Затем он сказал:
      - Мне хочется надеяться, что вы еще на некоторое время здесь задержитесь. Или вы очень хотите домой?
      - Поначалу так оно и было. А теперь.., я не уверена. Здесь так много интересного.
      - Стычки с нищими, дуэли? - подсказал Ричард Толуорти.
      - И встречи с интересными людьми, - парировала я.
      - Наверно, и в ваших местах попадаются интересные люди.
      - Да, - признала я, - но они.., другие. А про себя я подумала: такого человека, как Ричард, я никогда не встречала и до конца жизни не встречу.
      Уходя, он взял мою руку и поцеловал ее, сказав:
      - Я буду навещать вас.
      Когда он уезжал, я глядела ему вслед, а затем поднялась в свою комнату, чтобы подумать о нем в одиночестве Если бы мне пришлось сейчас возвратиться в Корнуолл, что бы со мной стало? Неужели я бы считала себя несчастной? Несчастной потому, что вынуждена вернуться в родной дом, к любимой матери и к сестре - моей неотделимой части! Что со мной произошло?
      Я начала подозревать, что, как обычно, ни о чем не подумав, влюбилась в Ричарда Толуорти.
      ***
      Недели летели одна за другой. Сенара уехала, и я с грустью распрощалась с ней, чувствуя, что теряю друга. Выполняя свое обещание, в дом зачастил генерал Толуорти. Поначалу сэр Джервис ничего не мог понять. "Кажется, генерал Толуорти вдруг воспылал ко мне дружескими чувствами", - комментировал он эти визиты. Кроме того, мы часто встречались с генералом на званых вечерах и много беседовали с ним.
      Карлотта решила, что он влюблен в нее, но, будучи человеком строгих правил, вынужден тщательно все скрывать. Она отнеслась к этому весьма серьезно и стала сама посылать ему приглашения. Мне было интересно за этим наблюдать, поскольку в душе я была убеждена, что его интересует вовсе не Карлотта. В нем была какая-то врожденная сдержанность, почти скрытность, но между нами возникла незримая связь; нам не нужны были лишние слова, ему не обязательно было как-то выделять меня - я просто знала, что он приходит ради меня.
      Теперь я даже боялась, что мать может потребовать моего возвращения. Я представляла, как говорю ему о том, что вынуждена уйти из его жизни, и старалась вообразить, что мне ответит Ричард Толуорти. Я очень хотела видеть своих близких, но мысль о расставании с ним была невыносима.
      Вот что написала мне мать:
      "Моя милая Анжелет!
      Во-первых, я рада сообщить тебе, что твоя сестра поправляется, хотя до полного выздоровления ей еще далеко. Теперь я могу рассказать тебе о том, что она едва не умерла. Сейчас она все еще настолько слаба, что не встает с постели. Она шлет тебе самые наилучшие пожелания, но пока не в силах взяться за перо, чтобы написать тебе, дорогая. Будь уверена, она сразу тебе напишет, как только немного окрепнет.
      Моя главная забота - поставить ее на ноги. Врачи считают, что на это может уйти несколько месяцев и что вообще ее выздоровление можно считать чудом. Я прошу тебя, милая доченька, постарайся задержаться в Лондоне подольше. Я думаю, что тебе пока не следует сюда возвращаться, и если у тебя все в порядке, я вместе со всеми домашними буду спокойно дожидаться момента, когда тебе можно будет вернуться... "
      Я вновь и вновь перечитывала это письмо. Его содержание наполняло меня радостью. Я была благодарна матери за возможность остаться здесь и сознавала теперь, что находиться рядом с матерью, видеть свою родную сестру совсем не так важно, как просыпаться каждый день с мыслью: это может произойти сегодня. Я надеялась, что генерал Толуорти может в любой день сделать мне предложение.
