— Подходит! — пробурчал Рафал, просунув её в щель и пытаясь с помощью палки поддеть и вытащить из зубчиков держалки закрепляющий штырек. — О, пошло!

— Тихо! — прошипела Яночка. — Кто-то идёт! Слезай!

Это Хабр, как всегда, бдительный, чуть слышно предостерегающе зарычал.

Рафал отскочил от окна, и они оба с Яночкой побежали вслед за Хабром, который вёл их к калитке. На углу дома, не высовываясь и не позволяя высунуться им, Хабр остановился и сделал стойку, информируя, что там появился враг.

Вблизи дома не горел ни один фонарь, окна дома тоже были тёмными, поэтому разглядеть быстрым шагом бегущего к дому врага не удалось. Только когда он оказался у самой калитки, Яночка его узнала. Зютек! Там, в доме, находится Павлик, ему угрожает смертельная опасность, а тут ещё на помощь захватившим его негодяям спешит этот подонок. Наверное, есть причины спешить…

— Это Зютек! — чуть слышно прошептала Яночка Рафалу. — Зловредный тип! Один из них!

Скорее надо.

— А я почти открыл! — прошептал в ответ Рафал, — Ещё немного поднажать…

Зютек нажал на кнопку звонка у калитки…

Стефек близко к сердцу принял приказ присматривать за Зютеком. Почти весь день, ну точнее, три четверти дня выполнение приказа не требовало от мальчика особых усилий. Зютек торчал дома как прикованный, телевизионные марки с успехом заменяли оковы и наручники. Парень сиднем сидел за столом и не делал попыток выйти из дома. Стефек навязался ему в помощники и с большим усердием тоже вырезал марки, для замедления процесса изобретая все доступные ему способы. Способов было много. Ну, к примеру, можно было каждую вырезанную марку подсовывать Зютеку под нос, якобы для того, чтобы увериться, пригодится ли она, можно было хаять марки, можно было перемешать уже обработанные конверты с ещё не обработанными, можно было потерять ножницы. Зютек не замечал происков, ибо все его внимание было направлено на то, чтобы из этой кучи массовки выловить какие-нибудь маломальски ценные экземпляры.

В шесть часов он вдруг вскочил со стула как ошпаренный.

— Холера! Опоздал! Слушай, бросай все к чертям и сам туда же катись! Отваливай! Стефек решил обидеться.

— Ага, марки от меня получил, а теперь отваливай! Пожалуйста, не хочешь — не надо, найдутся такие, которые ещё и спасибо скажут. Это от тебя благодарности не дождёшься, ещё и ругается!

— Кто говорит, что не надо? — сбавил тон Зютек. — Только я страшно опаздываю, должен быть к шести. Пока это все оставим, ну, ходу!

Стефек обижался все больше:

— А, раз так — не скажу тебе об иностранных! Уже рванувшийся к двери Зютек затормозил на месте:

— Каких иностранных?

Стефек ещё не придумал, какие иностранные марки могут соблазнить парня, поэтому стал тянуть резину:

— Тоже мне опоздание! Всего на несколько минут. Что, очень далеко ехать?

— На Бонифация, кретин! Знаешь ведь, как ходят автобусы. Воскресенье, такси днём с огнём…

— Фиии! До Бонифация рукой подать… Зютек разозлился. Он прекрасно помнил, как из-за этого щенка уже не раз опаздывал на условленную встречу. И вообще послал бы его куда подальше, но ведь щенок такую кучу l»pnj раздобыл! И вместо того, чтобы выволочь паршивца силой из квартиры и дать пинка под зад, сдержал себя и снизошёл до объяснений:

— Бонифация, сто тридцать. Улица длиннющая, автобус останавливается на углу, потом на своих двоих топаешь. Так какие иностранные марки, говори скорей, не то убью!

И тут на Стефека снизошло вдохновение. Даже два вдохновения.

— Та пани, что дала марки, говорила — у неё ещё и иностранные есть, порядочно. Я договорился с ней, что сегодня вечером заберу их у неё. Если не заберу, отдаст другим, там желающих навалом.

Зютек заколебался.

