7

На рассвете Чи подъехал на своем пикапе к ветряку. Он вылез из машины и поглядел на восток. Хлопнув дверцей, постоял лицом к заре. Зевнул, потянулся, вдохнул прохладный утренний воздух. Он чувствовал себя великолепно. Это было хозро. Это было ощущение той красоты, которую учила постигать Меняющаяся Женщина, чувство гармонии, единения с окружающим миром. Оранжевое зарево на востоке сменилось желтым пламенем, пока Чи пел свою утреннюю песню. Насколько хватало взгляда, кругом не было никого, кто бы мог его слышать. Он громко пел, приветствуя Рассветного Юношу, приветствуя солнце и благословляя новый день.

– Пусть красота ступает впереди меня, – пел Чи. – Пусть красота ступает позади меня. Пусть красота окружает меня.

Он расстегнул карман рубашки, достал бумажник, извлек из него щепотку цветочной пыльцы и пустил по ветру.

– Все завершается в красоте, – пел Чи. Приподнятое настроение не покидало его и во время завтрака. Горячий кофе из термоса, два сандвича – тонкие жесткие лепешки «пики», обычные для хопи, и дешевая колбаса. За едой он размышлял. Мог ли Джозеф Мушкет скрыться, чтобы затеять ограбление самолета с наркотиками? Может быть, кража серебра – всего лишь уловка, а исчез он совсем по другой причине? Тогда понятно, почему до сих пор нигде не вынырнуло краденое добро. Или же исчезновение Джозефа Мушкета как-то связано с убийством неопознанного человека? Ограбление произошло через двое суток после того, как труп привезли в участок. Мог ли Мушкет спровоцировать Веста, чтобы тот уволил его? Ведь когда нашли труп, Мушкета могли заподозрить в убийстве – чем не повод для бегства? – а он хотел скрыться, не вызывая лишних подозрений. На минуту Чи показалось, что все случилось именно так. Но только на минуту. Он вспомнил, что убийца и не пытался спрятать тело. Труп оставили на тропе, ведущей к ручью Кисиги. Место уединённое, тропой пользуются редко, но это единственный путь к важной святыне хопи, если верить Дэши. Эти мысли повлекли за собой новую цепочку рассуждении. Узнав у хопи, когда последнее время посещалась святыня, можно точнее определить – по крайней мере, в это хотелось верить – дату убийства. Пока же полиция располагала только заключением патологоанатома: «Смерть наступила не больше месяца, не меньше двух недель назад». Допустим, удастся установить дату, когда труп появился на тропе, – поможет ли это следствию?

Вряд ли, сказал себе Чи, жуя сандвич. А впрочем, кто знает? В эту минуту он был настроен предельно оптимистично. Парочка рогатых жаворонков пела свои утренние песни за ветряком, лицо овевал прохладный ветерок, лепешка похрустывала на зубах, оставляя во рту приятный вкус пшеничного хлеба и свиного сала. Когда-нибудь он установит личность неизвестного. Когда-нибудь найдет Джозефа Мушкета. (Почему, кстати, его прозвали Железные Пальцы?) Когда-нибудь, быть может даже сегодня, он поймает человека, который ломает ветряк. В это утро Чи ощущал гармонию со всей природой. У него появилась уверенность, что ему удастся убедить этих странных навахо с Черной месы поделиться с ним мыслями о колдуне. Через несколько минут солнце поднимется над горизонтом достаточно высоко, и в его косых лучах Чи сможет различить даже самые слабые следы. Он пойдет по следам и постарается узнать что-нибудь новое о последней поломке ветряка. Вероятно, узнает не так уж много. Но даже если спекшаяся от засухи земля совсем ничего не расскажет, это тоже будет правильно, это будет в полном согласии с его собственным отношением к уродливому ветряку и к человеку, который так сильно ненавидит это сооружение. Рано или поздно Чи разберется в этом деле. Найдет причину. Какими бы бессмысленными ни казались действия злоумышленника, причина все равно есть. Без причины не подует ветер, не упадет с дерева лист, не прочирикает птица и ветряк не вызовет такой ярости. Все сущее образует гармоничный узор, учила людей Меняющаяся Женщина, когда создавала первые четыре клана навахо. Джим Чи впитал эту науку с молоком матери, усвоил из бесконечных наставлений дяди. «Все подчиняется порядку, – учил его Дядюшка Накаи. – Ищи гармонию узора».

