- Теперь с этим нет проблем. Все газеты напичканы объявлениями. Мне самой иногда хочется нанять кого-нибудь, но следить не за кем, а любовники и охранники не требуются. Да и очень дорого это обходится, говорят. Ну, хватит, заболталась я тут с тобой, а у меня ведь перерыв, пора в свою контору. Сколько здесь стоит кофе?
      - Я заплачу! - вызвалась Марина. Информация, которую она получила от Кристины, куда дороже чашки кофе. - Беги, раз спешишь. До встречи! Рада была поболтать с тобой.
      В Кристине пробудилось нечто похожее на угрызения совести, ведь так огорчила подругу. Ну да ничего, ей же пойдет на пользу.
      И для очистки совести пообещав передать список очень действенных диетических блюд, она поспешно удалилась. Марина с завистью смотрела ей вслед. Господи, совсем молодая девушка, какая фигура, как легко бежит, а ведь ее ровесница. Может, и вправду стоит немного похудеть?
      Но тут же все посторонние мысли вытеснила одна, главенствующая: немедленно купить свежую газету с объявлениями.
      * * *
      На этот раз Иола Гжесицкая твердо решила выйти замуж за богатство.
      Двенадцать лет назад она вышла по страстной любви, и это оказалось роковой ошибкой. И года не прошло, как выяснилось, что ее страстная любовь занимается преступным бизнесом, причем двойным - торгует наркотиками и девушками. В последние предполагалось зачислить и Иолу, если бы та не оказалась беременной. Супругу Иола в этом призналась слишком поздно, уже ничего нельзя было предпринять, и обожаемый юный красавец устроил жене дикий скандал. Забить жену до смерти помешали сотрудники "скорой", приехавшие по вызову к соседям по коммуналке, таким же отбросам общества, как и ее супруг. У Иолы открылись глаза.
      Развод она получила без проблем, помогли свидетельства в суде тех же медиков. Иола вернулась к девичьей фамилии, ребенка подбросила еще нестарой матери, сама же стала зарабатывать на жизнь. Не только себе. Вся семья ютилась в одной квартире. У родителей кроме Иолы с маленьким Адасем проживали еще старшая дочь с мужем и ребенком и два младших брата Иолы. У сестры и шурина не было работы, родители с трудом содержали еще не вставших на ноги парней, кому-то надо было зарабатывать.
      Выдающиеся лингвистические способности Иолы и столь же выдающееся трудолюбие позволили молодой женщине в кратчайшие сроки обогатить свои познания в английском и французском, а также изучить еще парочку из главнейших европейских языков. Наряду с этим она запоем читала нужные книги, пополняя свои знания в области истории, экономики, медицины, финансов, так что вскоре стала на редкость эрудированным профессионалом со знанием множества иностранных языков. И компьютера, разумеется. В данный момент она задумывалась, к изучению какого следующего языка приступить, выбирала между финским, японским и португальским. Все это прекрасно, ее очень ценили в деловых кругах Варшавы, и фирмы старались отбить ее друг у друга, но поскольку Иола по вечерам еще занималась дома переводами, она очень устала от такой жизни и все чаще подумывала о роли безработной молодой жены при солидном преуспевающем муже.
      О такой роли мечтает не одна Иола. К сожалению, большинство солидных и преуспевающих были давно опутаны семейными узами, а стать содержанкой одного из них Иоле не улыбалось, хотя возможностей было хоть отбавляй. Познакомившись с Каролем Вольским и узнав, что тот не пылает страстью к супруге, а детей у них нет, Иола призадумалась. Мощная фирма Вольского на всех парусах неслась прямым путем к еще более впечатляющим успехам, ее шеф, по имеющимся сведениям, мужик серьезный, не бабник. Так, может, стоит попытаться склонить его к разводу и присвоить себе?..
      Он, конечно, не красавец, это факт. Чудовищно толстый, к тому же на пятнадцать лет старше ее. Но все это ерунда, она выходит замуж за денежный мешок, с любовью покончено. А Кароль умен, даже остроумен, начитан, отличный предприниматель. Правда, всю энергию расходует в умственном плане, а физически ленив. Может, удастся заставить его сбросить килограммов тридцать?
