с отвращением взглянула на руку, держащую мою юбку, и мне ничего не оставалось, как встретиться с ним взглядом. Он смотрел мне прямо в глаза. Его блестящие черные глаза предвещали беду, более того, они встревожили меня. Я попыталась выдернуть платье, но он держал крепко.
      - Сэр? - воскликнула я с яростью и возмущением.
      Матушка потянула меня за руку, не заметив, что он удерживал меня.
      Я сказала:
      - Сейчас же отпустите меня!
      - Я только хотел быть вежливым, - ответил он.
      - Вежливым? У вас странные манеры, - отпарировала я.
      Матушка очень рассердилась.
      - Как вы смеете дотрагиваться до моей дочери! - закричала она. - Если вы не...
      Он ждал, когда она закончит мысль, слегка приподняв бровь, нагло улыбаясь. Он хотел услышать, что же она сделает, прекрасно понимая, что ничего. Он был здесь господином, хозяин гостиницы смертельно его боялся. Что могли сделать против него две беспомощные женщины?
      Он сказал:
      - Я собирался сказать, мадам, что не хочу, чтобы вы плохо обо мне думали, поэтому я скажу хозяину, что займу худшую комнату, ибо Дубовую комнату я отдаю вам, леди!
      Мы молчали, совершенно сбитые с толку. Матушка очнулась первой и холодно ответила:
      - Нет необходимости. Мы уже приготовились занять другую комнату.
      Он пришел в неистовство, отпустил мою юбку и грохнул кулаком по столу.
      - Вы займете Дубовую комнату! Я прекрасно высплюсь и в худшей! Несси, позови отца, немедленно, и не стой здесь, разинув рот!
      Когда мы уже были на пороге столовой, появился хозяин.
      - Эти леди останутся в Дубовой комнате! - проревел Колум Касвеллин. Возьми их багаж и отнеси обратно! Я отказываюсь от комнаты. Ну-ка, Несси, налей мне вина.
      Матушка обратилась к хозяину:
      - Это оскорбительно, и я хотела бы положить этому конец. Мы не вернемся в Дубовую комнату. Мы оставим ее для этого.., этого.., грубияна с плохими манерами...
      Хозяин покачал головой, снова начав дрожать.
      - Он сказал, так будет, и это должно быть так.
      Он выглядел таким испуганным, что матушке ничего не оставалось, как пожать плечами. Наши сумки опять принесли в Дубовую комнату, Дженнет распаковала их, и мы решили укладываться на ночь.
      Матушка заперла дверь на засов.
      - С такими людьми в гостинице ни в чем нельзя быть уверенным, - сказала она.
      Я долго не могла уснуть, хоть кровать и была удобной. Я все думала о Колуме Касвеллине, воображая его на этой кровати с Несси, ибо была уверена, что девушка проводит ночь с ним. Я была взволнована, и это было мне неприятно, что-то проснулось во мне, о чем я до сих пор не подозревала.
      Матушка тоже не могла уснуть. Мы немного поговорили, потом замолчали, и, наконец, она заснула. Дженнет, судя по глубокому дыханию, безмятежно спала на своем тюфяке. Я старалась не ворочаться на кровати, чтобы не потревожить матушку, а напряженно лежала в неудобной позе.
      Вдруг я услышала слабый стук в оконную раму. Сначала я подумала, что мне показалось, и тихо лежала, прислушиваясь. Опять стук. Я соскользнула с кровати, подошла к окну, открыла его и выглянула. Луна отбрасывала белый свет на деревья и изгороди. Было красиво, воздух был мягкий, ароматный. Потом я увидела, как из-за деревьев показалась тень, там, широко расставив ноги, стоял Касвеллин и, задрав голову, смотрел в окно.
      Я отпрянула, услышав, как он засмеялся. Он послал мне воздушный поцелуй. Я была так поражена, что несколько секунд стояла, глядя на него. Он протянул руки, как бы приглашая меня спуститься.
      Я торопливо закрыла окно и вернулась в постель. Я лежала, вся дрожа, в ужасе от мысли, что могу разбудить матушку. Я не сводила глаз с окна. Мне казалось, он вот-вот там появится. Лежала и прислушивалась к звукам за дверью.