Чи оставил в термосе половину кофе и обернул флягу полотенцем. В сумке лежали еще два сандвича с колбасой, вместе с кофе это составит ему обед. По склону под ветряком шествовал выводок калифорнийских куропаток с покачивающимися хохолками. Они направлялись к оврагу метрах в ста севернее – очевидно, на утренний водопой. Дальше в том овраге стояли три тополя – два еще живых, третий давно засох. Единственные деревья на много километров вокруг, они свидетельствовали о том, что грунтовые воды подступают здесь достаточно близко. Возможно, где-то неподалеку есть источник. Не будь его, засуха изгнала бы отсюда всех птиц.

Чи обнаружил на земле полустершиеся следы ног, оставленные злоумышленником и хопи, обнаружившим поломку. Ничего нового к картине происшествия они не добавили. Затем Чи осмотрел ветряк. На этот раз злоумышленник, орудуя каким-то рычагом, согнул длинный шатун, соединяющий коробку передач наверху с поршнем насоса в обсадной трубе. Что и говорить, задумано неплохо: при вращении лопастей ветряка создавалось дополнительное усилие на коробку передач и шестерни могли полететь. Однако козырей у злоумышленника оставалось все меньше и меньше. Теперь болты основания были прочно приварены, а коробка передач надежно защищена кожухом. Смотрители ветряка могли запросто предотвратить новую поломку, заключив шатун в двухдюймовую трубу.

Чи внимательно осмотрел ветряк и не нашел ничего, что можно было бы разрушить без специальных приспособлений. Например, можно вырезать кусок опоры ацетиленовой горелкой и снова повалить всю конструкцию или же еще раз раскурочить коробку передач. Однако до сих пор злоумышленник не прибегал к сложным средствам. Лошади, веревка, стальной лом – ничего мудреного. А как еще без техники вывести ветряк из строя? Пожалуй, лучший способ – поставить передачу в нейтральное положение, чтобы перестал двигаться поршень, и насыпать в обсадную трубу цемент. Нужны только пластиковая воронка, мешок цемента, немного песку и ведро. Всех затрат – десяток долларов. Тогда участь ветряка будет решена раз и навсегда.

Солнце поднялось выше, и Чи, стремясь увеличить площадь поиска, стал ходить расширяющимися кругами. Он обнаружил следы подков и человеческих ног, но в этом не было ничего интересного. Потом Чи спустился в овраг и осмотрел его – сначала верховья, потом нижнюю часть. По дну оврага ходили часто, как по проторенной тропе, – на песке было много следов мокасин. Странно. Навахо, даже пожилые, редко носили мокасины, а хопи, насколько знал Чи, надевали их только на ритуальные церемонии.

Тропа вела к тополям. Как и предполагал Чи, во влажное время года здесь пробивался родник, и на грунтовых водах вымахала целая рощица – тамариски, узколистный лох, чамиза и другие кустарники, образующие чаппарель. Тропа терялась в этих зарослях. Пробравшись сквозь кусты, Чи обнаружил, откуда сочилась вода. Здесь овраг прорезал пласт твердого серого глинистого сланца. Вода размыла глину, образовав пещеру высотой более метра и шириной около трех с половиной метров; дальний конец ее терялся во мраке. Сланец был густо покрыт лишайником, кое-где виднелись зеленые клочки высохших водорослей. Чи присел на корточки, изучая вымоину. В зарослях шелестел утренний ветерок. Временами он стихал, но тут же снова принимался шевелить листьями. Взгляд Чи уловил какое-то движение в темной глубине пещеры. Трепетание пера, два крохотных желтых глаза…

– Ага, – выдохнул Чи.

