Глава 15

Маркуса Сент-Джона, неукротимого маркиза Треймаунта распекали. Обычно он относился к этому равнодушно. Но Сара в гневе достигала такого уровня красноречия, который граничил с гениальностью. Поскольку он сидел за своим письменным столом, когда она ворвалась в его кабинет и начала свою пространную обличительную речь, он даже ухитрился записать лучшие фразы. Они могли ему пригодиться, когда он будет писать следующее выступление для палаты лордов.

– Ты меня слушаешь? – возмущенно спросила она, останавливаясь напротив него, подбоченясь, с красным лицом.

Он опустил глаза на бумагу, где только что записал: «раздутый от важности, суетливый петух».

– Я не пропустил ни единого слова.

– Хорошо, потому что я повторяю в последний раз: я не выйду за Николаса Монтроуза. Ни сейчас. Ни завтра. Никогда.

Она резко повернулась и начала метаться взад и вперед перед его столом.

– Ты унизил меня! Как ты можешь требовать этого от него? Боже, он сочтет меня подлой интриганкой!

– Кого волнует, что он думает?

– Меня! Он помогал мне в... – Она резко закрыла рот, кровь бросилась ей в лицо. – Это не важно.

О, но это было важно. Маркус очень хорошо понял, что замышляла его неосторожная сестра, и ему это совсем не нравилось. На другом листке бумаги он еще раз прочел имена: «Хьюлетт, Баутон, Келтентон». Под ними было размашисто выведено имя: «Николас Монтроуз, граф Бриджтон». Он сопоставил все, что сумел узнать от тетушки Делфи и Энтони, а также еще несколько фактов, которые узнал от кучера, сопровождавшего Сару во время ее поездок. Из всего этого вырисовывалась очень тревожная картина.

– Сара, что сделано, то сделано. Ты сама поставила себя в такое положение, и тебе придется пожинать плоды. – Он откинулся на спинку кресла. – Ты хотела выйти замуж по собственному выбору, и ты своего добилась.

Она сделала большие глаза.

– Кто тебе сказал, что я решила... – Она прикусила губу.

Маркус подавил улыбку. Он любил удивлять людей, а за последние сутки ему удалось привести в изумление уже двоих. Его разговор с графом был самым удачным предприятием в его жизни. Меньше чем за полчаса он убедил Бриджтона, по всем слухам, закоренелого холостяка, дать согласие на брак с Сарой. Три месяца назад Маркус не обрадовался бы такой партии. Но, учитывая тот ущерб, который его сестра нанесла своему доброму имени после неудачной болезни Келтентона, и слишком поспешный вызов на дуэль Энтони, еще чудо, что поиски мужа для Сары не окончились крахом. Еще удивительнее то, что нашелся человек с сильным характером и который ей нравится. Возможно, больше, чем нравится.

Энтони заерзал в кресле у камина, когда Сара начала говорить об его участии в ее «преследовании». Брату полезно ощутить себя виноватым. Насколько понял Маркус, Энтони позволил своим чувствам взять верх над здравым смыслом. Он вызвал Бриджтона на дуэль, и имя Сары стало предметом для сплетен всего города. Но Энтони был не прав.

Маркус снова опустил перо в чернильницу, вспоминая реакцию Бриджтона на его угрозу отправить Сару в изгнание. Хотя он никогда бы так не поступил, но граф этого не знал, и угроза вызвала тот эффект, к которому он стремился.

Довольный, Маркус встал и подошел к окну посмотреть на оживленную улицу внизу.

– Сара, смирись. Ты выйдешь замуж за Бриджтона, и делу конец.

Тетушка Делфи, которая сидела у камина и делала вид, будто вышивает, подняла глаза.

– Граф – очень красивый мужчина, но не могу себе представить, что из него выйдет хороший спутник жизни.

Все еще кипя от возмущения, Сара остановилась. У кресла тетушки Делфи.

