Глава 13

Брэндон посмотрел Верене в глаза.

– Гербертс ушел. Мы остались вдвоем.

– Да.

Она высвободилась из его рук и оправила платье. Постаралась разгладить юбку, но тут уже ничем нельзя было помочь – вся юбка намокла и липла к телу.

Брэнд едва владел собой. Под платьем легко угадывалась нижняя сорочка, тонкая ленточка, завязанная над ложбинкой между грудями, такими полными и округлыми.

Верена оставила попытки привести платье в порядок и с порозовевшими щеками сцепила перед собой руки.

– Я подумала, что вы могли бы остаться здесь... со мной. – Когда он изумленно посмотрел на нее, Верена покраснела и торопливо добавила: – Не навсегда, не подумайте. Но мы могли бы вместе, без... Не то чтобы я не хотела, но мы не можем слишком много думать о... – Она прижала ладони к пылающим щекам. – Вы понимаете, о чем я говорю?

Он чуть не задохнулся. Именно эти слова он говорил всем женщинам, которых соблазнял.

– Верена, возможно, будет лучше, если мы просто подумаем об этом как... – Боже великий, трудно, однако. Он запустил в волосы пятерню и сморщился, когда по шее потекла вода. – Думаю, нам нет нужды что-либо объяснять.

– Полагаю, вы правы. Это не важно.

При других обстоятельствах Брэндон нашел бы эти слова обнадеживающими, но в ее устах они прозвучали как-то странно. Однако не уменьшили его желания. Нет, он все же возьмет процесс обольщения под свой контроль, даже если это убьет его.

То, что Верена изо всех сил старалась держать его на расстоянии, пусть и признаваясь, что хочет близости, заставляло Брэндона с еще большей решимостью добиваться от нее уступок – в доказательство того, что за все отвечает он. Что она хочет его не только в своей постели.

– Верена, это... влечение между нами появилось с самой первой нашей встречи. Нет ничего плохого в том, что мы желаем друг друга.

– Если бы я думала, что в этом есть что-то дурное, я бы никогда этого не предложила. Я только хотела заметить, что физическая... – Вспыхнув, она продолжила: – близость не обязательно изменит наши отношения. Мы взрослые люди. Достаточно пожили на свете. И у нас нет причин ожидать чего-то большего.

Черт побери, да она просто сокровище. Он хочет ее. Хочет сейчас. Накрыть ее своим телом. Крепко обнять, чтобы доказать, насколько ошибочны ее холодные, логические рассуждения. Их совокупление будет полно безудержной страсти, глубокой сексуальности и романтических чувств. Это не случайная встреча двух равных существ. Это нечто большее, гораздо большее.

Он знал это так же твердо, как то, что, пытаясь казаться равнодушной, Верена сгорает от желания, ее тело томится в предвкушении его, Брэндона, прикосновений.

– Я не согласен, милая. Думаю, к утру ты обнаружишь, что нас связывают более глубокие отношения, чем тебе кажется.

Сказав это, Брэндон решил, что сходит с ума, – ведь он только что убеждал эту женщину, что их связь не что иное, как банальная интрижка.

Но он сказал это. И к тому же вслух, что обескураживает еще больше. Боже, о чем только он думает?

Беда в том, что он вообще не думает. Она такая, как есть. Авантюристка. Карточный шулер. Она не создана для серьезных продолжительных отношений. Они ей просто не нужны. Она сама об этом говорит.

Лицо Брэндона прояснилось. Все дело в его гордости. И он с облегчением изобразил улыбку.

Верена, похоже, не заметила этого. Рассеянно отмахнувшись, она сказала:

– Сомневаюсь. Но это все равно. Прежде чем мы начнем... – она сделала неопределенный жест, – я хочу кое о чем вас спросить.

По телу Брэнда пробежал легкий озноб, и он осознал, насколько продрог. Она уходит отдела, но ничего. Он недолго позволит ей изворачиваться. Когда, наконец, все свершится, она запылает еще сильнее.

