- Ты что, зачем же всем? Да еще тут, рядом с домом твоей мегеры. Вот донесут ей, мигом вылетишь из постояльцев. Эх ты, а я-то думала, из нас двоих ты самый.., ты самый умный и рассудительный.
      Тадик послушно шлепнулся на место.
      - Конечно, рассудительный, просто в данную минуту плохо соображаю. И вообще, пошли отсюда, что-то народу понабилось прорва. Ты нуждаешься в обществе? Я лично нет.
      - Я тоже не нуждаюсь. Тогда давай сразу и поедем к нам...
      ***
      На сей раз неделя пребывания Клепы у Карпинских не принесла последним особых потерь. Во-первых, потому, что жулик крал обычно перед отъездом, а во-вторых, он был так занят чем-то, что на кражи просто не хватало времени. Вскоре сомнений уже не оставалось: Клепа с головой ушел в устройство дел пани Хлюповой с учетом ее кулинарных талантов.
      Хенрик Карпинский вдруг испытал угрызения совести, чем и поделился с женой:
      - Крыся, уж и не знаю, может, стоит предупредить бабу? Как-никак вдова моего покойного друга, а ведь этот прощелыга запросто обчистит ее или еще как обманет. А я чувствую себя обязанным перед Севеком...
      Кристина успокоила мужа:
      - Давай еще немного подождем, не горит. Да Богуся и не из тех, кто становится жертвой, как бы тут Клепа не оказался пострадавшей стороной.
      О том, что делается в доме Хлюпа, теперь узнавали только от Тадика, прежние ежедневные посещения прекратились. Карпинский вышел на работу и уже не мог то и дело навещать пани Богуславу, отпала необходимость ремонтных работ, а тем самым и повод для частых визитов, не говоря уже о том, что обретение клада значительно поуменьшило желание Карпинских встречаться с вдовой. Клепа о своих делах словечка не проронил, Богуся, как всегда, была сдержанна и немногословна. Тадик и сам ничего толком не знал.
      А тут еще неожиданно из Амстердама опять позвонил сообщник Карпинского.
      Убедившись, что Хенрик уже обрел память и с ним все в порядке, он таинственно произнес:
      - Хенек, слушай, тут такое дело. Наклевывается бизнес - опупеть можно!
      Поскольку их прежний бизнес доставил всем Карпинским столько хлопот, что они еще до сих пор толком не оклемались, Хенрик отнюдь не обрадовался.
      - Напротив, настороженно и даже враждебно поинтересовался:
      - Какой бизнес?
      Услышав это жуткое словечко, Кристина вздрогнула, сняла с шеи кота, для которого шеи хозяев были излюбленным местом пребывания, и, пройдя в спальню, подняла трубку второго телефона.
      Сообщник не стал терять время даром и сразу взял быка за рога:
      - Тут один делец, из наших, нотариально оформляет наследство в Польше. Наследство супер, в основном гектары земель, часть участков в пределах Варшавы, остальное под. Земли ему без надобности, нужна наличность, вот ты эту землю и купи. За гроши продаст, лишь бы скорее, время - деньги. Завтра он прилетает в Окенче <Окенче - Аэропорт под Варшавой.> и прямиком к тебе. Адрес твой и телефон я дал. Наличные у тебя дома?
      - Нет. В банках.
      - Холера! Так возьми их оттуда. По моим прикидкам, хватит четыреста тысяч, столько у тебя еще найдется.
      Карпинский уже подумывал о покупке участка под строительство дома, исподволь приценивался к подходящим, изучал не только объявления, но и сами участки осматривал, так что в принципе был в курсе. Но ухватиться за выгодное предложение верного сообщника не спешил. Втянешься в это дело, опять кучу денег огребешь - и вся свистопляска начнется заново. Клепу остерегаться, тайники в паркете устраивать.., нет уж.
      - А почем он продает? - на всякий случай поинтересовался Хенрик.
      - Кусок за метр, все подряд. А какие районы!
