– А где можно остановиться?

– Тут недалеко есть гостиница «Золотое яблоко». Только я не советую вам туда ходить. Она грязная. Если вы обратитесь к мосье Гюго – это агент по сдаче недвижимости, – то он предложит вам много хороших мест. Бунгало, коттеджи и всякое такое. Он будет рад вас видеть, поверьте мне. Я же говорю, что сейчас не так много туристов, как раньше. Его контора находится всего в пятидесяти шагах отсюда.

– Очень вам благодарны. – Вильерс подарил ей одну из своих самых очаровательных улыбок. – Зайдем к нему прямо сейчас.

Мосье Гюго, добрый седоволосый старик, как оказалось, единственный служащий конторы, действительно очень обрадовался. На стене висела большая карта окрестностей Сен-Мартена, утыканная красными флажками на булавках, обозначавшими места, которые он сдавал внаем.

– Я мог бы найти для вас что-нибудь прямо в городе, – сказал он. – Конечно, минимальный срок – одна неделя.

– Никаких проблем, – заверил Вильерс. – Но нам хотелось бы что-нибудь в сельской местности. Один наш приятель в Париже, приезжавший сюда несколько лет назад, рассказывал нам о каком-то доме под названием Мезон-Блан.

Старик кивнул, снял очки и указал на один из флажков на карте.

– Да, прекрасный дом, вот он, здесь. Но я бы сказал, что он великоват для вас. К тому же я только недавно сдал его одному господину из Парижа.

– Понятно. – Вильерс некоторое время молча изучал карту, потом показал на флажок между Мезон-Бланом и Ланей. – А как насчет вот этого?

– О, этот дом подойдет для вас как нельзя лучше! Небольшое современное бунгало. Оно называется «Шелестящий ветер». Его построил директор школы из Нанта пять лет назад. Мечтает поселиться там, когда выйдет на пенсию, а сейчас приезжает только на каникулах. Дом полностью меблирован, две спальни. Я могу сдать его вам за пятьсот франков в неделю, плюс залог сто франков, на случай, если что-то сломается. Деньги вперед, конечно. – Он виновато улыбнулся. – Знаете, мосье, грустно говорить об этом, но мне попадались раньше такие клиенты, которые уехали, не заплатив.

– Я понимаю вас. – Вильерс достал бумажник, отсчитал деньги и положил на стол.

– Хотите, чтобы я поехал с вами и показал дом, мосье?

– Нет, не нужно. У вас и без нас работы хватает. Просто дайте нам ключ – и все.

– Конечно, мосье. – Старик снял с доски ключ и протянул Вильерсу. – Здесь рядом, на улице, есть очень хороший магазин. У мадам Дюбуа вы можете купить все, что вам нужно.

Вильерс вышел и сел в «ситроен».

– Ну, что там? – спросил Джексон.

– Все в порядке. Я нашел, где находится Мезон-Блан, и снял бунгало неподалеку. Называется «Шелестящий ветер».

– Боже ты мой! – пробормотал Джексон.

– Останови у магазина. Надо купить кое-что.

Вильерс откинулся на спинку сиденья и закурил. Пока все шло хорошо. Теперь оставалось только дождаться Доннера, Рауля Монтеру и Габриель – и можно начинать игру.

«Чифтен» приземлился в Ланей около полудня, Ставру уже ждал их возле фургона «пежо».

Вильерс, наблюдавший за аэродромом в бинокль, спрятавшись среди деревьев на холме, увидел, как они вышли из самолета. «Чифтен» зарулил в ангар, ворота которого Ставру открыл заранее. Он помог Рабьеру закрыть их, пока остальные усаживались в «пежо».

– Габриель там? – спросил Джексон.

Вильерс молча кивнул.

Рабьер сел на переднее сиденье рядом со Ставру, и «пежо» уехал.

– Ладно, давай вернемся в бунгало и перекусим. Надо позвонить бригадиру. Пусть наши друзья пока устроятся. В Мезон-Блан наведаемся позже.