Он провел ладонью по глазам. Их жгло, словно огнем. Неторопливо, властно на него накатывало оцепенение, питаемое вспышками вожделения, которые возбуждала в нем своей близостью Верена.

– Мы можем обсудить все, что ты хочешь, – хрипло проговорил он, – но сначала я сниму промокшую одежду.

Ее глаза расширились.

– Снимете одежду? Сейчас?

– А когда? Во время нашей беседы? Это будет очень невежливо.

Ее губы дрогнули. К огромному наслаждению Брэндона, Верена подошла к нему и расстегнула верхнюю пуговицу жилета.

– Я думала, мы разденемся вместе... после того как поговорим, конечно.

Вместе. Оба. Разденутся. Боже, ну и штучка. Хотя именно это ему и нравится в ней. А еще его интересует, как далеко она зайдет.

– О чем вы хотите поговорить со мной до того, как мы разденемся?

– Я бы хотела задать вам несколько вопросов. – Ее фиалковые глаза смело встретили его взгляд.

– Справедливо. Я тоже хотел бы задать вам несколько вопросов. Кто первый?

Она поджала губы, и это едва не обезоружило его. Ее губы были розовыми, как только что расцветшая роза, и такими же сладкими и пухлыми.

– Спрашивайте вы первый, – произнесла она, наконец.

Отлично. Каждая клеточка его тела жаждет эту женщину, а она хочет поиграть в угадывания.

– Можем мы хотя бы сесть? – Он указал в сторону камина, перед которым стояло единственное кресло. Еще немного, и он не выдержит этой сладкой пытки.

Верена с сомнением посмотрела на кресло.

– Пожалуй. Попросить принести еще одно?

– Да нет, не надо. Я сыт по горло Гербертсом. – Взяв Верену за руку, он подвел ее к креслу.

– Мистер Сент-Джон... Брэндон, второе принесут очень быстро...

Продолжая держать Верену за руку, он сел и привлек ее к себе. Ноги Верены оказались перекинуты через подлокотник, голова лежала на его груди. Верена прильнула к нему.

Мгновение она молчала, затем попыталась подняться. Но Брэндон крепко ее держал.

Спустя какое-то время он пробормотал:

– Зачем вы сопротивляетесь?

Она молчала, глаза ее расширились, когда она ощутила под собой его возбужденную плоть.

– Простите. Я об этом не подумала.

В ее глазах Брэндон увидел сжигавшее ее желание.

– Верена, – прошептал он, взяв ее за подбородок. Ее пальцы сомкнулись на его запястье.

– Не надо искушать меня.

– Почему?

– Я не так сильна, как предполагала.

– Разве это слабость – желать кого-нибудь?

– Нет. Но превращается в слабость, когда я забываю, что нахожусь здесь, потому что... – Она сжала губы.

Ага.

– Потому что? – Он ждал, но видел, что она не собирается отвечать. – Позвольте мне угадать. Вы считаете слабостью забыть о том, что находитесь здесь, по одной простой причине – я самый привлекательный мужчина, которого вы встречали в своей жизни.

И снова улыбка Верены прорвалась наружу, как солнечный луч сквозь облака, осветив комнату и – каким-то странным образом – его сердце.

– Да, сэр, вы все же несносны. Хотите верьте, хотите нет, но вы не являетесь непременной темой любого разговора.

– Может, я и несносен, но вы, мадам, избалованная, упрямая женщина.

– Избалованная? Кем?

– Вашими слугами и этим блондином викингом, которого вы водите за нос. – При воспоминании о Джеймсе Брэндон не сдержал гнева. Ему не нравилось, что Ланздаун смотрел на Верену так, словно у них были какие-то общие тайны.

– Блондином викингом? – Она на мгновение нахмурилась, затем внезапно усмехнулась. – Вы говорите о Джеймсе!

