11

Но, как и в прошлый раз, Гейб воспринял ее слова совершенно серьезно. Судя по всему, он вообще не в состоянии был по-иному воспринимать все, что имело отношение к Хенни. Или, может, к его собственной воображаемой семье?

Этого Эсти не знала. Гейб так отзывался о Хенни, что на месте Эсти любая женщина задалась бы вопросом: уж не влюблен ли он случайно в жену своего старшего брата?

Однако Эсти была уверена, что чувства Гейба нацелены исключительно на нее.

— Пока не обшивает, — качнул он головой. — Но в мой прошлый приезд сказала, что приобрела несколько хороших книжек по кройке и шитью и уже усердно их штудирует. Так что не за горами и это.

Боже правый, ну и клуша же эта Хенни! И Гейб всерьез ожидает, что я стану ей подражать?

— Знаешь, о чем я только что подумал? — вдруг весело произнес он.

— О чем? — с опаской спросила она.

С некоторых пор у нее появился повод опасаться идей Гейба.

— Хенни наверняка предложит тебе свою помощь в обустройстве нашего коттеджа. Ну хотя бы в плане совета.

Эсти улыбнулась: «в обустройстве нашего коттеджа»… Как замечательно Гейб это произнес! Однако относительно всего остального он ошибается.

Я на пушечный выстрел не подпущу умницу Хенни к обустройству нашего коттеджа! — твердо решила она. С чего Гейб взял, что я нуждаюсь в чьих-то советах? Между прочим, я художник. К тому же работаю дизайнером. Правда, компьютерным, но все равно. А тут какая-то Хенни! У нее небось и образования-то сколько-нибудь существенного нет. Наверное, выскочила замуж сразу после окончания школы и начала рожать детей.

— Что ж, заранее ей благодарна, — сказала Эсти, стараясь, чтобы это не прозвучало слишком хмуро.

Они уже подошли к самому перекрестку.

— Да, чуть не забыл! — неожиданно воскликнул Гейб.

Что еще? — мрачно подумала Эсти. Хенни изъявляет желание научить меня рожать в воде? А что, с нее станется…

К счастью, Гейб подразумевал не это.

— Между прочим, должен тебе сказать, что ты произвела на всех большое впечатление. Джон даже поздравил меня с тем, что мне удалось отыскать такую красавицу. А Доррис выбрала момент и потихоньку спросила, неужели такие платья, как на тебе, продаются у нас в Колумбусе или ты выписываешь их по какому-нибудь каталогу из Нью-Йорка, Вашингтона или из самого Парижа…

Тихонько рассмеявшись, Эсти покачала головой.

— Это платье я купила в бутике по соседству со своим домом. Зато меня уверяли, что оно существует в единственном экземпляре и мне не угрожает перспектива столкнуться на какой-нибудь вечеринке с дамой, одетой точь-в-точь как я сама.

— Вот как, — протянул Гейб. — Надо будет сказать об этом Доррис. Она, похоже, немного тебе завидует. Во всяком случае, ей очень понравилось, как ты выглядишь. Как на картинке, так она сказала. Я и сам подумал примерно то же, когда ты спустилась в гостиную, переодевшись, чтобы ехать на ужин к моим родственникам, но забыл тебе сказать. — Он поскреб в затылке. — Ты уж прости…

Ну наконец-то! — радостно подумала Эсти. Оказывается, мне тоже можно делать комплименты, а не осыпать ими с головы до ног одну лишь Хенни.

— Прощу, но при одном условии, — сказала она.

— Все, что угодно!

— О, выполнить мое пожелание не составит тебе труда… надеюсь. Словом, поцелуй меня, тогда прощу.

Солнышко! Об этом я мечтаю весь вечер. — С этими словами Гейб нежно обнял Эсти прямо посреди улицы, на виду у редких прохожих, и прильнул к губам в поцелуе, преисполненном сдерживаемой страсти.

Она сразу почувствовала себя очень хорошо. Так бывало всегда, когда она оказывалась в объятиях Гейба. Лучше этого для нее не существовало ничего на свете.

— Поедем домой! — срывающимся от избытка чувств шепотом произнес Гейб, с неохотой оторвавшись от ее губ.

Домой! Снова ласкающее слух слово.

— Да, дорогой. Об этом я мечтала весь вечер, — с тихим счастливым смехом призналась она.