      Ты слушай: Виланов, Пыры, ближние Ломянки на границе с Млочинами, это вкупе четыре га. Несколько участков под застройку, класс! Да, пока не забыл: на послезавтра договорись о приеме у нотариуса, у него бумаги с собой, купишь легально, никаких махинаций, а зеленые из рук в руки.
      - Не хочу! - отрезал Карпинский.
      - Да ты что, спятил? - возмутился сообщник. - Или с головкой до сих пор не все в порядке? Такое же раз в тысячелетие подворачивается!
      Хенрик Карпинский отнюдь не спятил, и с головкой у него было нормально. Он даже моментально подсчитал, переведя на варшавские цены, и аж взопрел от эмоций. Получилось - заработает на спекуляции грандиозную сумму и (никуда не денешься) снова придется переживать муки с ее сокрытием.
      - Вот именно! Потому и не желаю. Пусть теперь кто другой помучается, с меня достаточно.
      - Нет, ты определенно тронулся. Когда еще такой случай выпадет! И нечего выкобениваться, когда друг тебе такой верняк обеспечил. Можно сказать, озолотил тебя, денежки сами в руки идут, а он..
      Слово "озолотил" подхлестнуло молча слушавшую Кристину, и она энергично подключилась к разговору:
      - Добрый день, это я. Послушайте, а наличные обязательно.., э-э.., зеленые? Можно твердыми?
      - Крыся! - в ужасе воскликнул Карпинский.
      - А, мое почтение! - обрадовался сообщник. - Здорово, что пани все слышала, с Хенеком, видно, каши не сваришь. Ясно, можно, даже еще лучше. Зовут его Адам Вольняк, будет у вас завтра вечером, около семи. У него всего один день, послезавтра должен быть здесь уже с наличными, для него это вопрос большого бизнеса. Хенек, принимайся за нотариуса и кончай мне голову морочить!
      Целую ручки, пани Крыся! Привет!
      Карпинский остолбенело положил трубку. Кристина примчалась из спальни.
      - Хенек, ну что ты! - оживленно заговорила она. - Он же прав, и вообще золотой парень! Золотой, слышишь? Да ты сам подумай - мы сразу двух зайцев убиваем. Трех зайцев! Избавляемся от золота! И на Клепу плюем! Одни брильянты спрятать намного легче. Я вот придумала - испеку печенье домашнее, оно у меня всегда получается каменным, но алмазы запихаем! По штучке в каждое.
      Жулик ни в жизнь не разгрызет, сам знаешь, какие они. А землю нашу ему не украсть, хоть он лопни, и, в-третьих, сам же хотел дом построить, так что не все обязательно продавать. Ну, рассуждай логично, что сидишь с такой похоронной миной? Представь только, какая прекрасная жизнь нас ждет!
      Карпинский слушал, слушал, и постепенно ужас отпустил сердце, куда-то подевалась паника, блаженное тепло разлилось по телу. А ведь Крыха права, пожалуй. Да не пожалуй, а точно права!
      За всеми этими волнениями они и не заметили, как домой вернулась Эльжбета. Не одна пришла, а вместе с Тадиком. Молодые люди вежливо переждали эмоциональный разговор старших, догадавшись, что опять произошли некие судьбоносные события, каким-то боком связанные с деньгами.
      - Что тут у вас стряслось? - поинтересовалась девушка, когда Кристина, выдохшись, замолчала.
      Кристина рассеянно взглянула на молодую пару:
      - О, хорошо, что вы пришли. Помоги мне, Эльжбетка. У нас появилась блестящая возможность избавиться от золота, потратив его на земельные участки. Звонил сообщник из Амстердама, потрясающая оказия, а твой отец сомневается. И землю купим, и наконец-то перестанем ломать голову, куда припрятать золото от Клепы. Ну что вы стоите? Надо еще успеть снять кое-что со счетов. Эх, придется завтра, сегодня уже поздно.
      Тут Карпинский окончательно перестал сомневаться, правильно ли они поступают, и начал радоваться. Радоваться, что не совершил очередной глупости, а ведь если бы не Кристина, наверняка бы оказался в дураках.
      - Крыся, - возвестил он, - вот, при всех торжественно заявляю - ты мой ангел-хранитель. Эля, дитя мое, бери пример с нее и тогда тоже осчастливишь будущего мужа!