Опустившись на четвереньки, он прополз в пещеру. Глаза были нарисованы на палочке – крохотное подобие лица в обрамлении двух пушистых перьев. За первой палочкой выстроились неровными рядами другие, целый лесок из десятков маленьких плюмажей.

Чи не стал ничего трогать. Стоя на четвереньках, он рассматривал святыню хопи. Воткнутые в землю палочки, украшенные молитвенными перьями… Чи вспомнил, что хопи называют их пахо и приносят в жертву духам. Те пахо, которые он мог рассмотреть из своей неудобной позиции, явно делала одна рука. Палочки одинаково обработаны, одни и те же краски. Ближайший к нему пахо лежал на земле. Чи внимательно рассмотрел его. Одно перо погнуто, но краска на палочке свежая. Видимо, этого пахо принесли совсем недавно. Что это – безутешный качина отверг полагающийся по сезону дар? Или пахо свалил какой-то неуклюжий пришелец?

Вернувшись в полдень к пикапу, Чи достал из бардачка припасы, сел, свесив ноги из открытой дверцы, и стал медленно есть, перебирая в памяти то, что увидел утром. Не густо. Но и не пусто. Например, от источника хорошо виден ветряк. Человек, присматривающий за святыней, мог видеть злоумышленника. Чи запил сандвич глотком кофе. Интересно, как Вест проделал этот фокус с картами? «Назови карту». Чи назвал тройку бубен. Вест вручил ему бубновую тройку в запечатанном конверте. Непостижимо… Он прогнал в памяти всю сцену сначала. Чи сказал: «Тройка бубен» – и рука Веста извлекла из левого кармана комбинезона маленький конверт. А что сделал бы Вест, назови Чи валета треф? Думай, думай… Чи усмехнулся. Теперь он знал, как делается этот фокус. Он поглядел на часы. Начало первого. На рощицу в овраге опустилась стая краснокрылых кассиков. В поисках пищи они перелетали с одного деревца лоха на другое. Вдруг птицы разом вспорхнули и опустились на деревья, растущие значительно дальше. Рука Чи со вторым сандвичем остановилась на полпути ко рту. Глаза внимательно обследовали овраг. Ничего подозрительного. Чи снова принялся жевать. Прикончив сандвич, Чи вылил в чашку остатки кофе из термоса. Над оврагом появился голубь. Долетев до той же заросли лоха, птица метнулась в сторону. Чи глотнул кофе. Единственное, что могло испугать птиц, – это присутствие человека. Кто-то следит за ним. Может ли Чи приблизиться к заросли незаметно для соглядатая? Вряд ли.

Он поставил термос на сиденье. Кто там мог затаиться? Может быть, Джонсон. Или кто-то из его людей из Управления, рассчитывающих, что Чи приведет их к украденным наркотикам. Может быть, злоумышленник, который калечит ветряк. Может быть, хопи, присматривающий за святыней. Может быть. Бог знает кто. Воздух был почти неподвижен, но вот легкий порыв ветра погнал пыльный вихрь через ущелье Вепо в сторону Чи. Застонали, приходя в движение, лопасти ветряка, однако шатун не шевельнулся. Механизм увезли для починки, шестерен в коробке передач не было, поэтому насос не работал. Чи еще раз попробовал представить себе, кто мог оказаться злоумышленником. Не хватает информации… Чи попытался прикинуть, кто мог бы следить за ним. Без толку. Он еще раз проверил решение карточного фокуса. Тут все правильно. Почему пилот врезался в скалу? Чи запер дверцу пикапа и направился к ущелью Вело.

Он шел параллельно оврагу, посматривая на кассиков. Если птицы взлетят над лохом, где сейчас кормятся, значит, тот тип следует за ним, спускаясь по оврагу к ущелью. Если нет, значит, ветряк интересует соглядатая больше, чем полицейский-навахо. Птицы с шумом взлетели и сели на те деревья, которых до этого избегали. Чего и следовало ожидать.