— А где она живёт?

— Да здесь совсем недалеко, вон там, считай, рядом.

По Зютеку было видно, как в душе его борются противоречивые чувства. С одной стороны.., но и с другой! Боролись они недолго.

— Черт с тобой! Бегом! Заскочишь к ней, я подожду. Да пошевеливайся, не то за себя не ручаюсь!

И силой вытащив мальчика из-за стола, Зютек выволок его из квартиры, захлопнул дверь и, подталкивая в спину, заставил быстрее спускаться с лестницы. Бедный Стефек сделал попытку притвориться хромым — могла у него нога задеревенеть из-за сидения за столом? Номер не прошёл, задеревеневшая нога приходит в норму очень скоро, так что на улице Зютек уже безжалостно погонял мальчика.

— Где?!

— Вон там, видишь дом? А ты подождёшь? Где?

— Не на крыше же! Тут у парадного и подожду. Давай, мигом!

Вбежав в парадное, Стефек вынужден был бегом подниматься по лестнице, потому что вредный Зютек раскрыл дверь подъезда и смотрел ему вслед. Добравшись до нужной площадки, мальчик пробежал мимо дверей пани Полинской, к которой и не собирался заходить, и позвонил в дверь Каролины, молясь про себя, чтобы девочка оказалась дома.

Дверь открыла мама Каролины.

— Я к Каролине! — выдохнул Стефек, так и не успев отдышаться. — Она дома?

— Каролинка, к тебе гость! — громко произнесла мама и ушла по своим делам.

Кара не так уж долго лаяла на мальчика. Обнюхала его, вспомнила, что уже приходилось иметь с ним дело и ей объяснили, что это гость, и даже слегка вильнула хвостом. Вздыбленная шерсть на спине сразу улеглась. Каролина пригласила гостя в свою комнату, и царящий там беспорядок был так прекрасен, что у мальчика разбежались глаза: столько здесь было замечательных игрушек и прочих интересных вещей! С трудом взяв себя в руки, Стефек без предисловий спросил:

— Поможешь?

— Прямо сейчас? — удивилась Каролина.

— Не то, что сейчас, а сию секунду! Слушай внимательно: больше я не могу держать его за дверями, может, он меня не дождался и сбежал. Придётся ехать на автобусе, я адрес знаю. Берём с собой Кару!

— Тогда надо надеть ей намордник! — по-деловому прореагировала девочка, понимая, что сейчас не до объяснений.

— Надень! Снять всегда можно.

Выйдя на лестничную площадку, Стефек прислушался. Зютек, топоча, бегал у парадного туда-обратно, потеряв остатки терпения. Вот он вбежал в подъезд и, перескакивая через несколько ступенек, взбежал по лестнице и наткнулся на Стефека.

— Ну?! Где марки?

Отбежав на всякий случай подальше, Стефек ответил:

— Эта пани ещё не вернулась, рановато мы пришли.

— Так что же ты тут столько времени делаешь, чтоб тебе…

— А я попросил поискать марки её мужа, вот он и искал. Я не виноват, что не нашёл. Я стараюсь, стараюсь, а ты знай только на меня кричишь, — плачущим голосом жаловался Стефек, когда они оба сбегали по лестнице.

Внизу Зютек уже размахнулся, чтобы как следует двинуть этому засранцу, из-за которого он потерял столько времени, но тот опять nrqjnwhk. Махнув на него рукой, Зютек большими прыжками помчался к автобусной остановке.

В этот момент из дома вышла Каролина с Карой.

— Вон он! — крикнул Стефек, указав на парня, который уже сворачивал за угол дома. — Бежим за ним, но так, чтобы он нас не заметил.

Зютек подбежал к автобусной остановке в тот момент, когда автобус уже отправлялся. Не погладев, какой это номер, парень ринулся внутрь. Дверь захлопнулась, автобус отправился. Только когда он проехал нужный перекрёсток без остановки, до Зютека дошло, что это вовсе не автобус № 172. Расталкивая пассажиров, парень пробился к выходу и выскочил на первой остановке. И тут ему улыбнулось счастье — подъехало свободное такси.

