— За покупками? — воскликнул Джош.

— Ну да, — сказала леди Дороти. — Ведь скоро бал, и каждой из нас нужно подумать о своем гардеробе. А что это вы сегодня так рано поднялись? Ездили верхом?

— Нет, — сдержанно сказал Терренс, подсаживаясь к столу. — Дела были.

— Все кончилось удачно? — спросила Изабель, опуская ресницы.

Терренс мрачно посмотрел на нее.

— Я же здесь, не так ли?

— Тогда самое время позавтракать, — улыбнулась Изабель своей ангельской улыбкой. — Вы, наверное, проголодались. Или не успели?

— Ничего не получилось! — воскликнул Джош, садясь на стул. — Мы никого не встретили, Джез. Эта бешеная акула… э-э… этот джентльмен… Он не пришел!

— Не пришел? — вполне естественно удивилась Изабель.

— Терренс, — сказала леди Дороти, — я прошу тебя: не затевай никогда никаких дел с необязательными людьми. Такие люди всегда ненадежны.

— Я думал, что имею дело с джентльменом, — нахмурился Терренс.

— Нет, Дороти права! — воскликнула Летти. — Папа всегда говорил, что, если человек опаздывает на десять минут, с ним нельзя вести никаких дел! У него самого был партнер, который начал с того, что стал опаздывать, а кончил тем, что скрылся вместе со всеми папиными деньгами! Так что это дело проверенное. Правда, это касается только мужчин. Женщины — другое дело. Но для них опоздания извинительны — ведь такова женская натура.

— Летти, — одернула сестру Тео. — Опять болтаешь!

— Да, — согласилась Дороти. — Давайте лучше вернемся к разговору о нарядах.

— О нарядах? — возмутился Джош. — Хорошенькое дело! Нас нет, и неизвестно, где мы, и что с нами, а они сидят здесь и обсуждают свои бантики и оборки!

— Для женщины быть хорошо одетой — самое первое дело, — заметила Дороти и строго посмотрела на Джоша.

— Ах, — прижала ко рту ладошку Амелия. — Простите!

И она опрометью бросилась прочь из столовой.

— Пойду за ней, — быстро поднялась со стула Летти. — Бедная девочка, она…

— Она так страдает от мигрени, — вставила леди Дороти. — Да, пойди, Летти. Я сейчас тоже приду — принесу лауданум. — Она посмотрела вслед Леттп и сказала: — Надеюсь, Амелии вскоре станет легче и она все-таки сможет пойти за покупками. Мы подождем.

— Новое платье — это, конечно, событие! — сказал Терренс и повернулся к Изабель: — Не откажешься покататься вместе со мною верхом до начала Великого Похода За Покупками?

— С радостью, — опустила глаза Изабель.

— Отлично! — воскликнул Джош. — Элизабет, а вы не составите мне компанию?

— Нет, мистер Бабникер, — холодно ответила она. — На сегодняшнее утро у меня запланированы более важные дела.

— Более важные? — прищурился Джош.

— Да, — отрезала Элизабет, вставая. — Составьте лучше компанию Изабель.

Она кивнула присутствующим и быстро вышла из комнаты.

— Не нужно ли еще кому-нибудь чаю? — спросила леди Дороти.

— Проклятие, — пробормотал Джош, провожая взглядом Элизабет. — Лучше бы этот чертов парень появился. Укокошил бы меня — и конец всем проблемам!

— Помедленнее, Изабель! — окликнул ее сзади Терренс. Изабель поморщилась, но лошадь свою придержала. Они с Терренсом скакали сейчас вдоль берега хорошо ухоженного пруда, и отсюда открывался широкий и красивый вид на все поместье герцогини.

«Да, — подумала Изабель, — избежать разговора, похоже, не удастся».

— Но ты же предлагал покататься верхом, — через силу рассмеялась она.

— Покататься, а не устраивать скачки, — возразил Терренс, догнав наконец Изабель. — Давай-ка спешимся и пройдемся немного пешком, если ты не против.

И, не дожидаясь ответа, он соскочил с седла на землю.

— Но я могла бы просто ехать помедленнее, — сказала Изабель и слегка покраснела.

