ГЛАВА 5

Майкл Шейн снова набрал номер миссис Хеминуэй. Джо Уинг стоял рядом с трубкой и мог слышать каждое слово разговора. На этот раз гудок прозвучал всего лишь дважды, а голос в трубке был одновременно и сонный, и раздраженный.

– Алло. Кто это?

– Это опять Майкл Шейн, миссис Хеминуэй. Ради Бога, извините. Вы, наверное, только что заснули. Скажите, можете ли вы принять меня минут через тридцать-сорок пять?

– Вряд ли,– сказала миссис Хеминуэй.– Я могу быть кем угодно, только не ранней пташкой. По-моему, сейчас все еще три часа утра. К чему такая срочность, мистер Шейн? Пять минут назад вы говорили…

– Да, говорил. Но обстоятельства изменились. Мне нужно увидеться с вами прямо сейчас.

– Погодите-ка. А Питер Пэйнтер случайно не околачивается поблизости?

Шейн взглянул на лейтенанта Уинга, вопросительно приподняв брови.

– Нет, я не видел старину Пита уже пару недель. А почему вы спрашиваете?

– Вы что-то говорили про детективов, и я подумала… Мистер Пэйнтер действует так стремительно, он мог надавить на вас в этом вопросе. Насколько я поняла, вы с ним находитесь не в очень хороших отношениях? Я имею в виду личные отношения.

– Точно сказано,– Шейн усмехнулся.– И в личных, и в любых других. Нет, здесь у меня ребята Питера, но его самого нет. Но к чему им давить на меня?

– Чтобы вы не брались за это дело. Я в жизни не видала такого расстроенного человека, как мистер Пэйнтер в тот момент, когда я сказала, что собираюсь обратиться к вам. Но я обещала ему, и должна держать слово. Так значит, в час?

– Миссис Хеминуэй, вам не приходилось встречаться с лейтенантом Уингом, когда вы заходили к Пэйнтеру?

– Думаю, да. Но…

– Я передаю ему трубку.

– Это Джо Уинг,– сказал Уинг.– Миссис Хеминуэй, поговорив с Шейном немедленно, вы окажете нам неоценимую услугу. Шефа здесь нет, но я уверен, что он освободил бы вас от вашего обещания.

– Прошлой ночью он говорил совсем иное. Ну ладно, вы разбудили мое любопытство. Скажите мистеру Шейну, что я потребую объяснений. Значит, через полчаса?

Уинг повесил трубку.

– Ну, что скажешь, Майк?

– Что я скажу? А что скажешь ты? У Пэйнтера были какие-нибудь дела на сегодняшнее утро?

– Ничего, кроме рутины.

– Ничего, кроме рутины! – сердито повторил Шейн.– Он хоть кому-нибудь доверял?

– Только не в полицейском управлении, Майк…– Уинг оборвал себя и открыл дверь.– Ла Бланка, Хейнеманн, спускайтесь вниз. Я буду через минуту.

– Помощь не нужна, лейтенант? – спросил Хейнеманн, с умилением глядя на рыжеволосого детектива.

– Нет, не нужна! – отрезал Уинг.– Мы не собираемся его арестовывать.

– Ему опять удалось отговориться, а? – спросил Хейнеманн.

Уинг сделал угрожающий жест. Когда оба детектива вышли из комнаты, он повернулся к Шейну.

– Я все еще не знаю, правильно ли я поступлю. Может быть, я на верном пути. Но не пытайся обмануть меня, Майк, не то…

– … Не то я всю жизнь буду раскаиваться в этом,– закончил Шейн.– Побереги горло, Джо. Я уже слышал это от Пэйнтера.

– Тем не менее,– сказал Уинг.

– Мы определили правила игры,– сказал Шейн.– Поэтому повторяю: никакой слежки за мной. Так мог бы поступить Пэйнтер. Если я замечу кого-нибудь на хвосте, я выхожу из игры, и тогда каждый будет сам за себя.

