- И они успели бы мне вколоть эту гадость, но шприца не оказалось, вот и отправили Зютека в аптеку. Велели мигом смотаться! Я пытался развязаться, даже один галстук разрезал...
      - Галстук? - удивился Стефек.
      - Да, они связали меня галстуками, наверное, веревок под рукой не оказалось. И наверняка успели бы вколоть, если бы вы с Каролиной не подоспели. Они только шприцы ждали. И неизвестно, что теперь станут делать.
      - Очень даже известно, - спокойно заметила Яночка. - Или будут утверждать, что тебя только попугать собирались, или вообще ото всего отопрутся. Тебя они случайно нашли во дворе, ты валялся без сознания, ударился головой о.., о цоколь дома или еще что, и они из человеколюбия внесли тебя в дом, чтобы оказать тебе медицинскую помощь. Вон даже Зютека в аптеку послали!
      - Возможно, - отозвался, подумав, Павлик. - И сдается мне...
      - ..Правильно сдается! Ты будешь говорить то же самое!
      - Спятили? - возмутился Рафал. - Позволить этим преступникам...
      Яночка так же холодно и спокойно спросила:
      - А ты считаешь - дедушке обязательно знать, в чем заключается наш дедуктивный метод? И тебе не советую говорить ему.
      Павлик поддержал сестру:
      - А бандюги и без того наложат в штаны со страха, как увидят, что я сбежал.
      Каролина слушала рассказ, боясь проронить слово. Глаза девочки сияли, щеки пылали. Еще бы, она лично приняла участие в таком захватывающем приключении и активно помогала освобождению пленника! Время от времени холодок пробегал по спине, девочка понимала, что пришлось иметь дело с настоящими преступниками, но зато их с Карой приняли в группу борцов за справедливость. Что там опасности! И Павлик, хотя и обращался к сестре и брату, все время смотрел на нее, Каролину.
      - Я так поняла, в конечном итоге тебя спасла Каруня, - сказала она мальчику.
      - Факт! - горячо подтвердил Павлик. - И ты!
      - И Стефек! - добавила справедливая Яночка. - Просто гениально все провернул! Хабру бы одному не справиться. Кстати, а где был Хабр, когда тебя тащили в дом?
      - Я его оставил за оградой, - вынужден был признаться Павлик. - Теперь понимаю - глупо поступил.
      Как всегда, Стефек забился в дальний угол и оттуда изредка робко посматривал на Яночку. Посматривал прямо на нее, чего до сих не осмеливался делать. Сегодняшние события давали ему на это право. Кто разыскал Каролину с ее чудесной овчаркой? Кто выпытал у Зютека, куда он направляется? Кому пришла в голову мысль захватить с собой на операцию Кару и Каролину? И все это было оценено по заслугам. Можно ли быть счастливее него?!
      - Ну ладно, что дальше? - спросил Павлик Яночку, но смотрел на Каролину.
      Каролине тоже хотелось знать, что ее новые друзья собираются делать дальше.
      - А все сразу, - ответила Яночка. - Сообщить дедушке о преступниках. Провернуть операцию с вывозом награбленного барахла из чулана и дачного домика. Боюсь, что теперь отпало место, куда мы собирались его свозить...
      Тут только Яночка спохватилась, что ее слушает и Каролина, новое лицо в их компании. Девочка вроде неплохо показала себя во время решающей схватки. Правда, ревела, но потом сразу успокоилась, не пришлось ее уговаривать, родителям ни слова не сказала, и вообще никаких с ней хлопот. И Павлик вон глаз с нее не сводит. Нет, все говорит о том, что Каролину надо принять в их компанию.
      - А ты способна сохранить тайну? - сурово обратилась Яночка к Каролине.
      - Способна! - заверил Павлик. - Я за нее ручаюсь.
      Каролина горячо заверила, что будет молчать, как могила.
      - Так вот, - продолжала Яночка, - то, о чем здесь услышишь - величайшая тайна, о ней не должна знать ни одна живая душа. Мы задумали одну операцию против воров, которые крадут из машин разные вещи. И сами машины разбирают на части, а потом продают их втридорога...