— Да за тобой и сам черт не угонится, — заметил Терренс, протягивая руку.

— Только ты, — усмехнулась Изабель.

Она закатила к небу глаза, а Терренс расхохотался.

— Как ты жестока, Изабель. Я сегодня ради тебя готов был смотреть в глаза смерти, а ты так со мной…

— Но я же просила тебя не смотреть ей в глаза, помнишь? — Изабель высвободилась из его объятий. Он сделал вид, что не заметил этого — точно так же, как чуть раньше сделал вид, будто и не замечает того, что обнимает Изабель, хотя она уже давно стоит на траве.

— Ну что ж, пойдем, — сказала Изабель. — Если и пешком не будешь за мной поспевать, скажи — я пойду помедленнее.

— Что-то я не понимаю, — сказал Терренс. — Интересно, ты вела бы себя так же надменно, если бы моя утренняя встреча с Сент-Джоном все-таки состоялась?

Он взял под уздцы обеих лошадей и направился к ближайшему дереву, чтобы привязать их. Изабель смотрела ему вслед и изо всех сил старалась скрыть те чувства, что бушевали сейчас в ее сердце. Когда Терренс вернулся, она продолжила разговор с того самого места, на котором он прервался.

— Но ведь встреча-то не состоялась, — заметила Изабель и быстро пошла вперед.

— Лучше бы она состоялась, — сказал ей вслед Терренс, и в его голосе было столько отчаяния, что Изабель не выдержала, остановилась и обернулась. — Тогда, может быть, ты не была бы сейчас такой холодной и безразличной ко мне, — закончил он.

Изабель напряженно улыбнулась.

— Ищете сочувствия, милорд? Напрасно. От меня не дождетесь, и не надейтесь.

— Да? — нахмурился Терренс. — А ты представь, Изабель. Я поднимаю пистолет и целюсь в Сент-Джона.

Он поднял руку с воображаемым пистолетом и прицелился в воображаемого противника.

— Сент-Джон стреляет первым. И ранит меня. Смертельно. Прямо в сердце…

Терренс прижал руку к груди и картинно изобразил страдание.

— Прекрати! — порозовела Изабель.

— И вот я умираю, — простонал Терренс голосом заправского трагика. — Прощай, жестокий мир!

Он зашатался.

— Умираю! Прощай, жестокая Изабель!

Он красиво упал на траву.

— Эй, Терренс, — засмеялась Изабель. — Вставай скорей — простудишься!

Он продолжал лежать без движения. Но говорить не перестал:

— Что значит простуда для человека, у которого пробито сердце и чья кровь капля за каплей вытекает на землю!

Изабель перестала смеяться. Ей вдруг стало не по себе.

— Вставай, — наклонилась она к Терренсу. — Хватит ломать комедию!

Он слегка приоткрыл один глаз.

— А ты будешь плакать над моим гробом, Изабель? И что ты будешь делать потом? Будешь ли носить по мне траур?

— Траур? — подбоченилась Изабель. — А как же! Я и на твои похороны приду в трауре: алое платье с большим декольте и розовыми кружевами!

— О-о-о! — взвыл Терренс и снова прикрыл глаз. — И ничего черного?

— Разве что нарукавная ленточка, — задумчиво сказала Изабель. — Но обязательно с розовой каймой!

— А плакать? Плакать ты будешь? — с надеждой спросил он.

— Это — да, это конечно, — охотно согласилась Изабель. — Поплачу. Ведь это так эффектно, когда женщина рыдает над гробом. На коленях. Примерно вот так.

И она театрально опустилась на колени рядом с Терренсом.

— Осторожнее, — прошептал он. — Простудишься.

— Что значит простуда для актрисы, которой выпала возможность сыграть в такой роскошной пьесе? О, я буду плакать долго и красиво, можешь поверить. И искренне.

— Искренне? — Терренс мигом ожил, сел на траве и обнял Изабель за плечи.

— Ну разумеется. Как же можно не плакать искренне над бездарно загубленной жизнью?

— Ах, вот в чем дело! — Он протянул руку и коснулся ее щеки. — Я не сделал так, как ты хотела, и теперь ты злишься.