      - Очень пану признателен! - поклонился слегка ошеломленный Тадеуш, ломая голову, как это обычно непроницательный Карпинский вдруг сразу догадался об их с Эльжбетой решении.
      Он ошибался. Ни Хенрик, ни даже Кристина ни о чем не догадывались, всецело занятые предстоящей новой операцией. Даже Кристина не обратила внимания на выжидательные позы молодой пары.
      - Нигде не сказано, что брать пример положено стоя! - нетерпеливо махнула она рукой на Эльжбету. - Что это вы стоите столбами? Садитесь и помогите подсчитать. Сколько у нас найдется дома, а сколько придется завтра с утра снять со счетов...
      Все эти дни Кристина места себе не находила, ночью и днем терзаясь одной мыслью: как бы уберечь от жулика золото и брильянты. Пока она припрятала их в своей старой пишущей машинке, которая уже несколько лет пылилась в дальнем углу за ее письменным столом. С появлением в доме компьютера машинкой не пользовались. Что с того, что Клепа, как правило, крал перед отъездом? Ведь он же не докладывал им, когда собирается уезжать, мог сделать это внезапно. В один прекрасный день они на работу - а он за машинку, прощальное письмо обожаемой женщине настрочить... Машинка-то с виду казалась вполне исправной, и не догадаешься, что внутри не хватает половины деталей, а на деньги у этого паршивца просто собачий нюх. Напряжение росло изо дня в день и превратилось в подобие нервного расстройства, просто мании, когда ни о чем другом человек не в состоянии думать.
      Вот и теперь прошло не меньше часа в сложнейших расчетах и переводе злотых в доллары, долларов в злотые, вычислении цены одной золотой монеты в зависимости от ее веса и прочих арифметических действиях, когда сквозь всю эту математическую муру до сознания Кристины пробилось что-то постороннее, но чрезвычайно важное. Вроде бы касающееся Эльжбеты. Может, эта важная вещь каким-то образом связана с присутствием Тадика, вот только каким? Пытаясь сообразить, она напряженно уставилась на парня, и это всеми было отмечено. Тадик почувствовал себя очень неловко, заерзал на стуле и даже сделал неудачную попытку поглядеться в стеклянную дверцу буфета, все ли с ним в порядке.
      - Да! - с отчаянной храбростью приговоренного заявил он, ничего в дверце не разглядев. - То есть совсем нет! Вернее, да. И я не скрываю этого.
      Эльжбетка тоже не скрывает. А пани.., пани, значит, не одобряет?
      Не сразу тупой неподвижный взгляд Кристины обрел осмысленное выражение.
      - Господи! Наконец-то! - Живая искра, загоревшаяся в ее красивых глазах, казалось, праздничным светом озарила лица присутствующих. - Я ведь раньше вас самих все поняла. Какое счастье! И у нас будет вместо Клепы жить Тадик! Трудно поверить, что такое бывает. Хенек, ты купил шампанское?
      Хенрик Карпинский, который после первых же слов жены уставился бараньим взглядом на молодую пару, вздрогнул и виновато моргнул.
      - Нет. Я купил ящик пива. Не подойдет?
      - Подойдет, еще как подойдет! - затормошила его Кристина. - Да очнись же!
      - А что все-таки произошло? Я как-то не врубаюсь...
      Пришлось ему популярно объяснить, а потом удерживать Тадика, который рвался непременно мчаться на Центральный вокзал за столь необходимым в данной ситуации букетом роз. С трудом договорились - розы будут завтра. Принялись за пиво.
      Хорошо, что пан Хенрик приобрел целый ящик, потому что к компании присоединился Клепа, явившийся в полночь. Почему-то он радовался обручению юной пары не меньше Карпинских, словно мероприятие касалось его лично.
      Кристине это показалось подозрительным, хотя она уже не испытывала к шурину прежних неприязненных чувств.
      ***
      - И еще, мамуля, там был тот самый черный портфель с оторванной ручкой, который папочка тогда принес. В нем и правда оказались инструменты. Ты что, не помнишь? Тогда вы все еще из-за него перессорились, а Карпинские потом извиняться приходили.