– Хорошо, хорошо,– сказал Уинг.– Ладно, не будем заставлять леди ждать тебя.

Шейн завязал узел галстука. Он допил последний глоток коньяка, сунул в карман пачку сигарет и направился к выходу.

Бэй Харбор Айлендс – несколько маленьких рукотворных островов в заливе, соединенных большой насыпной дамбой. Майкл Шейн припарковал свою машину на белоснежной ракушечной дорожке перед домом миссис Хеминуэй. Двор был тщательно спланирован, газоны и клумбы содержались в полном порядке. Проходя по дорожке к парадному входу, Шейн отметил пристань, стоянку для яхт, теннисную площадку, и оценил всю собственность в 65000 долларов.

Роза Хеминуэй открыла дверь. Шейн увидел миловидную спортивно сложенную женщину – светловолосую, с широко раскрытыми голубыми газами и привлекательным ртом. Она была одета в темно-вишневый халат и домашние туфли на высоких каблуках. У нее было достаточно времени, чтобы накраситься и уложить волосы; она сделала и то, и другое.

Она с любопытством глядела на него.

– Не кто иной, как мистер Майкл Шейн,– сказала она.– Мне уже описывали ваш внешний вид. Заходите же. Думаю, кофе уже готов.

Они прошли в просторную кухню, наполненную ароматом свежеприготовленного кофе.

– Как насчет чашечки, мистер Шейн?

– М-мм,– пробормотал он.– Да, спасибо.

– Что-то не слышу энтузиазма в голосе,– она оглянулась через плечо.– Я была немного не в себе, когда говорила с вами по телефону. Боюсь, что я была не очень вежлива. А ведь вы сами не спали всю ночь, верно? Может быть, вам лучше выпить? Или, если хотите, я волью в кофе немного бренди.

Шейн улыбнулся.

– Кажется, здесь отличное обслуживание.

– Садитесь, мистер Шейн. Я нечасто бываю в этой комнате таким ранним утром. Чудесный вид, правда?

Комната была ярко освещена утренним солнцем. Роза Хеминуэй сновала от плиты к холодильнику, от холодильника к столу и опять к плите, с маленьким серебряным подносом в руках. Шейн с удовольствием наблюдал за ней. Она двигалась энергично и вместе с тем грациозно, и полы ее халата следовали за ней, распахиваясь и запахиваясь снова. Она достала бутылку бренди, плеснула основательную порцию в чашку Шейна и залила ее горячим кофе.

– Ну вот,– удовлетворенно сказала она.– Омлет. Канадский бекон, круассаны. Сойдет?

– Звучит отлично,– сказал Шейн.– Я не знал, что приглашен на завтрак, но отказаться не в моих силах. Не возражаете, если я по ходу дела задам несколько вопросов?

– Начинайте, мистер Шейн,– она включила миксер.– Но сначала скажите мне одну вещь. Эти детективы… Не знаю, как правильнее выразиться… Они запугивали вас?

Шейн снова улыбнулся.

– По крайней мере, они попытались начать с этого.

– Тогда все ясно,– горько сказала она.– После того, как я рассказала мистеру Пэйнтеру о своих планах, он ушел он меня с самыми черными намерениями. Он посоветовал мне слушать сводку новостей в полдень. Я думала, он собирается всерьез заняться делом Харриса, но теперь вижу, что он затевал что-то против Майкла Шейна,– Роза взглянула на него.– Хотя я не могу себе представить, как он собирался справиться с вами.

– Он хотел лишь, чтобы вы отложили нашу встречу до полудня?

– Он вообще не хотел, чтобы я встретилась с вами. Он прямо весь затрясся, когда я упомянула ваше имя. Вероятно, мне не следовало вам говорить,– она мелодично рассмеялась.– Он так разволновался, что пролил свою выпивку на пиджак.

– Да, я иногда произвожу такое действие на старину Пита,– заметил Шейн.