– Не имеет значения, каким он мог бы быть спутником. Он не хочет жениться на мне, а я не желаю выходить за него.

– Он – дьявольское отродье, – вставил Энтони. – Нечего и сомневаться, что с ним будет трудно жить.

Сара продолжала метаться по комнате, шурша юбками по персидскому ковру. Сегодня утром она проснулась и узнала поразительную новость о том, что Ник согласился жениться на ней. Она этого никак не ожидала, так как если кто и мог устоять против ее братьев, так это именно он.

Сердце ее щемило при мысли о том, что Ник должен о ней думать. Она не удивится, если он сейчас проклинает се имя. Опустив плечи, она прижала руку к виску.

– Ник не станет покорно плясать под твою дудку, Маркус, что бы ты ни говорил.

– Он сделает то, что обещал, – возразил Маркус. Услышав это, Сара скрипнула, зубами.

– С чего бы это? У него не больше желания жениться, чем у меня выйти замуж.

– Откуда ты знаешь? – спросил Энтони. – Ты его спрашивала?

Лицо ее покраснело, и Энтони прикрыл глаза.

– Прошу, ничего не говори. Я не хочу знать.

– У Бриджтона был выбор, Сара, – сказал Маркус. – И он выбрал женитьбу.

– Жениться или умереть. Поразительно, как это он так быстро сделал выбор!

– Я хотел его застрелить, – сообщил Энтони. – Но Маркус не позволил.

– Вы оба невозможные!

– Сара, все уже решено, – сказал Маркус. – Через две недели граф Бриджтон женится на тебе. Это его долг. Пусть его моральные качества не соответствуют моим желаниям, но он все-таки джентльмен.

– Он ублюдок, – проворчал Энтони.

– И это тоже, – согласился Маркус.

– Вы ничего о нем не знаете, – возразила Сара, скрестив руки под грудью. Как это похоже на них – судить Ника только по тому облику, который он являл обществу.

– Я знаю кое-что о твоем печально известном графе, – сказал Маркус. – Я наводил справки, как только ваши пути пересеклись, в тот вечер, когда был бал у Джеффриса.

– Откуда ты знаешь о... – Сара обернулась и посмотрела на тетушку Делфи, которая вдруг с головой ушла в трудное дело распутывания узелка на своем вышивании. – Мне следовало догадаться.

У Делфи хватило совести смутиться.

– Я только старалась защитить тебя. Я сразу же увидела, что ты гораздо больше интересуешься этим мужчиной, чем полезно для тебя. И я не смела высказаться, потому что у тебя пагубная привычка поступать наперекор тому, что я тебе говорю.

– Мне очень жаль, что ты считаешь меня такой неразумной, – сухо ответила Сара.

– Тетушка Делфи не хотела оскорбить твои чувства, но ты и сама знаешь, что это правда, – заметил Маркус. – Ты упряма, своенравна и совершенно неуправляема.

– Да, идеальная представительница семейства Сент-Джонов, по всем меркам, – ответила Сара. Теперь Ник, должно быть, проклинает тот день, когда встретил ее. Внезапно ей стало так грустно, что в горле застрял комок.

Маркус отвернулся от окна и присел на край письменного стола.

– Не волнуйся, Сара, Бриджтон сделает из тебя честную женщину. Его гордость не позволит ему поступить иначе.

– Я не хочу быть честной женщиной. Один раз попробовала, но цена оказалась слишком высокой.

– Она права, Маркус.

Энтони поднял голову.

– Тетушка Делфи?

Руки Делфи задрожали.

– Что? Это правда, вы знаете. И я всегда думала... но это не... Сара понимает, что я имею в виду.

– Дельфиния, не позволяй Энтони сбить себя, – сказал Маркус, бросая на брата грозный взгляд.

Энтони не выказал признаков угрызений совести.

– Ставлю десять фунтов, что Бриджтон даже не появится на свадебной церемонии.