      В отличие от других охотниц за денежными мешками, Иола была женщиной умной и отдавала себе отчет и в отрицательных сторонах брачного союза с предпринимателем Вольским. Теплого гнездышка с ним не совьешь, напротив, ей пришлось бы тратить много сил, обслуживая и кормя ценное животное. Впрочем, и он не дурак, отлично понимает, какую цену имеют ее переводческие способности, ведь во многом именно благодаря ей так расширились и укрепились международные контакты его фирмы. Нет, не станет он превращать ее в домашнюю курицу, как нынешнюю свою супругу, для кормления и обслуживания наймет специалиста подешевле.
      Иола еще не решила для себя ничего определенного насчет пана Вольского, но идею о разводе, возможно, ему подбросила именно она. Дипломатично и незаметно, уж в этом она была действительно специалистом высшего класса, за что ее так и ценили польские бизнесмены. Конечно, может подвернуться что-нибудь и получше, однако закрепить успех на всякий случай стоит.
      Выходя из фирмы пана Вольского, Иола наткнулась на своего младшего брата Конрада. С каким-то парнем он копался в моторе "фиата", совсем свеженького на вид, но наверняка не нового, иначе зачем копаться в двигателе? Интересно, кому из них принадлежит машина? Иола вспомнила, что брат-студент недавно поступил куда-то на работу, чтобы прирабатывать к стипендии и помочь родителям. Родители еще хвалили сына, подчеркивая, что тот не стал из-за этого хуже учиться, а получает порядочно. Вообще братишка у нее что надо, в нее пошел.
      Иола остановилась у "фиата".
      - Привет! - бросила она. - Никак ты, братец, разбогател?
      Парни высунули головы из-под капота. Конрад удивился:
      - Привет, Елка! Ты что тут делаешь?
      - Некоторым образом я тут работаю. Жаль, что карета испортилась, подбросили бы меня до "Энзима". Чья это тачка?
      - Наша общая, - ответил второй парень, и внимание Иолы переключилось на него.
      Было на что посмотреть. Красавец - глаз не оторвать, лет тридцати, и по всему видно - умный и симпатичный.
      - Знакомьтесь, - спохватился Конрад, - мой приятель Януш Дембицкий. А это моя сестра Иола. Сразу признаюсь, что сестра, не то подумает, что я за такими престарелыми ухлестываю.
      - Нахал, - нежно упрекнула шутника Иола, а приятель рассмеялся.
      - Так вы здесь работаете? - кивнул он на табличку. - И как, нравится?
      - Ничего, сойдет.
      - А босс?.. Толстый такой... ну, как его... Кароль Вольский. Не просто босс, а владелец фирмы. К счастью.
      - А что такое? - невинно переспросил Конрад.
      Иола так и взвилась:
      - Я бы тебе показала, да маму жалко. Катись-ка куда подальше!
      Конрад покатывался от хохота, а его приятель с любопытством поглядывал на брата с сестрой. Сама не зная почему, Иола сочла своим долгом объяснить незнакомому парню семейную историю, вызвавшую у нее такой взрыв негодования. Видите ли, этот вот ее братец, который на пять лет ее моложе, терроризирует всю семью своими проклятыми "А что такое?..". Человек попадается на удочку и начинает отвечать на невинный вопрос, и тут выясняется, что этому паршивцу все мало, вопросы следуют один за другим, и конца им не видно.
      - Лично меня он окончательно добил, когда мы ехали отдыхать в Закопане, - мрачно повествовала Иола. - Пять лет было тогда этому дьявольскому отродью. Едем мы, значит, любуемся окрестной природой, я то и дело ахаю: "Какая красота, какие высокие горы!" - и прочие восторги. Он же тут как тут со своим "А что такое?", я и стала рассказывать паршивцу о горообразовательном процессе. К тому времени начиталась порядочно, но, боюсь, из Гевонта сделала действующий вулкан. Закончить лекцию не было никакой возможности, сразу же следовало очередное "А что такое?". Выдохшись, я пообещала, что прикончу нахала, если не перестанет, на что, разумеется, тут же последовало "А что такое?". Все семейство отрывало меня от него силой.