— А, так ты все-таки скучала в обществе моей родни!

Эсти лукаво улыбнулась.

— Не то чтобы скучала, а просто все время вспоминала наш миленький коттедж, как он стоит там, сиротливо, без света в окнах, без человеческого тепла… Мне хочется поскорее придать ему жилой вид, повесить белые ажурные занавески и…

— Как же ты управишься со всем этим? — с беспокойством прервал ее Гейб.

— С чем, дорогой?

— Ты ведь собиралась писать картины, — напомнил он. — Разве у тебя хватит времени и на это, и на домашнее хозяйство?

Эсти вновь внутренне напряглась.

Все-таки Гейб ожидает, что я стану заниматься домашним хозяйством! Вероятно, иной он себе совместную жизнь с женщиной не представляет. Вот бы взять и спросить, жена ему нужна или горничная и кухарка в одном лице!

Разумеется, ни о чем таком спрашивать она не стала, а просто улыбнулась и сказала:

— Думаю, времени у меня будет предостаточно, дорогой, ведь мне не нужно будет ходить на работу. И потом, нас всего двое. Мы пока не составляем такую большую семью, как Джон, Хенни и ребятишки, верно?

Последняя фраза была своего рода проверкой. Услышав про большую семью, Гейб расплылся в улыбке, и Эсти поняла, что он вовсе не прочь последовать примеру старшего брата и обзавестись несколькими детьми.

Чем дальше, тем занятнее, подумала Эсти, стараясь не допустить того, чтобы ее мысли отразились на лице. За нынешний вечер я выяснила, что Гейб обожает женщин, всецело посвятивших себя домашнему очагу, что Хенни он воспринимает как своего рода идеал и втайне лелеет мечту обзавестись многочисленным потомством. Интересно, что еще мне предстоит узнать?

— Вот когда у нас появится такая семья, тогда, конечно, домашней работы будет больше, — сказала она. — А два человека не создадут большого беспорядка. Каждый из нас будет убирать после себя, вот и все. Ведь до недавних пор, живя отдельно, мы занимались тем же — убирали за собой постель, мыли посуду и тому подобное, — а сейчас просто продолжится все прежнее. — Эсти обезоруживающе улыбнулась. — По-моему, беспокоиться не о чем. Что, хочешь что-то сказать? Нет? — Ее улыбка стала шире. — Замечательно. Рада, что ты со мной согласен.

И все-таки у нее создалось впечатление, что Гейб собирался что-то сказать, но в последний момент передумал. Настаивать, однако, она не стала. Это было не в ее интересах. Перед ней стояла задача постепенно вытеснить из головы Гейба все ветхозаветные идеи относительно брака и семьи, заменяя их своими, более современными.

И все-таки Эсти не чувствовала абсолютной уверенности в том, что все будет так, как она задумала. В глубине ее души гнездилось беспокойство. Возможно, если бы они не переехали сюда, в Чарлстон, а остались в Колумбусе, все было бы иначе. Как говорится, дома и стены помогают. Здесь же, в незнакомом городе, непривычной обстановке, среди посторонних людей, которые, как ни странно это кажется на первый взгляд, скоро — после свадьбы с Гейбом — станут ее родственниками, она была словно не в своей тарелке. Ведь ей еще предстояло столько всего узнать — для начала хотя бы где местонахождение ближайшей булочной.

Успокойся, не все сразу, твердо сказала она себе. Ты не на месяц сюда приехала. Со временем все выяснишь: и где продаются свежие овощи, и где лучше покупать мясо, и где пекут самую вкусную сдобу. Главное, что мы с Гейбом вместе, а остальное мелочи.

— Смотри! — воскликнула Эсти. — Вон такси! Оно как нарочно появилось, чтобы мы поскорей отправились на нем домой.

Гейб обернулся.

— Где? Алло, такси!

Через минуту Эсти уже сидела на заднем сиденье теплого салона такси, рядом с Гейбом, который обнимал ее за плечи. Они ехали по ночному, полному огней городу, и это было здорово.

— Кажется, мне нравится Чарлстон, — шепнула Эсти, кладя голову Гейбу на плечо. — А еще больше — то, что мы вместе. Ты рад этому?

Он на миг стиснул ее крепче.

— Больше, чем ты можешь себе вообразить!

