Прорыв из Хуфры

— Привяжите его руки к бортовому ограждению, — приказал Джеронимо.

С этими словами он вытащил из кармана выкидной нож и нажал кнопку. Лезвие выскочило наружу с четким щелчком, быстро, как жало змеи. Он мягко улыбнулся и присел на корточки рядом со мной.

— Тебя очень уж много, приятель. Не мешало бы немного укоротить.

И тут два события быстро произошли одно за другим. Первое — Талеб выхватил револьвер из внутреннего кармана и тем же движением взвел курок.

— Мне кажется, вы забыли, кто здесь командует, — тихо сказал я.

Джеронимо обернулся, посмотрел на него и быстрым движением вонзил нож в палубу.

— Вы что, хотите мне помешать, приятель?

И в этот самый момент позади них из воды возник черный силуэт и скользнул на палубу, под бортовое ограждение.

— Тут что, приватная драка? — спросил Тэрк. — Или можно подключиться?

У палубной надстройки стоял длинный багор, и он сразу же оказался в руках у Тэрка. Талеб развернулся к нему, но багор мгновенно описал крутую дугу, и револьвер с грохотом упал на палубу. Хватка Близнецов сразу ослабла, и я, освободив правую руку, ударил ближайшего в челюсть и пнул ногой Джеронимо.

В секунду все смешалось. Один из Близнецов бросился на Тэрка, но тот остановил его ударом рукоятки багра в живот.

— За борт, генерал! — закричал Тэрк.

Я прыгнул через ограждение вниз головой — это едва ли был прыжок олимпийского стиля, но достаточно хороший, учитывая обстоятельства. Ледяная вода обожгла, или это мне только показалось. Во всяком случае, я полностью пришел в себя, вынырнул на поверхность в нескольких футах от катера и увидел рядом с собой Тэрка. Он хохотал как сумасшедший. Мы поплыли к берегу бок о бок. А позади нас на палубе продолжалось смятение. В тот момент, когда мои ноги уже коснулись дна, я услышал, как завели двигатель катера, и, даже стоя по колено в воде, увидел, как это старое рыбацкое судно уходило в море. Тэрк стоял рядом со мной, все еще улыбаясь.

— Мы живы, генерал, мы определенно живы, вы должны признать это.

***

Мы приехали в Ивису на «Мери Грант» и привезли недостающее оборудование для подводного плавания. Когда вошли в салон катера, Тэрк бросил на пол акваланг, опустился на четвереньки и открыл шкафчик под скамьей. Я ожидал, что он достанет оттуда свою очередную бутылку. Вместо этого он пошарил внутри и вынул нечто вроде фальшивого пола. Потом повернулся и передал мне автоматический пистолет — браунинг.

— Заряжен на медведя, — сказал он. — С этого момента надо подумать о своей безопасности, чтобы потом не пожалеть.

Он взял другой для себя и присел на корточки на полу, проверяя обойму.

Я спросил:

— Где, черт побери, вы раздобыли это?

— Повсюду друзья, — ухмыльнулся он. — Ничего особенного. — Он снова повернулся к своему тайнику и вытащил оттуда пару автоматов «стерлинг» и коробку с буквами «WD», что означало только одно: она когда-то принадлежала артиллерийскому управлению британской армии. Поставив коробку на стол, он открыл ее и начал доставать оттуда разные разности. — Пластиковая взрывчатка «R-14». Отлично работает под водой. Две дюжины химических взрывателей. Все, что хотите.

Я заткнул браунинг за пояс и внимательно рассмотрел один из взрывателей.

— А они на самом деле хорошо работают?

— Отлично. Если придется что-то взрывать, когда мы найдем самолет, они нам очень пригодятся.

— Вы думаете, придется прибегать к взрывам?

— Бог знает. Ничего нельзя сказать заранее, когда самолет поврежден при падении. А что он сильно разбился, в этом нет сомнения.

Он положил коробку и автоматы снова в тайник, поставил на место фальшивый пол и закрыл шкафчик.

— О'кей, генерал, — сказал он, вставая. — Пора размяться. У нас много работы.

