Ясуко вновь перевела взгляд на Тогаси. В ее груди боролись противоположные чувства – желание, чтобы он вдруг ожил, и страх, что такое может произойти. Однако теперь уже практически не было сомнений, что ее бывший муж мертв.
      – Он… был плохой… – захныкала Мисато, обхватив руками колени и уткнувшись в них головой.
      – Что же нам теперь делать? – вновь пробормотала Ясуко, но не успела договорить, как раздался звонок в дверь. От неожиданности она вся задрожала, точно от судорог.
      Мисато тоже подняла голову. Теперь уже все лицо ее было залито слезами. Они посмотрели друг на друга. У обеих в глазах читался немой вопрос: кто это может быть?..
      Вслед за этим послышался стук в дверь. Затем мужской голос:
      – Госпожа Ханаока!
      Голос знакомый. Но кому он принадлежит, Ясуко не могла сразу вспомнить. Она сидела точно в оцепенении, не в силах пошевелиться. Только продолжала переглядываться с дочерью.
      Вновь раздался стук в дверь.
      – Госпожа Ханаока! Госпожа Ханаока!
      Тот, кто был за дверью, видимо, знал, что она находится в квартире. Нельзя продолжать делать вид, что ее здесь нет. Но в создавшейся ситуации она не могла открыть дверь.
      – Иди в дальнюю комнату, задвинь перегородку и ни в коем случае не выходи, – шепотом приказала дочери Ясуко. К ней наконец вернулась способность рассуждать.
      Вновь стук в дверь. Ясуко сделала глубокий вдох.
      – Кто вы? – собрав остатки сил, она старалась говорить как можно спокойнее. – Что вам надо?
      – Я ваш сосед. Исигами.
      Ясуко была потрясена. Только сейчас сообразила, какой они подняли шум. Соседи не могли не заподозрить что-то неладное. Ничего удивительного, что Исигами решил наведаться и узнать, что происходит.
      – Подождите минутку… – Она попыталась придать голосу будничный тон, но не могла судить, насколько ей это удалось.
      Мисато уже ушла в дальнюю комнату и задвинула перегородку. Ясуко посмотрела на труп. Надо что-то с ним делать.
      Обогреватель сдвинулся далеко со своего места в центре комнаты. Разумеется, она же тянула за провод. Ясуко отодвинула обогреватель еще дальше и прикрыла труп одеялом. Выглядело все это довольно неестественно. Но другого выхода не было.
      Быстро привела себя в порядок и вышла в прихожую. В глаза бросились грязные ботинки Тога-си. Она засунула их в коробку для обуви.
      Стараясь не шуметь, тихонько повесила дверную цепочку. Дверь была не заперта. Она облегченно вздохнула. Слава богу, Исигами не попытался ее открыть.
      Приотворив дверь, увидела широкое, круглое лицо соседа. Узкие глаза были устремлены на нее. Лицо ничего не выражало. От этого делалось как-то не по себе.
      – В чем дело? – Ясуко выдавила улыбку, но чувствовала, как у нее подергиваются губы.
      – Из вашей квартиры доносился сильный шум… – Лицо Исигами по-прежнему не выражало никаких чувств. – Что-то произошло?
      – Нет, ничего особенного, – она отрицательно замотала головой. – Простите, если вас потревожили.
      – Ну что ж, хорошо, если ничего…
      Ясуко заметила, что сосед заглядывает внутрь квартиры. Она вся сжалась.
      – Понимаете, таракан… – она выпалила первое, что пришло в голову.
      – Таракан?
      – Да, выполз таракан, и мы с дочерью вдвоем пытались его поймать, вот и подняли такой шум.
      – Убили?
      – Что? – У Ясуко напряглось лицо.
      – От таракана избавились?
      – Ах да. Все в порядке. – Ясуко быстро закивала.
      – Ну что ж… Может быть, я могу вам чем-то помочь? Скажите.
      – Большое спасибо. Извините еще раз, что вас побеспокоили. – Поклонившись, Ясуко закрыла дверь. Заперла на ключ. Услышав, как хлопнула дверь соседней квартиры, она облегченно вздохнула. Не сходя с места, опустилась на пол.
