Исигами вздрогнул:
      – Почему ты решил?
      – Просто так показалось. Подумал, что ты вряд ли доволен ролью шестеренки «учитель математики». – Югава поднялся со скамейки. – Пошли?
      Они зашагали бок о бок. Исигами ждал, когда его старый приятель заговорит.
      – Кусанаги сказал, что встречался с тобой. Расспрашивал тебя об алиби.
      – Да, на прошлой неделе.
      – Он тебя подозревает.
      – Кажется, да. Не понимаю – почему?
      Югава вдруг расплылся в улыбке:
      – Честно говоря, он подозревает тебя только наполовину. Он обратил на тебя внимание лишь после того, как увидел, что тобой заинтересовался я. Не более того. Наверно, нехорошо, что я выбалтываю такие сведения, но у полиции нет никаких улик, чтобы подкрепить эти подозрения.
      Исигами остановился.
      – Зачем ты мне все это говоришь?
      Югава тоже остановился и повернулся лицом к Исигами.
      – Потому что я твой друг. Это единственная причина.
      – Ты решил, что как друг должен мне рассказать? Почему? Я не имею никакого отношения к преступлению! Мне все равно, подозревает меня полиция или нет.
      Югава вздохнул глубоко и протяжно. Затем покачал головой. Увидев в его глазах сожаление, Исигами занервничал.
      – Алиби ни при чем, – тихо сказал Югава.
      – Что?
      – Кусанаги и его коллеги трудятся в поте лица, чтобы опровергнуть алиби. Они уверены, что если преступление совершила Ясуко Ханаока, они смогут докопаться до истины, изучив все недостоверные пункты в ее алиби. А если ты ее соучастник, то, как они полагают, достаточно тщательно проверить твое алиби, чтобы вывести тебя на чистую воду.
      – Я совершенно не понимаю, зачем ты завел разговор на эту тему, – продолжал настаивать Исигами. – Работа у них такая – подозревать всех подряд. Разве не так?
      Югава вновь слегка усмехнулся:
      – Кусанаги рассказал мне любопытную вещь. О том, как ты готовишь задания для экзамена. Используешь «слепое пятно», возникающее из-за неверных предпосылок. Например, задачка прикидывается геометрической, а на самом деле надо применить функциональный анализ. Что-то в этом роде… И в самом деле, подумал я, такие задачи полезны для учеников, которые не понимают сущность математики и привыкли все делать по учебнику. Сразу решив, что перед ними задача по геометрии, они упрямо ищут ответ в этом направлении. Но ответа нет. Только зря тратят время. Кому-то это может показаться излишне жестоким, зато очень эффективно, чтобы проверить истинные знания ученика.
      – Что ты хочешь этим сказать?
      – Кусанаги и вся его бригада, – лицо Югавы вновь стало серьезным, – вбили себе в голову, что стоящая перед ними проблема решается путем опровержения алиби. Поскольку главный подозреваемый настаивает на своем алиби, этот путь кажется совершенно естественным. К тому же такое впечатление, что алиби вот-вот рассыплется. Ведь это вполне человеческое желание – найти уязвимое место противника и нанести удар. В нашей научной практике мы действуем сходным образом. Однако и в мире науки нередко случается, что представляющееся уязвимым в действительности только уводит от цели. Полиция попалась в эту ловушку. Нет, правильнее будет сказать, полицию в нее заманили.
      – Если у тебя вызывает сомнение ход расследования, не ко мне надо обращаться, а к господину Кусанаги.
      – Разумеется. В конце концов придется так и поступить. Но вначале мне хотелось поговорить с тобой. О причине я уже упомянул.
      – Из-за того, что ты считаешь меня своим другом?
      – Если угодно, потому, что мне грустно видеть, как ты губишь свой гений. Хочу, чтобы это проклятое дело скорее разрешилось и ты мог заняться тем, чем должен заниматься. Не хочу, чтобы ты впустую растрачивал свои мозги.
      – Я и без твоего желания не теряю время зря, – отрезал Исигами и вновь ускорил шаг. Но не потому, что опаздывал на работу, – ему стало невыносимо оставаться в этом месте.
      Югава поспешил за ним.
      – Неправильно думать, что разгадка этого преступления состоит в опровержении алиби, – сказал он. – Здесь совсем другая проблема. Разница куда больше, чем между геометрией и функциями.
      – Просто любопытно – в чем же, по-твоему, тут проблема? – спросил Исигами, не замедляя шаг и глядя прямо перед собой.
