ГЛАВА ТРЕТЬЯ

Не успела Ханна оглянуться, как наступила пятница. Хотя они с Мэгги болтали практически без остановки, им все равно не хватило времени, чтобы рассказать друг другу все.

Репетиция свадьбы была назначена на пять часов вечера. Участников церемонии ожидали в маленькой церкви в нескольких кварталах от дома невесты. Сразу после этого все планировали отправиться на торжественный ужин в отель «Буллок».

К четырем Мэгги заметно разнервничалась.

— Из-за какой-то репетиции?! — удивлялась Ханна, с трудом сдерживая смех. — Представляю, что будет завтра! Ты, судя по всему, окажешься в полной прострации. Этак в церкви нам с Карлой придется идти не впереди, как положено, а страховать тебя сзади, чтобы ты не рухнула в обморок, не дойдя до алтаря.

— Это вовсе не обязательно, — небрежно фыркнула Мэгги. — Не забывай, что меня поведет под венец Адам Грэйнджер. У него хватит сил поддержать невесту в случае чего. — И она весело расхохоталась.

— Ну что, пошли? — предложила Ханна.

— Да, думаю, пора.

Хихикая, словно маленькие девочки, подруги сбежали по лестнице, выскочили на улицу и сели в арендованный джип Ханны.

Улицы были расчищены от снега, так что поездка заняла считанные минуты. У церкви уже стояло несколько автомобилей.

— Похоже, мы самые последние, — отметила Мэгги дрожащим от напряжения голосом.

— Так оно и есть, — согласилась Ханна и бросила на подругу сердитый взгляд. — Будь добра, успокойся! Это всего лишь репетиция!

— Я понимаю, но…

— Никаких «но»! — Ханна решительно открыла дверцу машины. — Пошли, разделаемся со всем этим, и можно будет наконец поесть как следует. — Она старалась развеселить Мэгги. — Я просто умираю от голода!

Репетиция свадебной церемонии прошла без накладок, вот только Ханна… Поначалу все было хорошо. Мэгги представила подругу там членам семьи Грэйнджер, с которыми та еще не встречалась, включая Адама.

Он был таким же высоким и красивым, как и его братья, только выглядел несколько старше их. Его взгляд оказался теплым и дружелюбным.

Таким образом, Ханна чувствовала себя спокойно и уверенно — но лишь до тех пор, пока не пришло время начать репетицию. Вид Джастина, стоявшего рядом с Митчем в конце церковного прохода, произвел на нее неожиданно сильное впечатление.

Все дело было в его глазах, проницательных, словно рентгеновские лучи. Он неторопливо осмотрел Ханну с головы до ног, и казалось, что он видит ее насквозь. Джастин, похоже, способен прочитать любую ее мысль, от него невозможно ничего скрыть. А разнообразные эмоции переполняли Ханну, будоражили душу.

Внезапно она заметила, насколько напряжена, взволнована и даже напугана. Ее бросало то в жар, то в холод. Надвигалось нечто неотвратимое.

Встав у алтаря, Ханна снова оказалась в опасной близости от того, в чьих проницательных серых глазах светилось обещание необыкновенного будущего, волнующего и пугающего.

Взгляд Джастина был настолько пылким, что у нее не осталось ни малейшего сомнения насчет его намерений.

Облегчение наступило, лишь когда она отошла в сторону и уже не могла видеть главного шафера. С этого момента Ханна избегала смотреть в глаза Джастину, и в результате репетиция прошла для нее так же благополучно, как и для всех остальных.

И все складывалось удачно до тех пор, пока они не приехали в отель «Буллок».

Ужин был великолепен, а семья Грэйнджер оказалась очень дружелюбной. С родственниками жениха было легко и приятно общаться — со всеми, кроме Джастина. А тот дождался, пока Ханна выберет себе место за столом, после чего явно намеренно — уселся напротив. В тот момент она снова ощутила на себе красноречивый взгляд. Эти визуальные послания толковались однозначно.

Она не являлась совсем уж неискушенной в любовных делах и понимала правила игры.

Джастин, безусловно, вынашивал планы относительно их совместного времяпрепровождения. Причем все сводилось исключительно к плотскому вожделению.

