- Кто первый обнаружил труп? - неожиданно спросил он, поворачиваясь к Витеку, который нервно вздрогнул.
      - Понятия не имею, - с беспокойством сказал он и добавил, обращаясь ко мне: - Ирена?..
      - Януш, - хмуро ответила я, отчетливо понимая, что меня ничто уже не спасет. Хочешь не хочешь, а в этой пьесе я должна играть главную роль. Януш был прав, я - первая подозреваемая...
      - Один из сотрудников, - добавила я недоброжелательно, так как мужчина в штатском продолжал вопросительно смотреть на меня. - Он сидит в другой комнате.
      - Работает?!.. - крикнул Витек с радостной надеждой.
      - Нет, держится за голову, - толково объяснил Веслав, который был уже в нашей комнате и, видимо, решил на всякий случай придерживаться строгой истины. Мужчина в штатском снова повернулся к Витеку.
      - Прошу вас вернуть всех служащих на свои места. Я хотел бы увидеть бюро в нормальном состоянии.
      В нормальном состоянии редко кто сидел на своем месте, но раз он так это себе воображал, мы не собирались выводить его из заблуждения. Итак, мы направились к дверям, поддерживаемые надеждой, что, если, что-то интересное произойдет в другом помещении, коллеги, несомненно, нас об этом оповестят. Пока, принимая во внимание нахождение Януша, наш отдел был в выигрыше. Мы послушно вошли к себе в комнату.
      Никто из нас не вспомнил об одной мелочи. Не далее как вчера одержимый хандрой Лешек нарисовал чудовищных размеров картину на большой древесностружечной плите. Целый день он ничего не делал, только рисовал. Мы уже знали это его настроение, и даже Витек, видя его занятие, махнул рукой, потому что в таком состоянии души пользы от него все равно бы не было.
      На картине, нарисованной яркими красками, Лешек изобразил ужасную морду с оскаленными зубами, к которой была прилеплена фигура, представляющая, по всей видимости, женщину. В нижней части картины находилось нечто напоминающее обезьяноподобного, коленопреклоненного субъекта мужского пола с физиономией кретина, в голову которого эта кошмарная женщина вбивала большой гвоздь. И как будто всего этого было недостаточно, по опущенной руке женщины сбегало вниз, к коленопреклоненному субъекту, целое стадо белых мышей. Это жуткое творение стояло прислоненное к стене прямо напротив входа.
      Мужчина в штатском вошел и внезапно остановился, потому что первое, на что упал его взгляд, было именно это произведение искусства. Вопреки нашим надеждам он не закричал и не стал спасаться бегством, только немного побледнел и на какое-то время лишился дара речи. Наконец он глубоко вздохнул, оторвал взгляд от ужасной картины, осмотрелся и заметил Януша.
      Рядом с Янушем, передо мной, находилось пустое место отсутствующего Витольда, который сидел на доске. Это звучит необычно, но тем не менее является фактом. Он утверждает, что у него какой-то особый вид ревматизма, который позволяет ему сгибать ноги только под одним определенным углом, а любой другой угол сгибания провоцирует страшные боли в коленях. Обычные стулья, стоящие на полу, были слишком низкими по отношению к чертежным столам, наши вертящиеся кресла, соответственно, слишком высокими, все это изменяло нужный ему угол, поэтому он положил на пол чертежную доску, на нее поставил обычный стул и так сидел. Теперь у него был нужный угол, нужная высота, и все было бы хорошо, если бы не то, что доска под столом, совершенно невидимая, но тем не менее выступающая, представляла собой нечто вроде низкой ступеньки, о которую каждый спотыкался.
      С безумным интересом мы смотрели теперь сможет мужчина в штатском избежать этой ловушки или нет. Освободившись от впечатления, произведенного на него творением Лешека, он, не ожидая ничего худшего, подошел к Янушу и остановился у его стола.
      - Это вы обнаружили труп?
      Януш, по-прежнему сидевший все в той же драматичной позе, поднял голову и огляделся.