      ***
      Наступила зима. Впервые в жизни я проводила Рождество вдали от дома. Мама прислала к празднику отрез шелка на платье и написала, чтобы я не слишком грустила из-за того, что мы в эти дни находимся вдали друг от друга. В этом году праздник в Тристан Прайори обещал быть менее веселым, чем обычно, так как Берсаба быстро утомлялась и вынуждена была ежедневно проводить в постели по несколько часов.
      Конечно, в поместье прибудут актеры и певцы; тетя Мелани и дядя Коннелл настояли на том, что праздник следует провести всем вместе, но поскольку отец, Фенимор и Бастиан все еще отсутствовали, праздник, конечно, лишался обычного своего блеска.
      "В следующее Рождество, - писала мама, - мы сумеем собраться все вместе, я в этом уверена.
      Итак, Рождество я праздновала в Пондерсби-холле, все было отнюдь не столь просто, как у нас дома. Например, мы поставили комедию масок по испанской пьесе, которую специально перевела Карлотта, и всем нам достались какие-нибудь роли. Мы начали репетировать спектакль за две недели до Рождества и сыграли его дважды - в Рождество и в Двенадцатую ночь. Главную роль, конечно, исполняла Карлотта, она играла прекрасно, и нужно признать, что присутствовавшие на спектакле молодые люди смотрели на нее с восхищением, а на сэра Джервиса - с завистью. Так что вполне простительной ошибкой было то, что она причислила к своим поклонникам и Ричарда Толуорти.
      Он уехал после рождественских каникул, и прошло несколько недель, прежде чем я вновь увидела его. Я уже начала волноваться, не забыл ли он обо мне.
      В январе выпал снег. В Корнуолле это случалось так редко, что за всю свою жизнь я видела снегопад всего три раза. Как это красиво! Мы играли в снежки, и я помню, что Бастиан особенно старался попасть в Берсабу.
      Здесь веселились по-другому. В снежки мы не играли, зато катались на коньках по замерзшим прудам, и это мне очень понравилось. Но я все время продолжала думать о Ричарде, гадая, увижу ли его вновь.
      Он приехал в начале февраля, в пасмурный день. Дороги, временно ставшие непроходимыми, вновь очистились, и от снежных завалов остались только кучки снега на полях и возле заборов.
      Когда Ричард вошел в холл, там жарко пылал камин. Я услышала, как он спрашивает привратника, дома ли сэр Джервис, и тут же вышла в холл, делая вид, что зашла сюда по чистой случайности.
      Я протянула ему руку и как можно спокойнее сказала:
      - Давно вы у нас не были, генерал.
      Он ответил, что был на севере страны по делам служебным. В этот момент появился сэр Джервис, и я отошла. Сэр Джервис проводил генерала в гостиную и приказал известить Карлотту о прибытии гостя.
      Я отправилась к себе в комнату. Мне не хотелось видеть, как Карлотта будет расточать любезности к тому же я пришла к выводу, что стала жертвой собственного воображения, решив, что Ричард Толуорти проявляет ко мне больший интерес, чем тот, которого следует ожидать от мужчины, спасшего девушку из рук разбойников и сделавшего ее невольной свидетельницей вызова на дуэль.
      Я расчесала волосы и сделала прическу, рассчитывая на то, что меня все-таки пригласят выйти, но этого не случилось.
      Через несколько дней Ричард Толуорти появился вновь. На этот раз я была в доме одна. Он попросил разрешения побеседовать со мной, и я приняла его в гостиной.
      - Я должен сознаться в том, что немножко схитрил, - начал он. - Я заранее узнал, что сэра Джервиса и его жены не будет дома. Поэтому я и зашел, надеясь застать вас.
      - Вы.., хотели видеть именно меня? Мне показалось, что внезапно выглянуло солнце и засверкало ярче, чем в летний полдень, а весь мир вокруг запел от радости.
      - Я хотел поговорить с вами наедине.
      - Да? - едва слышно выдохнула я.
      - Прошу вас, присядьте, - сказал он. Я уселась у окна, сложив руки на коленях. Я не решалась даже взглянуть на него, боясь выдать охватившие меня чувства.