– Думается мне, он не любит, когда вы называете его «стариной Питом», а? Ага, вы засмеялись. Вообще-то он меня порядком утомил,– продолжала Роза,– Он сказал, что ваше участие в деле убьет его: именно так он выразился. Но я не собиралась менять свои планы без разумных доводов, а он отказался привести свои доводы. Он попытался убедить меня, чтобы я наняла другого частного детектива. Как я понимаю, этот другой менее опасен, чем вы. Ну ладно,– она опорожнила содержание миксера в сковородку.– Я, пожалуй, начну вам рассказывать одну старую историю.

– Вчера я просмотрел старые газетные вырезки,– сказал Шейн.– Но будет лучше, если вы сами расскажете все по порядку.

Роза Хеминуэй начала помешивать омлет деревянной лопаточкой.

– Только не думайте, что через три года мне все еще очень тяжело об этом говорить,– сказала она.– Джордж, мой муж, работал в отделе недвижимости Прибрежного Банка. Работа была очень напряженной; кроме того, каждую весну, во время отчета, он работал сверхурочно. Как-то вечером он работал с бумажками, которые непременно должны были быть готовы к завтрашнему утру, поэтому он засиделся допоздна. Будь это днем раньше или днем позже, он бы остался в живых. По какой-то причине именно этот факт не выходит у меня из головы.

Шейн с наслаждением сделал глоток горячего кофе.

– Таково уж свойство особенностей, миссис Хеминуэй,– сказал он.– Его могло бы сбить такси по дороге домой.

– Знаю, знаю. Пора мне прекратить думать об этом. Итак, он услышал какой-то шум снаружи и вышел посмотреть, что происходит. На самом деле много шума быть не могло, поскольку ограбление спланировали очень профессионально. Сигнализацию отключили заранее, охранника усыпили хлороформом. Подвал банка был открыт, и когда Джордж, которого в тот момент не должно было быть в здании, оказался на пути у вора, тот хладнокровно застрелил его.

Я заехала за Джорджем, чтобы отвезти его домой с работы. Подъезжая к банку, я заметила человека с чемоданчикам, проскользнувшего через боковой выход. Сэма Харриса арестовали через несколько недель. Он выглядел очень похожим на человека, которого я видела. Еще один свидетель видел, как Харрис садился в автомобиль, и этот свидетель опознал его более уверенно, чем я. Харрис был осужден. Страшно подумать, что я желала этого. Я хотела, чтобы его приговорили к смерти.

– Это вполне естественно,– сказал Шейн.

– Вы так полагаете? – горько спросила она.– Не уверена. А вот в другом я уверена: долго, слишком долго я позволяла этой ненависти отравлять мою жизнь. Все вокруг меня изменилось. Я хотела только одного: чтобы умер человек, убивший моего мужа. Какой-то убийца оставил меня без мужа. Меня! О Харрисе я знала лишь из газет – само собой, я желала присутствовать при казни, своими глазами видеть, как укрепляются электроды на его коленях и за ушами… Отличная тема для разговора за завтраком.

Взглянув на сковородку, она жалобно вскрикнула и выключила газ.

– Ну вот,– скорбно сказала она.– Тогда я перехватила через край со своей ненавистью, а теперь пережарила омлет. Придется начать сначала.

– По-моему, и так хорошо,– сказал Шейн. Роза с сомнением взглянула на него.

– Если вы думаете, что это омлет…

Она разложила омлет по тарелкам, накрыла его сверху ломтиками бекона и придвинула к Шейну тарелку с круассанами.

– Я все пережила,– продолжала она.– Не буду рассказывать подробнее. Со временем я снова начала ходить в церковь, и где-то через год я уже могла заснуть без мысли о том, что меня обязательно должны пригласить на казнь. Отец переживал вместе со мной; он очень помог мне в те дни. Я стала встречаться с мужчинами, и это помогло тоже. У меня было два-три мимолетных увлечения. Думаю, теперь я более или менее нормальный человек. Но дата казни – они все переносили и переносили ее, и в конце концов это стало больше напоминать мою казнь, чем казнь Сэма Харриса. Так что я все-таки не совсем нормальна. Я не могу спать без снотворного, или я уже об этом говорила?