      - Погоди! - перебил сестру Рафал. - В свете последних событий вряд ли уже понадобится эта операция.
      - Почему?
      - Ведь мы же их теперь полностью разоблачили!
      - Как ты не понимаешь? - крикнула Яночка. - Разоблачили в смысле филателистической аферы, а запчасти у них остались. И это теперь их последний и единственный шанс! Допустим, мы дедушке все расскажем, он попытается привлечь их по закону, а они ему в ответ - только пикни, и мы разделаемся с пани Наховской! Ведь теперь пани Наховская у них вроде как заложница. Она же не переживет, если ее сыночка посадят.
      - И они не будут с ней церемониться! - поддержал сестру Павлик. - Еще сильнее прижмут ее к стенке! Это же форменные бандиты. Слышали бы вы их разговоры! Необходимо во что бы то ни стало освободить от них пани Наховскую, сейчас они способны пойти на все!
      Рафал задумался.
      - Вышибить у них из рук последнее оружие... Что ж, может, вы и правы. Однако теперь отвозить запчасти к Баранскому нельзя, они там будут бдить, как не знаю кто. И догадаются, что это опять мы. И примутся мстить.
      - Я им примусь! - отозвался Стефек из своего угла.
      - Собаку могут отравить, - сказала Каролина. Яночка подумала - а она не ошиблась в этой Каролинке. Умная девочка, еще не разобралась толком во всей афере, но опасность уловила.
      - Хабр от чужих никакой еды не возьмет, - вслух произнесла она.
      - Зато Каруня возьмет. Она знаете какая прожорливая!
      - В таком случае вы обе не будете участвовать в операции, - решил Павлик. - Каруню могут отравить, а ты.., ты недавно с нами и еще не успела набраться опыта. И потом, для нас же важнее, чтобы противник не знал о вас, - торопливо добавил мальчик, видя, как нахмурилась Каролина. - Мы очень правильно сделали, что сначала отвезли домой вас, ведь у нашего дома они уже могут поджидать...
      - Кто там будет поджидать? - недоверчиво поинтересовалась Яночка. Файксат или этот отвратительный Лягуш?
      - Да хотя бы Зютек...
      Стефек опять отозвался из своего угла:
      - Зютека я беру на себя. Он мог разглядеть Каролинку, а я специально держался в сторонке. Могу слетать к вашему дому, проверить. В случае чего скажу - сам вас ищу.
      - Кончайте этот рыцарский турнир, - призвал их к порядку Рафал. - Ближе к делу. Мне тоже теперь ясно, операция необходима, и чем мы скорей ее провернем, тем лучше. Лучше бы уже сегодня. Ты как себя чувствуешь? - обратился он к Павлику.
      - А в чем дело? - удивился Павлик. - А... Да нет, все в порядке, ведь, в конце концов, мне ничего не успели сделать.
      - О'кей, в таком случае я звоню корешу, а вы этому вашему, как его... У вас есть телефон? Ох, не поместится все в наши машины.
      - Конечно, есть, - ответила Каролина. - Но я тоже хочу помогать! Даже без Каруни!
      - Исключено! - категорически заявил Павлик. - Мы собираемся отбирать награбленное у банды автомобильных грабителей, которые составляют одну шайку с филателистическими. И по-моему, я только что очень хорошо объяснил, почему ни тебе, ни твоей собачке нельзя там показываться. Ведь из-за вас меня упустили, а они очень хорошо запомнили и тебя, и ее! А вы с ней нам еще пригодитесь.
      Умная Каролина вынуждена была согласиться с неопровержимыми аргументами. К тому же ей льстило сознание, что ее приберегают для грядущих важных дел и заботятся о ее безопасности. Ладно, она может и подождать.
      Тут в дверь тихонько постучали и вошел Каролинкин папа.