— Злюсь? — спросила Изабель, чувствуя приятное тепло от его прикосновения. — Нет. Просто, если бы тебя убили…

Терренс нежно обвел пальцем контур ее губ. Это бесхитростное движение окончательно сбило Изабель с мысли. Она прикрыла глаза и замолчала, прислушиваясь к бешеному ритму своего сердца.

— Продолжай, — попросил Терренс и, едва касаясь, провел ладонью по ее плечам. — У тебя здорово получается. Душераздирающая сцена. Итак, ты рыдаешь надо мной — искренне и безудержно.

Он наклонился вперед, прижался щекой к щеке Изабель.

— А теперь, по канонам жанра, ты должна склониться надо мною и в последний раз поцеловать меня перед вратами вечности.

— Нет, — передернулась Изабель.

— Почему же нет? — шепнул Терренс.

— Ты не должен умирать, — чудесные губы Изабель тронула мягкая улыбка, — ведь тогда… тогда твои губы станут холодными, и…

— Тогда я с превеликой радостью оживаю! — объявил Терренс и прижался губами к губам Изабель.

Она обняла Терренса за шею, трепеща, прильнула к нему.

Какое счастье, что он не встретился с Сент-Джоном! В противном случае она никогда бы уже не смогла вот так обнять и поцеловать его! Подумав об этом, Изабель невольно вздрогнула.

— И чтобы больше никаких дуэлей, — твердо заявила она. — Ни с кем и никогда!

— Постараюсь, — сказал Терренс и крепче обнял Изабель. — Да и как можно драться на дуэли, если твой противник не пришел?

— Не пришел, и слава богу, — шепнула Изабель, пытаясь скрыть свое замешательство.

— Скажи-ка… — слегка откинулся назад Терренс и вгляделся ей в глаза.

Изабель выпрямилась. Она уже знала, о чем он сейчас спросит.

— Бабушка и тетки знали, что я дерусь сегодня на дуэли?

Изабель облегченно вздохнула. Так вот о ком он думает: о герцогине и ее сестрах!

— Право, не знаю, — нахмурилась она. — Но я не удивлюсь, если окажется, что знали.

— Мне кажется, — медленно сказал Терренс, — что они сумели кое-что предпринять для того, чтобы Сент-Джон не появился на дуэли.

— Почему ты так думаешь?

— Потому, — помрачнел Терренс, — что они вмешиваются и контролируют мою жизнь с самого моего детства.

— И что в этом плохого?

— Взрослый мужчина должен просить разрешения на каждую драку! — поморщился он.

— Но ведь ты же не разрешил мне драться с Сент-Джоном, — заметила Изабель. — Хотя он оскорбил меня, а не тебя, и это я должна была драться с ним.

— Это разные вещи, не путай, — ответил Терренс. — Ты женщина, а я мужчина, который опекает и защищает тебя.

— Мужчина, женщина — какая разница? — возразила Изабель. — Просто когда один человек заботится о благе другого, это и есть настоящая опека.

Терренс замер.

— Так, значит, бабушка и тетки все-таки позаботились, чтобы Сент-Джон отказался от вызова?

— Нет, — покраснела Изабель. — Могу тебе поклясться, что…

— Правда?

— Правда, — солгала она, не представляя, как она сумеет выкрутиться, если Терренс продолжит свое расследование.

— Что-то мне не верится, — сказал Терренс. — Ну да ладно. Рано или поздно я все равно докопаюсь до истины.

— И что? — сглотнула Изабель. — Если даже вдруг раскроется, что они что-то предприняли — я говорю: может быть! — ну и что с того?

Терренс посмотрел на нее и улыбнулся.

— Да ничего. Все будет как обычно. Сначала я рассержусь и обижусь, а затем успокоюсь и прощу их. Ведь они, в конце концов, моя семья, и я не могу не любить их.

Внезапно Изабель почувствовала острое желание тоже стать членом этой семьи, чтобы Терренс и к ней относился так же, как и к другим своим родственникам. Она наклонилась и крепко поцеловала его в губы.

— За что такой королевский подарок? — удивленно спросил он, когда она отстранилась.

— За то, что ты любишь свою семью, — улыбнулась Изабель.

Терренс подумал и усмехнулся.

— Э-э-э… Знаешь, я их очень сильно люблю.