Стефек успел заметить, что парень вскочил не в тот автобус.

— Влез в сто тридцатый, — сказал он девочке. — Будет пересаживаться на сто семьдесят второй. Может, ещё удастся его догнать.

— Не огорчайся, мы ведь все равно не смогли бы ехать с ним в одном автобусе, — успокаивала Стефека Каролина. — Сам же сказал — незаметно.

— Так-то оно так, но ведь неизвестно, сколько придётся ждать этого сто семьдесят второго. Если бы мы успели поспеть на место раньше него. Кара помогла бы нам кое-куда его не допустить…

Как ни странно, автобус № 172 подъехал тут же, что Стефек воспринял как добрый знак. И даже был не очень набит, так что все трое легко в него влезли.

Хотя на остановке они ждали не более двух минут. Кара все равно успела отыскать себе врага и напасть на него, вызвав панику среди ожидавших пассажиров. Каролина с трудом оттащила овчарку, и она до сих пор не успокоилась. С восторгом наблюдая за сценой на остановке, мальчик теперь, когда они ехали на боевое задание, поинтересовался:

— А что же будет, если её натравить?

— Лучше об этом не думать! — призналась Каролина. — Тогда я вряд ли её сдержу. Тем более что забыла надеть на неё ошейник с шипами.

В автобусе Кара, вопреки опасениям, вела себя вполне прилично. Выйдя на Бонифация, дети быстро пошли по улице. Одним глазом Стефек высматривал Зютека, а вторым наблюдал за Карой, которая все больше нравилась ему. Поджав хвост, она шла на полусогнутых лапах, чуткая и насторожённая, ну прямо настоящая волчица!

Очень довольная незапланированной прогулкой и ожидающими её приключениями, Каролина вполголоса поясняла:

— Район для неё незнакомый, вот она так и напряжена. Собаки должны сначала изучить местность, обнюхать все и вообще…

— Погоди, кажется, здесь, — перебил девочку Стефек.

Номером 130 оказалась вилла на угловом участке. Участок обнесён оградой, калитка заперта. В доме кто-то был, сквозь некоторые окна пробивался неяркий свет.

Не догнав Зютека, Стефек очень расстроился. Неужели опоздали и тот уже в доме? Что теперь предпринять?

Догадываясь, о чем думает мальчик, Каролина успокоила его:

— Ведь ты же видел, он поехал не на том автобусе. Наверное, ещё не успел добраться, на улице ведь мы его не догнали. Первым подъехал наш автобус, в нем его не было, значит, того и гляди появится. Подождём?

— Тогда нечего сшиваться у калитки, перейдём на ту сторону улицы и подождём. Хотя.., это такой тип, ему и соврать ничего не стоит, может, поехал совсем в другое место. Ладно, подождём немного.

По улице проехал и свернул за угол маленький «фиат», на что ни Стефек, ни Каролина не обратили внимания. Стефек следил за пешеходами, которых тут было очень немного, девочка следила за собакой, а та, попрежнему насторожённая, активно знакомилась с незнакомой территорией.

Ждали они, как показалось Стефеку, целые годы. Стефек ругал себя на чем свет стоит за то, что упустил объект, не выполнил задания. Может, не стоит торчать на месте, а предпринять что-то? Знать бы, вошёл в этот дом Зютек или ещё его нет?

Он уже собирался посоветоваться с девочкой, как вдруг увидел вдалеке человека, бегущего в их сторону. В свете одного из немногих фонарей l»k|whj распознал Зютека, и к нему сразу вернулись и уверенность в себе, и присутствие духа. Ладно, пусть ему не удалось удержать объект дома, но зато теперь рядом свирепая овчарка и с её помощью он не даст войти этому проклятому Зютеку туда, куда он так торопился явно в преступных целях. В этот дом, № 130, или в другой, не имеет значения!

— Вот он! — прошептал Стефек девочке. — Летит как на пожар! Не дадим ему войти в дом! Науськай собаку!