– Принимаю, – быстро согласился Маркус. – Бриджтон не такой, как Джулиус. Репутация человека не всегда соответствует его качествам. – Он встретил взгляд Сары и улыбнулся. – Уж кто-кто; а ты это должна знать.

Это была правда. Джулиус был любимцем общества, самым приятным, привлекательным мужчиной на свете и одновременно совершенно никудышным человеком, заядлым игроком и неверным мужем.

Но что же Ник? Возможно ли, что и он тоже совсем не соответствует своей репутации? Что под его желчной внешностью скрываются нежность и способность к истинным чувствам? Эта мысль не давала ей покоя. Сара махнула рукой.

– Это не важно. Я просто хочу, чтобы все оставили меня в покое.

– Ты ведешь себя безответственно.

– И наслаждаюсь каждой минутой. – Она упала в кресло и вытянула ноги, не обращая внимания на неодобрительное бормотание тетушки Делфи. – Почему мы должны каждую секунду следовать условностям общества, даже когда мы одни? Жизнь слишком коротка, чтобы тратить ее на соблюдение приличий.

Энтони с отвращением фыркнул.

– Не могу поверить, что именно ты говоришь о приличиях.

Это ее задело. Она вздернула подбородок и ответила:

– Бриджтон никогда не ходил туда, куда его не приглашали. И я нахожу его привлекательным. – И чувственным. И заманчиво недоступным. И, о Боже, таким же восхитительным, как яблочные пирожные с густым, жирным кремом. – К сожалению, он не из тех мужчин, за которых выходят замуж.

– Тогда из каких он мужчин?

– Из тех, кто создан для греха.

Энтони покраснел.

– Не хочу больше слышать об этом, прошу тебя. Надеюсь, ты ошибаешься и он лучше, чем ты думаешь.

Сара обхватила себя руками, ей вдруг стало холодно.

– Он не придет, – произнесла она мрачно. – Ты организуешь церемонию, а он не явится.

Тетушка Делфи примирительно похлопала ее поруке.

– Уверена, он придет, хотя и будет нервничать. Женитьба – серьезное событие для мужчин.

– У Николаса Монтроуза нет ни единого слабого нерва. Он расчетлив, как змей, и самый безнравственный из всех известных мне мужчин.

– О Господи, – слабым голосом воскликнула тетушка Делфи, быстро моргая. – Тогда, полагаю, хорошо, что здесь твои братья. Они позаботятся, чтобы он выполнил свой долг.

Сара прикрыла глаза рукой. Именно в этом вся проблема. Она не хочет больше никогда быть чьим-то «долгом». Но сейчас, похоже, у нее нет выбора.

День тянулся медленно. Казалось, время остановилось. Сара собралась было поехать в Гиббертон-Холл, но всякий раз, подходя к двери, она спрашивала себя, что скажет и как Ник прореагирует на ее появление. И каждый раз возвращалась в гостиную, и ее преследовали дурные предчувствия.

Маркус и Энтони после обеда уехали, и Сара слышала, как они вернулись в свои спальни вскоре после того, как она сама поднялась наверх. Оставшись одна в комнате, Сара прижала разгоряченное лицо к прохладному оконному стеклу. Проклятый Маркус! Она могла только молиться, чтобы Ник не подумал, будто она имеет к этому какое-то отношение. Унижение обожгло ее, и она нетерпеливо отошла от окна. Она отправится к Нику завтра и заверит его, что надо твердо отказаться и тогда Маркус оставит их в покое.

Отчасти ее удивляло то, что Ник сам не приехал к ней с визитом.

– Нахал, – пробормотала она. Это самое меньшее, что он мог сделать. Она плюхнулась на пуфик у туалетного столика и вгляделась в свое отражение, вытаскивая шпильки из волос и бросая их на заставленную всевозможными предметами поверхность. – Он не пришел, потому что не захотел. Меня ждут в Гиббертон-Холле, как чуму. – Она ясно представила себе, как он отшатнется с отвращением при их следующей встрече, как его красивые губы сложатся в презрительную усмешку.