– Не имею чести знать его имени. – Брэндон мог бы предложить несколько вариантов имени для этого кретина, но сомневался, что Верену это позабавит.

– Когда я снова увижу его, так и назову – Блондином Викингом. Мне это нравится.

Брэндон сердито посмотрел на нее:

– Вы не назовете его так.

– Почему нет? Он до смерти смутится, а это одно из немногих доступных мне развлечений.

Брэндон пожалел, что не откусил себе язык. Надо же – наградить прозвищем ее любовника.

– Разрази меня гром, я придумал это прозвище и не разрешаю вам награждать им этого самовлюбленного петуха, которого вам нравится держать рядом с собой.

Верена подняла на него внезапно расширившиеся глаза.

– Брэндон... вы ревнуете.

– К нему? Не смешите меня.

Верена и не думала смеяться. Ее обуревали совсем другие чувства – возбуждение, страх, неуверенность и вожделение... особенно вожделение.

Прищурившись, она всмотрелась в лицо Брэндона и покачала головой.

– Вы ревнуете, – повторила она. – Я же вижу.

Он крепче сжал ее в объятиях. Его лицо оказалось совсем рядом, синие глаза сверкали, как бриллианты.

– Что для вас Ланздаун?

Отвечать она не собиралась, но во властных объятиях Брэндона, в выражении его синих глаз таилось что-то невыразимо сладостное.

– Джеймс мой родственник.

– Весьма туманный ответ. – Он прижался лбом к ее лбу. – Не надо играть со мной в эти игры. Я задал вам прямой вопрос и жду прямого ответа.

Верена закусила губу. Он прав. Но она годами училась говорить не больше, чем это необходимо.

Так всегда жили Ланздауны, так они живут и сейчас. Ее инстинкт приказывал ей взвесить все «за» и «против»... что случится, если Брэндон узнает об их с Джеймсом родственных узах? Она попыталась представить себе нежелательные последствия, но не смогла.

– Джеймс мой брат.

Брэндон поднял брови:

– Ваш брат?

– Мой единственный брат.

К ее удивлению, лицо Брэндона расслабилось, словно он действительно испытал облегчение.

– А, – произнес он, – это многое объясняет. – Он внимательно посмотрел на Верену. – Знаете, я об этом не думал, но теперь... я и вправду вижу некоторое сходство. – Он провел пальцем по ее бровям. – А сестры у вас есть?

Она приложила палец к его губам:

– Несправедливо, если все вопросы будете задавать вы. Мне тоже есть о чем спросить. И сейчас моя очередь.

Губы Брэндона дрогнули.

– Спрашивайте. Я весь внимание.

И Верена буквально засыпала его вопросами. Нравятся ли ему блондинки? Какого роста женщин он предпочитает? Какой цвет его любимый? Верена ощущала жар, исходивший от Брэндона. Отбросив все фривольные вопросы, вертевшиеся на языке, она заставила себя сосредоточиться на более насущной проблеме.

– Зачем вы рассказали мне о Хамфорде? Хотели поразить меня?

Раскаяние сделало синие глаза черными.

– Просто хотел увидеть вашу реакцию, думал, вы уже знаете о его смерти.

– Вы так меня напугали. Каким образом Хамфорд?..

Теперь уже Брэндон прижал палец к ее губам.

– Моя очередь.

Вот пройдоха. Обладает даром заставлять других играть по его правилам, как и она сама, но в Брэндоне это ее почему-то раздражало. Подняв брови, Верена ждала вопроса.

Ее глаза потемнели. Она вдруг посерьезнела.

– Верена, что вы знаете о списке Хамфорда? Вы нашли его?

У нее сжалось сердце. Боже всемогущий, он и об этом знает. А известно ли ему о письмах шантажиста, которые получает Джеймс? При этой мысли сердце ее учащенно забилось, и она попыталась отодвинуться от Брэндона, чтобы собраться с мыслями.

