Следуя этим рекомендациям, Шпулька украсила себя мокрыми листьями папоротника, закрывавшими ей один глаз, а Тереска завязала яркий бант из пояса от пижамы, концы которого свисали на уши. Едва успели принарядиться до следующего дождя.
      Аристократ со своим длинным носом и выгоревшими бровями не подавал виду, что узнал девчонок. Пан Салер с большим интересом весь вечер рассматривал их оригинальные украшения. В ходе приятной беседы за столом удалось получить ценную информацию.
      Все гости, как оказалось, были помещены наверху, а окно комнаты аристократа выходило как раз на их палатку. Вход в дом был только один, но зато в подвале существовало аж три окна, в которые с трудом, но можно было при желании протиснуться. На чердаке тоже были окошки, а совсем рядом с домом рос огромный раскидистый дуб.
      - Сплошное расстройство, - суммировала наблюдения Тереска, когда подружки в темноте возвращались к своей палатке. - Из дома можно выбраться как угодно! Ума не приложу, как за ним уследить!
      - Придется караулить.
      - В такой дождь?!
      Обе даже не задумывались над вопросом, чего ради ночью и в грозу ученому-искусствоведу понадобится выйти из дому. Наоборот, девчонкам казалось, что именно такие обстоятельства самые что ни на есть подходящие для всякой таинственной и подозрительной деятельности. Столь же однозначным им показался и способ, которым аристократ должен выбраться наружу: разумеется, через окно.
      Окна дома едва просматривались через ветки деревьев и кустов, но все-таки можно было разобрать, где светятся - наверху или внизу. У аристократа пока было темно. Тереска со Шпулькой устроились в палатке поудобнее, наблюдая по очереди то за грозой, то за домом. Молнии, действительно, гораздо более эффектные, чем днем, время от времени заливали окрестности призрачным светом.
      - И обрати внимание, за все время не проронил на эту тему ни словечка, оживленно говорила Тереска. - Уже одно это достаточно подозрительно. Если ты весь свой отпуск угробил на такое дело, невозможно о нем не упомянуть. А беседовали о чем угодно...
      - А как Стшалковские начали говорить, что найдут свое грибное место по большой куче камней у самого берега, тут же тему сменил, - вставила Шпулька. Понес какую-то чушь о рыжиках в горах.
      - Наверняка знал, что кучи уже нет, сам ведь ее и разворотил.
      - И даже не вякнул, что был на Добском озере, притворился, будто все время сшивается в этих краях.
      - По всему выходит - он собирается эти вещи украсть...
      - Тихо! - вдруг прошептала Шпулька. - Свет зажег!
      - Почему тихо? - недовольно спросила Тереска. - Уж услышать-то он нас никак не может, что бы он там ни зажег.
      - Я хотела сказать - смотри...
      Внизу тоже засветилось окошко. Вокруг же было абсолютно темно, дождь монотонно шуршал и, похоже, ослабевал, зато над головой прогремел очередной раскат грома.
      - Вот сволочь, - зевнула Шпулька. - Специально ничего не делает, чтобы нас доконать!
      - Спать хочешь?
      - Еще как. Если бы не гром, давно бы уснула.
      Все вокруг то озарялось на мгновение ослепительным светом, то погружалось во мрак. В небе полыхали извилистые молнии, а за ними с нарастающим гулом следовал гром. Тереска подумала, что жалко было бы проспать такое зрелище.
      Снова одна за другой ярко сверкнули две молнии и высветили все детали окружающего пейзажа. Шпулька тихо вскрикнула, вскочила и тут же плюхнулась на свой матрац.
      - Ты что? - забеспокоилась Тереска. - Не дергайся так, еще глаз мне выколешь.
      Шпулька, разволновавшись, попыталась было объясниться жестами, махнула рукой и угодила подруге в ухо.
      - Вылезает! Я его видела, когда сверкнуло!
      - Спятил он, что ли? Внизу ведь свет горит, его увидят!
      - Так все же сидят в гостиной с другой стороны, а в кухне - никого...