8

Чи заставил себя спуститься в ущелье Вепо по одной-единственной причине – только так он мог разглядеть, а может быть, и встретить лицом к лицу своего преследователя. Пусть какое-то время тот продолжает слежку, а потом Чи скроется с его глаз. Например, в одном из боковых оврагов. Потеряв Чи из виду, преследователь должен будет принять решение: то ли искать его, то ли нет. В любом случае Чи сможет поменяться с ним ролями. Он сам станет охотником.

Вот такой план он задумал. Однако, ступив на спекшийся песок ущелья, Чи в какой-нибудь сотне метров увидел солнечные блики на обломках самолета. Эти обломки – дело ФБР и Управления по борьбе с наркотиками. Сотрудник племенной полиции навахо без специального приглашения здесь нежеланная личность. Но Чи разбирало любопытство. А что до преследователя, то осмотр обломков – вполне логичное объяснение, почему Чи вообще направился в эту сторону.

Земля вокруг места аварии была основательно истоптана, самолет варварски раскурочен. Обшивка крыльев и стабилизатора ободрана, бак для горючего выломан, тонкий алюминий руля направления продырявлен во многих местах. Искали товар… Нахмурив брови, Чи посмотрел вверх, пытаясь представить траекторию снижения. Насколько он помнил, самолет врезался в базальтовый выброс, торчащий на дне ущелья. Сухое русло огибало скалу с обеих сторон, оставив черный каменный остров среди моря песка. Даже если пилоту не хватало места для приземления дальше, за скалой, а там все-таки места хватало, он явно мог обогнуть выброс слева или справа. Почему пилот не сделал этого? Ведь не садился же он вслепую в темноте. Чи прошел вверх по ущелью, оставив истоптанный участок позади. Он не сводил глаз с песка, пытаясь найти ответ. Его преследователь может и подождать.

Когда спустя час с небольшим раздался шум автомобильного мотора, Чи уже знал, почему разбился самолет. Зато появились новые вопросы.

Темно-синий «форд-бронко» остановился вблизи обломков. Из машины вышли двое. Мужчина и женщина. Постояли, глядя в сторону Чи, потом подошли к самолету. Чи направился к ним. Высокий седой мужчина был в джинсах и белой рубашке. Женщина – как и он, без головного убора – невысокого роста, с коротко стриженными, вьющимися черными волосами. Не ФБР… И, похоже, не Управление, хотя за сотрудника Управления любой сойдет. Приезжие делали вид, что разглядывают обломки, но на самом деле ждали, когда подойдет Чи. Мужчина был старше, чем ему показалось издалека, что-нибудь за пятьдесят. Из тех, кто следит за собой: занимаются теннисом, штангой, бегают трусцой. Лицо вытянутое, с глубокими складками по бокам носа; глаза – возможно, из-за широких зрачков – казались влажными и лучистыми. Скользнув взглядом по полицейскому, женщина снова принялась рассматривать обломки самолета.

В овальном лице ни кровинки, словно после сильного шока. Чи подумал, что ей тоже за пятьдесят, хотя сейчас она выглядела куда старше окружающих скал. Кого-то ее лицо смутно напоминало Чи. Мужчина явно приготовился дать отпор, как человек, который нарушил частное владение и ждет, что сейчас его станут допрашивать: кто он и что тут делает. Чи приветливо кивнул ему.

– Мы приехали посмотреть на самолет, – сообщил мужчина. – Я был адвокатом пилота, а это Гейл Полинг.

– Джим Чи, – представился Чи. Он пожал руку мужчине и кивнул женщине.

– Джим Чи… – произнесла она. – Вы тот человек, что нашел моего брата.

Теперь ясно, кого она ему напомнила. Ее братом был пилот.

– Не думаю, что он долго мучился, – сказал Чи. – Все произошло мгновенно. Он даже не успел сообразить, в чем дело.

– Что же случилось? – спросила мисс Полинг и показала рукой на базальтовый выброс: – Не могу поверить, что он налетел на эту скалу.