В его голосе явственно прозвучали хорошо знакомые Эсти чувственные нотки. Она закрыла глаза в предвкушении. Кажется, Гейб стремительно становится самим собой.

Отпустив такси, они закрыли за собой калитку и двинулись по дорожке к коттеджу, поминутно останавливаясь, чтобы поцеловаться. Вокруг было тихо, светились окна в соседних домах, где-то далеко лаяла собака. Наверное, летом здесь все утопает в садах, подумала Эсти в промежутке между поцелуями.

Было странно и немного жутковато войти в темный дом, арендованный только сегодня днем и поэтому остававшийся незнакомым. Они даже еще не знали, где находятся выключатели, так что им пришлось долго шарить по стенам прихожей.

— Брось, не нужно искать, — в конце концов сказала Эсти. — Достаточно и лунного света. Во всяком случае, дорогу к спальне мы найдем.

Гейб огляделся.

— Действительно! Ну-ка иди сюда…

Он вдруг подхватил Эсти на руки прямо в том, в чем она была — в длинном кашемировом пальто и сапожках, — и двинулся с ней к лестнице.

— Что ты?! Зачем?! — смущенно восклицала она, пока Гейб поднимался по ступенькам.

— Молчи, — шептал он в ответ. — Мне давно хотелось чего-нибудь этакого…

Услышав подобные слова, Эсти расслабилась и обвила шею Гейба руками. Ей пришло в голову, что происходящее сейчас очень романтично и нужно наслаждаться редкостным моментом, а не противиться ему.

В спальне Гейб поставил Эсти на пол и принялся быстро раздевать. Очень скоро она осталась обнаженной до пояса, зато в колготках и сапожках на высоком каблуке.

— Боже, как ты красива! — воскликнул Гейб. Он смотрел на Эсти снизу вверх, потому что опустился на колено, чтобы помочь ей снять сапоги.

Она ответила ему страстным взглядом. Глаза ее мерцали в лунном свете, высокая, темнеющая на фоне более светлого окна грудь вздымалась от волнения.

— Я хочу тебя… — прошептала Эсти.

Они ласкали друг друга будто впервые. Каждое их движение было окрашено такой жадной лихорадочностью, словно им не терпелось поскорее узнать друг друга.

Какой странный нынче день! — промчалось в мозгу Эсти, пока Гейб покрывал ее грудь частыми поцелуями. Насыщенный и разнообразный. А какая ночь!

Но вскоре пламя желания сожгло все мысли в ее голове, и сознание стало реагировать лишь на чувственные импульсы.

Между тем их натиск нарастал, и под его воздействием объятая огнем страсти плоть трепетала. Внимание Эсти было всецело сосредоточено на остром наслаждении, распространявшемся от тех участков тела, к которым прикасались губы или руки Гейба.

— Я больше не выдержу, — хрипло простонала Эсти, когда он легонько стиснул ее давно отвердевший сосок зубами. — Пожалуйста… Я хочу тебя…

Не успела она договорить, как Гейб властно раздвинул ее бедра. В следующую минуту он прильнул к губам Эсти. А еще через мгновение она ощутила одновременное проникновение языка Гейба в ее рот и интимной плоти — в ее лоно.

Она издала новый сдавленный стон. Ему вторил Гейб.

Спустя некоторое время уверенные ритмичные движения Гейба подвели Эсти к пику блаженства. Но она подошла к этой точке не в одиночестве. Гейб тоже достиг апогея. Взрыв наслаждения накрыл их почти в одну и ту же секунду, и стены спальни отразили два слившихся воедино вскрика наслаждения…

Когда утром Эсти проснулась, Гейба рядом не было.

Его не оказалось не только в постели, но нигде в доме. Зато на кухне обнаружилась прижатая магнитом к холодильнику записка. Взяв ее, Эсти прочла: «Благодарю за сказочную ночь. Вынужден ехать по делам. Вернусь часов в семь вечера. Люблю, целую. Гейб».

Эсти приложила записку к губам.

В ее теле до сих пор оставалась сладкая чувственная истома, и коротенькое послание Гейба словно заново всколыхнуло дремлющие ощущения.

— Я тоже тебя люблю, — прошептала она.

После завтрака Эсти вдруг обнаружила, что ей предстоит множество дел.