      Снова полыхнуло. Теперь и Тереска увидела сквозь ветки человеческую фигуру на стене прямо под окном аристократа. Она сорвалась с места, выпутывая ноги из одеяла.
      - Скорее, он сейчас слезет! Но Шпулька ее остановила:
      - Погоди. Что-то тут не так. Он не слезает, а залезает! Раньше он был ниже.
      Прежде чем Тереска успела возразить, снова сверкнуло, и она убедилась, что подруга права. Темная фигура теперь четко вырисовывалась на фоне окна наверху.
      - Что все это значит? - удивилась Тереска. - Совсем сдурел? Вышел из дома, а теперь лезет к себе через окно?
      Шпулька рефлекторно чуть отодвинулась.
      - Похоже, мы с самого начала угадали: он сумасшедший. Лазает по стенам, как обезьяна, да еще в грозу. Видно, атмосферные разряды вызывают у него приступы...
      - Не болтай ерунду! Просто ему это зачем-то нужно. Делает вид, что вышел на улицу, а сам потихоньку возвращается к себе... Но ведь он был в комнате, свет-то горел!
      - Мог свет оставить и сидеть внизу. А теперь притворяется, что его там нет.
      - Перед кем?
      - Перед теми, кто внизу. Пошел во двор, и в комнате его нет. А теперь залез и подкарауливает того, кто придет, думая, что наверху пусто.
      Очередная молния продемонстрировала отсутствие каких-либо изменений в окне второго этажа и на стене. Богатое воображение Терески тут же услужливо подсунуло ей несколько возможных вариантов развития событий в комнате наверху в основном, с кровавой развязкой. Она не успела поделиться своими соображениями со Шпулькой, главным образом потому, что не знала, какому варианту отдать предпочтение. В ожидании следующей вспышки девчонки застыли на четвереньках, вглядываясь в темноту.
      По-видимому, в грозе наступил небольшой антракт. Золотые зигзаги посверкивали вдалеке, не позволяя разглядеть дом. Наконец блеснуло над ними, и в мертвенном свете девчонки увидели темную фигуру, теперь явно спускавшуюся вниз.
      - Ходу! - возбужденно скомандовала Тереска. - Бери фонарь! Посмотрим, что он будет делать!
      Дождь почти прекратился. Подружки поспешно натянули на ноги резиновые сапоги и осторожно направились к дому, успев заметить во время очередной вспышки, что фигура уже на земле. Девчонки продрались через кусты, шум деревьев и гром успешно заглушали все звуки.
      Две следующие молнии позволили им разглядеть среди деревьев удалявшуюся человеческую фигуру. Спотыкаясь и натыкаясь на бесчисленные преграды, девчонки буквально на ощупь устремились следом.
      - Вот будет здорово, если он обернется как раз во время очередной вспышки! - заметила Тереска спустя некоторое время.
      - Будет еще веселее, если вообще перестанет сверкать, - мрачно ответила Шпулька. - Ты хоть запомни, куда мы идем!
      Зловредные тучи удалялись. Молнии полыхали все реже. Следовать за аристократом удавалось только потому, что он зажег фонарик. Объект наблюдения и преследователи все больше углублялись в лес, сначала по какой-то тропинке, а затем напрямик.
      - О Господи! Мы же заблудимся! Здесь настоящий лес! - ныла Шпулька. - И куда этот подлец поперся в такую погоду?!
      Подружкам все труднее было поспевать за аристократом, слабый огонек фонарика которого то и дело терялся в темноте. По тропинке девчонки двигались еще куда ни шло, в лесу же пришлось пробираться чуть ли не на четвереньках.
      В конце концов огонек пропал совсем.
      Тереска со Шпулькой остановились, совершенно сбитые с толку. Темный, мокрый и таинственный лес окружил их со всех сторон. Обе абсолютно ничего не видели и только чувствовали присутствие друг друга по учащенному дыханию. Гроза прошла. Приглушенное погромыхивание еще доносилось издалека, но дождь перестал. Девчонки не имели ни малейшего понятия, куда их занесло.