      – Одним словом трудно выразить, но если все же попытаться, то я назвал бы это проблемой камуфляжа. Маскировки. Детективы введены в обман искусным камуфляжем, созданным преступником. То, что кажется им зацепкой, таковой не является. Все подстроено так, что когда детективам представляется, будто они наконец-то ухватились за путеводную нить, они лишь сильнее запутываются в сетях, расставленных преступником.
      – Как-то слишком сложно.
      – Сложно. Но если слегка изменить угол зрения, задачка становится на удивление простой. Когда средний человек пытается придумать сложную маскировку, то именно эта сложность обычно играет с ним злую шутку. Он сам роет под собой яму. Талантливый человек такой ошибки не допустит. Он усложнит решение задачи, избрав очень простой способ, но такой, до которого средний человек никогда не додумается.
      – Я всегда считал, что физики не любят отвлеченных рассуждений.
      – Что ж, если хочешь, можем поговорить конкретно. Время есть?
      – Еще немного есть.
      – Хватит, чтобы зайти в лавку бэнто?
      Исигами, мельком взглянув на Югаву, вновь устремил взгляд вперед.
      – Я вовсе не каждый день покупаю там бэнто.
      – Неужели? А я слышал, что чуть ли не каждый день.
      – Так вот почему ты связал меня с этим преступлением!
      – Можно и так сказать, а можно иначе. То, что ты каждый день покупаешь бэнто в одном магазине, еще ни о чем не говорит, но то, что ты каждый день заходишь туда, чтобы увидеть определенную женщину, уже наводит на размышления.
      Исигами, остановившись, зло взглянул Югаве в лицо.
      – Ты думаешь, раз ты мой старый друг, тебе позволено говорить все, что вздумается?
      Югава не отвел глаз. В его взоре, выдерживающем исполненный неприязни взгляд Исигами, чувствовалась большая внутренняя сила.
      – Ты правда обиделся? Я, конечно, понимаю, что у тебя на душе неспокойно, но…
      – Какая чушь! – Исигами зашагал дальше.
      Когда подошли к мосту Киёсу, он стал подниматься вверх по лестнице.
      – На некотором отдалении от того места, где обнаружили труп, была сожжена одежда, которая, как полагают, принадлежала убитому, – вновь заговорил Югава, поднимаясь вслед за ним. – В бочке нашли обгоревшие остатки. Полагают, что это сделал преступник. Когда я впервые услышал об этом, то сразу задумался: почему преступник не дождался, когда вся одежда сгорит? Кусанаги полагает, что он торопился покинуть место преступления, но в таком случае, как мне кажется, проще было унести одежду с собой и после без помех избавиться от нее. Или же преступник торопился сжечь ее как можно быстрее? Как только об этом задумываешься, невольно возникают сомнения. Тогда я решил сам попробовать сжечь одежду.
      Исигами вновь остановился.
      – Ты сжег одежду?
      – Да, в бочке. Джемпер, свитер, брюки, носки… Кажется, еще нижнее белье. Купил у старьевщика, но все равно пришлось раскошелиться. В отличие от математиков мы, физики, не можем успокоиться, пока не проведем эксперимент.
      – И каков результат?
      – Отлично горит, выделяя ядовитый газ, – сказал Югава. – Сгорело все без остатка. В один миг. И пяти минут хватило.
      – И что из этого следует?
      – Почему преступник не мог подождать эти пять минут?
      – Действительно, загадка… – Исигами, поднявшись по лестнице, свернул влево и пошел по улице Киёсубаси. В противоположном направлении от лавки «Бэнтэн».
      – Бэнто покупать не будешь? – предсказуемо спросил Югава.
      – Какой ты зануда! Сказал же, я его покупаю не каждый день! – Исигами нахмурил брови.
      – Как хочешь, если не боишься проголодаться… – Югава пошел рядом с ним. – Кроме того, рядом с трупом нашли велосипед. В ходе расследования выяснилось, что его украли на станции Синодзаки. На велосипеде были отпечатки пальцев, принадлежащие, как полагают, убитому.
      – И что из этого?
      – Какой, однако, растяпа преступник! Не поленился размозжить лицо трупа, а стереть отпечатки с велосипеда забыл. Но если предположить, что он оставил отпечатки намеренно, – другой разговор. Какова же, как ты думаешь, была его цель?
      – Понятия не имею.
      – Может быть, связать убитого с велосипедом? Преступнику было невыгодно, если полиция решит, что велосипед не имеет отношения к убийству.
      – Почему?