– Ешьте,– мягко сказал Шейн. Она подцепила вилкой кусок омлета.

– Единственное, что еще поддерживало мой здравый рассудок,– абсолютная уверенность в виновности Сэма Харриса. При аресте у него был обнаружен мощный автогенный резак и значительная сумма денег. Он уже сидел за ограбление банка, к тому же у него было оружие. Он до конца отрицал свою вину, но, конечно, никого не убедил – в первую очередь меня. В то же время я прочла много историй про свидетелей, чьи показания отправляли человека на смерть, а впоследствии выяснялось, что он невиновен. Я начала сомневаться. Действительно ли я могу быть уверена, что видела именно Сэма Харриса, или просто хочу, чтобы хоть кто-то понес наказание? Потом ко мне пришла Норма Харрис.

– Его жена?

– Да. Она нашла письмо, вроде бы подтверждающее рассказ ее мужа, что в ту ночь он был в другом месте. Вся трудность в том, что письмо без даты, поэтому не может служить вещественным доказательством. Но с этим уже можно что-то предпринять. Ее адвокат добивается отсрочки казни на основании этого письма, но Норме кажется, что он недостаточно активен. Она принесла письмо Пэйнтеру. Сначала он был настроен враждебно и недоверчиво, затем, через несколько дней, внезапно проявил интерес к письму. Но не прошло и суток, как он вновь отказался принять Норму Харрис. Все это очень странно.

По словам Нормы, он боится копать слишком глубоко, так как могут вскрыться ошибки в работе полиции, а следовательно, и суда. Сама я не могу сказать определенно – очень уж он странный человек. Норма просила меня помочь ей, и я согласилась. Сначала он повел себя как-то застенчиво. Нет, не то слово. В общем, странно. Он уговаривал нас оставить все на его усмотрение и не мешать ему. День проходил за днем; мы не имели понятия, чем он занимается, если он вообще чем-то занимался. Вчера он даже не захотел поговорить с Нормой.

– О чем написано в письме?

– У Нормы есть копия, лучше спросить у нее,– Роза Хеминуэй поглядела Шейну в глаза.– Означает ли это, что вы согласны взять дело?

– Черт возьми, конечно. Мне, как и вам интересно, что там раскопал старина Пит.

Роза импульсивно наклонилась вперед.

– Чудесно,– сказала она.– Если вы доберетесь до истины, то я, возможно, еще сумею остановить Норму. Она хочет собрать пресс-конференцию, где мы должны дружно обвинить Питера Пэйнтера в саботаже, сидя перед толпой журналистов и фотографов. Я ужасно боюсь. Я не тот человек, который без оглядки кидается в бой. А Норма… Впрочем, вы сами увидите. Иногда ее заносит, и она способна причинить больше зла, чем добра. Отец вообще категорически против моего участия в чем-либо. Он чуть не обрушил весь дом, когда я сказала, что собираюсь идти к мистеру Пэйнтеру. Вероятно вы не слыхали о нем: его зовут Бенджамен Чэдвик.

– Президент Прибрежного Треста?

– Он вышел в отставку в прошлом году,– сказала Роза.– У него настоящая аллергия на прессу, и когда я договорилась с Нормой Харрис, мне некоторое время было очень неприятно появляться у него в доме. Он не понимает, что я не могла поступить иначе, что я должна как-то расплатиться за целый год лютой ненависти. Отец не видел причин, чтобы говорить об этом снова. Он боялся, что мне предстоит новый кризис, еще хуже того, из которого я вышла. Обычно я слушаю его советы, но в этот раз я ничего не могла с собой поделать. Затем произошла ужасная вещь. Он поехал к Пэйнтеру; думаю, он хотел предупредить его, чтобы меня не вовлекали в расследование. На лестнице в управлении он упал, и у него отнялась речь. Несколько дней он был полностью парализован, да и теперь не может владеть своей левой стороной тела.