Она так ясно это увидела, что у нее горло перехватило. Ей до сих пор удавалось сдержать слезы благодаря тому, что она постоянно двигалась. Но в ночной тишине слишком тяжело было вынести эту реальность.

Тихий стук в дверь заставил ее вздрогнуть. Было уже далеко за полночь, и она думала, что все уже легли. Открыв дверь, Сара увидела тетушку Делфи, закутанную в халат со множеством оборочек и с подносом в руках.

Она неуверенно улыбнулась:

– Надеюсь, я тебя не побеспокоила. Я принесла тебе чаю.

– Я вовсе не хочу...

– Ты сразу почувствуешь себя лучше.

Сара не могла отказаться, с такой надеждой смотрела на нее тетушка. Она отступила в сторону и пропустила Делфи в комнату.

– Я только собиралась лечь.

Тетушка быстро прошла мимо нее, края ее халата разошлись и приоткрыли кружевную ночную сорочку. Сара нахмурилась при виде такого пикантного одеяния, но воздержалась от замечаний. За последний месяц Делфи менялась прямо на глазах, но Сара не собиралась ее обескураживать.

Она взяла протянутую тетушкой чашку и села.

– Вот, – произнесла Делфи, садясь в кресло и улыбаясь. – Теперь гораздо лучше, не правда ли? Эти дни были переполнены событиями.

После этих слов тетушка сидела молча, вертя в руках чашку, и Сару одолело любопытство.

– Что-то не так, тетушка Делфи?

– Ну, я... то есть... Я просто хотела, чтобы ты знала: что бы ни думали ты и твои братья, но я очень горжусь тобой.

Сара удивленно заморгала.

– Гордишься?

Улыбка тронула губы Делфи.

– Ты напоминаешь мне свою мать; она всегда добивалась в жизни того, чего ей хотелось. А я никогда не пускалась ни в какие приключения, не считая... – Она опустила взгляд на свою чашку с тоскливым выражением на лице.

– Не считая чего?

– Когда мне исполнилось шестнадцать, был один молодой человек, просто мальчик. Молодые и впечатлительные, мы оба еще не оперились. Но как мы мечтали!

– И что произошло?

Улыбка Делфи стала грустной.

– Он хотел, чтобы я с ним убежала, но моя мать тяжело болела. Ты знаешь. Поэтому я осталась в Херефордшире. Его же отец послал в путешествие на континент. Когда я встретилась с ним в следующий раз, он уже женился на молодой даме, у которой было гораздо большее состояние, чем у меня.

Тетушка Делфи провела пальцем по краю своей чашки, глядя куда-то вдаль.

– Думаю, он был счастлив. По крайней мере он казался таким.

– Ох, тетушка! – порывисто воскликнула Сара. Она отставила чашку и схватила тетю за руку. – Мне так жаль.

Делфи искренне рассмеялась.

– Чепуха. Уверена, все к лучшему. Я бы не променяла эти несколько месяцев, проведенных с моей матерью, и на целый мир.

– Но в то время тебе было трудно.

– Конечно. Однако после Лангтри попросил у отца моей руки. Он был богат, имел титул, а его семья всегда была очень близка моей.

– Ты его любила?

Тетушка Делфи поставила чашку на блюдце, и слабый звон резко прозвучал в тишине.

– Я прониклась к нему уважением. Он был очень достойный человек.

– Но ты его любила?

– Потом полюбила. Иногда не получаешь все, чего хочешь в жизни. И тогда приходится просто мириться.

Сара встала, обхватив себя руками, словно защищаясь от холода.

– Я не хочу мириться!

– Никто не хочет. Но... – Тетушка Делфи склонила голову к плечу. – Ты слышишь?

– Что?

