Проводив глазами вышедшего из лавки покупателя, взявшего бэнто с жареной рыбой, Ясуко посмотрела на часы. До шести оставалось всего несколько минут. Облегченно вздохнув, она сняла белую шапочку.
      Кудо предложил ей встретиться после работы. Он позвонил днем на мобильный телефон.
      – Мы должны отпраздновать, – сказал он. Его голос звучал весело.
      На вопрос, что отпраздновать, он ответил:
      – Разве не понятно? Отпразднуем, что арестовали настоящего убийцу! Теперь ты свободна от подозрений. И у меня как гора с плеч свалилась. Наконец-то полиция оставит нас в покое, за это не грех и выпить.
      Судя по голосу, Кудо был в радостном возбуждении. И не удивительно, он ведь не знал, что произошло на самом деле, но Ясуко не смогла заставить себя подыгрывать ему.
      – У меня нет настроения, – сказала она.
      – Почему? – удивился Кудо.
      Ясуко молчала.
      – А, понимаю, – сказал он, видимо, со свойственной ему проницательностью заметив что-то в ее голосе. – Хоть вы и были в разводе, вас по-прежнему многое связывало. В самом деле, праздновать неуместно. Прости.
      Он все истолковал превратно, но Ясуко продолжала молчать. Не выдержав, он вновь заговорил:
      – Кроме этого у меня есть к тебе серьезный разговор. Я хочу, чтобы мы обязательно встретились. Хорошо?
      «Отказаться?» – подумала она. Ей было невмоготу. Ее терзала вина перед Исигами, который вместо нее сдался полиции. Но она не находила в себе сил отказать. Что это за серьезный разговор, о котором сказал Кудо?..
      В конце концов договорились, что он встретит ее в половине седьмого. Кудо упомянул было о том, чтобы и Мисато присутствовала, но Ясуко это разом отмела. Дочери в ее нынешнем состоянии встреча с Кудо была противопоказана.
      Ясуко наговорила на автоответчик домашнего телефона, что вернется позже, чем обычно. Догадываясь, как к этому отнесется Мисато, она совсем приуныла.
      Пробило шесть часов, и Ясуко сняла фартук. Крикнула Саёко в подсобку:
      – Я заканчиваю.
      Саёко, уже приступившая к ужину, посмотрела на часы.
      – Спасибо за работу. Иди, я приберусь.
      – Ну ладно, я пошла, – Ясуко сложила фартук.
      – Свидание с Кудо? – спросила Саёко шепотом.
      – Что?
      – Ведь это он тебе звонил днем? Приглашал в ресторан?
      В замешательстве Ясуко ничего не сказала.
      – Я так за тебя рада! – участливо сказала Саёко, неверно истолковав ее молчание. – Неприятности из-за этой нелепой истории позади, ты сошлась с таким хорошим человеком, как Кудо, – наконец-то и тебе улыбнулась удача!
      – Может быть…
      – Не может быть, а точно. Ты достаточно настрадалась, а теперь должна жить счастливо. Хотя бы ради Мисато.
      Слова Саёко болью отозвались в душе Ясуко. Хозяйка лавки искренне желала своей подруге счастья. Ей и в голову не могло прийти, что ее подруга – убийца.
      – Ну ладно, до завтра, – сказала Ясуко и поскорее вышла из кухни. Она не могла смотреть Саёко в глаза.
      Выйдя из «Бэнтэна», она пошла в направлении, противоположном тому, каким обычно возвращалась с работы. Встретиться договорились в семейном ресторане на углу. Ей меньше всего хотелось заходить в него. Ведь именно там состоялась роковая встреча с Тогаси. Но Кудо сказал, что в этом ресторане проще всего встретиться, и она не нашлась, как отговориться.
      Над головой проходила скоростная трасса. Едва она вошла под эстакаду, кто-то окликнул ее сзади:
      – Госпожа Ханаока!
      Мужской голос.
      Остановившись, она обернулась и увидела, что к ней приближаются два человека. Она сразу их узнала. Один – старый друг Исигами по имени Югава, второй – детектив, Кусанаги. Было только непонятно, каким образом эти двое оказались вместе.
      – Вы меня помните? – спросил Югава.
      Ясуко, переводя взгляд с одного на другого, кивнула.
      – Какие у вас сейчас планы?
      – Вообще-то… – она посмотрела на часы. Но ее прошибла такая дрожь, что она ничего не видела. – Я должна встретиться с одним человеком.