      - Он, конечно, чокнутый, - вдруг неожиданно разумно заявила Шпулька. - Но это семечки по сравнению с нами. Надо было окончательно тронуться, чтобы ночью забрести в такое место...
      - Заткнись! - зашипела на нее Тереска. - Откуда ты знаешь, что он ушел? Может, вернулся и нас подстерегает! Надо притаиться и подождать!
      Подождали. Шпульке показалось - года два. Тереска оценила это время в пятнадцать минут. На самом деле прошло четыре минуты.
      Кроны деревьев шумели на ветру, с листьев на землю шлепались тяжелые капли, что-то шуршало, потрескивало и поскрипывало. Было жутковато. Окажись каждая из них в подобной ситуации в одиночестве, со страху бы померли, но присутствие подруги немного ободряло.
      - Сейчас нас может спасти только спокойствие, - мужественно заявила Тереска. - Летели мы за ним галопом, и теперь, наверное, мы довольно далеко от дома. Нужно возвращаться.
      - И ты знаешь, в какую сторону идти?
      - Понятия не имею. Но если выйдем к озеру, тогда сориентируемся.
      - А где озеро, знаешь?
      - Нет. Но если двинем на север или восток, обязательно в него уткнемся. Вернее, насколько я помню карту, или выйдем из леса, или упремся в озеро. И то и другое годится.
      - А где восток, знаешь?
      Тереска рассердилась: ну как можно быть такой непонятливой!
      - Там, куда ветер дует, ясное дело, гроза же шла с запада. И не нервируй меня, дай сообразить. Посвети, уже можно. Этого кретина давно черти унесли.
      В жутких потемках свет фонарика казался необыкновенно ярким. Луч его выхватывал из тьмы стволы деревьев, кусты, траву, папоротник и огромное количество ягод.
      - Во всяком случае, голодная смерть нам не грозит, - проворчала Тереска и посветила вверх.
      Верхушки деревьев мотались во все стороны и очень мешали установить направление ветра. Девочка повела лучом вокруг и исследовала ствол сосны, чтобы определить, с какой стороны растет мох. Проклятый мох был везде. Это вывело Тереску из себя, но она храбро решила не сдаваться, а уж тем более не бояться.
      - Мы в обычном польском лесу, а не в какой-нибудь амазонской сельве, сердито сказала она.
      Диких зверей здесь нет, лес не такой уж большой, и надо быть полными идиотками, чтобы не выбраться отсюда.
      - Да, а кабаны здесь есть, - слабо возразила Шпулька. - Я слышала - если секача зацепить, он бывает очень опасен.
      - А ты не цепляй. В случае чего обойди его стороной и можешь с ним даже не заговаривать. Не свети в одну точку, посмотри вокруг, нет ли где поляны, может, там разберемся, что с этим ветром. По небу тоже не поймешь - сплошные тучи.
      - Похоже, мы как раз на поляне. Здесь лес вроде пореже. И дует.
      - Был бы огонь, по дыму бы определили... Погоди, у меня же спички есть! Надо что-нибудь поджечь!
      - Только, пожалуйста, не весь лес.
      Все вокруг было настолько мокрым, что Тереска извела полкоробка, прежде чем ей удалось поджечь кучку сосновых игл. Ветер рвал дым во все стороны с незначительным преобладанием одной. Пришлось сделать вывод, что там и есть восток.
      - Тогда север - налево, - сделала Тереска следующий вывод. - Запомни, нам надо будет придерживаться этого направления.
      - Туда, где орешник, - уточнила Шпулька, посветив налево и упершись в большой куст. - Север - на орешнике. Запомню на всю жизнь. А что дальше?
      - Как что? Пошли.
      При свете фонарика чуть легче было продираться сквозь лес. Девчонки отчаянно пытались не потерять направления, но уже через несколько минут поняли, что это дело гиблое. Приближалась новая гроза, глухое ворчание становилось все сильнее, над головой снова засверкали молнии. Тереска немного сникла, Шпулька же даже не скрывала своего отчаяния.
