Тысяча ликов ночи

Теперь уже совсем стемнело, и уличные фонари желтыми бусинками тянулись вдоль дороги назад, к Барфорду. Гараж находился в трех или четырех сотнях ярдов от них, если идти по дороге, и когда они направились к нему, снова пошел дождь.

Ярдах в пятидесяти от гаража Марлоу остановился.

– Нам нельзя подходить ближе, – сказал он, – за нами могут наблюдать. Надо обойти с задней стороны.

Они попытались пройти разбитым тротуаром по узкому переулку, освещенному единственным старинным газовым фонарем. Ярдов через тридцать – сорок переулок резко повернул направо и дальше проходил позади гаража. Гараж окружала старая, местами осыпавшаяся кирпичная стена высотой около девяти футов. Мак подставил сложенные руки, Марлоу, опираясь на них, поднялся на стену. Затем опустил руку и втянул наверх Мака. Они немного посидели, чтобы осмотреться, а потом спрыгнули во двор.

На третий этаж здания вела старая железная запасная пожарная лестница, и Марлоу начал осторожно подниматься по ней. На площадке он задержался и попытался повернуть дверную ручку. Но напрасно. Дверь оказалась запертой. На мгновение он замешкался, но Мак потянулся к соседнему окну, и тут же раздался его негромкий удовлетворенный возглас:

– Оно открыто!

Потом послышался звук поднимаемой рамы, Мак перелез через перила запасной пожарной лестницы и скрылся в окне. Марлоу последовал за ним.

Они стояли в темноте, вслушиваясь. Марлоу вдруг ощутил какой-то странный запах. Он принюхался и притянул к себе Мака.

– Послушай, это же виски, – проговорил он. – Настоящее. Ты чувствуешь?

Мак кивнул и осторожно двинулся по коридору. В конце его находилась дверь со сломанной панелью, сквозь которую пробивался свет. Он осторожно приоткрыл ее, и они ощутили крепкий аромат виски.

Комната была загромождена ящиками с бутылками, а в дальнем ее конце стояли большие бочки. Марлоу постучал по одной из них.

– Полная, – заключил он.

Потом подошел к столу и сгреб пригоршню наклеек.

– Посмотри-ка на это, – сказал он. – Самые известные фирмы, выпускающие виски.

– Но что это значит? – озадаченно спросил Мак.

– Это рэкет, старый как мир, – ответил Марлоу. – Они покупают виски оптом, оно может быть вполне качественным, и потом разбавляют его водой. Затем разливают по бутылкам, наклеивают ярлык известной фирмы и получают по меньшей мере двести процентов прибыли с каждой бутылки.

Мак недоверчиво усмехнулся:

– Но каждый пьющий человек может легко отличить такое виски от настоящего.

Марлоу кивнул.

– Правильно, но этот товар идет в ночные клубы, и, насколько я понимаю, далеко не в перворазрядные. В такие места в Сохо, куда проститутки затаскивают простофиль и получают за это процент с прибыли.

Мак смотрел на Марлоу с благоговейным трепетом.

– Слушай, если мы наведем на этот склад копов, наш друг О'Коннор будет иметь серьезные неприятности.

Марлоу угрюмо кивнул:

– Наверное, лет пять.

Он подошел к двери в углу комнаты, тихонько приоткрыл ее и тут же кивком подозвал Мака, сделав ему знак молчать.

Они увидели главное помещение гаража. Там не было ничего, кроме одного-единственного трехтонного грузовика «Бедфорд». Он выглядел как воспоминание о войне и все еще сохранял тусклый цвет хаки. Людского присутствия тут не ощущалось. Марлоу подошел к грузовику и заглянул внутрь. Он был плотно уставлен ящиками. Марлоу забрался внутрь, Мак последовал за ним. Марлоу вытащил карманный нож и вскрыл угол одного из ящиков. Там стояли плотными рядами бутылки виски.

– Это – груз, ожидающий отправки, – улыбаясь, сказал Марлоу Маку.

Прежде чем тот смог ответить, послышался звук открываемой двери, потом – приближающиеся шаги. Марлоу жестом указал Маку на пол кузова, где они, скорчившись, улеглись. Сквозь брезентовый верх отчетливо слышался разговор снаружи.