На «Мери Грант» стояли бензиновые двигатели «пента», поэтому пришлось пересечь внутреннюю гавань и заправиться, потом Тэрк подошел к месту, где стояли катера с Форментеры, чтобы запастись сжатым воздухом. Надо было проверить акваланги, сложить запасные баллоны и позаботиться о пресной воде, потому что запасы ее кончились. На все это ушла пара часов.

Когда мы подходили к причалу, я стоял наготове у ограждения с линем в руке. И тут я увидел, что кто-то поджидает нас наверху лестницы на пирсе. Тэрк тоже заметил это и тут же навел на него наружный прожектор, луч которого выхватил фигуру из темноты.

— Сеньор Тэрк, это вы? — крикнул официант из бара на конце мола, который мы обычно посещали. Я сразу же почувствовал беду. Быстро закрепил причальный линь и начал подниматься по лестнице, а Тэрк за мной. — Ах, сеньор Нельсон! И вы здесь. Сеньорита сказала, что все равно, кто из вас будет, но это очень срочно.

— Какая сеньорита? — спросил Тэрк.

— Леди с Виллы Розе, сеньорита Сент-Клер. Она просила, чтобы вы ей сразу же позвонили, но это было уже час назад, и я несколько раз приходил сюда. А вы все не появлялись. — Он еще что-то говорил, но мы его не слушали, потому что уже бежали по молу. Прокуренный бар, как обычно в этот ночной час, переполняли посетители. Кто-то уже говорил по телефону, и я нетерпеливо ждал. Тэрк двинулся к бару, чтобы выпить, как я подумал сначала, но он ограничился тем, что купил пачку сигарет местного сорта, дешевых и таких крепких, что просто обдирали горло. Он дал мне одну.

Раздался взрыв аплодисментов, когда из-за занавеса, сделанного из бусинок, появился гитарист. Кто-то тут же передал ему стул. Он сел и заиграл медленную и грустную, как ночь, андалузскую мелодию. И в этот момент из-за занавеса вышла очень красивая девушка, одетая как мужчина, в высокие сапоги, обтягивающие брюки, рубашку с жабо и испанскую кордовскую шляпу. Она начала танцевать, сперва как-то осторожно. Весь мир был заключен в ее медленных движениях. Человек освободил телефон. Я нетерпеливо вслушивался в сигналы вызова, а Тэрк прислонил голову к трубке, чтобы тоже слышать, что она скажет. Наконец послышался щелчок, трубку подняли, и Лилли сказала:

— Вилла Розе.

— Лилли? Это Джек. Что случилось?

— Приезжайте сюда быстрей, любимый. Они увезли вашу подругу.

Глава 6

Дети света

Мы подъехали к воротам, я посигналил, и старый Хосе вышел, как всегда, с овчаркой на поводке, которая не обратила на нас особого внимания. Он открыл ворота, проехал к дому и затормозил. Когда мы выходили из джипа, входная дверь отворилась и вышел Карло с какой-то уж очень драматически выглядевшей повязкой, а его правый глаз опух.

Тэрк спросил:

— Бог мой, что с вами случилось?

Карло не промолвил ни слова, а просто провел нас в дом. В главном салоне творилось что-то невообразимое. На полу валялись разбитые вазы и стекло от столика, занавески с французских окон сорваны, стол перевернут.

— Боже, кто учинил такой разгром, уж не вьетконг ли? — спросил Тэрк.

Дверь наверху отворилась, и мы увидели, что Лилли с развевавшимся метров на двадцать шлейфом из золотого шифона спускается по лестнице.

— Я не видела ничего подобного с тех пор, как участвовала в сцене драки в салуне в павильоне шестой студии «Метро — Голдвин», — произнесла она.

— Так что же случилось?

Она щелкнула пальцами, и Карло вставил турецкую сигарету в мундштук и подал ей.

— Мы сидели здесь, достойная сестра и я, и вели сердечный женский разговор, когда эти три ужасных существа просто вломились сюда через французские окна.

— Вы хоть представляете, кто это мог быть? — спросил ее Тэрк, задавая явно излишний вопрос.