      Неизвестно, где и в каком количестве застал бы их рассвет, если бы Тереска не провалилась в какую-то яму. Она съехала по склону, под ногами что-то захлюпало, и, посветив вниз, девочка радостно воскликнула:
      - Смотри! Здесь речка!
      На это сообщение Шпулька отреагировала очень вяло.
      - Ну и что, что речка? - едва простонала она. - Мы же не в пустыне, на кой черт тебе вода? Слишком сухо, что ли?!
      - Балда! Речка ведь течет в озеро. Надо просто идти вдоль берега - и мы дома! Это та самая, где я рыбу ловила. Посвети же, а то никак не пойму, куда она течет.
      - Надо щепочку бросить...
      Поход глубокой ночью через лес по течению речки оказался для Терески со Шпулькой самым тяжелым за всю их предыдущую бродячую жизнь. Трудно было представить себе что-либо более непролазное, чем берега этого ручья. Они густо заросли крапивой и лопухами, колючим кустарником и тесными колониями маленьких сосенок, завалены были упавшими стволами и какими-то корягами. Распаренные и мокрые, едва дыша и падая с ног от усталости, девчонки упрямо и отчаянно продирались все дальше. Шпулька перестала обращать внимание на загадочные звуки, перестала бояться разъяренных кабанов, влезла в конце концов в ручей и пошла по воде.
      - Мне уже все равно, - заявила она. - Больше промокнуть уже нельзя, а так я хоть буду уверена, что не собьюсь с дороги.
      Тереска, подумав и исцарапавшись о можжевельник, последовала ее примеру. Сопение и хлюпанье раздавалось такое, как будто целое стадо лосей брело по болоту. Когда дно стало опасно топким, из речки пришлось вылезти. Гром ударил совсем рядом, в небе сверкнула яркая молния.
      По крайней мере, можно полюбоваться этим восхитительным куском мира, который мы как раз имеем удовольствие посещать, - отпустила Шпулька полное яду замечание. - Мельком, правда, зато при хорошем освещении. А куда, интересно, этот проклятый Ганг подевался?
      - Тихо! - вдруг перешла на шепот Тереска. - Ганг остался вон за теми соснами. Кажется, я что-то слышу.
      Шпулька как раз подумала: "Хорошо, что уже не осталось сил даже на испуг". Она замолчала, прислушиваясь, и вся похолодела: из темноты донесся жуткий звук, похожий на тихое рычание.
      - Что это? - в ужасе прошептала она.
      - Погаси фонарь! Быстро!
      Обе замерли в абсолютной темноте. Хриплое рычание повторилось - тихое и зловещее, заглушенное очередным раскатом грома. Шпулька почувствовала, что у нее волосы встали дыбом. Тереске показалось, что сердце у нее остановилось.
      - Попытайся нащупать сосенки, - не своим голосом прошептала она. - За ними должна быть речка. Надо к ней вернуться.
      Спасибо очередной молнии - благодаря ей удалось отыскать затерявшийся было ручей и опять двинуться в путь. Где-то впереди снова раздались кошмарные звуки - рычание, похрапывание, причмокивание и глухое ворчание. Перепуганная насмерть Шпулька была убеждена: именно такие звуки издают волки, пожирающие свою добычу.
      - Мы идем прямо в ЭТО! - в панике прошептала она.
      Тереска с трудом сохраняла остатки былого мужества.
      - Нет. ЭТО правее. Только бы оно нас не услышало. Пока лопает, мы проскочим...
      В эту секунду снова сверкнуло, и обе увидели край леса и блеснувшее за деревьями озеро. Шпулька машинально бросилась в ту сторону, споткнулась о корягу, остановилась, и вдруг совсем рядом, прямо у нее под ногами, что-то резко всхрипнуло. Она метнулась назад, и тут что-то мягкое, но крепкое опутало ее, обвивая мокрым и холодным лицо и руки. Отчаянный крик несчастной слился с ударом грома и замер, переходя в стон.