Это были знакомые голоса О'Коннора и Кеннеди.

– Вот адрес, – произнес О'Коннор. – Это недалеко от Лайм-стрит, по направлению к докам. Если ты сумеешь сдвинуть эту развалину, то будешь на месте сразу же после полуночи.

– Но, мистер О'Коннор, мне тогда нужны еще и крылья, – запротестовал Кеннеди. – До Ливерпуля чертовски далеко.

Голос О'Коннора был холоден, как ледяная вода.

– Слушай, Кеннеди. Я плачу тебе хорошие деньги. А взамен хочу видеть такие же результаты. Ты в последнее время что-то стал менять свои привычки. – Его тон стал угрожающим. – Если тебе не нравится работать на меня, я могу всегда найти тебе замену.

– О нет, я не имел в виду ничего такого, мистер О'Коннор, – поспешил заверить Кеннеди, в его голосе явно слышался страх.

О'Коннор презрительно хмыкнул.

– Смотри, чтобы на этот раз все было в порядке, – сказал он. – Сид Браун даст тебе в обмен на эту партию товара пакет, где будет две тысячи фунтов стерлингов. Это хорошая сумма. Я хочу видеть тебя и эти деньги, все до последнего пенни, утром, к завтраку, и не приму никаких отговорок.

Стукнула дверца, и, когда завели мотор, грузовик мелко задрожал. Потом Марлоу услышал, как откатывают дверь гаража, и грузовик выехал в темноту; набирая скорость, он двинулся по главной дороге.

Марлоу устроился поудобнее, опершись спиной на деревянные ящики, и спросил Мака:

– Куда, он сказал, мы едем? Куда-то неподалеку от Лайм-стрит, к докам?

Зубы Тома блеснули в темноте.

– Да, кажется, я никогда не был в Ливерпуле, – ответил он. – Интересно будет посмотреть.

Марлоу ухмыльнулся, поднял воротник пальто и надвинул кепи на глаза.

– Лучше устраивайся поудобнее, насколько можешь. Нам придется ехать долго.

Несколько раз Марлоу задремывал, но каждый раз просыпался, когда грузовик подбрасывало на каком-нибудь уж очень разбитом участке дороги. Кеннеди вел машину быстро и там, где было небольшое движение, разгонял свой «Бедфорд» миль до шестидесяти в час.

Проснувшись в очередной раз, Марлоу понял, что они находятся уже в пригороде Ливерпуля, и, посмотрев на часы, увидел, что как раз наступала полночь. Он тихонько толкнул Мака, и тот сразу проснулся.

– Мы подъезжаем, – сказал Марлоу. – Наш друг Кеннеди всё-таки довел до места эту старую развалину.

– А какой будет наш следующий ход? – спросил Мак.

Марлоу пожал плечами.

– А я и сам не знаю. Решим, когда окажемся на месте.

Минут через пятнадцать машина свернула в тихую темную улицу и остановилась.

Здесь царила полная тишина, лишь откуда-то издали доносились жутковатые грустные сирены кораблей на реке Мереёй.

Пока не ощущалось никаких признаков чрезмерной торопливости. Дверь кабины открылась, и Кеннеди выпрыгнул наружу. Мак и Марлоу слышали, как он прошел вдоль грузовика, а потом поднялся на его борт и зажег ручной фонарик. Марлоу выхватил фонарик и направил луч прямо в лицо Кеннеди.

– Хэлло, друг, – сказал он. – Приятно видеть тебя здесь.

На лице Кеннеди появилось выражение животного страха, и он открыл рот, чтобы закричать. Мак дал ему красивый короткий джеб в живот, и Кеннеди рухнул, хватая ртом воздух. Марлоу засунул ему в рот носовой платок и связал руки своим поясом. Потом они поставили несколько ящиков один на другой и на освободившееся место положили Кеннеди.

Едва они успели выбраться из грузовика, как из темноты появились два автофургона и остановились в нескольких футах от них. Оттуда вышли четверо мужчин, и Марлоу, прислонясь к заднему борту грузовика, на всякий случай сжал кулаки.

