Я закрыла дверь и прислушалась. Входная дверь открылась.., шепот, почти неслышный. Оба имели большой опыт в такого рода ночных делах. Когда я снова приоткрыла дверь, они уже исчезли в комнате Полли.
      "Это невыносимо, - подумала я. - Под крышей моего отца! И только сегодня он просил меня выйти за него замуж. Этот человек просто чудовище!"
      Я вернулась в постель, но не могла уснуть. Я лежала и вспоминала о том, как сегодня ехала с Грегом на лошади. Никогда не представляла, что кто-то может вызвать у меня такую злость.
      ***
      Я подумала, что было бы неплохо застать его утром, когда он будет уходить из дома. Встретиться с ним лицом к лицу и дать понять, что я знаю, как он провел ночь.
      Я хотела сказать ему о том, как я его презираю, о том, что я сообщу родителям, что он за человек. Я дам ему понять, что он вовсе не всесильный победитель, каким он себя представлял.
      Должно быть, я задремала, потому что было поздно, когда проснулась. Мод уже возилась на кухне.
      Она всегда приходила рано готовить завтрак, и вместе с ней еще две женщины, чтобы помогать ей.
      Значит, я не успела поймать Грега.
      Родителям я ничего не сказала. Я не представляла, как они смогут от него избавиться. Он был так нужен здесь. Почему меня должны заботить его отношения с женщинами? И не похоже было, что он явился без приглашения Полли. Должно быть, это она все устроила.
      Елене осталось уже совсем недолго ждать родов, но она была удивительно спокойна. Однажды она сказала мне:
      - Я чувствую себя намного лучше с тех пор, как приехала Полли. С ней так спокойно. Она мне все время рассказывает о "своих маленьких детках". Она их действительно любит.
      Я попыталась поговорить с Мод:
      - Вам не кажется, что Полли слишком любит мужчин?
      - Да, она действительно их любит, - ответила Мод.
      - И они ее.
      - Мужчины всегда любят женщин, которые любят их. Это льстит им, а все, что им нужно, это немного лести.
      - А вам не кажется, что некоторые из них любят женщин, которые их терпеть не могут?
      - О, это второй вариант. У них есть выбор. Такие им тоже нравятся.
      - Мне кажется, они не особо разборчивы.
      - Возможно, это так.
      - Мне.., кажется, что Полли приглашает мужчин на ночь к себе в комнату.
      - Это бы меня не удивило.
      - И вы считаете, что мы должны не обращать на это внимания?
      - В здешней округе нет другой акушерки. К тому же, как только, начнутся роды, Полли забудет о мужчинах. Она отлично знает свое дело. Вы должны смотреть на это сквозь пальцы, ведь Полли хорошо справляется с тем, ради чего ее позвали.
      - Я понимаю, - сказала я. - Это относится также и к здешним мужчинам Она быстро посмотрела на меня.
      - В этой стране не хватает женщин, а мужчины нуждаются в них, как вы знаете. Нам приходится закрывать глаза на многие вещи, с которыми мы бы не примирились в Англии. Поэтому и мораль здесь несколько другая.
      " - А почему они не женятся?
      - Большинство из них женится.
      - Вы думаете, и Грегори...
      Она улыбнулась:
      - О, он женится, когда придет время. Он ждет.
      - Ждет чего?
      - Подходящего момента.
      - А пока?
      - Ну, он ничем не отличается от других мужчин...
      Многие таковы, наверное.
      Мне показалось, что она поняла, что ночным гостем Полли был Грегори Доннелли. Мод могла не обращать на это внимание, я же - нет. Мне казалось последней степенью безнравственности поступать так в тот самый день, когда он просил меня выйти за него замуж.
      ***
      Но из моей головы улетучились все мысли, когда на следующий день у Елены начались схватки. Было удивительно, как Полли моментально стряхнула с себя легкомыслие, облачившись в одежду акушерки.
      Она отдавала распоряжения зычным четким голосом, и все были готовы принять ее главенство. Она совершенно преобразилась.