Девочке ещё ни разу в жизни не доводилось науськивать свою Кару на кого бы то ни было, и она замешкалась. Кара же, замерев, внимательно следила за приближающейся человеческой фигурой. В глотке овчарки зародилось и нарастало глухое угрожающее рычание, шерсть на загривке встала дыбом. В создавшейся ситуации она явно чувствовала себя более уверенно, чем её хозяйка, и знала, что следует делать. Приближался враг, в этом не было сомнений!

— Пусти же её! — яростно прошептал Стефек. — Натрави! Гляди, он уже звонит.

Зютек и в самом деле позвонил у калитки. Вспыхнула лампочка на крыльце дома. Кара приняла решение.

Каролина не спускала собаку с поводка, она просто выпустила его из рук, когда Кара рванулась вперёд и, в два прыжка перемахнув мостовую, обрушилась всем косматым телом на врага с такой силой, что они оба влетели в раскрытую калитку. Двери дома открылись, на крыльцо вышел какойто человек.

Вскрикнув, Каролина кинулась вслед за собакой.

Особого вреда овчарка не могла Зютеку нанести, ведь на ней был намордник, но кое-какие возможности у неё оставались. Сначала она двинула этим намордником Зютека в подбородок, потом в коленную чашечку. Не ожидавший нападения огромного взъерошенного чудовища, Зютек орал благим матом. Человек на крыльце тоже заорал. На крик из дома выскочили ещё двое.

Сжавшись в комок, не помня себя от ужаса, Зютек повалился на землю, не переставая кричать. Трое мужчин сбежали с крыльца и пытались оттащить — кто за загривок, кто за поводок — разъярённую овчарку. Каролина изо всех сил тащила её за голову. Откуда-то появилась ещё одна собака и активно подключилась к свалке.

— Быстро! — сказала Яночка, наблюдавшая непонятную сцену из-за угла дома. — Не услышат!

— Что там произошло? — допытывался Ра-фал, бегом возвращаясь к окну. — И Хабр подключился.

— Значит, правильно. Не теряй времени! Теперь не было необходимости соблюдать тишину. Рафал поднапрягся, нажал покрепче, и окно со звоном распахнулось. Яночка в мгновение ока забралась в дом.

— Павлик! — громко позвала она в темноте. Павлик в соседней комнате расслышал голос сестры, несмотря на оглушительный шум, доносившийся снаружи. К этому времени ноги он успел уже освободить, с руками было сложнее.

— Я здесь! — хриплым голосом откликнулся он. — Помоги мне!

Идя на голос, Яночка в темноте отыскала дверь и, распахнув её, увидела на диване связанного брата с перочинным ножичком в руке. Расспрашивать не было времени. Тремя быстрыми, чёткими движениями девочка закончила начатое братом дело, и вот они уже выскочили в распахнутое окно.

А у калитки все ещё продолжалось столпотворение, в которое Хабр внёс свой немалый вклад. Возможно, он бы сохранил нейтралитет, если бы Кара была кобелём. Но Кара была сукой, и извечный инстинкт повелел Хабру прийти ей на помощь, тем более что боролась овчарка с человеком, который был и его врагом. Более того, врагом номер один, ведь это именно он напал на его хозяина, который теперь подвергается смертельной опасности. И все эти люди, бросившиеся ему на помощь, нападавшие на очаровательную суку, тоже были давними врагами Хабра. Кроме девочки, хозяйки суки, это Хабр понял сразу. Ведь она же не причиняет ей вреда.

И Хабр самоотверженно бросился на помощь Каре.

Получавший один за другим мощные удары железным намордником, Зютек np»k не своим голосом, три его сообщника бестолково метались вокруг и тоже орали. Теперь они боялись приблизиться к овчарке, получив от неё несколько весьма чувствительных ударов лапами и намордником, тем более что собака внезапно раздвоилась и даже поблёскивала страшными оскаленными зубами, невзирая на намордник. Каролина тоже кричала и плакала. Один Хабр действовал молча.