– Наверное, это ветер, надвигается буря. Маркус сказал, что, когда он возвращался, пошел дождь. – Она взяла поднос и встала. – Сара, что бы ни случилось, отдавайся всем сердцем и никогда не оглядывайся.

– Бриджтону?

– Тому, кто сделает тебя счастливой. – В последний раз улыбнувшись, она ушла.

Сара осталась стоять посреди комнаты, рассеянно прислушиваясь к удаляющемуся позвякиванию фарфора на подносе тетушки Делфи, пока та спускалась по лестнице. В какой-то безумный момент она подумала, как бы это было – провести остаток своих дней вместе с Ником. Она закрыла глаза и представила себе, как пробуждается и винит его спящим рядом с собой. От этой мысли ей стало хорошо.

Но потом она вспомнила яростное выражение лица Ника в ту ночь, когда он обнаружил ее с Хьюлеттом и обвинил в том, что она подстроила ловушку. Сара содрогнулась. Несмотря на всю его страсть, на все наслаждение, которое она узнала в объятиях Ника, он никогда не простит ей этот брак по принуждению.

Этому нельзя помочь. Утром она поедет в Гиббертон и освободит его от ужасной сделки, заключенной с ее братьями. Довольная, что наконец нашла выход, Сара приготовилась лечь в постель. Но лишь только она накинула ночную сорочку, громкий щелчок и струя холодного воздуха заставили ее резко повернуться к окну.

Она тут же оказалась прижатой к могучей груди. Сара яростно сопротивлялась, изо всех сил размахивая кулаками, прилив удовлетворения одолел панику, когда се кулак встретил твердую плоть. Нападавший выругался, затем подхватил се на руки и швырнул на кровать, прижав к матрацу своим телом.

– Черт, Сара! Тихо! – послышался голос Ника у самого ее уха.

Сара тут же замерла, глядя на него сквозь спутанные, закрывшие лицо волосы.

Он отпустил одну из ее рук и убрал волосы с ее глаз. Хотя это прикосновение было мягким, лицо его оставалось мрачным.

– Извини, что напугал тебя, но мы опаздываем. Ее сердце оборвалось.

– Куда?

– На наше бракосочетание, дражайшая Сара. – произнес эти слова без всякого намека на нежность.

– Но нам нет нужды это делать. Я собиралась завтра сказать тебе, что все это ошибка. Маркус не может заставить нас это сделать.

Ник скатился с нее и пошел к ее платяному шкафу Сунул туда руку и схватил первое попавшееся платье.

– Одевайся.

– Ник, я...

Он бросил ей платье.

– Когда я женюсь, то сам выбираю время и место. Это будет сейчас.

– Что?

– Ты слышала. Мы поженимся сегодня же ночью, и пусть твой братец идет к черту.

– Но я не собираюсь за тебя замуж!

Глаза его сверкнули горячим синим огнем, и вдруг оказалось, что он уже не стоит перед ней, а снова лежит на ней и его тело вжимает ее в матрац. Она старалась освободиться, но он схватил ее за руки и сжал их у нее над головой.

– Позволь мне кое-что объяснить, Сара. Мы замешаны в скандал. Чтобы избежать катастрофы, мы должны пожениться. Таковы правила. Не обязательно, чтобы они тебе нравились, но, клянусь Богом, ты будешь их выполнять.

– Не валяй дурака.

– Я вполне серьезен. Ну, пойдешь добровольно или я заверну тебя в одеяло и переброшу через плечо?

Почему-то эта идея показалась ей очень привлекательной. Но ее беспокоило то, что он может упасть с приставной лестницы.

– Я могла бы закричать.

Он усмехнулся, и от этой улыбки сердце ее стремительно забилось. Он скатился с нее и прислонился спиной к спинке кровати, заложив руки за голову.

– Так кричи. Уверен, твои братья будут рады обнаружить меня в твоей комнате.

Он прав. И, зная своих братьев, она понимала, что они с радостью пустят в ход кулаки против Ника. Более того, они сочтут присутствие Ника еще одним поводом, чтобы поженить их.