      Тереска повернулась к подруге и окаменела. До самой последней минуты она пыталась сохранять самообладание и не поддаваться панике, чувствуя, как постепенно в ней нарастает страх. Тут снова сверкнула молния, и в ее холодном свете предстало жуткое зрелище: Шпулька с открытым ртом и вытаращенными от ужаса глазами, опутанная серо-черной пеленой, от которой во все стороны расходились извивающиеся щупальца. В одно мгновение вспомнились все когда-либо слышанные кошмары о гигантских пауках, спрутах, вампирах и плазмообразных пришельцах из космоса...
      Заорав не своим голосом, Тереска наверняка померла бы на месте от ужаса, если бы полыхнувшие одна за другой молнии не открыли ей реальную картину происходящего. Шпулька угодила в растянутые между деревьями рыбацкие сети. В шалаше, примостившемся на куче камней, спали их хозяева - рыбаки забулдыжного вида. Один из них снова всхрапнул, натужно промычал и закончил булькающим причмокиванием...
      - Это просто чудо, что я там на месте не скончалась от разрыва сердца, возмущалась Шпулька, возвращаясь к домику лесника по удобной тропке вдоль озера. Придумать же надо, растягивать сети поперек реки! И где это видано, так храпеть! Носорог и то легче дышит! Как гроза их не разбудила?
      Тереска ответила, еще ощущая некоторую слабость в коленях:
      - Не ты должна была умереть, а я! Видела бы ты себя... Похоже, мы напоролись на браконьеров, а судя по количеству валявшихся там бутылок, они были в стельку пьяны. Их и трубы Страшного суда не разбудили бы.
      - Слава Богу, что у нас есть горячий чай. Дождь кончается, может, удастся и костер развести?
      - Одно утешение - этот подлец тоже промок до костей...
      Дождь прекратился прежде, чем подруги добрались до родной палатки. Было только половина первого. Оказалось, что по лесу они плутали не двести лет, как утверждала Шпулька, а всего три часа. Разожгли костер. Он весело горел, светил и грел. Девчонки наслаждались теплом и ощущением безопасности и, компенсируя свои страдания, уплетали копченого угря.
      - Больше я в таких авантюрах не участвую, - категорически заявила Шпулька. - Слишком дорого мне обходится твоя слежка. Из двух зол я уж предпочитаю сама перекапывать каменные курганы...
      - Оказывается, что перед самой грозой мы разбили палатку в устье Ганга, сказала Тереска и радостно рассмеялась. - Нам с тобой, похоже, придется исследовать гораздо больший кусок мира, чем мы думали.
      - Странно, что мы тебя не встретили в лесу, - вставила Шпулька с легким неудовольствием. - Она утверждает, что встречает гебя при весьма необычных обстоятельствах, а уж той ночью обстоятельства были - необычнее некуда.
      Обе девчонки сидели на камне, торчащем из воды, и болтали ногами. Робин, как он утверждал, вносил рациональные изменения в устройство их паруса. Подружки поведали о своих жутких приключениях, встретившись с ним на третий день после столь памятной грозы.
      Солнце сияло вовсю, погода наладилась, и только духота предвещала новые грозы. Тереска со Шпулькой решили это время переждать в гостеприимном лесничестве, тем более что и аристократ тут задержался. Ветер дул с юга, и уже на второй день после ночных приключений, гордо подняв на мачте свое полотенце, девчонки отправились исследовать северный берег озера Снярдвы. Возвращаться пришлось на веслах, так как на полдороге мачта сломалась. На следующий день поставили новую и опять пустились в плавание. Пирамиды из камня встречались довольно редко, и большинство из них было разрушено, что крайне раздражало Шпульку.
      - И когда он, черт побери, успевает? - возмущалась она. - Мы же с него глаз не спускаем!
      - Еще как спускаем. Сейчас вот мы здесь, а он, может, роет где на другом берегу озера. Пользуется, подлец, тем, что нам надо хлеб купить.
      Когда путешественницы, купив в деревенской лавчонке необходимые продукты, двинулись в обратный путь, из-за тростника выплыла знакомая лодочка с парусом. Тереска моментально ее заметила, так как все время крутила головой, прикидываясь, что наслаждается видами природы. У сидевшей впереди Шпульки глаза, по-видимому, были на затылке. Отлично понимая притворство подруги, она не упускала случая отпустить на сей счет парочку замечаний, преимущественно издевательских, но иной раз и философских.