      - У вас есть сигарета? - спросил он. По-видимому, содержание слов представителя власти до него еще не дошло. Представитель власти тяжело вздохнул, вынул сигареты, и они оба закурили.
      - Вы о чем-то спросили? - внезапно очнулся Януш.
      - Да. Я спросил, вы ли обнаружили тело?
      - Тело? Тадеуша? Я, я, черт бы побрал все на свете!..
      - Расскажите, пожалуйста, как все произошло.
      Мы слушали с огромным интересом, потому что до сих пор никто еще с Янушем не успел поговорить, и были в равной степени как заинтересованы, так и обеспокоены тем, что он может сказать.
      - Ну как было, обычно, - неохотно начал Януш. - Пошел в этот чертов конференц-зал...
      - А зачем вы туда пошли?
      - Откуда я знаю? Черт меня туда понес, видимо, слегка тронулся умом!
      - За противопожарной охраной, - хмуро сказала я.
      - Что? А, да, точно, за "Вестником законов" с противопожарной охраной. Совершенно забыл, что Тадеуш там лежит...
      - То есть как? - быстро прервал его мужчина в штатском. - Так вы об этом знали?
      - Ну конечно, ведь Ирена с самого начала говорила, что Тадеуша задушили в конференц-зале...
      Мне сделалось нехорошо. Януш от такого удара, вероятно, совсем спятил. Он не мог придумать ничего хуже, чем именно сейчас перепутать фантазию с действительностью! Я замерла, смертельно обеспокоенная, и в голову мне не приходило ничего хорошего.
      Мужчина в штатском посмотрел на меня странным взглядом. Возможно, через минуту я сломалась бы под его тяжестью и взяла на себя несовершенное преступление, если бы меня не спас Веслав, у которого вдруг вырвался короткий смешок, вызванный абсурдностью ситуации. Этот смех прозвучал немного по-сатанински, поэтому мужчина в штатском посмотрел на него с неудовольствием. Это позволило мне быстро постучать по лбу в адрес уставившегося на меня бараньим взглядом Януша.
      - Кретин, приди в себя! - прошипела я ядовито.
      Мужчина в штатском открыл рот, но не успел ничего сказать, потому что в разговор внезапно вмешался Лешек.
      - Очень прошу прощения, - сказал он мило и трогательно. - Могу я узнать, в каком вы звании? Потому что ведь вы, несомненно, в каком-то звании, а я хотел бы иметь возможность даже в мыслях называть вас так, как положено, принимая во внимание то, что мы все в жизни занимаем какое-то место и не должны выходить за его рамки, не должны, даже если нам этого хочется, что делать, жизнь есть жизнь...
      Он говорил это все смертельно серьезно, на одном дыхании, наконец, к счастью, заткнулся. Истинный кретин! Для Лешека такие странные высказывания были хлебом насущным, но мужчина в штатском не мог этого знать! Так что теперь вполне можно было ожидать обвинения в издевательстве над властями.
      Мужчина в штатском внимательно посмотрел на Лешека, на лице которого было подавленное размышление.
      - Капитан, - сказал он коротко, помолчав немного, и снова повернулся к Янушу, медленно приходящему в себя.
      - И все-таки, как было? Откуда вы знали, что там лежит жертва?
      - В том-то и дело, что я не знал, - ответил Януш гневно. - Если бы знал, то наверняка туда бы не пошел, а подождал бы, пока кто-нибудь другой сваляет дурака и обнаружит труп!
      - Как же, минуту назад вы сказали, что забыли об этом!
      - Потому что я действительно совершенно забыл обо всей этой истории с убийством Тадеуша, и когда туда вошел, меня как громом поразило! Хорошо еще, что удар не хватил!
      - Сейчас, спокойно. - Капитан оглянулся, потянулся за стулом Витольда, споткнулся наконец о его доску на полу, оперся рукой о чертежную доску, она наклонилась, в последний момент он успел схватить бутылочку с тушью, которая поехала по наклонной плоскости, ударился локтем о мою лампу и в конце концов обрел равновесие. Он уселся на стуле Витольда на возвышении, вздохнул и снова бросил взгляд на произведение Лешека.