      - Ты тогда еще мне кусочек уха откусила, - радостно вспомнил Конрад.
      - Но ведь приросло! А я поклялась никогда больше ни на одно его "А что такое?" не отвечать.
      Посмеявшись, Януш Дембицкий вернул всех к оставленной теме, несколько видоизменив вопрос:
      - И все же любопытно, почему этот толстяк Вольский такое уж счастье? Редко встретишься с подобной оценкой шефа.
      - Потому что знает, чего хочет, - ответила Иола. - Сам принимает решения, причем молниеносные, никаких сомнений, колебаний, долгих совещаний с экспертами. Работать для него - одно удовольствие, хотя сил требуется немало. Начальник он требовательный, ошибок не прощает, еще больше ненавидит небрежность в работе. Но у него многому можно научиться, а такая требовательность лично мне полезна - отшлифовываешь языки.
      Дембицкий позволил себе замечание:
      - Не так уж много сил тратят сотрудники, вон, у пани уже кончился рабочий день.
      - И вовсе нет, - возразила Иола. - Еду на переговоры в "Энзим", а шеф корпит над чем-то в кабинете. Так что у меня еще полно работы.
      - Тогда чего же ты тут торчишь? - сурово сдвинул брови Конрад. - На наш транспорт не рассчитывай. Нам еще долго ковыряться.
      А Дембицкий, похоже, очень заинтересовался Иолиным шефом.
      - Выходит, богатый предприниматель, а так вкалывает, - задумчиво проговорил он. - И что, каждый день остается допоздна на работе?
      У Иолы уже земля горела под ногами, ее давно ждали в "Энзиме", а она все никак не уходила и не сворачивала разговор. Очень приятно было общаться с этим приятелем брата.
      - И вовсе не каждый день, - охотно информировала она разговорчивого красавца. - Вообще-то, он на работе не задерживается, уезжает, когда сочтет нужным. Сегодня, правда, у него возникли сложности, так мне, по крайней мере, кажется. Но уверена, что уже послезавтра все будет о-кей и он позволит себе расслабиться. Слетает в Вену, а может, куда-нибудь на озеро. Он любит воду.
      - И что ты пристал к Вольскому? - вдруг разозлился Конрад. - Так мы с тобой здесь до утра проторчим.
      - А он меня давно интересует, - пояснил Януш. - Крупный предприниматель, а, по слухам, честно ведет дело, никаких махинаций. Редкое явление, ты не находишь? Даже подумалось - неплохо бы у такого работать. И платит хорошо, и в дерьме не пачкаешься. Да и лебезить перед ним, говорят, не надо, ценит лишь работу. Так не найдется ли у него какой-нибудь работы для штукатура-маляра?
      Последний вопрос был адресован Иоле, а у той внутри так все и сжалось, как только услышала про штукатура-маляра. Сразу подумала об ожидающих ее деловых переговорах в "Энзиме".
      - Не знаю. Могу спросить его, - бросила она и поспешила распрощаться. - О, вот и такси. Пока, мальчики, приятно развлечься.
      Парни посмотрели ей вслед.
      - Вот спасибо! - с чувством поблагодарил Конрад приятеля. - А ты откуда знал, что это он?
      - Да такой уж я умный, что сразу догадался, - рассмеялся Януш. - И благодарить не за что, всегда готов выступить в роли безработного маляра. А твоя сеструха мне понравилась.
      - Мне правильно кажется, что теперь я могу на часок отлучиться?
      - Правильно. Даже на два. Но будь осторожен.
      Иола не могла видеть из такси, что машина с испорченным мотором вдруг оказалась совершенно исправной. Для того чтобы опустить капот, захлопнуть дверцы и включить двигатель, парням понадобились считанные секунды. Если бы Иола это увидела, то наверняка бы крепко задумалась...