– Вообще-то он не налетел, он уже приземлился, – ответил Чи. – Шасси коснулось земли в полусотне метров отсюда.

Она продолжала недоверчиво разглядывать обломки. Казалось, слова Чи не дошли до нее.

– С ним что-то случилось, – молвила она, словно разговаривая сама с собой. – Он бы никогда не врезался в эту скалу.

– Было темно, – заметил Чи. – Вам об этом не рассказывали?

– Мне вообще ничего не рассказали, – сообщила мисс Полинг. Можно было подумать, что она лишь теперь разглядела Чи. – Я знаю только, что самолет разбился, брат погиб, полиция считает, что он вез контрабанду, а некий полицейский по имени Джим Чи был свидетелем катастрофы.

– Я не видел, как это было, – ответил Чи. – Только слышал. Это было часа за два до рассвета. Луна уже зашла.

Он рассказал о том, что видел ночью. Адвокат внимательно слушал, не сводя глаз с лица полицейского. Чи не стал говорить, что слышал выстрел, не сказал и про другие звуки.

Женщина смотрела на него с недоверием.

– Неужели он садился в полной темноте? – спросила она. – Он, правда, служил в десантной авиации, но всегда садился на аэродромах, с радионаведением. И то я волновалась за него. Не могу поверить, чтобы он стал садиться вслепую.

– А он и не садился вслепую, – сказал Чи и показал рукой на дно ущелья. – До этого он совершил здесь по меньшей мере три посадки. За день-два до катастрофы, судя по следам. Скорее всего, садился днем. Видимо, готовился. А во время ночной посадки он ориентировался на огни.

– На огни? – переспросил адвокат.

– Похоже, на земле стояли в ряд фонари, – сообщил Чи.

Мисс Полинг озадаченно окинула взглядом ущелье.

– Там остались следы, – объяснил Чи. – Я покажу вам.

Он повел их вдоль склона ущелья. Интересно, его преследователь еще здесь? Если да – что он подумает? Если это Джонсон или кто-то из его людей, кому поручено следить за Чи, он ни за что не поверит, что об этой встрече не было договорено заранее. Немного поразмыслив, Чи решил не придавать этому значения.

Они шли по узкой полоске тени у почти вертикальной стены. За пределами этой полоски солнце заливало серо-желтое дно ущелья ослепительным светом. Над плоским руслом струилось жаркое марево. И полная тишина – только шарканье подметок по песку.

Адвокат откашлялся.

– Мистер Чи, – начал он, – в вашем рапорте упоминается машина, отъехавшая с места происшествия. Вам удалось разглядеть ее?

– Вы читали рапорт? – Чи удивился, но не стал оборачиваться. Все происходило в точности, как предсказывал Ларго.

– Мы заезжали в ваш участок в Тьюба-Сити, – сказал адвокат. – Там мне его показали.

Разумеется, подумал Чи, а почему бы и нет? Этот человек был адвокатом погибшего. Почему не показать рапорт адвокату и ближайшей родственнице?

– Она уже уехала, – сказал Чи. – Я лишь слышал, как заработал мотор. Легковая машина. Может быть, пикап.

– А выстрел? – спросил адвокат. – Из чего стреляли – из винтовки, ружья или пистолета?

Интересный вопрос, подумал Чи.

– Нет, не из ружья. Скорее, из пистолета, – ответил он.

Звук выстрела эхом отозвался в его памяти. Похоже, это был большой пистолет.

– Двадцать второй калибр или больше? Тридцать второй? Тридцать восьмой?

Вопросы один интереснее другого.

– Я могу только предположить.

– Слушаю вас.

– Пожалуй, тридцать восьмой калибр, а то и больше, – сказал Чи.

Какой будет следующий вопрос? Возможно, такой: кто, по мнению Чи, нажал на спусковой крючок?

– Я всегда интересовался огнестрельным оружием, – сообщил адвокат.