      Мы все беспокоились за Елену: ее апатия нас тревожила. Мод полагала, что это из-за того, что у нее безразличный муж. И Полли, и Мод были невысокого мнения о Мэтью, но они, конечно, многого не знали.
      Схватки продолжались два дня, и на время весь дом погрузился в состояние болезненного ожидания. Даже Джекко ходил под впечатлением происходящего и говорил шепотом.
      Мы все в ожидании сидели в столовой. Полли призвала на помощь Мод, потому что та за долгие годы накопила определенный опыт. Она даже однажды приняла ребенка сама, когда уже невозможно было ждать помощи.
      Все вздохнули с огромным облегчением, услышав крик ребенка.
      Мод вышла сообщить нас радостную весть.
      - Это мальчик, - сказала она.
      Я не видела Елену такой счастливой с того самого дня, как она приняла официальное предложение Джона Милворда. Она сидела в кровати, держа на руках ребенка, а мы стояли вокруг, выражая свое восхищение новорожденным.
      Полли сияла от удовольствия, словно ребенок - ее собственное создание. Мы все были глубоко тронуты.
      Я же не могла оторвать глаз от малыша. Мы все были в восторге от ребенка. Мужчины держались в стороне, хотя все вместе испытывали облегчение, что ребенок Елены без всяких осложнений родился на свет, что она сама, несмотря на усталость, перенесла испытание.
      ***
      Дни летели незаметно, большую часть времени я проводила с Еленой. Мне позволяли держать ребенка, но Полли следила за всем. Она пообещала остаться еще на две недели, потому что теперь ее беспокоило состояние Елены.
      Полли суетилась, смеялась, а я всякий раз, видя ее, думала о том, как она занималась любовью с Грегори.
      Полли непрестанно говорила о малышах:
      - Я думаю, что они самые милые Божьи создания.
      Конечно, - добавила она, - есть и другие славные вещи.
      Но я только что извлекла одного из них на свет, и нет ничего лучше малыша.
      Какие удивительные люди! Полли, которая так любит детей, легкомысленная любительница мужчин вроде Грегори Доннелли. Если бы еще была любовь, я смогла бы понять, но ведь это только похоть.
      Я опять подумала: "Я хочу домой. И теперь, когда ребенок уже родился, можно думать об этом серьезно".
      Нужно было выбрать для ребенка имя. Елена захотела назвать его в честь Джона:
      - В конце концов, это его ребенок.
      - Почему бы не изменить его немного? В нашей семье было имя Джонатан.
      - Джоан, - сказала она. - Джон с буквой "а" Так его имя будет немного отличаться от имени его отца.
      Ребенок стал Джоаном, а мы звали его Джонни.
      Все наше время поглощал ребенок. Я многому научилась у Полли: как держать, как купать, как пеленать, как укачивать.
      - Из тебя выйдет хорошая мама, - сказала мне Полли. - Подумай о том, чтобы обзавестись собственным.
      Она слегка похлопала меня по плечу и разразилась обычным хохотом, а я покраснела от вновь пришедшей мысли о ней и Грегори.
      Полли, как змея кожу, сбрасывала с себя обличье акушерки и опять становилась ветреной женщиной, совершающей самые неожиданные поступки. Скоро она отправилась на другую ферму, в поисках малышей, которых нужно "извлечь на свет", и мужчин, которые провели бы с ней приятную ночь. И мы тоже уедем: и у мамы я уже замечала признаки беспокойства.
      ***
      Я очень хотела уехать, освободиться от Грегори Доннелли. Он причинял мне беспокойство, вызывал в моем воображении картины, от которых я хотела избавиться. Я знаю, люди сказали бы, что это жизнь, но я хотела, чтобы эта жизнь не касалась меня как можно дольше.
      Единственное, о чем я буду сожалеть, покидая Австралию, это то, что нам не удалось найти Дигори.
      Я часто говорила о нем с отцом.