      За спиной послышался треск отодвинувшейся перегородки. Затем голос Мисато:
      – Мама…
      Ясуко вяло поднялась. Взглянула на вздыбленное одеяло, и ее вновь охватило отчаяние.
      – Сделанного не воротишь, – сказала она наконец.
      – И что теперь? – Мисато взглянула на мать исподлобья.
      – Ничего. Позвоню в полицию.
      – Явишься с повинной?
      – А что еще мне остается? Умершего уже к жизни не вернуть.
      – И что с тобой сделают, если ты во всем признаешься?
      – Ну… – Ясуко отбросила назад волосы. Она заметила, что голова у нее вся взлохмачена. Наверняка учителю математики это показалось странным. Но теперь уже все равно.
      – Тебя посадят в тюрьму? – продолжала наседать Мисато.
      – Скорее всего, да, – Ясуко улыбнулась. Как улыбается человек, смирившийся с судьбой. – Как ни крути, я совершила убийство.
      Мисато негодующе сжала кулаки:
      – Но это нечестно!
      – Почему?
      – Ты не преступница. Разве не он сам во всем виноват? Он уже нам никто и все равно продолжал нас мучить, и тебя, и меня. И из-за такого мерзавца тебя посадят в тюрьму?
      – Все так, но от этого убийство не перестает быть убийством.
      Удивительно, но пытаясь урезонить дочь, Ясуко и сама немного успокоилась. Теперь она уже могла хладнокровно посмотреть на создавшуюся ситуацию. И она все яснее осознавала, что теперь у нее одна дорога. Ей не хотелось, чтобы за Мисато закрепилась слава дочери убийцы. Но поскольку от этого факта уже никуда не уйдешь, остается лишь одно: постараться завоевать у людей хоть какое-то сочувствие.
      Ясуко посмотрела на трубку беспроводного телефона, валяющуюся в углу комнаты. Протянула к ней руку.
      – Не делай этого! – Мисато быстро подскочила и попыталась вырвать трубку из рук матери.
      – Пусти!
      – Не надо, – Мисато схватила Ясуко за запястье. Наверное, из-за того что она занималась бадминтоном, пальцы у нее были на удивление сильные.
      – Мисато, прошу тебя, пусти.
      – Нет, я не позволю тебе сделать это. Иначе я тоже явлюсь с повинной!
      – Что за чушь ты несешь!
      – Но ведь я первая его ударила! А ты, мама, только пыталась меня спасти. И я тебе помогала все это время, так что получается – я тоже убийца.
      Слова дочери поразили Ясуко в самое сердце. Пальцы, сжимавшие трубку, ослабели. Воспользовавшись моментом, Мисато выхватила трубку. Для большей надежности прижимая ее к себе, ушла в угол комнаты и села, повернувшись спиной к Ясуко.
      «Полиция…», – лихорадочно соображала Ясуко.
      В конце концов, поверят ли в полиции ее словам? Не вызовет ли у них подозрение рассказ о том, что она одна смогла убить Тогаси? Вряд ли они это легко проглотят.
      Полиция наверняка тщательно изучит все обстоятельства. Из телевизионных криминальных сериалов она знала, как дотошно, используя всевозможные методы, полиция проверяет утверждения подозреваемого. Опрос свидетелей, научная экспертиза, и прочее, и прочее.
      В глазах потемнело. Конечно, как бы ни запугивали ее полицейские, она не расскажет о том, что сделала Мисато. В этом она была уверена. Но если начнут копать, все сразу же всплывет наружу. Бесполезно пытаться их разжалобить – они уже не оставят дочь в покое.
      Ясуко пришла идея представить все так, будто она совершила убийство в одиночку, но она тотчас отбросила ее. Разве может она тягаться со знатоками-криминалистами, наверняка упустит какую-нибудь мелочь, и правда неминуемо выйдет наружу.
      Сейчас все ее мысли были направлены на то, как защитить дочь. Бедная девочка, она и без того по вине матери с детских лет нахлебалась горя! Ясуко готова была жизнью пожертвовать ради ее счастья.
      Так что же делать? Неужели нет никакого выхода?
      И вдруг трубка, которую держала Мисато, зазвонила. Мисато посмотрела на мать широко раскрытыми глазами.
