Меж мной и тобой – пустота шириной в милю,
      Через нее не дотянуться, разглядеть – и то трудно…
      Кто-то должен сделать шаг, туда или сюда.
      Давай скажем "прощай" или скажем "брат".
      Хей, веселей, пойдем отсюда,
      Хей, веселей, пойдем отсюда,
      Я вижу тебя,
      Я вижу тебя,
      Давай соберемся и повеселимся.
      Не знаю, как это сделать, но сделать это надо.
 
      Публика горячо аплодировала. Трое девушек снова затянули песню. Парни отошли назад, ритмично хлопая в ладоши. Скоро этот ритм подхватили все зрители.
      На мостике Ухура, Сулу и Скотт слушали, не покидая своих постов. Когда вошел Кирк, Ухура выключила трансляцию.
      – Благодарю вас.
      – Наконец-то мы знаем, где они и что делают, – сказал Скотт. – Ума не приложу, почему это юные головы так часто не выносят порядка. Одни заботы с ними.
      – Я и сам в их возрасте порой проказничал, Скотти. Думаю, и ты тоже.
      Прозвучал призывный сигнал интеркома.
      – Спок – мостику.
      – Давайте,
      – Капитан, происходит что-то странное. За последние пять минут двое парней незаметно ушли, а теперь начали расходиться и девушки. А ведь они исполняют не Прощальную симфонию Гайдна.
      – Идите-ка на мостик.
      – Тут у нас тоже что-то неладно, – сказал Сулу. – Корабль меня не слушается. Мы сходим с курса.
      Скотт перешел к пульту Сулу и проверил, работает ли он.
      – Такое впечатление, что где-то коротнуло… да нет, кораблем откуда-то управляют в обход мостика… да, из резервной рубки.
      Когда вошел Спок, Кирк начал вызывать:
      – Мостик – резервной рубке. Мостик – резервной рубке.
      – Капитан, – сказал Спок, – по-моему, нашим кораблем управляет кто-то еще.
      – Так и есть, капитан, – послышался из переговорного устройства голос Севрина. – Этим кораблем управляет кто-то другой. Я. Всеми системами, капитан. Включая жизнеобеспечение. Полагаю, вы не будете пытаться вновь овладеть управлением. Я не намерен возвращать вам руль до тех пор, пока – и если – мы не достигнем Эдема. Если мне любым способом помешают достичь цели, я уничтожу этот корабль вместе со всеми, кто находится на его борту.
      Тем временем Скотт и Сулу неистово проверяли все контуры. Наконец Скотт сказал:
      – Он сможет это сделать. Он всем управляет в обход мостика.
      – Пустите контр воздействия по всем цепям. Посмотрим, сможете ли вы справиться с этим.
      – Сделайте это, – произнес голос Севрина, – и я вам отвечу. Я не стану больше предупреждать.
      – Сейчас мы покинем нейтральную зону, капитан, – сказал Сулу. – Вторгаемся в ромуланское пространство.
      – Не видно сторожевых кораблей, мистер Спок?
      – Нет, сэр.
      – Ну, так скоро появятся. Доктор Севрин! Вы нарушаете границу ромуланского пространства и ставите под угрозу мир в Галактике. Они будут рассматривать это как военное вторжение и атакуют. Верните корабль. Сейчас же. Если вы отдадите корабль и отправитесь с нами на Звездную базу, об этом не будет упомянуто.
      – Что скажешь, брат Севрин? – прозвучал голос Адама.
      – Если вы этого не сделаете, вы никогда не доберетесь до Эдема. Вы и этот корабль будут уничтожены. Мы не сможем тягаться с целой флотилией ромулан.
      – Не медвежья ли у него болезнь? – спросил Адам. – Испуган-то он не на шутку.
      – Адам, Рэд, вами командует душевнобольной человек. Он использует вас. Спок, скажите им.
      – Адам, – сказал Спок. – В банке данных, есть файл со сведениями о докторе Севрине. Там вы найдете отчет, подтверждающий, что он – носитель штамма бацилл, известных как Synthococcus novae.
      – Ну не ужасно ли это?
      – Вы найдете еще и отчет из той же больницы, дающий его полный психиатрический профиль, предвосхищающий теперешние его действия.
      – Ага, брат.
      – Вы знаете, что я понимаю вас, – сказал Спок. – Я верю в то, чего вы ищете. Но есть трагическая разница между тем, чего хотите вы, и тем, чего хочет он.
      – Я сейчас заплачу, – сказал Адам. Потом начал петь:
 