Маленький, чем-то напоминавший птицу мужчина улыбнулся и закурил сигарету.

– Я Сид Браун, – отрекомендовался он. – А вы ребята О'Коннора?

– Точно, – ответил Марлоу. – Мы привезли товар, не разбив ни одной бутылки.

Сид Браун удовлетворенно кивнул.

– Вы новенькие, что ли? Никогда не видел вас раньше.

Марлоу утвердительно кивнул.

– Мы только что начали работать у О'Коннора.

Сид лукаво посмотрел на него, почесывая нос.

– А ведь хороший парень О'Коннор, не так ли? И вы, я вижу, стараетесь для него.

Его трое помощников с фантастической скоростью перегружали ящики в фургоны.

– Опасно торчать здесь долго, – пояснил Сид. – Копы просто мечтают меня подловить.

– А как насчет наличных? – спросил Марлоу. – Если нам придется быстро смываться, я предпочел бы иметь их при себе.

– Ах я старый разиня! Чуть не забыл.

Он достал из кармана плаща бумажный пакет и передал Марлоу.

– Все пятерками. И деньги чистые.

Марлоу надорвал пакет и проверил его содержимое под лучом фонарика Кеннеди. Все было в порядке.

– А ты, должен сказать, осторожный парень, – заметил Сид Браун обиженным голосом. – Зря подозреваешь меня в таких штучках. За хороший товар я плачу хорошими деньгами. Всегда держу свое слово. Только так можно сохранить свою репутацию.

Когда его люди стали вытаскивать последние ящики, один из них закричал:

– Чёрт возьми, что это здесь такое?

Сид быстро подошел к заднему борту и посветил вовнутрь мощным фонарем на неподвижное тело Кеннеди.

– Эй, – закричал он. – Это еще что за тип?

Марлоу усмехнулся и похлопал Сида по спине.

– Не беспокойся о нем. Это мой двоюродный брат, Чарли. Он обожает путешествовать таким образом.

При первых же признаках обострения обстановки Мак юркнул в кабину и завел мотор грузовика. Марлоу быстро повернулся и тоже вскочил в кабину. Захлопнув за собой дверцу, он высунулся в окно и крикнул:

– С тобой приятно иметь дело, Сид. Еще увидимся как-нибудь.

Грузовик взял с места, оставив во тьме несколько удивленного Сида с его фургонами.

Мак так хохотал, что с трудом удерживал в руках баранку руля.

– Ну, друг, О'Коннор теперь совсем заболеет.

– Две тысячи фунтов. Все твои переживания позади. А О'Коннор не сунется в полицию, иначе засветит весь свой рэкет, – сказал Марлоу, откинулся назад и закурил. – Да, я бы сказал, что мы неплохо поработали сегодня.

Он взглянул на часы. Было почти час ночи.

– Будем вести машину по очереди, – предложил он. – Тогда к шести утра, если ничего не помешает, мы вернемся.

В течение нескольких последующих часов опять шел дождь, и они подъехали к гаражу только к семи утра и остановились возле него на пустыре.

Когда Марлоу залез в кузов «Бедфорда», он увидел, что Кеннеди старается освободиться от пояса, которым был связан. Когда он наклонился, чтобы, развязать его, Кеннеди сказал:

– Это тебе даром не пройдет!

Марлоу рывком поставил его на ноги и почти выкинул через задний борт.

– А что ты собираешься предпринять? – с ехидцей спросил он. – Побежишь в полицию и скажешь, что у тебя похитили груз фальшивого виски? Могу представить, как это их заинтересует.

Кеннеди сказал, чуть не плача:

– Но Бога ради, Марлоу, что мне теперь делать? О'Коннор убьет меня, если я вот так, с пустыми руками, заявлюсь к нему.

Казалось, он дошел до предела отчаяния. Где-то внутри у Марлоу шевельнулось чувство, похожее на жалость.

– Если у тебя нет ни капли здравого смысла, так иди к своему боссу. Но лучше всего катись отсюда к чертям так быстро, как только можешь.