Они поравнялись с тем местом, где колеса самолета коснулись земли. Чи вышел из тени в сверкающее марево. Присел на корточки возле следов.

– Вот, – сказал он. – Видите? Сперва земли коснулось правое колесо. А вон там, – он показал, – левое. Пилот посадил самолет почти без крена.

Поблизости от места касания песок прорезала поперечная борозда глубиной около пяти сантиметров. Чи встал, отмерил с десяток шагов.

– Здесь коснулось земли переднее колесо, – пояснил он. – Думаю, Полинг начертил ту борозду в качестве ориентира. А вон там… Видите следы? – Чи показал на середину дна каньона. – Там он взлетал оба раза.

– Или же садился там, а взлетал здесь, – мягко возразил адвокат и слегка усмехнулся. – Какая разница?

– Небольшая, – согласился Чи. – Однако садился он все-таки здесь. Более глубокая вмятина в точке касания, следы подпрыгивания. А если вы пройдете туда и приглядитесь как следует, то увидите, что в месте взлета на следы намело больше песка. Взлет, сами понимаете, идет на форсаже, а при посадке пилот, напротив, сбавляет обороты.

Адвокат не сводил глаз с лица Чи.

– Да, – согласился он. – Конечно. И все это вы видите на песке?

– На то есть глаза, – ответил Чи.

Мисс Полинг посмотрела в сторону обломков.

– Но если он приземлился здесь, у него было достаточно времени, чтобы остановиться. Сколько угодно пространства для маневра.

– В ночь аварии он приземлился не здесь, – сказал Чи.

Он пошел по направлению к обломкам. Сто шагов. Двести. Остановился. Опять присел на корточки, кончиком пальца коснулся еле заметной ямки в песке.

– Тут стоял первый фонарь, – пояснил он. Поглядел через плечо назад: – Колеса коснулись земли вон там. Видите? В двух шагах от фонаря.

Мисс Полинг взглянула на следы колес, потом на груду обломков впереди.

– Господи, – вымолвила она. – Значит, он был обречен?

– Кто-то расставил пять фонарей по прямой между этим местом и скалой. – Он показал рукой. – Еще пять фонарей стояли по другую сторону скалы.

Адвокат уставился на Чи, приоткрыв рот. Он сразу понял, для чего фонари были расставлены таким образом. Мисс Полинг думала о чем-то другом.

– А его посадочные фары были включены? В вашем рапорте об этом ничего не говорится.

– Я не видел никаких фар, – ответил Чи. – Хотя думаю, что должен был их заметить.

– Значит, он целиком полагался на тех, кто расставил фонари, – заключила мисс Полинг. Наконец и до нее дошло то, что сказал Чи о фонарях. Она озадаченно посмотрела на него: – Пять фонарей по другую сторону скалы? Позади нее?

– Да, – подтвердил Чи.

Ему было жаль эту женщину. Потерять брата тяжело. Узнать, что его убили, еще хуже.

– Но почему?

Чи покачал головой:

– Возможно, кому-то надо было, чтобы он только сел и никогда больше не взлетел. Не знаю. Возможно, я ошибаюсь насчет фонарей. Я ведь нашел только маленькие ямки. Вроде этой.

Она помолчала, изучая его лицо.

– Вы уверены, что не ошиблись.

– Верно, – согласился Чи. – Это овальное углубление с бороздками по краям похоже – и по форме, и по размерам – на след от аккумуляторной батареи. Я готов тщательно измерить его и все как следует проверить, но других вариантов не вижу.

– Да, – выдохнула мисс Полинг, плечи ее поникли. – Я тоже не вижу. – Ее лицо изменилось, посуровело. – Кто-то убил его.

– Эти фонари… – вступил адвокат. – Их что, уже не было, когда вы пришли туда? О них ничего не сказано в вашем рапорте.

– Не было, – сказал Чи. – Я обнаружил эти следы как раз перед вашим приездом. В тот раз было темно.

– Но о них ничего не говорится и в другом отчете, который составили после обыска самолета. Это ведь было при дневном свете.