      Направляясь к Эдему
      – Да, брат! Направляясь к Эдему
      – Да, брат!
      Беспечальны мои тело и душа,
      Буду жить, как король, там, где я его найду,
      Съем все плоды и выброшу корки
      – Да, брат!
 
      Кирк отключил переговорное устройство: в этом шуме нечего было и пытаться решить, что предпринять. Он поднялся и посмотрел на Спока, тот кивнул.
      – Эдем уже засекли сенсоры, и мы продолжаем приближаться к нему, – сказал он.
      – Что бы они ни задумали сделать, они сейчас это сделают, – сказал Кирк. – Выбора у нас нет. Мистер Спок, мистер Скотт, пойдемте со мной. И давайте побыстрее.
      Он повел их по коридорам к резервной рубке.
      – Фазеры наголо и на полную мощность. Мы прорвемся через эту дверь. Если Севрин выключит системы жизнеобеспечения, мы должны успеть прорваться и включить их снова, прежде чем – надеюсь – наступят какие-то серьезные последствия. Будем резать плавно, чтобы не убить кого-нибудь и не повредить оборудования, когда пробьем дверь насквозь. Я пойду первым, потом Спок, потом Скотт.
      Его фазер зашипел, за ним последовал фазер Спока. Потом появился еще один звук, похожий на завывание вибратора, который становился все выше и выше. Спок, с его чувствительным слухом, среагировал первым. Он уронил свой фазер и прижал руки к ушам.
      – Мистер Спок! – Как только Кирк подошел к Споку, звук прекратился. – Это уже кончилось. Все в порядке, мистер Спок.
      – Это… не кончилось… капитан. Оно за пределами… нет! Капитан… они используют…
      У Кирка внезапно закружилась голова. Если и был какой-то конец у фразы Спока, Кирк его так и не услышал.
 

***

 
      Неизвестно, сколько времени прошло, прежде чем Кирк очнулся во все том же коридоре; Спок и Скотт начинали шевелиться, приходя в сознание. Нет, коридор был не совсем таким, как прежде: дверь в резервную рубку распахнута, а там – никого.
      Они все втроем поднялись на ноги и, шатаясь, вошли в рубку. Спок показал рукой.
      – Вот он. Инфразвуковой генератор, подключенный к вентиляционной системе…
      Внезапно первый помощник бросился вперед и железным кулаком ударил по устройству.
      – Почему вы это сделали? – спросил Кирк. – Его детали могли бы…
      – Еще немного, и оно бы включилось снова, капитан – и на этот раз на смертельной частоте. Это, должно быть, работа Севрина; я сомневаюсь, что юнцы позволили бы ему это сделать, если бы знали, что устройство может быть смертоносным. Ясно, что он не собирался позволить нам вернуться и сообщить о чем бы то ни было.
      Кирк схватился за переговорное устройство и начал вызывать:
      – Кирк – мостику. Отзовитесь, вы меня слышите? Инженерная служба. Ангарная палуба. Транспортерный отсек. Вы меня слышите? Кирк – мостику.
      – Капитан? – отозвался Скотт.
      – Здесь Сулу, капитан. Что с нами случилось? Я слышал свист, а потом…
      – После, Сулу, – сказал Кирк. – Корабль управляем?
      – Все так же из резервной рубки, сэр, – послышался голос Чехова. – Кое-какая аппаратура вышла из строя.
      – Мы сможем, если понадобится, изменить орбиту?
      – Думаю, да, сэр.
      – Ангарная палуба – капитану.
      – Здесь Кирк.
      – Сэр, захвачен один из челноков. Нас тут всех повалило…
      – Оставайтесь на связи. Мистер Спок, не наблюдаете ли вы ромуланских кораблей?
      – Отрицательно, капитан. Я, однако, ловлю сигналы от того челнока.
      – Где он?
      – Приземлился. Сэр, за исключением тех, что находились на его борту, не наблюдается никакой жизни. Ни животных, ни гуманоидов. А на борту челнока только пять живых существ.
      – Резервная рубка – Маккою. Кощей, ты там в порядке?
      – Да, Джим.
      – Будь наготове у транспортерной станции. Со всем своим оборудованием.
      – Мостик – капитану Кирку, – зазвучал голос Ухуры. – Вызвать их, сэр?
      – Не надо. Они пытались нас уничтожить. Пусть думают, что это им удалось. Я хочу, чтобы нас транспортировали на планету в такую точку, из которой им нас не было бы видно. Мистер Скотт, передаю вам управление. Если появится ромуланский патруль, оставайтесь на прежней орбите; лейтенант Ухура, попытайтесь объяснить им ситуацию. Я не желаю спровоцировать вооруженное столкновение. Мистер Чехов, присоединяйтесь к нам у транспортерной станции. Мистер Спок, вы тоже.
 
