Последний факт, впрочем, доказать так и не удалось. Но сыщики с лихвой компенсировали это «упущение». В считанные месяцы банда была разгромлена, большинство её членов оказались за решеткой.

Почему она бесчинствовала так долго? Почему все это время никто не пытался её остановить?

Ответы на эти вопросы члены штаба получили скоро, как только задержанные начали давать показания. Фамилия бандитского покровителя всплыла буквально на втором или третьем допросе…

Я не знаю, что испытали члены штаба, когда услышали эту фамилию, — следователи, опера, большинство из которых всю свою жизнь посвятили борьбе с такими вот «гольяновскими». Мне трудно это представить и не дай бог когда-нибудь ощутить нечто подобное.

Наверное, это очень страшно. Как будто рушится все.

Все, что составляло смысл твоей жизни.

Все, что казалось таким простым и понятным..

По-моему, нет ничего страшнее, чем предательство. Оно убивает то, что возродить невозможно, — веру. Правда, за это у нас не судят. Даже, напротив, отправляют на повышение…

Но тогда ещё члены штаба по наивности думали иначе. Получив первые же показания на Купцова, следователи штаба направили в адрес начальника Управления собственной безопасности МВД письмо, где сообщили о странной дружбе милицейского генерала с бандитами и убийцами.

Однако фурора это письмо в МВД не произвело. О дружбе этой здесь уже знали давно…

Что объединяло милицейского генерала и «гольяновских» бандитов? На чем основывалась и в чем выражалась их дружба?

Прежде чем рассказать об этом, следует сперва хотя бы в двух словах поведать, что собой представляла знаменитая «гольяновская» ОПГ…

…Все началось с карате. Именно в кружке карате пересеклись в далеком уже 82-м году дорожки будущих создателей банды — Игоря Вугина и Максима Шенкова. Первый тренировал второго.

На какое-то время они потеряли друг друга из вида. Встретились лишь в конце 80-х. Вугин уже вовсю занимался бизнесом. Шенков только-только демобилизовался. Парень он был крепкий, служил в десанте, такие ребята его бывшему тренеру были нужны позарез.

«Вугин предложил мне создать банду, — покажет потом на следствии Шенков. — Вначале ко мне примкнули мои школьные друзья и друзья, с кем я занимался спортом, впоследствии к нам присоединились другие. Оружие доставали стихийно, деньги на содержание банды давал Вугин».

Первое время группа Шенкова занималась в основном охраной Вугина, перевозкой ценностей, разборками с другими «бригадами». Но аппетит, как известно, приходит во время еды. Постепенно «шенковцы» перешли к делам более серьезным. Обложили данью лоточников на Тверской. Стали прибирать к рукам других коммерсантов.

А потом и вовсе пустились в одиночное плавание. Теперь это была уже не какая-то «бригада», а профессиональная, хорошо вооруженная преступная группировка с огромными возможностями. Под контроль были взяты вещевые рынки в Восточном округе, магазины, коммерческие структуры.

Во многом, если не сказать больше, своим «взлетом» бандиты были обязаны счастливым знакомством с полковником ФСБ Игорем Кушниковым. Произошло это в 92-м .

Кушников, как и подобает чекисту, мыслил масштабно. Он предложил создать на базе банды частное охранное предприятие. Ход нетрадиционный, но очень удачный. Во-первых, бандиты получали возможность контролировать рынки не только фактически, но и юридически; между ЧОПом и администрацией спорткомплекса «Измайлово», на территории которого располагался один из крупнейших в округе вещевых рынков, был заключен договор об охране. Во-вторых, отныне они без боязни могли носить оружие, упражняться в стрельбе, изучать боевые искусства — да мало ли какие ещё возможности открываются перед ЧОПом.

Почему кадровый чекист, замначальника отдела Информационно-аналитического управления ФСБ Игорь Кушников стал идеологом банды — вопрос отдельный. Оборотней хватает везде, даже на Лубянке. Впрочем, сейчас не об этом.