      - Сейчас, спокойно, - повторил он. - Говорите ясней, что вы знали об этом убийстве, перед тем как обнаружили тело?
      - Ничего.
      - Что?
      - Ничего.
      - Но ведь вы сказали, что знали!
      Януш смотрел на него явно сбитый с толку и несколько одуревший.
      - Я сказал, что знал? - удивился он. - Наверное, я что-то перепутал. Мы вообще все знали только то, что придумала Ирена. Нет, теперь уже все смешалось. Ирена, объясни этому пану, я не сумею.
      - Это невозможно, - ответила я хотя подавленно, но решительно. Этого нельзя объяснить нормальному человеку. И вообще, оставь меня в покое, тебя этот пан спрашивает, вот и отвечай.
      - Что я могу отвечать, если сам ничего не знаю!
      - А что вы об этом знали? - спросил капитан резко, приглядываясь ко мне гораздо более недоброжелательно.
      - Не знаю, - призналась я в порыве откровенности. - Думаю, что ничего. Если бы я что-то знала, то не стала бы так ужасно глупо себя вести и раньше времени разглашать это по всей мастерской.
      Лицо капитана начало приобретать какое-то странное выражение. Не знаю почему, но он снова взглянул на несчастную картину и спросил Януша:
      - Когда вы туда пошли?
      В эту минуту в комнату вошел Ярек из сметного отдела.
      - Прошу прощения, - сказал он куда-то в пространство между Янушем и капитаном. - Януш, к тебе пришли два типа из резины. Не знаю, что делать.
      Капитан внезапно закрыл глаза, но быстро открыл их, так как удивительная информация Ярека сорвала Януша с места.
      - Боже мой! - простонал он, хватаясь за голову. - Нашли когда прийти!?
      - Минуточку, - беспомощно сказал капитан. - Что пришло?..
      - Двое из резины, - повторил Ярек.
      - Черт бы их взял!.. - стонал Януш.
      - Что это значит? Из какой резины?!..
      - Все равно! - в отчаянии крикнул Януш. - Господи! Витек их видел?
      - Кто их впустил? - закричал капитан, видимо отказываясь пока от уточнения сорта резины.
      - Никто. Они ждут в холле и скандалят...
      - А еще придет пиво, - хмуро подсказал Лешек.
      Януш впал в еще большую панику.
      - Господи, это конец!!! Пан милиционер, я должен с ними!.. Ярек, иди к ним, скажи, что убили Тадеуша, нет, скажи, что это меня убили, Витека убили, всех убили! Пусть убираются к черту, завтра все сделаем, пусть только заткнутся и не показываются мне на глаза!
      - О чем идет речь?! - закричал капитан, явно теряя хладнокровие. Никуда вы сейчас не пойдете и ни с кем не будете разговаривать! Здесь ведется следствие, вы что, не понимаете этого?!..
      - Содом и гоморра, - радостно сказал Веслав.
      Как будто специально все складывалось таким образом, чтобы запутать и осложнить все еще больше. Удивительное преступление, совершенное на месте нашей работы, ошеломило всех, и никто пока не думал о результатах, к которым это может привести в дальнейшем. И вот один результат уже налицо.
      По различным причинам дела нашей мастерской не были в цветущем состоянии. Проекты для промышленного объединения производства резины и пивоваренного производства задерживались, что влекло за собой личные визиты разгневанных представителей заказчиков. Как задержку проектов, так и эти визиты Януш и Лешек старательно скрывали от Витека, пытаясь уладить все неофициальным путем, который был значительно безопаснее официального. Задержанную документацию отдавали по частям и именно теперь заканчивали последнюю часть, за которой представители резины и пива собирались прийти вчера. После тысячи уговоров этот срок был перенесен на сегодня. И как раз сегодня кто-то задушил Столярека!