– Мне очень жаль.

– Что же, ему уже семьдесят шесть. Может быть, это звучит жестоко, но я больше не могу позволить ему давить на меня. Он лежит в постели и взглядом приказывает мне поступить так, как он хочет,– но я не могу.

– Так он сказал вам перед падением, что собирается к Пэйнтеру?

– Нет, он никогда не стал бы говорить мне о своих делах. Я впервые узнала об этом, когда мне позвонили из полиции. Мистер Шейн, вы знаете Питера Пэйнтера лучше, чем я. Что вы думаете о теории Нормы Харрис? Мог ли Пэйнтер скрыть улики, которые бы стоили жизни Сэму Харрису?

Шейн покачал головой.

– Нет. Пэйнтер не стал бы этого делать. Можно еще кофе?

– Конечно.

Роза налила кофе и добавила в чашки коньяку.

– Но, с другой стороны, он мог на время скрыть часть улик, чтобы выступить с ними в наиболее благоприятный момент, перед широкой публикой,– продолжал Шейн. – Он не разделяет ваших чувств по поводу пресс-конференций. Он обожает их в том случае, если сам является главным действующим лицом.

– А ему не может прийти в голову, что в это время человек сидит в камере смертников и считает каждую минуту?

– Нет, ему это безразлично. Он вообще не считает осужденного за человека; это же может относиться и к жене осужденного. С другой стороны, наш маленький друг умеет быть чертовски упрямым. Он не любит, когда его подталкивают к действиям, даже если этим занимается очаровательная вдова.

– Благодарю вас, сэр.

– Не стоит благодарностей. Но на этот раз Пэйнтер перестарался. Наверное, стоит рассказать вам, что он пропал.

Роза тихо вскрикнула.

– Боже мой! Пропал! Вы хотите сказать, что кто-то мог…

Шейн пожал плечами.

– Если убивают копа, особенно копа высокого ранга – такого, как Пэйнтер,– то положение становится очень серьезным. Но четверть миллиона долларов – тоже очень серьезная сумма.

– Вы имеете в виду кражу? – растерянно спросила она.– Но это же один из главных вопросов для Нормы. Если Сэм спрятал эти деньги, то почему он не использовал какую-то их часть, чтобы нанять хорошего адвоката? Но разве… я понимаю, это звучит ужасно, и я надеюсь, ничего подобного не случилось… разве происшествие с мистером Пэйнтером не доказывает, что Сэм Харрис был осужден несправедливо?

– Может быть,– сказал Шейн.– Но это еще не доказывает, что он полностью невиновен. Мне потребуется адрес Нормы Харрис и имя ее адвоката. Что касается вознаграждения, то моя секретарша постоянно напоминает мне, чтобы я не забывал о финансовой стороне дела, особенно если ее нет поблизости. Я возьму сто долларов в день плюс расходы.

– Это достаточно справедливо.

– Помимо денег, у меня есть и другой интерес. Без Питера Пэйнтера жизнь будет скучноватой.

– Я-то думала, вы его недолюбливаете. Шейн приподнял брови.

– А кто сказал, что я его люблю? Я говорю, что без него жизнь будет скучноватой.

Роза рассмеялась и предложила ему еще кофе. Шейн отрицательно покачал головой.

– Я чувствую себя немного неловко,– внезапно сказала она.– Ведь ваши друзья ждут снаружи. Если у вас еще есть время, почему бы не пригласить их на чашечку кофе?

Шейн замер, откинувшись назад.

– Какие друзья? – спросил он.

– Разве вы не захватили с собой двоих детективов?

– По крайней мере, мне ничего об этом не известно. Не выглядывайте в окно. Смотрите на меня. Я не заметил никого у себя на хвосте, но они отлично знали, куда я направляюсь. А ведь я предупредил копов, что не потерплю за собой стежки. У вас есть карманное зеркальце?