      Сад золотило солнце, краски цветов ослепляли, а среди изобилия отягощенных плодами фруктовых деревьев выделялось одно – настоящий великан. Но уж слишком было тихо. Разведывательная партия с благоговением оглядывалась.
      – Легенды оказались правдой, сэр, – произнес Спок, понизив голос. – Невероятно прекрасная планета.
      – Эдем, – сказал Чехов.
      – Это же почти… Не в такое ли место они верили и не его ли хотели найти? – спросил Кирк. Спок кивнул. – Теперь я понимаю… Но почему они не выходят из своего челнока? Ладно, рассредоточиваемся и осторожно приближаемся к ним.
      Трое его товарищей разошлись. Кирк остался там же, где был, и щелкнул выключателем передатчика.
      – Доктор Севрин, это капитан Кирк. Вы арестованы. Выходите.
      Челнок оставался все таким же безмолвным, двери его были закрыты. Потом оттуда послышалось хныканье и голос Ирины:
      – Нет…
      – Ты выйдешь немедленно.
      – Нет! Нет! – теперь это был крик неподдельного ужаса.
      Кирк обратился к Маккою:
      – Кощей, ты слышал? Что ты на это скажешь?
      – Судя по голосу, она испугана.
      – Чем?
      Маккой вынул свой трикодер.
      – Не знаю, Джим. Не нахожу ничего тревожного. Подожди…
      Тут Чехов пронзительно вскрикнул от боли. Он стоял рядом с каким-то цветущим растением, прижимая к груди правый кулак; лицо его исказилось страданием. Все кинулись к нему.
      – Что такое, Чехов?
      – Этот цветок, сэр. Я дотронулся до него. Он жжется, как огонь.
      Маккой заставил его разжать кулак. Пальцы и ладонь покрывали пятна ожога. Врач нацелил трикодер сначала на эти пятна, потом на злополучный цветок, на все растение, на траву…
      – Сок растений тут – чистая кислота, – сказал Маккой. – У всех растений. И у травы тоже.
      Он вынул свою медицинскую укладку и обработал мазью руку Чехова.
      – Их ноги! – воскликнул Кирк. – Они же босые! Ни до чего не дотрагивайтесь. Кощей, наша одежда защитит нас?
      – На короткое время.
      – Капитан, – позвал Спок. – Подойдите сюда, пожалуйста.
      Он стоял под самым большим плодовым деревом. Кирк присоединился к нему и глянул вниз. Адам, мертвый, лежал на земле, его рука все еще сжимала витой надкушенный плод.
      – Кощей, – позвал Кирк. Маккой считывал показания.
      – Яд. Плод смертоносен.
      Спок наклонился и поднял тело; огромная сила позволяла ему проделать это без труда. Он посмотрел на Кирка.
      – Его звали Адам.
      Все поняв, Кирк уверенно направился к челноку; Спок шел рядом с ним. Кирк нажал на кнопку, двери открылись. И он тихо сказал:
      – О вас позаботятся.
      Девушки и Рэд похромали к выходу, кряхтя от боли.
      – Это ранит, – сказала Ирина.
      – Я знаю, – сказал Спок. – Это ранит нас всех.
      Чехов тут же оказался рядом с Ириной и обнял ее, стараясь утешить, когда Маккой принялся за нее. Кирк прошел внутрь челнока.
      Доктор Севрин сидел на палубе в йоговской позе, недвижимый, не обращая внимания на свои покрытые волдырями босые стопы. Его раны были куда серьезнее, чем у остальных.
      – Кощей, сюда, пожалуйста! Доктор Севрин, доктор Севрин… Взгляни на него, Кощей. Как он может терпеть такое?
      – Его нужно доставить на борт "Дерзости". Он требует большего внимания, чем я могу уделить ему здесь.
      – Нет! – внезапно сказал Севрин. – Нет. Мы не уйдем.
      – Мы позаботимся о вас на борту корабля, – сказал Кирк.
      – Мы не покинем Эдем. Никто из нас.
      – Будьте благоразумны, Севрин.
      – Мы не уйдем!
      Когда Кирк наклонился, чтобы помочь ему, Севрин грубо оттолкнул его, бросился к двери и побежал, хотя это, должно быть, многого ему стоило. Он устремился прямо к огромному плодовому дереву. Его было никак не остановить; к тому времени, как Кирк и Маккой выскочили из челнока, он уже добрался до дерева, схватил плод и впился в него.
      – Нет! Я нашел свой Эдем! Потом он застонал, согнулся пополам и упал. Стоявшие у челнока на мгновение застыли, потрясенные. Потом Чехов повернулся к Ирине.
      – Он тоже мертв, Ирина.
      Она ошеломленно посмотрела на него.
      – И мечта тоже мертва. Он так многим для нее пожертвовал… Когда мы приземлились, и он наконец увидел Эдем, он заплакал, и все мы чувствовали то же самое. Это было так прекрасно. А потом мы выбежали сюда, и…
      – Спок – "Дерзости". Мистер Скотт, будьте готовы принять на борт раненых. Медбригаду – в транспортерный отсек.
 

