- Что она за женщина?
      Мистер Тамбдин помолчал.
      - Она.., да... Про нее не скажешь, что она - дочь вашего отца...
      - Что же нам делать?
      - Я хочу установить подлинность свидетельства!
      - Об этом еще кто-нибудь знает?
      - Я решился рассказать мистеру Хансону: он разбирается в законах. Один раз мы с ним случайно обменялись мнениями по поводу какого-то дела, и с тех пор я часто с ним советуюсь. Очень часто речь идет о здешних людях, а он здесь всех хорошо знает, это помогает.
      - Он написал мне, но ни словом не обмолвился, о чем именно идет речь!
      - Да, он действует осмотрительно.
      - Значит, нам остается ждать результатов освидетельствования?
      Он кивнул:
      - Она принесет его завтра. С ней будет адвокат.
      Наверное, вам тоже стоит присутствовать. И, если вы не возражаете, я приглашу мистера Хансона.
      Я сказала слабым голосом:
      - Нет, я не возражаю.
      - Это очень большое потрясение для вас, мисс Кадорсон, и так скоро после трагедии... Но не будь ее, не было бы и ничего этого. Как ужасно!
      - Я пойду, мистер Тамблин, - сказала я. - Увидимся завтра утром.
      Я вышла на улицу, села на лошадь, выехала из города и поехала вверх по холму, по направлению к Кадору.
      Потом я свернула в сторону. Я не могла сейчас видеть собственного дома. Я всегда так гордилась им.
      Наш дом.., а теперь только мой. Но как надолго?
      Может ли все быть правдой? Нет, мой отец никогда не бросил бы ту женщину! Он никогда бы не женился на моей матери фальшивым браком! Это было не в его характере, она лжет! Мне было ясно, что произошло;
      "Сидней-Газет" подробнейшим образом описала историю моего отца. Эта женщина наверняка прочла о том, как он прибыл в Австралию отбывать свой срок, как приобрел небольшой участок земли, которую он и обрабатывал в то время, когда пришло известие о наследстве. Романтичная история, одна из тех, какие нравятся газетчикам. И ей ничего не стоило сфабриковать свою историю: женитьба, бегство и исчезновение из Австралии на долгие годы, которые он блестяще прожил в Англии, где снова женился, прочно обосновался и обзавелся семьей. Мне было понятно, каким образом эта идея переросла в бессовестный замысел и, ввиду большого расстояния между Австралией и Англией, вполне могла сойти за правду.
      Я задавала себе вопрос, что происходит с моей жизнью? Я пережила тяжелейшее потрясение от потери семьи, и так внезапно Они покинули меня в то утро, будучи безупречно здоровыми, и я никогда больше их не увидела Я потеряла Рольфа из-за своей неуверенности, и теперь я могла потерять собственный дом!.. Казалось, что судьба собирается лишить меня всего самого дорогого!
      Я не могла поверить, что все это происходит на самом деле. Не может быть, чтобы моя мама была ненастоящей женой моего отца и что я незаконная дочь, а Джекко - незаконный сын. Это был какой-то дурной сон!
      И все-таки мистер Тамблин считает, что это могло быть в действительности.
      Я проехала несколько миль, совершенно не думая о том, куда еду, и подъехала к домику Крофта, словно какая-то рука привела меня туда, потому что его существование вдруг наполнилось для меня особым смыслом.
      Это был маленький домик на границе наших владений. Моя мать купила его десять лет назад. Забеременела одна из горничных, а отцом будущего ребенка был рабочий с одной фермы - Крофт. Их необходимо было быстро поженить, и моя мама купила для них дом. Таким образом, дом был собственностью моей матери и, очевидно, не принадлежал к владениям отца.
      Какая странная мысль! Если окажется, что та женщина права, это место станет моим единственным домом в Корнуолле!
      Я объехала вокруг дома. Он был пуст, потому что семья Крофтов еще перед нашим отъездом в Австралию перебралась на север Англии. Кузен хозяина предложил ему долю на своей ферме, а после них в доме не поселился никто. Какая абсурдная мысль! Конечно, обман этой женщины будет раскрыт!