      - Прошу извинить меня, уважаемые дамы и господа, - вежливо сказал папа, но у нас такая акустика, знаете ли... Абсолютно все слышно, подслушивать не надо. А вы говорили довольно громко. Я не собираюсь вникать в подробности, не прошу раскрывать мне важные тайны, но я краем уха услышал об автомобильных грабителях и счел себя вправе... Я правильно понял, намечается операция против них?
      Ответом ему было гробовое молчание, что отнюдь не испугало Каролинкиного папу.
      - В любой акции, направленной против подонков, обкрадывающих машины, я готов принять самое непосредственное участие, - продолжал папа. - И тайну хранить я умею. Подробности меня не интересуют, а в моей машине очень вместительный багажник. И багажник на крыше, можно много загрузить.
      Все глаза обратились на Каролинку.
      - Папе можно доверять, - подтвердила девочка. - А багажник на крыше машины он до сих пор после отпуска не удосужился отвинтить.
      Яночка взяла на себя ответственность решать за всех.
      - Очень хорошо, - сказала она. - У нас как раз трудности с транспортировкой, в наши машины не помещается, знаете сколько эти мерзавцы награбили? А с вашей помощью все увезем за один раз. Присядьте, пожалуйста. Так с чего начинаем? - спросила она Павлика. - С садового участка или с чулана?
      Важно нахмурив брови, Павлик подумал и ответил:
      - Чулан важнее, и там меньше товару. С него и начнем. Только вот куда будем возить?
      Рафал обратился к первому взрослому человеку, оказавшемуся в этой компании молокососов:
      - Им хорошо, проше пана, а я совершеннолетний. В случае чего мне придется отвечать на всю катушку. Вы и в самом деле одобряете эту их затею?
      - Целиком и полностью, - без колебаний ответил папа Каролинки. - И готов идти на все! Ну, разве что не пойду на грабителей с топором. А все остальное со всем моим удовольствием. Очень уж накипело на душе, хочется отплатить этим подонкам. Вообще не люблю грабителей, а автомобильных - особенно.
      Яночка вскочила с места.
      - Значит, приступаем! Звони корешу. А мы пану Доминику!
      ***
      - Где дедуля? - с грохотом вваливаясь в прихожую и сбрасывая на пол ранец, крикнул Павлик. - Хорошо, что вчера мы все ему рассказали, сейчас нет сил, поем и завалюсь. Всю ночь ведь не спали!
      - Дедуля куда-то отправился, - информировала Яночка, вернувшаяся из школы раньше брата. - И весь сиял, как новогодняя елка! Звонила Каролина.
      Павлику сразу же расхотелось спать.
      - И что сказала?
      - Сказала - хочет узнать обо всем. И с подробностями. Ее мама тоже хочет.
      Павлик замер, не успев снять второй ботинок.
      - Так что, побежали?
      - Давай сначала пообедаем. На обед она нас не приглашала.
      С обедом Павлик расправился в рекордном темпе. Яночка постаралась не отстать от брата. Ей и самой интересно было узнать о продолжении вчерашних приключений, о ночной операции по изъятию украденных ценностей. Она знала далеко не все подробности.
      Каролина с мамой уже ждали их. Поскольку кое-что они знали, о чем, в свою очередь, было неизвестно Яночке с Павликом, получилось, информацией делились друг с другом, начав с начала. О начале папа им вообще ничего не сказал, так что теперь Павлик мог описать происходившее вчера поздним вечером и ночью красочно и в подробностях.
      Свою благородную миссию группа начала с чулана и провернула в стремительном темпе, словно в эстафете передавая из рук в руки запчасти. На участке тоже действовали оперативно, украденное добро поместилось в две машины, спасибо дополнительному багажнику на крыше Каролининой машины. Вкалывать пришлось всем будь здоров, особенно ему, Павлику, который еще напоследок забил "кристалл-цементом" скважину замка в калитке на участке пани Наховской. Все спасенные вещи свезли во двор Центрального универмага, свалили там в самом темном углу и позвонили в милицию.