Кушников принимал самое непосредственное участие в организации и подготовке многих преступлений. Он снабжал бандитов спецталонами, которые запрещают ГАИ досматривать машины, выдавал им удостоверения сотрудников ФСБ и МВД, оснащал спецтехникой. На своем автомобиле лично доставлял оружие — нередко прямо к месту преступления. Помогал беспрепятственно проходить таможенный контроль в Шереметьево, когда преступники вывозили на Запад крупные суммы денег.

Если бы не полковник Кушников, «гольяновские» никогда не стали бы теми, кем стали. Правда, в этом заслуга не только его одного…

Банда Макса Гольяновского — так именовал себя Шенков — отличалась невиданной жестокостью. С людьми, отказывавшимися платить им дань, или с теми, кто пытался конфликтовать с их «подопечными», преступники расправлялись зверски. Когда один из коммерсантов — некто Казанджян — из-за аренды повздорил с фирмой «Сирин», «крышевали» которую «гольяновские», бандиты попросту расстреляли его.

К счастью, Казанджян выжил. Выжил и другой коммерсант, Карташов, осмелившийся заявить в милицию о фактах вымогательства. Бандиты изрезали его ножами. А вот бизнесмену Кочеткову повезло меньше. Он был похищен прямо у дома, вывезен на территорию «Лужников» и расстрелян. И подобных примеров множество…

12 ноября 1993 года в районе Дербеневской набережной сотрудники ГАИ остановили проехавший на красный свет «вольво».

«Все нормально, свои». Сидящий за рулем человек открыл окно и помахал красной книжечкой с тисненной золотом надписью «Министерство безопасности». От чекиста за версту разило перегаром.

Инспектора были люди опытные. Конечно, с «соседями» связываться себе дороже, но что-то подозрительное показалось им в этом человеке. На всякий пожарный они попросили документы на машину. И тут произошло удивительное. Чекист вытащил из кармана увесистую пачку долларов.

Гаишники переглянулись. Подобное в их практике встречалось впервые. Если уж сотрудник спецслужбы показал удостоверение, откупаться ему и в голову не придет.

Водитель был доставлен в ближайшее отделение — в ОВД «Павелецкий». При личном досмотре у него обнаружили пистолет «ПМ» и 3 тысячи долларов. «Сонис Александр Маркович», — было написано в его служебном удостоверении…

Не буду интриговать вас дальше. Скажу сразу, что гражданин Сонис никакого отношения к Лубянке не имел. Это был один из активнейших членов «гольяновской» ОПГ по кличке «Малыш». Удостоверение ему выписал уже известный нам сотрудник ФСБ Кушников.

Фальшивку милицейские опера почувствовали с ходу. Удостоверение было заполнено не каллиграфическим, как положено, почерком, а чуть ли не каракулями. Несмотря на все крики «чекиста», изъятый пистолет они тут же отправили на Петровку, для проверки, а самого Сониса задержали на трое суток. Следователь ОВД «Павелецкий» возбудил уголовное дело по статье 218 Уголовного кодекса — незаконное ношение оружие.

И сидеть бы Сонису как миленькому, если бы не начались дальше совершенно фантастические события. Буквально через пару часов бандит Сонис был выпущен на свободу вместе с пистолетом и фальшивым удостоверением. Из отделения его забрал чекист Кушников.

Я читал объяснения милиционеров из ОВД «Павелецкий». В подобные «сказки» может поверить только ребенок. Якобы они освободили задержанного, потому что контрразведчик уверил их, что Сонис — тоже чекист.

Это при том, что в своих показаниях Сонис путался с самого начала. Утверждал, например, что является сотрудником Службы охраны Президента (хотя удостоверение-то было МБ!). Одно это уже должно было насторожить милиционеров. Не насторожило. Почему-то они не удосужились проверить по милицейской картотеке и пистолет, изъятый у лжечекиста. А ведь достаточно было потратить всего полчаса, чтобы узнать, что пистолет этот был похищен ещё в конце 80-х у сотрудника МВД Армении.