Они направились к своей машине.

Гарри Фокс тоже собирался перекусить, когда позвонил Вильерс.

– Фергюсона нет, Тони. У него сейчас важная встреча в Министерстве обороны. Должен вернуться примерно через час. А ты где?

– В бретонской глубинке. Коттедж сельского типа, который, не поверишь, называется «Шелестящий ветер».

– А Доннер?

– Едет в Мезон-Блан.

– Прекрасно. Оставь свой номер, и я позвоню тебе сразу, как только вернется бригадир.

В Мезон-Блане Доннер открыл дверь одной из спален и пригласил Монтеру и Габриель войти. Это была комната в старомодном стиле с высоким потолком, высокими узкими окнами и обоями винного цвета, из-за чего она казалась довольно мрачной. Высокая кровать усиливала ощущение старины.

– Вот здесь ванная, – сказал Доннер. – Все удобства. Ставру сказал, что обед будет через полчаса. Увидимся внизу.

Он вышел, а Монтера сел на кровать.

– Господи Боже, какие скрипучие пружины! – воскликнул он. – Весь мир узнает, как сильно я люблю тебя.

Габриель села рядом с ним.

– Не нравится мне это место, Рауль, и он мне не нравится.

– Знаю. Но я же тебе нравлюсь, так что все в порядке.

Он повернулся к ней и нежно поцеловал ее.

Вильерс сидел в гостиной со стаканом виски и ждал звонка от Фергюсона. Из кухни вышел Джексон.

– Я сейчас слушал радио из Парижа. Есть новости. Сегодня утром на позиции аргентинцев сбросили Второй парашютный полк.

– Подробности не сообщали?

– Похоже, что идут тяжелые бои, если верить американским источникам.

Вильерс стукнул кулаком по столу.

– А мы здесь играем в какие-то дурацкие игры для бойскаутов!

– Эти игры не дурацкие, – спокойно возразил Джексон, – а очень даже важные. Я открыл банку супа, есть свежие французские батоны и сыр. Хотите перекусить, идемте на кухню. Если предпочитаете питаться в офицерской столовой – это ваше дело.

Он вышел, и в это время зазвонил телефон.

– Как дела, Тони? – спросил Фергюсон.

– Пока нормально. – Вильерс подробно объяснил ситуацию.

Когда он закончил, Фергюсон сказал:

– Хорошо. Как только выяснишь истинные намерения Доннера, сразу же звони мне, а лучше всего оставь Джексона у телефона, на случай, если срочно понадобишься.

– Конечно, сэр. Мы только что слышали новость, что на Фолклендах начались серьезные бои.

– Черт! – с досадой выругался Фергюсон. – У нас еще не было официальных сообщений.

– А в чем дело?

– Тяжело нам приходится, Тони. По сути дела, виновата наша разведка. Аргентинцев гораздо больше, чем мы предполагали. Боюсь, что погиб командир полка, но информации у нас еще слишком мало. В общем, буду держать с тобой связь.

Вильерс положил трубку и мрачно побрел на кухню.

Обед состоял из огромного количества копченого лосося, белужьей икры и шампанского.

– Я на диете, объяснил Доннер. – Если страдаю я, то, к сожалению, приходится страдать и моим гостям. Вы опять не пьете, полковник?

– Я вам уже говорил, что плохо переношу шампанское.

– А чего бы вам хотелось? Хороший хозяин всегда должен стараться угодить своим гостям.

Монтера взглянул на Габриель. Она улыбалась, зная, что он скажет. Он улыбнулся ей в ответ.

– Как насчет чашечки хорошего чая?

– О Господи! – вздохнул Доннер и посмотрел на Ставру. – Взгляни, не найдется ли у нас чая.

Ставру удалился.

– Нам надо поговорить, Доннер, – сказал Монтера. – Обсудить наши дела. Когда у вас будет время, конечно.

