Впустили их сразу. Эльжбета поспешила войти в дом, а Клепа кинулся целовать ручки.
      - Располагайтесь, - с трудом высекла из себя искры гостеприимства хозяйка, - сейчас угощу вас котлетками. В прошлый раз Эльжуне очень понравились мои вареники, уж она их ела, ела, посмотрим, как на этот раз. Да садитесь же!
      Клепа протянул хозяйке бутылку вина, Эльжбета - мороженое. И предложила свою помощь. Пани Богуслава отказалась - она умела быстро и со вкусом накрыть стол без посторонней помощи. Котлеты были еще горячими, даже шкворчали на сковороде. Тадеуша хозяйка не замечала, но тарелку и приборы перед ним тоже поставила.
      И тут парень проявил чудеса дипломатии. Пока Клепа собирался с духом, готовясь провозгласить тост, Тадик встал и, перекрикивая общий шум, громогласно потребовал внимания.
      - Разрешите, пани Богуслава, - начал он и немного умерил громкость, слишком уж мощно прозвучали первые слова. - Я тут специально пришел в таком большом обществе, чтобы при свидетелях сделать официальное заявление.
      Вдова замерла с бокалом в руке, ее лицо стало наливаться багровым румянцем, рука задрожала от гнева. Она открыла уже рот, но парень опередил ее, вдохновенно заявив:
      - Чтобы не было никаких сомнений. Вот я и решил сказать честно и открыто. При свидетелях. Мой отец умер, это был его дом, в нем остались его жена и дети, так что я никаких претензий к наследству не имею. То есть того.., не претендую на наследство. Если пани Богуслава пожелает, готов данное заявление сделать в письменной форме. Но тут сидят.., раз, два, три.., три совершеннолетних свидетеля, пока еще совсем трезвые. И я не претендую ни на часть дома, ни на какие деньги, и вообще ни на что! Машина отца пока у меня, так и ее могу вернуть по первому требованию или продать и вернуть деньги, хотя предупреждаю - денег дадут всего ничего, не машина, а металлолом, я проверил...
      Насчет этого пани Богуслава как раз не сомневалась, сама считала мужнину машину кучей ржавого железа, так что гнев ее наполовину улегся. А Тадеуш продолжал:
      - У меня лишь одно желание. Хотелось бы на память об отце взять семейные реликвии. Принадлежавшие ему и деду. Коллекции всякие, рыболовные принадлежности и прочие мелочи, которые пани все равно выбросит, потому что они ничего не стоят, а для меня дороги как память. Скажем, пуговицы...
      - Что? - вырвалось у жулика, который слушал с открытым ртом неожиданную речь парня.
      - Пуговицы! - охотно повторил Тадеуш. - Еще дед собирал, а отец продолжил. В основном металлические. Еще старые словари. Старые атласы. Очень прошу вас, пани Богуслава, не выбрасывать эти вещи, а отдать мне, ведь должно же у сына что-то остаться на память об отце. И еще одно. Знаю, вы даже вспоминать об этом не любите, рискую вызвать ваш гнев на свою голову, ну да все равно скажу. Удочки. Хочу взять принадлежавшие моему отцу удочки. И больше ничего. Я уже человек взрослый, сумею заработать на жизнь, а дом и все в нем должно остаться жене и малолетним детям. Вот и решил раз и навсегда поставить вопрос ребром. То есть того... Ну да. Чтобы пани не считала меня врагом или какой пиявкой. Ага, вот что еще. Считаю своим долгом помочь пани привести в порядок то, чего не успел сделать отец. Ну, скажем, навесить дверь шкафа в прихожей или еще что. Присутствующих прошу быть свидетелями моих слов. Предлагаю тост за здоровье хозяйки и ее деток!
      В молчании выслушала пани Богуслава пламенную речь молодого человека. Помимо своей воли бросила взгляд на "пока еще совсем трезвых" свидетелей - все ли слушают с должным вниманием? И не знала, верить - не верить. Вроде бы уши ее не обманывают, но чтобы кто-то добровольно отказался от своей законной доли имущества... Хотя что с этого кретина взять? Весь в папочку, такой же растяпа. А она дурой будет, если не воспользуется. Выходит - в ее интересах помириться с пасынком.