      Ясуко молча протянула руку. Немного поколебавшись, Мисато отдала ей трубку.
      Ясуко, переведя дыхание, нажала на кнопку:
      – Алло, алло, Ханаока слушает.
      – Это я… Ваш сосед, Исигами.
      Опять этот учитель! Что еще ему надо?
      – Что вы хотите?
      – Я тут подумал… как со всем этим быть…
      Ясуко не понимала, что он имеет в виду.
      – Вы о чем?
      – Я вам объясню… – Исигами выдержал паузу. – Конечно, если вы собираетесь обратиться в полицию, говорить не о чем. Но если у вас другие планы, думаю, я мог бы вам помочь.
      – Что? – Ясуко пришла в замешательство. О чем это он?
      – Прежде всего, – продолжал Исигами бесстрастным голосом, – позвольте мне зайти к вам.
      – Извините, но сейчас… это невозможно. – Ясуко обливалась холодным потом.
      – Госпожа Ханаока, – вновь заговорил Исигами, – женщине в одиночку не под силу избавиться от трупа.
      Ясуко потеряла дар речи. Откуда ему все известно?
      Наверное, подслушал, подумала она. По всей видимости, за стеной, в соседней квартире, было слышно, как она разговаривала с дочерью. Может быть, он даже слышал их потасовку с Тогаси.
      Все кончено, решила она. Путь к отступлению отрезан. Остается явиться с повинной в полицию. И попытаться, насколько это возможно, выгородить Мисато.
      – Госпожа Ханаока, вы меня слышите?
      – Да… слышу…
      – Могу я к вам зайти?
      – Да, но… – прижимая трубку к уху, Ясуко посмотрела на дочь. На лице Мисато мешались страх и тревога. Видимо, она терялась в догадках, с кем и по какому поводу говорит мать.
      Если Исигами подслушивал за стеной, он наверняка знает, что Мисато причастна к убийству. Сообщи он об этом полиции, как бы Ясуко ни отрицала вину дочери, ей никто не поверит.
      Ясуко собралась с духом:
      – Хорошо. Я тоже хочу вас кое о чем попросить, поэтому будьте так добры, зайдите ко мне на минутку.
      – Сейчас приду, – сказал Исигами.
      Как только Ясуко нажала кнопку отбоя, Мисато набросилась с расспросами:
      – Кто это звонил?
      – Наш сосед, учитель Исигами.
      – Что ему нужно?
      – Потом объясню. Иди в ту комнату и задвинь перегородку. Быстрее!
      Мисато с недоуменным видом подчинилась. Как только она скрылась, послышалось, как Исигами вышел из своей квартиры.
      Раздался звонок. Ясуко поспешила в прихожую, отомкнула замок и сняла цепочку.
      Открыла дверь. Исигами стоял с невозмутимым лицом. Почему-то на нем был синий спортивный костюм. Таким она его ни разу не видела.
      – Пожалуйста, входите…
      – Извините за беспокойство, – сказал Исигами подчеркнуто вежливо, переступая порог.
      Пока Ясуко запирала дверь, Исигами прошел в комнату и, нимало не смущаясь, откинул одеяло. С таким видом, точно хотел убедиться, что там лежит труп.
      Присев на колено, принялся рассматривать труп Тогаси. Судя по всему, он о чем-то напряженно думал. Только сейчас Ясуко заметила, что у него на руках водительские перчатки.
      Ясуко опасливо посмотрела в сторону трупа. С лица Тогаси сошли все краски. Пена на губах уже успела высохнуть.
      – Значит, вы все слышали? – спросила она.
      – Слышал? Что слышал?
      – Наш разговор с дочерью. И поэтому позвонили по телефону?
      Исигами посмотрел на Ясуко ничего не выражающим взглядом.
      – Нет, ничего я не слышал. Единственное достоинство этого дома – относительно толстые стены. Я только потому сюда и переехал.
      – Тогда каким же образом?..
      – Каким образом я догадался о том, что произошло?
      – Да, – кивнула Ясуко.
      Исигами ткнул пальцем в угол комнаты. Там валялась пустая банка. Из нее на пол высыпался пепел.