      - Я думаю, - продолжал генерал Толуорти, - что мы стали добрыми друзьями. Вы согласны с этим?
      - О да, конечно.
      - Вы преувеличиваете важность сделанного мной в день нашего знакомства. Я просто выполнил долг мужчины.
      - Я никогда не забуду о том, что ради меня вы рисковали жизнью.
      - О, вам следует взглянуть на это более реально. Подобные бандиты всегда трусливы. Они нападают только на женщин и детей. Кроме того, я был вооружен, так что, уверяю вас, ничем не рисковал. Но я начал с того, что мы стали друзьями. Я долго колебался, и, возможно, мне следовало бы колебаться и дальше. Вы очень молоды, Анжелет. Можно называть вас так?
      - Можно, я буду этому рада.
      - Это очаровательное имя, и оно очень вам идет.
      - О, пожалуйста, не льстите мне. Вам придется ждать целую вечность, пока я дорасту до него...
      Я не закончила фразу. Она прозвучала так, будто я имела в виду, что мы с ним всегда будем вместе. Я покраснела.
      Не обратив внимания на мою оплошность, Ричард спросил:
      - Сколько вам лет, Анжелет?
      - В июне исполнится восемнадцать. Он вздохнул.
      - Вы слишком молоды. Вы знаете, сколько мне лет?
      - В связи с вами я не думала о возрасте.
      - Как вы очаровательно выразились! Это хорошо, поскольку я значительно старше вас. В сентябре мне исполнится тридцать четыре года. Как видите, разница в возрасте велика.
      - Какое это имеет значение.., для друзей?
      - Этот вопрос я и задавал себе в течение всех последних недель. Возможно, мне пока вообще не следовало заговаривать об этом.
      - Я уверена, что всегда лучше высказать то, что у тебя на душе.
      - Я решился просить вас выйти за меня замуж.
      - О!
      Больше я ничего не могла сказать. Я чувствовала, что во мне все поет от счастья. Значит, это и на самом деле случилось. Я не ошибалась. Я сказала про себя:
      "Слушай, Берсаба, я собираюсь замуж. Ты только подумай: я собираюсь выйти замуж за генерала королевской армии, самого прекрасного, самого храброго в мире мужчину".
      Когда-то Берсаба сказала: "Любопытно, кто из нас раньше выйдет замуж?" и, конечно, собиралась сделать это первой. Она всегда и во всем хотела быть первой. И отчего-то я всегда была с этим согласна, считая, что она имеет на это право.
      Но сейчас все обстояло по-другому. Больше всего на свете я хотела стать женой Ричарда Толуорти.
      - Да, - сказал он, - я вижу, что вы изумлены. Вы удивлены тем, что я, такой старый, осмеливаюсь делать предложение девушке, которой еще не исполнилось и восемнадцати лет. Ведь вы думаете именно так?
      Я рассмеялась довольно странным, почти истерическим смехом. Я никогда не смогу вести себя так же достойно, как Берсаба, которая наверняка знала бы, что сейчас ответить. Но что толку жалеть об этом? Ведь я была собой, а не Берсабой, а я всегда говорила первое, что приходило мне в голову.
      - Я не имею в виду ничего подобного! - воскликнула я. - Я всего лишь хочу сказать, что страшно рада тому, что вы сделали мне предложение. Я такая фантазерка... Я подумала, что вы можете заинтересоваться мной, а потом стала мечтать, что вы захотите жениться на мне, и.., я бы просто не перенесла, если бы вы не сделали мне предложения.
      Ричард Толуорти подошел ко мне, и я встала. Я ждала, что он обнимет меня и прижмет к себе. Но он этого не сделал. Ричард просто взял мою руку и поцеловал - точно так же, как он сделал это на балу, когда нас представляли друг другу.
      - Вы милое дитя, - сказал он, - но слишком порывисты. Вы говорите серьезно?
      - От всего сердца, - ответила я. Генерал осторожно усадил меня обратно на приоконную скамью, а сам немного отошел и сел в кресло.
      - Вы не должны принимать поспешные решения, моя дорогая.