Впрочем, без протокола начальник отделения честно признался следователям, как было дело (это произошло уже в период разгрома «гольяновских», когда следственная группа поднимала из небытия все уголовные дела, связанные с бандой). Ему позвонил один из руководителей ГУВД, потребовал немедленно выпустить бандита и закрыть дело. Разумеется, человек этот сейчас от своих слов откажется, поэтому ссылаться на него я не буду, тем более что пять лет спустя, в 98-м, уже сидя в СИЗО, Сонис расскажет обо всем сам.

Из заявления А.Сониса в ФСБ России:

В 1993 г. в СЗК «Измайлово» Шенков через гендиректора СЗК Хмеля Л.П. познакомился с нач. УУР ГУВД Купцовым В.Н. Позже он (Шенков) познакомил с ним и Кушникова. Возможно, что в некоторых случаях Купцов оказывал помощь Кушникову и Шенкову.

Когда меня отпустили из милиции по факту удостоверения и оружия, то через некоторое время я тоже познакомился с Купцовым и я передавал ему через Хмеля Л.П. 2 тыс. долларов США в конверте в коридоре СЗК «Измайлово» за помощь в освобождении.

Две тысячи долларов… Что ж, недорого стоит генеральская честь. А ведь если бы ещё тогда, в 93-м, Сониса посадили, повторю, не было бы этих сорока трупов. Банду уничтожили бы в самом начале: надо было только чуть прижать «чекиста», но… «Проводи его, Шарапов, до автобуса…»

На этом история с изъятым пистолетом не закончилась. Истина известная: висящее на стене ружье обязательно в 4-м акте стреляет…

В марте 94-го сотрудники 1-го отделения милиции ЦАО задержали некоего гражданина Иванова. При нем был обнаружен уже известный нам пистолет Макарова (№ ГЕ 1434), с которым годом раньше попался Сонис. Как этот ствол оказался в руках Иванова — дело темное. Это и не суть важно. Важно другое: дотошные следователи «пробили» пистолет и вышли на историю с арестом Сониса.

Запахло жареным. Ведь стоило лишь чуть-чуть копнуть вглубь, как выяснится, что никакого отношения к Лубянке бандит Сонис не имеет, и пойдет-поедет… Но тут — о, чудо!

Как только следователь вызвал чекиста Кушникова на допрос, ему немедленно пришло письмо с Петровки. Официальный запрос, подписанный лично начальником МУРа Купцовым:

«Прошу предоставить в Управление уголовного розыска ГУВД материалы по факту получения сотрудником МБ Кушниковым И.Л. материалов на Сониса А.М.»

Дальнейшее преудугадать нетрудно. Естественно, материалы тут же были отосланы на Петровку и эпизод с освобождением Сониса выпал из уголовного дела. Навсегда…

Я спрашивал у многих муровцев, у сотрудников ГУВД: как часто начальник МУРа — сам, лично — запрашивает материалы по такому незначительному поводу: незаконное ношение оружия?

Подобного не помнит никто. Начальник МУРа зачастую не выезжает даже на убийства. А ношение оружия? Так это даже не уровень окружного УВД, — обычного отделения милиции.

Нет, формально, конечно, Купцов мог затребовать любой материал: на то он и начальник МУРа. Но тогда возникает следующий вопрос: а что сталось с этими материалами потом? Как реализовал их Купцов?

В том-то и дело, что никак. Они попросту осели в его кабинете, никакого развития не получив. Купцов элементарно прятал концы в воду.

Он будто бы не знал, что все тайное рано или поздно становится явным…

Итак, мы подошли к самому волнительному в нашей истории моменту: к истокам дружбы генерала Купцова и «гольяновских» бандитов. Ларчик открывается просто. Они были земляками.

Именно в Первомайском районе (теперь это земля Восточного округа) начиналась карьера бывшего водителя троллейбуса Василия Купцова. Он работал в здешнем РУВД, начальствовал в местном 51-м отделении.

Лучше бы он водил троллейбусы…

Тогда-то, ещё в 80-е, и подружился Купцов с бессменным директором спорткомплекса «Измайлово» Леонидом Хмелем. Хмель — человек интересный. Из тех советских директоров, что сумели быстро «перестроиться».