      Расстроенный Януш поглупел окончательно. Ярек в центре комнаты пялился на нас с бессмысленной тупостью, капитан был близок к апоплексическому удару, а в холле ждали два типа из резины. Нам не оставалось ничего другого, как объяснить представителю власти эту драматическую ситуацию.
      - Говори, Янушек, - поощрительно сказала я, потому что угнетенный Януш явно колебался. - Лучше признаться во всем милиции, нежели Витеку. Он отравит тебе жизнь...
      - Может, ты и права, - вздохнул Януш и начал объяснение, в котором с жаром приняли участие все остальные, пытаясь рассказывать возможно доступнее и понятнее. После длинных и образных пояснений капитан наконец разобрался в этом вопросе.
      - Хорошо, понимаю, - сказал он. - Вы можете поговорить с ними, но в моем присутствии. Как вы сумеете договориться, это уже не мое дело, пойдемте, сделаем это сразу.
      Януш сделал движение, как будто хотел броситься капитану на шею, но вместо этого сорвался с места и выскочил из комнаты. Капитан поспешно выбежал за ним.
      В следующие несколько минут выявилась новая проблема. Несколько ошеломленный Ярек уселся и тупо вытаращился на нас.
      - Слушайте, что тут делается? Я немного пропустил, только что пришел и уже сам не могу понять: или я настолько пьян, или все остальные помешались. Действительно Столярек немного того?..
      - Не только немного, а даже совершенно. Уже холодный.
      - Чтоб мне умереть! - воскликнул Ярек, еще больше глупея. - А кто его прикончил?
      - Правда! - припомнила я. - Пан Ярек, так вас не было?
      Ярек явно смутился.
      - Речь идет как раз о том, что был...
      - Как это?..
      - Ну, формально был, а на самом деле не был. Вышел тихонько, пока Иоанна была у Витека в кабинете, и теперь не знаю, что делать. Признаться или нет...
      - Не записался в книгу выходов?
      - Конечно, нет! И теперь, черт побери, не знаю, что делать...
      - Лучше говори правду, - посоветовал ему Веслав. - Если в это время ты ничего не украл в городе, то можешь признаться, что тебя не было.
      - Украсть не украл, но провернул одно дельце, такое, не очень...
      - Но раз тебя не было, то ты не мог пришить Тадеуша. Имеешь алиби.
      - Но если я скажу, что меня не было, то должен это доказать, так?
      - У тебя нет свидетелей?
      - Есть один, с которым я проворачивал это дельце, но он ни за что не признается, что меня знает.
      - Да, твое дело плохо. Но дельце, по крайней мере, провернул?
      - Провернул, черт бы его взял, и даже получил деньги...
      - Ну да?! - крикнул Лешек и сорвался с места. - И только сейчас об этом говоришь? Пять сотен до первого!
      - Взбесился? Ты думаешь, я банк ограбил? Две максимум.
      Сошлись на двух с половиной. Лешек спрятал деньги и покрутил головой.
      Может, и в самом деле лучше не признаваться? Все равно рано или поздно все выяснится.
      - А кто это мог сделать? Как вы думаете?
      - Ну, прошу, - довольно сказал Веслав. - Наконец-то у нас есть возможность все обдумать.
      Мы начали обдумывать, выдвигали разные предположения, как беспорядочные, так и глупые, одновременно кратко излагая Яреку ход событий. Вернувшийся с Янушем капитан прервал наши размышления и выдворил Ярека из комнаты. На лице Януша было написано глубокое облегчение, чувствовалось, что он уже подружился с капитаном.
      - Ну, может быть, теперь начнем все с начала, - сказал представитель власти, снова садясь на место Витольда. - Кто же все-таки открыл преступление, пан или пани?
      - Януш, конечно, вы же слышали. Он пошел в конференц-зал и обнаружил труп. Речь о том, что еще раньше все было обсуждено с многочисленными подробностями.
      - Что было обсуждено?