      – Когда я зашел в прошлый раз, здесь пахло табаком. Решил, что у вас гость, но не увидел в прихожей обуви. Тем не менее я заметил, что под одеялом обогревателя кто-то есть. И провод не был подключен. Если бы кто-то хотел спрятаться, можно было воспользоваться другой комнатой. Короче говоря, под одеялом не кто-то прячется, а кто-то спрятан. Все просто. До этого я слышал шум борьбы и прическа у вас была растрепана, из чего нетрудно заключить, что здесь что-то произошло. И еще. В этом доме нет тараканов. Я уже давно здесь живу, можете мне поверить.
      Ясуко рассеянно следила за тем, как двигаются губы Исигами. Он говорил бесстрастно, без всякого выражения на лице. Наверное, точно так же он в школе объясняет ученикам математические правила, вдруг без всякой связи подумала она.
      Заметив, что Исигами пристально вглядывается в нее, она отвела глаза. Ей казалось, что он видит ее насквозь.
      Должно быть, уравновешенный, умный человек, подумала она. Лишь мельком заглянул в приотворенную дверь, и этого оказалось достаточно, чтобы обо всем догадаться. Но в то же время Ясуко немного успокоилась. Выходит, Исигами не мог знать подробностей случившегося.
      – Мой бывший муж… – сказала она. – Уже много лет, как развелись, а он все продолжал меня преследовать, требовал денег… Вот и сегодня то же самое. Сил уже не было терпеть, я вспылила…
      Она потупила глаза. Тяжело было рассказывать о том, как она убила Тогаси. Что бы ни случилось, Мисато должна остаться в стороне.
      – Вы собираетесь явиться с повинной?
      – Мне кажется, у меня нет другого выхода. Вот только жаль дочь, она-то здесь совершенно ни при чем…
      В этот момент резко отодвинулась перегородка. За ней стояла Мисато.
      – Не надо, мама, не надо, – выкрикнула она. – Дяденька, послушайте! Этого человека убила…
      – Мисато! – оборвала ее Ясуко.
      Мисато вся подалась вперед, чуть ли не с ненавистью глядя на мать. Глаза были заплаканы.
      – Госпожа Ханаока, – сказал Исигами монотонно, – можете от меня ничего не скрывать.
      – Но я ничего не скрываю…
      – Мне ясно, что вы убили не одна. Очевидно, ваша дочь вам помогала.
      Ясуко яростно замотала головой:
      – Что вы говорите! Я все сделала сама. Дочка только что пришла домой… Пришла уже после того, как я его убила. Она здесь совершенно ни при чем.
      Однако по лицу Исигами было видно, что он не верит ее словам. Вздохнув, он посмотрел в сторону Мисато.
      – Вы говорите неправду, и кажется, ваша дочь от этого страдает.
      – Я не лгу, поверьте мне! – Ясуко схватила Исигами за локоть.
      Тот, посмотрев на ее руку, перевел взгляд на труп. Затем слегка покачал головой:
      – Проблема в том, как на это посмотрит полиция. Не думаю, что они вам поверят.
      – Почему? – воскликнула Ясуко и тотчас осознала, что тем самым призналась во лжи.
      Исигами показал на правую руку трупа.
      – На запястье и на ладони заметны синяки. Если присмотреться, они имеют форму пальцев. Скорее всего, когда этого мужчину душили, он яростно сопротивлялся, пытаясь освободить шею. Чтобы помешать ему, его схватили за руку. Это ясно как дважды два.
      – Но так я и сделала!
      – Госпожа Ханаока, это невозможно.
      – Почему?
      – Вы ведь душили его сзади? Следовательно, вы никак не могли одновременно держать его за руки. Для этого надо иметь четыре руки.
      Выслушав объяснение Исигами, Ясуко не смогла ничего возразить. Было чувство, что она вошла в туннель, из которого нет выхода.
      Она уныло опустила голову. Если Исигами достаточно было одного взгляда, чтобы все понять, что уж говорить о полиции, которая будет тщательно до всего доискиваться!
      – Я одного не хочу – чтобы дочь была замешана в это дело. Только бы спасти ее…
      – А я не хочу, чтобы маму посадили в тюрьму! – всхлипнула Мисато.
      Ясуко закрыла руками лицо:
      – Что же нам делать?..
      Ей казалось, что на плечи навалилась ужасная тяжесть, она едва держалась на ногах.