Но он, нахмурившись, крепко держал ее.

– Отвечайте, Верена. Вы знаете, где он?

Она перестала вырываться и испытующе посмотрела на Брэнда. Стоит ли отвечать? И стоит ли говорить ему правду? Она знала, как повел бы себя б подобной ситуации Джеймс – слова лишнего не сказал бы.

Джеймс живет так, как учил их отец, – никому не доверяет, по крайней мере, не доверял, пока не стал жертвой замужней женщины, которая охотится за красивыми молодыми повесами.

Верена попыталась, насколько могла, беспристрастно рассмотреть все известные ей факты, учитывая, что видела в этот момент на коленях у Сент-Джона.

– Полагаю, ничего страшного не случится, если я расскажу вам, что знаю, а знаю я немного. Мне известно, что пропал какой-то список. Мы с Джеймсом его искали, но в моем доме не нашли.

– Тщательно искали?

– Обшарили все углы.

На мгновение их взгляды встретились, и Брэндон откинул голову на спинку кресла, ослабил объятия. На его лице отразилась глубокая усталость.

– Этого я и боялся, Верена. Я должен найти этот проклятый список. Обязан.

Что он хочет этим сказать? Почему за этим списком охотится весь свет? Даже шантажисты, у которых оказались письма Джеймса. Конечно, признание Брэндона в какой-то мере успокаивало. Если бы у него не было писем Джеймса, он не принял бы так быстро ее ответ.

Но те люди уверены, что список Хамфорда все еще находится в Уэстфорт-Хаусе.

– Брэндон, а зачем вам нужен этот список? Почему это так важно?

Он пристально посмотрел на нее.

– На какой вопрос я должен ответить первым? Потом настанет моя очередь спрашивать. – Он провел пальцем по щеке Верены и коснулся уголка ее рта. – Я хотел бы знать, как вы выглядите без одежды.

Боже, как же он восхитителен! Такой – игривый, обольстительный. Синие глаза полны страсти и желания обладать ею. Боже, это несправедливо!

Верена судорожно сглотнула.

– Я жду ответа на оба вопроса.

Он прищурился и кивнул.

– Хорошо. Тогда вы будете мне должны. Много. – Наклонившись, он прошептал: – И вы заплатите. Сполна.

Верена подумала, что степенная, строгая женщина посчитала бы пребывание на коленях у мужчины, который не является ее мужем или женихом, несколько неблагоразумным. Рискованным. Даже неприличным. Верена же находила это возбуждающим. Взяв лицо Брэндона в ладони, она прошептала:

– Если вы ответите на оба моих вопроса, то утром я отвечу на все ваши.

– Утром? – поднял он брови.

Она прижалась губами к его лбу, а потом – к губам. Поцелуи были нежными и очень чувственными.

– Утром, – повторила она.

Боже, она вся состоит из противоречий: смелая, беззастенчивая и в то же время мягкая и женственная. Ни одна женщина, в том числе и Селест, не волновала его так сильно, как Верена. Она обещала, дразнила, мучила. Но она была по-настоящему полна жизни. Она не стремилась казаться воплощенной женственностью, однако была щедрой, теплой и полностью владела собой и своим телом.

Это опьяняло.

Он накрыл ладонью ее ладонь, лежавшую на его щеке. Их пальцы переплелись.

– Прекрасно! Раз уж мы до конца откровенны друг с другом, должен признаться, что не знаю содержание списка Хамфорда. Знаю только, что он имеет какое-то отношение к министерству внутренних дел.

– Джеймс так и подумал. – Верена улыбнулась своей ослепительной улыбкой. – У него отличная интуиция.

– У вас тоже.

– Пожалуй, – просто ответила Верена. – Я удивлена. Вы рискнули зайти так далеко, чтобы добыть этот список, зная, как он нужен министерству. Интересно, почему...