      * * *
      А Юстинка скромно ездила себе на автобусе. Правда, у нее были права, причем полученные честно, без взятки, и по этой причине девушка пользовалась большим уважением в группе. Сама она не видела в этом никакой особой заслуги. Просто, по сравнению с другими представителями молодежи ее поколения, у нее были большие преимущества. Жила она на всем готовом, в комфортабельных условиях, и не было у нее необходимости содержать дом в порядке, покупать продукты и готовить, присматривать за младшими братьями-сестрами и т. п. Так что у нее оказалось много свободного времени, которым она могла распоряжаться по собственному усмотрению. Правда, она училась, но опять же не было необходимости еще где-то подрабатывать, чтобы свести концы с концами. В отличие от большинства современных девиц, она не увлекалась поп-идолами, не проводила время в шумных компаниях, вот и поступила на платные курсы вождения. Карманных денег ей хватало, она честно оплатила все экзамены, а выдержка и упорство молодой особы доконали многочисленных инструкторов, и ей выдали права. Поняли, девка своего добьется, а большими деньгами не располагает, так нечего тянуть волынку.
      Несмотря на наличие двух автомашин и права, девушке и в голову не приходило воспользоваться домашним транспортом. Правда, не так давно всего-то месяца четыре прошло - дядюшка неожиданно захватил племянницу на длительную автомобильную прогулку и велел ей вести машину. Сказал, что желает проверить, чему она научилась на автомобильных курсах. Юстина выдержала "на отлично" и это испытание, дядя даже вслух при всех ее похвалил, а потом оказалось - проверял с определенной целью. Примерно через неделю девушку разбудил ночной телефонный звонок. Ей велели приехать по определенному адресу на теткиной машине и забрать дядю с тетей, ибо в гостях они позволили себе лишнее и теперь ни один из них не может сесть за руль. Что оставалось делать сироте? Поехала куда ей велели, причем без документов на машину, тетка их почему-то забрала с собой, хотя в гости отправились на новой машине дяди. И ключи Марина тоже прихватила с собой. Юстина с трудом разыскала запасные в теткиной спальне. Ничего, благополучно доставила родственников. Спасибо ей, конечно, никто не сказал. Правда, это был единственный случай, в последнее время тетка и дядя перестали вести светский образ жизни.
      Впрочем, девушка не обижалась на родственников. Уже в четырнадцать лет она хорошо понимала, что теплых чувств они к ней не питают, что тетке она нужна для того, чтобы было с кем отвести душу, пожаловаться, поплакаться, выместить злость на безответном существе, - словом, племяннице отводилась роль компаньонки, бедной родственницы.
      Возможно, несчастную совсем бы затюкали, да спасла школа. Не посылать ребенка в школу тетка не осмелилась, а там Юстинку воспринимали как человека, а не просто полезную вещь. Кроме того, школа накладывала определенные обязательства, тетка не рисковала мешать племяннице делать уроки и не удерживала ее дома, когда Юстина хотела пойти в кружок, на школьное собрание или просто к подругам, чтобы подготовиться к контрольной. Нет, не удалось тетке подмять под себя племянницу, сделать послушной рабой. Да и характер у девчонки оказался не из податливых. Незаметно тетка сама стала в трудных случаях советоваться с племянницей и следовать ее советам.
      Дядя обычно каждое утро уезжал на работу на своей машине, возвращался поздним вечером, а иногда и вовсе пропадал где-то несколько дней. Тетка своей машиной пользовалась нерегулярно. Случалось, ее "ниссан" стоял у дома по несколько суток, а бывало, что она гоняла машину в день по десять раз. Так что для Юстины домашнего транспорта как бы и не существовало.
      Вот и на сей раз она доехала до своей остановки на автобусе. Дальше надо было пройти несколько сотен метров пешком. Дорога удобная, по боковой улочке, ведущей в их элитарный поселок. Даже тротуар там был, правда, узенький. Девушка не сразу свернула в проулок, шагнула было к магазину, чтобы купить шампунь, но раздумала. Устала она сегодня, возвращается позже обычного, шампунь купит потом, вместе с другой косметикой.