      Пани Богуслава, как обычно, занималась в кухне приготовлением обеда, ее дочь Агата, как обычно, рапортовала о событиях предыдущего дня. До этого момента мать слушала не очень внимательно, занятая какими-то своими мыслями, однако, уловив слово "портфель", насторожилась.
      - Черный, говоришь? - уточнила она.
      - Черный.
      - И ручка оторвана?
      - Оторвана, но не совсем, с одного края оторвалась.
      - И что, говоришь, в нем было?
      - Инструменты, как папочка и сказал. Стась сразу вытащил такую штуку, знаешь, какой дырки во льду сверлят, и уж так обрадовался! А потом с Тадиком занялись удочками и крючками...
      Как только дочь дошла до удочек и крючков, мать перебила ее. О таких гадостях она и слушать не желала. Ее интересовало другое.
      - Тадеуш свою долю куда дел?
      - Сразу же в машину отнес, а уж Стась так на него смотрел, так смотрел.., словно хотел наброситься и все себе забрать, такая жадина!
      Услышав, что ненавистные снасти увезут из ее дома, пани Богуслава порадовалась: все меньше будет искушения у сына всякими глупостями заниматься. Теперь можно было и портфелю уделить внимание.
      - Так, значит, тот самый, что тогда принес твой отец? А ты не ошиблась?
      Агатка обиделась.
      - Мамуля, сколько раз можно повторять? Тот самый: черный, старый, с оторванной ручкой. И с инструментами. Принес и швырнул на стол, я же помню!
      Убедительное свидетельство дочери выдрало из сердца матери последнюю засевшую там занозу. Не слишком анализируя свои ощущения, Богуся тем не менее не до конца поверила Карпинским, что их сокровища отыскались где-то в другом месте, а теперь вот окончательно разъяснилось, что именно принес тогда Северин. И слава богу, она больше не станет об этом думать. Раз Агатка своими глазами видела, что в портфеле не сокровища, а всякая дребедень..
      А ей от всего этого сплошная польза, ведь за две - или три? - недели Тадеуш привел дом в порядок, сделал больше, чем его отец за несколько лет.
      Чего греха таить, даже понукать его не каждый день приходилось. Ладно, так и быть, пусть еще поживет в ее доме. Мало ли что? Вдруг Зыгмусю случится здесь заночевать, все от людей не так будет стыдно. Когда в доме взрослый сын покойного мужа, люди меньше будут судачить. А Карпинские хороши! Столько лет скрывали от нее своего шурина, этого милейшего человека!
      Прежде обида надолго испортила бы настроение Хлюпихи, но в последнее время многое изменилось к лучшему в ее жизни. Водосточные трубы и стекла в подвале заменены, все двери приведены в порядок, замки исправлены, Карпинские перестали надоедать и обивать порог, незнакомая скандальная девка больше не появляется. С помощью милого Зыгмуся договорилась об устройстве приема на двадцать персон, три дня осталось, времени в обрез! Ну да у нее все на мази, продукты закуплены, а предварительные подсчеты показали, что пан Зыгмусь выиграет свое пари.
      Ну как тут не радоваться?
      Но все это не главное. Самым вдохновляющим моментом было внезапно вспыхнувшее чувство к ней милого Зыгмуся, на которое она, Богуся, охотно ответила бы полной взаимностью, и пусть все завистники лопнут, если бы не дурацкие предрассудки, с которыми нельзя не считаться. Будучи женщиной порядочной, она соблюдет положенный срок траура по мужу, не скомпрометирует себя, не уронит своего достоинства. За себя-то поручиться можно, а вот выдержит ли такой срок мужчина? Мужики ведь, они такие, сейчас воспылал, да не долго и остыть. Ну да ладно, будет действовать в зависимости от обстоятельств. Пока же она продемонстрирует во всем блеске свои кулинарные таланты, а он пускай тоже покажет, насколько деловой человек, не то получится так, как с Северином. Покойник ведь недотепой был, царство ему небесное, позволял этому подозрительному компаньону пану Яцеку водить себя за нос.