— Очень? — подняла брови Изабель.

— Очень, — кивнул Терренс. — Так сильно, что ты и представить себе не можешь.

— Ну-у… В таком случае… — Она наклонилась и поцеловала его еще раз — сильнее прежнего.

Терренс с готовностью ответил ей, обнял и крепко прижал к груди. И сделал он это так легко и естественно, что Изабель доверчиво прижалась к нему всем телом и прикрыла глаза, чувствуя, как начинает уплывать из-под ног большая круглая планета по имени Земля. Еще секунда, и они упали в траву — не разнимая рук, не разнимая губ. Их поцелуй все длился и длился, и ласково скользили ладони, и дурманящий запах свежей травы смешивался с тонким ароматом духов, превращая воздух в жаркий, плотный, кружащий голову эликсир.

В ушах Изабель запели трубы. Небесные трубы? Трубы судьбы?

Она с новой страстью прижалась губами к губам Терренса.

Трубы не исчезли. Напротив, они звучали все громче и громче. Неужели это трубящие крылатые ангелы спускаются с небес?

— Что за чертовщина? — недовольно пробормотал Терренс, неохотно отрываясь от губ Изабель.

Она посмотрела на него сквозь дымку в глазах, с трудом возвращаясь к реальности. Прислушалась, недоумевающе уставилась на него.

Они сели в траве и огляделись.

— О боже! — процедил сквозь зубы Терренс. — Только этого не хватало!

Волшебство кончилось, и Изабель вновь ощутила себя на грешной земле.

— Что это? — недоуменно посмотрела она на тормозящий в клубах пыли экипаж. Донеслось далекое ржание, вздыбились резко осаженные кони, и карета замерла возле подъезда. Засуетились, соскакивая с запяток, фигурки слуг. Их ливреи сверкали сквозь оседающую пыль так же ярко, как и мокрые, лоснящиеся бока взмыленных лошадей.

— Сэр Эдгар, — скривился Терренс. — Раненько!

— Сэр Эдгар?

— Папенька Амелии.

— Ох, — вздохнула Изабель, чувствуя, как неприятный холодок проник в ее душу.

Терренс встал и протянул Изабель руку.

— Что-то он поспешил закруглиться со своей охотой!

— Или просто почуял новую дичь, — сказала Изабель, с благодарностью опираясь на крепкую руку Терренса.

— Послушай, Дороти, — сказал Эдгар, грузно опускаясь в кресло. Большой, шумный, с уверенным взглядом, он, казалось, до самых краев был наполнен молодой энергией. Это впечатление не портили даже первые ниточки седины в густых темных волосах. — Ты знаешь, что у тебя на конюшне живет медведь?

— Медвежонок, — поправила его леди Дороти и сделала знак Стилтону. Тот, как всегда, оказался на высоте и немедленно поднес заранее наполненные бокалы. Эдгару — бренди, хозяйке — шерри. — И не рассчитывай добавить его к списку своих трофеев.

— Ха! — грохотнул Эдгар. — Да зачем он мне нужен, микроб лохматый! Правда, я в первую минуту забеспокоился, как бы он не напугал моих лошадей, но этот чудик просто стал перед ними выплясывать, словно клоун с Орандж-стрит.

— Летти утверждает, что у него было трудное детство, — заметила Дороти, пригубив шерри.

— Он — медведь, — назидательно сказал Эдгар. — Зверь. Животное. А у всех животных детство одинаковое.

Он улыбнулся и перевел разговор на более волнующую тему.

— Давай ближе к делу, Дороти. Итак, твой внучек, Терренс, наконец-то согласился обсудить все детали.

— Приятно. Очень приятно.

— Я так рада, — сказала Дороти и неожиданно опустила свой бокал.

Густые брови Эдгара нахмурились.

— А я не очень-то рад был услышать о том, что он привез сюда свою милашку. И стелется перед ней. До чего докатился — до дуэли с каким-то шутом гороховым!

— Ты все уже знаешь?

— Такие новости быстро разносятся, — буркнул Эдгар. — Я услышал обо всем этом вчера вечером, когда остановился заночевать. Да, кстати, как у него обошлось сегодня утром? Не убит, не ранен?