      ***
      Вернувшись в Кадор, я вызвала в гостиную миссис Пенлок и Исаака. На их лицах читалось ожидание. Я сразу же сообщила им новость:
      - В округе появилась женщина, которая говорит, что является дочерью моего отца и что он женился на ее матери до того, как женился на моей! Она заявляет, что Кадор принадлежит ей!
      Даже миссис Пенлок была ошарашена.
      - Конечно, ей придется доказать свою правоту, - продолжала я. - И, если ей это удастся, здесь произойдут большие изменения: дом перестанет принадлежать мне!
      Исаак совершенно побелел и выглядел потрясенным.
      Миссис Пенлок прошептала:
      - О, это ужасная женщина.., если она такое говорит. Это наглая ложь, вот что это такое.
      - Так думаю и я, миссис Пенлок, - сказала я. - Я надеюсь на это Такие заявления, конечно, должны быть тщательно проверены, но мистер Тамблин допускает такую возможность. Она говорит, что у нее есть доказательство. Было бы неплохо, если бы вы заранее предупредили слуг. Они догадываются о том, что что-то происходит, и я думаю, что лучше им узнать правду, чем питаться слухами. Особенно потому, что это может сильно повлиять на их будущее.
      Миссис Пенлок кивнула:
      - Не обращайте никакого внимания на эту злодейку, мисс Кадорсон.
      - К несчастью, миссис Пенлок, я должна думать об этом.., пока ее не изобличили во лжи.
      - Ее изобличат, не сомневайтесь в этом.
      Я горячо молилась, чтобы так оно и было.
      ***
      Я не могла себя ничем занять. Когда я ходила по дому, я думала: "Может быть, у меня нет на него никаких прав? Может быть, я должна покинуть его?"
      На следующий день я отправилась в контору адвоката, где меня встретил погрустневший мистер Тамблин.
      - Входите, мисс Кадорсон. - И потом прошептал:
      - Она здесь.., а также мистер Хансон. Я представлю вас немедленно.
      Рольф взял мои руки и, крепко сжав их, посмотрел в лицо.
      - Доброе утро, Аннора, - сказал он, а на его лице я прочитала, как расстроен и печален он был из-за происходящего.
      Мне стало гораздо легче в его присутствии.
      А потом я увидела ее. "О нет, - подумала я, - Она не может быть дочерью моего отца".
      Женщина была высокая и пышнотелая, с крупными чертами лица, большими голубыми глазами и пышными волосами рыжеватого оттенка. В ней чувствовалась агрессивная напористость. "Нет, нет, - опять подумала я. - У него никогда не было такой дочери".
      - Это мисс... Мария Кадорсон, - представил мистер Тамблин. - А это.., мисс Аннора Кадорсон.
      Она коротко засмеялась:
      - Да, вероятно, мы сестры.., или полусестры, если хотите.
      Я не ответила, не могла с этим согласиться.
      Мистер Тамблин продолжил:
      - Я уже сообщил мисс Анноре Кадорсон о ваших притязаниях. Она считает, что это невероятно, поскольку хорошо знает своего отца.
      - А я никогда не знала его, - обратилась она Ко мне. - Он уехал, когда я была совсем маленькой. Он бросил мою мать и предоставил ей воспитывать меня самостоятельно.
      - Мой отец был человеком, который всегда выполнял свои обязательства! - воскликнула я.
      - Да, вероятно, это был единственный случай, когда он о них забыл.
      Мистер Тамблин кашлянул и вмешался:
      - Адвокат мисс Марии Кадорсон будет с минуты на минуту. Он принесет с собой брачное свидетельство, о существовании которого было заявлено. Мало что можно сказать, пока документ не изучен и пока не будет доказана его подлинность.