      - Я вас не понимаю. Вы рассчитывали получить отказ?
      Он улыбнулся.
      - Я делал предложение, надеясь услышать от вас "да". Но вы так молоды.
      - Это недостаток, который со временем пройдет сам собой, - ответила я банальностью.
      - Но по мере того, как вы будете становиться старше, то же будет происходить и со мной. Вы должны внимательно выслушать меня. Когда вам исполнится двадцать четыре, мне будет сорок. Подумайте об этом.
      Я была так счастлива, что стала вести себя нахально:
      - Ну что ж, вы неплохо умеете считать.
      - Позвольте все-таки поговорить с вами серьезно. Вы вообще думали о замужестве?
      - Очень неопределенно. Иногда мы с сестрой болтали об этом. Мы гадали, какими будут наши мужья и которая из нас первой выйдет замуж. Видите ли, мы близнецы и привыкли все делать вместе. Вокруг нас было довольно мало подходящих женихов, и нам казался неизбежным брак с кем-то из соседей.
      - А потом, приехав в Лондон, вы встретили меня...
      - И была чрезвычайно обрадована! Я никогда ничему так не радовалась.
      - Вы находитесь в самом начале жизненного пути, дорогая. Давайте не забывать об этом. Я хочу, чтобы вы хорошо представляли, какая судьба ждет вас в случае замужества. Вы живете в этом доме, вы посетили два-три бала и столько же спектаклей и, несомненно, пришли к выводу, что в Лондоне гораздо веселее жить, чем у вас в провинции. И это, наверное, действительно так.
      - Да, - призналась я, - но не из-за балов и спектаклей.
      - Я очень рад этому, поскольку я предпочитаю более спокойный образ жизни.
      - Я буду рада разделить его.
      - У вас добрая мягкая натура, и я верю, что вы сможете сделать меня счастливым.., если мы поженимся.
      - Но мы должны пожениться! Вы сделали мне предложение, и я приняла его. Если мы оба хотим вступить в брак, что может нам помешать?
      - Да, - ответил он, - препятствий нет, если мы оба согласны и если ваша семья не будет возражать.
      - Мои родные желают мне только счастья.
      - Тогда я буду просить их согласия. Я поговорю с сэром Джервисом, который временно опекает вас, и попрошу его рекомендовать меня вашим родителям.
      Я радостно захлопала в ладоши.
      - Но вначале, - продолжил он, - я хочу удостовериться в том, что вы хорошо понимаете, что это значит.
      - Я знаю, что больше всего на свете мечтаю быть с вами;
      Я говорила страстно, и искренность сказанного поразила меня саму. Я действительно полюбила его.
      - Я уже указал вам на разницу в возрасте...
      - ..которую я принимаю и одобряю. Неужели вы думаете, что я мечтаю о молодом человеке в штанах, похожих на меха, подвязанные разноцветными лентами?
      Ричард Толуорти улыбнулся. Я заметила, что он вообще редко шутил, а иногда мне казалось, что он улыбается про себя. Он был очень серьезным человеком, и я любила его именно таким. Я подумала: я изменю его. Я сделаю его настолько счастливым, что он будет все время смеяться.
      - Есть некоторые вещи, которые вам необходимо знать. Я уже был женат.
      - Она умерла?
      - Да.
      - Наверное, вы очень переживали.
      - Да, это было очень грустно.
      - Если вам неприятно, давайте не говорить об этом.
      - Вам все-таки следует знать.
      - Это случилось давно?
      - Десять лет назад.
      - Но прошло уже много времени.
      - Да, - сказал он, - для меня это время тянулось долго.
      - И до сих пор вы не хотели жениться? Он заколебался, а потом сказал:
      - Однажды я думал об этом.., но решил отказаться.
      - Значит, вы ее не любили.
      - Я счел, что это будет неблагоразумно. Я встала, подошла к нему и, положив руки ему на плечи, прижалась лицом к его голове.
      - А теперь вам это кажется благоразумным?