– Можно прямо сейчас, – охотно согласился Доннер. – Милые дамы, надеюсь, вы нас извините? – обратился он к Габриель и Ванде.

– Никаких проблем, – ответила Габриель. – Я пойду погуляю. Вы составите мне компанию, мисс Джонс?

Доннер расхохотался.

– Ванда пойдет гулять? Ну, это что-то особенное!

Девушка покраснела и встала.

– Большое спасибо, но я, пожалуй, лучше разберу вещи.

Она поднялась по лестнице наверх.

– Только одно замечание, – сказал Доннер Габриель. – Конюшня закрыта из соображений делового характера. За этим маленьким исключением чувствуйте себя свободно везде.

Габриель открыла большое, до самого пола, окно гостиной и вышла в сад.

Доннер и Монтера остались одни. Они расположились у камина, и Монтера спросил:

– Вы можете гарантировать, что не возникнет никаких сбоев?

– Абсолютно никаких. Сегодня утром мои итальянские агенты сообщили, что все идет, как намечено. «Экзосеты» будут здесь завтра утром, это точно. Я надеюсь, что ваши деньги в Женеве тоже готовы?

– С деньгами все в порядке.

Доннер закурил сигарету.

– Итак, вам придется пилотировать «Геркулес». А что с мадемуазель Легран? Она полетит с вами?

– Вполне возможно, – ответил Монтера. – Если я смогу убедить ее. – Он поднялся. – Наверное, я тоже пройдусь.

– Я пойду с вами. Хочется выйти на свежий воздух.

Монтера ничего не мог возразить, и они вдвоем вышли из дома.

Тони Вильерс, прятавшийся в кустах на холме, откуда было видно все поместье, заметил несколько интересных вещей. Например, Ставру несколько раз наведывался в конюшню. В конюшне кто-то скрывался – Тони увидел чье-то лицо, когда ворота приоткрылись.

Потом появилась Габриель. Она прошла через сад за домом, пересекла лужайку и углубилась в лесок, росший позади поместья. Тони наблюдал за ней в бинокль. Раза два он терял ее из виду за деревьями. Наконец она подошла к маленькому озеру и направилась по тропинке вокруг него к полуразрушенному летнему домику, который виднелся на другой стороне озера.

Вдруг Вильерс опытным взглядом обнаружил какое-то движение среди деревьев позади Габриель. Он подрегулировал резкость бинокля и разглядел фигуру в залатанных джинсах, твидовой кепке, нахлобученной на длинные косматые волосы. Человек держал в руке охотничье ружье. Он осторожно пробирался следом за Габриель, стараясь оставаться незамеченным. Вильерс вскочил на ноги и побежал вниз по склону холма.

Габриель толкнула дверь летнего полуразвалившегося домика и вошла внутрь. Она увидела деревянный стол, пару стульев и каменный очаг. В окнах не хватало нескольких стекол, и пол под ними был мокрый, там, где его намочил дождь. Она услышала позади шорох и обернулась. На пороге стоял молодой человек среднего роста с худым, небритым и сердитым лицом. Его одежда была крайне изношена и великовата для него. Из-под кепки торчали черные лохмы. В руках он сжимал двустволку.

– Что вам нужно? – спросила она.

Он ответил не сразу. Сначала оценивающе оглядел ее с головы до ног, потом сказал:

– Это я должен у вас спросить. Я охраняю это поместье.

– Понятно. Как вас зовут?

– Мое имя Поль. Поль Губер.

Она протиснулась мимо него в дверь и пошла по тропинке.

– Эй, постойте-ка! – крикнул он, бросился следом за ней и схватил за руку.

– Не валяйте дурака! Я гостья мосье Доннера!

Она выдернула руку и толкнула его в грудь. Молодой Губер, не ожидавший такой реакции, попятился и изумленно раскрыл рот. Вдруг он пришел в ярость, бросил ружье и схватил ее обеими руками. Она ударила его коленом в пах.