Несмотря на жгучие взгляды, выдававшие истинные желания Джастина, его редкие короткие реплики были всегда вежливы.

Ханна никак не могла разобраться в себе — то ли ей приятно столь пристальное внимание, то ли хочется бежать от Джастина сломя голову. По правде говоря, ее саму охватывало возбуждение при каждом взгляде на него, хотя, если бы кто-нибудь сказал ей об этом, она бросилась бы яростно опровергать подобные домыслы.

Ханну страшила эта неожиданно пробудившаяся чувственность. Разгоравшийся в ней жар мог отразиться на лице, читаться в глазах. И все-таки она надеялась, что даже самые пристрастные наблюдатели видят лишь спокойную, уравновешенную подругу невесты. В особенности эти ее надежды касались Джастина.

На самом же деле Джастин уже все понял.

Ханна не в силах противостоять его взгляду, в котором сквозило откровенное желание. Она чувствовала этот призыв, и под маской равнодушия в глубине ее глаз скрывалась неутоленная жажда страсти.

Джастин не мог дождаться момента, когда ему удастся остаться наедине с Ханной. Он представлял, с каким пылом она ответит на его поцелуи, как прижмется к нему всем телом и обовьет его бедра своими длинными ногами.

«Немедленно прекрати думать об этом!» приказал себе Джастин, но мысли не слушались его. Черт возьми, он ощущал возбуждение, даже сидя за столом. Дабы остудить свой пыл, Джастин попытался представить, будто он с трудом тащится по морозной тундре.

Через некоторое время его внимание привлекли звуки музыки. На другом конце зала находилась небольшая танцплощадка, рядом с которой и расположился оркестр. Оказывается, после ужина Митч решил устроить танцы.

В мгновение ока Джастин вскочил со своего места, обежал стол и протянул Ханне руку.

— Полагаю, нам стоит отрепетировать наш танец перед завтрашним приемом.

— Ax! — только и смогла произнести в ответ Ханна. Она боролась с сомнениями и испытывала сильное желание отказать ему.

— Истинная правда, — смеясь, вмешалась Мэгги. — Мы бы хотели, чтобы завтра все прошло на высшем уровне.

Ханна вздохнула и уступила.

Сердце Джастина учащенно забилось. Раз уж невозможно прямо сейчас ощутить прикосновение ее атласной кожи к своей груди и завладеть сладкими губами, он безумно хотел почувствовать хотя бы трепет ее гибкого тела, прижимающегося к нему в танце. Конечно, он предпочел бы нечто большее, но пока придется довольствоваться этим.

К его счастью, музыканты играли подходящую мелодию, под которую можно было танцевать только медленно. Оказавшись на краю площадки, Джастин привлек Ханну к себе и нежно обнял ее за талию. Ей ничего не оставалось, как обвить руками его шею. Он прижимал к себе эту роскошную женщину и, несмотря на то, что оба были одеты, испытывал такое возбуждение, какого никогда еще не переживал в подобной ситуации.

Впрочем, все только начиналось. Джастин задохнулся от восторга, когда рука Ханны скользнула по его груди, хотя это было вызвано желанием удержать партнера на расстоянии. Однако он еле сдерживал непроизвольную дрожь от обжигающего даже через рубашку прикосновения горячей ладони.

— Чего ты боишься? — спросил он, понизив голос. — Не любишь танцевать?

Ханна посмотрела на Джастина, ее губы соблазнительно изогнулись.

— Не особенно, — протянула она. — Кстати, мой костюм не настолько измят, чтобы его требовалось погладить.

Джастин рассмеялся, еле удержавшись, чтобы не сказать Ханне, что в ближайшем будущем он намерен гладить не только ткань ее одежды.

Решив не суетиться раньше времени, Грэйнджер отступил на полшага назад.

— Ты находишь меня забавной? — поинтересовалась Ханна, нежно прижимая ладонь к груди Джастина.

— Не только забавной, — ответил он, борясь с желанием открыто заявить о своих намерениях и, более того, приступить к активным действиям немедленно.

Однако, к сожалению, в зале ресторана было полно народу, причем большинство из них члены его семьи.