      – Он хотел, чтобы полицейские ухватились за мысль, что убитый приехал на дамбу на велосипеде от станции Синодзаки. Более того, обычный велосипед для этого не годился.
      – Разве велосипед, который нашли, был каким-то особенным?
      – Вполне обычный. За одним исключением. Он был совершенно новенький.
      Исигами почувствовал, как у него побежали мурашки по коже. Он с трудом сдерживал прерывистое дыхание. Его привел в чувство окликнувший его голос:
      – Доброе утро!
      Мимо проехала на велосипеде школьница. Она слегка кивнула головой в сторону Исигами.
      – Доброе утро! – крикнул он вдогонку.
      – Потрясающе! – сказал Югава. – Я думал, в наше время ученики уже не здороваются с учителями на улице.
      – Ты прав, почти никогда. Так что там насчет того, что велосипед был новым? В этом есть какой-то смысл?
      – Полиция решила, что, мол, если уж воровать, то новый, но причина не так проста. Преступнику было важно, как долго велосипед простоял у станции метро.
      – Почему?
      – Потому, что для преступника велосипед, простоявший у станции несколько дней, был совершенно бесполезен. Более того, он хотел, чтобы владелец объявился. Для этого необходим новый велосипед. Мало кто решается оставить надолго только что купленный велосипед, а если его украли, высока вероятность, что владелец обратится в полицию. Впрочем, я не утверждаю, что все это было обязательным условием, чтобы замаскировать преступление. Видимо, преступник рассуждал так: если сработает – хорошо, повышается вероятность успеха.
      Исигами продолжал идти, глядя прямо перед собой и никак не комментируя предположения Югавы. Вскоре они подошли к гимназии. Показались ученики.
      – Интересный разговор, с удовольствием послушал бы еще. – Исигами остановился и повернулся к Югаве: – Но сейчас хватит, не хочу, чтобы слышали ученики.
      – Хорошо, договорились. Да я, собственно, уже сообщил тебе все, что хотел.
      – Спасибо за интересную беседу, – сказал Исигами, – ты давеча предложил мне проблему. Что сложнее – придумать трудноразрешимую задачу или все-таки, поразмыслив, решить ее. Помнишь?
      – Помню. На мой взгляд, придумать задачу сложнее. Тот, кто решил задачу, всегда должен испытывать уважение к тому, кто ее придумал.
      – Согласен. А как насчет проблемы P ? NP? Что проще – самому, подумав, найти ответ или проверить, правилен ли ответ, данный кем-то другим?
      На лице Югавы мелькнуло неудовольствие. Он, видимо, не понимал, к чему клонит Исигами.
      – Ты дал свой ответ. – Исигами ткнул пальцем в сторону Югавы. – Теперь очередь выслушать ответ, предложенный другим.
      – Исигами…
      – Ну все, мне пора. – Исигами повернулся спиной к Югаве и пошел к гимназии. Крепко сжимая в руке портфель.
      «Вряд ли он сказал все, что знает, – думал он. – Проклятый физик видит меня насквозь».
 
      Даже поедая абрикосовый десерт, Мисато угрюмо хранила молчание. «Все-таки не надо было брать ее с собой!» – сокрушалась Ясуко.
      – Ты наелась, Мисато? – спросил Кудо. Сегодня вечером он готов был расшибиться в лепешку.
      Мисато, поднося ложку ко рту и не поглядев в его сторону, кивнула.
      Они сидели в китайском ресторане на Гиндзе. Кудо попросил, чтобы Ясуко обязательно привела дочь, и она с трудом ее уломала. Обещания, что она сможет поесть всяких вкусностей, не произвели никакого эффекта. Она согласилась, только когда Ясуко заявила, что нужно вести себя естественно, иначе полиция что-то заподозрит.
      Но теперь Ясуко уже раскаивалась, беспокоясь, что только испортила Кудо настроение. Во время еды тот все время пытался разговорить Мисато, но она в ответ лишь мямлила что-то нечленораздельное.
      Доев десерт, Мисато повернулась к матери:
      – Я в туалет.
      Как только она ушла, Ясуко сказала, прижимая руки к груди:
      – Простите, господин Кудо.
      – Простить? За что? – он изобразил удивление. Наверняка притворялся.
      – Моя дочь такая необщительная. А в компании со взрослыми совсем теряется.
      Кудо улыбнулся:
      – Я и не надеялся, что мы сразу подружимся. Когда я был школьником, вел себя точно так же. Поэтому, думаю, все-таки хорошо, что мы сегодня встретились.