— Хиппи, дорогой, самая отвратительная тройка, какую я когда-либо видела. Ими командовал парень в красной рубашке, в очках, с длинными волосами — и со всеми обычными атрибутами хиппи. А его двое друзей — это полный финиш. Еще девочкой я как-то участвовала в карнавале, и один бедняга изображал дикого человека с Борнео. Вот и они такие же. — Она сделала гримасу. — Боже, я и сейчас ощущаю их мерзкий запах.

— Так они забрали сестру Клер? — спросил я.

Она кивнула и протянула другую руку, в которую Карло подал ей мартини.

— Меня чуть не изнасиловали, дорогой, прямо здесь, перед камином. — Она драматически указала на то место. — Бог знает, что могло произойти, если бы не появился Карло. — Она повернулась к нему и приветственно подняла бокал. — Он дрался как тигр, не так ли, дорогой? Обратил в бегство всех троих.

— Но только не смог помешать им увести с собой сестру Клер, — иронически уточнил Тэрк.

— Он думал обо мне, не правда ли, Карло? — Она подошла и потрепала его по щеке. — Он спас мою… — Тут она немного замялась, а потом продолжила: — Мою жизнь.

Карло с горящими глазами поцеловал ее ладонь. Я подумал, что она хотела сказать, будто Карло спас ее невинность, но это было слишком даже для Лилли.

Я сказал:

— А что же ваша свирепая овчарка?

— Они вошли не через парадный вход, любимый, — объяснила она. — В этом все дело. Они приплыли на лодке. Когда они ушли, я вышла и увидела, как они спускались по тропе к пляжу. А у причала стоял катер. И кто-то там их ждал!

— Как вы можете быть в этом уверены?

— На палубе горел свет. Я видела его совершенно отчетливо. Да кроме всего прочего, это же не так далеко. Он был в панаме и белом костюме. Совсем не похож на этих.

Мне все стало ясно. Я обернулся к Тэрку, и он пожал плечами.

— Ну что теперь будем делать?

— Одному Богу известно, — ответил я. — Но что-то надо делать. Просто невыносимо думать, что она находится в лапах этих уродов.

— Конечно, я могла бы вызвать полицию, — заметила Лилли. — Но не думаю, что вы пришли бы от этого в восторг. Я так понимаю, ваше дело срывается.

— Да, без нее ничего не получится, — признался я.

— Тогда начинайте искать ее, дорогой. Только быстро. Полагаю, эти свиньи не могли далеко уйти.

Это имело смысл. Я надеялся только, что Талеб, получив хороший урок, оберегает ее с револьвером в руках. Тэрк пошел к бару в углу салона, чтобы что-нибудь выпить. И вдруг он повернулся к нам и с ругательством бросил стакан в камин.

— Большая Берта! — воскликнул он.

— Ну ладно, дорогой, — сказала ему Лилли. — С меня явно достаточно на одну ночь. Я больше ничего не смогу вынести.

Что не совсем соответствовало истине, если только я достаточно хорошо знал свою Лилли. Она так любила всякие истории.

Я спросил Тэрка:

— Почему вы вспомнили Большую Берту?

— Она знает каждого хиппи на острове, разве не так? Если кто-нибудь и может дать нам ниточку, чтобы найти подонка Джеронимо, так только она.

И он направился к двери. А я спросил у Лилли:

— Можно, мы привезем ее снова сюда?

— Почему нет? Если только будет что привозить. Эта история может оказаться очень интересной.

Она повернулась и протянула Карло пустой бокал, а я быстро последовал за Тэрком.

***

Берту мы нашли дома, и это уже что-то значило. Мы увидели свет в ее окне по крайней мере за милю езды по дрянной дороге. Когда я заглушил мотор, из открытой настежь двери мы услышали ее голос:

— Входите, кто там!

Она стояла у мольберта, как всегда, босая, но в длинном балахоне, отделанном деревянными бусинками, и, не оборачиваясь, бросила:

— Садитесь же, отдохните немного.

Тэрк похлопал ее по твердым ягодицам.

— Извини, дорогая, но у нас нет времени.