      С волнением слушала Каролина повествование о невероятных приключениях, не сводя сияющих глаз с Павлика. Ее внимание воодушевляло мальчика, и, если бы не скептическая сестра, уж он бы разукрасил довольно обыденное по сути своей происшествие всякими интересными подробностями. Ну, например, могла завязаться перестрелка со свирепыми гангстерами, дело могло дойти и до рукопашной, и он, Павлик, свободно мог бы спасти жизнь отцу девочки. К сожалению, никаких гангстеров по дороге не попалось и Павлику не удалось проявить себе во всем блеске. За ними даже никто не следил, хотя пьяница, мирно спящий на одной из автобусных остановок, вполне мог оказаться вражеским шпионом. Да мало ли что еще могло приключиться! К сожалению, присутствие сестры сдерживало полет фантазии, и Павлик уже пожалел, что пришел вместе с сестрой.
      О том, что было дальше, рассказывала Каролина, потому что, сгрузив вещи во дворе универмага, усталые герои отправились по домам, оставив в укрытии тех, кому не надо было с утра отправляться в школу или на работу - папу Каролины и кореша Рафала. От папы Каролина и узнала, что было потом.
      Получив по телефону от пожелавшего остаться неизвестным благожелателя интересное сообщение, сотрудники милиции, хоть и не совсем поверили ему, все-таки прислали во двор универмага одну патрульную машину. Два сотрудника милиции с недоумением и восторгом обозрели гору дефицита и вызвали подмогу. Вскоре во двор, завывая и сверкая огнями, примчались еще четыре патрульные милицейские машины и "воронок" - закрытый фургон, в котором обычно перевозят арестованных. Он-то, собственно, и оказался самым подходящим транспортным средством для перевозки запчастей на базу Главного управления милиции г. Варшавы. Из реплик, которыми громко обменивались блюстители порядка, Каролинин папа понял, что они ничего не понимают и считают вот эту гору дефицита свалившимся с небес подарком судьбы, некоторым возмещением за их многотрудную и опасную службу. Да, папа слышал их соображения относительно личности того, кто мог подбросить им такой подарок, но все эти соображения были далеки от истины. А пока они собирались на следующий же день вызвать владельцев тех похищенных вещей, которые уже несколько месяцев находились в розыске.
      К сожалению, все на свете имеет конец, даже повествование о самых невероятных происшествиях. Павлик мог бы бесконечно говорить на эту тему, но сестра безжалостно прервала визит, напомнив, что у них еще много дел.
      У калитки дома их ожидал Стефек, тоже измученный и засыпающий на ходу, а к тому же чрезвычайно удрученный.
      Уже на первом уроке мальчик вдруг понял, что конец операции, блестяще проведенный этой ночью, автоматически означает и конец его контактам с обожаемым существом. Все радуются счастливому окончанию дела, для него же, Стефека, оно сущее несчастье. И мальчик принялся раздумывать над тем, что бы такое предпринять, чтобы контакты продолжались. Кажется, он немного отвлекся от того, о чем говорилось на уроках, схватил две двойки и окончательно пал духом. Только к концу пятого ему удалось кое-что придумать.
      Спасительной соломинкой, за которую ухватился Стефек, стал, конечно же, его бывший подопечный Зютек. Надо нанести ему визит...
      - Ну и рожа, доложу я вам! - в упоении описывал Стефек внешний вид врага. - Глаз совсем заплыл, нос распух так, что больше ничего и не видать, должно быть, Кара здорово приложила ему своим намордником. Лоб весь в синяках, а сам валяется и стонет. Какие еще будут поручения?
      С большим удовлетворением выслушали это сообщение брат с сестрой.
      - А ты разговаривал с ним? - поинтересовалась Яночка.
      - Я-то разговаривал, да он не очень.., не очень-то разговорчивый. Бормотал - все кончено, вышвырнули его, как выжатую тряпку...
      - Может, выжатый лимон? - переспросила Яночка.
      - Не помню точно, но что-то выжатое. И еще шипел, что я ему несчастье приношу. Не знаю, я старался как мог...