Файксат отскочил на порядочное расстояние и оттуда пытался криком отпугнуть овчарку. Очкарик помчался за дом в поисках какой-нибудь подходящей дубинки, Баранский изо всех сил замахнулся ногой, целясь в бок овчарке, но ударить не успел. На его щиколотке сомкнулись острые белые зубы. Не удержав равновесия, Баранский повалился на землю рядом с Зютеком, чем немедленно воспользовалась Кара. Хабр выпустил щиколотку из пасти, и Кара двинула подкинутого ей нового врага намордником в ухо.

Каролине удалось наконец ухватить вьющийся по земле поводок. Рядом с ней материализовался из темноты Стефек и шепнул:

— Смываемся! Оттащи её! Быстро! Мальчик с огромным, прямо-таки космическим восторгом наблюдал заваренную им кашу. Теперь уж Яночка останется довольна, врагу досталось на орехи! А потом он подумал о том, что теперь будет, и пришёл в ужас. Тем более что совершенно не представлял, что же теперь будет. И вообще, не так уж хорошо придумал. Вопервых, ему не поручали разорвать Зютека в клочья. Это раз. Во-вторых, все эти мужики во дворе могли сделать что-нибудь плохое Каре. Это два. А главное, они могли обидеть Каролинку. И что подумает Каролинка о нем, ведь он даже не пришёл ей на помощь, вообще остался где-то в стороне? Ладно, потом объяснит, что он не имел права попадаться на глаза Зютеку. Вот если бы он мог как-то изменить внешность…

В этой сложной ситуации появление Хабра Стефек воспринял как поистине дар Божий. Значит, Павлик и Яночка где-то рядом. Значит, все правильно. Яночка! При мысли о ней все сомнения отлетели прочь, и он уже знал, что надо делать. Вот и приказал Каролине:

— Смываемся! Быстро!

А спрятавшиеся за углом дома с восторгом и недоумением наблюдали сцену нападения огромной овчарки на их противника.

— Чтоб мне лопнуть! Такого ещё не видел! Откуда взялась эта собака? — восклицал Павлик.

— Все здорово, но давайте сматываться, пока они заняты! — нервничал Рафал.

— Кажется мне, это они — Кара и Каролина, — говорила Яночка, пытаясь разглядеть что-то в мечущемся клубке у калитки… — Да, вон Стефек! Молодец, это он организовал! Надо их прихватить. Свистни!

Зютек, как заведённый, истошным голосом звал на помощь. Баранский, стараясь руками прикрыть голову от ударов намордником, орал своим сообщникам, чтобы принесли воды и облили этих бешеных собак. Каролина, оттаскивая овчарку, с плачем уверяла, что её собака не бешеная. Сообщники куда-то делись — возможно, кинулись за водой и оружием.

Павлик громко свистнул. Хабр немедленно кинулся к нему. Кара продолжала упорствовать, не желая так просто оставить врагов, Каролине с большим трудом удалось её немного оттащить, вцепившись в ошейник. Возможно, овчарка решила, что выполнила свой долг, оба врага повержены, потому что вдруг неожиданно легко позволила себя увести. И даже удовлетворённо помахала хвостом, очень довольная собой.

Кара с Каролиной и Стефек опять перебежали на другую сторону улицы, туда же примчались своим кружным путём и Яночка с Павликом и Рафалом.

Стефек счёл нужным взять на себя церемонию знакомства.

— Познакомьтесь, это Каролина, — сказал он. — Та самая, о которой я вам говорил. — А это Кара. Та самая… Свирепая овчарка.

Павлик в первую очередь занялся совершенно очаровавшей его свирепой овчаркой, которая, как ни странно, вела себя совсем не свирепо. Возможно, просто не обращала внимания на людей, всецело занятая знакомством с Хабром.

Наглядевшись на овчарку, Павлик перевёл глаза на её хозяйку — и все! Был сражён на месте. Прекрасные чёрные глаза, в которых ещё не просохли недавние слезы, глянули ему прямо в сердце. Собирался ведь ей что-то сказать — но забыл, все слова вылетели из головы, и он только молча пялился с чрезвычайно глупым выражением лица на небесное создание.

Яночка не сразу заметила впечатление, произведённое их новой знакомой на брата. Она занята была тем, что осматривала по очереди собак, чтобы убедиться — они не пострадали в схватке. Вроде бы не пострадали. Теперь можно и приступить к выяснению случившегося. Сначала брат.