      - Теперь, я думаю, это будет хорошо для меня. Не знаю только, будет ли это так же хорошо для вас.
      - Нет! - страстно воскликнула я. - Вот уж это решать буду я сама.
      Ричард осторожно снял с плеча мою руку и поцеловал ее.
      - Как видите, Анжелет, я не слишком веселый человек.
      - Нет, вы просто серьезный человек, и мне это нравится. Вы служите королю и занимаете высокий пост в его армии.
      - И это часто заставляет меня покидать дом. Как вы отнесетесь к этому?
      - Мне не может нравиться разлука, но зная, что это необходимо, я буду ждать.
      - А кроме того, жизнь в Фар-Фламстеде довольно скучна. Она сильно отличается от здешней. Да я и не умею развлекать людей. Я не особенно общителен.
      - Мне тоже не по себе на балах и банкетах.
      - Но время от времени нам придется показываться на них. Более того, изредка нам нужно будет посещать Уайтхолл.
      - Я буду даже рада этому, если эти визиты будут происходить нечасто.
      - Вы, похоже, умеете во всем найти положительные стороны.
      - Я думаю, так и должно быть, если человек влюблен.
      - О, Анжелет, - сказал Ричард, - я просто не знаю... Вы все-таки очень молоды. У вас совсем нет жизненного опыта.
      - Вы поделитесь со мной вашим опытом. Разве это не входит в обязанности мужа?
      - Я боюсь...
      - Пожалуйста, не бойтесь, что я не справлюсь.
      - Я боюсь, что не справлюсь я.
      - Вообще это очень странное предложение руки, - заметила я. - Вначале вы просите меня выйти за вас замуж, а потом долго и подробно объясняете мне, почему я не должна соглашаться.
      - Я только хочу, чтобы вы были уверены, что не совершаете непоправимой ошибки.
      - Я уверена! - воскликнула я. - Уверена! Уверена! Тогда Ричард Толуорти встал и обнял меня. Я никогда до этого не обнималась, так что сравнивать мне было не с чем. Мне показалось, что он был очень нежен, и я подумала, что буду с ним счастлива.
      ***
      Генерал Ричард Толуорти явился на следующий день и попросил сэра Джервиса принять его. Они на некоторое время уединились, а я в волнении ожидала результата. Я знала, что все будет в порядке, что окончательное решение будут принимать мои родители, а мама - я была в этом уверена - наверняка даст согласие, если я скажу ей, что люблю его и не могу без него жить. Потом я подумала, что, наверное, стоило бы подождать возвращения отца, хотя и так ясно, что он согласится с любым решением матушки, и мать об этом знала.
      Джервис позвал меня, и, войдя в комнату, я увидела, что Ричард тоже там.
      Я заметила, что Джервис слегка растерян, поскольку он был, по моим наблюдениям, человеком с развитым чувством долга, всерьез сознающим ответственность за мою судьбу.
      - Вы знаете, моя дорогая, - сказал он, - что генерал Толуорти просит вашей руки. Насколько я понял, вы приняли его предложение.
      - Да, - радостно ответила я, - все правильно.
      - В таком случае, - продолжал Джервис, - мне следует немедленно написать вашей матери. То же самое, по всей видимости, надо сделать и вам, и генералу тоже, и все три письма будут сегодня же отправлены.
      - Насколько мне известно, отец Анжелет сейчас в море, - сказал Ричард.
      - Это бывает так часто, - воскликнула я, - и мы никогда не знаем времени его возвращения. Мама принимает решения за двоих.
      Ричард взглянул на Джервиса, который сказал:
      - Я полагаю, что это вполне допустимо. Давайте напишем письма и поскорее отправим их.