      Женщина посмотрела на меня, и выражение ее лица смягчилось:
      - Не думай, что я не догадываюсь о твоих чувствах. Это для тебя, вероятно, ужасная новость. Я знаю, что это за дом и что это за владения. Моя мать часто мне о них рассказывала. Вы знаете, мой отец, не переставая, говорил о них, хотя тогда и не знал, что станет здесь хозяином. Он ушел из дома к цыганам.
      Они не ладили с братом, который всегда относился к отцу неприязненно. Но все переменилось, когда имение .стало его собственностью. Он отбыл свой срок и стал свободным человеком. Он смог вернуться в Англию и вступить в наследование, но не хотел брать с собой меня и мою мать.., поэтому он просто исчез.
      - Здесь какая-то ошибка. Мой отец никогда бы так не поступил.
      - О, он так и сделал. Моя мать осталась брошенная, с ребенком на руках. Она вернулась к своему отцу: это было ее спасением. Но ее место здесь, в Кадоре, о котором она так много слышала. Она часто говорила мне, что у нее такое чувство, будто она побывала там. Он много рассказывал об этом доме: о бывшей подземной тюрьме, где г сейчас хранят пищу, потому что там было холодно; о кухнях с огромными вертелами и о прачечных. Мать упоминала о столовой, украшенной шпалерами, изображавшими войны Алой и Белой розы, о великом восстании... Эти рассказы произвели на мою мать большое впечатление, и мне захотелось побольше узнать об этих событиях. Трудно поверить, что она никогда тут не была. По ее словам, мой отец был прекрасным рассказчиком.
      Я слушала ее ошеломленно: она точно описывала Кадор.
      - Что поразило меня больше всего, - продолжала она, - так это то, что они называли "смотровыми щелями". Я не могу дождаться, чтобы увидеть их своими глазами. Я сгораю от желания посмотреть через эти щели вниз, на церковь и холл. Я хочу прогуляться по стене и посмотреть оттуда на море, но я уверена, что смотровые щели понравятся мне больше всего.
      Я подумала: "Она знает дом. Она знает его в подробностях. Как это возможно, если не..."
      Она заметила, какой эффект произвели на меня ее слова, и ее глаза злорадно сверкнули.
      Она продолжала:
      - Мама пыталась плести кружева. Она говорила, что плетеные кружева были в столовой на стульях.
      Она называла их "кружевами королевы Анны", - Она улыбнулась. - Мама часто говорила, что отец мог бы показать ей то, о чем так много рассказывал.
      Мистер Тамблин смотрел с беспокойством. Я видела, что Рольф тоже смущен, потому что она дает точное описание Кадоре, а узнать об этом она могла только от человека, который его хорошо знал.
      Стало немного легче, когда пришел адвокат Марии.
      Она представила его как мистера Триллинга. Он приехал вместе с ней из Сиднея, Он тоже узнал обо всем из газет, без сомнения. В то время об этой истории говорил весь Сидней: человек, который был выслан на семь лет, отбыл наказание, а затем вернулся, чтобы найти свою смерть. Этот случай не мог не привлечь всеобщего внимания. Мистер Триллинг сказал, что нет никакого сомнения в том, что мисс Мария Кадорсон говорит правду, и брачное свидетельство это подтвердит.
      Самый драматический момент настал тогда, когда он достал свидетельство. Мистер Тамблин порывисто схватил его, и они с Рольфом стали изучать бумагу.
      Я увидела замешательство на их лицах.
      - Кажется, это подлинный документ, - произнес мистер Тамблин.
      Рольф посмотрел на меня с глубоким состраданием, что подтвердило мои худшие опасения.
      - Конечно, - добавил мистер Тамблин, - документ предстоит изучить более тщательно.
      - Могу я тоже посмотреть? - спросила я.
      Документ оказался у меня в руках. Я уставилась на имена: Джейк Кадорсон и Хильда Стилмэн. Стилмэн...
      Имя звучало очень знакомо.
      - Она была твоей матерью? - донеслись до меня звуки собственного голоса. - Хильда Стилмэн?
      - Да, моего дедушку звали Том Стилмэн. У него было приличное состояние. Его имение называлось Стилмэнс-Грик... Оно названо его именем, потому что вокруг не было ни одной живой души, когда он приехал туда.