      Опять обвела взглядом молчащих гостей. Вино выпили, теперь на нее уставились. Раньше с Тадеуша глаз не сводили, теперь вот с нее. Должно быть, надо ей что-то сказать. Минутку, что он такое о двери шкафа говорил? При свидетелях. Проше бардзо, пусть забирает барахло, которым Северин весь дом захламил, и еще ту пакость, всю эту рыбацкую мерзость, баночки идиотские, коробочки и прочие емкости с крючками или чем там еще. Она только рада будет, ей даже прикасаться к этому свинству противно. А вот относительно ремонта...
      И заявила с присущим ей тактом:
      - Надеюсь, все слышали? И если Тадик мне кое-что в доме отремонтирует, так пусть и машину себе оставляет, я о ней и слышать не желаю, взял без спросу, так пусть и держит. А все эти мелочи на память.., да пусть забирает, мне не жалко, вместе посмотрим, и пусть берет. Да, удочки... Тут со Стасем поговорить надо, поделятся, надеюсь. А когда за дверь от шкафа примешься?
      Тадеуш оказался на высоте.
      - Когда пани пожелает. Да хоть и сегодня же. Пан Хенрик мне о ней тоже сказал. У отца, помнится, был нужный инструмент, если найдем - я вот хоть и сейчас примусь.
      - Ну, не совсем сейчас, - возразила хозяйка, - сейчас вы котлеток моих отведаете. Интересно, что скажет Эльжуня.
      Услышав свое имя, девушка вздрогнула и отвела восхищенный взгляд от парня. Надо же, как он гениально взялся за дело! Как тонко все провернул! Теперь можно ненавязчиво приступить к просмотру кое-каких укромных местечек в доме, разыскивая необходимый инструмент. А котлеты.., да она готова расхвалить что угодно!
      Ответить ей помешал шурин, который наконец прорвался:
      - При чем тут Эльжуня, истинную оценку еде способны дать только мужчины! О, да ,это же райское наслаждение! Где найти слова, достойные вашего шедевра? О.., язык проглотишь! Нет, послушайте, мне еще никогда не приходилось есть такие потрясающие котлеты. Хотя - какие это котлеты? Изумительно, потрясающе! Песня, поэма! Какой у вас талант! Разрешите поцеловать эти ручки.., уммм.., слов нет!
      - Ив самом деле, отличные котлеты! - поддержал бывшего родственника Карпинский, неуверенно потянувшись за добавкой. - Даже не знаю, что вкуснее они или те вареники?
      Похвалы мужчин пани Богуся пропустила мимо ушей, машинально протянув руку для целования. А сама не спускала глаз с Эльжбеты, ожидая ее просвещенного мнения.
      Эльжбета не торопясь съела кусочек котлетки, тщательно прожевав. Съела второй. И глянула в глаза хозяйке. Притворяться не было необходимости. Котлеты просто таяли во рту.
      - Невероятно! Как вы их делаете? Понятно, котлеты рыбные, это я различаю, но мне приходилось в жизни неоднократно есть рыбные котлеты, так никакого сравнения. И крокеты. Поначалу просто трудно поверить, что они из простой картошки.
      - Кто сказал "картошка"? - оторвался от тарелки Хенрик Карпинский. - Где здесь картошка?
      - Да крокеты, они ведь картофельные. Ты что, папочка, не понял?
      - Нет, конечно. Может, дело в моей дефективной памяти, но ведь я в последнее время часто ел картошку, так ничего общего.
      За столом поднялся галдеж, все без исключения гости принялись горячо обсуждать блюдо, превознося кулинарные таланты хозяйки. Вряд ли той приходилось когда выслушивать сразу столько комплиментов. Они бальзамом залили ее сердце.
      - К тому же дешево! - вырвалось у нее.
      - А что я говорила! - вскричала Эльжбета. - Если вы, пани Богуслава, не увеличите масштабов своей кулинарной деятельности, человечество вам не простит!
      В хозяйке пробудилось природное ехидство.
      - Вот интересно, ведь ты, Эльжуня, с детства знаешь мою стряпню, а только теперь как следует распробовала.