— Хабр примчался и сообщил, что тебе угрожает опасность. Что у тебя там произошло?

С трудом оторвавшись от созерцания новой знакомой, проглотив неизвестно откуда взявшийся ком в горле, Павлик ответил как можно небрежнее:

— Да ничего особенного. Хотели меня прикончить, потому что я знал слишком много. И ждали только Зютека, послали его за иглами в аптеку.

Прекрасные чёрные глаза в момент просохли от слез, зато засияли огнём удивления и даже где-то восхищения. Павлик пожалел, что его не подвергли страшным пыткам, что ему не пришлось вступить в рукопашную с превосходящими силами противника. Связали его, оглушили — большое дело! Хоть бы на пол бросили в сыром подвале! Так нет же, кретины, уложили в тёплой комнате на мягком диване!

Рафал настойчиво добивался разъяснений по поводу схватки у калитки, но Стефек, беспокойно оглядываясь, предложил поскорей удалиться отсюда, пока те не явились с оружием и пока Зютек не увидел его. О своих заслугах он, Стефек, ещё успеет поведать.

— Парень прав, сматываемся отсюда, по дороге выясним остальное, — распорядился Рафал, с удивлением и недоверием поглядывая на эту компанию сопляков, только что провернувших невероятную операцию.

Очень непросто было разместить в малолитражке пять человек и двух собак, но в конце концов удалось затолкать всех. Рядом с водителем на переднем сиденье поместилась Каролина с Карой, причём Кара всю дорогу пыталась содрать намордник с помощью ручки переключения скоростей. Троица на заднем сиденье равномерно приняла на себя тяжесть Хабра. И Стефеку очень мешал рассказывать о своих подвигах хвост собаки, то и дело попадавший ему в рот.

Надо сказать, мальчик честно отметил заслуги Каролины и Кары. Кары, разумеется, в первую очередь.

— Если бы не она, не знаю, как бы вообще справился с Зютеком. Даже если бы я бросился на него у калитки, что я мог ему сделать голыми руками?

— А я тем временем наверняка расстался бы с жизнью, — немного выспренне заявил Павлик, вдохновлённый присутствием Каролины. — Или, на худой конец, с разумом.

— О разуме ты ничего не говорил, — удивилась сестра. — В чем дело?

— Глупая история, — ответил брат. — Потом тебе расскажу.

— Но мне тоже хочется знать, — отозвалась с переднего сиденья Каролина. — И вообще, хочу наконец понять, в чем дело! Если мы вам помогли, надо же по крайней мере знать в чем?

— Она заслужила, — горячо подтвердил Стефек. — Факт. Говорю вам, схватила собаку и, ни о чем не спрашивая, кинулась со мной! И в момент собралась, совсем не копалась! И натравила Кару на этого подонка — любодорого смотреть! Полный отпад! Надо было видеть! Ну, чистое кино.

Каролина вдруг преисполнилась такой гордостью за свой героический поступок, что не стала опровергать заявление Стефека о том, что натравила собаку на врага. Уж она-то знала, что никого не науськивала, Кара сама вырвалась у неё из рук. Но хоть раз в жизни можно чувствовать себя героиней? Нет, пусть все думают, что и она приняла участие в спасении Павлика, пусть он ещё раз поглядит на неё с восторгом и благодарностью…

Не раз за время пути Рафал обливался холодным потом, уж очень трудно было вести машину в таких условиях. К его удивлению, рукоятка переключения скоростей все-таки выдержала. Подъехали к дому Каролины, и девочка решительно потребовала, чтобы все зашли к ним и там наконец p«qqj»g»kh ей, в какой операции они с Карой приняли участие. Не очень понравилось Рафалу это предложение. Он боялся объяснений с родителями новой знакомой, которая отправилась неизвестно куда на ночь глядя и так поздно возвращается, а отвечать придётся, разумеется, ему, он старший.