      – Дяденька, – заговорила Мисато, – вы ведь пришли не для того, чтобы уговорить маму сдаться полиции?
      Исигами некоторое время молчал.
      – Я позвонил, – сказал он наконец, – в надежде, что смогу вам помочь. Если вы собираетесь обратиться в полицию, что ж, это ваш выбор, если же нет, я подумал, что вам вдвоем не справиться.
      Ясуко опустила руки, закрывавшие лицо. Действительно, позвонив по телефону, этот человек произнес странную фразу. Женщине одной не под силу избавиться от трупа…
      – Что нужно сделать, чтобы не пришлось обращаться в полицию? – вновь спросила Мисато.
      Ясуко подняла глаза. Исигами слегка склонил голову набок. Лицо его оставалось бесстрастным.
      – Есть два способа: скрыть сам факт того, что произошло убийство, или устранить всякую связь между вами и убийством. В любом случае необходимо избавиться от трупа.
      – Вы думаете, это возможно? – спросила Мисато.
      – Мисато! – воскликнула Ясуко с укором. – О чем ты говоришь!
      – Мама, помолчи. Ну же, скажите, это возможно?
      – Сложно. Но не невозможно.
      Исигами по-прежнему говорил без всякого выражения. Но именно поэтому все, что он говорил, казалось Ясуко логичным и убедительным.
      – Мама, – сказала Мисато, – мы должны просить дяденьку о помощи. Другого выхода нет.
      – Но как же это… – Ясуко посмотрела на Исигами.
      Он опустил свои узкие глазки и, казалось, равнодушно ждал, пока мать и дочь придут к какому-то решению.
      Ясуко вспомнила, что ей говорила Саёко. О том, что учитель математики в нее влюблен. Что он заходит в лавку только в те дни, когда она на работе.
      Если бы не это, она бы, наверное, усомнилась в психическом здоровье Исигами. Где это видано, чтобы сосед, человек совершенно посторонний, готов был оказывать помощь в таком деле? В случае неудачи ему самому грозит тюрьма.
      – Если спрятать труп, все равно его рано или поздно найдут, – сказала она. И поняла, что этой фразой она бесповоротно решила их судьбу.
      – Еще неизвестно, так ли уж необходимо прятать труп, – сказал Исигами. – В некоторых случаях лучше не прятать. Я должен вас кое о чем расспросить, чтобы решить, как поступить с трупом. Сейчас же ясно только одно – во избежание неприятностей нельзя оставлять его здесь.
      – Расспросить? О чем?
      – Я должен больше знать об этом человеке, – Исигами покосился на лежащий на полу труп. – Адрес, имя, возраст, место работы. Зачем он пришел сюда? Куда собирался идти после? Есть ли у него семья? Вам придется рассказать мне все, что вы знаете.
      – Так ведь…
      – Но вначале перенесем труп. Вы должны как можно быстрее прибраться в этой комнате. Следов преступления здесь более чем достаточно.
      – Перенести? Но куда?
      – В мою квартиру, – сказал Исигами так, будто это само собой разумелось, и, взяв под мышки, приподнял труп. Как оказалось, сосед обладал недюжинной силой. Ясуко заметила, что на его спортивном костюме была нашита лычка с надписью «Клуб дзюдо».
 
      Откинув ногой разбросанные по полу математические книги, Исигами опустил труп на освободившееся место. Глаза мертвеца были открыты.
      Он повернулся к матери и дочери, остановившимся в дверях:
      – Девочка пусть займется уборкой. Надо все пропылесосить. Как можно тщательнее. А вы, госпожа Ханаока, пожалуйста, останьтесь.
      Мертвенно-бледная Мисато кивнула и, бросив взгляд на мать, ушла в свою квартиру.
      – Прошу вас, прикройте дверь! – сказал Исигами.
      – Ах да, извините.
      Прикрыв дверь, Ясуко осталась стоять в прихожей.
      – Пожалуйста, проходите. Извините, у меня тут страшный беспорядок.
      Исигами взял со стула плоскую подушку и положил на пол возле трупа. Ясуко вошла в комнату, но не стала присаживаться на подушку и, стараясь не смотреть на труп, устроилась в углу. Глядя на нее, Исигами вдруг понял, что она боится мертвеца.