Он достал пакет с пятифунтовыми банкнотами и отсчитал десять штук.

– Здесь пятьдесят фунтов, – сказал он, передавая деньги Кеннеди. – До лондонского экспресса остался один час.

Он не обратил внимания на бессвязные слова благодарности и снова уселся в кабину рядом с Маком, который находился за рулем. Машина работала на холостом ходу.

– А ты очень благородно поступил, друг, – сказал Мак, когда они тронулись с места.

– Все равно таким негодяям, как Кеннеди, ни в чем нельзя доверять, – ответил, пожимая плечами, Марлоу.

Он удобно устроился в углу кабины и закрыл глаза, решительно пресекая этим всякую попытку продолжить разговор.

Когда через полчаса они въехали во двор своей фермы, Мария как раз шла по направлению к амбару. Увидев, что Марлоу спрыгнул из кабины на землю, она бросилась к нему.

– Где вы были? – воскликнула она. – Я ни жива ни мертва от беспокойства.

Марлоу пропустил этот вопрос мимо ушей.

– А как твой отец? – спросил он.

– Этим утром гораздо лучше. Он сидит в постели и спрашивает о вас. А я не знаю, что ему ответить.

Мария направилась в дом, они оба последовали за ней в комнату старика. Папа Магеллан сидел в кровати с обмотанным вокруг шеи шерстяным шарфом. Перед ним на подносе стоял наполовину съеденный завтрак. Как только Марлоу появился в дверях, его лицо заметно просветлело.

– Хью, где ты был, мой мальчик? Что ты делал?

– Я уже спрашивала, они мне ничего не ответили, – пожаловалась Мария.

Мак оперся на дверь, а Марлоу расстегнул плащ и достал пакет с пачкой пятифунтовых банкнот.

– Ваши заботы позади, папа, – сказал он, бросая пакет на кровать. – Здесь почти две тысячи фунтов.

Мария чуть не задохнулась и положила руку себе на горло, побледнев как снег.

– Хью, что ты сделал? – со страхом спросила она.

Старый человек тоже был озадачен.

– Откуда эти деньги?

Марлоу равнодушно пожал плечами:

– От О'Коннора. Мы обнаружили, что он занимается махинациями с разбавленными спиртными напитками. Этой ночью мы отвезли для него одну такую партию товара в Ливерпуль. Получатель был заинтересован принять этот груз виски. Он без всяких разговоров заплатил нам. – Он ухмыльнулся. – Так получайте, папа. И прочь заботы.

Лицо старика посуровело. Он попросил дочь:

– Мария, подай-ка мне один конверт из манильской бумаги вон из того ящика.

Мария молча подала ему конверт.

– А теперь дай ручку и марки, – продолжил он.

Марлоу наблюдал, как старик отсчитал двадцать четыре банкноты и отложил их в сторону.

– Я взял сто двадцать фунтов. Так я оцениваю стоимость груза, который мы хотели отвезти в Лондон.

Марлоу был поражен.

– Вы хотите сказать, что собираетесь отослать остаток обратно О'Коннору? – вскричал он. – Да это просто сумасшествие!

Папа Магеллан покачал головой:

– Нет, это просто порядочность. Это грязные деньги, и достались они неправедным путем. Я забираю то, что, по моим расчетам, О'Коннор мне должен. Ни больше ни меньше.

Он закончил надписывать адрес и тщательно заклеил конверт. Наклеив марки, он передал конверт Марлоу и сказал:

– Я хочу, чтобы вы сами отправили его по почте.

Видя, что Марлоу колеблется, он добавил:

– И немедленно.

Марлоу вздохнул и взял конверт.

– Прекрасно, папа. Поступайте как знаете.

Не сказав больше ни слова, он вышел из комнаты и спустился по лестнице. Почтовый ящик был недалеко от дома. Это был старомодный прямоугольный ящик на грубой каменной стене. На его металлической поверхности еще сохранились инициалы королевы Виктории.

Марлоу нерешительно постоял перед ящиком, потом решительно засунул конверт во внутренний карман своей куртки и пошел обратно к дому.

Когда он достиг ворот, то увидел Мака, стоящего у стены с мрачным выражением лица.