      Ничего не случилось. Наконец я уснула. Мне снились какие-то беспокойные, неясные сны, но Касвеллин занимал в них центральное место.
      Мы проснулись еще до рассвета. Хозяин накормил нас горячим завтраком, и, пока все еще спали, мы отправились в путь.
      Я была рада уехать, но знала, что еще долго буду вспоминать Колума Касвеллина со смешанным чувством восхищения и ужаса.
      ***
      В тот день мы прибыли в Тристан Прайори. Это был чудесный дом, расположенный примерно в пяти милях от берега. Отец еще не приехал, мы же были тепло встречены Фенимором и его родителями. Дом был построен недавно на месте старого монастыря, снесенного во время закрытия монастырей в царствование отца королевы. От старого монастыря мало что осталось. На следующий день и потом, пока мы ожидали приезда отца, Фенимор с удовольствием показывал нам эти развалины.
      Родители его оказались замечательными людьми. Отец его был морским капитаном, и это нас сближало. Мне нравился Фенимор в его доме, как он понравился мне в моем. Мне нравились его спокойствие и серьезность, его целеустремленность. Невольно я сравнивала его с человеком, которого мы встретили в гостинице. Тот человек всегда брал все, что хотел, таким же в некотором роде был и Фенимор, но как различались их методы. Мне казалось, что Фенимор всегда будет считаться с людьми. Я с нетерпением ждала приезда отца и надеялась, что он придет к какому-либо соглашению с Лэндорами.
      В западном крыле было очень много комнат. Дом традиционно был построен в форме буквы "Е". Матушка и я получили комнаты по соседству, маленькую же комнатку рядом заняла Дженнет. Наши конюхи были устроены около конюшен, вместе с прислугой. Меня поразил абсолютный покой места. В эту ночь я спала крепко, атмосфера в Тристан Прайори была очень приятной.
      Моей матушке очень понравились хозяева, и, кажется, с их молчаливого согласия, Фенимор собирался меня развлекать. В первое же утро он сказал, что сначала покажет мне дом, а так как после трехдневного путешествия в седле я нуждалась в отдыхе, мы прогуляемся пешком вокруг имения, так что я получу возможность познакомиться с местом.
      Большая лестница, ведущая из зала на галерею, была действительно очень красива, особенно изящные резные перила. На галерее висели портреты. Я остановилась перед портретом Фенимора. Он спокойно смотрел с холста на мир. Это был взгляд человека, точно знающего, что он хочет.
      - Поразительное сходство, - сказала я.
      Рядом с его портретом было пустое место, раньше там что-то висело. Интересно, что же это было и почему сняли?
      Это был уютный дом, скромнее, чем Лайон-корт, и очень современный по сравнению с древним Труинд Грейндж. Здесь были свои кладовые, молотилка, где просеивали муку, зимняя гостиная, в которой всегда собирались в холодную погоду. Кухня была просторной, с большой плитой, вертелами и печками. Фенимор обратил мое внимание на то, как удобно, когда зимняя гостиная и главный зал рядом. Этот зал был центром дома, как в Лайон-корте и Труинде. В таком зале подавали обед, когда собиралось много гостей, семья же чаще пользовалась зимней гостиной.
      Мы гуляли по парку, очень красиво распланированному. В нем были фонтаны и тенистые аллеи, несколько мраморных статуй; на многочисленных клумбах были бордюры из розмарина, лаванды, майорана. Фенимор показал мне закрытый сад с бассейном в центре. В большинстве домов они были спланированы в стиле знаменитого бассейна, сооруженного Генрихом VIII в Хэмптон-корте. Уединенный, окруженный высокой живой изгородью, он служил местом для членов семьи, куда они могли прийти летом: женщины - чтобы посидеть здесь за вышиванием или заняться живописью, мужчины - чтобы поговорить с ними, отдохнуть, расслабиться, порадоваться солнечному свету.
      Мы сидели с Фенимором у бассейна, и он рассказывал мне, как представляет себе будущее. Мне нравилось слушать его, я хотела, чтобы он говорил и говорил. Он сказал мне, что еще не думал о преуспевании. Он посещал верфи в Британии и пытался убедить их владельцев в необходимости строить корабли, большие корабли, способные нести тяжелые грузы и постоять за себя на море.