Она удивленно обернулась и тут же с отвращением отбросила палитру и кисти.

— А, это вы, — простонала она. — Не будете ли столь добры убраться отсюда ко всем чертям? Я не в настроении иметь с вами дело сегодня.

— Очень хорошо, моя радость, — успокаивающе сказал ей Тэрк. — Нам нужна не твоя девственность, а информация. Ты когда-нибудь слышала о подонке по имени Джеронимо?

— Красная рубашка, очки в тонкой оправе, — терпеливо подсказал ей Тэрк.

— И прическа как у них у всех.

Она посмотрела на меня долгим спокойным взглядом, а потом щелкнула пальцами Тэрку, тот достал сигареты и дал ей одну.

— О'кей. И что же случилось на сей раз? — Она закашлялась, посмотрев сначала на сигарету, а потом на Тэрка. — Что ты мне дал? Это же табак!

Я объяснил, в чем дело:

— Он умыкнул нашего человека сегодня вечером, его сопровождала еще парочка выходцев из каменного века.

— Кастор и Поллукс, — сказала она.

В другое время это сравнение показалось бы забавным, но сейчас мне было не до смеха. Тэрк спросил:

— Ты знаешь, где их найти?

— А этот ваш человек, которого похитили, — молодая женщина, да?

— Можно сказать, да. Но они увезли ее не для себя. Им за это платят.

— Все равно плохо. — Она покачала головой. — Эти типы будто сошли с десятой страницы комикса ужасов. Они за деньги на все способны.

— Вы можете помочь нам? — настойчиво спросил я.

— А почему я должна это делать?

Я не знал, что на это сказать, и ответил вместо меня Тэрк:

— О'кей, ангел, ты — твердый орешек и никому не даешь провести себя. Но как ты посмотришь на то, что девушка, которую они захватили в свои лапы, — монашенка.

Она не перекрестилась, но ей это не понравилось. Она щелчком выкинула сигарету в окно и решительно заявила:

— Я знаю, где Джеронимо наверняка будет сегодня в десять вечера. Его на самом деле зовут Харви Граубер, но как ни назови, от него все равно будет так же вонять. Он — предводитель небольшой группы, которая называет себя «Дети света».

— Это что такое? Коммуна хиппи?

Она кивнула:

— Что-то в этом роде. Они вот уже четыре или пять месяцев самовольно занимают старый фермерский дом около Хальвы.

— А почему ты так уверена, что этот кот Харви будет там в десять? — настойчиво спросил Тэрк.

— Потому что сегодня — его очередь, приятель, — ответила Берта. — Слышали когда-нибудь о Короле Посева?

Тэрк посмотрел на меня, ничего не понимая. Я вспомнил:

— Что-то такое давным-давно существовало у древних греков. У них был обычай. Они выбирали юношу. Целый год ему разрешалось делать все, что угодно: вино, женщины… А потом наступал час расплаты. Его разрывали на куски и кровью окропляли вновь вспаханную землю.

— Не говорите, дайте мне догадаться, — попросил Тэрк. — Они думали, что это хорошо для урожая?

Берта не обратила внимания на его слова и продолжала беседовать со мной:

— У «Детей света» все так же, только без крови в борозде. Они каждый месяц выбирают нового мужчину, который получает в первую ночь всех женщин.

— Вот тебе и надо туда пойти, — предложил Тэрк.

— Харви, например, на месяц становится главным, но только на одну ночь получает право иметь всех девушек.

— И это будет как раз сегодня?

— Ровно в десять. Настоящая оргия. Они как-то выбрали парня, который пропустил восемнадцать женщин, но потом ему потребовалась кислородная палатка и доктор.

— О'кей, — рявкнул Тэрк. — Ты скажешь нам, как добраться до того места?

— Я сделаю кое-что получше. Я сама покажу вам дорогу. Разве я могу пропустить такую возможность — увидеть позор Харви.

***

Тот фермерский дом у Хальвы располагался примерно в трех милях в глубь острова от побережья около Эскубелье — глухое место высоко в горах Сьерра-де-Сан-Хосе. Мы ехали по извилистой проселочной дороге, которая следовала всем изгибам холмистой местности. Справа от нас в свете луны простирались бесплодные ущелья.