– Ты ведь не отправил конверт, да?

Марлоу отрицательно покачал головой.

– Нет, это было бы просто глупостью.

Мак вздохнул.

– Я надеюсь, ты знаешь, что делаешь, друг, – сказал он направился вслед за Марлоу.

Мария на кухне готовила завтрак. Когда Марлоу вошел, она повернулась к нему и нетерпеливо спросила:

– Ты отправил его?

Марлоу заставил себя улыбнуться.

– Да, вопреки своему желанию.

Ее лицо заискрилось улыбкой.

– О, я так рада, Хью! Вы же знаете, папа прав.

Она снова отвернулась к плите, а Марлоу, сдерживая ярость, сел за стол. Он знал, что поступает правильно. Он не станет выбрасывать на ветер такие деньги из-за причуд старика. Он знал, что делает, и все же в бессильной злобе так крепко сжал кулаки, что ногти до боли впились в ладони. Потому что Мария поверила его лжи.

Глава 8

После обеда Марлоу объехал владельцев садов и сполна расплатился с ними. Когда он заводил машину в амбар, Мария сидела на столе, болтая ногами, и разговаривала с Маком, который чинил двигатель одного из грузовиков. Увидев Марлоу выходящим из машины, Мария налила ему чашку кофе, сказав:

– Вы как раз вовремя.

Он с удовольствием отпил глоток.

– Прекрасно. Что-то холодновато становится.

– Ну, как там дела с садоводами? – спросила Мария.

Он пожал плечами:

– Никаких проблем на этот момент. Все они получили свои деньги и вполне удовлетворены. – Он кивнул на грузовик. – Я получил на этот раз много товара. Яблоки и груши, немного помидоров и слив.

Он передал ей список, и она удовлетворенно кивнула головой.

– Это очень хорошо. На все это на главных рынках Лондона устойчивый спрос. Я проверила по утренним газетам.

Марлоу с улыбкой повернулся к Маку:

– Тебе будет нетрудно продать эту партию груза, когда ты приедешь в Лондон.

Прежде чем негр успел ответить, быстро вмешалась Мария:

– Но вы наверняка поедете с ним, Хью? Будет гораздо безопаснее, если вы отправитесь вдвоем.

Марлоу покачал головой и потрепал Мака по плечу.

– Он не нуждается во мне.

– Но это нехорошо, – взорвалась Мария. На ее лице появилось сердитое выражение. – Почему Мак должен делать все это один? Я думаю, что вы должны поехать с ним.

Марлоу проглотил сорвавшийся было с губ сердитый ответ и постарался сказать твердо:

– Послушай, мой ангел, мне все равно, что ты там думаешь. Я не поеду в Лондон. У меня на это свои причины, и не вмешивайся в чужие дела.

Его лицо побледнело, а на щеках проступили красные пятна. Мария едва успела раскрыть рот, чтобы ответить ему, но он резко встал, повернулся и пошел через двор к дому.

Когда Марлоу вошел в комнату папы Магеллана, тот читал газету.

– А ты неважно выглядишь, сынок! В чем дело? – спросил он, глянув поверх очков.

– Это все ваша дочь! Она просто кипит от ярости, возражая против того, что я опять посылаю Мака в Лондон одного.

Старик понимающе кивнул:

– Она чисто, по-женски любопытствует, почему ты не можешь ехать.

Марлоу вздохнул и уселся на стул.

– Почему она не хочет понять мои намеки, как это делаете вы с Маком, и заниматься только своими делами?

– Открой-ка вон тот шкаф, сынок, – улыбнулся Магеллан. – Там наверху альбом.

Марлоу передал ему старинный альбом для фотографий г красном сафьяновом переплете.

– Посмотри-ка сюда, – сказал Магеллан, открывая альбом на какой-то определенной странице.

Марлоу поначалу показалось, что он видит изображение Марии.

– Это ее мать? – спросил он.

Папа Магеллан утвердительно кивнул.

– Да, это моя Мария. Как видишь, они похожи, точно горошины в стручке.