      - Они, наверно, должны быть вооружены? - сказала я.
      - Увы, так устроен мир. Нет сомнения, на море будут сражаться. Там, где процветание и прибыль, всегда будут те, кто завидует и стремится отобрать все силой. Соперничество должно быть, и я это приветствую, но соперничество доброе, честное. Хотя вряд ли можно надеяться, что люди внезапно поумнеют. Они будут продолжать стремиться захватить то, что им не принадлежит, и верить, что грабежом можно добыть больше, чем упорным трудом. Торговля должна прокормить всех, кто готов работать, но никто не хочет этого видеть. Должны быть люди, которые будут знатнее, смелее, богаче, чем другие. Должны быть люди, которые будут иметь власть над другими...
      И я сразу подумала о человеке в гостинице и чуть не рассказала Фенимору о том, что случилось, но передумала. В саду было так хорошо, мне доставлял радость наш разговор, и я не хотела вносить в него диссонанс. Чем больше я думала о том человеке, а я должна признаться, что думала о нем много, тем неприятнее казалась встреча. Он был груб, смел, посмел разбудить меня и заставить подойти к окну. Действительно ли он послал мне воздушный поцелуй или это мне показалось? Действительно ли он предлагал мне спуститься к нему? Ведь он же должен был знать, что это невозможно? Нет, он просто хотел потревожить меня, и это ему удалось.
      Фенимор продолжал говорить о кораблестроительном буме, который должен последовать за поражением Армады.
      - Испанцы только наполовину сознавали ожидающие их перспективы, - говорил он. - Они были одержимы идеей заставить весь мир признать их религиозные доктрины, и в этом была их слабость. Их король - фанатик. Представляю, как он сейчас несчастлив. Я чувствую это сердцем, и мне жаль его.
      - Не говорите этого при моем отце.
      - Нет, - сказал Фенимор, - он не поймет, но я убежден, что даже самые жестокие, заблудшие люди несут в себе искру человечности, и, если бы мы смогли воспламенить ее.., кто знает?
      Я поняла тогда, что он сильно отличался от моего отца, он был мягкий и терпимый. Слабое предчувствие чего-то нехорошего овладело мной. Неужели, чтобы преуспеть в этом грубом мире, надо было иметь такие качества, как жестокость, которой обладали такие, как мой отец, и целеустремленность, которая помогала видеть только одну сторону проблемы? Я знала, что Фенимор был способен рассматривать проблему со всех сторон.
      А Фенимор говорил так вдохновенно! Слушая его, я видела наши порты, оживленные мирными торговыми судами. Я видела, как разгружают корабли специи, золото, слоновую кость, - потому что, по его планам, корабли должны ходить не только до Балтийских и Средиземноморских портов, но и в Восточную Индию. Было очень приятно этим сырым ноябрьским днем идти по саду с Фенимором, слушать об его планах, узнавать об имении, в котором он жил, когда был не в море.
      Мне и матушке очень понравились его родители. Отец его, несомненно, был человеком моря, а это значило, что у них с моим отцом было много общего. Он не был таким шумным и напыщенным, как Джейк Пенлайон. В любом случае, существовал только один такой Джейк Пенлайон, но у отца Фенимора наверняка были кровопролитные приключения на морях, и они должны были оставить след в его душе. Фенимор унаследовал что-то от мягкой натуры своей матери. Он был более вдумчивый, занимался самоанализом больше, чем другие представители его профессии. Он был усерднее, логичнее большинства других, мог, - правда, я не уверена, что это хорошее качество - видеть многие грани одной проблемы.
      Я думаю, если есть две сходные семьи, в которых есть молодые люди противоположного пола, обязательно должна возникать мысль о брачном союзе. Я знала, об этом думали и моя матушка, и родители Фенимора. Каждая мать хочет видеть своего сына или дочь женатым или замужней; будущие бабушки и дедушки жаждут иметь внуков. Я знала, что было на уме у моей матушки: ей нравился Фенимор и она с удовольствием приняла бы его как зятя. Я уверена, что Лэндоры оказали бы мне такой же теплый прием.