Как вы помните, именно на подведомственной Хмелю территории и располагался крупнейший в округе вещевой рынок, контролировали который «гольяновские». Под видом частного охранного предприятия «Беркут-1». Договор на охрану с ним, заключала опять же администрация СЗК.

Мог ли Хмель не знать об истинных делах своих охранников? Сомневаюсь. Достаточно сказать, что его заместитель Ефимов был теснейшим образом связан с бандой, через него арендаторы рынка держали контакт с «гольяновскими».

Вот она, ниточка: Купцов-Хмель-Шенков-Кушников. Стоит только потянуть…

«Я видел Купцова В.Н., когда он вместе с Шенковым М.Н. был в бане СЗК „Измайлово“. Они беседовали о проблемах Измайловского рынка. С Купцовым В.Н. постоянный контакт поддерживал Кушников И.Л.», — покажет на допросе член банды Сонис по кличке «Малыш».

А вот другие показания, сотрудника Академии физкультуры Александра Блеера. Его осведомленность объясняется просто: на территории академии тоже находится вещевой рынок, который «гольяновские» долго пытались взять под контроль. Блеер же отвечал как раз за вопросы безопасности:

«Хмель, по-моему, в 1994-1995 году познакомил Купцова с братьями Шенковыми, и после этого Шенков стал пользоваться услугами Купцова, а за эти услуги Купцов получал от Хмеля и Шенковых денежные вознаграждения».

«Денежные вознаграждения» — это понятно. Бесплатно только птички поют. Впрочем, одними деньгами дело не ограничивалось.

«Я знаю, что Шенков передал ему (Купцову. — А.Х.) бразильский пистолет „Таурус“ в подарок», — заявил на следствии бандит Сонис.

«В июле или августе 1995 г. я и Макаров (еще один член группировки. — А.Х.) прикрывали встречу Шенкова М.Н. с генералом из МУРа, — подтверждает другой член банды, а ныне обвиняемый Руслан Богачев. — Генерал приехал в гражданской одежде. На данной встрече Шенков М.Н. подарил генералу хромированный пистолет „Таурус“.

В МУРе есть только один генерал — его начальник. Летом 95-го им был Василий Николаевич Купцов…

Будь на месте Купцова любой другой человек — министр, академик, народный артист, — он мог бы ещё объяснить свою дружбу с Шенковым тем, что знать ничего не знал об истинном его лице.

Но Купцов — не писатель и не ученый. Он — профессиональный сыщик. Когда начиналась эта дружба, как раз возглавил МУР. Купцов просто должен, обязан был знать, кто такой Максим Шенков — Макс Гольяновский. Он не мог не знать о «гольяновской» ОПГ.

Я слышал о Купцове многое. Не скрою — разное. Но все, абсолютно все говорят о нем как о профессионале высокого класса. И именно это страшнее всего.

Есть в юриспруденции такой термин: умысел на преступление. То есть сознательно ли человек идет на конфликт с уголовным кодексом.

Кстати, на суде обстоятельство это тоже учитывается… Надеюсь, господин Купцов, вы понимаете, что я имею в виду…

Читать обвинительное заключению по этому делу очень интересно. Будто держишь в руках книжку, в которой не хватает страниц.

Именно тех, что о генерале Купцове. Следователи попросту вымарали из обвинения все, что касается этого человека. Не по своей, понятно, воле. По команде первых лиц Московской прокуратуры. А вот кто приказал столичным прокурорам вывести Купцова из-под удара, остается только гадать. Вариантов масса.

Ведь кто-то же закрыл глаза на все собранные в ходе следствия материалы, на то, что на Купцова была заведена оперативная разработка. И помог ему стать первым замначальника ГУВД, начальником службы криминальной милиции…

Если не знать о Купцове, многое, очень многое в обвинительном заключении кажется удивительным, непонятным. Почему, например, одни эпизоды расписаны здесь подробно, чуть ли не поминутно, а другие смазаны, затушеваны? Почему многие совершенные бандой преступления не раскрывались сразу же, хотя и заявления потерпевших, и все доказательства имелись, а расследования затягивались, прекращались?.. Если не знать… Но мы-то о Купцове знаем…

1 июля 1997 года более 15 членов банды, вооруженные палками, кусками труб, монтировками и ножами, ворвались на территорию мелкооптового рынка «Риком». Предводительствовал ими Максим Шенков.