Он мягко улыбнулся, закрывая альбом, и добавил:

– И не только по внешнему виду. Боюсь, что моя жена была излишне любопытна, и Мария – тоже. К сожалению, этот недостаток свойственен большинству женщин, – пожал он плечами, возвращая альбом Марлоу.

Тот поднялся и положил альбом на место. Проходя мимо двери, он увидел в углу прислоненное к стене охотничье ружье, наполовину скрытое висящей одеждой. Он взял его в руки и внимательно осмотрел. Это была двустволка двенадцатого калибра, отлично отполированная и украшенная гравировкой. Он слегка присвистнул.

– Это обошлось вам в фунт или два.

– Да, – довольно ответил папа Магеллан. – Мне нравится ощущать в руках хорошее оружие. Было время, когда я любил по утрам бродить по полям и приносить на завтрак голубя или двух, но теперь все это в прошлом.

Магеллан наклонился, пытаясь заглянуть в шкаф.

– Там где-то должна быть коробка с патронами.

Марлоу без труда нашел ее.

– Да, вот она.

– Хорошо, – сказал папа Магеллан. – Теперь возьми ружье и патроны. Вы с Маком должны хоть немного расслабиться и побродить по полям, там, позади дома.

Марлоу усмехнулся:

– Мы всегда сможем притвориться, что пытаемся скрыться от О'Коннора.

Он продолжал рассматривать ружье с видимым удовольствием; на какое-то время в комнате воцарилось молчание, прерванное стариком:

– Мария влюблена в тебя, верно?

Марлоу медленно поднял голову и, пожав плечами, ответил:

– Думаю, что да.

Старик кивнул.

– Для меня это было очевидно с самого начала. А ты любишь ее?

Марлоу резко засмеялся.

– Папа, я не влюблен ни в какую из женщин. У меня есть другие заботы, о которых приходится беспокоиться. Я не хочу быть связанным. Не могу позволить себе этого.

Старик понимающе кивнул, и его глаза погрустнели.

– Тогда будет лучше, если ты поскорее уйдешь отсюда. Марии не придется так страдать.

Марлоу вздохнул и кивнул в знак согласия.

– Вам не следует волноваться, папа. Я скоро уйду. Может быть, на следующей неделе. Если все сработает как надо, то с О'Коннором будет покончено, и я уйду, но с вами останется Мак. Он хороший парень.

Магеллан приветливо улыбнулся.

– Ну что ты, сынок. Не стоит ценить себя так низко. – Он закашлялся и откинулся на подушку. – У тебя неприятности, которые не позволяют тебе отправиться в Лондон. Серьезные неприятности?

Марлоу остановился в дверях, держа ружье в руке, и объяснил:

– В Лондоне у меня есть несколько старых друзей, которые хотят видеть меня, а я, наоборот, не хочу этого. Ничего такого, с чем я не смог бы справиться.

– Тогда хорошо, – сказал старик, полуприкрыв глаза. – Я доволен. А теперь иди, я хотел бы поспать.

Марлоу тихонько прикрыл за собой дверь и спустился по лестнице.

В течение всего остатка дня Мария старалась избегать Марлоу. Даже когда они с Маком ужинали, она обращалась только к Маку и полностью игнорировала Марлоу. Сначала он был несколько удивлен таким отношением к себе, но немного спустя почувствовал даже легкое чувство обиды, усилившееся к концу вечера.

Они с Маком провели несколько часов, проверяя двигатель грузовика, который должен будет отправиться в Лондон, и тщательно укладывая ящики с фруктами и овощами. Когда работа была почти закончена, Марлоу оставил Мака и в темноте направился к дому.

Мария сидела у кухонного огня и читала журнал.

– Мак почти готов к отправлению, – сказал ей Марлоу. – Я хочу взять для него термос и сандвичи, если ты позволишь.

– Я справлюсь сама, благодарю вас, – холодно ответила девушка, поднимаясь со стула.

Марлоу недоумевающе промолчал и пошел обратно по коридору к входной двери. Он немного постоял на крыльце, вдыхая холодный ночной воздух, как вдруг послышался громкий звук разбиваемого стекла, будто что-то вылетело наружу из окна амбара.