Ничего объяснять не пришлось. Каролинина мама спокойно заверила, что она совсем недавно начала беспокоиться и ещё не успела как следует расстроиться, Каролинин папа лишь поглядел на дочь и вообще ни слова не сказал. Каролина, как хозяйка, пригласила гостей в свою комнату. К объяснениям приступили не сразу. Гости отвлеклись из-за обилия потрясающих игрушек, начисто позабыв, зачем они сюда явились. Вот тут Рафал, сохранивший хладнокровие, и взял бразды правления в свои руки.

— Ближе к делу. Что же с тобой случилось? Мы знаем, что ты пролез через соседние участки, пробрался в их двор, а потом залез в окно. Что было потом?

С трудом оторвавшись от роскошной модели «мерседеса», Павлик ответил:

— Сначала я осмотрел окна, увидел в одном свет, подтащил тачку и взобрался на неё. В комнате были Файксат, Зютек и Очкарик. Все знают друг друга. И ещё я узнал, кто такой Баранский. Лягуш!

— Кто такие Баранский и Лягуш? — не поняла Каролина.

— Баранский и есть Лягуш. Это его дом. Преступник и подлец. Подделывает печати экспертов на марках. И они заметили, что я смотрю в окно. Зютек вышел, незаметно подкрался, опутал меня какой-то тряпкой и огрел по голове. И затащил в дом.

— Когда же он успел? — удивился Стефек. — Ведь он примчался позже, мы уже там были.

Пришлось объяснить, что при них Зютек примчался уже второй раз, после того как преступники решили путём инъекций инсулина сделать Павлика дебилом на всю оставшуюся жизнь, лишить его памяти.

— А за что? Ты что-то услышал?

— Нет, в окно я ни слова не услышал. Зато увидел.

— Что же ты такое увидел?

— Не только марки, но и на отдельном подносике печати экспертовфилателистов. Такая есть у дедушки. Но одна, его собственная, личная. А у них целый набор штампиков. Не может же быть такого, даже если кто один из них и эксперт!

— Какой там эксперт! — махнула рукой Яночка. — Мошенники!

— Все-таки не понимаю, зачем им понадобилось втаскивать тебя в дом? — удивлялся Ра-фал. — Могли просто пристукнуть во дворе и отвезти куда подальше. Или просто прогнать. Ведь ты мог быть простым воришкой!

— В том-то и дело — не могли, — пояснил Павлик. — Ведь я внук дедушки.

— Ну так что?

— Файксат узнал меня. Значит, я не случайно оказался у них под окном. И в марках разбираюсь, и фальшивые штампики видел. А дедушка уже давно знает о мошенниках, которые используют поддельные штампы экспертов. У них дело поставлено на широкую ногу, давно налажено. А теперь они нацелились на марки пани Пекарской. Я потом подслушал, они намерены собрать коллекцию полностью, подделать акты экспертизы, у них ксерокс есть, и ещё что-то подделать, и продать её за бешеные деньги куда-то во Францию. Бешеные деньги! И теперь из-за меня все могло сорваться, достаточно мне рассказать дедушке, что я увидел и услышал.

И Павлик рассказал в подробностях все, что разглядел на столе, и все, что услышал сквозь дыру в стене. Конечно, глупо они поступили, затащив его в дом, но ведь все равно собирались от него избавиться. Ведь он видел не только марки, но и поддельные печати рядом! А внук известного эксперта-филателиста Хабровича наверняка понял, что это за печати.

— Ясно, значит, они собирались тебя пристукнуть и труп утопить в Висле? — подытожил Рафал.

Павлик вывел его из заблуждения:

— Я сначала сам так думал, но вот подслушал и понял — у них другие планы. Они решили меня не убивать, а сделать дебилом.

— Как это? — воскликнула Каролина. Тут уж рассказ Павлика не был r»jhl ясным и понятным, ибо в медицине он плохо разбирался. Поэтому мог сказать лишь об инсулиновом ударе или шоке, после которого он превращался в полного кретина с утратой памяти, и таким должен был остаться на всю жизнь. И ещё — кретина собирались подбросить на каких-то участках, а там уж его мог найти кто угодно и доставить в больницу. Главное, он ничего ни о ком не расскажет.