Бандиты накинулись на администраторов рынка Тарасенко и Эйнуллаева, начали избивать их и резать ножами (впоследствии врачи насчитают на теле Эйнуллаева 20 колото-резаных ран, на теле Тарасенко — 8). Если бы не охранники рынка, подоспевшие на крик, Тарасенко и Эйнуллаев отправились бы наверняка к праотцам.

Уже потом бандиты признаются, что в самом деле хотели убить администраторов. Зачем? Те помешали «гольяновским» обкладывать рыночных торговцев данью.

Казалось бы, все понятно. Эйнуллаев и Тарасенко написали заявления в милицию. Найти и опознать преступников — дело пяти минут.

Однако снова начинаются удивительные вещи. В милиции уголовное дело возбуждать почему-то не захотели (его возбудят только через 10 дней, да и то после вмешательства окружной прокуратуры). Никто и не думал искать «шенковцев». До тех пор, пока МВД не объявило банде войну, дело так и числилось в «висяках».

Наверное, не надо объяснять, в чем здесь причина. Сотрудник Академии физкультуры Блеер, показания которого я уже цитировал, все объясняет просто:

«После покушения на Эйнуллаева и Тарасенко через несколько дней произошла встреча около гаражей в районе Преображенской площади Хмеля с Купцовым, безопасность обеспечивал Ефимов с охранниками „Беркут-1“.

Хмель попросил Купцова закрыть вопрос с покушением на Эйнуллаева и Тарасенко. При этом Хмель разъяснил, что «наши ребята на территории рынка наводили порядок», попросил замять это дело, что и было сделано».

Ефимов, на которого указывает Блеер, был тогда замдиректора спорткомплекса «Измайлово». С бандой он поддерживал самые тесные отношения. Показания Блеера Ефимов подтверждает полностью.

«Через несколько дней после покушения на убийство Тарасенко и Эйнуллаева я находился в кабинете Хмеля. — расскажет он на допросе. — Хмель договорился о встрече с Купцовым В.Н. Я, Хмель и несколько человек на 3 автомашинах поехали в гараж к Купцову В.Н.»

На месте бандитов я просто бы молился на Купцова. Каждый день ставил бы ему в церкви свечки. Вот ещё одна выдержка из протокола допроса Блеера:

«Зимой этого (1998-го. — А.Х.) года сотрудники милиции задержали автомашину „шевроле таху“. В этой автомашине находились водитель и Шенков Илья; кто был третьим, я точно сказать не могу. Шенкова Илью с водителем привезли в местное отделение милиции, там же в автомашине нашли оружие. В отделении милиции хотели возбудить уголовное дело, но получили звонок от з/начальника ГУВД г. Москвы Купцова выпустить их и прекратить против них уголовное преследование».

Единственное, в чем ошибается Блеер, так это в количестве. В машине было не трое бандитов, а четверо: Шенков, Шаров, Маршани и Мигин. Последний — пикантная деталь — находился на тот момент в розыске. Годом раньше в клубе «Белый таракан» он тяжело ранил из пистолета двух милиционеров.

Все остальное — сущая правда. Четверо членов банды, в том числе и родной брат главаря, Илья Шенков, были задержаны сотрудниками ДПС. Доставлены в ближайшее, 88-е отделение милиции. После чего их… отпустили восвояси. Несмотря на изъятое оружие. (Кстати, оружие это потом бесследно пропало.) Несмотря на Мигина, находящегося в розыске. Разумеется, ни о каком уголовном деле и речи не шло.

Уже после выяснится, что из отделения бандиты позвонили чекисту Кушникову. Тот… К кому же ещё мог побежать Кушников? Естественно, к Купцову.

Это не предположение, не домыслы. Достоверный факт. К этому времени Управление собственной безопасности ФСБ уже вовсю разрабатывало Кушникова. Его телефоны стояли на контроле.