      - И очень хорошо старался! - с жаром подтвердила Яночка, наградив парня таким взглядом, что тот замер и больше уже ничего не мог произнести. Заговорил Павлик:
      - Если я тебя тогда правильно понял, пани Полинская с телевидения живет на одной площадке с Каролиной?
      Стефек лишь молча кивнул в ответ, еще не понимая, к чему клонит его приятель.
      - И с ней ты договорился о марках? Тех, что Зютеку отнес? Теперь эти марки могут пригодиться нам. Придется к ней наведаться. Так и быть, пойду вместе с тобой.
      Стефек в глубине души надеялся на то, что, если отпадет необходимость и дальше присматривать за Зютеком, остаются марки с телевидения, ведь его кумир очень интересуется марками. И ему совсем не хотелось делиться своим источником марок даже с другом. Но отказать ему он не мог и неохотно произнес:
      - Ладно, познакомлю тебя с ней.
      Тут мальчик вспомнил о пани из редакции и тете Юльче и небрежно добавил:
      - У меня есть еще парочка таких.., источников, из-за этого проклятого Зютека пришлось заводить знакомства. Так что я вам марки все равно буду приносить.
      И снова был одарен благодарным взглядом голубых небесных глаз. И блаженство снова оглушило и ослепило его. До такой степени, что он совершенно не слышал настойчивых вопросов Павлика, когда они могут пойти к пани Полинской и нельзя ли этого сделать прямо завтра.
      Неизвестно, над кем сжалилась Яночка - над поклонником или братом, но девочка с улыбкой произнесла:
      - На повестке дня у нас сейчас дедуля и пани Наховская. Стефек сам будет к нам забегать, а вот Каролинке тебе придется все рассказывать, она заслужила. Боюсь, придется неоднократно к ней наведываться...
      И Павлик, уже в который раз, с уважением и безграничной благодарностью подумал: "Какая же умная у меня сестра".
      ***
      А вот дедушка, похоже, жалости не знал. Целых два дня молчал, как партизан, словечка им не сказал, а на третий день устроил прием. Приглашение на прием в письменном виде им принес Рафал.
      Вручая брату конверт с красивой открыткой, которой в самой торжественной форме, по всем правилам дипломатических приемов, они с Яночкой приглашались на праздничное торжество, Рафал озабоченно заметил:
      - И пошевеливайтесь, а то дедуля выглядит так, что вот-вот лопнет, если хоть на минуту задержитесь.
      - А зачем потребовалось писать вот это? - удивлялся Павлик, мчась по лестнице вслед за Рафалом и размахивая официальным приглашением, которое пришлось читать на ходу. - Не мог просто так позвать?
      - Чтобы было торжественнее, - пояснил Рафал. - Да что там открытка! Он сказал - ради такого случая готов был приглашение даже на камне высечь, лучше всего на мраморе, и золотыми буквами, да времени у него нет.
      - А что, ему удалось все отыскать? - спрашивала поспешавшая за ними Яночка.
      - Не знаю, мне он не сказал. Сейчас все узнаем!
      Дедушка и в самом деле с большой помпой обставил торжество. На столе возвышался огромный торт, лежали коробки с шоколадом, стояли бутылки с кока-колой. Бабушка внесла чай.
      - Знаю, все вы помешаны на марках, и сегодня, так и быть, не стану вам мешать, - милостиво заявила она. - Ешьте от пуза, но советую пить побольше чаю, не то плохо будет. Чай пейте горький!
      Бабушка удалилась, а дедушка стал распоряжаться:
      - Садитесь и угощайтесь, мои дорогие. Хотя нет, давайте не сразу.., почтим успех минутой стояния!
      И сам встал со своего кресла. Постояли.
      - Так вот, - столь же торжественно продолжал дедушка, - вот тут перед вами лежит половина коллекции пана Франтишека. Сорок с лишним лет бесплодных поисков, бессонных ночей, напрасно растраченных сил.., эх, да что говорить. Я уже потерял надежду, и тем не менее вот она - эта бесценная коллекция! И найдена она благодаря вам!