      - Преступление. Еще при жизни Тадеуша, и покойник сам принимал в этом участие.
      - Ничего не понимаю, - нетерпеливо сказал капитан. - Боюсь, что мы вынуждены приступить к допросам. Когда ваши ответы будут заноситься в протокол, вы будете вкладывать больше смысла в свои слова.
      - Как бы вы ни старались, больше смысла не найдете, потому что все это слишком глупо, чтобы в это можно было поверить. Думаю, что нужно вам как-то все объяснить с самого начала.
      Рассказывая капитану о проделках моего разошедшегося воображения, мы совершили множество ценных открытий. Во-первых, установили время обнаружения трупа.
      Как оказалось, перед выходом Януша из комнаты Веслав включил радио и проверил часы, было десять минут второго. Говоря об этом, он встал и устроил целое представление, воспроизводя свои последующие действия, в состав которых входило рисование двенадцати колец разной величины. Он нарисовал их теперь снова, а мы все, страшно заинтересованные, наблюдали за этим. По-моему, еще никогда черчение углем на плане благоустройства не было ни для кого таким захватывающим зрелищем!
      С помощью двенадцати колец мы выяснили, что Януш вышел из комнаты в 13.13, после чего немедленно совершил свое ужасное открытие.
      Определение времени, когда Тадеуш был еще жив, представляло гораздо большую трудность. Лешек вернулся из города именно в те минуты, когда звучал сигнал. В половине двенадцатого Ядвига спрашивала меня о времени. Как раз в этот период, между вопросом Ядвиги и возвращением Лешека, покойный Столярек был в нашей комнате и спорил о своей смерти.
      И тут, открыв работу, которой я занималась в то время, я припомнила, что в последний раз мы видели Тадеуша в 11.45.
      - То есть примерно полтора часа назад, - сказал капитан. - Но как же случилось, что больше часа в вашем бюро лежал труп, и никто этого не заметил?
      - Он тихо лежал, не бросался в глаза... - так же задумчиво ответил Лешек.
      Мы недовольно досмотрели на него и объяснили капитану, что конференц-зал, как правило, пустует. Вообще заходят туда не часто, только если проводится какой-нибудь технический совет, ведутся переговоры с инвесторами или просто кто-то хочет с кем-то спокойно поговорить. Иногда там бывает ужасная суматоха, но также бывают дни, когда ни одна живая душа туда не заглядывает. Если бы Янушу внезапно не понадобились "Вестники законов", преступление могло быть обнаружено только утром следующего дня, когда пани Глебова пришла бы туда убираться.
      - Может и лучше, что это я его нашел, - с сомнением сказал Януш. Если бы это была пани Глебова, то еще неизвестно, может быть, сейчас у нас было бы два трупа?
      - Конечно лучше, - подтвердил капитан.
      Следующим открытием, которое нам удалось совершить, был факт исчезновения с доски объявлений написанных Веславом листков. С уверенностью можно предположить, что, например, Витек их не снимал, потому что он относился к нашему творчеству с глубоким отвращением и никогда не касался собственноручно ни одного из предметов, вывешенных там нами. Никто из нас четверых их тоже не трогал, значит, снял их кто-то другой.
      - Наверное, Влодек, - сказал Веслав. - Мы там бросаем на него подозрения.
      - Ты что? - недовольно спросила я. - Крутыми яйцами?..
      - Яйцами не яйцами, а он мог счесть это опасным для себя.
      - Тогда бы он наверняка еще гвоздями их прибил, чтобы потом изображать невинно страдающего. Это же мазохист! Уж скорей Збышек, ему все это преступление сразу не понравилось.
      - А я вам говорю, что снял сам убийца, - решительно заявил Лешек.
      - Откуда ты знаешь? - заинтересовался Януш. - Он тебе сказал об этом?
      Лешек презрительно посмотрел на него.