      - Так что взять с несмышленой девчонки! Теперь я повзрослела и, надеюсь, поумнела. Да и в детстве всегда с удовольствием уплетала все, что на стол ставилось, только вот выразить свое впечатление не умела.
      Проглотив последнюю котлету, Клепа словно проснулся, уловив, о чем говорят за столом.
      - Эля, ты упомянула о масштабах? Слушайте, прекрасная идея! Мне и самому не раз приходило в голову. А вы бы согласились, пани Богуслава?
      И разговор пошел о том, что пора Хлюпихе выплывать на широкие кулинарные воды, жаль такой талант зарывать в землю. Клепе передали прежние рассуждения на эту тему, и он тоже горячо поддержал идею сделать из милой хозяйки шеф-повариху столичного ресторана. За общим шумом возвращение детей прошло незаметно, одна Эльжбета обратила внимание на них. Улизнув потихоньку из-за стола, она в коридоре перехватила молодое поколение, затащила его в кухню, где и вручила припрятанные до поры шоколадные батончики, проинформировав и о мороженом, к сожалению уже спрятанном Богусей в морозилку. Дети не только с восторгом приняли сообщение гостьи, но даже успели выразить свою признательность.
      Девушка вернулась на место за столом и застала конец Клепиной речи:
      - Итак, решено. И я лично берусь все устроить. У меня такие связи, столько знакомых, как среди состоятельных личностей, так и среди целых фирм! Правда, действовать надо в Варшаве, не в провинции же, так я на какое-то время ради вас, пани Богуслава, готов переехать сюда из своего Щецина. Правда, с жильем определенные трудности...
      Видя, что растроганная Хлюпиха уже открывает рот, чтобы предложить благодетелю кров, Эльжбета поспешила вмешаться:
      - Какие трудности? Ведь всю дорогу у нас живешь, когда в Варшаву приезжаешь. Живи, пожалуйста, ты нам не мешаешь. А если и в самом деле организуешь для пани Богуславы выгодные заказы, глядишь, и мы будем с этого что-то иметь. Может, на какой прием пригласят, поедим в свое удовольствие.
      Карпинский поддержал дочь.
      - Ты знаешь, я рад каждому твоему приезду, - искренне сказал он. - Живи на здоровье. И мне тоже страсть как хочется получить приглашение на один из приемов. Учти, специально прослежу за этим! А если бы Богуся решилась возглавить какой ресторан, так я бы каждый день ходил туда обедать.
      Слышала бы это бедная Кристина! К счастью, не слышала. Зато за идею ухватился шурин.
      - О, ресторан! Так это еще лучше! Если к тому же найдется порядочный человек, который возьмет на себя все хлопоты...
      Дальнейших рассуждений "порядочного человека" Эльжбета не слушала. Переглянулась с Тадеушем, и тот, послушно покинув застолье, отправился искать инструменты отца. К сожалению, сразу же наткнулся на бдительную Агатку, так что искал честно и нашел в помещении, представлявшем собой нечто среднее между кладовкой и складом ненужных вещей. Стоявшая у брата за спиной Агатка информировала, что куртки, зонтики, лыжные ботинки, коньки и старая обувь сложены здесь с незапамятных времен. А шкафчик из некрашеного дерева отец сделал недавно, года два назад, специально для своих инструментов. До тех пор они в беспорядке валялись по всему дому, вот он и собрал их в одно место. Мать сюда никогда не заглядывает, инструменты ей ни к чему, да и все остальное барахло тоже без надобности. Ну, может, раз в год и заглянет. Зато вот в шкаф, который в отцовском кабинете, уж точно никогда! Ведь там его рыболовные снасти, а их она терпеть не может.
      Тадеуш тщательно осмотрел шкафчик с инструментами. Не потому, что инструменты не подходили, а чтобы убедиться - постороннего портфеля в нем нет. Черного, с оторванной ручкой. Впрочем, никакого другого тоже.
      В этот вечер хозяйка распрощалась со своими гостями тепло, как никогда раньше.
      ***
      - Никак вы совсем спятили? - обрушилась Кристина на Хенрика и Эльжбету, когда они остались одни. - Сами пригласили Клепу почаще приезжать к нам! Ну уж нет, в таком случае уеду я!