Доннер и Монтера, поднимавшиеся в этот момент на вершину небольшого холма над озером, стали свидетелями всей сцены, включая появление Вильерса, хотя на таком расстоянии они не могли разглядеть холодный гнев в его глазах. Тони схватил цыгана одной рукой за шиворот, другой за пояс и просто зашвырнул его в озеро. Парень скрылся под водой, но тут же вынырнул, отплевываясь, и выполз на берег.

– Губер! – крикнул Феликс Доннер и побежал вниз следом за Монтерой.

Поль Губер в ужасе оглянулся, вскочил и через мгновение исчез за деревьями.

– С тобой все в порядке? – спросил Вильерс Габриель.

– Все в порядке, – кивнула она, – но нельзя ли немного изменить сценарий? Ты становишься навязчивым. И как ты объяснишь свое появление им? – Она одними глазами указала на приближавшихся Рауля и Доннера.

– Я ирландец, провожу здесь свой отпуск. Снимаю бунгало недалеко отсюда. Майкл О'Хаган.

В связи с ирландскими событиями Специальная воздушная служба открыла школу, в которой агенты обучались местным ирландским диалектам. Вильерс мог говорить так, будто родился и всю жизнь прожил в окрестностях Кроссмаглена, а под именем Майкла О'Хагана ему уже приходилось работать и раньше.

Монтера подбежал первым.

– Габриель, что с тобой?

– Ничего, все в порядке, благодаря вот этому джентльмену.

– О'Хаган, – представился Вильерс, – Майкл О'Хаган.

– Хочу поблагодарить вас, сэр. – Доннер энергично встряхнул руку Тони. – Феликс Доннер. Кстати сказать, я снимаю это поместье, а это – мистер Монтера. Леди, которую вы спасли – мисс Легран. Тот ублюдок, что напал на нее, – цыган по имени Губер. Я позволил цыганам остаться в поместье, и вы сами можете убедиться, что получается, когда с людьми такого сорта обращаешься по-человечески.

– Рад с вами познакомиться, – радушно сказал Вильерс.

– А как вы здесь оказались, мистер О'Хаган?

– Я был вон там, на дороге, – указал рукой Тони. – Как раз пытался определить по карте, где нахожусь, когда заметил, что этот парень явно пристает к мисс Легран.

– Вы остановились где-то неподалеку?

– Да, мы с приятелем сняли бунгало здесь, чуть дальше по дороге. Мы путешествуем по Бретани на машине.

Он старался казаться простым, открытым и непринужденным, и это ему удалось.

– Идемте с нами, выпьем по стаканчику за знакомство, – пригласил Доннер.

– О, спасибо, но как-нибудь в другой раз. Приятель будет беспокоиться, я и так задерживаюсь.

– Тогда приходите к нам вечером на ужин, – настаивал Доннер. – И приятеля своего захватите.

– Не знаю, – нерешительно сказал Вильерс, прекрасно играя свою роль. – У меня для такого случая и костюма подходящего нет.

– Это неважно. Никаких формальностей. Просто дружеская вечеринка. Приводите своего друга.

– Ладно. Хотя за него ручаться не могу. У него могут быть свои планы.

– Тогда мы ждем вас с семи тридцати до восьми.

Вильерс слегка поклонился и ушел.

– Хорошо, что он оказался поблизости, – заметил Монтера.

– Да, а главное – вовремя, – нахмурившись, пробормотал Доннер.

Вернувшись в бунгало, Вильерс побрился и принял душ. Когда он снова появился в кухне, на нем были джинсы, темная рубашка и твидовый пиджак. В одной руке он держал «вальтер», а в другой моток пластыря. Поставив левую ногу на стул, он закатил штанину и прилепил пистолет пластырем к лодыжке.

– Отправляешься в пасть ко льву? – осведомился Джексон, наблюдая за ним.

– Никогда не знаешь, что может случиться, – ответил Тони. – Все-таки лучше иметь лишний козырь. Ну, счастливо! Увидимся позже.

Он вышел из бунгало, сел в «ситроен» и уехал.