Ханна была просто ослеплена Джастином Грэйнджером. Откуда, черт возьми, у него эта шаловливая мальчишеская улыбка, удивленно думала она, ощущая непривычное тепло в сердце. О чем он думает, отчего так светится?

— Тебя что-то печалит? — промурлыкал он, пытаясь притянуть Ханну поближе.

Джастин наклонил голову, и его дыхание теперь щекотало ухо и шею Ханны. В голове ее кружили разноречивые мысли. С одной стороны, она хотела бы, чтобы танец закончился как можно скорее, но одновременно мечтала, чтобы он длился вечно.

Отбросив скромность, Ханна решила быть откровенной.

— Я всего лишь размышляла над тем, откуда у тебя такая улыбка… и кому она предназначена.

Джастин снова засмеялся, но лучше бы он этого не делал. Его смех, низкий, мягкий заразительный, подействовал на нее еще сильнее, чем улыбка.

— Признаться, я думал о том, как отбиться от моих братьев на виду у всей честной компании.

Пораженная таким ответом, Ханна удивленно воззрилась на него:

— Но… в связи с чем?

— Разумеется, исключительно в целях самообороны.

Музыка прекратилась. К смущению Ханны, Джастин вовсе не торопился отпускать ее. Она поспешно огляделась. К счастью, все партнеры были настолько увлечены друг другом, что не обращали на них никакого внимания. Тем не менее она все-таки решила выскользнуть из крепких объятий, но тут музыка зазвучала вновь.

Джастин увлек ее за собой, и, таким образом, танец продолжился.

— Что ты натворил?

— Они непременно поколотят меня, — пояснил Джастин с такой миной на лице, словно ответ был очевиден всем и каждому.

Ханна вздохнула:

— Хорошо. Если хочешь играть в игры, будь по-твоему. Почему они непременно поколотят тебя?

— Потому, что я хочу играть в игры, — заявил он, и в глубине его холодных глаз заплясали огоньки.

— Джастин! — в голосе Ханны явственно слышалось предупреждение.

— Ладно, ты сама настояла, — пожал плечами ее партнер. — Понимаешь, если бы я поддался желанию прижать тебя покрепче и поцеловать, то Митч и Адам наверняка устремились бы на защиту. Они посчитали бы своим долгом вырвать тебя из цепких лап братца-ловеласа. В таком случае у меня остался бы единственный выход — разнести этот сарай в щепки.

Почему «сарай»? Ханна удивленно оглядела богатое убранство зала, но ее внимание тут же переключилось на другое, и она испуганно переспросила:

— А ты ловелас?!

Джастин кивнул с самым удрученным видом.

Однако он тут же в очередной раз ослепительно улыбнулся, и у Ханны перехватило дыхание.

Она остановилась так внезапно, что Джастин со всего размаху налетел на нее. Удар мощного тела едва не вышиб из Ханны дух. Рефлекторно он еще крепче сомкнул объятия, чтобы удержать равновесие, и она непроизвольно прижалась к нему всем телом.

— Какое блаженство! — промурлыкал Джастин.

От его дыхания волосы на виске Ханны слегка затрепетали, и легкая чувственная дрожь охватила ее.

— Так, значит, ты ловелас? — снова выпалила она в ужасе.

— Нет, моя дорогая, — категорично возразил Джастин, и Ханна вздрогнула от этого неожиданного нежного обращения. А затем его губы вдруг скользнули к уголку ее рта.

— Но ты же сам сказал… — начала она и попыталась отодвинуться на безопасное расстояние, однако ее слабые попытки не возымели никакого успеха.

— Я помню. — Его объятия стали еще крепче. Стой смирно — тебе ведь это нравится. — Губы Джастина пустились в медленное эротическое путешествие по приоткрытому от удивления рту Ханны. — Ты такая сладкая! Я готов съесть тебя целиком.

Ощутив внезапный прилив страстного желания, Ханна запаниковала. Непривычная чувственность пугала ее, поэтому она отдернула голову, увертываясь от его соблазняющих губ.

— Я не та женщина, которая подходит тебе, сказала она хрипло.

— Нет, — покачал головой Джастин, однако ослабил хватку, — ты мне подходишь. Ханна, поверь, я вовсе не ловелас!

Она нахмурилась;

— Тогда почему ты так сказал?