      Так что надо еще убедиться, что пан Зигмунт настоящий мужчина, а не пустомеля, каких пруд пруди.
      А если он сегодня же сделает ей предложение, ведь по нему видно - весь пылает. Тогда что? Надо поступить разумно, и приличие соблюсти, и не оттолкнуть. Вон сколько вокруг хищных баб, только и смотрят, как бы мужика увести из-под носа!
      Все эти сложные проблемы настолько занимали помыслы пани Богуславы, что отодвинули на задний план и Тадеуша, и Карпинских, и их неожиданное богатство.
      ***
      Клепа правильно сделал, не упомянув об обручении Тадеуша с Эльжбеткой. Правда, он еще не знал, что его избранница о двух вещах одновременно думать все равно не в состоянии, просто инстинктом понял - не стоит отвлекать женщину от предстоящих ей важных испытаний. Он и сам был чрезвычайно заинтересован в успехе задуманного предприятия, а матримониальные планы молодежи очень удачно совпадали с его собственными.
      К детям Богуси он давно подлизался, следуя испытанному методу Эльжбеты, в результате чего и Агатка, и Стась если и не стали его союзниками, то и во врагов не превратились. Их сочувственно-равнодушное отношение вполне устраивало жулика.
      Впрочем, Стась с некоторых пор стал даже проявлять к ухажеру матери нечто вроде благодарности - по причинам, известным лишь ему одному.
      Но вот знаменательный день пришел и ушел.
      Пани Богуслава побила все прежние свои рекорды.
      За смехотворную сумму в девять злотых и девяносто грошей с носа она отгрохала пир, который привел в восторг и изумление всех его участников. Правда, от угощений совсем ничего не осталось, зато все счастливчики наелись до отвала. Клепа был на седьмом небе от радости. Перед ним открылся прямой путь к богатству.
      - О моя королева! - захлебывался он наутро от восторга, благоразумно дав пани Богуславе накануне вечером отдохнуть от трудов праведных. Волшебница! Вы так блестяще выдержали экзамен, что у меня слов нет! И теперь я могу признаться.., раньше не хотел говорить, чтобы не волновать вас, кудесница, понапрасну, но теперь... Видите ли, среди вчерашних гостей на банкете был один тип, который согласен финансировать наш будущий ресторан. До того он сомневался, решил убедиться, стоит ли, ну а после приема в полном обалдении заявил - ничего подобного в жизни не едал и готов отстегнуть любую сумму. Сам навязывается со своими деньгами.
      - Тоже мне! - пренебрежительно фыркнула Хлюпиха, отнюдь не потрясенная восторгами толстосумов. - И нечего было эти тайны мадридского двора устраивать, терпеть не могу секретов. И что, нам придется платить ему процент с выручки?
      - Избави бог! - ужаснулся жулик. - За кого вы меня держите? Не такой я идиот. Сумму, взятую в долг, вернем, и все. Разумеется, с процентами, без этого нельзя. И он будет нам поставлять вина, вина - это его бизнес. А кухня в вашем полном распоряжении, моя драгоценная, кухня - ваше и только ваше дело. Мы все с вами рассчитаем, на мне будет, естественно, организационная сторона, но, видите ли...
      - Что еще? - подозрительно спросила Богуся, заметив, что всегда бойкий на язык пан Зигмунт не решается высказаться.
      - Когда два человека займутся совместным бизнесом, их должно объединять содружество, общность интересов, связывать, так сказать, узы... А какие узы могут быть крепче супружеских?
      - Ох, что это вы, пан Зигмунт, такое говорите? - зарделась Богуся.
      - Да, моя королева, я мечтаю об этом давно, с первой встречи вы, несравненная, покорили мое сердце. Я не смел просить вашей руки, пока делом не доказал, что в состоянии обеспечить наше будущее.
      Осчастливьте! Пусть эта золотая ручка станет моей!
      Я столько ждал!