Джексон налил себе еще чашку кофе и потянулся к приемнику, чтобы включить его. Тут он почувствовал, что сзади потянуло сквозняком. Он быстро обернулся. На пороге стоял Янни Ставру с пистолетом в руке, позади него маячили двое людей Ру.

За окнами сгущались сумерки. Черные верхушки деревьев контрастно вырисовывались на фоне гаснущего неба. Последние лучи солнца золотили края облаков. В доме было тепло и уютно.

Габриель была в желтом спортивном костюме, Монтера – в джинсах и синей фланелевой рубашке. Представление Доннера о неформальной вечеринке исчерпывалось тем, что он надел мохеровый пуловер вместо пиджака.

Он подошел к открытому окну, выглянул наружу и закрыл его.

– Кажется, погода испортится.

– Не будьте пессимистом, – сказал ему Монтера. – Отличный ужин, между прочим.

– Ну, это заслуга Ванды, не моя, – улыбнулся Доннер. – У нее все прекрасно получается, когда она захочет.

Хотя Доннер и похвалил Ванду, в его тоне сквозила презрительная снисходительность, как будто она была простой кухаркой.

– Ужин не просто отличный, а прямо-таки превосходный, – вмешалась в разговор Габриель. – Я бы даже сказала – у нее есть талант.

– Только не говорите ей об этом, ради Бога, а то она слишком загордится.

В этот момент вошла Ванда с подносом в руках, самая нарядная из всей компании: она была в черном бархатном брючном костюме.

Она принесла чай для Монтеры и Габриель.

– Что же ты не спросила нашего гостя, возможно, он тоже хочет чая? – воскликнул Доннер. – Все ирландцы любят чай, не так ли, мистер О'Хаган?

– Насчет всех – не знаю, – отозвался Вильерс, – лично я выпил бы чашечку кофе.

Рука Ванды слегка дрожала, когда она подавала ему чашку. Габриель опять разозлилась на Доннера.

– Мне хочется выйти на воздух, – обратилась она к Монтере. – Идем, погуляем немного.

– Конечно, почему бы и нет?

Он открыл французское окно, и они с Габриель вышли.

– Красивая пара, вы не находите, мистер О'Хаган? – спросил Доннер.

– Да, конечно, – ответил Вильерс. Ему удалось напустить на себя беспечный вид.

– А чем вы зарабатываете на жизнь? – поинтересовался Доннер.

– Я инженер. Специализируюсь на нефтяных насосах.

– Прибыльное занятие, особенно теперь, когда нашли нефть в Северном море.

– О да! – Вильерс взглянул на часы. – Вечер был замечательный, но, боюсь, что мне пора идти. Завтра рано утром мы хотим поехать на рыбалку.

– Жаль, что уходите. Очень рад был с вами познакомится.

Доннер проводил его до входной двери.

– Хочу еще раз поблагодарить вас за то, что вы сделали. Я послал своего человека, Ставру, чтобы он выгнал отсюда этих цыган, но когда он приехал к их табору, они уже исчезли.

Они распрощались. Вильерс сел в свой «ситроен», а Доннер вернулся в гостиную.

– Хочешь еще чего-нибудь? – спросила Ванда.

– Нет. Иди спать.

– Но ведь еще рано, Феликс!

Он сокрушенно покачал головой.

– Научу я тебя когда-нибудь слушаться или нет? – Он провел по ее лицу тыльной стороной ладони. Ванда вздрогнула и поникла, как бы ожидая удара. – Вот так-то! Если я сказал: «Иди спать», значит иди спать!

Когда Ванда удалилась в свою комнату, в гостиной появился Ставру.

– Машина готова? – спросил Доннер.

– Да.

Доннер тоже вышел в сад через французское окно. В темноте он разглядел огонек сигареты Монтеры. Они с Габриель негромко разговаривали о чем-то.

– Эй! – окликнул их Доннер. – Мне нужно отлучиться ненадолго. Надеюсь, вы без меня скучать не будете?