      – Может, все-таки уделите нам полчаса? Это очень важный разговор.
      – Увы, нет, не получится, – она отрицательно покачала головой.
      – Хорошо, а как насчет пятнадцати минут? Может, и за десять управимся. Вон там, посидим на скамейке, – Югава показал на маленький парк, разбитый под эстакадой.
      Говорил он мягко, но почти повелительно. Ясуко почувствовала, что он действительно хочет сообщить ей нечто очень важное. В прошлый раз, когда она встречалась с этим университетским профессором, он тоже говорил с ней шутливым тоном, но так, что от его слов ей становилось не по себе.
      Больше всего ей сейчас хотелось убежать. Но в то же время мучил вопрос: что он собирается ей сообщить? Наверняка это касалось Исигами.
      – Хорошо, десять минут.
      – Отлично. – Югава улыбнулся и первым вошел в парк.
      Увидев, что Ясуко колеблется, Кусанаги сказал:
      – Ну же, чего вы медлите, – и сделал ободряющий жест.
      Она кивнула и пошла вслед за Югавой. Было неприятно, что этот детектив все время молчит.
      Югава опустился на скамейку и предложил ей сесть рядом.
      – А ты пойди погуляй, – сказал он Кусанаги, – нам надо поговорить с глазу на глаз.
      Кусанаги сделал недовольную гримасу, но, пожав плечами, отошел к выходу из парка и достал сигареты.
      Ясуко, тревожно взглянув на Кусанаги, опустилась на скамейку.
      – Это ведь детектив? Ничего, что вы с ним так?
      – Все в порядке. Я вообще хотел прийти один. К тому же для меня он прежде всего друг, а не детектив.
      – Друг?
      – Со времен учебы в университете, – Югава широко улыбнулся. – Получается, он и Исигами приходится однокашником. Впрочем, они прежде не знали друг друга даже в лицо.
      – Так вот в чем дело… – сказала Ясуко. Но она все еще не понимала, зачем этот профессор, прослышав о преступлении, встречался с Исигами.
      «Исигами ничего мне не говорил, но не виноват ли этот Югава в том, что его план провалился?» – подумала она. Наверняка в его расчеты не входило, что детектив окончил тот же университет, что и он, более того, имеет с ним общего знакомого.
      И все же о чем собирается говорить с ней этот человек?..
      – Мне искренне жаль, что Исигами явился с повинной в полицию, – Югава неожиданно приступил к самой сути. – Как подумаю, что столь одаренный человек отныне только в тюрьме сможет применить свои умственные способности, мне, как ученому, это крайне обидно. Как это несправедливо!
      Ясуко на это ничего не ответила, только сжала лежащие на коленях руки.
      – И все же я никак не могу представить, чтобы он совершил такое! По отношению к вам…
      Ясуко почувствовала, что Югава смотрит на нее. Она вся оцепенела.
      – Просто не верится, что он совершил по отношению к вам такую низость! Нет, «не верится» – слишком слабое выражение. Я убежден в обратном, так будет ближе к истине. Он… Исигами говорит неправду. Почему он говорит неправду? Теперь, когда он уже опорочил свое имя убийством, ему нет никакого смысла упорствовать во лжи. И тем не менее он продолжает лгать. Этому может быть только одно объяснение. Он солгал не ради себя. Он скрывает правду ради кого-то другого.
      Ясуко сглотнула слюну. Отчаянно попыталась выровнять дыхание.
      Этот человек в общих чертах догадывается о том, что в действительности произошло, подумала она. А именно, что Исигами кого-то прикрывает, а значит, убийца – не он. Поэтому пытается каким-то образом спасти Исигами. Как это проще всего сделать? Самый быстрый путь – вынудить истинного преступника сознаться. Заставить его выложить все начистоту.
      Ясуко опасливо посмотрела на Югаву. И неожиданно увидела, что он улыбается.
      – Кажется, вы думаете, что я пришел для того, чтобы вас в чем-то убедить.
      – Нет, я так не думаю… – Ясуко пожала плечами. – И вообще, я не понимаю, в чем вы собираетесь меня убеждать?
      – Да, извините, я неловко выразился, – он опустил голову. – Я всего лишь хочу открыть вам глаза на одно обстоятельство. Для этого я и пришел сюда.
      – Одно обстоятельство?
      – Видите ли… – Югава помолчал, – вы не знаете всей правды.
      Ясуко удивленно уставилась на него. Югава уже не улыбался.