Он бросился туда и услышал сзади себя испуганный крик Марии. Когда он добежал до сарая, то увидел, как три фигуры выскочили из освещенных ворот амбара и, растворились в темноте. Он задержался всего на мгновение, а потом торопливо заглянул внутрь. Мак в неуклюжей позе лежал на полу около грузовика. Пока Марлоу колебался, не зная, что предпринять, тишину разорвал звук запускаемого мотора, и вскоре его шум затих в отдалении.

Марлоу бросился в амбар и опустился на колени возле Мака. С виска негра стекала струйка крови, и когда Марлоу стал ощупывать его голову, он почувствовал шишку от удара, которая под пальцами становилась все больше.

Мария упала возле Мака на колени.

– Он в порядке? – испуганно вскричала она.

Марлоу кивнул.

– В общем, да. Вот только скверный удар по голове.

Он поднял Мака на руки и понес его из амбара к дому. Ударом ноги открыл дверь их комнаты и уложил свой груз на старинную кушетку.

Мария опустилась на колени возле Мака и начала влажным полотенцем смывать кровь. Спустя некоторое время Мак застонал и открыл глаза.

– Привет, Друг, – сказал он Марлоу. – Кто-то здорово саданул меня по черепу.

– Что там произошло? – спросил Марлоу.

Мак хотел было сесть, но Мария не дала ему подняться.

– Я затягивал гайку на блоке мотора, когда услышал позади звук шагов. Я обернулся, и кто-то бросился ко мне. Я подумал, что они хотят что-то сделать с грузовиками, и тогда бросил в окно гаечный ключ, который держал в руках.

– Это была блестящая идея, – сказал ему Марлоу. – Это напугало их прежде, чем они смогли нанести машинам какие-нибудь повреждения.

Мак снова попытался подняться.

– Мне надо вставать, – сказал он.

Марлоу опять уложил его.

– И не пытайся. Ты даже пяти миль не проедешь в таком состоянии.

Он двинулся к двери, а Мак спросил:

– Что же нам теперь делать?

Марлоу нахмурился.

– Мне придется ехать вместо тебя.

Когда Мак попробовал было запротестовать, он добавил:

– Это единственно возможное решение. Не беспокойся. Никто не сможет помешать мне попасть туда.

Он пересек двор и зашел в амбар. Открыл один из ящиков для инструментов и достал оттуда ружье. Переломил его, проверил стволы. Они оказались в отличном состоянии. Потом надорвал коробку с патронами, зарядил ружье, рассовал горсть патронов по карманам и снова спрятал коробку в ящик.

Когда он направлялся к грузовику, подошла Мария с термосом и пакетом сандвичей. Она побледнела при виде ружья.

– А что вы собираетесь делать с этим? – пытливо спросила она.

Марлоу открыл дверь кабины и спрятал ружье за спинку сиденья.

– Это мой козырной туз, – ответил он. – Если они попытаются и в эту поездку выкинуть какую-нибудь штучку, то поймут, что сделали грубую ошибку.

Мария покачала головой.

– Оружие – это всегда плохо. Когда начинаются такие вещи, никто знает, как и чем это все кончится.

Марлоу взял у нее термос и сандвичи и положил под сиденье.

– Не беспокойся, – мягко сказал он. – Я не собираюсь никого убивать. Мне самому это вовсе ни к чему. Но бывает просто удивительно видеть, как быстро из среднего калибра бандита выходит воздух, когда он смотрит в дуло ружья.

Марлоу успокаивающе улыбнулся, потрепал девушку по щеке, сел за руль и завел мотор. Как только он отпустил ручной тормоз, она подбежала к нему и с отчаянием сказала:

– Я так сожалею, Хью. Мне стыдно, что я шпыняла тебя весь сегодняшний день.

– Ничего, мой ангел, – отозвался он и нажал ногой на акселератор.

Рев мотора заполнил весь амбар, и он не мог расслышать ее дальнейших слов. Он только улыбался и кивал головой, направляя грузовик в ночную тьму.