– Где-то было,– Роза подошла к стенному шкафчику и порылась внутри.

– Один из них несколько минут назад прошел по противоположной стороне улицы. Никто из соседей не встает в такую рань, а если и встает, то не отправляется на прогулку. Его автомобиль припаркован дальше по улице, и внутри сидит еще один человек.

Она протянула Шейну зеркальце. Повернувшись спиной к улице, он установил зеркальце так, чтобы можно было видеть припаркованные машины.

– За желтым «кадиллаком»,– сказала Роза.– Вы видите его?

– Не смотрите в окно.

Шейн повернул зеркальце и увидел черный четырехдверный седан, вероятно, «форд». Он сухо улыбнулся.

– Если они хотят узнать, куда я направлюсь отсюда, то я направлюсь в полицейское управление. Посмотрим, что скажет их босс. Вы не напишите мне адреса? И еще: где я могу застать вас, если вы понадобитесь мне позднее?

– Я буду здесь часов до четырех дня, а потом пойду навестить отца. Я напишу вам телефон госпиталя, где он лежит.

– Отлично,– сказал Шейн.– Оставайтесь здесь, чтобы они могли видеть вас. Я хочу устроить этим ребятам небольшую пробежку.

Роза протянула ему листок бумаги. Шейн положил его в карман.

– Спасибо вам, мистер Шейн. Теперь я чувствую себя значительно увереннее.

– Просто Майк,– сказал он.

– Майк,– улыбаясь, повторила она.

Шейн подвинулся назад вместе со стулом, так, что его нельзя было заметить с улицы. Мгновением позже он уже выбегает из парадной двери. Рванувшись через лужайку к своему «бьюику», он прыгнул внутрь, включил зажигание и резко сдал назад. Из-под задних колес брызнули осколки белых ракушек. Вывернув руль, Шейн выехал на асфальт, вдавил педаль газа и заглянул в зеркальце заднего вида. Наблюдавшие за домом люди явно пребывали в растерянности. Их седан не двинулся с места даже тогда, когда «бьюик» Шейна уже выезжал не дамбу.

На переезде Шейн вновь резко увеличил скорость, затормозив лишь перед пунктом сбора пошлины. Черный седан все еще не появлялся в поле зрения, и улыбка постепенно исчезла с лица Шейна. Опустив в прорезь двадцать пять центов, он посигналил, остановился и вышел из машины. В окошечке пункта сбора пошлины появилось лицо дорожного служащего.

– Можно воспользоваться вашим телефоном? – спросил он.– Срочный звонок.

– Здесь не телефонная будка, Джек.

– Это служебный звонок,– Шейн сунул служащему доллар, который моментально исчез. Набрав номер, он попросил к телефону лейтенанта Уинга.

– Джо Уинг слушает.

– Это Шейн,– резко сказал рыжеволосый детектив.– Я же просил тебя не делать этого, Джо. Ты все-таки следишь за мной.

– О чем ты говоришь, Майк?

– Двое твоих парней на черном «форде». Сначала я подумал, что они будут висеть у меня на хвосте, но похоже, они хотят задать миссис Хеминуэй те же вопросы, которые задавал я. Я не хочу, чтобы меня проверяли.

– Я так и не понял, о чем ты говоришь. Что за двое парней в «форде»? Я никого не посылал следить за тобой, Майк. То же самое относится и к миссис Хеминуэй.

ГЛАВА 6

Наступила пауза.

– Ты у телефона, Майк? – тревожно спросил Уинг.– Может быть, тебе нужна помощь?

– Наверное,– Шейн задумчиво пощипывал мочку уха.– Похоже, я на верном пути. Высылай патрульную машину на 96-ю улицу. Пусть держатся неподалеку от пункта сбора пошлины. Если появится черный седан, им нужно его задержать. Это четырехдверная модель, примерно двухлетней давности, первые две цифры номера – 73. Номерная табличка штата Флорида. Постоянно поддерживай с ними связь, чтобы они могли сразу подъехать к дому миссис Хеминуэй, если я позвоню тебе.