      – Судя по всему, ваше алиби подлинное, – продолжал он. – Вы действительно ходили в кино. И вы, и ваша дочь. Иначе ни вы, ни тем более ваша дочь-школьница не устояли бы перед рьяным напором детективов. Вы сказали правду.
      – Да, конечно. Мы не лгали. И что из этого следует?
      – Но вам наверняка должно было казаться странным – как можно обойтись без лжи? Почему полиция столь беспомощна в своих поисках? Он… Исигами устроил все так, что вам достаточно было говорить правду, отвечая на вопросы полиции. Хитрость была в том, что, сколько бы ни продвигалось расследование, полиции никак не удавалось сделать решающий шаг в раскрытии преступления. В чем заключается хитрость, вы, пожалуй, и не знаете. Конечно, догадываетесь, что Исигами использовал какой-то ловкий трюк, но в чем он заключается, вам невдомек. Я прав?
      – Я совсем не понимаю, о чем вы говорите… – Ясуко выдавила улыбку. Но чувствовала, что губы ее дрожат.
      – Он принес большую жертву, чтобы вас защитить. Немыслимую жертву, которую обычный человек – ни вы, ни я – даже не можем вообразить. Вероятно, он уже с самого начала был готов к тому, что при неблагоприятном развитии событий примет всю вину на себя. Весь его план зиждился на этой предпосылке. Иначе говоря, только эта предпосылка в конце концов и устояла. Но в результате он поставил себя перед очень жестоким выбором. Любой человек может дрогнуть. Это Исигами тоже понимал. Поэтому сам отрезал себе путь к отступлению. И это тоже стало элементом его поразительной комбинации.
      Ясуко не находила себе места. Она не могла понять ничего из того, что говорил Югава. И все-таки у нее было предчувствие, что ей исподволь готовится неожиданный удар.
      Все было так, как сказал этот человек. Ясуко понятия не имела, к какой хитрости прибегнул Исигами. И в то же время ее удивляло, почему так легко удалось отразить все атаки полиции. Честно говоря, вновь и вновь повторявшиеся допросы казались ей бьющими мимо цели.
      И Югава знает ответ на эту загадку…
      Он посмотрел на часы. Наверно, проверил, сколько у него еще осталось времени.
      – Мне очень мучительно рассказывать вам об этом, – сказал он, и на лице его действительно была заметна скорбь, – поскольку это идет вразрез желанию Исигами. Уверен, именно от вас он более всего хотел бы скрыть правду. Не ради себя. Ради вас. Если вы узнаете правду, вам придется всю жизнь нести тяжкое бремя. И, однако, я не могу не открыть ее вам. Я считаю, что обязан сообщить вам, как беззаветно он любил вас и какую принес жертву, иначе его жертва окажется неоцененной. Он был бы против, но мне невыносима мысль, что вы можете остаться в неведении.
      Ясуко почувствовала, что она вся дрожит. Стало тяжело дышать, казалось, она вот-вот упадет в обморок. Она понятия не имела, что собирается ей сказать Югава. Но по его голосу догадывалась, что это будет нечто страшное.
      – Что же это такое? Если хотите сказать, говорите скорее, – потребовала она, но голос ее дрожал.
      – В этом деле убийца… человек, совершивший убийство в Старой Эдогаве, – Югава глубоко вдохнул воздух, – он, Исигами. И вы, и ваша дочь ни при чем. Убил Исигами. Он вовсе не оговорил себя, явившись с повинной. Он и был настоящим убийцей.
      Ясуко была в недоумении, она не понимала, о чем речь, но Югава поспешно добавил:
      – Однако труп, найденный на дамбе, не принадлежит Тогаси. Это не ваш бывший муж. Это совсем другой человек, который был предназначен его заменить.
      Ясуко сдвинула брови. Она по-прежнему не улавливала, о чем говорит Югава. Но увидев, как грустно мигают его глаза за стеклами очков, она вдруг все поняла. Она закрыла рот руками. От удивления едва не вскрикнула. В лицо ей бросилась кровь, а в следующий миг отхлынула.
      – Кажется, вы наконец поняли, о чем я говорю, – сказал Югава. – Да, это так. Для того чтобы защитить вас, Исигами убил другого человека. Это произошло десятого марта. На следующий день после того, как был убит Синдзи Тогаси.
      У Ясуко потемнело в глазах. Даже сидеть было тяжело. Руки и ноги онемели, все тело сдавила невыносимая тяжесть.