      Шагая по тротуару, девушка перебирала в памяти дурацкий разговор с Баськой, сокурсницей, И что за привычка у всех плакаться ей в жилетку? Чем Юстина может помочь Баське в ее амурных делах с Петром? В этого старшекурсника поголовно все девчонки на курсе влюблены, да и у самой Юстины сердце начинает биться сильнее при его появлении. А ведь женат уже, мог бы и уняться...
      На полной скорости мимо пронеслась машина, обдав девушку грязными брызгами. Холера! Отряхиваясь, девушка глянула вслед - машина дяди. Ясное дело, не остановился, не предложил довезти племянницу до дома, подумаешь, каких-то двести метров осталось. Но хоть притормозить бы мог, чтобы не обрызгать! Нет, дядюшка не из тех, кто думает о других.
      Тут появилась еще одна машина. Юстина удивилась - какое оживленное движение на их тихой улочке. Обычно живой души не увидишь, разве что ребенок на роликах прокатится. Соседи, как правило, рано утром уезжают на работу и к четырем возвращаются. Сейчас почти шесть вечера, и чего они разъездились?
      Юстина со злостью смотрела на машину, продолжая демонстративно отряхивать низ пальто. Вторая машина вела себя вежливо, снизила скорость, проезжая мимо пешехода, но это не улучшило Юстинке настроения. Просто какой-то неприятный вечер. И, с трудом удержавшись от того, чтобы погрозить кулаком вслед ни в чем не повинному автомобилю, она двинулась к дому. Вот и ворота, дядина машина изготовилась нырнуть в них. Вторая машина опять вежливо притормозила, пережидая, хотя у нее было достаточно места, чтобы проехать мимо "феррари".
      Конечно, Юстина не могла знать, что вежливый водитель смотрит вовсе не на дядюшкину машину, а в заднее зеркало, - одновременно встревоженный и обрадованный новой встречей с девушкой из автобуса. Наверняка живет где-то поблизости, вряд ли по делу забрела в этот отдаленный район. Что-то в ее внешнем облике подсказывало, что девушка возвращается домой. Значит, остается лишь подсмотреть, куда она войдет.
      * * *
      Предгрозовая атмосфера в доме чувствовалась уже при входе. Тишина стояла прямо как перед бурей. Хелена бесшумно накрывала на стол; тетка сидела в кухне, над чем-то задумавшись; дяди не видно и не слышно, хотя он наверняка дома. Кошки по самой своей природе тоже шума не поднимали.
      Дверь Юстина отперла, как всегда, своим ключом и бесшумно закрыла, ибо висевшее в воздухе напряжение словно толкнуло ее в грудь. Поздороваться или лучше незаметно проскользнуть к себе? Из затруднения девушку вывела тетка. Заметив племянницу, она обратилась к ней за советом, как это уже стало привычным в последнее время. Стараясь скрыть растерянность и страх, Марина с притворным равнодушием спросила:
      - Как думаешь, что ему подать? Обед или ужин? Или вообще лучше ничего?
      - А где дядя?
      - Заперся в ванной.
      - Так, может, подождать, пока не выйдет? Сам он ничего не сказал?
      - Не сказал, но так ужасно посмотрел... и радио выключил.
      Так вот откуда эта тишина перед бурей! В их доме радио бубнит весь день, Марина привыкла слушать все что ни попадя - музыку, новости, сельскохозяйственные передачи, главное, чтобы дом был наполнен звуками, а не такой леденящей тишиной. Негромкие радиопередачи мужу не мешали, возможно, даже нравились, во всяком случае, он никогда не возражал против них. А сегодня почему-то отключил радио, и дом сразу превратился в гробницу.
      - Нехорошо! - вырвалось у Юстины. - И заперся в ванной?
      - Вот именно. Ты как думаешь, к чему это? Вот и ломаю голову, что подать к столу.
      - Наверное, как обычно, - не очень уверенно произнесла племянница. Ведь горячее вы и так всегда держите на огне...