      Эльжбета в ответ съехидничала:
      - А ты бы предпочла, чтобы он поселился в доме Хлюпа и первым делом нашел там наш портфель?
      - Ты так уверена, что Хлюпиха его пригласила бы? - вопросом на вопрос ответила Кристина.
      - Да она уже рот открыла! А наш жулик непременно ухватился бы за такую возможность. Зубами и когтями! Да и вообще собирался там остаться, мы его силой выволокли. Хорошо, Тадеуш напомнил - иначе пешком пойдет, мы уезжаем.
      - Неужели до того дошло дело! - ужаснулась Кристина.
      Хенрик сделал попытку ее хоть немного утешить:
      - Во всяком случае, благодаря Тадеушу мы знаем, в каких кладовках нашего портфеля нет. Золото, а не парень! Опять же договорились, что завтра пораньше придем, чтобы начать работы...
      - С Клепой?
      - Да нет же, без него. Он ни о чем не знает. Уверен, его привлекает сама Хлюпова, а не ее имущество, так что попусту не нервничай. Ремонтом шурин заниматься не будет. Боюсь, в этом отношении вся тяжесть ляжет на Тадика, я сколько ни стараюсь, никак не могу припомнить в себе способностей к столярным работам. Придется парню все взять на себя.
      - А винтик ему подать ты в состоянии? Молоток подержать?
      - Винтик? А, знаю. В состоянии.
      - Ну так и ты подключайся. Вместе должны работать, понятно? О боже, когда уж я тоже смогу вам помочь? - вздохнула Кристина - Придется, видно, браться за изготовление какой-нибудь дряни. Элька, давай подумаем, что бы это могло быть. Цыпленок, запеченный непотрошенным? И даже в перьях? Девушка возразила:
      - Ну, это уж слишком, в такие твои кулинарные таланты даже мегера не поверит. А вот слышала я, существует какой-то совсем несъедобный суп, провансальский кажется. Сплошь оливковое масло, а в нем вермишелька плавает.
      - Сомневаюсь, раз провансальский, должны быть и какие-то приправы. Наверное, еще и помидоры, травка...
      - Приправ самая малость, к тому же не те, что положены к супу. Помидоры.., ну пусть будут помидоры. Не соли. И подбрось еще самой отвратительной рыбки.., о, например, линя, болотом воняет. Или перемороженного хека, знаешь, который в руках рассыпается. Рыбий жир какие хочешь приправы перебьет.
      Кристина внесла творческое предложение:
      - Так, может, тогда вообще сделать супчик на рыбьем жире вместо оливкового масла? Любого наизнанку вывернет, - задумчиво произнесла она. - Я как-то готовила пиццу, по рецепту, а как же, в ней полагались то ли сардины, то ли шпроты, не помню уж. Получилась редкостная гадость, сразу отправила целиком в мусорное ведро. Еще пожалела, что кабанчика нет под рукой.
      - Что-то я не помню такого, - усомнилась Эльжбета.
      - Так это я в ранней молодости экспериментировала. Вас тогда еще не знала. Значит, говоришь, провансальский супчик?
      На Эльжбету снизошло вдохновение.
      - Или баранину! Чтобы баран сам помер от старости. Главное, чеснока не пожалеть, чтобы даже самый закаменелый болгарин не выдержал. А, вот еще! Хороша молочная каша, пригоревшая. Ее тоже можно сдобрить.., прогорклым маслицем. И сахара от души. Ох, что-то мне нехорошо сделалось...
      - Мне тоже, - поддержала ее Кристина. - От одних твоих предложений можно угодить в больницу. Знаешь, вот если все эти роскошные блюда приготовить по отдельности, а потом перемешать все вместе... Погоди, я сейчас...
      - Только лук не клади, - предостерегла Кристину девушка, когда та вернулась, немного передохнув. - Лук пахнет аппетитно. Разве что в молоке... Не знаю, способен ли кто-нибудь вынести сладкое молоко с луком...
      - Перестань! - взмолилась опять побледневшая Кристина.
      А Карпинский с тревогой поинтересовался:
      - Мне придется это есть? Дочь была безжалостна.