Сара села прямо и заметила его взгляд, скользнувший по ее груди. Она опустила глаза и поняла, что тонкий муслин ее ночной сорочки почти ничего не скрывает. Сильно покраснев, она скрестила на груди руки.

– Проклятие, я не хочу, чтобы ты находился здесь. Собственно говоря, я тебя совсем не хочу.

– Очень плохо, милочка. У нас обоих нет выбора. – Он поднял брови. – Итак, поедешь добровольно или я тебя украду?

Она сидела и смотрела на него, будто никогда раньше не видела. Ник улыбнулся. Если он не может апеллировать к ее чувствам, тогда он воспользуется ее авантюризмом.

– Может, ты боишься?

Мгновение она смотрела в окно, ее глаза вдруг заблестели.

– Как ты добрался до окна? По веревочной лестнице?

– Всего лишь по деревянной.

Сара вскочила с кровати, еще больше распахнула окно и выглянула наружу, забыв прикрыться.

– Где ты ее нашел?

Ник оторвал взгляд от грациозной линии ее ног, просвечивающих сквозь тонкую ночную сорочку.

– Я ее позаимствовал у плотников в Гиббертон-Холле.

– И ты вез ее так далеко?

– В повозке. Всего три мили. – Ник подошел к окну и прислонился к шторе, любуясь водопадом ее волос. – Конечно, мне пришлось рассказать плотнику диковинную историю.

– Что ты сказал?

– Что я намерен сбежать с красивой девицей.

У нее дрогнули губы, и Ник расслабился. Ему следовало понять, что она так же расстроена высокомерным по ведением ее братьев, как и он сам.

– Поедем со мной, Сара. У нас будет замечательное приключение.

– Я думала, ты не хочешь жениться.

– Не хотел. Но то, чего требуют приличия...– Он пожал плечами, потом сунул руку в карман и достал сложенный листок бумаги. Сара развернула его и приблизила к свету от свечи.

Губы ее шевелились, когда она читала слова.

– Это разрешение на брак. – Она подняла на него глаза. – Ты и правда хочешь на мне жениться?

Она взял у нее бумагу и снова положил в карман, потом наклонился к ее уху.

– Ты когда-нибудь вылезала из своего окна глухой ночью?

Она возбужденно втянула воздух.

– Это настоящее приключение!

От ее улыбки у него защемило в груди, и он понял, что это мгновение останется с ним до самой смерти, каким бы безумным он ни стал.

– Я никогда раньше не вылезала в окно. И не сбегала с мужчиной.

– Я тоже. Но должен предупредить, твои братья придут в ярость.

Она с удовлетворением вздохнула.

– Я это сделаю. – Затем прибавила: – Но сначала мы должны достигнуть соглашения.

– Да?

– Нам нужно кое-что обсудить. У меня определенные требования к браку.

Чертовски жаль, что ему не довелось познакомиться с покойным виконтом Каррингтоном, ему бы доставило большое удовольствие как следует поколотить этого человека. Подавив нетерпение, Ник сел на край постели и тал ждать.

Она скрестила руки, скрыв от его глаз соблазнительные очертания груди.

– Ты знаешь, какого мужа я искала.

– Я не такой. Я не собираюсь делиться тем, что принадлежит мне. – Она открыла было рот, но он поднял руку. – Прежде чем ты начнешь устанавливать свои правила, которым ни ты, ни я не сможем следовать, давай просто договоримся строить наши отношения постепенно, изо дня вдень.

– Мне нужна честность. Если ты когда-нибудь соберешься... оставить меня, я хочу, чтобы ты мне об этом сказал.

– Меня это вполне устраивает.

Она стойко выдержала его взгляд, но в ее глазах читалось недоверие.

– А как насчет нашего будущего?

– У меня есть дом, состояние, и я обещаю оставить все тебе после смерти. – Он встал. – Тебе необходимо знать еще что-то?