Он вернулся в дом и сказал Ставру:

– Ладно, поехали.

Монтера курил, облокотившись на перила беседки.

– Мне тебе и рассказать-то нечего, только о моей матери и о дочке. Тебе, наверное, уже надоело слушать.

– Нет, мне интересно знать о тебе все, Рауль.

– Ты права. Без корней жизнь – ничто, верно? Всем нам нужно место, где время от времени можно приклонить голову. Такое место, где тебя смогут понять.

– Хотела бы я знать, где есть такое место для меня! – с горечью в голосе воскликнула она.

– Такое место есть, любовь моя, – ответил он. – Завтра я улетаю в Аргентину прямо отсюда.

– Я не понимаю тебя.

– Из Ланей. Завтра утром здесь приземлится транспортный самолет «Геркулес» с военным грузом. Ты можешь полететь со мной.

Габриель подумала, что она и в самом деле могла бы полететь с ним. Все было бы так просто! В этот момент она готова была рассказать ему всю правду.

Вильерс вернулся к себе в бунгало.

– Эй, Харви, ты где? – окликнул он, входя в дверь.

Ответа не последовало, но где-то в глубине дома негромко играло радио. Странно, но Тони узнал мелодию. Эл Боули, знаменитый в тридцатых годах, пел «Лунный свет».

Дверь в спальню была слегка приоткрыта. Вильерс заглянул в комнату. Джексон сидел у стола, рядом с ним стоял приемник.

– Эй, Харви! – крикнул Вильерс. – Уснул ты, что ли, черт тебя побери?

Джексон не ответил, и Тони вошел в спальню. Когда он приблизился к своему другу, он заметил, что Джексон привязан к стулу. Его щеки были обожжены в нескольких местах, видимо, пламенем зажигалки. Над правым ухом виднелось отверстие от пули малого калибра. Выходного отверстия не было. Остекленевшие глаза смотрели прямо в противоположную стену.

Вильерс сел на кровать и просто сидел, глядя на Джексона. Аден, Оман, Борнео, Ирландия. Где только они ни побывали вместе, сколько смертей видели! Харви Джексон всегда казался неуязвимым. И вот теперь – какой глупый конец!

Хлопнула дверь. Вильерс схватился за рукоятку «вальтера», но Ставру уже стоял перед ним с двумя своими наемниками.

– Упрямый попался. – Ставру кивнул на Джексона. – Не смог вытянуть из него ни слова.

– Да, в Специальную воздушную службу кого попало не набирают, – заметил Доннер, появляясь в дверях спальни. – Не так ли, майор Вильерс?

Монтера и Габриель сидели у камина и беседовали вполголоса, когда в гостиную вошел Доннер. Он прикрыл за собой дверь и тоже приблизился к огню.

– Ах, как хорошо! На улице чертовски холодно.

– Далеко ездили? – вежливо спросил Монтера.

– Да нет, не очень. Видите ли, сегодня днем мне позвонил один мой друг из Парижа. Я просил его узнать кое-что о вашей подруге. – Доннер кивнул на Габриель.

– Что вы несете, черт побери? – гневно спросил Монтера.

– Да, о мадемуазель Легран, или миссис Габриель Вильерс. Может быть, вы не знали, что она замужем?

– Она разведена. Ваша информация явно устарела. Габриель в ужасе застыла и ждала развязки.

– Да, но кто такой этот мистер Вильерс? – продолжал Доннер. – Вернее, майор Вильерс? О, вполне достойный человек! Офицер гренадерского гвардейского полка. А знаете, где он служит теперь? В двадцать втором полку Специальной воздушной службы, в спецназе. Когда мой друг прочитал мне по телефону описание его внешности, многое вдруг встало на свои места.

Он вернулся к двери, распахнул ее, и Ставру втолкнул в комнату своего пленника.

– Полковник Рауль Монтера, познакомьтесь с майором Энтони Вильерсом. Кажется, у вас очень много общего?