— Нет, — сказала Дороти. — Спасибо за участие, с Терренсом все в порядке. Просто Сент-Джон не явился на поединок.

— Что?! — едва не выронил свой бокал Эдгар. — Это невозможно! Неслыханно! Сент-Джон — человек чести. Уж если он получил вызов, он непременно явится, будьте уверены. Не пришел! Такого с ним еще никогда не случалось!

— Да, загадочная история, — покачала головой леди Дороти. — И все-таки он не явился. Более того, я слышала, что его слуги даже не могут сказать, куда он вообще делся!

— Странно, — нахмурился Эдгар, — очень странно.

— Ничего, поживем — увидим, — улыбнулась Дороти. — Не так ли?

— Хм-м-м… Пожалуй, — согласился Эдгар и сделал большой глоток, от которого бокал опустел наполовину. — Ну а что нам делать с ночной пташкой твоего внука? Она ведет себя просто вызывающе. Да и он сам хорош. Их имена сейчас на устах всего Лондона!

— Изабель — актриса, — сказала леди Дороти. — А ты же знаешь, эта публика просто не может жить без того, чтобы не привлечь к себе внимание.

— Актриса, ха! — хохотнул Эдгар. — Как же! Читал рецензии! Да ее как актрису никто всерьез не принимает! Читал, читал!

— Что, прямо в своем охотничьем домике? — удивилась леди Дороти. — Я и не знала, что тебе туда доставляют свежие газеты.

— Да нет, просто меня навещала там одна киска, — усмехнулся Эдгар. — И, между прочим, тоже актриса. Так вот, она сказала, между прочим, что никогда до этого и не слышала имени Изабель. Странно! А ведь моя киска всю жизнь провела на лондонской сцене. Впрочем, не в этом дело. Дело в том, как заставить Изабель поскорее убраться отсюда.

— Непростая задача, — вздохнула леди Дороти. — Боюсь, что Терренс к ней сильно привязан.

— Это к шлюхе-то? — покачал головой Эдгар. — Если он привязан к ней, то это значит, что киска хорошо умеет танцевать под одеялом, и не более того. А насчет чувств давай лучше не будем. Ну какие там могут быть чувства? Смешно! Впрочем, ты сама все не хуже меня знаешь!

— Мне кажется, — нахмурилась Дороти, — что Изабель слишком необычна для… обычной шлюхи.

— Дай ей денег, — сказал Эдгар. — И пусть проваливает.

— Мы пытались, — сказала Дороти. — Не берет.

— Что за чушь! — ошеломленно откинулся в кресле Эдгар. — Ты что, хочешь сказать, что шлюха не берет денег?

— Да, именно это я и хочу сказать, — подтвердила Дороти. — И должна заметить, что деньги ей предлагали немалые.

— В первый раз такое слышу, — удивился Эдгар. — Куда же это мы катимся? Шлюхи деньги перестали брать — хорошенькое дело! А что ей в таком случае нужно?

— Боюсь, что ничего, — поджала губы Дороти. — Боюсь, она питает нежные чувства к Терренсу.

— Нужно срочно что-то делать, — вспыхнул Эдгар. — Нельзя же сидеть сложа руки и спокойно наблюдать, как этот парень вьется вокруг своей шлюшки у всех на виду, да еще перед самой помолвкой! В конце концов, он же подписал все брачные бумаги!

— Должна заметить, — сказала Дороти, — что они были подписаны под влиянием настроения.

— Что?

— Я имею в виду, — опустила глаза Дороти, — что Терренс подписал их во время ссоры с Изабель, когда собирался порвать с ней. Он был тогда сильно расстроен и ничего не соображал.

— Хорошенькое дело! — прорычал Эдгар, поднимаясь с кресла. Вскочил и, словно тигр по клетке, закружил по гостиной. — Придется поговорить с парнем по душам!

— Нет! — воскликнула леди Дороти. Эдгар перестал метаться и удивленно уставился на нее. — Я имею в виду… Терренс — воспитанный человек и все сделает так, как того требуют правила. Кроме того, мы-то знаем, что его связь с Изабель — на время, а брак с Амелией — навсегда, верно? Постепенно он придет в себя, и мозги его станут на место, но сейчас, пока он в таком состоянии, говорить с ним совершенно напрасно. Я не удивлюсь даже, если он поведет себя так, будто и не подписывал никаких бумаг!