      - Думать нужно, панове, думать, - и он постучал себя по лбу. - Снять их должен кто-то, кому это было нужно. Витеку, может быть, и нужно, но он скорей бы руку себе отрезал, чем прикоснулся к чему-либо подобному. Збышек в последнее время нервничает, ему не до глупостей. А все остальные скорее добавили бы что-нибудь туда, чем сняли. Повод был у одного убийцы, а какой - этого уж я не знаю.
      - Да, это вы здорово придумали, - съязвила я.
      - Конечно, с вами мне равняться трудно. Уж как вы что придумаете, дорогая пани, так это, действительно, хо-хо!
      Все эти размышления проходили в тоне милой дружеской беседы, совершенно не напоминающей следствие. Капитан, о котором мы почти забыли, сидел и молча слушал, только изредка задавая какой-нибудь вопрос. Одновременно он внимательно наблюдал за нами.
      - А как вы думаете, - наконец поинтересовался он, - почему его убили? У кого был повод для этого?
      Мы молча смотрели на него, потому что ответ на этот вопрос был страшно сложным. Почему именно Тадеуш оказался убит?
      - У вас был повод, - внезапно сказал Лешек, ядовито поглядывая на меня.
      - Какой?..
      - Как это какой? Чтобы вызвать сенсацию, доказать свой талант ясновидца... или ясновидящей?.. И как это говорится, остаться в памяти потомков...
      - В памяти потомков останетесь вы, как самый глупый человек нашего времени, - гневно отпарировала я. - С какой стати мне убивать Тадеуша? Да я не знаю, что дала бы за то, чтобы он оказался живым!
      - Почему? - сразу спросил капитан.
      Я замолчала, отдавая себе отчет в том, что главное доказательство моей невиновности, причину, по которой желала бы Тадеушу долгой, полной успехов жизни, я должна старательно скрывать от властей, ведущих следствие. Ни за что на свете я не могла в этом признаться! Поэтому я молчала, а трое остальных, более осведомленные о моих отношениях с покойником, смотрели на меня с интересом и беспокойством.
      - Мы с ним вместе работали над одним проектом, - медленно сказала я после размышления. - Время уже поджимает, и если теперь его часть работы возьмет кто-то другой и будет знакомиться с темой, тогда - все. В срок мы ничего не сдадим.
      - Но разве смерть одного из проектировщиков не освобождает вас от установленного срока?
      - Нет, уважаемый пан, не освобождает, - грустно ответила я, припомнив наши обычные, многократно повторяемые шутки, что главный проектировщик, определяя срок, должен предвидеть все возможные катаклизмы, включая собственную смерть. В данном случае главным проектировщиком была я. Глупые шутки стали кошмарной действительностью.
      - Ну хорошо... - сказал капитан. - А другие?
      - Черт его знает! - ответил Януш. - Господи, что теперь будет! Резина, пиво, твой микрорайон, детский сад Витека... Все, что делал Тадеуш! Страшное дело!
      - Из этого вытекает, что, по крайней мере, для успешной работы бюро он должен был оставаться в живых, - утвердительно заявил капитан. - Я думаю, что если мы найдем мотив убийства, то найдем и убийцу.
      - Я не была бы так уверена в этом, - вежливо сказала я.
      - Почему вы так думаете?
      - Ну, как-то так... У меня предчувствие...
      - Ага, ваши предчувствия, как мне кажется, невероятно интересны. Особенно тем, что странным образом сбываются. Думаю, что мы еще поговорим об этом, а сейчас я попросил бы вас пока оставаться на своих местах.
      Он поднялся и вышел из комнаты, в дверях обернулся еще раз и снова посмотрел на произведение, созданное Лешеком, долгим, внимательным взглядом...
      - Ну и что теперь? - спросил Януш. Он сидел около своего стола, спиной к доске, и курил одну сигарету за другой, неуверенно глядя на нас. Веслав помешивал палочкой тушь в чернильнице, подсыпая туда понемногу графита от карандаша. Только потрясение, вызванное невероятной сенсацией, могло объяснить то, что никто из нас не запротестовал против этих действий, так как обычно мы берегли тушь как зеницу ока. Ее постоянно не хватало, а распоряжающаяся всеми материалами Иоанна к просьбам о бутылочке туши относилась так, как будто подозревала нас в том, что мы пьем ее или, по крайней мере, выливаем за окно. Лешек мягким карандашом рисовал какие-то каракули на неоконченном чертеже, прикрепленном к доске.