Кстати, на завтрак у нее был ломтик полученного вчера от Хенни торта и чашка кипятка. Какая-нибудь другая еда в доме отсутствовала, потому что никто не побеспокоился ее приобрести.

Гейб завтракал точно так же — Эсти определила это по теплому чайнику и по уменьшившемуся куску торта.

А Хенни, наверное, подает своим домочадцам горячие завтраки, подумала Эсти с невольным чувством зависти к расторопности, которая была присуща жене брата Гейба.

Ее саму завтрак не удовлетворил, хотя торт оказался превосходным. Но Эсти не привыкла с самого утра есть сладкое. Гейб — тоже, насколько она успела изучить его гастрономические привычки.

С губ Эсти слетел прерывистый вздох. Нелегко ей придется в Чарлстоне, ведь Гейбу здесь есть с кем ее сравнивать — разумеется, с Хенни, идеальной домохозяйкой!

Ну да ничего! — бодро сказала себе Эсти, стараясь подавить прилив раздражения. До вечера времени много, успею наполнить холодильник продуктами. Ужинать тортом нам с Гейбом не придется. А вот после ужина, на сладкое, мы непременно съедим по кусочку.

Слизнув с чайной ложечки остатки крема, Эсти отправилась к раковине мыть посуду. Кстати, несмотря на вчерашний уговор о том, что каждый будет убирать за собой, Гейб оставил свою тарелку грязной, так что Эсти пришлось вымыть и ее.

Ничего страшного, решила она. Мне ведь не нужно спешить на работу, а Гейб, наверное, опаздывал.

Впрочем, ей тоже пора было приниматься за дела. Во время своего необычного завтрака она перебрала в уме задачи, требовавшие скорейшего решения. Первое, что нужно было сделать, это превратить меньшую спальню в художественную мастерскую.

Пока этого не будет сделано, размышляла Эсти, я не смогу возобновить работу над картиной, ради которой, собственно, и приехала сюда. Не считая Гейба, конечно. Это само собой подразумевается. Если бы не Гейб, мне даже в голову не пришло бы ехать куда-то, чтобы там продолжить наконец трудиться над начатым невесть когда холстом.

Но сначала она решила вновь осмотреть дом — на этот раз гораздо внимательнее, ведь торопиться некуда. Следует решить, каким образом и с помощью чего следует его обустраивать.

С этой мыслью Эсти покинула кухню и отправилась на прогулку по коттеджу.

Коттедж нравился ей бесконечно! Эсти не могла объяснить, почему вдруг воспылала любовью к этому дому, но чувствовала, что не прочь навсегда обосноваться в таком замечательном жилище. Жаль только, что коттедж находится не в Колумбусе, а в Чарлстоне и его нельзя перенести в другой город по мановению волшебной палочки. С другой стороны, возможно, и в Колумбусе найдется не менее симпатичный коттедж — Эсти ведь не занималась поисками. До сих пор у нее не было такой цели, да и денег, чтобы сразу прибрести подобную недвижимость, тоже.

Может, в будущем, когда мы с Гейбом поженимся, объединенные капиталы позволят нам приобрести какой-нибудь миленький коттедж наподобие этого, Эсти мечтательно улыбалась, переходя из одной комнаты в другую.

Строго говоря, в настоящее время им с Гейбом не нужен был такой большой дом — с библиотекой, столовой и несколькими служебными помещениями. Эсти уже сейчас догадывалась, что в течение своего пребывания они будут пользоваться в основном спальней и гостиной. И, конечно, сама она большую часть времени станет проводить в переоборудованной под мастерскую малой спальне.

Мастерская ладно, а вот гостиной и спальне следует придать уютный вид, подумала Эсти, не удержавшись от улыбки при воспоминании о минувшей бурной ночи, проведенной в той самой спальне, которую она собиралась облагородить. Для начала нужно хотя бы повесить гардины, благо карнизы на окнах есть. А вот сами гардины придется купить.

Подобная проблема решилась бы быстро, если бы дело происходило в Колумбусе, где Эсти знала почти все магазины, торгующие такими товарами. Здесь же, в Чарлстоне, приходилось все начинать с нуля.

У кого же узнать, где здесь можно купить занавески? Эсти устремила задумчивый взгляд на окно гостиной, за которым кружили снежинки.

Снег как начал идти вчера вечером, так до сих пор и не перестал.