      - Есть не есть, а попробовать ты просто обязан! Не одной же Кристине страдать. Ну ладно, хотя бы понюхать. Слушай, Крыха, давай сразу и приступим, чего откладывать?
      И хотя в доме не нашлось рыбьего жира и сдохшего от старости барана, Кристине удалось смастерить нечто такое, что вонь разбудила даже щецинского гостя. Шурин-ворюга обычно вел столь интенсивный образ жизни, что спать ему было некогда, вот он и использовал для сна даже минуты простоя в своем до предела заполненном графике. И если он в данный момент не обделывал какие-то свои подозрительные делишки, не встречался со своими подозрительными знакомыми, не крал и не ухлестывал за Богусей, то сразу же валился поспать, и даже землетрясение не в состоянии было его разбудить. Разбудил интенсивный запах соединенных воедино ароматов прогорклого растительного масла, чеснока и пригоревшей крупы, неизвестно какой, но очень старой. Кристина извлекла эти продукты из годами не открывавшихся банок. Крупа превратилась в окаменевший монолит, а не замеченная Кристиной аптечная резинка пригорела вместе с крупой, что значительно усилило ароматические достоинства блюда, к тому же щедро послащенного.
      Пробудившийся Клепа примчался в кухню, привлеченный интенсивным запахом, со сна отведал ложку эксклюзивного блюда, избавив от этой участи Хенрика, пробулькал нечто невразумительное и как безумный устремился в туалет.
      - Должно быть, неплохо получилось, - удовлетворенно прокомментировала Эльжбета. Клепа вернулся в кухню:
      - Неплохо?! Что вы мне впихнули? Никак в себя не приду. Не найдется ли спирта или хотя бы каких духов, вонь в горле счистить? Рот прополоскать? И вообще, чем вы тут по ночам занимаетесь?
      - Крыся пытается перещеголять Хлюпову, - пояснил Карпинский и налил несчастному рюмку коньяка.
      Шурин торопливо опрокинул его в рот и подставил рюмку снова. Хенрик сочувственно наполнил. Только после второй рюмки подопытный смог высказаться.
      - Спятили вы тут все? Я уж решил - по ошибке сунули мне какую-то мазь от ревматизма или еще что...
      - О, аптечная резинка! - удивилась Эльжбета, пытавшаяся отскрести кашу со дна кастрюли. - Интересно, как она попала в кашу?
      - А червяков тебе там не попалось? - поинтересовалась Кристина. - Крупа хорошая, старая, вполне могли завестись.
      - Если и были, так сварились, теперь не различишь.
      - Вы и в самом деле собираетесь это есть? - ужаснулся шурин.
      - Что касается меня, то спасибо, я не голоден, - поспешил откреститься Карпинский. - И вообще, пора спать.
      - Боюсь, мы немного перестарались, - вздохнула Кристина. - Откройте все окна, пусть квартира проветрится, а то не заснешь. И дверь на лестницу тоже придется распахнуть. Эх, зря я добавила сахар.
      - Голодная свинья и та не станет мерзость эту есть! - убежденно произнес шурин, выхватывая бутылку с остатками коньяка из рук Карпинского. И, обратившись к Кристине, добавил:
      - Не пойму, как у тебя такое получилось, ведь в принципе ты неплохо готовишь.
      - Хотелось еще лучше! - пояснила Кристина.
      - Что ж, тебе это удалось. Советую выбросить на помойку, чтоб в квартире не воняло. Готов лично отнести.
      - Нет! - диким голосом вскричала Эльжбета, собственным телом заслоняя редкостное варево. - Мы еще не закончили экспериментировать, надо кое-что добавить.
      Даже мягкий Карпинский позволил себе деликатно осудить подобные планы.
      - Сейчас? - спросил он. - И всю ночь будет вонять?
      Кристина успокоила его:
      - Нет, не сейчас, завтра. Эля, прикрой кастрюлю крышкой поплотнее. Найдется у нас подходящая? Утром продолжим, есть гениальная идея...
      - Я так и сказал - спятили вы тут, - подвел итог шурин и удалился в кабинет бывшего зятя, где ему устроили логово.