      - Я знаю, как тебе хотелось его найти, - говорил он. - Ты хотела убедиться, что у него все в порядке, что он, наконец, живет для себя. Он показался мне живучим. Но не оставляй надежду, мы даже сейчас еще можем найти его. Где бы я ни был, я везде навожу справки, но все это очень похоже на поиски иголки в стоге сена.
      Роза часто приходила в комнату, где лежал ребенок. Она призналась мне, что, когда вырастет и выйдет замуж, собирается родить десятерых детей.
      - Ты так хочешь замуж? - спросила я.
      - О да, - ответила она, - но я должна подождать, пока стану немного старше.
      - И ты уже выбрала себе жениха?
      - Да, я всегда знала его.
      - Да? И кто же он?
      Она широко раскрыла свои красивые голубые глаза, словно удивленная моим невежеством:
      - Конечно, мистер Доннелли.
      - О.., мистер Доннелли. Он нравится тебе?
      Она кивнула:
      - Он самый замечательный человек в округе. Мама говорит, что только он может быть моим мужем.
      Я молчала. Я могла понять ход мыслей Мод: Роза не была создана ни для тех парней, которые живут в хибарках, ни для того, кто нанимается на временные работы. Она была предназначена для их хозяина, а им был Грегори Доннелли. Казалось, то, что он волочится за каждой юбкой, не смущало Мод. Может быть, она надеялась на то, что, когда он женится, все изменится?
      Может быть, она думала, что однажды он станет хозяином имения. Именно таково было его честолюбивое стремление, и не она ли сказала, что он из тех людей, которые добиваются того, чего хотят?
      Бедная Роза! Я многое начинала понимать. Грегори нужна была вовсе не я, ему нужно было имение, а я была ключом к нему. Вполне возможно, что, если бы Грегори Доннелли женился на мне, имение стало бы свадебным подарком Я возненавидела этого человека больше, чем кого-либо.
      ***
      Мы сидели за ужином. В комнате, которая теперь называлась детской, спал ребенок. Грегори, как обычно, ужинал с нами, но я стала относиться к нему с еще большей осторожностью. Всякий раз, поднимая глаза, я чувствовала на себе его взгляд и видела многозначительную улыбку, которая одновременно и смущала меня, и приводила в ярость. Он вел себя, словно охотник, поджидающий в засаде. Из-за его присутствия я стала ненавидеть эти совместные трапезы.
      Отец спрашивал, понимаем ли мы, что уже май.
      - Прошло восемь месяцев с тех пор, как мы покинули дом.
      - И время подумать о возвращении, - сказала мама.
      - Мы отлично провели здесь время, - сказал Джекко с оттенком сожаления.
      - Чудесные впечатления! - согласился отец. - Но я часто задаю себе вопрос, что происходит дома в наше отсутствие?
      - Я надеюсь, у вас там надежный человек.
      - Превосходный, иначе мы не смогли бы уехать.
      Он много раз оставался у нас полным хозяином, но никогда на такой долгий срок.
      - Дома сейчас, наверное, зима, - с грустью сказала мама.
      Отец улыбнулся ей:
      - Я знаю, ты не можешь дождаться, когда мы вернемся.
      - А ты как, Елена? - спросила мама.
      - Я.., я не знаю.., мне нужно многое решить.
      - Ты ведь не захочешь дожидаться Мэтью? Тебе лучше вернуться с нами в Кадор.
      - Да, мне бы этого хотелось.
      - Аннора не хочет расставаться с Джонни, - сказала мама, улыбаясь мне Елена тоже улыбнулась, но я чувствовала, что ей не по себе от перспективы скорого возвращения в Англию. Здесь она нашла какое-то умиротворение, у нее был ребенок и она жила с нами.
      Отец сказал:
      - Я думаю, мы успели бы подготовиться к отплытию в конце июня. Это даст нам возможность увидеть кое-что еще. Грег, где это - Стилмэнс-Грик?
      - Стилмэнс-Грик? О, это немного севернее, на полпути до Брисбена, я думаю.
      - Ты там когда-нибудь был?