Эта маленькая плутовка пытается выведать у него что-то еще. Он принялся поглаживать ее пальцы, не пропуская ни одного.

– Мне нужен этот список, будь он неладен, потому что кто-то в министерстве считает, будто его взял мой приятель. И его ждут серьезные неприятности.

Ее лицо застыло, в глубине глаз что-то промелькнуло, но Верена ничего не сказала.

За этим что-то кроется, это ясно. Но что? Что она скрывает? Брэндон переменил позу, чтобы на лицо Верены падал свет камина.

– Верена, это важно.

Она ответила ему натянутой улыбкой.

– Я начинаю это понимать.

– А вы почему ищете этот список?

Ее взгляд сделался таинственным.

– У меня есть причины... не менее важные, чем у вас. Брэндон... – помолчала. – Если ваш приятель не брал этого списка, значит, опасность ему не угрожает.

– Все равно разразится огромный скандал, который может стать роковым для его отца. – Он взял ее лицо в ладони и повернул к себе, заставляя смотреть прямо в глаза. – Я должен найти проклятый список, чего бы это мне ни стоило.

Взявшись за его запястья, она твердо посмотрела ему в глаза.

– В этом-то вся и трудность. Понимаешь, Брэндон, я тоже должна его найти. У нас с тобой опять возникли непримиримые противоречия.

Глава 14

Такова, видно, ее судьба... впервые за четыре года, за четыре долгих года, Верена встретила мужчину, который волновал и интриговал ее так же, как Эндрю. И что дальше? Они оба ищут этот смехотворный список... ну, не очень смехотворный, учитывая, что и друг Брэндона, и Джеймс пострадают, если не найдут его.

Жизнь вообще несправедлива, но этот случай казался особенно жестоким – Верена встретила восхитительного мужчину, а теперь может его потерять. Как это несправедливо! У Верены было такое чувство, словно ей больше никогда не подадут к чаю ее любимые лепешки.

Однако Брэндона это, похоже, ничуть не волновало.

– Верена, мы станем искать этот список вместе. И найдем его.

– И что потом? – Она погладила Брэндона по щеке, восторгаясь опьяняющей шероховатостью мужской кожи и мягким покалыванием отросшей щетины.

Сколько времени прошло с тех пор, как она в последний раз испытывала подобные ощущения? Четыре года? Почти пять? Эндрю. Закрыв глаза, она прижалась лбом к щеке Брэндона. Чувство вины шевельнулось в ее душе, но она подавила его. Эндрю не стал бы ставить под вопрос ее право продолжать жить после его смерти. Он считал, что нужно жить одним днем и брать от жизни все, что она дает и открывает в каждый момент бытия.

Где-то в глубине сознания она словно слышала его голос, подбадривающий ее, побуждающий попытать счастья. Снова жить полной жизнью.

– Верена? – теплый голос Брэндона окутал ее. Она вздрогнула и крепче обняла его.

– Не надо больше вопросов, Брэндон.

Она этого просто не вынесет. Он был нужен ей, она хотела его – эти чувства, которые, как ей казалось, давно умерли в ней, ожили и требовали немедленного отклика. Брэндон как будто хотел возразить, но потом встретился с взглядом Верены, пылким и требовательным.

– Закончим разговор утром.

Ласки Брэндона довели Верену до неистовства. Она буквально сгорала от страсти. Все ее тело покрылось испариной. Быть может, она потом пожалеет об этом, но сейчас сомнениям не было места.

Разум молчал. Она знала, что никогда не забудет эту ночь. Что бы ни случилось. И упивалась чувствами, которые в ней пробудил Брэндон.

– Верена, ты уверена?.. – хриплым голосом спросил Брэндон.

Да, она была уверена. Уверена в том, что безумно хочет его. Все остальное в этот момент не имело значения. Вдруг взгляд ее упал на его руки. Красивые и сильные, они были созданы для ласк, для наслаждений. Верена наклонилась и стала целовать ложбинки между пальцами.