      - Где оно находится? - спросил мистер Тамблин.
      - К югу от Брисбена, почти на самой границе Нового Южного Уэльса и Квинсленда.
      Все закружилось у меня перед глазами. Я вспомнила тот день, когда разбирала вещи родителей и нашла маленькую записную книжку, которую когда-то сама подарила отцу. Я отчетливо вспомнила запись: "Стилмэнс-Грик, на границе Нового Южного Уэльса и Квинсленда".
      У отца был этот адрес. Он спрашивал Грегори Доннелли, как туда добраться. Хильда Стилмэн вернулась к своему отцу, оставшись одна... Именно там и выросла Мария... Мой отец знал о ее местонахождении и собирался поехать туда. Что это значило?
      Только одно: он знал о Стилмэнс-Грик, о доме девушки, которая заявляет, что является его дочерью.
      Что он собирался сделать? Возместить ей каким-то образом свое отсутствие? Или просто хотел увидеть свою дочь? Неужели это была истинная причина того, что он так хотел поехать в Австралию?
      Мария говорила о Кадоре, как будто была здесь и все видела своими глазами. Ответом на это может быть только одно: она сказала правду. Она законная дочь моего отца, а я - незаконная. Я не имею никаких прав на Кадор. Я не только потеряла своих родителей и брата, но мне предстояло лишиться и дома.
      ОТКРЫТИЕ
      Тех месяцев мне никогда не забыть: это было самое тяжелое испытание из всех, которые мне выпали. Здравый смысл свидетельствовал, что Мария говорит правду, но все мои чувства протестовали против этого.
      Мой отец никогда бы не поступил так с ней и ее матерью. Я могла понять, что даже если он, действительно, женился на той женщине, то понимал, что совершил роковую ошибку и перспектива возвращения с ней в Англию приводила его в замешательство. Она не была создана для жизни в Кадоре. Может быть, он и хотел расстаться с ней, но никогда бы не поступил так, как это было представлено.
      Дело вынесли на суд. Мистер Тамблин сказал, что это необходимо: я не должна просто так уступить свое состояние женщине, которая явилась неизвестно откуда и предъявила на него свои права. Именно суд должен был разобраться в этом деле и вынести свое решение.
      Все дни Рольф находился рядом со мной. Он был совершенно потрясен развитием событий. Мне хотелось обратиться к нему, сказать, как я несчастна. Но между нами существовал барьер. Рольф помогал мне, советовал, отдавал мне свои знания, свое сострадание, но близости, которая возникла между нами когда-то, больше не было.
      Он согласился с мистером Тамблином в том, что дело должно слушаться в суде. Мне же была ненавистна эта мысль.
      Эта женщина прекрасно рассказывала свою историю. Казалось, все совпадает в мелочах. Ее мать встретила моего отца - так начинался ее рассказ - в отеле Сиднея, где та работала буфетчицей. Они сблизились.
      Он отбыл срок своего наказания и приобрел небольшой участок земли, который находился в нескольких сотнях милях к северу от Сиднея. У них родилась дочь - Мария. Потом пришло известие о наследстве, которое ему досталось. Он скрыл это от своей жены, но сказал ей, что собирается продать имение человеку, которого звали Томас Доннелли. Потом они вернулись в Сидней, где, как она думала, они будут жить, пока не приобретут другой участок земли. Но отец оставил ее в Сиднее, и больше они не встречались Он не оставил ей ничего, ни единого гроша. Единственное решение для нее - это вернуться к отцу, в Стилмэнс-Грик. Там Мария и выросла, и, если бы кто-то попытался назвать ее незаконнорожденной, у нее был документ, который это опровергал.
      Когда газеты заговорили о сэре Джейке Кадорсоне, сообщив историю его прошлого, Мария поняла, что это был ее отец, который покинул их с матерью столько лет назад. Она узнала о существовании имения в Корнуолле и посоветовалась со своими друзьями. Они посоветовали ей получить то, что принадлежит ей по праву. Именно этого она и добивалась.