— Дело в том, что братья любят подразнить меня. Кстати, совсем недавно Митч заявил, что я развратник, — тяжело вздохнул Джастин.

— Ладно, — протянула Ханна, недоверчиво приподняв бровь, — это, конечно, не мое дело, но… Тут она замялась. Разумеется, все касалось ее самым непосредственным образом — совершенно очевидно, что Джастин Грэйнджер строил на ее счет вполне определенные планы.

— Но что? — Его темная бровь тоже приподнялась.

— Какой образ жизни ты ведешь на самом деле?

— Довольно-таки скучный, — ответил Джастин и отпустил Ханну, поскольку музыка стихла.

— Я работаю на ранчо и не часто выбираюсь куда-нибудь.

— Ты был женат? — спросила она.

— Да Уже пять лет разведен. — Голос Джастина сделался мрачным и безжизненным. — И я не собираюсь говорить на эту тему. Хочу забыть все навсегда.

Столкнувшись со столь решительным отпором, Ханна натянуто произнесла:

— Извини. А теперь, с твоего позволения, я пойду сяду. — И, не дожидаясь ответа, она удалилась с высоко поднятой головой.

Немного погодя предсвадебный банкет завершился. Ну, наконец-то, подумала она, вставая и подхватывая сумочку.

Ханна мечтала поскорее уйти из ресторана, сбежать от Джастина. Она разыскала Мэгги, которая стояла с группой гостей, и пробормотала, что подождет ее в машине.

Открыв дверь, Ханна обнаружила, что на улице бушует метель. К счастью, стоянка была покрыта пока еще небольшим слоем снега. Девушка не заметила скрывавшийся под ним коварный лед.

Она успела сделать всего три шага, как вдруг почувствовала, что ее правая нога начала скользить. Ханна попыталась удержать равновесие, но, судя по всему, на сей раз ей все-таки суждено было упасть. Она неловко взмахнула руками, и у нее против воли вырвалось:

— Едрена!..

— Ничего себе! — раздался прямо за спиной голос Джастина. Сильные руки подхватили Ханну и помогли обрести устойчивость. — Разве благовоспитанные леди знают такие слова? — Говоря это, он развернул Ханну лицом к себе.

— В этот момент я меньше всего думала о правилах приличия, — ответила она, с трудом переведя дух.

— Да, сама бы ты уж точно не удержалась на ногах. Хорошо, что я оказался рядом.

— Спасибо за помощь. — Ханна буквально заставила себя посмотреть Джастину в глаза.

— Всегда пожалуйста.

Его улыбка была дразнящей, глаза блестели.

Он стоял близко, слишком близко. Ханна чувствовала манящий аромат его кожи.

— Ты что, преследовал меня? — Она попыталась отойти, но Джастин привлек ее к себе.

— Да.

Мягкие губы коснулись ее уха. По спине Ханны пробежала дрожь. Она убеждала себя, что все дело в холодном зимнем воздухе, в пушистых снежинках, целующих ее щеки.

— Зачем ты шел за мной? Чего ты хочешь? Глупый вопрос. Как будто она сама не знает, в чем тут дело. Тем не менее, услышав ответ, такой прямой, такой определенный, Ханна была шокирована. Его слова взволновали ее сверх всякой меры. По телу разлился томный жар желания.

Вот что сказал ей Джастин:

— Я мечтаю провести с тобой долгую горячую ночь на прохладных шелковых простынях.

ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ

Наконец наступил день свадьбы. Венчание должно было состояться в шесть вечера, и сразу после этого планировался торжественный банкет в том же «Буллоке».

Ханна прекрасно помнила, как Мэгги нервничала накануне. Однако перед венчанием, к ее удивлению, подруга была совершенно спокойна.

Сама Ханна чувствовала себя не в своей тарелке — то есть именно так, как было бы свойственно невесте. Разумеется, убеждала она себя, ее волнение не имеет никакого отношения к сцене на стоянке.

Да. Именно так.

Она была настолько ошеломлена его вопиющей откровенностью, что у нее остались весьма смутные воспоминания о том, как он провожал ее до машины. Черт возьми, сам-то Джастин уверенно держался на ногах. Как это ему удавалось, если на нем тоже были сапоги на каблуках?