– Все понял, Майк.

Шейн положил трубку, раскрыл записную книжку и набрал номер Розы Хеминуэй.

– Миссис Хеминуэй,– сказал он, услышав ее голос.– Заприте все двери и никого не впускайте. Вы меня поняли?

– Но что, черт побери…

– Сделайте, как я говорю. Объяснения потом. Запритесь и никого не впускайте.

Он нажал на рычаг.

– Вот как, Шейн? – спросил дорожный служащий.

– Я дам автограф как-нибудь в другой раз,– сказал Шейн, подбегая к своему «бьюику». Усевшись за руль, он секунд на пятнадцать погрузился в глубокое раздумье. Можно было оставить машину здесь и вернуться на остров пешком, но это его не устраивало.

Он свернул налево, на Коллинз-Авеню, а затем снова налево, к чартерным докам Халловер-Бич. Через мгновение он увидел знакомое лицо: капитана Жана Прюдо, француза с Мартиники. Оставив машину стоять с работающим мотором, Шейн вытащил свое удостоверение.

Прюдо подошел к автомобилю.

– Майк! Вот так встреча, несколько месяцев тебя не видел. Решил порыбачить?

– Не сегодня, Жан. Мне нужно прокатиться: до Бэй-Харбор-Айлендс и обратно.

Прюдо изумленно уставился на него.

– Ты хочешь нанять морскую яхту, чтобы прокатиться до Бэй-Харбор?

– По делу,– сухо сказал Шейн.– Мне нужно кое-кого выследить, а они знают мою машину. Пятнадцать долларов.

– Конечно, Майк, конечно. Только давай побыстрее, скоро у меня встреча.

Они направились к одной из яхт. Прюдо окликнул паренька, стоявшего возле бензонасоса:

– Скажи, что я скоро буду, о'кей?

– И присмотри за моей машиной! – крикнул Шейн. Прюдо отдал швартовы и завел мотор. Яхта плавко отошла от берега. Прюдо, улыбаясь, повернулся к Шейну.

– Многовато шуму, если надо кого-то выследить, верно?

– Это сейчас неважно,– прокричал в ответ Шейн. Мимо них проносилось множество других яхт и моторных лодок, зачастую с шумными компаниями на борту.

Залив был усеян маленькими судами. Прюдо повернул влево и повел яхту параллельно дамбе. Прямо по курсу стремительно вырастала вереница частных доков, отделенных от шоссе пальмами или живой изгородью. Шейн увидел вдали очертания низкого современного особняка, в котором он сегодня завтракал. Он подождал, пока яхта не прошла возле дока, затем знаком приказал Прюдо заглушить мотор и причалить к берегу.

Ухватившись за край причала, соседнего с причалом Розы Хеминуэй, Шейн выпрыгнул на берег.

– Не швартуйся,– тихо сказал он.– Я скоро вернусь. Прюдо выразительно посмотрел на часы. Шейн миновал стоянку для яхт и пошел через лужайку вдоль берега. Пожилая женщина, завтракающая на террасе своего дома, с удивлением смотрела на него, Шейн приветственно помахал ей и ускорил шаг. Оказавшись под прикрытием живой изгороди, он перешел на бег, пролез через изгородь и устремился к дому Розы Хеминуэй.

Он потянул за ручку задней двери. Роза выполнила его просьбу: дверь была заперта. Шейн тихо постучался. Никто не ответил. Проходя вдоль задней стены дома, он услышал звук электропомпы, работающей в подвале. Все окна с этой стороны были закрыты и заперты; форточку в спальне прикрывал встроенный кондиционер. Шейн остановился перед молочным окном ванной комнаты, услышав звук льющейся воды. Он постучал пальцем по стеклу, но шум работающего душа заглушал стук. Тогда он прошел немного вперед и осторожно заглянул за угол.