      – Спасибо.
      Кудо кивнул, достал из висящего на стуле пиджака сигареты и зажигалку. За едой он не позволял себе курить. Видимо, из-за присутствия Мисато.
      – Кстати, после нашей последней встречи ничего не случилось? – спросил он, сделав затяжку.
      – В каком смысле?
      – Я имею в виду то преступление…
      Ясуко на мгновение нахмурилась, потом подняла на него глаза:
      – Ничего особенного. Все как обычно.
      – Детектив не приходил?
      – Уже давно. И в лавку не заходит. А вас, господин Кудо, он не беспокоил?
      – Нет, ко мне тоже не приходил. Наверно, подозрения рассеялись, – он стряхнул пепел в пепельницу. – Меня только одно немного тревожит.
      – Что?
      – Видишь ли… – Кудо замялся, на лице его появилось смущение. – Дело в том, что в последнее время мне часто кто-то звонит по телефону, но когда я снимаю трубку, никто не отвечает. У меня дома.
      – Что же это может быть? – Ясуко нахмурилась. – Как неприятно!
      – И вот еще что, – он, поколебавшись, достал из кармана пиджака листок, видимо, вырванный из блокнота. – Я нашел это в моем почтовом ящике.
      Взглянув на текст, написанный на листке, Ясуко похолодела. Она увидела свое имя. Записка гласила:
      «Не приближайся к Ясуко! Ты не тот человек, который может составить ее счастье!»
      Судя по всему, распечатано с компьютера. Разумеется, без подписи.
      – Пришло по почте?
      – Нет, подбросили в ящик.
      – Вы кого-нибудь подозреваете?
      – Абсолютно никого. Поэтому я решил спросить у тебя.
      – Я тоже не представляю, кто бы это мог быть… – Ясуко схватилась за сумочку и достала из нее платок. На ладонях выступил пот.
      – Вы получили только эту записку?
      – Нет, вместе с ней была фотография.
      – Фотография?
      – Снято, когда мы с тобой в прошлый раз встречались в Синагаве. Кажется, на автостоянке отеля. Я тогда совершенно ничего не заметил, – Кудо с сожалением покачал головой.
      Ясуко невольно огляделась вокруг. Но нет, не может быть, чтобы за ними наблюдали даже в этом ресторане.
      Вернулась Мисато, разговор прервался. Выйдя из ресторана, Ясуко простилась с Кудо и села с дочерью в такси.
      – Ну как, вкусно было? – спросила Ясуко.
      Но Мисато сидела надувшись и ничего не ответила.
      – Ты себя вела некрасиво.
      – Не надо было тащить меня с собой. Я же говорила, что не хочу идти!
      – Но нас же пригласили!
      – Вот и шла бы одна. Я больше не пойду.
      Ясуко вздохнула. Кудо верил, что со временем сердце Мисато оттает, но она сильно в этом сомневалась.
      – Мама, ты собираешься за него замуж? – вдруг спросила Мисато.
      Ясуко, сидевшая откинувшись на сиденье, резко выпрямилась:
      – Что ты такое говоришь!
      – Я серьезно. Ты собираешься замуж?
      – Нет.
      – Правда?
      – Конечно правда. Я всего лишь изредка с ним встречаюсь.
      – Ну, тогда ладно. – Мисато отвернулась к окну.
      – Что ты хочешь сказать?
      – Ничего. – Мисато медленно повернула голову в сторону матери: – Я только подумала, что было бы нехорошо предавать того дяденьку.
      – Того дяденьку?
      Мисато, посмотрев в глаза матери, молча качнула головой вбок. Наверно, хотела сказать – дяденьку из соседней квартиры. Она не назвала его по имени, чтобы не услышал водитель такси.
      – Выбрось все это из головы. – Ясуко вновь откинулась на сиденье.
      Мисато только хмыкнула, она не поверила.
      И без напоминания дочери мысль об Исигами внушала Ясуко беспокойство. У нее из головы не выходило странное происшествие, случившееся с Кудо.
      Услышав о телефонных звонках и подброшенном письме, она сразу подумала о нем. Она не могла забыть мрачный взгляд Исигами в тот вечер, когда Кудо подвез ее на такси домой. Нетрудно вообразить, какая жгучая ревность охватила Исигами, как только он узнал, что Ясуко встречается с другим мужчиной. Ведь невозможно сомневаться, что именно любовь к Ясуко побудила его прийти им на помощь и спасти от ареста.