      Дедушка поступил очень мудро, не объявив минуты молчания, ибо в ответ на его слова последовал мощный рык. Так внучка и оба внука отметили радостную весть. Дедушка присоединил свой голос к победному кличу, и прозвучал он действительно впечатляюще.
      Нет, как ни любили внуки торт, кинулись они не к нему. Три головы столкнулись лбами, когда наклонились над разложенными на письменном столе марками.
      - Дайте мне посмотреть! - отталкивая братьев, кричала Яночка. - Дайте лупу! Да уберите же свои дурацкие головы!
      - Свою убери! - огрызнулся Павлик. - Всем хочется посмотреть.
      Рафал уже схватил лупу, да вспомнил о необходимости соблюдать солидность и сдержанность, приличествуемые его возрасту, и не стал спорить с этой мелюзгой.
      - Ладно, я потом посмотрю. Дедуля, почему только половина? Ты сказал половина? Значит, только половина успеха.
      - Рассказывай же, дедуля! - затормошили дедушку внуки. - Рафал прав, коллекцию поглядим после, сначала за стол! - сказал сияющий дедушка, но сам не удержался:
      - Я расположил марки так, как это делал пан Франтишек, парами. Глядите чистая и гашеная, с одной и той же матрицы, с теми же характерными дефектами в надписях...
      Много времени прошло, пока дедушка настолько успокоился, что смог приступить к связному рассказу.
      - Ты правильно сказал, Рафал, - попыхивая трубкой, начал дедушка. - Это только половина успеха. И вряд ли мы добьемся полного, ибо остальное рассеяно по свету. Собрать не удастся. Я счастлив, что вот это удалось спасти и опять собрать в коллекцию.
      - Дедуля, это было у Баранского? - тормошила дедушку Яночка. - И он племянник той пожилой женщины, с которой тогда тебе удалось пообщаться?
      - Да, это он. За тридцать лет немного изменился, но оказывается, я был прав, уже тогда испытывая к нему неприязнь.
      Облизывая ложку и положив себе еще кусок торта, Павлик спросил:
      - И ты не знал, что этот человек - Баранский? Ведь ты же видел его в клубе сто раз.
      - Представьте, не знал, ведь его внешний вид был мне неизвестен, а фамилия Баранский у нас очень распространена. Я сам знаю троих. Во времена далекой молодости он был худым и хилым, носил длинные волосы, а теперь - сами видели. А слышал о нем много. Очень опасный это человек, способный на любое преступление ради наживы. Знал я также о поддельных печатях экспертов, но не имел понятия, кто их изготавливает и пользуется ими. Мне даже в голову не приходило, что именно Баранский является главарем шайки преступников.
      - Как? Все еще является? - встревожился Рафал.
      Дедушка вроде как немного смутился.
      - Ну, что вам сказать?.. На какое-то время, возможно, и затаится, но боюсь, переждет немного и опять примется за свое. Конечно, теперь ему будет труднее заниматься мошенничеством, мы предупредим о нем всех филателистов, постараемся дать в печати информацию о фальшивых марках, но кто знает...
      - А разве его не посадят в тюрьму? - огорчился Павлик.
      - Нет вещественных доказательств. Марки с фальшивыми надпечатками и сами штампы, а также поддельные печати экспертов он успел то ли спрятать, то ли уничтожить, боюсь, следствию трудно будет сформулировать обвинительное заключение.
      - Тогда непонятно, как тебе вообще удалось вырвать у него вот эту половину коллекции, - заметила разочарованная Яночка.
      - Пришлось пойти на компромисс, - сокрушенно признался дедушка. - Этот негодяй сам ко мне обратился и сказал, что вернет марки при условии, если я лично не стану его преследовать. Знает, что мой авторитет в мире филателистов довольно.., гм.., высок. И еще сказал что-то совсем мне непонятное. Второе "если". Поставил условие, что я ни слова никому не скажу о моем внуке. Теперь я считаю себя вправе и от вас потребовать объяснений, ибо ничего не понимаю. При чем тут мой внук?