      Я отправилась в свою комнату. Голова у меня кружилась от радости. Я написала матери и сестре, зная, что они поймут, как я счастлива. Когда я приступила к описанию своего жениха, оказалось, что сделать это непросто. Я не могла сказать, что Ричард похож на того-то и того-то, поскольку он был ни на кого не похож. Ричард Толуорти отличался от всех остальных мужчин. Он занимал высокий пост. Он был генералом королевской армии. Он был другом короля и королевы и поклялся защищать их даже ценой собственной жизни. Он был серьезным. Пусть мои родные не думают, что он из этих легкомысленных городских жителей. Нет, Ричард надежный, мудрый воин, а главное - он хочет, чтобы я была счастлива.
      Я знала, что мама не сможет не согласиться со мной, прочитав это письмо.
      Услышав новость, Карлотта была задета.
      - Я просто не могу в это поверить, - было первое, что она сказала. И потом:
      - Мне всегда казалось, что в Ричарде Толуорти есть что-то странное.
      - Было время, когда ты считала его весьма привлекательным, - напомнила я и злорадно добавила:
      - Тогда ты считала, что он ухаживает за тобой.
      - Чепуха, - заявила Карлотта. - В любом случае ты слишком молода для замужества.
      - Мне скоро будет восемнадцать лет.
      - Ты недостаточно зрелая даже для своего возраста, - сказала она и вышла из комнаты. Да, Карлотта была раздосадована. Анна шепнула мне:
      - Она бесится, потому что привыкла везде и во всем быть первой.
      Мэб сказала примерно то же самое, и я знала, что они правы.
      Ричард уехал по делам, предупредив, что вернется примерно черед неделю и как только освободится, тут же посетит нас.
      Мы ждали его возвращения, и я предавалась мечтам. В будущее я не заглядывала. Выяснилось, что очень трудно представить, каково оно будет. Существовало имение Фар-Фламстед, которого я не видела и которое Ричард описал лишь в самых общих чертах. Вообще он был не силен в описаниях, умиленно подумала я. Где располагалось имение, я знала весьма приблизительно, и он ни разу не упомянул о том, что увезет меня туда, что было несколько странно, хотя, возможно, он предпочитал дождаться согласия моей семьи и уж тогда считать нас помолвленными.
      Мне показалось, что писем из дому я жду уже целую вечность.
      "Моя милая Анжелет, Я была удивлена и обрадована, узнав о случившемся. Как хорошо было бы, если бы мы могли приехать сейчас в Лондон, но об этом не может быть и речи. Берсаба еще недостаточно окрепла для того, чтобы выдержать путешествие. Дорогое мое дитя, я представляю, что ты сейчас чувствуешь. Тебе чрезвычайно повезло. Сэр Джервис написал мне письмо, то же самое сделал и генерал Толуорти. Видимо, он очень серьезный человек, готовый позаботиться о тебе. Ты, конечно, влюблена в него. Даже если бы ты захотела, тебе не удалось бы скрыть это чувство.
      Конечно, хорошо, если бы сейчас с нами был твой отец, но ты ведь знаешь, что нам никогда не известно время его возвращения, а в этот раз с ним отправился и Фенимор. Я понимаю, что ты не хочешь ждать. Я сама пережила подобное в твоем возрасте и поэтому написала генералу Толуорти и сэру Джервису, что наша семья дает согласие на брак.
      Дорогая моя, я, конечно, представляла себе это совсем не так. Я думала, что свадьба будет здесь, что ты выйдешь замуж за кого-то из наших краев и будешь жить поблизости от Тристан Прайори. Но я понимаю, что ты приняла решение и будешь несчастна, если я не дам согласия.
      Так что будь счастлива, дорогая. Ты можешь обручиться. Но, может, вам все-таки удастся приехать и сыграть свадьбу здесь?
      Тебе написала и Берсаба. Это всего лишь коротенькая записка. Твоя сестра очень изменилась, но постепенно ее силы восстанавливаются.
      Надеюсь вскоре получить от тебя весточку.
      С любовью, мама".
      Я поцеловала письмо. Как это было похоже на маму! Такая спокойная, такая рассудительная. Все сложилось не так, как она хотела. Ну конечно, кто бы мог предполагать, что Берсаба заболеет страшной болезнью и мне придется уехать в Лондон, где я и найду себе мужа? Но она все восприняла правильно. Это была сама жизнь, а она не забыла время, когда они с отцом были молоды и влюблены друг в друга!