      - Так у меня сегодня на горячее намечены были греночки с мозгами, возразила тетка. - Их всегда жарят в последнюю минуту. И теперь не знаю, класть их на сковороду или нет?
      Подумав, девушка посоветовала:
      - Я бы начала с закусок. Их можно уже выставлять. А если дядя сядет за стол, тогда и за греночки приниматься. В конце концов, их можно тоже выдать за закуску, горячую, если дядюшка будет настаивать на обеде. Обед ведь наверняка имеется?
      - Конечно, - обиделась Марина. - Луковый суп. Но тогда получатся сплошные гренки, ведь к супу тоже полагаются гренки.
      - От супа на сегодня отказаться. Есть что-нибудь еще?
      - Филейчики из свиной вырезки, их тоже надо подавать с пылу с жару.
      Да, не очень удачное меню, подумала племянница, нет простора для маневрирования. Но кто знал, что именно сегодня дядюшка заявится домой в таком фатальном состоянии?
      - Мозги до утра потерпят? - спросила она тетку.
      - Нет, не выдержат. Они особенно вкусны в свежем виде. Я случайно на них напала, купила, радовалась, и вот...
      - А филейчики?
      - Филейчики и суп могут подождать и до послезавтра.
      - В таком случае жарить гренки, а если потребуется обед, быстро пожарить и филейчики. Суп оставить на следующий день. А после закусок вы, тетечка, уже сориентируетесь, что предстоит - обед или ужин.
      За их спинами Кароль, выйдя из спальни, куда можно было попасть из ванной, молча проследовал в кабинет. На нем были домашние брюки и короткий мохнатый халат - верный признак, что он не собирается в этот вечер выходить из дому.
      Прервав совещание, тетка и племянница смотрели вслед хозяину. В кухонной части столовой появилась домработница.
      - Конечно, мое дело маленькое, - начала она со своей обычной присказки, - но совсем не надо было пану Каролю заставать пани в его кабинете. Он этого не любит, потому сразу и надулся. А стол я уже накрыла, может, добавить еще угря в желе? Очень они их уважают.
      - Я же не слышала, как он подъехал, - неуклюже оправдывалась Марина. Езус-Мария, что теперь будет... А угря принесите.
      Только теперь племянница заметила странное состояние тетки. Как-то слишком уж она нервничает, неадекватно случившемуся. Могла бы уже привыкнуть к поведению мужа. Значит, были дополнительные обстоятельства...
      Рассуждения девушки прервал дикий рев:
      - Какая зараза подбрасывает мне этот бульварный листок?! Немедленно убрать мусор! На моем рабочем столе такая дрянь! Уже в собственном доме негде приткнуться! Можно подумать, я в пустыне какой!!!
      - Пан Кароль хочут пить, - спокойно догадалась Хелена и достала поднос.
      У Марины дрожали руки, она не могла ни слова выдавить, хотя дикие рыки супруга и повелителя были еще не самым страшным. Вот когда он начинал по-змеиному шипеть, это означало крайнюю степень бешенства.
      - Пусть пани не беспокоится, я сама налью, - вызвалась домработница. Чаю или кофе?
      - Все! Пусть заткнется.
      - Проше бардзо, мне все одно.
      Как всегда, чай стоял наготове, а кофе Кароль, к счастью, пил растворимый. На большом подносе свободно разместились и чашка кофе, и стакан чаю, и лимон, и сахарница, и молочник со сливками, и даже бутылка минеральной. На всякий случай, раз человек в пустыне. Из-за двери хозяйского кабинета доносились подгоняющие порыкивания.
      - Я туда не пойду, - покачала головой Марина. - Отнесите сами, Хеленка.
      - Не, мне тоже боязно, - решительно отказалась домработница. - Я тоже не пойду.
      - Юстинка...
      Юстинка тоже боялась, но в меру. Раз не шипит, можно рискнуть.
      Девушка со вздохом скинула пальто, положила на стул сумки, которые до сих пор держала в руках, и взяла поднос. Пройдя через прихожую, она локтем приоткрыла дверь в дядин кабинет. Дядюшка как раз налаживался опять рявкнуть, но закрыл рот, увидев племянницу.