      - Нет, но я слышал об этом месте. Человек по имени Стилмэн почти за бесценок скупил там землю, но засуха там еще большая проблема, чем здесь. Вас интересует это место?
      - Я просто слышал, как его упоминали, и поинтересовался, знаешь ли ты что-нибудь об этом. Я хотел бы до отъезда еще походить под парусом.
      - Тогда торопитесь: в следующем месяце будут сильные ветры.
      Беседа перешла к тому, что делается в имении, и, когда мы встали из-за стола, Грегори последовал за отцом в конюшню. Я видела, что между ними происходит серьезный разговор. Вероятно, то, что отец назвал точную дату отъезда, побудило Грегори прояснить наконец условия приобретения имения.
      Когда они вернулись в дом, я зашла в комнату родителей. Это было единственное место, где мы могли говорить без свидетелей, я с Джекко часто пользовались такой возможностью.
      Джекко находился уже там, и я подумала, что привело его сюда то же, что и меня.
      - Мы действительно поедем в июне? - спросил Джекко.
      - Да, - ответил отец. - Совершенно определенно.
      Мы не провели бы здесь так много времени, если бы не Елена и ее ребенок.
      - Что с ней будет, когда мы вернемся? - спросила мама.
      - Мы же сказали, что она может поехать с нами в Кадор, - напомнила я им.
      - Хорошо, давайте как можно лучше используем оставшееся время, сказал отец.
      - Как насчет того, чтобы пройтись под парусом завтра? - предложил Джекко.
      - Хорошо, только наша семья Ты хочешь, Аннора?
      - Только мы вчетвером, - добавила мама.
      - Ты окончательно решил продать имение Грегори? - спросила я отца.
      - Да, думаю, я должен это сделать. Он совершил здесь настоящее чудо. Я начинал с маленького клочка земли, и его отец оказал мне огромную помощь Мои дела шли хорошо еще до того, как я уехал, потому, что я приобрел некоторый опыт, отбывая наказание.
      В его отце я нашел превосходного помощника, а его сын ничем не хуже Он очень хозяйственный человек, - добавила мама - Из тех, кто способен чего-то добиться за свою жизнь.
      - Надо будет начать оформление этого дела, - сказал отец, - что займет некоторое время.
      - А он может себе позволить купить имение? - спросил Джекко.
      - Дорогой мой, я не возьму с него слишком много.
      - Значит, ты порвешь все связи с Австралией? - спросила я - Аннора, что нам тут делать? Это отнимает слишком много времени Зачем нам имение на другом конце света? Не знаю, почему я так долго за него держусь?
      Это путешествие было очень интересным, но захочет ли кто-нибудь из нас приехать сюда еще раз? Подумай обо всех неудобствах нашего путешествия, и мы ведь уже соскучились по многим удовольствиям, которых здесь лишены, не так ли?
      - Это неоспоримый факт, - сказала мама. - Я думаю, это превосходная идея - продать имение Грегори.
      - Он первопроходец по природе Это для него выгодная сделка, и он того заслуживает Я сказал, что объявлю о своем решении в ближайшие дни Я думаю, он уверен в ответе. А там нас ждет дом - А завтра - морская прогулка, сказала я.
      - Есть еще несколько мест, которые я хотел бы посетить, - добавил отец, - и я сделаю это, когда сделка состоится.
      Я отправилась вечером спать с легкой душой Наше странное приключение подходит к концу Скоро мы оставим имение Грегори Доннелли и вернемся домой, в Англию, которая, несмотря на порочное общество алчных политиков с их враждой между собой и процветающих владельцев борделей, все-таки была домом Я и не догадывалась, проснувшись в то утро, что этот день станет одним из самых трагических в моей жизни.
      Меня разбудила Елена, которая стояла у моей кровати.
      - Джонни кашляет, и у него жар.
      Я моментально вскочила с постели, вошла в детскую и взяла Джонни на руки. Его немного лихорадило, но кривоватую беззубую гримасу на лице Джонни мы истолковали как улыбку Я сказала:
      - Я позову Мод. Она скажет, в чем дело.