      - Ну вот, пожалуйста, и дождалась своего ненаглядного, - сказала она, тоже заметив лодочку. - Как это он умудряется плыть против ветра?
      Робин с таинственным видом помахал им рукой и сделал знак плыть за ним. Девчонки двинулись следом, и через несколько минут все вместе высадились в крохотном заливчике с песчаным дном под непременной табличкой "Купаться запрещено". Но, поскольку с озера их заслоняли деревья, удалось выкупаться без помех.
      - Впервые слышу, чтобы эта речушка называлась так экзотически, - заметил Робин, которого развеселил рассказ о вампирах и прочих пришельцах.
      - Для нас это Ганг, и точка!
      - А нельзя ли объяснить, что это вас вообще понесло ночью в лес, да еще в грозу?
      Тереска со Шпулькой неуверенно переглянулись. Поначалу они не собирались признаваться, что следят за аристократом. Ведь Робин явно не сказал им всей правды, что-то скрывал и пытался отстранить их от всей этой истории, подсунув им сказочку о мелините...
      - Сказать или как? - спросила Тереска. Шпулька пожала плечами.
      - Рано или поздно ты все равно ему расскажешь. VI пусть теперь попробует нас убедить, что ничего не происходит.
      Робин перестал заниматься мачтой и вопросительно взглянул на подружек.
      - Во-первых, этот свихнувшийся граф - настоящий искусствовед, - с триумфом заявила Тереска. - А во-вторых, откалывает странные номера - влезает в собственную комнату через окно. Той ночью как раз это проделывал, вот мы и пошли за ним посмотреть, что будет дальше. Честно говоря, увидели мы немного, но если ты станешь нас уверять, что это он просто спортом занимается...
      - Ничего подобного я не скажу, - прервал ее Робин и снова взялся за мачту. - Тем более что и время суток, и погода были как нельзя более подходящие. Расскажите-ка поподробнее.
      Девчонки, перебивая друг друга, описали загадочные действия аристократа, добавив к этому, что удалось выведать у пана Стшалковского. Тот уверял, будто знает доцента уже очень давно. На озерах они отдыхали порознь, а встретились случайно перед самой грозой неподалеку от лесничества. И в тот же день аристократ принялся за свою акробатику.
      - И чем же он занимался в лесу?
      - Не знаем. Мы отстали, а он скрылся. И что ты на это скажешь?
      - Ничего. Вы никак не можете не совать свой нос и не вмешиваться куда не надо?
      - Я могу, - тут же внесла ясность Шпулька. - А она - нет. В результате - и мне приходится, потому как всегда поддаюсь на ее уговоры.
      - Не вмешиваться, не вмешиваться! - вдруг взорвалась Тереска. - То крик поднимают, что всем на все наплевать, что природу губят, национальные богатства растранжиривают и крадут все подряд! А как до дела дошло - "не вмешиваться"! Буду вмешиваться! Я не говорю, чтобы специально бегать и выискивать всякие аферы и заговоры, но если уж само в руки плывет, если кто-то тут явно темнит, я должна разобраться!
      - Он как раз и темнит, - заявила Шпулька, толкнув подругу локтем и указывая на Робина. - Смотри, какое у него лицо.
      Лицо у Робина было явно недовольное.
      - Если уж вмешиваться, то с толком, - решительно заявил он - Чего вы, собственно, хотите добиться?
      - Если он вдруг что-нибудь найдет, - спокойно начала она, - мы могли бы, например, сообщить в милицию. Были бы свидетелями: знаем кто, знаем где, ему и не выкрутиться. В крайнем случае можно было бы попытаться задержать вора: продырявить ему лодку или колесо машины.
      Тереска согласно кивала головой, хотя своей пламенной речью о невмешательстве она хотела сказать
      нечто большее.