По совету Берты мы остановили автомобиль в сосновой роще, а дальше двинулись пешком, пересекая отрог холма и карабкаясь по старинным террасам, словно по ступеням гигантской лестницы. Где-то вдали послышалось пение, которое вдруг стало гораздо громче, когда мы добрались до гребня холма. Мы увидели небольшую долину и прямо под нами — маленький фермерский домик, окруженный соснами. Посредине двора пылал большой костер, вокруг которого сидели развалясь дюжины две людей. Когда мы подкрались поближе, то поняли, что они доводят себя до экстаза, как это делают в индийских храмах при богослужении в честь Хари Кришны.

Мы притаились под прикрытием деревьев ярдах в двадцати от костра. Я подсчитал: там сидели шестнадцать девушек и восемь парней. Будто прочитав мои мысли, Берта прошептала:

— Вы знаете о законе уменьшающейся прибыли?

— Это что-то из экономики, да?

— Харви покажет его нам сегодня ночью на практике. «Дети света» выглядели довольно уныло, как люди, которые отдалились от общества и отказались от собственной личности. Каждый из них носил длинные волосы, перехваченные лентой, как у Иисуса, у некоторых мужчин были усы, но вообще от женщин их отличали лишь более короткие балахоны.

Кто-то начал бить в ручной барабан. Наступило молчание. Потом одна из женщин произнесла несколько слов, воздев руки к луне, и они начали заунывную песнь, раскачиваясь из стороны в сторону, а один мужчина с головной повязкой, в длинном белом балахоне, в сопровождении двух женщин направился к фермерскому домику. Я узнал Джеронимо, или Харви, называйте его как хочется. В его очках красиво отражался лунный свет.

— Ну что, он сейчас начнет? — тихо спросил Тэрк.

— Да, начинается самое главное, — ответила ему Берта. — Я пройду вниз и попытаюсь пролезть как можно ближе к началу очереди. Мы возьмем его в домике.

— А ты уверена, что они примут тебя к себе? — спросил Тэрк.

— Еще бы не принять одну из основательниц этого ордена! — сказала она и быстро вышла вперед из темноты.

***

Мы довольно легко обошли старый фермерский домик сзади и оказались в комнате, которая, очевидно, когда-то служила кухней. Оттуда через распахнутую настежь дверь слышались громкие вздохи и стоны. Я заглянул туда из-за краешка двери и увидел в свете маленькой керосиновой лампы Харви, который вовсю старался на очередной женщине.

У меня нет привычки подсматривать за интимными вещами, в любых значениях этого слова, поэтому я быстро отпрянул от двери. Тэрк тоже бросил туда быстрый взгляд, потом достал сигареты и предложил мне одну.

— Отвратительно, и куда только идет мир!

— Вот так и делали это когда-то в пещерах, — ответил я. — Ничего не изменилось с тех пор.

Партнерша Харви вышла. Наступила пауза, а потом входная дверь открылась снова. Я заглянул и увидел, что пришла Берта. Харви быстро бросился к ней. Она обняла его, и это дало возможность нам с Тэрком незаметно проскользнуть в комнату.

Она сказала:

— Вот ты и попался, дорогой.

И когда она повернула его к нам, Тэрк резко ударил Харви кулаком в живот. Харви согнулся пополам, и Тэрк ударил его коленом в опускающееся лицо, вдребезги разбив очки. Потом он, поднырнув, схватил его за левое предплечье и вытащил наружу.

Я спросил Берту:

— С тобой все будет в порядке?

— Разумеется, а вы проваливайте отсюда ко всем чертям. Я останусь здесь и буду принимать девушек. Подумать только, что это будет за оргия! — И когда я выходил, она задула лампу.

Мы затолкали Харви на заднее сиденье джипа и спустились вниз по дороге, а потом свернули, не доезжая до дороги на Эскубелье, которая вывела нас в конце концов на пустынное место у высокого скалистого обрыва над морем. Здесь стояло старое, высохшее терновое дерево с колючими ветвями, торчавшими в стороны, словно острые когти.