К материалам уголовного дела приобщены стенограммы телефонных разговоров Кушникова. Есть там и запись его беседы с Купцовым, датированная 15 января. Кушников просит замначальника ГУВД помочь в освобождении общих друзей. Бандитов, убийц.

Остальное, как говорит спортивный комментатор Владимир Маслаченко, вы видели сами…

Они не долго будут гулять на свободе. Через пару месяцев их начнут брать: одного за одним. В мае арестуют и Кушникова. Уже сидя в «Лефортово», через адвоката, Кушников попытается переправить на волю записку — «маляву». «Поговори с Купцовым», — просил он свою жену.

О чем? Объяснять это следователю — записка была перехвачена — Кушников отказался. Надо думать, не о новинках театрального сезона.

В октябре 97-го бандиты попали в очередной переплет: ворвались в магазин «Диета» на Люсиновской, избили администратора, полчаса держали продавцов силой — все те же «крышные» дела. Кушников вышел на милицейских оперов. Тех, кто работал по заявлению «Диеты».

«Кушников предложил мне, если я помогу ему закрыть дело по факту хулиганства в магазине „Диета“, помощь в переводе меня в МУР», — покажет потом сотрудник 1-го отделения милиции Кищенко. Он расскажет, как для наглядности Кушников даже повез его на Петровку.

«В ГУВД г. Москвы Кушников И.Л. зашел в кабинет к Купцову В.Н., а я ожидал его в коридоре, — давал показания Кищенко. — Кушников И.Л. вышел через 10 минут от Купцова В.Н. и объявил мне, что вопрос с моим переводом решен». Напарник Кищенко, оперуполномоченый Маликов, полностью подтвердил слова своего коллеги.

Впрочем, под началом генерала Купцова послужить этим людям не удалось. К их чести надо сказать, что ни на какие сделки они не пошли. Отказались даже от взятки в 20 тысяч долларов.

Были бы в милиции все такими… Правда, о чем бы я тогда писал?

Это стало уже традицией. Едва ли не после каждого заказного убийства милицейские чины рассказывают журналистам: погибший был активным членом «коптевской»… «солнцевской»… «балашихинской» преступной группировки… Подождите: но если вы знаете все про всех: кто к какой ОПГ относится — адреса, имена, клички, — почему же вы не разгромите их? Не посадите? Не остановите? (Уверен, подобным вопросом задавалось и большинство читателей.)

Может быть, потому, что эти ОПГ не могут существовать сами по себе, в безвоздушном пространстве? Без поддержки, подпитки людей в погонах? Может быть, потому, что на каждую такую «черную кошку» приходится свой генерал Купцов?

Мне очень хочется надеяться, что это не так. И все же… Я мог бы написать ещё о многом.

О том, как на одной съемной квартире был изъят арсенал банды, сделавший бы честь любому спецподразделению (9 автоматов, 19 пистолетов, 1 карабин, 1 пистолет-пулемет, 2 противотанковые и 2 дымовые гранаты, 3 взрывпакета, несчетное количество боеприпасов). О том, как это уголовное дело было приостановлено, как из него исчезли многие документы и даже (!) протокол выемки.

О том, как в апреле 98-го генерал Купцов избил следователя УВД Восточного округа лейтенанта Заботкина — просто так, случайно встретив на улице, — а потом приказал «закрыть» его в местном, 65-м отделении милиции. (В отделении Заботкин потерял сознание и с диагнозом сотрясение мозга был доставлен в 36-ю больницу.)

О том, что сотрудникам УВД Восточного округа по-прежнему выкручивают руки, когда они пытаются прийти с проверками на вещевые рынки.

О том, что в последнее время Купцов регулярно разносит начальника УВД Смирнова на совещаниях и коллегиях.

О том, как при таинственных (и довольно прозрачных) обстоятельствах сразу после ареста сбежал главарь банды Шенков. По приказу лучшего друга и ставленника Купцова, нынешнего начальника МУРа Максимова, Шенкова повезли в ИВС на Петровку. Без охраны. Почему-то не в автозаке, а в джипе, принадлежащем одному из муровцев. Они заехали по дороге в ресторан «Булгаков» — якобы Шенков захотел в последний раз поесть по-человечески. Один из конвоиров будто бы пошел в туалет, а второй отвернулся… Шенков находится в розыске до сих пор.