      - Ах, нет, нет! - отворачиваясь, но не отнимая руки, осыпаемой градом поцелуев, возразила вдовица. - Я не отказываю вам, не подумайте, но всему свое время. И трех месяцев не прошло, как скончался мой супруг, что станут говорить люди? Надо подождать...
      - Божественная, сейчас такая жизнь пошла - ничего нельзя откладывать. Весь мир слетел с катушек и со страшной силой мчится вперед. Кто первым дорвался, тот и на коне, а вы говорите - подождать.
      Разве можно ждать, если предлагают деньги?! Да я и объект подходящий подыскал, за лето приведем его в порядок, а ближе к осени откроем ресторан. Но к тому времени мы уже должны быть супругами!
      Пани Богуслава, однако, проявила твердость.
      Возможно, Клепа и настоял бы на своем, прибегнув к более убедительным аргументам и проявив всесокрушающую пылкость чувств, если бы не дети. Нет, они не были совсем уж бестактными, всего раза два сунулись в кухню, но и этого оказалось достаточно, чтобы слегка притушить пламя, полыхавшее в груди искателя руки несравненной кулинарки. Пришлось сменить тактику и перейти к уговорам. И он принялся расписывать их будущие баснословные доходы, даже донес об обручении Тадеуша с Эльжбетой, Призывая последовать их примеру. Ничего не помогло. Пани Богуслава упорствовала: приобрести ресторан и заняться им она соглашалась хоть сейчас, но вступить в брак лишь по окончании годового траура.
      Исчерпав все аргументы, жулик вышел из себя.
      Теперь оставался только один выход - прибегнуть к хитрости, которую он заготовил заранее, предвидя именно такой поворот дела.
      ***
      - Слушай, Эльжбета, ты что, ждешь ребенка? - несколько смущенно поинтересовалась Кристина.
      - Откуда? - удивилась Эльжбета. - Если бы даже очень постаралась, времени прошло недостаточно. С чего вдруг тебе в голову пришло такое?
      - Да это все Клепа.
      - Клепа? Такие сплетни распускает?
      - Ну, не совсем. Просто он в последнее время только и твердит нам, что тебе надо поспешить выйти замуж. За Тадика, ну что смотришь? Я от него так просто прячусь, как увидит - сразу об этом заводит разговор. Мне даже подумалось - может, Тадик его попросил? Признался ему и попросил.., походатайствовать.
      Эльжбета логично заметила:
      - Полагаю, первым делом он бы поговорил со мной, если ему так не терпится, а не с Клепой. Мне бы признался, а не ему! Ох, что это я, в чем признаваться? Ждать ребенка ведь я могу, не он. Запутались мы с тобой, Крыха.
      - Да, и давай постараемся разобраться, потому что чует мое сердце неспроста все это. Он ведь, Я говорю о Клепе, и твоему отцу голову задурил, велел ему на меня воздействовать, чтобы я потом с тобой поговорила. И еще какие-то ему глупости наплел, уговаривая тебя поспешить со свадьбой, чтобы проверить.., нет, "прояснить ситуацию". Именно так выражается наш Клепа. Прояснить ситуацию насчет того, не женат ли уже Тадик, а то сколько девушек потом остаются с ребенком, а их так называемый муженек - поминай как звали. Вот чем вызван мой вопрос. Ты уж извини.
      - Удивительно, какую бурную деятельность развел наш ловчила всего за каких-то три дня! - поразилась Эльжбета. - Какую пену поднял! Ты права, непонятно, но меня тоже заинтересовало. С чего бы это и какая ему в том корысть?
      - А Тадик не знает?
      - Мы с ним о Клепе не разговаривали.
      - Ведь что странно, - рассуждала Кристина, - до сих пор он никогда не вмешивался в наши семейные дела, а тут на тебе.
      - Да, в дела наши не вмешивался, только добро наше воровал.
      - Вот-вот, а поскольку уже давно ничего не крал, меня все больше тревожит его отъезд. Боюсь, вместе с этим прохвостом полквартиры исчезнет. Но сейчас для нас важнее сообразить, с чего он такие слухи распускает. Давай подумаем.
      - Давай.