      В кухне кастрюля была не только плотно прикрыта, но и закутана несколькими слоями целлофана, пробиться сквозь который запах не имел никакого права.
      Хенрик Карпинский разгуливал по квартире с огромным блюдом в руках, размахивая им, как веером, чтобы из комнат поскорее улетучилась вонь, хотя и так по всем помещениям гуляли сквозняки, а Кристина втолковывала Эльжбете свою идею:
      - К мегере я пойду не похвастаться кулинарными достижениями, а, наоборот, чтобы пожаловаться на неудачу и попросить совета у такого мэтра поварского искусства. В чем дело, что я не так сделала, почему получилось вот такое? Тем самым оправдывается любая мерзость, какую ни принеси. Вот только надо придумать для нее название. То есть сказать хотя бы приблизительно, что именно я пыталась смастерить.
      - Фарш для вареников не подойдет? - предложила Эльжбета. - Мы отведали ее шедевра, вернулись, рассказали тебе, ты попыталась ее перещеголять, и вот результат...
      - Зачем же тогда я сластила? И молоко добавляла? Нет, для фарша хватило бы крупы и прогорклого масла. Кстати, хорошо, что я не извела все, а то для следующего моего блюда пришлось бы ждать, пока прогоркнет свежее, а времени нет. Правильно, изготовлю начинку для вареников. Не буду сластить, добавлю лишь уксус. И еще квашеную капусту, как думаешь?
      - Логично! - одобрила девушка.
      - На изготовление самих вареников можно силы не тратить, явлюсь с одной начинкой.
      - Правильно! А когда пойдем в гости? За завтрашний день успеешь? Тогда послезавтра и отправились бы к Хлюпихе. И Тадика прихватим, ему надо наладить чердачный люк. С ним мы уже договорились. А что детям купим?
      - Они что предпочитают?
      - Все!
      - Тогда и нечего заранее придумывать, купи что под руку попадется. Лучше подороже, дорогого они от мамуси не получат.
      ***
      В отсутствие матери Стась и Агатка гуляли в садике. Здоровый инстинкт повелел им держаться поблизости от калитки. Инстинкт не подвел.
      Гости не заставили себя ждать. Пришли три человека: Эльжбета, отличный знаток потребностей молодого поколения, брат Тадеуш и совершенно безопасный приятель отца. Всех троих можно было впустить спокойно.
      До возвращения матери оставалось полно времени - часа два, можно не спеша наслаждаться принесенными разумной Эльжбетой дарами. Девушка оказалась даже умнее, чем они думали. Чтобы легализировать сладости, она попросила детей отведать их, так как не была уверена, стоит ли преподносить хозяйке. Пожалуйста, дети согласились на опасный эксперимент и, продегустировав, заверили гостью - классная штука, пусть преподносит.
      Итак, Эльжбета с детьми занялись угощением, а мужчины - крышкой чердачного люка. Хенрик Карпинский и Тадеуш пришли к выводу, что главное зло в пружине, которая от многолетнего использования не только растянулась, но даже лопнула, так что совсем не годилась. Значит, для начала следует удалить пружину, чтобы заменить ее новой. Впрочем, при ближайшем рассмотрении выяснилось, что никуда не годились и петли, на которых пружина держалась, а также подпорки, к которым петли крепились. Петли от старости проржавели, дерево превратилось в труху. Забираться на чердак стало опасно для жизни, желающему запросто могла свалиться на голову массивная деревянная крышка, тоже, кстати, весьма пострадавшая от времени. Словом, дел невпроворот.
      Карпинского очень заинтересовала незнакомая работа, и он быстро научился выкручивать шурупы из петель, однако на этом его участие и закончилось. Все остальное пришлось делать Тадеушу, его напарник явно не отличался столярными талантами. Впрочем, парень и не очень рассчитывал на помощь. Засучив рукава, он не спеша, со знанием дела принялся за работу.
      - Дети по уши в сладостях, Эльжбетке удалось их на какое-то время обезвредить, может, вы, пан Хенрик, пока на свободе немного пошарите? Я стану стучать, а вы, в случае чего, ищете.., ну, скажем, запасные петли.
      - А разве вот это, что тут лежит, не запасные петли? - осторожно поинтересовался Карпинский.