Когда Харви наконец пришел в себя, то увидел, что стоит спиной к нему со связанными назад руками. Он поднял голову и посмотрел сначала на Тэрка, а потом на меня. При лунном свете в его взгляде ясно читалась звериная злоба.

— Считайте, что вы оба — мертвецы, — прорычал он.

Тэрк засмеялся.

— Ты просто насмотрелся фильмов, приятель. А сейчас я тебя спрошу кое о чем, но только один раз, и если ты не ответишь, то буду очень огорчен. Куда вы дели сестру Клер?

— Как же, так я вам и скажу! — ядовито бросил Харви. — Теперь, я надеюсь, мои мальчики все уже у нее выведали.

— Зря, Харви, напрасно ты не хочешь быть откровенным. — Тэрк сходил к джипу и вернулся с мотком веревки, быстро привязал ее к лодыжкам Харви и перекинул через сук в семи или восьми футах от земли. — Помогите-ка мне, генерал, — попросил он меня. Мы тянули веревку, пока парень не повис вниз головой футах в двух над землей. Тэрк быстро обмотал конец веревки вокруг ствола дерева, а потом собрал немного сухих терновых веток и сложил их под головой Харви.

— Тебе удобно, дружок? — поинтересовался он.

Тот постарался лягнуть Тэрка, но добился только того, что раскачался.

— Ты что собираешься делать? — дико завопил он. — Ты что, с ума спятил или что?

— Они называют тебя Джеронимо, — усмехнулся Тэрк. — А Джеронимо — индеец из племени апачей. Они лучшие воины из всех, кто когда-нибудь садился верхом на лошадь, и самые жестокие. Я вырос в Аризоне, и мой старенький дедушка много рассказывал мне об их маленьких хитростях. А это их любимый прием, — с этими словами он зажег спичку и сунул ее в сухие ветки, которые тут же загорелись, — поджаривать человека медленно и хорошенько, так, чтобы у него сварились мозги и потекли через глазные отверстия.

— О, не надо, ради Бога! — с мукой в голосе завопил Харви и начал биться, почувствовав, как огонь уже опаляет его волосы.

— Ну хорошо, я спрашиваю тебя в последний раз. Не ответишь — сгоришь. Где она?

— На старом складе в Пунта-Грос. Там обычно сгружали зерно.

— А сестра Клер — она там?

— Там. Клянусь могилой матери.

— У тебя никогда не было матери. — Тэрк зажег еще одну спичку, и Харви завопил, как женщина.

— Это правда. Я оставил ее там с Талебом. Они в старом кабинете директора, который выходит на море.

— А твои двое уродов тоже там?

— Да.

— Она была в целости и сохранности, когда ты уезжал оттуда?

— Абсолютно. Никто ее и пальцем не тронул.

Тэрк покачал головой:

— Я не верю тебе. Эти два типа не могут не распускать руки, особенно когда дело касается женщины.

Он очень неторопливо зажег еще одну спичку и сунул ее в ветки. Харви отчаянно завопил:

— Нет, послушайте! Талеб дал ей время до полуночи, чтобы она рассказала то, что он хочет знать. Если она не скажет, то он отдаст ее моим мальчикам.

Это казалось слишком мерзким, чтобы быть правдой.

Тэрк с омерзением произнес:

— Ты, грязная свинья! — И плюнул ему в лицо.

Харви заныл, как ребенок.

Тэрк вытащил складной нож и перерезал веревку. Парень грузно шлепнулся на голову и плечи, разбросав огонь, и лежал, издавая стоны. Тэрк разрезал веревку, связывавшую руки Харви, и тот медленно сел. Он с ужасом посмотрел на меня, а потом на Тэрка.

— Я могу теперь идти?

— Конечно можешь. — Тэрк вытащил из-за пояса браунинг и взвел его. — Вставай и беги как можно быстрее. — Тэрк указал ему на край обрыва. — Видишь вон тот белый камень? Отсюда начинается тропа и идет вниз до пляжа. Если я сосчитаю до трех и ты еще будешь здесь, я всажу тебе пулю в голову.