      - Ну как вы не понимаете! - возмутился Робин. - Если это порядочный человек, вы можете здорово ему навредить ни за что ни про что. А если преступник - ничего у вас не выйдет, он-то сумеет за себя постоять, а вы нарветесь на неприятности или на что похуже. А толку чуть.
      - И что же делать? - беспомощно спросила Тереска.
      - Оставить его в покое. Господи! Мало вам, что ли, впечатлений? Впервые на Мазурах, такая жизнь вам в новинку. Кто-то кричит, шуршит, плещется в камышах, вы знаете кто? Что-то растет в лесу, плавает в озере, вы ведь тоже понятия не имеете, что именно! Вот, пожалуйста...
      - Перископы, - вырвалось вдруг у Шпульки, так как из тростников как раз выплыли несколько поганок.
      Робин так и поперхнулся на полуслове.
      - Что ты сказала?
      - Перископы, - повторила разволновавшаяся Шпулька. - То есть эти, поморники... Нет, не так...
      - Пингвины! - рассердилась Тереска. - Пулярки, попугаи и павлины. Мы их по-своему называем, для нас они - перископы. И точка. И нечего мне тут мозги пудрить живой природой!
      Робин с тяжелым вздохом повесил полотенце на мачту и проверил, как получилось.
      - Ну, теперь получше. Можете плавать и при боковом ветре. Куда вы теперь?
      - Пока никуда. А потом на Нидзкое озеро. Но это уже совсем под конец.
      Тереска никак не могла разобраться в своих чувствах. С одной стороны, то, что говорил Робин, было разумным и логичным, и она охотно с ним согласилась бы. Но с другой стороны, она сердцем чуяла, что здесь кроется какая-то тайна. И с третьей - жалко было бы эту тайну бросить, даже не попытавшись ее разгадать.
      - Я ведь знаю, что ты знаешь, - неожиданно заявила она. - И ты знаешь, что я знаю, что ты знаешь. Я понимаю, тебе хочется, чтобы мы не мешали и не лезли на рожон. Но меня это никак не устраивает. Объясни же хоть что-нибудь.
      Робин внимательно посмотрел на Тереску и сказал, осторожно взвешивая слова:
      - Мне известно то же, что и вам, а то и меньше. Ну, так и быть, предположим, есть тут одно темное дело. Ходят о нем кое-какие слухи. И как только я в этом разберусь, обязательно вам все расскажу. Можешь немного подождать?
      - Ничего не делая?
      - Ну, если всю работу в лагере считать ничегонеделанием...
      - Я просто поражаюсь, как у него терпения на тебя хватает, - сказала Шпулька, когда они обе поглощали обед, сидя по-турецки в палатке. Снаружи в очередной раз лило, громыхало и сверкало. - Ведь ежу понятно, что он во всем этом замешан и не может признаться. А ты прицепилась как репей.
      - Я и цепляюсь, потому что замешан. Пусть признается - сразу отстану.
      - Разбежалась! Я, конечно, не хочу тебя расстраивать, но он вполне может быть сообщником аристократа. Вместе проворачивают свои темные дела.
      - Разбойник-джентльмен, - обрадовалась Тереска. - Настоящий Робин Гуд?
      Шпулька совсем не разделяла восторгов подруги.
      - Я смотрю, это тебе даже нравится. А мне - нет. Ни капельки. В такой идиотской ситуации я бы предпочла не иметь дела с подозрительными личностями.
      - В какой такой идиотской ситуации? Шпулька чуть не подавилась от возмущения.
      - У тебя что, совсем крыша поехала? Или ты и впрямь думаешь, что все просто и ясно?
      Тереску явно застала врасплох неожиданная вспышка подруги. Похоже было, что у той появился какой-то новый взгляд на аферу.
      - Ну конечно, ничего не ясно. Что ты конкретно хочешь сказать?
      - А то, что теперь нам уже никак нельзя оставаться в стороне, возбужденно воскликнула Шпулька. - Теперь у нас есть два подозрительных типа. И они заодно! Точно тебе говорю! И дело тут серьезное, потому что за здорово живешь ни этот старый пень не будет лазать в окна на втором этаже, ни твой распрекрасный Робин не станет носиться с тобой как с писаной торбой. Я жутко боюсь, но оставлять этого нельзя. Придется вмешиваться.