– Тот отчет готовили люди из федеральной полиции, – сказал Чи. – Видимо, они не заметили следов.

Адвокат задумчиво посмотрел на Чи.

– Я тоже не заметил бы, – произнес он наконец и улыбнулся. – Я всегда слышал, что индейцы хорошие следопыты.

Давным-давно, еще на старших курсах в университете Нью-Мексико, Чи дал себе слово не реагировать на подобные обобщения. Однако ему редко удавалось держать его.

– Я – навахо, – сказал он. – В нашем языке нет слова, соответствующего вашему «индейцы». Есть конкретные названия племен – юта, хопи, апачи. Белые на нашем языке – белакани, мексиканцы – накаи. И так далее. Среди навахо есть хорошие следопыты. Есть плохие. Этому надо учиться, как учатся юриспруденции.

– Конечно, – сказал адвокат, по-прежнему внимательно глядя на Чи. – И как же вы учитесь этому?

– У меня был учитель, – ответил Чи. – Брат моей матери. Он показывал мне, на что надо обращать внимание.

Чи замолчал. Он был не в том настроении, чтобы обсуждать тонкости следопытства с этим странным чужаком.

– Ну, например? – настаивал адвокат. Чи подумал, пожал плечами.

– Мимо вас прошел человек. Вы смотрите на землю и изучаете его следы. Человек снова проходит мимо вас, на этот раз он несет в руке что-то тяжелое. Вы опять изучаете следы. На следующий день вы приходите на это место и смотрите, что стало со следами за сутки. То же самое – еще через день. Или так. Вы видите двух человек, худого и толстого, которые беседуют, сидя на корточках в тени. Когда они уходят, вы изучаете, какой след оставляет худой человек, посидев на корточках, и какой след оставляет толстый.

Чи снова замолчал. Вспомнил, как на месе Чуска дядя учил его выслеживать оленя. Показывал, какой след оставляет зверь, когда роет землю, как определять возраст самки по тому, насколько расходятся ее раздвоенные копыта при ходьбе. Он вспомнил, как дядя вставал на четвереньки в подсыхающую грязь и определял влажность отпечатков, оставленных шинами пикапа, чтобы узнать, сколько часов миновало с тех пор, как прошла машина. И еще многое припомнилось Чи. Но он уже сказал все, чего требовала вежливость.

Адвокат достал из кармана бумажник, вытащил визитную карточку и протянул Чи.

– Меня зовут Бен Гейнс, – сообщил он. – Я представляю наследников мистера Полинга. Могу я нанять вас? Чтобы вы поработали на нас в свободные часы?

– Нанять – для чего?

– Для того же, что вы и так будете делать. – Бен Гейнс показал на обломки. – Для того чтобы выяснить, что именно тут произошло.

– Я не буду этим заниматься, – сказал Чи. – Не моя компетенция. Речь идет о тяжком преступлении, не имеющем отношения к навахо. Раньше навахо и хопи жили здесь вместе, теперь живут только хопи. Я расследую другое дело, а сюда пришел просто из любопытства.

– Тем лучше, – сказал Гейнс. – Не будет столкновения интересов.

– Не уверен, что это законно, – возразил Чи. – Я должен посоветоваться с начальством. – А сам подумал, что так или иначе, но сделает то, о чем его просит адвокат. Любопытство заставит.

Гейнс рассмеялся:

– Сдается мне, вашему начальнику лучше не знать о нашей договоренности. Ничего противозаконного тут нет. Но только начни справляться у бюрократа, и тот непременно найдет, к чему придраться.

– Верно, – согласился Чи. – Так что я должен сделать для вас?

– Я хочу знать, что случилось с Полингом. Судя по отчету, тут находились три человека. Мне надо знать это точно. Вы слышали выстрел. Потом услышали, как уезжает легковая машина или пикап. Я хочу знать, что здесь произошло. – Гейнс обвел рукой ущелье. – Может быть, вы найдете следы, которые позволят прояснить картину.