Черный седан подъехал ближе, остановившись на улице напротив дома Розы Хеминуэй. Передняя дверь была открыта. Шейн мог видеть лишь одного человека, развалившегося на переднем сиденье. Глаза Шейна превратились в узкие щелочки: человек этот ему не нравился. Слишком обрюзгший для своего роста, с толстым загривком и тяжелой квадратной челюстью, он явно не брился со вчерашнего дня – серая щетина усиливала исходившее от него впечатление неопрятности. Сдвинув шляпу на затылок, он с самодовольным видом оглядывался по сторонам, словно сам черт ему не брат.

Шейн медленно отступил назад, под прикрытие стены. Подумав, он вернулся к окну ванной, вынул монетку в пятьдесят центов и постучал ею по стеклу. Для Шейна звук был очень громким, но вряд ли он заглушал шум льющейся воды. Детектив раскрыл перочинный нож. Выпрямившись в полный рост, он подцепил лезвием дверцу форточки и раскрыл ее. Затем он ухватился рукой за раму, нащупал задвижку и сдвинул ее.

– Миссис Хеминуэй,– позвал он в форточку.– Роза! Услышав громкий шум в передней части дома, Шейн распахнул открытую створку окна, потянулся и перевалился через подоконник, упав на руки. Он повернулся, чтобы закрыть окно, и в этот момент дверь душевой комнаты отворилась, и Роза Хеминуэй вышла в ванную. Она ахнула и вытянула руку, словно защищаясь.

– Майкл Шейн!

Шейн все еще не выпрямился, тяжело дыша после акробатического упражнения. Роза Хеминуэй стояла в двух шагах от него. Ее волосы были собраны в узел на затылке, чтобы не намочить под душем. Шейн машинально отметил, что вымылась она очень тщательно. Без сомнения, он собирался подробно рассказать Люси Гамильтон обо всем, что произошло в Майами за время ее отсутствия, но об этой сцене в ванной он предпочел бы умолчать.

– Все в порядке,– успокаивающим тоном сказал он.– Это единственный путь, которым можно было проникнуть в дом. Те ребята снаружи – не полицейские.

Роза оглянулась в поисках какой-нибудь одежды.

– Майк, я…,

– Только не падайте в обморок! – резко сказал Шейн.– На это у нас нет времени. Вот, возьмите.

Он снял с вешалки большое полотенце и протянул его Розе. Она попыталась что-то сказать, но с приглушенным вздохом упала вперед. Шейн подхватил ее на руки, подавив сильное желание впиться ей в губы, и потащил ее в спальню. Положив Розу на кровать, он начал безжалостно растирать ее полотенцем. Через несколько секунд прохладный воздух в спальне привел ее в чувство, и она схватилась за полотенце.

– Если вы думаете, что…– возмущенно начала она, но Шейн оборвал ее нетерпеливым жестом.

– Нет, Роза. Время не ждет.

Заметив на спинке стула ее красный халат, Шейн протянул его Розе Хеминуэй.

– Надевайте. Обсохнете потом. Поскорее, прошу вас.

Она продела одну руку в рукав, безуспешно пытаясь загородиться полотенцем. По мнению Шейна, с этим она несколько опоздала.

– Что случилось? – прошептала она.– Сегодня все идет вверх тормашками.

– Забудем об этом, Роза,– сказал Шейн.– К тому же в ванной было столько пару, что я все равно не мог ничего увидеть.

Роза Хеминуэй выпустила полотенце и продела в рукав другую руку. Взглянув вниз, она поспешно затянула пояс.

– Не волнуйтесь, Роза,– повторил Шейн.– Я уже достиг совершеннолетия. Они пытались войти в дом?

Она кивнула.

– Зазвенел звонок. Поскольку они видели меня в окне, то они могли бы заподозрить неладное, если бы я не ответила, поэтому я включила душ. Потом я решила помыться по-настоящему, раз уж вода течет. Но если они не из полиции, то кто они такие?