      – Ах, простите, – он взял подушку и протянул ей: – Пожалуйста, так вам будет удобнее.
      – Не надо, не беспокойтесь. – Она, не поднимая глаз, отрицательно покачала головой.
      Исигами вновь положил подушку на стул и опустился на пол возле мертвого тела.
      Шею трупа опоясывала красно-черная борозда.
      – Электропровод?
      – Что?
      – Задушили – с помощью электропровода?
      – Да, от обогревателя.
      – Тот самый обогреватель… – Исигами вспомнил одеяло обогревателя, под которым был спрятан труп. – С ним тоже нужно что-то сделать. Ладно, я этим после займусь. А кстати, – Исигами вновь посмотрел на труп, – вы договаривались с этим человеком о сегодняшней встрече?
      Ясуко отрицательно покачала головой.
      – Нет. Он пришел неожиданно, днем. После этого мы встретились вечером в семейном ресторане, недалеко от нашей лавки. Затем мы разошлись, я думала, что с этим покончено, как вдруг он является сюда…
      – Семейный ресторан?
      Вряд ли можно надеяться, что не было свидетелей, подумал Исигами. Он достал из кармана джемпера убитого скомканные десятитысячные купюры. Две штуки.
      – А, это я…
      – Вы ему дали?
      Ясуко кивнула. Он протянул ей деньги, но она не взяла.
      Исигами поднялся, достал из кармана висевшего на стене пиджака бумажник. Вынул двадцать тысяч иен и сунул на их место купюры, побывавшие в кармане убитого.
      – Возьмите, моими вы, надеюсь, не побрезгуете, – он протянул купюры из своего бумажника.
      Немного поколебавшись, она шепотом поблагодарила и взяла деньги.
      – Ну хорошо… – Исигами вновь начал обыскивать убитого. Достал из кармана брюк бумажник. В нем было совсем немного денег, водительские права, какие-то чеки.
      – Синдзи Тогаси, правильно? Живет в Синдзюку… Он и сейчас там живет? – спросил он, взглянув на права.
      Ясуко нахмурилась:
      – Не знаю. Но думаю, нет. Он действительно одно время жил в Синдзюку, но я слышала, что его выселили из квартиры за неуплату.
      – Водительские права обновлены в прошлом году. Получается, он нашел где-то жилье, не меняя прописки.
      – Скорее всего, он кочевал с места на место. Постоянной работы у него не было, так что вряд ли он мог себе позволить снять приличную квартиру.
      – Похоже, так оно и есть. – Исигами задержал взгляд на одном из чеков.
      На нем значилось: Гостиница «Огия». 5880 иен за две ночевки. Видимо, оплачено вперед. Прикинув, Исигами получил 2800 за ночь.
      Он показал чек Ясуко.
      – Должно быть, именно здесь он жил в последние дни. Но если он вовремя не рассчитается, служащие гостиницы вскроют номер. Возможно, сообщат полиции, что постоялец исчез. Но более вероятно, что они не станут этого делать во избежание лишних проблем. Должно быть, такое часто случается, раз они требуют задаток. Но в вашем положении полагаться на удачу – слишком опасно.
      Исигами продолжил обыскивать карманы. Нашелся ключ. С круглой биркой, на которой были вырезаны цифры 305.
      Ясуко рассеянно осмотрела ключ. Она не имела ни малейшего представления о том, что делать дальше.
      Из соседней квартиры послышалось тихое гудение пылесоса. Мисато занялась уборкой. Видимо, не зная, что ее ждет в ближайшем будущем, она решила сделать хотя бы все от нее зависящее.
      «Я должен их защитить, – подумал Исигами. – Такому, как я, вряд ли когда-нибудь еще, при других обстоятельствах, повезет сойтись с такой красивой женщиной. Поэтому сейчас надо сосредоточить весь свой ум, все свои силы, чтобы предотвратить надвигающуюся на них беду».
      Исигами посмотрел в лицо убитого. Оно уже ничего не выражало, казалось пустым. Но не трудно было догадаться, что в юности этот мужчина считался красавчиком. Нет, даже сейчас, несмотря на то что с годами несколько обрюзг, он наверняка нравился женщинам.