Вобрав голову в плечи, Харви рванулся вперед, как собака на собачьих гонках. Он находился возле белого камня, когда Тэрк досчитал до двух. Потом внезапно исчез из виду, раздался дикий удаляющийся крик, и вдруг все стихло. Когда я подошел к белому камню на краю пропасти и заглянул вниз, то увидел скалистый обрыв высотой в двести футов и пляж внизу. Я взглянул на Тэрка.

— Но здесь нет никакой тропы.

— Знаю. Я просто ужасный врун.

Он повернулся и направился к джипу.

***

Старый зерновой склад в Пунта-Грос не работал уже много лет. Как сказал Харви, его построили на берегу глубоководного залива, и поэтому океанские суда могли разгружаться прямо у причала. Я оставил джип под соснами, не доезжая сотни ярдов до склада, и остальной путь прошел пешком. На складе слабый свет горел только в одном окне верхнего этажа, все остальные окна были темными. Запертая передняя дверь никак не хотела поддаваться. Я попытался открыть ее пинком, но ничего не получилось. Тогда я поднял кирпич, запустил им в окно рядом с дверью и пролез в него. Немного постояв в темноте после того, как спустился с подоконника, я не услышал ни звука, поэтому решился действовать.

— Эй, Талеб, я знаю, что вы здесь, — крикнул я. — Это Нельсон.

Послышалось шарканье чьих-то шагов на галерее в центральном холле над моей головой.

Талеб отозвался:

— Что вам нужно?

— Есть дело.

Я ожидал, прислушиваясь к шагам Талеба, который спускался по лестнице. Внезапно вспыхнул яркий луч электрического фонаря, направленный мне прямо в лицо, и Талеб сказал:

— Если вы сделаете хоть одно неверное движение, я пристрелю вас. Поднимите руки вверх!

— Ради Бога, успокойтесь. Чтобы доказать мои мирные намерения, я сообщу вам, что оружие у меня в левом кармане.

Он осторожно приблизился ко мне, обошел сзади и вытащил браунинг. Потом отступил назад, явно удовлетворенный.

— Как вы узнали, что я здесь?

— От вашего парня в красной рубашке. Джеронимо, или Харви, или как вы там его называете. Я ввинчивал в него винты, пока он не произнес то, что я от него ждал.

— Хорошо. Вот вы здесь. И что же?

— Я хочу войти в дело. Присоединиться к вам. О'кей? Я считал, что сам справлюсь, но теперь передумал.

Последовало короткое молчание, а потом он спросил:

— А зачем вы мне нужны? Ведь девушка в моих руках.

— Я знаю. Харви все разболтал. Если она ничего не скажет вам до полуночи, вы отдадите ее в руки этих зомби, а сами лишитесь такого жирного куска. На таких условиях вы от нее ничего не добьетесь и за миллион лет. Она вынесет все мучения.

Мои слова проняли его, я ясно видел.

Он спросил:

— И что же вы предлагаете?

— Она ничего не откроет вам, чтобы спасти себя, но пожертвует всем, чтобы спасти меня. Она не выдержит, если увидит меня приговоренным к смерти только потому, что она отказывается открыть рот, вы понимаете?

Талеб тихо рассмеялся.

— Я понимаю, мой друг. Прекрасно понимаю.

— Так вы берете меня? — повторил я свой вопрос.

— Ну разумеется, — кивнул он, пряча мой пистолет в карман и похлопав меня по плечу. — Думаю, мы договоримся.

Я протянул руку.

— Тогда прошу вернуть мое оружие.

Он держал браунинг в вытянутой левой руке, потом приподнял его и смотрел, будто удивляясь, откуда он взялся, и улыбнулся. Потом вынул обойму и передал мне мой браунинг, рукояткой вперед.

— Благодарю вас. — Я сунул оружие в карман. — Самое лучшее — это взаимное доверие.

— Конечно.

Мы поднялись по двум пролетам крутой бетонной лестницы. Талеб шел впереди, как бы стараясь показать, что доверяет мне. Над входным холлом располагалась узкая металлическая площадка. Харви сказал, что они держат ее в старом офисе, который выходит на море, то есть на другом конце холла.