      Брачное свидетельство тщательно исследовали, и было вынесено решение, что это - подлинный документ.
      Ее адвокат напомнил суду о том, что Джейк Кадорсон был всегда легкомысленный в отношении женщин.
      Известно, что у него есть незаконная дочь, которая родилась в Кенте в тот самый год, когда он был выслан в Австралию. Об этом ребенке заботились другие, а это ни в малейшей степени не волновало, насколько она обеспечена.
      Наш адвокат заметил, что он не знал о ее существовании, и в любом случае тогда он ничего не мог для нее сделать.
      Скоро я стала понимать происходящее. Казалось, все вооружились против моего отца. Рассказ Марии прекрасно совпадал со всем, что произошло. Вспомнили, что преступление моего отца состояло в том, что он убил человека, который, по его словам, пытался изнасиловать цыганскую девушку.
      Все поносили его. Этого я не могла вынести. Чтобы доказать правоту этой женщины, нужно было представить моего отца циничным охотником за женскими юбками.
      Я с самого начала поняла, что мы проиграем дело.
      Рассказ Марии был очень правдоподобен, и мне приходилось согласиться с тем, что если бы я не знала своего отца и смотрела на дело со стороны, я бы, скорее всего, поверила ей. И ей удалось доказать, что она - дочь Джейка Кадорсона и является полноправной наследницей Кадора.
      После вынесения приговора она подошла ко мне:
      - Я не хочу торопить тебя. Могу себе представить, каково тебе сейчас. Ты, наверное, захочешь забрать кое-какие вещи? Можешь оставаться, пока не подыщешь себе что-нибудь.
      - Я уеду в Лондон, - ответила я ей. - Я хочу уехать отсюда.
      В доме царила мрачная атмосфера, слуги были обеспокоены. Им совсем не нравилось, что у них теперь будет новая хозяйка. Раньше я не понимала, насколько они мне преданы.
      Приехали дядя Питер и тетя Амарилис, чтобы увезти меня в Лондон, и через несколько дней мы уехали.
      Я не имела ни малейшего представления о том, что будет дальше. По временам во мне вспыхивал неистовый гнев, потом он сменялся апатией. Меня приводила в отчаяние репутация, которую создали моему отцу Я знала, что он провел бурную молодость, знала, что он был отцом Тамариск, и она, действительно, родилась в результате случайной встречи, но он никогда бы не бросил собственную жену и ребенка Он никогда бы не устроил шутовское представление из женитьбы на моей матери. Пусть даже все свидетельства были против него, в глубине души я знала, что это не так.
      Тетя Амарилис была очень печальна. Еще раз ей представился случай усомниться в том, что жизнь устроена так уж хорошо. Дядя Питер был задумчив.
      Я знала, что он думает о том, как оспорить приговор.
      Конечно, он никогда не принял бы поражения, но я заметила по некоторым признакам, что он, как и большинство, считал моего отца виновным во всем.
      "Помоги мне Бог, - молилась я. - Если бы мы не поехали в Австралию, ничего бы не произошло".
      ***
      Елена встретила меня тепло, как и Питеркин с Френсис, которые с тех пор, как поженились, были полностью поглощены своей работой. Елена тоже изменилась. Теперь она приняла на себя роль хозяйки и утратила всю свою прежнюю застенчивость. Она была снова беременна и поэтому очень счастлива. Книгу Мэтью опубликовал и она привлекла внимание, какого и ожидал дядя Питер. Мэтью собирался выставить свою кандидатуру на выборах, которые должны были состояться в скором времени.
      - Из-за этого мы все страшно заняты, - ,говорила Елена. - Начинается широкая кампания, отец предоставляет деньги. Он считает, что Мэтью наверняка добьется места в парламенте, ведь после выпуска книги он стал известен.