      При мысли о том, что в этого мужчину была влюблена Ясуко, Исигами почувствовал, как в груди зашевелилась ревность, защекотала, точно пузырьки, поднимающиеся в стакане газированной воды. Он встряхнул головой. Стало стыдно подобных чувств.
      – У него был какой-то постоянный круг общения, друзья?
      – Право, не знаю. Мы так давно не виделись!
      – Вы не спрашивали, что он собирался делать завтра? Например, с кем-нибудь встретиться?
      – Не спрашивала. Простите, я ничем не могу вам помочь, – виновато вздохнула Ясуко.
      – Ничего страшного, я спрашиваю на всякий случай. Вполне естественно, что вы не знаете, не волнуйтесь.
      Исигами, по-прежнему в перчатках, схватил голову убитого и, растянув губы пальцами, осмотрел зубы. На задних зубах блеснули золотые коронки.
      – Вижу, он лечил зубы…
      – Когда мы были женаты, он ходил к стоматологу.
      – Давно это было?
      – Мы развелись пять лет назад.
      – Пять лет?
      Не стоит надеяться на то, что медицинская карта не сохранилась, подумал Исигами.
      – Судимость есть?
      – Раньше не было. Но что было после нашего развода, я не знаю.
      – То есть не исключено, что есть?
      Даже если предположить, что судимости нет, высока вероятность, что когда-то брали отпечатки пальцев из-за нарушения правил дорожного движения. Исигами не знал, имеется ли у криминалистов возможность вести поиск по отпечаткам пальцев в базе данных дорожной полиции, но нельзя этого исключать, надо быть предельно осторожным.
      Необходимо учитывать все те способы, какими по характерным признакам на теле возможно установить личность убитого. Надо во что бы то ни стало выиграть время. Короче, нельзя допустить, чтобы отпечатки пальцев и зубы попали в распоряжение полиции.
      Ясуко вздохнула. От этого вздоха, в котором ему почудились какие-то чувственные нотки, у Исигами сильно забилось сердце. Он вновь поклялся себе, что не оставит ее в беде.
      Но задача была и впрямь нелегкая. Если полиция установит личность убитого, они наверняка придут к Ясуко. Смогут ли мать и дочь устоять под напором въедливых вопросов? Если полагаться лишь на ненадежные увертки, детективам достаточно будет поймать их на каком-нибудь противоречии в показаниях, чтобы вся защита рухнула, и тогда они наверняка разом во всем признаются.
      Надо выстроить логически безупречную линию защиты, теоретически совершенную. Но сделать это необходимо немедленно.
      «Перестань нервничать!» – убеждал он себя. В возбужденном состоянии задачи не решить. Это уравнение обязательно должно иметь ответ.
      Исигами прикрыл глаза. Как делал всегда, когда сталкивался с какой-нибудь сложной математической задачей. Стоит отключить поток информации, поступающей из внешнего мира, как математические формулы в голове оживают, приходят в движение, претерпевают всевозможные метаморфозы. Однако в данный момент его голова была занята отнюдь не математическими формулами.
      Но вот он открыл глаза. Первым делом посмотрел на будильник, стоящий на столе. Половина девятого. Затем взгляд переместился на Ясуко. Она, точно под напором его взгляда, попятилась.
      – Помогите раздеть, – сказал он.
      – Что?
      – Мы должны снять с него одежду. Не только джемпер, но и свитер, и брюки. Надо поторопиться, иначе труп окоченеет. – С этими словами Исигами взялся за джемпер.
      – Да, да, конечно, – Ясуко начала помогать, но из отвращения, которое она испытывала к мертвому телу, пальцы ее дрожали и не слушались.
      – Ладно, я сам все сделаю. А вы лучше идите помогите дочери.
      – Простите меня. – Ясуко поклонилась и медленно поднялась с колен.
      – Госпожа Ханаока! – крикнул ей вслед Исигами и, когда она обернулась, сказал: – Вам с дочерью необходимо алиби. Я подумаю об этом.
      – Алиби? Но у нас нет никакого алиби!
      – Поэтому мы должны его создать. – Исигами аккуратно сложил джемпер, снятый с трупа. – Доверьтесь мне. Положитесь на мои логические способности.

3