      - Они, конечно, да какое это имеет значение? Я свои прихватил, знал, что придется менять, отец мне сколько раз об этом говорил. Страшно бедняге не хотелось заниматься люком, вот теперь пришлось мне. Ну да мегере вовсе не обязательно докладывать, что там я принес. Допустим, я знал, они у отца где-то припрятаны, вот вы и ищете. А искать надо по углам, разве не так? Посредине гостиной петли не валяются.
      Карпинский за десять секунд переварил аргументацию, принял ее, кивнул и послушно отправился в путь. Тадик принялся энергично колотить и скрежетать, а Хенрик на цыпочках двинулся на поиски. Искать собрался на втором этаже, потому что с первого доносились голоса его дочери и детей пани Хлюповой, оживленно обсуждавших вкусовые достоинства угощения.
      Спустившись с чердачной лестницы, Хенрик огляделся, пытаясь догадаться, где бы его покойный друг мог припрятать портфель. Если бы он еще помнил своего лучшего друга! Тогда, руководствуясь множеством знакомых черточек характера Северина, можно было хоть что-то предположить. Увы, все, что осталось в памяти от Северина Хлюпа, - это проблеск воспоминания об их встрече на паркинге у трамвайной петли. Конечно, о взаимоотношениях Хлюпа с супругой Карпинский много наслушался от своих дам, но все равно поди догадайся, о чем думал Хлюп, выискивая тайник для доверенного ему сокровища.
      Раз мы были друзьями, думал Карпинский, значит, в чем-то походили друг на друга. Где бы я спрятал портфель, окажись на месте Северина? Вот в этом доме мне надо спрятать вещь, принадлежащую другу, и так спрятать, чтобы домашние не нашли.
      Лучше всего в таком месте, куда эти домашние не заглядывают. Или таком, которое запирается, а ключ только у меня. То есть у него. Впрочем, нет, вряд ли в этом доме найдется место, недоступное хозяйке. Уж пани Богусю Карпинский успел узнать достаточно хорошо.
      Вот так рассуждая, Карпинский одновременно осторожно обходил помещение, осматривая стены. И наткнулся на нечто странное: нишу, закрытую древесно-стружечной плитой, причем эта плита не была дверью в прямом смысле. Да, она плотно закрывала нишу в стене, но сама не открывалась. Не было возможности отодвинуть ее в сторону, ибо с обеих сторон ее ограждали капитальные стены без всякой выемки. Плиту можно было лишь вынуть, правда с трудом, и сбросить с лестницы, на площадке для нее тоже не хватало места. По мнению Карпинского, ниша была великолепным тайником, совершенно недоступным для домашних. И Карпинский попытался для начала не вытаскивать плиту полностью, а только щель небольшую проделать, чтобы заглянуть внутрь.
      Широко разведя руки, Карпинский ухватился за края плиты и попытался ее приподнять. Никакого результата. Ухватился выше и дернул посильнее. Верхний край выскочил из стены, плита выгнулась и накрыла взломщика с головой.
      Нет, не Северин Хлюп пользовался тайником, его приспособила хозяйка для хранения пуха и пера, которого за многие годы собралось немерено. Ценный материал содержался в больших крафтовых мешках, от времени совсем сопревших.
      Тадеуш за работой тоже ломал голову над проблемой, где может быть спрятан портфель Карпинских. На месте отца он спрятал бы у себя, в кабинете, битком набитом только ему принадлежащими вещами. Ведь к письменному столу, где коллекции, или к рыболовному шкафу, например, супруга не прикоснется, поскольку все эти спиннинги и блесны ненавидит всей душой. Надо бы сказать о своем предположении Карпинскому.
      Перестав стучать молотком, парень громким шепотом позвал:
      - Пан Карпинский! Пан Хенрик! У меня идея!
      И тут он услышал доносившиеся снизу какие-то непонятные звуки, сопровождаемые сдавленными проклятиями. Встревожившись, Тадик отложил инструменты, быстро спустился с лестницы, и глазам его предстала страшная картина. А именно - нижняя часть пана Карпинского, дрыгающая ногами. Верхняя оказалась прикрытой огромной древесно-стружечной плитой. А все вместе окружало густое облако пера и пуха.