      - Что, моя жена уже померла? - поинтересовался он почти нормальным голосом.
      - С чего это вы взяли? - удивилась племянница.
      - Так она жива? Тогда почему меня обслуживают посторонние, а не та, на которой я женился и вот уже двадцать лет содержу?
      - И никакая я не посторонняя... - обиженно начала племянница, но дядя не дал ей докончить. Указав пальцем на кучу каких-то газет за принтером, он загремел на весь дом:
      - А коли не померла, так скажи ей, чтоб немедленно забрала отсюда эту гадость! Не кабинет, а склад макулатуры! И еще скажи - если хоть раз обнаружу на своем рабочем столе мусор, пусть сама катится на мусорную свалку! Туда ей и дорога! Самое подходящее место для бездельников, которые зря коптят небо.
      Не вступая в дискуссию с разбушевавшимся хозяином дома, Юстинка сгребла газеты и пошла прочь. Ей вдогонку понесся новый вопль хозяина, может, немного тише прежних, но такой же ядовитый:
      - На кой ляд мне кофе? Денег ей девать некуда? Так пусть лучше сразу туда же, на свалку, выбросит!
      Увидев лицо стоявшей на пороге кухни тетки, племянница молча развернулась и, войдя в кабинет, сняла с подноса чашку с кофе. Унося ее, она в душе решила - в третий раз ни за что не войдет в клетку этого зверя. Он явно ожидал момента, когда дверь закроется, чтобы швырнуть в нее лишний напиток.
      Только в кухне Юстина развернула смятую кипу газет, вызвавших дядин гнев. В сущности, это была одна "Газета выборча", воскресный многостраничный выпуск. "Бульварный листок" Кароль Вольский, будучи бизнесменом, читал, но только на работе. Неизвестно почему дома он его и видеть не желал. Об этом знали домашние, и племянница невольно упрекнула тетку:
      - И в самом деле, тетя, напрасно вы отнесли ее к нему в кабинет.
      Марина выхватила смятую газету из рук племянницы. Щеки ее пылали.
      - Да забыла я! Он меня спугнул. Теперь не знаю, что и делать, так разъярился... А мне надо попросить у него денег, все вышли, завтра хлеб не на что купить.
      - Не сейчас! - предостерегла племянница. - Сейчас момент неподходящий.
      Прихватив свои вещи, девушка пошла к себе. Хватит с нее этих семейных неприятностей. Поднимаясь по лестнице, решала две проблемы. Первая: что было бы, если бы она не унесла кофе, а, взяв чашечку, уселась в кабинете и спокойно выпила, заговорив с дядей на какую-нибудь нейтральную тему? И вторая: с чего это тетка внезапно заинтересовалась "Газетой выборчей"? До сих пор она газет в руки не брала; если и листала какое печатное издание, то лишь глянцевые дамские журналы. Непонятными были как ярость хозяина при виде ненавистной газеты на своем письменном столе, так и причина, ради которой тетка стала ее читать, да еще в дядином кабинете.
      Юркнув наконец в свое убежище и отгородившись дверью от семейных передряг, девушка первым делом в знак протеста включила свое радио, правда, не на всю мощность. Она охотно слушала выпуски новостей и даже репортажи продажной прессы. Хоть и продажная, пресса изредка сообщала правду о событиях за рубежом и даже в собственной стране, а такая информация была весьма ценной и поучительной для будущего правоведа. Вот опять лопнул банк, вот отловили сбежавшего афериста, вот посадили за решетку ни в чем не повинного, случайного фигуранта, подставное лицо. Девушка давно заметила, что преступления всевозможных видов множились, как кролики весной, и каждое из них давало пищу для размышлений. Положение в отечестве тревожило Юстину и как гражданина, и как профессионала.
      Переодевшись и приведя в порядок себя, а заодно и забрызганные грязью пальто и обувь, девушка от нечего делать просмотрела запасы косметики и даже записала то, что необходимо купить. И села в кресло с книгой в руках.