      Она с состраданием отнеслась ко мне:
      - Мы каждый день следили за ходом дела. Мама хотела сразу привезти тебя сюда, но ты, конечно, должна была присутствовать там. Отец считает, что это дело должно было рассматриваться в Лондоне, а не в провинциальном суде. Он думает о том, как устроить второе слушание.
      Она с беспокойством посмотрела на меня, и я покачала головой:
      - Суд уже вынес приговор, и его не изменят. А я не выдержу этого еще раз.
      - Но, Аннора, неужели ты веришь, что это правда?
      - Я никогда в это не поверю, - убежденно сказала я.
      Хотя она успокаивала меня, но я почувствовала, что она поверила, как и другие, в виновность моего отца.
      - Каковы твои планы? - спросила Елена.
      Я искренне ответила:
      - Не знаю.
      - Наш дом всегда был твоим домом. Я думаю, что Тамариск и Джонатан будут рады видеть тебя в Эверсли.
      - Я должна подумать, Елена. Пока не знаю, что буду делать.
      Дядя Питер тоже обсуждал со мной мое будущее.
      Он был реалистичен и четок, как всегда. Он считал страшным несчастьем потеряю Кадора. Это задело его очень глубоко. Когда же я заговорила о том, какую репутацию суд создал моему отцу, он только пожал плечами:
      - Сейчас ему уже все равно.
      - Но, дядя Питер, вы ведь не можете поверить?..
      Он нахмурился:
      - Я могу поверить в то, что он должен был понять, что совершил большую ошибку, женившись на той женщине. Но, насколько я его знаю, он не мог оставить ее ни с чем. Это было не в его характере: убегать и прятаться. А то, что он женился в Австралии, - это вполне возможно. Я думаю, что он жил там естественной жизнью, а женщин он всегда любил. Могу себе представить, как это случилось. Но, моя дорогая Аннора, как мы можем знать наверняка? Мы тратим время на догадки. Давай лучше подумаем о твоем будущем. У тебя есть какие-то планы?
      Я покачала головой:
      - Конечно, я пытаюсь разобраться во всем этом серьезнее. Я думаю, что судили легковесно и пришли к слишком скорому заключению. Мне бы хотелось послать в Австралию человека, чтобы он на месте выяснил некоторые подробности.
      - У нее было свидетельство. Даты и все остальное совпадают, именно это решило исход дела в ее пользу.
      - Это очень чисто сработано, если только сработано на самом деле. Но всегда есть какая-то зацепка. - Он посмотрел на меня, прищурившись. Ошибка в том, что дело слушалось в Корнуолле. Это нужно было устроить в Лондоне, и у тебя должны были быть хорошие защитники. Такое состояние было поставлено на карту!
      - Дядя Питер, я должна забыть обо всем.
      - Хорошо, что ты собираешься делать теперь? Ты не без средств, у тебя есть кое-какие деньги от матери, она не сможет их получить. Она требует Кадор и деньги твоего отца, но, я думаю, более опытный адвокат упирал бы на то, что ты всю жизнь прожила как его дочь и кое на что претендовала. Ей слишком легко досталась победа и все состояние, до последней нитки, - Я взяла то, что принадлежит непосредственно мне: несколько предметов мебели, кое-какие картины и еще несколько вещей. Мистер Тамблин обеспечит их сохранность. Есть еще домик Крофта. Он принадлежит моей матери. Я полагаю, он останется мне.
      - Значит, небольшая собственность имеется?
      - Правда, он нуждается в ремонте.
      - Нужно поручить Тамблину, чтобы он это устроил.
      - Я не хочу думать...
      - Я подумаю об этом за тебя. Пусть маленькая, но все-таки это собственность. Может быть, ты захочешь воспользоваться им, а если нет, его всегда можно продать.
      - Вы все учитываете, дядя Питер.
      - Мне кажется, тебе следует чем-нибудь заняться, Аннора. Найти какую-то цель в жизни. Ты видишь, как переменилась Елена?
      - Да, это просто чудо.
      - Ты должна начать все сначала, воспрять духом.
      Дорогое дитя, ты переживаешь тяжелое время, удар за ударом...