      Я оделась и пошла ее искать. Мод пришла сразу.
      - Небольшая простуда, - сказала она. - Ничего страшного, нужно только укутать его потеплее, и все как рукой снимет.
      Но Елена все-таки была обеспокоена - Тебя не будет весь день? спросила она.
      Я подтвердила.
      - Как бы мне хотелось, чтобы ты не уезжала, - сказала она.
      Я помедлила:
      - Хорошо, я останусь. Они могут поехать и без меня.
      Мама была разочарована:
      - Елена и в самом деле слишком многого от тебя требует.
      - Я поеду в другой раз, иначе я все время буду волноваться за ребенка Мама поцеловала меня и сказала - Ладно, нам очень жаль, что тебя не будет, но я понимаю. Ты останешься и позаботишься о Елене и ребенке.
      Они уехали. В течение утра состояние ребенка не ухудшилось.
      - Я же вам говорила, - сказала Мод.
      - Я так испугалась, - объяснила Елена.
      - Я понимаю, он у тебя первый ребенок. Ты будешь спокойнее, когда их у тебя будет несколько.
      Елена испугалась даже мысли о подобной перспективе, а я подумала "Этого не будет никогда. Необычное замужество Елены, по крайней мере, дало официальный статус рождению ребенка, что было очень важно.
      Однако я сомневаюсь, что из этого брака может выйти что-то хорошее"
      Мэтью все еще не возвращался. Иногда он давал о себе знать, и Елена написала несколько писем в отель Сиднея, где он, вероятно, их получил. Рядом с нами расположился небольшой городишко, где можно было отправлять и получать письма, а один из здешних работников три раза в неделю занимался этим. В одном из писем Мэтью сообщал, что исследования привели его в Ван-Дименс-Лэнд и что он пришлет тамошний адрес.
      Елена сообщила ему, что ребенок родился, но не получила никакого ответа Родители говорили, что, когда Мэтью уезжал, нам следовало ему сказать о нашем скором отъезде с Еленой в Англию Я слышала выражение "муж только по названию", что вполне подходило к Мэтью.
      Поднялся ветер. Я слышала, как Грегори Доннелли что-то кричит работникам.
      Мод готовила на кухне, и я пошла к ней.
      - Что-то случилось? - спросила я.
      - Это опять погода. Ему не нравится ветер.
      - Он какой-то странный, - сказала я - Такой бывает время от времени Нужно принять меры, ветер может нанести большой ущерб. Я думаю, Грег хочет удостовериться, что работники все сделали, как надо.
      Я вернулась к ребенку. Он мирно спал.
      ***
      В течение дня ветер становился все сильнее. Я выглянула из окна. Деревья раскачивались, и было такое чувство, что их может вырвать с корнем. Ветер яростно трепал их, и я подумала о родителях и Джекко.
      Наверное, они были рады, что ветер, но не такой же сильный.
      В дом вошел Грегори. Я слышала, как Мод заговорила с ним.
      - Им не удастся выйти на лодке в такую погоду, - сказал он.
      Я выбежала к нему, и он заметил беспокойство на моем лице.
      - А если они вышли на лодке? - спросила я.
      - Они не смогли бы, - ответил он убежденно. - Никто бы не смог этого сделать в такую погоду.
      - Но они уехали рано. Наверное, они вышли в море до того, как погода испортилась?
      Он посмотрел в сторону.
      - Я думаю, они совсем не стали выходить, - пробормотал он. - Ваш отец говорил, что он еще кое-что хочет посмотреть.
      Я вернулась к Елене. Она все еще не отходила от ребенка, который, казалось, уже совершенно поправился.
      Как бы я хотела быть с родителями и Джекко! Не знать, что с ними, было так беспокойно.
      К вечеру ветер стих, но на закате так никто и не появился.
      Мы с Еленой не спали всю ночь в ожидании их возвращения и молчали, боясь высказать вслух свои мысли. Мы просто сидели и прислушивались к малейшему шуму. Но они не вернулись.