      - Нужно все обдумать, - решительно сказал он. - Это серьезное дело, а не какие-то шуточки. Может, у нас появился маньяк, и Тадеуш - это только начало? Он по очереди передушит нас всех?
      - Может, будем идти путем исключения? - предложил Веслав.
      - У меня алиби, - твердо заявила я. - От прихода Тадеуша до выхода Януша я не двигалась с места, что милиция, надеюсь, установит. Я верю в народную милицию!
      - Честно говоря, я верю, что это не ты, - признал Януш. - Сколько покойник был тебе должен?
      - Пять с половиной тысяч. На них можно теперь поставить крест.
      - Можно, можно. Ты, правда, бываешь невменяемой, но я никогда не поверю, что ты с легким сердцем отказалась бы от такой суммы. Нет, его убила не ты, я это подтверждаю!
      - Ну видишь, значит, я отпадаю. Поехали дальше. Откуда начнем?
      - Поочередно, комнатами, - сказал Веслав. - Я не убивал!
      - Так сказать может каждый, - неодобрительно произнес Лешек. Докажи, что это не ты.
      - В Польше нужно доказывать вину, а не невиновность!
      - А я утверждаю, что это он! Ну и что?
      - Веслав, ради бога! Я надеюсь, что это не ты! Докажи ему!
      - Не могу, - неуверенно сказал Веслав. - Я выходил из комнаты.
      - Ну и что? Януш тоже выходил, и Лешек тоже...
      - Сейчас, подождите! Давайте сразу попытаемся установить, кто из нас когда выходил и соответствует ли это...
      Мы поспешно начали вспоминать свои действия, для чего бесценным помощником оказалось радио. Януш поднялся с места при словах "...которых требуют помещения для свиней..." и по пути переключил радио на варшавскую программу. Лешек вышел, когда пела Ирена Сантор, а вернулся в самом начале приглашения к радиоприемникам учащихся шестых и седьмых классов. Веслав Ирену Сантор просидел, но зато от начала и до конца не слышал Фогга. У нас была сегодняшняя пресса, и на основании радиопрограммы мы без труда установили довольно точное время их прогулок по мастерской.
      Оказалось, что все трое имели шанс убить Тадеуша.
      - Собственно, выкрутиться может только Лешек, - признал Веслав. - Он меньше всех был знаком с этой историей. Когда мы обсуждали это убийство, его еще не было.
      - А что, - заинтересовался Лешек, - так точно все совпало?
      - Ну ты даешь, - сказал Януш. - Говорю тебе, что она предвидела каждую мелочь, как будто была при этом.
      Лешек уставился на меня с явным удивлением. С большим неудовольствием я постаралась пресечь это созерцание.
      - Хорошо, три подозреваемых у нас уже есть. Будем искать дальше, может быть, теперь начнем с самого верха. Витек?
      Все задумчиво посмотрели друг на друга.
      - Кто знает? Думаю, что он способен на что-нибудь такое... Такой гладенький, маменькин сыночек, а в глубине души - холодный убийца.
      - И это ему даже подходит... Только зачем? Мотив?
      - А кто из вас может сказать, что хорошо его знает? Кто знает, чем он занимался?
      - Из-за служебных дел он бы вряд ли его прикончил, в это я никогда не поверю. У них должны были быть какие-то частные контакты...
      - А откуда ты знаешь, что их не было?
      - А откуда ты знаешь, что были?
      - Погодите, погодите, - внезапно сказал Януш. - У меня что-то бродит в голове...
      - Может, вши?.. - забеспокоился Лешек.