Позвоню Доррис, решила Эсти. Она должна знать, где в Чарлстоне находятся подобные магазины.

Вчера Джон, Хенни и Доррис сообщили Эсти свои номера телефонов и велели звонить, если возникнет необходимость. Вот этот момент настал, но конечно же обращаться к Джону по поводу покупки гардин не имело смысла. Лучше всего было бы задать подобный вопрос Хенни, однако мысль о разговоре с ней вызывала у Эсти внутренний дискомфорт.

Наверное, я несправедлива к Хенни, но почему-то мне не хочется спрашивать у нее совета, проплыло в ее мозгу. Уж лучше побеседую с Доррис.

Взглянув на часы, она подумала, что Доррис, наверное, уже встала. Эсти отыскала в своей записной книжке требуемый номер и набрала его. Ждала долго, но трубку никто не снимал. И только спустя несколько минут она сообразила, что Доррис давно нет дома.

Ведь сегодня понедельник! Все, кому положено ходить на работу, давно туда отправились. Только я одна бездельничаю…

Вздохнув, она набрала номер домашнего телефона Хенни и Джона. Хенни была на месте и после приветствия начала разговор с того, что пригласила Эсти на ланч. Та вежливо отказалась, но зато ей пришлось развить тему торта, которым они с Гейбом завтракали. Узнав, что, кроме вчерашнего сладкого угощения, им нечего было есть, Хенни пришла в ужас, однако Эсти быстро успокоила ее, сообщив, что прямо сейчас отправляется по магазинам.

— Кстати, поэтому я и звоню, — сказала она. — Как добраться до ближайшего супермаркета, мне известно, а не подскажешь ли, где находится магазин, в котором можно купить гардины?

— Гардины? — удивленно протянула Хенни.

— Да, хочу повесить на окна, — пояснила Эсти, — потому что здесь нет ни единой занавески.

— Ах вот в чем дело! Понимаю… Конечно, без занавесок неуютно. А приобрести их лучше всего в мебельном салоне, там большой выбор. Знаешь что? Давай я к тебе подъеду, и мы вместе отправимся туда. Только я возьму с собой Мэри-Энн, потому что она боится оставаться дома одна…

Этого Эсти опасалась больше всего. У нее не было никакого желания совершать покупки в обществе Хенни, которая не только замучает ее советами, но вдобавок станет таскать за собой капризничающую и хныкающую — как это часто бывает с быстро устающими в магазинах детьми — дочурку.

— Э-э… спасибо, Хенни, но мне неловко беспокоить тебя, — начала она, однако та тут же ее перебила:

— Что ты, никакого беспокойства. И потом, я просто обязана помочь тебе в…

— Нет, Хенни, благодарю, но ты наверняка занята, поэтому просто скажи, где находится мебельный салон, а с остальным я прекрасно справлюсь сама.

— Вообще-то я только начала готовить ужин, — с некоторым смущением призналась Хенни. — Но если ты хочешь…

Пользуясь тем, что та ее не видит, Эсти закатила глаза к потолку, точь-в-точь как Доррис.

— Говорю же тебе, дорогая, не беспокойся!

— Ну, если так…

В конце концов Хенни назвала требуемый адрес, и, попрощавшись с ней, Эсти стала готовиться к выходу. Много времени это не заняло. Не более чем через четверть часа она уже спешила к остановке, чтобы на автобусе добраться до мебельного салона. Покупки Эсти решила начать с занавесок.

12

В отделе гардин у нее разбежались глаза. Здесь было столько всего, что от открывающихся возможностей захватывало дух.

Минут сорок побродив между рядами выставленных напоказ экземпляров, Эсти приказала себе успокоиться и четко определиться с тем, что ей действительно нужно. Это помогло сосредоточиться. В результате еще минут через десять она приобрела отрезы чудных кружевных гардин двух видов — более нежные и вычурные предназначались для спальни, а те, что построже, — для гостиной.

Пока продавщица заворачивала покупки, Эсти вдруг пришло в голову, что по возвращении домой она не сможет сразу повесить занавески, ведь в настоящий момент те представляли собой всего лишь необработанные куски ткани — неподшитые и без петель. Впрочем, Эсти даже не знала, нужны ли петли вообще, потому что впопыхах, увлеченная идеей, забыла посмотреть, какого типа ползунки находятся на карнизах — с крючками или с зажимами.