      ***
      Как я прожила дни, которые за этим последовали, не знаю. Я находилась в полном оцепенении и не могла поверить, что на меня свалилось такое ужасное горе.
      Мать, отец, брат - люди, которых я любила больше всего на свете, отняты у меня.
      Я была безутешна. Я не могла себе представить мира без них: они всегда были со мной как неотъемлемая часть меня.
      Елена пыталась мне помочь. Она вышла из своего летаргического состояния, чтобы разделить со мной горе. Мод, Роза, и особенно Грегори Доннели, изменились. Он был спокойным и вежливым Но я не хотела видеть никого из них, и единственное, что я хотела, - возвращения моих любимых родителей и брата Обнаружили останки лодки, их прибило к берегу.
      У берега нашли тело Джекко. Тела отца и матери найдены не были.
      Я продолжала жить в каком-то странном мире, из которого не хотела выходить, потому что боялась столкновения с невосполнимой утратой.
      ***
      Помню ужасный день, когда ко мне пришел какой-то человек. Он настаивал на беседе со мной и хотел что-то узнать о моем отце Я впервые заговорила и вдруг почувствовала себя такой измученной, что попросила его удалиться.
      Он долго говорил с Мод, Грегори и другими людьми в имении. Потом я узнала, что это был корреспондент "Сидней-Газет".
      Происшествие стало новостью дня. Мой отец с женой и сыном утонули. Рассказывалась история от первого прибытия отца в Австралию до дня его гибели.
      Это была история, которая, конечно, не могла не взволновать читателей. Она печаталась на первых страницах местных газет в течение нескольких дней. Газеты от меня некоторое время скрывали, но однажды я обнаружила их и прочла, испытав невыносимую боль.
      Только сон стал моим единственным облегчением, и мне давали снотворное.
      Потом я долго болела. Ничего, в самом деле, не могло быть для меня лучше. Я жаждала только забвения. Я хотела уснуть и никогда не просыпаться.
      ***
      Только в августе я начала чувствовать себя лучше.
      Трагедия немного отдалилась, но я знала, что она навсегда останется со мной. Я выглядела совершенно по-другому с коротко остриженными волосами, которые едва покрывали мои уши.
      Единственное, что вызывало мой интерес, был ребенок: теперь ему исполнилось четыре месяца, он был немного похож на Елену. Она приносила его по утрам в мою комнату и клала ко мне в кровать. Он вцеплялся в мои короткие волосы и пытался ухватить за нос своими пухлыми пальцами. Ребенок помогал мне забыться, и он действительно почти развеял мою тоску.
      Ко мне все были добры. Часто приходила Роза - посидеть и поговорить со мной. Она показывала мне вышивание, которому научила ее мама. Еще она училась хозяйничать по дому. "Мне придется это делать, когда я выйду замуж", - говорила она. Роза уже ясно представляла тот день, когда это произойдет, смотрела на Грегори Доннелли почти как на Бога Если когда-нибудь наступит день, когда Грегори женится на Розе, он будет уверен в ее безусловном преклонении перед ним.
      Я почти не видела его за время моего несчастья.
      Мод готовила для меня специальные блюда.
      - Иди, - обычно говорила она, - только попробуй немножко, чтобы порадовать нас.
      Я ела только под таким предлогом. Я продолжала "плыть по течению", не заботясь ни о чем, пытаясь ни о чем не вспоминать. Я хотела бы забыть все, что было связано с прошлым, потому что в нем было слишком мало эпизодов, в которых они не участвовали. Они навсегда останутся в моей памяти.
      ***
      Потом пришло письмо от адвокатов, которые приняли дела моего отца. До них дошло печальное известие, и они напоминали мне, что ввиду смерти обоих родителей и единственного брата я должна унаследовать Кадор и войти во владение значительным состоянием, как движимым, так и недвижимым, вследствие чего должны быть обсуждены многие вопросы. Они считали, что мне следовало покинуть Австралию при первой же возможности. Кроме того, я должна решить, как поступить с австралийскими владениями. Отец писал им о своем желании их продать, и они знали, что имеется подходящий покупатель Они оставались моими покорными слугами: Йорк, Тамблин и компания. Письмо выпало из моих рук.