      Да, конечно же, это он, Исигами, преследует ненавистного ему Кудо… Что же он задумал, что собирается предпринять? Имея такой козырь – соучастие в ее преступлении, надеется подчинить ее жизнь своей воле? Запретит ей не только выходить замуж, но и вообще приближаться к другим мужчинам?
      Только благодаря Исигами ей удавалось до сих пор ускользать от полиции, расследующей убийство Тогаси. И разумеется, она не могла не испытывать за это признательности. Но к чему все эти ухищрения, если отныне она до конца своих дней обречена пребывать в его власти? Чем это отличается от того времени, когда был жив Тогаси? Только место ее мучителя занял Исигами. Хуже того, теперь она вообще не могла от него убежать, не могла изменить ему!
      Такси остановилось перед домом. Выйдя из машины, они поднялись по лестнице. В квартире Исигами горел свет.
      Войдя к себе, Ясуко начала переодеваться. В этот момент послышалось, как открылась и вновь закрылась дверь соседней квартиры.
      – Слышишь? – сказала Мисато. – Дяденька сегодня вечером опять ждал.
      – Слышу! – раздраженно ответила Ясуко.
      Через несколько минут зазвонил мобильный телефон.
      – Алло?
      – Это Исигами, – из трубки донесся ожидаемый голос. – Сегодня все в порядке?
      – Да, в порядке.
      – Не случилось ничего непредвиденного?
      – Нет, ничего.
      – Что ж, хорошо, – она услышала тяжелое дыхание. – Я должен вам кое о чем сказать. Во-первых, я опустил в ваш почтовый ящик три конверта с письмами. После, пожалуйста, возьмите их.
      – Письма? – Ясуко посмотрела в сторону двери.
      – Они понадобятся впоследствии, обязательно их сохраните. Хорошо?
      – Д-да…
      – Я написал для вас инструкцию, как использовать письма, вы найдете ее там же. Излишне говорить, что эту инструкцию необходимо уничтожить. Понятно?
      – Понятно. Мне сейчас это сделать?
      – Нет, после. Сейчас я должен сказать еще об одной важной вещи… – Исигами вдруг замолчал. Ясуко почувствовала, что он почему-то колеблется.
      – Так о чем вы? – спросила она.
      – Этот телефонный разговор, – наконец произнес он, – будет последним. Я больше не буду вам звонить. Разумеется, и вы тоже не должны мне звонить. Отныне, что бы со мной ни произошло, вы и ваша дочь должны оставаться сторонними наблюдателями. Это единственный способ вас спасти.
      От его слов Ясуко охватила сильная дрожь.
      – Послушайте, господин Исигами, я вас не понимаю, что все это значит?
      – Рано или поздно вы все поймете. Сейчас об этом лучше не говорить. Главное, не забывайте о том, что я вам сказал. Вы поняли?
      – Подождите! Я ничего не понимаю, объясните хоть что-нибудь!
      Почувствовав, что с матерью что-то не так, Мисато подошла к ней.
      – Думаю, нет никакой необходимости что-либо объяснять. Прощайте.
      – Но послушайте… – сказала Ясуко, и в этот момент связь прервалась.
 
      Мобильный телефон Кусанаги зазвонил, когда они вдвоем с Гиситани ехали в машине.
      Развалившийся на боковом, откинутом назад сиденье, Кусанаги, не меняя позы, поднес к уху телефон.
      – Слушаю. Кусанаги.
      – Это я, Мамия, – послышался хриплый голос начальника бригады. – Немедленно езжай в участок Старая Эдогава.
      – Нашли что-нибудь новенькое?
      – Нет. У нас гость. Пришел мужчина, который говорит, что хочет с тобой встретиться.
      – Гость? – На мгновение в голове промелькнуло, что это Югава.
      – Исигами. Школьный учитель, сосед Ясуко Ханаоки.
      – Исигами? Хочет со мной встретиться? А нельзя по телефону?
      – По телефону нельзя, – отрезал Мамия. – Он пришел по важному делу.
      – Он вам что-нибудь объяснил?
      – Заявил, что будет говорить только с тобой. Возвращайся скорее!
      – Ну ладно, еду. – Кусанаги, прикрыв рукой телефон, похлопал Гиситани по плечу: – Разворачивай, назад в участок.
      – Утверждает, что убийца – он, – донесся голос Мамия.
      – Что?! Что вы сказали?
      – Говорит, что он убил Тогаси. Короче, он пришел с повинной.
      – Не может быть! – Гиситани резко распрямился.

16