      А Берсаба написала вот что:
      "Дорогая Анжелет!
      Значит, ты, выходишь замуж. Вот чудеса! Я всегда думала, что мы выйдем замуж одновременно. Желаю тебе счастья.
      Когда мы встретимся, ты увидишь, как сильно я изменилась. Мне приходится почти все время отдыхать, а ты посещаешь балы, встречаешься с интересными людьми, а теперь еще и выходишь замуж. Я очень хочу тебя видеть, Анжелет. Мне столько нужно тебе рассказать! Много писать я не могу, так как быстро устаю, а к тому же меня торопят - нужно отправлять письмо.
      Приезжай и привози с собой своего мужа. Я очень хочу видеть вас обоих.
      Твоя любящая сестра Берсаба".
      Это было первое в моей жизни письмо, полученное от сестры, поскольку раньше мы никогда не разлучались, а потом она была слишком слаба для того, чтобы писать.
      Как я ни пыталась, я не могла себе представить ее обессиленной, лежащей в постели, - ее, всегда полную жизненных сил и немножко загадочную.
      Но, надо признаться, я была слишком взволнована для того, чтобы долго раздумывать о доме. Мое будущее было здесь.
      Приехал Ричард и уединился с сэром Джервисом, а через некоторое время вышел в гостиную, где я ждала его.
      - У нас хорошие новости, - сказал он, - мы получили от вашей матери согласие, и она заверяет, что имеет право говорить от имени своего мужа. Так что препятствий для нашего обручения нет.
      Он взял мою левую руку и надел на безымянный палец кольцо, которое выглядело необычно: золотой витой ободок с узором и укрепленный на нем квадратный изумруд. Кольцо пришлось мне впору.
      - Добрый знак, - сказал он. - Это семейная реликвия, его всегда носили невесты старших в роду сыновей.
      Я пришла в восхищение: это действительно было замечательно. Ричард торжественно поцеловал меня.
      Ужинал он вместе с нами, и сэр Джервис много расспрашивал его о восстании в Шотландии и о том, почему шотландцы вступили в заговор против правительства.
      - Там могут возникнуть серьезные беспорядки, - сказал Ричард, - и мы должны быть готовы к этому.
      - В других местах дела тоже обстоят не блестяще, - признал сэр Джервис. Чем все это, по вашему мнению, кончится?
      - Я, конечно, не берусь предсказывать, но если так будет продолжаться, то следует ожидать.., чего угодно.
      Сэр Джервис многозначительно кивнул.
      Карлотта откровенно считала этот разговор скучным и постаралась перевести его в другое русло - на обсуждение общих знакомых и предполагаемых развлечений. Я с удовлетворением отметила, что Ричард находит эти темы не стоящими внимания - точно так же, как она считала неинтересными его заботы. И как вообще Карлотте могло прийти в голову, что он способен ею заинтересоваться? Мне хотелось дать ему понять, что я буду счастлива узнавать серьезную сторону жизни и буду внимательно выслушивать все, что он станет говорить о государственных делах.
      После ухода Ричарда я удалилась в свою комнату, но вскоре раздался стук в дверь и вошла Карлотта.
      Она уселась на мою кровать и выразительно взглянула на меня.
      - Что за скучный человек! - воскликнула она. - Похоже, твоя совместная жизнь с генералом не обещает быть веселой.
      - Это та жизнь, которую я выбрала.
      - Вряд ли это можно назвать выбором, дорогая девочка. Ведь у тебя, собственно, и не было выбора, верно?
      - Мне не нужен никто другой.
      - Первое в твоей жизни предложение, и ты тут же его приняла. Я даже не берусь подсчитать, сколько я получила брачных предложений до сэра Джервиса.
      - Я знаю о предложении Бастиана.
      - О, это было несерьезно.
      - Для него - серьезно.