      Вместе с ним в мою жизнь ворвалась реальность. Я должна покинуть свой выдуманный мир, где могла обманывать себя, что мне снится кошмарный сон, который закончится, когда в мою комнату войдут родители. Надо было посмотреть в лицо правде: они ушли навсегда. Я была несчастна, одинока, но на мне лежала ответственность.
      Когда ко мне вошла Елена, я сказала:
      - Мы должны вернуться домой.
      Она кивнула:
      - Когда ты окрепнешь после болезни. Сейчас поездка будет для тебя слишком тяжелым испытанием.
      - Я получила письмо от наших адвокатов. Мне нужно вернуться в Кадор.
      - Я поеду с тобой, мы никогда не разлучимся.
      - Да, мы пострадали.., обе, но надо жить дальше.
      Значит, ты поедешь в Кадор со мной?
      - Я поеду туда, куда ты.
      - Мне кажется, я не смогу его опять увидеть: там гораздо больше воспоминаний, чем здесь. Дома будет казаться, что они присутствуют во всем...
      - Может быть, тогда лучше не ехать в Кадор?
      - Куда же еще? В Лондон?
      Елена вздрогнула.
      - Мы поедем в Кадор, - продолжала я. - Ты знаешь, Елена, Кадор теперь мой отец. - Голос дрогнул, и я сделала усилие, чтобы продолжить:
      - Он был не стар.., и, кроме того, был Джекко...
      О, Елена, это невыносимо.
      - Тогда давай немного подождем. Ты можешь оставаться здесь, сколько хочешь. Это твоя собственность, не так ли, хотя здесь всем заправляет Грегори Доннелли.
      - Я хочу остаться, я не готова еще ехать домой Нужно написать адвокатам, что приеду, как только почувствую себя способной.
      Она кивнула, а потом сказала:
      - Это лучше для нас обеих - укрыться от всего, что напоминает нам...
      - Странно, - сказала я. - Мне так хотелось вернуться домой.
      Я почувствовала, что по моим щекам потекли слезы, и с удивлением заметила, что плачу в первый раз с тех пор, как это случилось.
      ***
      Теперь стало уже не так жарко: была зима, очень похожая на нашу весну. Я едва заметила перемену, я вообще ничего не замечала. Для меня существовал только рассвет, а потом закат. Я продолжала жить в изоляции.
      - Время лечит, - говорила Мод.
      Я догадывалась, что ее расхожая истина справедлива. Время действительно лечило, и постепенно я чувствовала себя менее несчастной, чем в тот день, когда я узнала о их гибели.
      ***
      Как-то в мою дверь постучали.
      - Войдите, - сказала я, думая, что это Елена.
      Вошел Грегори Доннелли.
      Я не ощутила ни тревожного предчувствия, ни беспокойства, как раньше: я была безразлична.
      - Я пришел поговорить с тобой, - сказал он. - Можно войти?
      Такая просьба совершенно не соответствовала его обычной манере, но, в конце концов, все изменилось, даже он. Я устало кивнула. Он придвинул стул и сел.
      - Ты выглядишь лучше, - сказал он.
      Я не ответила.
      - Мы скоро поставим тебя на ноги. Мод говорит, что ты поправляешься.
      Я молчала.
      - Я хочу, чтобы ты знала, что и я буду о тебе заботиться.
      Я спокойно ответила:
      - Спасибо, но я сама могу о себе позаботиться.
      - Нет, - мягко сказал Грегори. - Я скажу, что тебе нужно: тебе нужна новая жизнь, это освежит тебя.
      - Да, мне нужна новая жизнь.
      - Я могу создать ее для тебя. Я сделаю все, что ты захочешь. Мы уедем на некоторое время.
      - Я поеду домой.