– Ради Бога, прекрати! – простонал Брэндон. – Я теряю над собой контроль...

Она нежно поцеловала его в губы.

– Теперь самое время снять одежду. Вместе.

Как дивно прозвучало это слово – «вместе». Сидя на коленях у Брэндона, Верена развязала ленту, державшую ее платье. Полоска розового шелка выскочила из шнуровки и повисла.

Она стащила платье с плеч, опустив его до талии, и высвободила руки.

В глазах у Брэндона появился лихорадочный блеск.

Прильнув к нему, Верена прошептала:

– Я разделась. Теперь твоя очередь.

– Ты веришь в честную игру?

– Да, верю.

Верена с нетерпением наблюдала за тем, как Брэндон раздевается. Сначала на ковер полетел галстук, потом рубашка.

Его обнаженная грудь заставила Верену замереть от восторга. Она словно была изваяна скульптором. Верена стала теребить пальцами завитки волос, покрывавших грудь, которые узкой искушающей дорожкой сбегали вниз, до застежки брюк.

Он схватил ее за руки и крепко сжал их.

– Сначала сними платье.

Верена в этот момент ощущала свое могущество. Этот соблазнительный мужчина жаждет насладиться ею, совсем потерял голову от страсти. Верена встала, платье соскользнуло и легло белой пеной на красное море ковра.

Хрипло дыша, Брэндон впился в Верену взглядом. Сквозь тонкую батистовую сорочку просвечивали дразняще полные груди, едва заметная выпуклость живота, округлые бедра.

Брэндон вцепился в подлокотники кресла, чтобы не броситься к ней.

Наклонившись, она оперлась ладонями о его колени, раздвинула их и встала между ног Брэндона.

Ее живот оказался прямо перед ним, он видел очертания пупка и, чуть опустив глаза, светлый треугольник волос. Боже, как же она прекрасна.

Верена понимала, что мучает его, и упивалась своей властью.

Наклонившись, она запечатлела поцелуй на его животе. Потом влажным, горячим языком провела по ребрам и животу. Брэндон втянул воздух, наблюдая за Вереной из-под полуопущенных век. Она встретилась с ним взглядом, нежно целуя его сосок.

– Верена, – прошептал он в полном изнеможении. Брэндон поднялся с кресла, разделся и стащил сорочку с ее плеч, порвав при этом тонкую ткань...

Позже он не мог вспомнить, как они оказались в постели.

Оторвавшись от ее губ, он поднял голову и посмотрел ей в глаза.

– Продолжим? Это твоя последняя возможность отступить, Верена. Через мгновение будет поздно.

Верена не хотела отступать. Она обняла Брэндона за шею и запечатлела на его губах страстный поцелуй. Брэнд застонал. Тогда Верена стала поглаживать его мужскую плоть, ощущая пальцами бархатистую кожу.

Брэнд скользнул пальцами в ее лоно, затем стал ласкать его языком. Судорожно сведя бедра, Верена выгнулась. Брэндон закрыл глаза, продолжая ласкать ее и побуждая снова и снова переживать экстаз. Брэндону стоило немалых усилий сдерживаться. Это была настоящая пытка. Но он поклялся сделать все, чтобы эта ночь стала для Верены незабываемой.

Наконец он почувствовал, что теряет контроль над собой. Его плоть жаждала освобождения.

Я должен войти в тебя, – прошептал он.

– Войди! – Она упивалась выражением сладкой муки на его лице. Верена раздвинула ноги и положила руки на бедра Брэндона, побуждая его к действию.

Он вошел в нее, и по телу Верены пробежала дрожь.

– Ляг на спину, Брэндон, – попросила Верена. Уложив Брэндона на подушки, она оседлала его и начала медленно двигаться, поднимаясь и опускаясь.