      Облако нельзя было назвать белым, пух и перо собирались с разных по окраске кур, и теперь эта грозовая туча витала над Карпинским по лестничной площадке, опасно увеличиваясь в размерах.
      Близилось время возвращения с работы хозяйки дома, и парень перепугался. Надо срочно что-то предпринять, но что сначала: освободить сообщника или закрыть доступ новым партиям пуха и пера, вылетающим из чулана? Стряхнув оцепенение, вызванное неожиданным катаклизмом, Тадеуш решительно освободил Хенрика и одновременно закрыл отверстие в нише, одним сильным ударом вбив на место плиту. Перо поступать перестало, но и улетевшего оказалось достаточно, чтобы густым слоем покрыть ступеньки лестницы и пол в прихожей внизу. Не говоря уже о Карпинском.
      - Тьфу! - отплевывался тот, пытаясь одновременно отчитаться о результатах поисков:
      - Ничего там нет, кроме... Тьфу!
      - Быстро! - командовал Тадеуш. - Надо это спешно прибрать! Эк вас угораздило. Ого! Ну и пуга.., ну и видок! Прикольный, лучше не бывает.
      - Что будем делать? - засуетился Карпинский.
      - Сметаем этот холерный пух, пока мегера не вернулась. Не дай бог, увидит, несдобровать всем нам. Я схожу за щеткой, вам в таком виде не стоит детям показываться. Ага, и пылесос прихвачу.
      Пылесос работал отлично. Правда, втянул заодно и галстук Карпинского, но количество пера заметно поубавилось. Карпинский отчаянно пытался привести себя в порядок, что ему не очень удавалось.
      - Аккуратней! - просил Тадеуш. - Не надо вниз стряхивать, давайте вот сюда, я подберу пылесосом. Поосторожнее надо бы искать, а то ведьма сообразит, что мы роемся где ни попадя. А я вот что хотел вам сказать, на месте отца я бы спрятал ваше имущество в кабинете. И хорошо, что перестал стучать, иначе не узнал бы, что пана угораздило.., то есть что так не повезло. И еще хочу предупредить - остерегайтесь Агатки. Стась парень неплохой, а вот девчонка непременно мамочке наябедничает. Да вы слушаете меня? Холера, мамочка легка на помине. Может, Эльжбета хоть ненадолго ее задержит? Как бы ее предупредить?
      Эльжбета и дети тоже бдили, ожидая возвращения грозной хозяйки, и к ее приходу успели уничтожить следы пиршества. Теперь на столе красовались лишь пирожные, аккуратно упакованные в коробку, никаких объедков, крошек, все чисто и культурно. Одновременно с бряканьем калитки, сигнализирующим о прибытии хозяйки, девушка услышала донесшийся сверху какой-то странный звук, не то вой, не то свист. К счастью, в этот момент в прихожей она оказалась одна. Агата спешно домывала в кухне тарелки, Стась спешно подметал в гостиной крошки с пола.
      Подняв голову, Эльжбета увидела свесившееся с перил взволнованное лицо Тадеуша.
      - Задержи ее! - прошипело лицо. - Любой ценой! Тут у нас все в перьях! Чтобы наверх не входила!
      И лицо исчезло, оставив девушку в полной растерянности.
      ***
      Хозяйка явилась уставшая, взопревшая, нагруженная тяжелыми сумками и злая как черт. Правда, она не собиралась отдыхать. Возвращаясь с работы, Богуся обычно с ходу принималась за домашние дела. Смена рода деятельности уже была для нее достаточным отдыхом. Вот и сейчас она намеревалась немедленно взяться за приготовление обеда, причем планировала наготовить дня на три. Присутствие посторонних в доме было совершенно лишним.
      Да и вообще, гости каждый день - это на что же похоже? Кто такое выдержит? Карпинские совсем распоясались, пора их обуздать. Правда, вроде бы подлизываются к ней, хотят, чтобы забыла о бестактном подозрении, будто она, Богуся, спрятала в своем доме их паршивый портфель, да могли бы извиняться через день хотя бы. Совсем не считаются с планами хозяйки, все эти цирлих-манирлих ей уже боком выходят.