      И дедушка вопросительно поглядел на внуков. Павлик и Рафал, забыв обо всем на свете, уничтожали торт с такой жадностью, будто неделю ничего в рот не брали. Павлику даже удалось захлебнуться кока-колой, он долго откашливался, а старший брат помогал младшему проглотить застрявший в горле кусок, изо всех сил колотя его по спине.
      Никто из внуков, естественно, не информировал дедушку о драматических событиях той памятной ночи. Впрочем, не только дедушку. Все трое очень боялись, что о происшедшем узнают и без них, и тогда всем троим здорово нагорит. Но вот прошло несколько дней, их никто не трогает, появляется надежда, что так никто и не узнает, а туг этот идиот Баранский чуть сам не проговорился дедушке!
      - Дедуля, ведь нам удалось благодаря дедуктивному методу накрыть всю шайку, - осторожно начала Яночка, - а Павлик, мы тебе рассказывали, собственными глазами видел поддельные печати и штампы. Наверное, потому они и упомянули о Павлике.
      - Наверное, - не очень уверенно согласился дедушка. - Но сам он вряд ли пошел бы на мировую, на него оказали давление те самые сообщники, которых вы тоже вычислили благодаря дедуктивному методу. Пан Файксат и адвокат Окуличко.
      - Очкарик! - опять заорала диким голосом Яночка, срываясь с места. - Я и забыла вам сказать. Пани Пекарская мне сообщила, что он такой же адвокат, как...
      - ..как я балерина? - подсказал Рафал.
      - Вот именно! Никакого института не кончил, его исключили за махинации, которыми он уже на первых курсах занялся. И теперь те наследники, что его наняли, локти себе кусают!
      - Интересно! - заметил дедушка. - Тогда мне понятно, почему он так настаивал на полюбовном решении нашего вопроса. И когда на него оказали двойное давление пан Файксат и пан Окуличко, Баранский не выдержал и отдал мне марки.
      - Отдал? - пожелала убедиться Яночка.
      - Продал, - поправился дедушка. - Вернее, я с ним поменялся. По-честному. Отдал ему тоже очень ценные. И у меня создалось впечатление... Не хотелось бы бросать подозрение на невинного человека...
      - На Баранского можешь бросить, - позволил Павлик.
      - Так вот, у меня создалось впечатление, что он сразу же пустил мои марки в дело. Вы мне упоминали о том, что узнали - благодаря вашему испытанному дедуктивному методу - о каком-то иностранце, которому Баранский собирался за бешеные деньги продать коллекцию пана Франтишека.
      - И теперь у тебя создалось впечатление о том, что он надул этого иностранца? - спросил Рафал. - Езус-Мария, меня таки мутит. Дайте немного горького чая...
      Яночка встревожилась.
      - Дедуля, а ты уверен, что тебя он не надул? Что отдал тебе все марки из коллекции пана Франтишека? Что не припрятал хоть часть?
      - Уверен, - улыбнулся дедушка. - Вот вы как-то спрашивали меня о некоем Пшеворском...
      - Пани Наховская! - опять заорала Яночка. - Я с ней говорила, и она тогда сказала... Она знала Пшеворского!
      Дедушка кивнул и выпустил из трубки клуб дыма.
      - Пани Наховская просила передать вам привет и огромную благодарность. "Безграничную", так она выразилась. Говоря между нами, учтите, это большая тайна, об этом никто не должен знать, но ее сына уже давно шантажировала банда мерзавцев. Я не все понял, но именно из-за этого бедная женщина чуть с ума не сошла. И спас ее сосед, некий пан Левандовский, я с ним уже познакомился. Очень милый молодой человек. Правда, немного излишне, на мой взгляд, этот молодой человек подчеркивал свои заслуги, не очень знаете ли.., скромно, но должен признать, он и в самом деле провернул грандиозную операцию. Наверняка были помощники, но он так приписывал себе все заслуги, что, признаюсь, неприятно было слушать...