      - Позже да. Я поеду с тобой. Тебе нужна поддержка. Тяжелое бремя свалилось на тебя. Тебе нужно, чтобы кто-то был рядом с тобой, заботился о тебе. Тебе нужен муж. Не откладывай дольше, Аннора.
      В первый раз после трагедии я улыбнулась: Грегори старался угодить мне. Он даже назвал меня "Аннора", не рискуя раздражать меня своим "Анни".
      Я подумала: "Он предлагает мне выйти за него замуж. Почему? Ему нужно мое состояние, ведь я теперь богата. Вероятно, его амбиции возросли".
      Да, я чувствовала себя лучше Я дала полную волю своей неприязни, своему недоверию к Грегори, что отвлекло в какой-то степени меня от горя.
      Он продолжал:
      - Ты молода, и тебе нужен мужчина, чтобы заботиться о тебе. Я нужен тебе.
      Тогда я сказала с легкой издевкой:
      - Не думаю, что вы представляете себе размеры моей ответственности. Я обладаю состоянием в Корнуолле...
      Я следила за выражением его лица: он знал. Он видел письмо адвокатов? Или он догадывался? Он знал, что мой отец обладал обширным состоянием в Корнуолле, но было очевидно, что Джекко будет наследником. Но их больше нет, а я, беспомощная дочь, осталась.
      Я почувствовала, что моя беспомощность вмиг улетучилась. Я даже испытывала нечто такое, что, я думала, уже никогда не почувствую наслаждение понукать им, этим честолюбивым человеком, который был предназначен для Розы. Но ему ничего не стоит отклонить это предложение - я была в этом убеждена - этому человеку, который в один и тот же день мог сделать предложение мне и потом развлекаться в постели акушерки. Его опьянили честолюбивые мечты, они лишили его обычной ловкости.
      Грегори увлеченно продолжал:
      - Мы поедем в Англию, будем жить там. Я найду подходящего человека, который сможет присматривать за имением. Все будет так, как ты хочешь. Это счастье, что здесь есть я. Моя бедная маленькая девочка, я понимаю твое горе. Ты так много пережила. Я знаю, как вы любили друг друга. То, что я хочу сделать, самое лучшее для тебя. Я бы заговорил об этом раньше, но я чувствовал, что ты хочешь побыть одна Но ты же не можешь предаваться горю всю жизнь. Предоставь все мне, я все устрою: всего лишь маленькая церемония.
      Я внезапно села в кровати, почувствовав, как мои нервы напряжены. Я ожила от гнева:
      - Не сомневаюсь, что у вас превосходные планы.
      - Ты можешь мне верить.
      - Верить вам, да? Немедленно решать? Но я не могу вам верить. Вы должны понять, что я не такая сумасшедшая, как вам кажется. Я прекрасно знаю, что у вас на уме. Вы хотите получить мое наследство. С тех пор как мы здесь, вы много слышали о Кадоре.
      По сравнению с ним здешние владения слишком малы и незначительны, хотя вы давно положили на них глаз. Большое богатство теперь лежит перед вами, и вы хотите добиться его, женившись на беспомощной девушке. Вам и в голову не могло прийти, что здесь могут возникнуть какие-то затруднения. Ваше очарование и показная мужественность действуют только на бедных глупых женщин. Пожалуйста, поймите, мистер Доннелли, я не собираюсь выходить за вас замуж. Вы просили меня об этом раньше, и я думала, что объяснила все достаточно ясно. Я знаю, что ночь вы провели в комнате акушерки.
      Он изумленно посмотрел на меня, потом улыбнулся:
      - У тебя нет никаких оснований для ревности.
      Какие пустяки: это была просто женщина.., на одну ночь. Это не имеет никакого значения.
      - Вы правы, это не имеет значения, потому что вы мне безразличны. Если бы я хоть на мгновение серьезно задумалась о вашем предложении, это имело бы немаловажное значение. Пожалуйста, уясните себе: у меня никогда не было намерения выходить за вас замуж и никогда не будет. А теперь, я прошу вас, покиньте комнату.