Спускаясь с холма в Литтон, он размышлял, что же она хотела сказать ему, потом вспомнил разговор с папой Магелланом и вздохнул. Может, все в конце концов оборачивается к лучшему. Может, и хорошо, что он вынужден был поехать в Лондон, получив возможность обтяпать и свое дело. А потом он оставит позади и семью Магелланов, и все их заботы. Он и так достаточно для них сделал.

Марлоу засунул руку под рубашку и нащупал у себя на шее тесемку. На конце ее висел ключ от депозитного сейфа. Он опустил ключ обратно, и его охватило чувство ликования. Да, все пока идет как нельзя лучше, несмотря ни на что. Фирма, где находится его депозитный сейф, открывается в девять или в девять тридцать. Он может выехать обратно из Лондона в десять. Он закурил и устроился на сиденье поудобнее.

Марлоу ехал уже около часа, как снова пошел дождь. Он потихоньку выругался и включил дворники на ветровом стекле. Потом включил все передние фары и поплотнее уселся за рулем. В этот момент он переваливал через небольшое возвышение, и мощные лучи света от его фар вырвали из темноты стоящий на обочине в тридцати или сорока ярдах от него зеленый «ягуар». Возле автомобиля виднелась фигура, машущая ему рукой.

Марлоу усмехнулся и нажал было на акселератор, но потом изменил решение и резко бросил ногу на педаль гидравлического тормоза. Грузовик пошел юзом и остановился. Он выключил мотор и посмотрел вниз на бледное, мокрое от дождя лицо Дженни О'Коннор.

– Что ты здесь делаешь, ради всего святого?

Она не произнесла ни слова, и в ее глазах читалось отчаяние. Стояла полная тишина, если не считать звука дождя, барабанящего по парусиновому верху грузовика. Марлоу усмехнулся и потянулся за ружьем, когда увидел, что позади «ягуара» появились и двинулись к нему темные тени.

Моноган отодвинул девушку в сторону и схватился за ручку дверцы.

– Ну ты, ублюдок, – сказал он. – Вот сейчас ты свое и получишь.

Марлоу выставил в окно ствол ружья. Выражение ужаса появилось на лице Моногана.

– Ты не посмеешь стрелять!

– Это я-то не посмею? – спросил Марлоу и взвел курки.

Трое других были ему неизвестны, но явно смахивали на наемных убийц. Один из них, обернувшись к Моногану, заорал:

– Эй ты, ты не говорил нам, что дело может повернуться вот так.

Марлоу поднял ружье и тщательно навел его на бандитов.

– Может, вы вообще ничего не знаете насчет ружья и для чего оно предназначено? Так я вам расскажу. Оно вас разнесет на клочки. Если я сейчас выстрелю, кто-то из вас получит заряд в морду. И поимейте в виду, если потом кто-то дернется, у меня есть еще один ствол.

Трое быстро исчезли, а Дженни, уцепившись за край окошка, с отчаянием произнесла:

– Они силой заставили меня выйти сюда. Они знали, что ради меня ты остановишься. Это мой дядя заставил меня пойти.

Дженни горько заплакала, и слезы стекали по ее лицу, смешиваясь с дождем.

– Обойди машину и садись в кабину с той стороны, – сказал Марлоу. – Ты говорила мне, что умеешь водить грузовик. Вот теперь и покажи мне, как хорошо ты это делаешь.

Когда Моноган открыл было рот, Дженни бросилась к противоположной стороне кабины, открыла дверь и уселась за руль. Тут же взревел мотор, и она включила скорость так умело, как самый опытный водитель.

Моноган издал звук ярости и схватился за ручку двери. Марлоу тут же уткнул ствол в живот ирландца. Когда грузовик рванулся вперед, он оглянулся назад и увидел, как Моноган распластался на дороге, а трое громил топтались около него.

Снова убирая ружье за сиденье, Марлоу спросил:

– Откуда они узнали, что я этой ночью поеду в Лондон?

Дженни ответила, не поворачивая головы и сосредоточив все внимание на дороге:

– Дядя послал кого-то объехать владельцев садов, с которыми вел дела мистер Магеллан. Он понял, что ты уже был у них сегодня и что готовится еще один рейс в Лондон.