      Нервным движением Шпулька схватила кастрюлю, наполненную ягодами с молоком и сахаром, и сунула в рот полную ложку лакомства. У Терески мелькнула мысль, что, не дай Бог, подруга сейчас поперхнется от волнения и раскашляется, и тогда вся внутренность палатки покроется фиолетовыми нашлепками. С другой стороны, ее даже порадовало настроение Шпульки. Сама она в глубине души была абсолютно уверена в порядочности Робина, но ничего не имела против подозрений подруги. Благодаря этому заблуждению ее можно было подвигнуть на более решительные действия.
      - Вот и прекрасно, - заявила Тереска с нескрываемым удовлетворением. Значит, вмешиваемся и дальше. Закругляйся поскорее с ягодами и пошли посмотрим кучу на Ганге.
      - Какую ку... А! Ту, ночную? Там, где я в сети попалась? А зачем?
      - Поглядим, раскопали ее или еще нет. Может, там наконец его и поймаем. До сих пор наверняка браконьеры мешади.
      К вечеру гроза кончилась, распогодилось. Пирамида у Ганга стояла нетронутая, а от браконьеров и следа не осталось. Девчонки удивились, почему аристократ проморгал такую возможность, и решили, что это их шанс. Вечером, во время прощального ужина, устроенного супругами Стшалковскими, подруги не сводили глаз с искусствоведа, который упорно притворялся спокойным и беззаботным.
      И только по чистой случайности им удалось выследить его утром. Шпулька категорически настаивала на рыбалке, утверждая, что фосфор благотворно повлияет на их умственные способности. Поддавшись на эти уговоры, Тереска, правда, без особой надежды на удачу, поставила на ночь удочки на угря. Спала она беспокойно и на рассвете, проснувшись в очередной раз, решила их проверить.
      Обнаружив, что ничего не попалось, девочка слегка расстроилась и огляделась по сторонам. Движение у мостков в такую рань удивило ее. Присмотревшись, она различила в утренних сумерках аристократа, спускавшего на воду свой надувной плотик.
      Безжалостно разбуженная и еще не очухавшаяся Шпулька сделала попытку кинуться в погоню как была - в пижаме и босиком. Тереске все же удалось уговорить ее одеться.
      - Не грохочи так копытами! Несешься, как стадо бизонов, - шепотом выговаривала она подруге. - Звук по воде далеко слышен. И не вздумай стукнуть чем или плеснуть...
      - Может, лучше по берегу?
      - А если он поплывет на другую сторону?
      Начинало светать, и подружки увидели аристократа в нескольких десятках метров. Его плотик тихо двигался вдоль камышей, почти касаясь их. С противоположного берега донеслись какие-то звуки, человеческие голоса, скрип весел.
      - В полтретьего утра здесь движение как на ярмарке, - недовольно проворчала Тереска.
      Аристократ проплыл чуть дальше, за устье Ганга. Совсем рядом находилась разведанная девчонками куча камней. Теперь ему следовало выгрузиться и приниматься за работу.
      Ничего подобного! Спрятавшись в камышах, Тереска со Шпулькой с превеликим изумлением наблюдали, как зловредный искусствовед достал удочку с каким-то очень коротким и толстым удилищем и преспокойно застыл над ней.
      Прождав довольно долго, Тереска пошевелилась и недовольно прошептала:
      - Как он, так и я.
      И тоже забросила удочку.
      Аристократ был явным идиотом. При длительном наблюдении девчонки обнаружили, что на странном удилище у него была прилеплена катушка. На свой спиннинг он явно собирался ловить уклеек, плотву и окуней! Скорее всего, и крючок у него был неподходящий, гак как ничего не клевало. Тогда этот кретин принялся ковыряться в катушке, едва не касаясь ее носом.
      - Слепая курица, - шепотом ругалась Тереска, вытягивая одну рыбину за другой. Клев был как по заказу. - Зла на него не хватает! Он что, и впрямь на рыбалку сюда приплыл?!