***

 
      На мостике снова все шло нормально. Ухура сказала:
      – Есть контакт со Звездной базой, капитан.
      – Предупредите их, что у нас четверо, которых мы скоро нуль-транспортируем. И отметьте, что инцидент исчерпан.
      – Есть, сэр.
      – Мостик – транспортерной станции. Скотти, они у тебя?
      – Трое, сэр.
      – Оставайся на связи. Мистер Чехов, хотите сходить к ним?
      Чехов в нерешительности поднялся.
      – Капитан… сэр, я хочу сначала принести извинения за мое поведение в последнее время. Я… вел себя неподобающе. Мое поведение поставило под угрозу корабль и команду. Я прошу наложить на меня дисциплинарное взыскание.
      – Мистер Чехов, – сказал Кирк с легкой улыбкой. – Вы сделали то, что должны были сделать. Как и все мы. Даже ваши друзья. Можете идти.
      – Благодарю вас, сэр.
      Он пошел к лифту, но, как только он сдвинулся с места, двери лифта открылись и оттуда шагнула Ирина. Несколько мгновений они молча смотрели друг на друга.
      – Я шел попрощаться, – сказал Чехов.
      – А я шла попрощаться с тобой.
      Они поцеловались – нежно, печально. Ирина сказала:
      – Будь иногда неправильным.
      – А ты будь правильной.
      – Иногда.
      Она повернулась к лифту, но ее перехватил Спок.
      – Мисс Галлиулина, примите мои самые искренние пожелания не бросать поиски Эдема, – сказал он. – Я не сомневаюсь, что вы его найдете… или сотворите сами.
      Она склонила голову, вошла в лифт и исчезла. Чехов и Спок вернулись к своим постам. Чехов какое-то время все еще был погружен в свои мысли, но потом ощутил тишину вокруг себя, понял, что он – в центре внимания всех, и огляделся.
      Кирк чуть улыбнулся и повернулся к Споку, чье лицо, как всегда, не выражало никаких чувств. Спок кивнул Кирку.
      – Мы въезжаем, мистер Чехов.