      - Деревенский мальчишка! Он так ничего и не понял. Я не чувствую себя виноватой.
      - Я думаю по-другому.
      - Ого, дорогуша, ты показываешь зубки. Это тебе не идет, Анжелет. Ты сумела очаровать генерала своим детским поведением. Теперь он будет тебя воспитывать. Я думаю, он сейчас представляет, как будет муштровать тебя на манер рекрута - так, чтобы у тебя подгибались колени при его появлении. Ты не считаешь, что тебе следует подумать, а не бросаться в этот брак, очертя голову?
      - Я уже подумала.
      - Теперь, когда моя мать уехала, я чувствую ответственность за тебя.
      - Это меня удивляет.
      - В конце концов, ты моя гостья.
      - Я полагаю, хозяином дома является сэр Джервис.
      - В этом доме, дорогая моя, есть и хозяйка, а с Джервисом ты знакома лишь по его краткому пребыванию в Корнуолле. Зато мы с тобой - кузины, разве не так? Ну, не кровное родство, но.., наши матери росли как родные сестры. Поэтому я могу говорить с тобой о вещах, о которых не решится заговорить бедный Джервис.
      - Я полностью доверяю бедному Джервису.
      - Слушай, ты произнесла слово "бедный" так, словно жалеешь его за то, что он женат на мне. Так вот, дорогая Анжелет, позволь уверить тебя в том, что Джервис очень доволен своим браком. От жены, знаешь ли, требуется не только умение вести себя в обществе. В некоторых отношениях - хотя ты вряд ли что-нибудь в этом понимаешь - я гораздо больше, чем просто хорошая жена.
      Я понимала, что она имеет в виду. Существовала и иная сторона брака, в которой я не имела вовсе никакого опыта, хотя и знала о ее существовании. Дома мне довелось бывать случайным свидетелем свиданий в уединенных местах. Объятия, ласки.., и тому подобное.
      Признаюсь, ей удалось посеять во мне чувство неуверенности: ведь она была права в том, что я понятия не имела о значении той стороны супружеской жизни, которая, по ее словам, складывалась у нее с сэром Джервисом превосходно.
      Она заметила, что ей удалось испортить мне настроение, и оживилась.
      - Позволь посмотреть кольцо, - попросила она. Я протянула ей руку, и она сняла кольцо с моего пальца.
      - Там внутри, я вижу, выгравирована буква "Т".
      - В течение многих поколений это кольцо носят невесты старших в роду сыновей.
      - И тебе нравится носить кольцо, которое до тебя носило множество женщин?
      - Такова традиция, - ответила я. Она внимательно осмотрела кольцо, лежащее на ее ладони.
      - Знаешь, его носила и твоя предшественница, - медленно произнесла она, и его, должно быть, сняли с ее пальца, когда она умерла.
      Она с улыбкой вернула мне кольцо.
      - Спокойной ночи, - сказала она и добавила:
      - И пусть тебе повезет.
      Кажется, она намекала на то, что везение мне очень понадобится.
      После ее ухода я сидела в кресле, разглядывая кольцо на моей ладони. Я представляла себе лежащую в гробу женщину и Ричарда, склоняющегося над ней и снимающего кольцо.
      Это была неприятная картина, но я никак не могла от нее избавиться. Сон мне приснился на ту же тему, и я проснулась, дрожа в темноте. Мне снилось, что я лежу в гробу и Ричард говорит кому-то: "Ну ладно. Не забыть бы снять кольцо. Мне оно понадобится для следующей невесты".
      Вновь уснуть после этого было трудно.
      Мы обручились в начале апреля и сразу же начали готовиться к свадьбе, которая была назначена на май.
      - Примерно за месяц до твоего восемнадцатилетия, - сказал Ричард.
      Я не раз вспоминала свой последний день рождения, когда мы выезжали в поля возле Тристан Прайори. Не следовало забывать о том, что это был и день рождения Берсабы. Именно тогда наша мать сказала, что следующий день рождения будет праздноваться совсем по-иному, что будет вечеринка и тому подобное.