 
      Кусанаги догадался по виду Ясуко Ханаоки, что Югава раскрыл ей всю правду. Даже с того места, где он стоял, было видно, как побледнело ее лицо. «Еще бы! – подумал Кусанаги, – на ее месте любой бы удивился, а она к тому же заинтересованное лицо».
      Кусанаги и сам все еще полностью не верил. Когда незадолго до этого Югава высказал ему свою версию, первой его реакцией было – это невозможно. Разумеется, Югава не стал бы шутить подобными вещами, но слишком уж все казалось нереальным.
      – Не может быть! – сказал тогда Кусанаги. – Чтобы скрыть убийство, совершенное Ясуко Ханаокой, совершить еще одно убийство? Какая безумная глупость! И кто же, по-твоему, этот второй убитый?
      Югава грустно покачал головой.
      – Ты спрашиваешь кто? Я не знаю, как его зовут. Но знаю, откуда он взялся.
      – Как это понимать?
      – В этом мире есть люди, которых никто не будет искать, если вдруг они исчезнут, никто и палец о палец не ударит. Скорее всего, даже не заявят в полицию. Именно таким, скорее всего, и был тот человек – без семьи, без друзей, – сказал Югава и показал на дорогу, по которой они шли вдоль дамбы. – Ты сам только что видел этих людей.
      Он не сразу понял, что имел в виду Югава. Однако когда посмотрел в указанном направлении, его осенило. У него перехватило дыхание.
      – Бездомные?
      Оставив без внимания его вопрос, Югава сказал:
      – Ты заметил человека, который плющил банки? Он знает все о бездомных, нашедших здесь пристанище. Я спросил его. Он сказал, что около месяца назад к ним присоединился один приятель. Впрочем, на их языке «приятель» означает лишь то, что он живет с ними в одном месте. Этот человек еще не построил себе отдельной палатки и продолжал стыдиться, что спит в картонной коробке. Как объяснил мне этот промышляющий алюминиевыми банками старик, вначале все такие. Людям труднее всего отбросить гордость. Но, как сказал он, это всего лишь вопрос времени. Однако новенький однажды исчез. Никого не предупредив. Старик немного забеспокоился, не случилось ли чего, но и только. Другие бездомные тоже наверняка заметили, но виду не подали. В их мире внезапное исчезновение человека – обыденное дело.
      Помолчав, Югава продолжил:
      – Этот человек исчез около десятого марта. Ему было под пятьдесят. Внешне ничем не примечательный, обычного для своего возраста телосложения.
      Труп в Старой Эдогаве был обнаружен одиннадцатого марта.
      – Не знаю, как это произошло, но, вероятнее всего, Исигами узнал об убийстве, совершенном Ясуко, и решил помочь ей уйти от наказания. Он рассудил, что просто избавиться от трупа нельзя. Как только выяснят личность убитого, полиция сразу же придет к ней. А он имел все основания сомневаться, что мать и дочь смогут долго прикидываться ничего не знающими. Тогда у него созрел план – подбросить труп другого человека и внушить полиции, что это и есть Синдзи Тогаси. Полиция рано или поздно выяснит, когда и как он был убит. Но чем дальше будет продвигаться расследование, тем меньше будет подозрений против Ясуко. И это естественно. Ведь человека, труп которого найден, убила вовсе не она. Поскольку это дело не имеет отношения к убийству Синдзи Тогаси, вы, полицейские, занимались расследованием совсем другого преступления.
      То, о чем с таким невозмутимым видом рассказывал Югава, казалось совершенно фантастичным. Слушая его, Кусанаги не переставал недоверчиво покачивать головой.
      – Скорее всего, Исигами придумал свой безумный план, проходя вдоль этой реки. Наблюдая каждый день бездомных, он, должно быть, рассуждал так. Зачем вообще они живут? Прозябают в ожидании смерти? А когда умрут, никто не заметит, никто не опечалится. Ну, это, конечно, мои домыслы.
      – Ты хочешь сказать, Исигами считал, что их можно безнаказанно убить, ничего страшного? – спросил Кусанаги.
      – Думаю, об убийстве он до поры до времени не помышлял. Но когда стал разрабатывать свой план, он о них вспомнил. Для меня это несомненно. Я уже говорил тебе однажды. Если какой-то поступок покажется ему логичным, он способен на любую жестокость. Такой у него характер.
      – Убить человека – это логично?
      – Чтобы сложить головоломку, ему не хватало одного элемента – трупа постороннего человека. Этот элемент был необходим, чтобы завершить пазл.