      Не читалось. Беспокоила ситуация внизу. Оттуда не доносилось ни звука. Юстина поняла, что не может отсиживаться, когда там происходит невесть что. Дяде ничего не стоит отколоть еще какую штуку, да и от тетки можно чего угодно ожидать. Еще поубивают друг друга, а она потом будет упрекать себя, что ничего не предприняла! Легче всего вот так отсиживаться в убежище. Ее чувство ответственности громко протестовало против страусиной политики, ведь легче всего самоустраниться, а там хоть трава не расти. К тому же давал о себе знать голод.
      А внизу вот что происходило. Хозяин вышел наконец из кабинета, с треском хлопнув дверью, проследовал в столовую и сел за накрытый стол. Дом потряс очередной, полный претензий рев:
      - В этом доме что, уже и ужин не подают?!
      Ужин! Услышав ключевое слово, Марина, трепеща всем телом, схватилась за сковороду. Хелена сочувственно подсунула ей масло и уже нарезанную булку, хранившуюся до поры в целлофане, чтобы будущие греночки не зачерствели, и достала из холодильника подготовленные мозги.
      - Так будет жратва или нет? - зловеще просипел хозяин.
      И вот прямо в это страшное сипенье отважно шагнула Юстина, входя в столовую и как ни в чем не бывало присаживаясь к столу.
      - Будет, - дала она желанный ответ и добавила:
      - Тетя жарит гренки с мозгами. А можно, я для начала возьму кусочек угря?
      - Можно, - ответствовал хозяин. Еще не совсем перестроившись после свирепствований, он отвечал каким-то неживым голосом. Неостывшая ярость заставила добавить:
      - Можешь съесть вообще все. Вместе со столом. И хоть весь дом. С газоном. Никто тут со мной не считается.
      - Спасибо, - вежливо поблагодарила девушка, прикусив язык, чтобы не ответить этому грубияну, как он того заслуживал. Будущий юрист должен вырабатывать в себе выдержку.
      И тут случилось то, чего опасалась Юстина. Тетка отмочила глупость.
      Не решаясь сама появляться в столовой, она отправила туда в качестве посла кухарку, велев поинтересоваться, подать ли белое вино.
      Хозяин не преминул воспользоваться случаем. Последовал новый взрыв.
      - Не выношу идиотских вопросов! А моя жена что, уже и говорить со мною не желает? Через посланников действует? Может, в следующий раз по факсу запросит? Или свяжется по Интернету?!
      У бедной Марины в кухне вылетели из рук нож и большая вилка-транжирка. Греночки уже подрумянивались.
      А супруг бушевал, разойдясь не на шутку:
      - Холера ясна, дадут мне в этом доме спокойно поесть? В конце концов, кто тут хозяин? Кто платит, я или святой дух?!
      Первый раз в жизни кусок обожаемого угря стал комом в горле Юстины. Хелена молча вынула из столовского холодильника бутылку белого вина и подала хозяину вместе со штопором. На нее явно тоже действовала нервная атмосфера, хотя обычно эта женщина сохраняла спокойствие при любых обстоятельствах.
      - Ну вот, теперь из меня сделали официанта! - с удовлетворением просипел хозяин.
      Пришлось опять вмешаться Юстинке, молча забрав у дяди бутылку и штопор. Хелена тем временем поставила на стол бокалы.
      Хозяин принялся за обе щеки уписывать угря, не забывая время от времени отпускать саркастические замечания. Девушка ловко откупорила бутылку и хотела налить вино в два бокала.
      В кухне трясущаяся Марина продолжала жарить следующую порцию гренок. Эмоции не сказывались на качестве изделия. Марина наверняка так же автоматически готовила бы любое блюдо во время землетрясения или бомбежки. В данном случае она не могла оставить сковороду, гренки с мозгами - дело тонкое, требующее неустанного присмотра. На сковородке их помещалось шесть штук, Кароль же давно доказал, что съедает двенадцать. А кроме него были и еще едоки.