В ее взгляде отразилось разочарование, но она покачала головой.

– Нет. Наверное, нет.

Ник протянул руку и привлек ее к себе, затем почти вплотную прижал свой рот к ее губам.

– Есть другие способы компенсировать наш брак. – Он ущипнул своими губами ее нижнюю губку, потом скользнул ими к виску. – Приятные эротические способы.

В кольце его рук она задрожала, и он увидел, как ее соски натянули белое полотно ночной сорочки. Действуя осторожно, стараясь не спугнуть ее, он обхватил ладонью ее грудь, поглаживая соблазнительный сосок.

– Перестань, – сказала она, и голос ее задрожал от желания. – Я пойду с тобой.

Ник взял ее за руку и поцеловал в ладонь.

– Отлично. Тогда собирайся и поехали.

Она быстро оделась, а Ник делал вид, будто не смотрит. Это было трудно, так его тело жаждало ее. Мысль о том, что она скоро будет принадлежать ему, слишком искушала его.

– Ник, как я спущусь по приставной лестнице в платье?

– Гм... Об этом я не подумал. К счастью, есть другой выход.

Она растерянно заморгала.

– Какой?

Он открыл дверь в коридор и поклонился:

– После вас, мадам.

– Ник, – прошептала она, пытаясь снова закрыть дверь, – ты не можешь пройти через дом! Если братья тебя увидят, они тебя убьют!

– Собственного будущего зятя? Не могут они быть настолько кровожадными.

– Ш-ш-ш! Ник, я...

Он остановил ее протесты, подхватив на руки.

– Я прекращаю спор. Мы уходим через парадную дверь, это решено.

Она нахмурилась, но обхватила руками его шею.

– По крайней мере постарайся...

Он пнул ногой тяжелую деревянную дверь, которая ударилась о панель с грохотом, разнесшимся по всему дому.

– ...не шуметь, – закончила Сара. На мгновение закрыла от ужаса глаза, а потом вздохнула. – Ты твердо намерен устроить драку, да?

– Нет, потому что тогда мне придется поставить тебя на пол.

– Энтони будет недоволен.

– Энтони может идти...

– Бриджтон, что это выделаете? – спросил Энтони. Он стоял, преграждая им дорогу, и на нем не было ничего, кроме штанов.

Ник любезно кивнул головой.

– Грейлей, как вы себя чувствуете сегодня вечером? Или мне следует сказать – утром?

– Поставьте ее на пол.

– Нет. Она моя. – Дьявольская улыбка тронула его губы. – Треймаунт отдал ее мне. – Ник двинулся вперед, но Энтони не шелохнулся.

Сара робко наблюдала, как они смотрели друг на друга, словно два гладиатора, готовые биться не на жизнь, а на смерть. Только она их разделяла, а у нее не было никакого оружия. Она откашлялась.

– Может быть, нам следует сесть и обсудить все спокойно.

– У меня есть лучшая идея, – сказал Энтони. – Бриджтон поставит тебя на пол, а потом мы с ним разберемся сами.

– Победитель получает все? – тихо спросил Ник.

– Конечно, – огрызнулся в ответ Энтони.

– Бриджтон, – раздался сзади голос Маркуса. – Объясните свои намерения.

Какую-то секунду Сара сомневалась, что Ник ответит. Но после долгого молчания он пожал плечами.

– У меня есть особое разрешение. Я забираю Сару с собой и женюсь на ней, чтобы не дать отправить ее в изгнание или выдать замуж за первого попавшегося нудного старика. Она заслуживает лучшей судьбы, Треймаунт.

Маркус бросил взгляд на Сару, затем сказал:

– Энтони, пропусти их.

Огромные руки Энтони сжались в кулаки, но он кивнул:

– Раз он собирается жениться на ней сегодня ночью...

– Как только мы приедем в Гиббертон. Викарий уже ждет.

Маркус подождал, пока Энтони отойдет в сторону.