      - И один связан с другим, верно?
      - В жизни так всегда и бывает. Очень жаль, что ты не вышла замуж за того молодого человека.
      Я молчала.
      - Если бы ты так сделала, - продолжал он, - это бы смягчило удар. Мэйнор - растущее и процветающее имение. Я помню, как твой отец говорил мне когда-то, что через некоторое время оно будет соперничать с Кадором.
      - Вы всегда думаете только о материальной стороне, дядя Питер.
      - Моя дорогая, об этом никогда не надо забывать.
      От этого зависят удобства жизни, а они смягчают удары судьбы. Если бы ты вышла за него замуж, у тебя был бы дом. - Его глаза заблестели. - Ты смогла бы найти утешение в соперничестве со своей соседкой.
      Что эта женщина понимает в деле?
      - У нее будет Боб Картер, чтобы за всем следить.
      - Очень многое зависит от хозяина. Это было бы как раз то, что тебе нужно, какая-то изюминка в жизни. Изюминка - вот, что тебе нужно, Аннора.
      - Вы бы сумели насладиться жизнью и в моем положении. Вы бы выжали из нее все, что могли.
      - И ты, конечно, думаешь, какими-нибудь не слишком щепетильными средствами.
      - Возможно.
      - Ты не веришь мне, ведь так? Ты ничего не забываешь. Ты все еще думаешь о том, как я поступил с Джозефом Крессуэлом. Это была не слишком подходящая кандидатура, по моему мнению. Он не сделал бы ничего хорошего на том посту. Что он может знать о преступлениях Лондона? Зато я знаю и поступаю правильно. О, ты, конечно, со мной не согласишься.
      Это удивительно, Аннора, что я столько успел рассказать тебе о своих делах. Но посмотри на то добро, которое я делаю сейчас. Они там, в Миссии, делают чудеса благодаря моей поддержке. Это не плохо, не так ли? Имеет ли значение, откуда берутся деньги, если, в конце концов, они идут на добрые дела?
      - Этот вопрос слишком часто обсуждался.
      - И ты нашла удовлетворительный ответ?
      Я покачала головой:
      - Но вы очень добры ко мне, дядя Питер.
      - Я сказала тебе, что всегда с особым чувством относился к твоей матери, а теперь к тебе. Послушай меня: сейчас ты поедешь с Еленой и Мэтью в Мобери.
      Предстоит сделать многое: мы должны добиться его избрания, ты понимаешь? Вы будете агитировать за Мэтью. Это трудная работа, ведь нужно убедить людей голосовать за Мэтью Хьюма, за реформатора. Прочитай его замечательную книгу. Он сделал хорошую работу: каким-то образом раскрыл самую душу заключенных. Некоторые истории оставляют ужасное впечатление. Так ты сможешь отвлечься, перестать думать об одном и том же. Я и раньше тебе говорил, что ты должна воспрянуть духом, если жизнь сбивает тебя с ног. Ты должна подумать об этих несчастных, которые были посланы на каторгу за невинный проступок или участие в демонстрации. Тогда ты поймешь, что еще можешь благодарить Бога.
      - Я благодарна вам, дядя Питер, вы мне очень помогли. Ваши разговоры и наставления оказали мне неоценимую помощь.
      - Странно, не правда ли? Старый циник, вроде меня...
      - Вы мой самый любимый циник, и вы заставляете меня поверить в то, что ваш цинизм является добродетелью.
      - В этом, моя дорогая Аннора, истинная сущность цинизма.
      ***
      Я подумала о том, что в Лондоне чувствую себя счастливее, чем где бы то ни было. Интересное предложение - поехать с Еленой и Мэтью в Мобери. И моя встреча с Джонни была волнующей. Сначала, казалось, что он ничего не помнит, но когда он, наконец, узнал меня, это было для меня большим утешением.
      В свете тоже произошли значительные перемены: королева вышла замуж, и ее брак оказался очень счастливым.