Я никогда не бывал раньше в этом доме, но Тэрк знал его хорошо и дал мне необходимые сведения. До меня донеслись тихие звуки гитары, они усиливались по мере нашего продвижения к концу здания, обращенному к мору. Звучала известная песня «Фрэнки и Джонни», ее пел хриплый голос под ужасно фальшивый аккомпанемент.

Дойдя до конца галереи, мы остановились перед дверью, с надписью по-испански: «Главный офис». Талеб дважды ударил в нее ногой, и гитара немедленно смолкла. Слева от меня узкое окно выходило на бухту, над которой плыл легкий туман. Луна уже зашла. Мои руки немного дрожали, готовые к действию; я глубоко вздохнул и попытался унять дрожь. Я чувствовал себя так, словно готовился к опасному вылету. Не имело значения, насколько ты опытен и сколько раз тебе приходилось делать это раньше. Просто открытая ситуация, в которой все может случиться и часто случается.

Растворилась дверь, и я увидел одного из Ужасных Близнецов, стоявшего с гитарой в руке. Узнав меня, он разинул рот. За его спиной виднелись пара столов, один или два стула и конторский шкаф у стены, покрытые толстым слоем пыли, но на двери за маленькой деревянной перегородкой все еще можно было прочитать надпись по-испански: «Менеджер».

Талеб отстранил его, вошел в комнату и спросил:

— А где твой брат?

В ответ внезапно раздался сдавленный крик из соседней комнаты. Он в три прыжка пересек офис.

— Тайлер! — закричал он и стукнул ногой в дверь.

Наступило молчание, потом в замке двери загремел ключ, и Тайлер, как назвал его Талеб, выглянул в щелку. Это оказался тот самый тип, которого я в прошлую ночь ударил дверцей джипа по лицу. Когда он увидел меня, в его глазах появились огоньки, словно зажглись медленно тлеющие фитили взрывателя.

— Что он здесь делает? — взвизгнул он хриплым голосом, какой бывает у людей, многие годы злоупотреблявших спиртным и часто болеющих. Вонь от него стояла невыносимая.

Талеб ногой распахнул дверь с такой силой, что Тайлер попятился.

— А что ты здесь делаешь? — закричал Талеб.

Старая армейская койка, покрытая парой серых грязных одеял, да простой деревянный стул — вот и вся мебель в комнате. Сестра Клер, бледная, стояла у стены. Монашенка не казалась испуганной — я думаю, что она вообще не знала чувства страха, — но у нее на лице было написано отчаяние, и она тяжело дышала.

Талеб произнес угрожающе:

— Разве я не говорил тебе, чтобы ты оставил ее одну.

— А иди ты! Я только хотел приласкать ее немного.

И в этот самый момент сестра Клер спросила:

— Мистер Нельсон. Что случилось?

Она сделала шаг по направлению ко мне, но Талеб вытащил револьвер и встал между нами.

— Сядьте, пожалуйста. — Она вопросительно посмотрела на меня, а он взял ее рукой за плечо и заставил сесть на стул. — Я уже задавал вам вопрос сегодня вечером. А сейчас я еще раз повторю его.

— Мой ответ будет таким же, — кротко вымолвила она.

— Что будет очень печально для мистера Нельсона.

Она медленно повернулась ко мне, и я сказал:

— Я думаю, он именно это имеет в виду, мой ангел.

— Но я не могу! — воскликнула она с отчаянием. — Вы же знаете это. Вы должны знать!

— Я понимаю. — Талеб пожал плечами. — Если это ваше последнее слово, то мистеру Нельсону придется немного пострадать из-за вашего упрямства. — Он кивнул Тайлеру. — Ну-ка, отрежь ему правое ухо. — И, взглянув на сестру Клер: — Это развяжет вам язык?

— О Небеса милосердные, не надо! — закричала она, но Тайлер уже вытащил выкидной нож, точь-в-точь такой, каким играл Харви там, на катере, и бросился на меня так быстро, что я не успел приготовиться к этому.