      Пришел Тадик, ему тоже велели думать. Тадик высказал предположение, что в деле замешана мегера, у шурина завелись с ней какие-то тайны, вечно шушукаются. Наверное, общие кулинарные проекты. Насколько ему известно, пробный прием удался на славу. Клепа теперь все свободное время проводит в ее доме. Может, именно мегера и придумала всю эту муру? Мужик, похоже, совсем от нее угорел, вот и повторяет за ней как попугай.
      Думали-думали, ничего умного не придумали, и Эльжбета решила поговорить с Агатой.
      И оказалось, мудро поступила. Теперь Эльжбета знала все.
      - Этой девчонке просто цены нет! - докладывала она, вернувшись из разведки, с нетерпением поджидавшей ее Кристине. - Если не врет, наш Клепа сделал предложение мегере и жаждет немедленно с ней расписаться.
      - Погоди-ка, это Тадик жаждет немедленно расписаться с тобой. Так ведь? Или мы что-то перепутали?
      - Не торопись, сейчас и ты все поймешь. Итак, Клепа мечтает немедленно жениться, а мамуля, говорит Агатка, не соглашается, хочет дождаться, пока истечет срок траура после смерти отца. И больше я ничего не узнала, остальное просто сообразила.
      Сама думай: если Тадик в пожарном порядке женится на мне и покинет их дом, нужно будет заменить его другим сильным мужчиной, то есть Клепой. А как Клепа, будучи сбоку припека, поселится в доме вдовы? Ей ничего не останется, как выйти за него, иначе что люди станут говорить. А ему жениться до зарезу надо, и побыстрее, не то накроется его проект с рестораном. Сам об этом сказал, Агатка слышала. И для меня брось в кипяток сосиску, есть жутко хочется.
      - Ты же целую сумку вкусностей туда потащила! - удивилась Кристина, послушно доставая из холодильника еще две сосиски.
      - Не знаешь, что ли, этих деток? Все сами сожрали.
      - Наверное, ты права. Именно этим руководствуется Клепа в своих инсинуациях. И наверняка доходчиво объяснит Богусе, что вторичное замужество раньше положенного срока люди воспримут как ее заботу о детях, об их безопасности, мол, ей, слабой женщине, в случае чего их не защитить, еще и собой жертвует. Логично! Для жулика с мегерой, может, это и в самом деле лучший выход, но не станете же вы с Тадиком ломать себе жизнь ради их удовольствия.
      - Ты и в самом деле полагаешь, что выйти замуж - значит сломать себе жизнь? - невинно поинтересовалась Эльжбета.
      Кристина, два дня назад потихоньку оформившая наконец свои отношения с Хенриком Карпинским, сконфузилась.
      - Нет, конечно, не всегда, - поправилась она, вынимая из банки консервированные огурчики. - Особенно если выходить за Тадика, такой порядочный юноша... Дети, разумеется, могут отравить жизнь, но, во-первых, не обязательно их сразу же заводить.
      А во-вторых, располагая таким состоянием... Нет, я не права и беру свои слова обратно.
      Полностью удовлетворенная Эльжбета успокоилась и вернулась к последним событиям:
      - Да, про рыбалку забыла! Вроде бы Тадик решил отцовские удочки держать не у нас, как они первоначально намеревались со Стасем, а у того дружка Стася, с которым мальчишка ходит на речку. Нас может не оказаться дома, когда они захотят порыбачить, а так - в любое удобное для пацанов время. И Стась после всего этого прямо влюбился в Тадика, впрочем, и к нашему шурину парень тоже испытывает теплые чувства, не прочь его иметь отчимом. Тут прямая выгода - ведь Клепа занимает все помыслы пани Богуславы и все ее время, так что мать теперь не контролирует детей, Стась может хоть каждый день бегать на реку. Да и Агатка уже не столь рьяно доносит матери на брата, потому что та перестала на доносы реагировать. А я провела с девчонкой воспитательную работу, посоветовала ей не ябедничать на брата по пустякам и вообще держаться с ним заодно, а то и он станет ябедничать матери, когда она сама начнет бегать на свидания с мальчиками.
      - И что? Убедила? - поинтересовалась Кристина.