О другом бандите — члене «тульской» ОПГ Владимире Барданове, — который, как и Шенков, тоже числится в розыске по подозрению в убийстве. Год назад сотрудники МУРа и Западного УВД задержали его с наркотиками, но той же ночью, после звонка известного вам генерала, отпустили.

О том, как по приказу Купцова группа сотрудников МУРа, в нарушение всех мыслимых и немыслимых приказов, была направлена в Иркутскую область, чтобы раскрыть убийство кого-то из купцовских родственников.

В конце концов, о том, что творится сегодня в столичной милиции. Как уходят профессионалы — десятками, сотнями. Как разваливают и без того истерзанную Петровку её нынешние кормчие: купцовы, максимовы — те, кого в иные времена давным-давно выгнали бы уже из органов поганой метлой…

Я мог бы написать о многом, ибо вел это расследование долго, почти полгода, по крупицам, по обрывкам собирая доказательства, факты. И, надеюсь, ещё напишу.

Если, конечно, останусь в живых… Мне передавали уже угрозы, исходящие якобы от Купцова. Обещали отомстить за серию статей, обличающих его ближайшего друга, начальника МУРа Максимова.

Где сорок трупов, там и сорок один…

Впрочем, я не боюсь генерала Купцова. Скорее, бояться надо ему. Суд по делу шенковской банды уже начался. Пока на скамье подсудимых — семеро.

Будь Купцов настоящим офицером, после моей статьи о нем он знал бы, что делать. Благо хромированный пистолет «Таурус», подаренный бандитами, всегда под рукой.

Но этого — я уверен — не случится. Купцов хочет стать начальником ГУВД. Ради этого стоит забыть о многом.

Какие времена, такие и генералы…

«Проводи его, Шарапов, до автобуса…»

Сначала я не знал почти ничего. Знал лишь, что начальник МУРа избил и отправил в камеру какого-то человека, — мне шепнули об этом ребята с Петровки. И знал фамилию этого человека. На мое счастье, она была не особо распространенной: Дианов. По крайней мере, по ЦАБу Диановых значилось не много.

Хорошо помню, как мы встретились с ним в первый раз — на Ленинградке, у бывшей школы КГБ . Было уже темно, но лицо этого человека я рассмотрел хорошо. И запомнил навсегда. Сегодня в живых этого человека больше нет…

Наверное, знай, чем закончится все дело, я не стал бы «раскручивать» эту историю. Начальник МУРа Максимов получил бы генерала. Может, служил бы в милиции по сей день. Но не это главное. Главное, что Дианов был бы жив и я не слышал бы в трубке, как плачет его вдова, у которой отняли не только мужа. Самое главное, то, без чего жизнь теряет смысл, превращается в простое существование: веру и надежду…

Евгений Максимов стал начальником МУРа по протекции Купцова. Именно Купцов, куратор угрозыска, сделал все, чтобы снять максимовского предшественника Голованова (он не мог простить, что в 95-м тот занял его, купцовское, кресло).

Максимов же вошел в доверие к Купцову как раз благодаря «гольяновскому» делу. Он работал тогда заместителем Голованова по МУРу, и когда бандиты стали давать первые показания против Купцова, Максимов немедля доложил ему об этом. Доложил, несмотря на строжайший запрет Голованова: сохранять все в тайне.

И побег одного из главарей «гольяновских», Максима Шенкова (муровцы упустили его именно после разговора с Максимовым) тоже сыграл немалую роль.

Эти люди строили свою карьеру на крови. Но вот она — гримаса судьбы: та же самая кровь и разрушила их карьеру.

«Максимов не будет работать в милиции» — это были первые слова, сказанные генералом Прониным, когда он вышел на свою опять-таки первую пресс-конференцию в качестве начальника ГУВД…

Впрочем, это будет лишь осенью 2001-го. Пока же на дворе стоял ноябрь 2000-го…