      - Молодец Левандовский! - шепнул Павлик сестре. - Старался! Слушай, у тебя не найдется соленого огурца? Или хотя бы кислого-прекислого апельсина? Что-то захотелось.
      Строго глядя на внуков, дедушка повторил:
      - Так что учтите, о сыне пани Наховской никто не должен знать, вам я сказал под большим секретом.
      - Могила! - заверили дедушку внуки, и он успокоенный продолжал:
      - Так этот негодяй Баранский поначалу пытался меня шантажировать, дескать, пани Наховской придется худо, а я уже знал и ему в ответ - ничего не выйдет, с шантажом покончено! Баранский кинулся к ней, а она как раз ремонтировала двери пустого чулана. И это немного сбило с него спесь.
      - Ну, и оказалось...
      - ..и оказалось, что Пшеворский был тем неизвестным, который вскоре после войны раскопал в развалинах дома пана Франтишека его марки...
      - И это ты узнал только благодаря пани Наховской? Только она знала об этом?
      - Только она, - подтвердил дедушка. - Оказывается, Пшеворский жил в одном доме с паном Франтишеком и слышал о его бесценной коллекции. Сам он не был филателистом, марки раскопал только для того, чтобы продавать их. Он и составил список марок, в котором отмечал, что и кому продает. К пани Наховской обратился как к эксперту, она определяла стоимость марок. Вскоре поняла, что имеет дело с ценной коллекцией, попросила список у Пшеворского, пока то да се, началась эта неприятная история с ее сыном, и пани Наховская уже не могла мне передать список, ее начали шантажировать. Баранский даже заставлял ее то занижать стоимость марки, то искусственно завышать, в зависимости от своих потребностей, и бедной женщине приходилось идти на такие махинации. Как она только с ума не сошла - не знаю. И вот теперь, когда ее освободили от этого беззастенчивого шантажа... Благодаря пану Левандовскому.
      - За что же нам безграничная благодарность? - простодушно удивился Павлик.
      - Кажется, вы поддержали ее добрым словом в трудную минуту, - предположил дедушка, а Яночка подумала - видно, не очень правдоподобно получилось у пана Левандовского приписывание себе всех заслуг по освобождению пани Наховской от шантажистов и вывозу наворованного имущества, и женщина сама догадалась об их участии. А может, простодушный молодой ученый и проговорился ей? Ну да что теперь...
      - Что ж, - сказала девочка, отодвигая от себя тарелку и стараясь больше не смотреть на торт, - все хорошо, что хорошо кончается. Теперь ты можешь нам рассказать все в подробностях, в хронологическом порядке. Кто что сделал, кто что сказал, год за годом. А о последних днях - по минутам!
      - Полностью присоединяюсь к предыдущему оратору, - сказал Рафал и тоже отвернулся от сладостей, - Где же этот горький чай?
      В отличие от внуков, дедушка ограничился только одной порцией торта, поэтому не ощущал в себе никаких неприятных симптомов. Напротив, в нем росла и расцветала радость по поводу одержанной победы, и рассказывать о марках он мог бесконечно. Расположившись поудобнее в своем кресле, он набил трубку свежим табаком, раскурил ее и принялся рассказывать, с наслаждением смакуя малейшие эпизоды марочной эпопеи.
      ***
      - Оказывается, все очень просто! - ворчал Павлик, когда они с Яночкой вернулись к себе. - Неужели сами не могли сообразить? Без нас бы ничего не сделали. Все им подскажи, научи...
      - Кого, например, мы научили? - спросила сестра, с ногами забираясь на свою тахту.
      - Да хотя бы ту же пани Пекарскую. Сама бы ни в жизнь не сообразила стащить кляссеры, пришлось подсказывать... Я уже не говорю о пани Наховской. Та без нас совсем бы пропала.
      Надо честно признать, что все облагодетельствованные ими особы отдавали должное заслугам Павлика и Яночки и признавали, что без них и в самом деле ничего бы не сделали.