      - Она оставила лорда Мельбурна с носом, - сказал дядя Питер, - но он, кажется, не очень переживает. Да и все очень рады, что у королевы все так счастливо сложилось. Она вновь завоевала популярность, которой лишилась из-за Флоры Гастингс и сомнительных связей. Люди ничего не любят больше свадьбы, - добавил дядя Питер, - а королевская свадьба заставляет людей забыть обо всех будуарных интригах.
      Мне опять намекнули на выход в свет, но я решительно отказалась, опасаясь, как бы не возобновился скандал, из которого дядя Питер так благополучно вывернулся. Ведь было хорошо известно, что муж королевы, по словам дяди Питера, очень щепетилен.
      Я не была уверена в том, что принц Альберт разделяет взгляды дяди Питера, что деньги, заработанные сомнительным путем, можно употреблять на благие цели.
      ***
      Разнеслась тревожная весть о том, что была совершена попытка убийства королевы. Убийцей оказался всего-навсего безмозглый мальчишка, которого объявили сумасшедшим Королева вела себя великолепно, конечно, как большинство ее предков в подобных ситуациях. Но это было свидетельством того, что жизнь ни для кого не бывает спокойной.
      В Мобери меня захватило возбуждение предвыборной кампании, и победа Мэтью стала для меня делом первостепенной важности. Я сидела на имитированной трибуне, слушая его речи. Оказалось, что он - неплохой оратор. Он пылал рвением, говоря о необходимости тюремной реформы, приводил аудиторию в ужас историями, которые слышал из первых рук. Он требовал коренного изменения законов и улучшения положения бедных. Он бывал в миссии, которой руководили его сестра и ее муж, и знал, о чем говорит.
      Люди слушали его взволнованно.
      Елена сидела рядом, улыбаясь в восхищении. Она напоминала мне тетю Амарилис, и я удивлялась тому, что ее брак перерос в настоящее супружество. Теперь Елена была довольна, так сильно напоминая этим свою мать.
      Видя ее такой, я думала о Рольфе. Как я была глупа! Я позволила себе отвернуться от счастья из-за сна.., и того, что случилось столько лет назад. Но я предпочла не поверить, а потом убедила себя в том, что он хотел жениться на мне из-за Кадора.
      Может быть, мне стоит вернуться в Корнуолл? Я смогла бы поселиться в домике Крофта, снова увидела бы Рольфа. Если бы я только могла прорваться через барьер между нами и поверить ему, если бы я могла забыть эту ночь, если бы он опять попросил моей руки теперь, когда я больше не владела Кадором, как я была бы счастлива.
      Я вернусь, но не сейчас.
      Елена сидела, держа руки на коленях. Ее беременность уже была заметна. Дядя Питер сказал по этому поводу:
      - Добрый знак. Это свидетельствует о счастливой супружеской жизни.
      Я подумала о Джо Крессуэле, о том, чем он сейчас занимается. Он ведь горел желанием пойти по стопам своего отца и стать членом парламента, но ему помешал дядя Питера. И я опять задумалась о том, почему все-таки люблю своего дядю? Он был жесток, аморален и, тем не менее, всегда мог объяснить свои пороки.
      Он никогда не упускал случая показать мне другую сторону жизни, которая так отличалась от видимой.
      Настал день выборов. В городе повсюду царило возбуждение. Мы с Еленой разъезжали в экипаже, размахивая плакатами:
      "ГОЛОСУЙТЕ ЗА МЭТЬЮ ХЬЮМА, ВАШЕГО КАНДИДАТА, КОТОРЫЙ ЗАБОТИТСЯ ОБ ОБЕЗДОЛЕННЫХ!"
      Дядя Питер приехал в середине дня. Он был доволен тем, как протекает кампания. Поздно вечером объявили, что Мэтью Хьюма избрали членом парламента от Мобери.
      Как мы праздновали это событие! Всем заправлял дядя Питер. Он пил шампанское за успехи новоиспеченного члена парламента, а тот стоял между Еленой и дядей Питером, принимая поздравления. Я была очень возбуждена и на некоторое время забыла о своих проблемах.