— О господи! — воскликнул Эдгар. — Ушам своим не верю!

— Ты же знаешь этих молодых людей, — понизив голос, сказала Дороти. — Их пугает даже мысль о женитьбе. Я не сомневаюсь, что Изабель — временное увлечение, но, если мы раньше времени начнем давить на Терренса, мы его вообще можем спугнуть.

— Так ты что, предлагаешь сидеть и смотреть, как он делает из моей бедной Амелии дурочку? — заревел Эдгар.

Дороти вновь перевела глаза на Эдгара, но сейчас в них не было ни капли симпатии.

— Я понимаю твои чувства, Эдгар. Если ты хочешь расторгнуть брачный контракт — я согласна.

В гостиной стало так тихо, что можно было расслышать шелест листвы за окном.

— В самом деле, Эдгар. Может быть, это лучший выход из положения, — негромко сказала герцогиня. — Меня саму коробит то, с каким пренебрежением относится к Амелии Терренс. Тебя, как ее отца, это должно оскорбить еще сильнее, чем меня. Слушай, а может быть, пока не поздно, тебе подобрать ей в мужья кого-нибудь другого, получше, чем мой внук, а?

— Нет, — ответил Эдгар после короткой паузы. Он вернулся к своему креслу и снова уселся в него. — Не будем спешить. У парня последняя гастроль перед свадьбой. Перебесится да и одумается: куда ему деваться?

— Не уверена, — сказала Дороти. — К тому же Изабель так привязана к Терренсу…

— Это мы уладим! — нахмурился Эдгар. — Такого сорта женщину всегда можно взять — не одним, так другим. Не хочет брать деньги? Не надо! С другой стороны зайдем!

— Что у тебя на уме? — подняла брови Дороти.

Лицо Эдгара неожиданно расплылось в ухмылке.

— Похоже, эта шлюшка — романтичная натура? Хорошо! Если она не желает сама оторваться от Терренса, что ж! Отобьем ее у него! Как я понимаю, он и сам не захочет продолжать с нею связь, как только увидит, что его пташка нашла для себя еще одно теплое крылышко!

— Отбить ее у Терренса? — раскрыла глаза Дороти.

— Ну да! — ударил себя в грудь Эдгар. — Уж я-то умею обращаться с женщинами! Впрочем, ты и сама это отлично знаешь!

Из груди Дороти тоже вырвался странный звук, сильно похожий на бульканье.

— И ты полагаешь, тебе удастся отбить Изабель?

— Конечно, — обиделся Эдгар. — И я доведу это дело до конца. Уверен, что сумею переманить эту кошечку, какой бы необычной она ни представлялась!

Дороти помолчала, а затем сказала негромко:

— Дело твое, Эдгар, поступай как знаешь. Но помни, ты вправе в любой момент разорвать наш брачный контракт.

Эдгар вновь ухмыльнулся:

— И не подумаю!

— Только обещай, — прищурилась Дороти, — что ты не станешь пока обсуждать контракт с Терренсом.

— Да что я, спятил, что ли? — фыркнул Эдгар. — Конечно, не стану. Сначала нужно избавить его от этой шлюшки, а уж потом будем разговаривать!

— Ну и славно, — улыбнулась леди Дороти. — Я всегда говорила, что ты на редкость воспитанный джентльмен, Эдгар.

— Верно, верно, — кивнул польщенный Эдгар. — А что касается всех этих дел, то выброси их из головы — я сам обо всем позабочусь!

Он встал и направился к двери.

— Куда ты? — удивилась Дороти.

— На разведку, — в очередной раз ухмыльнулся Эдгар. — Хочу повидать крошку Изабель.

Подмигнул и вышел.

— Ты — дура, Дороти, — прошептала себе под нос герцогиня. — Ему позарез нужны твои деньги.

Она поморщилась и встала с кресла. Неожиданно хмыкнула и прищелкнула языком.

— Однако любопытно будет посмотреть, как он станет отбивать Изабель у Терренса! Хм… Как же я сама раньше до этого не додумалась?