      - Нет, погоди, что-то у меня крутится... Вроде я их видел вместе за пределами бюро и не во время работы... Не могу припомнить...
      - Напрягись, это очень важно.
      - Почему важно? Что из того, что он их видел? Они не могут вместе ходить по городу?
      Януш поднял голову и посмотрел на меня. Я тоже смотрела на него все это время и могла дать голову на отсечение, что мы думали об одном и том же. Об очень неприятном деле, о котором ни Лешек, ни Веслав не знали.
      - Мало правдоподобно, - сказала я в ответ на его взгляд. Януш неохотно покачал головой.
      - Черт его знает. Я бы за него не поручился...
      - Прекрасно, есть четвертый подозреваемый, - довольно сказал Веслав. - Кто следующий? Збышек?
      - Если бы это ваш труп там лежал, - заявил Лешек, умолкнув на минуту и явно наслаждаясь этой мыслью. - Если бы это ваш труп...
      - ...там лежал, - продолжил Веслав.
      - ...то я готов был бы присягнуть, что это Збышек!
      - Нет, - запротестовал Януш, - это исключено. Если бы это Збышек убил, то, уверяю вас, он бы признался. Это же такой тип, что в возбуждении передушил весь бы персонал, а потом сам отдал бы себя в руки правосудия.
      - А ребенок? - запротестовала я.
      - Что ребенок?
      - Ребенок Збышека. Думаете, он бы допустил, чтобы его сын был запятнан именем отца-убийцы?
      - Действительно, ты права. Так что?
      После долгих колебаний мы внесли в список кандидатуру Збышека, хотя не могли найти для него ни одного разумного обвинения. Но его характер позволял приписать ему убийство в состоянии аффекта, поэтому мы не могли от него так сразу отказаться.
      Дальше мы принялись за остальных архитекторов, из которых исключили только Алицию. Из конструкторского отдела исключили Анку, зато Каспер был внесен в список единогласно. Из отдела санитарного оборудования покойник был автоматически исключен. Анджея мы оставили в покое, потому что знали, что он ждал работу от Тадеуша, и у нас остался только Стефан. Из электриков мы с удовольствием зачислили в нашу коллекцию Кайтека, а относительно Влодека вспыхнул сильный скандал. Лешек и Януш высказывались за его невиновность, а мы с Веславом, наоборот, старались обесчестить его доброе имя. В результате остановились на том, что он и есть наиболее подозрительный из всех.
      - Отдел смет, - сказала я. - Данка, на мой взгляд, отпадает, Ярека не было, поэтому не о чем говорить. Администрация!
      - Ольгерд! - крикнули все трое одновременно.
      - Почему? - удивилась я, потому что главный бухгалтер никогда не казался мне похожим на преступника.
      - Любой главный бухгалтер должен быть подозреваемым, - заявили они мне на это, и я вынуждена была согласиться.
      Дальше мы освободили от подозрений Весю и Ядвигу, признав, что ни одна из них не справилась бы с Тадеушем. Этот вывод вызвал у нас новые сомнения.
      - Я этого не понимаю, - недовольно сказал Януш. - Как он мог позволить себя так глупо задушить? Пусть даже со спины, но как?
      - Обыкновенно, - ответил Лешек. - Когда я тебе наброшу сзади шнурок и затяну, что сделаешь?
      - Обернусь и дам тебе в морду! Можешь быть уверен, что успею!
      - Фигу ты успеешь. Попробуй!
      - И попробую!
      Слово за слово, и они приступили к воссозданию действий преступника с таким жаром, что мы с Веславом забеспокоились, как бы число покойников в нашем бюро вскоре не увеличилось. Лешек душил Януша моим собственным шарфом, причем, будучи ниже его, забрасывал его не на шею, а на глаза, демонстрируя тем самым совершенную неспособность к убийству; напротив, Януш, выведенный из себя неудачными попытками, вместо того чтобы согласно уговору обернуться и стукнуть Лешека по физиономии, начал его тоже душить. Наконец они одумались и оставили свои усилия.