— И они успели бы мне вколоть эту гадость, но шприца не оказалось, вот и отправили Зютека в аптеку. Велели мигом смотаться! Я пытался развязаться, даже один галстук разрезал…

— Галстук? — удивился Стефек.

— Да, они связали меня галстуками, наверное, верёвок под рукой не оказалось. И наверняка успели бы вколоть, если бы вы с Каролиной не подоспели. Они только шприцы ждали. И неизвестно, что теперь станут делать.

— Очень даже известно, — спокойно заметила Яночка. — Или будут утверждать, что тебя только попугать собирались, или вообще ото всего отопрутся. Тебя они случайно нашли во дворе, ты валялся без сознания, ударился головой о.., о цоколь дома или ещё что, и они из человеколюбия внесли тебя в дом, чтобы оказать тебе медицинскую помощь. Вон даже Зютека в аптеку послали!

— Возможно, — отозвался, подумав, Павлик. — И сдаётся мне…

— ..Правильно сдаётся! Ты будешь говорить то же самое!

— Спятили? — возмутился Рафал. — Позволить этим преступникам…

Яночка так же холодно и спокойно спросила:

— А ты считаешь — дедушке обязательно знать, в чем заключается наш дедуктивный метод? И тебе не советую говорить ему.

Павлик поддержал сестру:

— А бандюги и без того наложат в штаны со страха, как увидят, что я сбежал.

Каролина слушала рассказ, боясь проронить слово. Глаза девочки сияли, щеки пылали. Ещё бы, она лично приняла участие в таком захватывающем приключении и активно помогала освобождению пленника! Время от времени холодок пробегал по спине, девочка понимала, что пришлось иметь дело с настоящими преступниками, но зато их с Карой приняли в группу борцов за справедливость. Что там опасности! И Павлик, хотя и обращался к сестре и брату, все время смотрел на неё, Каролину.

— Я так поняла, в конечном итоге тебя спасла Каруня, — сказала она мальчику.

— Факт! — горячо подтвердил Павлик. — И ты!

— И Стефек! — добавила справедливая Яночка. — Просто гениально все провернул! Хабру бы одному не справиться. Кстати, а где был Хабр, когда тебя тащили в дом?

— Я его оставил за оградой, — вынужден был признаться Павлик. — Теперь понимаю — глупо поступил.

Как всегда, Стефек забился в дальний угол и оттуда изредка робко посматривал на Яночку. Посматривал прямо на неё, чего до сих не осмеливался делать. Сегодняшние события давали ему на это право. Кто разыскал Каролину с её чудесной овчаркой? Кто выпытал у Зютека, куда он направляется? Кому пришла в голову мысль захватить с собой на операцию Кару и Каролину? И все это было оценено по заслугам. Можно ли быть счастливее него?!

— Ну ладно, что дальше? — спросил Павлик Яночку, но смотрел на Каролину.

Каролине тоже хотелось знать, что её новые друзья собираются делать дальше.

— А все сразу, — ответила Яночка. — Сообщить дедушке о преступниках. Провернуть операцию с вывозом награбленного барахла из чулана и дачного домика. Боюсь, что теперь отпало место, куда мы собирались его свозить…

Тут только Яночка спохватилась, что её слушает и Каролина, новое лицо в их компании. Девочка вроде неплохо показала себя во время решающей схватки. Правда, ревела, но потом сразу успокоилась, не пришлось её уговаривать, родителям ни слова не сказала, и вообще никаких с ней хлопот. И Павлик вон глаз с неё не сводит. Нет, все говорит о том, что J»pnkhms надо принять в их компанию.

— А ты способна сохранить тайну? — сурово обратилась Яночка к Каролине.

— Способна! — заверил Павлик. — Я за неё ручаюсь.

Каролина горячо заверила, что будет молчать, как могила.

— Так вот, — продолжала Яночка, — то, о чем здесь услышишь — величайшая тайна, о ней не должна знать ни одна живая душа. Мы задумали одну операцию против воров, которые крадут из машин разные вещи. И сами машины разбирают на части, а потом продают их втридорога…