      - Кажется, да. Девочка она неглупая, сразу задумалась, надеюсь, сделает правильные выводы.
      - Из всего этого следует, что мы теперь располагаем колоссальными возможностями влиять на развитие событий. И с чего начнем?
      Заглядывая в холодильник, Эльжбета вскользь заметила:
      - Я-то на тебя рассчитывала. Думала, что-нибудь умное посоветуешь. Майонеза не осталось, только хрен.
      - Прекрасно, от майонеза толстеют. А насчет чего я могу умное посоветовать?
      - Ну как же, насчет моей свадьбы. В принципе я ничего не имею против, но мне не хотелось бы жить со всеми в одной куче. Отец, кажется, что-то поговаривал о покупке дома... Как думаешь, это нам по средствам?
      - Полагаю, что после недавней операции с земельными участками нам по средствам приобрести не один дом, но ведь такие вещи требуют времени, за день оформления не провернешь. Если тебя интересует мое мнение, то я считаю - лучше всего вам сыграть свадьбу ближе к Рождеству и поселиться отдельно. И меня это бы устроило, потому что я намерена в ближайшее время завести ребенка. Ты как к этому относишься? Не против?
      - Положительно, заводи пожалуйста. Я не против, - рассеянно разрешила Эльжбета. - Так вы из-за этого спешили с оформлением брака?
      - В том числе и из-за этого.
      - Надо же, столько свадеб сразу, прямо эпидемия какая-то, - заметила девушка. - Так ты говоришь, где-то ближе к Рождеству? У меня-то возражений нет, но боюсь, Клепу это не устроит. Слушай, мне знаешь что пришло в голову?
      - Что такое? - встревожилась Кристина, извлекая из кипятка сосиски.
      - А вдруг Клепа примется за старое и станет у нас красть, не дожидаясь отъезда? И уносить в дом Хлюпихи. Лучшей малины не найти, там ведь без счета всяких тайников, куда не ступала нога человека. Слона можно спрятать! Ну если не слона, то уж крокодила наверняка.
      И она принялась снимать целлофан с сосиски, - Так у нас же нет крокодила! - успокоила ее Кристина, накладывая себе хрен.
      Сосиски с огурчиками и хреном заменяли им обед, ведь не было смысла его готовить, Карпинский с работы вернется лишь вечером. А пока можно перекусить на скорую руку здесь, в кухне, не тратя времени на капитальную стряпню и накрывание стола в гостиной.
      - Нет, я серьезно, - настаивала на своих опасениях Эльжбета. - Начнет тащить все, что под руку подвернется. Прекрасный способ, чтобы подтолкнуть нас к принятию радикального решения. У него мозгов хватит. Думаешь, не знает, что мы мечтаем избавиться от него? Для нас тогда единственный выход - подкинуть его Богусе. Слушай, а вдруг он уже не один день этим занимается?
      - Вечно ты меня нервируешь! - разволновалась Кристина. - Только немного успокоюсь, только жизнь начнет налаживаться, бац - и снова нервотрепка. Такое ощущение, что живешь на действующем вулкане.
      Обе замолчали, удрученные новыми заботами. К тому же хрен оказался свежим и чересчур крепким, даже слезы выступили на глазах, пришлось сидеть разинув рты. И в наступившей тишине обе женщины явственно услышали легкий скрежет ключа в замке входной двери, а затем легкие, быстрые шаги по коридору.
      Переглянувшись, Эльжбета с Кристиной ни слова не говоря встали и на цыпочках подкрались к двери гостиной.
      Клепа увлеченно копался в кассетах, что лежали на тумбочке у телевизора, отбирая лучшие и складывая в большую полиэтиленовую сумку. Затем, отступив на шаг, окинул взглядом полки вдоль стены комнаты, внимательно изучил самую верхнюю и, приподнявшись на цыпочки, дотянулся до стоявшего там янтарного деревца счастья. Сунув и его в сумку, он заботливо передвинул остальные предметы на полке так, чтобы не бросалось в глаза пустое место.
      Обе дамы с порога наблюдали за действиями жулика. В Кристине все так и кипело.