      То, что говорил Югава, не укладывалось в голове. И странным казалось, что он рассказывает обо всем этом с такой интонацией, точно читает лекцию в университете.
      – На следующее утро после того, как Ясуко Ханаока убила Тогаси, Исигами подошел к одному бездомному. Не знаю, о чем конкретно они говорили, но скорее всего, он предложил ему работу. Суть договоренности прежде всего заключалась в том, чтобы пойти в снятый Тогаси номер и провести там время до вечера. Накануне ночью Исигами собственноручно уничтожил в этом номере все следы пребывания Тогаси. В результате в номере остались лишь отпечатки пальцев и волосы бездомного. Вечером он надел одежду, полученную от Исигами, и пошел на указанное место.
      – На станцию Синодзаки? – спросил Кусанаги.
      Югава отрицательно покачал головой:
      – Нет, скорее всего, на предыдущую – Мидзуэ.
      – Мидзуэ?
      – Думаю, что Исигами, украв велосипед в Синодзаки, встретился с этим человеком на станции Мидзуэ. Велика вероятность, что к тому времени он уже имел велосипед в своем распоряжении. Затем они вдвоем проследовали на дамбу в Старой Эдогаве, где Исигами его убил. Лицо он разбил, разумеется, для того, чтобы скрыть, что это не Тогаси. Но по сути дела сжигать кончики пальцев было совершенно излишним. Поскольку в снятой квартире оставались отпечатки пальцев убитого бездомного, полиция бы и так пришла к ошибочному выводу, что найденный на дамбе труп принадлежит Синдзи Тогаси. Однако, если разбить лицо, но не уничтожить пальцы, в действиях преступника обнаружится непоследовательность. Пришлось сжечь пальцы. Но в таком случае возникала опасность, что полиции понадобится слишком много времени на выяснение личности убитого. Поэтому он оставил отпечатки пальцев на велосипеде. По этой же причине он не до конца сжег одежду.
      – Но тогда не было никакой необходимости в новом велосипеде!
      – Думаю, он украл новый велосипед на всякий случай, чтобы подстраховаться.
      – Подстраховаться?
      – Для Исигами было важно, чтобы полиция правильно рассчитала момент убийства. В конце концов так и произошло – время смерти было относительно точно установлено в результате вскрытия, но если бы труп нашли с запозданием, время смерти определили бы приблизительно с разбросом в несколько дней. Этого он больше всего и опасался. Хуже всего для него было, если бы предполагаемое время убийства захватывало предшествующий день, короче, вечер девятого марта. Поскольку именно в тот вечер Ясуко убила Тогаси, у нее не было алиби. Чтобы этого избежать, он хотел иметь в запасе доказательство, что велосипед украден не раньше десятого. Вот зачем понадобился новый велосипед. Если нужен велосипед, который вряд ли оставят надолго, велосипед, о краже которого владелец узнает в тот же день, то речь может идти только о новом велосипеде.
      – Получается, этот проклятый велосипед имел большое значение! – Кусанаги постучал себя рукой по лбу.
      – Я слышал, что когда велосипед нашли, обе шины были проколоты. В этом тоже сказалось присущее Исигами хитроумие. Вероятно, он сделал это для того, чтобы никто его не угнал с места преступления. Он заботился о мельчайших деталях, чтобы обеспечить алиби Ясуко.
      – Однако ее алиби, равно как и алиби ее дочери, оказалось не столь уж безупречным. Мы до сих пор так и не обнаружили твердых доказательств того, что они были в кинотеатре.
      – Но вы не смогли доказать и то, что они там не были, не так ли? – Югава ткнул пальцем в Кусанаги. – Ненадежное алиби, которое невозможно опровергнуть… В этом-то и была ловушка, устроенная Исигами. Если б он подготовил железное алиби, полиция заподозрила бы какой-то хитрый трюк. Не исключено, что в таком случае возникла бы мысль, что труп не принадлежит Синдзи Тогаси. Этого и опасался Исигами. Согласно его схеме, убитый – Тогаси, подозреваемая – Ясуко Ханаока, и он постарался сделать все, чтобы полиция твердо придерживалась этой версии.
      Кусанаги застонал. Все произошло так, как говорил Югава. После того как установили, что труп принадлежит Синдзи Тогаси, подозрение сразу же пало на Ясуко Ханаоку. А все потому, что в алиби, на котором она настаивала, были неясные моменты. Полиция продолжала держать ее под подозрением. Но получилось так, что сомневаться в ее алиби означало не сомневаться в том, что труп принадлежит Тогаси.