После обеда он заказал шампанское и поднял тост за их брак, коснувшись ее бокала своим. Темные глаза его в это время со значением смотрели на ее губы. Кристиан почувствовала прилив приятного возбуждения. Он, наверное, будет утонченным, изысканным любовником. Ему ведь сорок пять лет, он наверняка знал немало искушенных женщин. Интересно, как он начнет? Что будет делать? И каково это - ощутить его внутри себя?
      В машине он положил руку ей на колено и не снимал до самого дома. Войдя в дом, с едва скрываемым нетерпением подтолкнул Кристиан вверх по лестнице, в спальню. Кристиан против воли почувствовала ответное возбуждение. Дрожащими руками начала расстегивать блузку от Сен-Лорана.
      - Нет! - вскрикнул Джон сдавленным голосом и схватил ее за руку. - Не здесь! Не сейчас!
      - Что... - начала было Кристиан.
      Джон поднял руку, требуя тишины. Он открыл ящик и достал оттуда небольшой сверток.
      - Надень вот это. Пойди в ванную и переоденься.
      Потом выйди и покажись мне.
      Кристиан послушно взяла сверток, ушла в ванную и закрыла за собой дверь. Конечно, там какое-нибудь сексуальное нижнее белье, может быть, черные прозрачные трусики с поясом. Она громко хихикнула. Поспешно развернула сверток.., и остолбенела. Там была типичная английская школьная форма - синяя плиссированная юбка, белая рубашка и благопристойные белые панталоны из хлопка.
      Это было слишком. Она зажала рукой рот, не в силах подавить приступ истерического смеха.
      - Надень их, - высоким, напряженным голосом крикнул ее муж из-за двери. - Пожалуйста, Кристиан, быстрее!
      Смех замер на губах у Кристиан. Что бы сказала Иза?
      Потом она добродушно пожала плечами. Почему бы не облачиться в школьную форму, если Джон этого хочет?
      И все же, надевая эти вещи, так напоминавшие те, в которых она впервые познакомилась с Джоном, она чувствовала себя очень неуютно. Нелепо... Юбочка слишком короткая. Если она нагнется, будут видны панталоны.
      Белая блузка слишком узка. Грудь с трудом вмещается в нее. Соски темными кружочками просвечивают сквозь ткань.
      Когда она открыла дверь ванной комнаты, Джон сидел на кровати с горящими глазами, широко расставив ноги. Увидев ее, он расстегнул ширинку и начал лихорадочно массировать пенис.
      - Иди сюда, - хрипло проговорил он. - Кристиан, иди сюда.
      Она осторожно приблизилась. Он поставил ее между ног.
      - О, Кристиан, моя прелестная Кристиан. Моя маленькая жена.
      Кристиан совсем растерялась.
      - Джон, что ты делаешь?!
      - О Боже! - простонал Джон, лихорадочно сжимая плоть. - О, моя девочка, моя маленькая Кристиан, подними юбку. Ну подними же, дай мне взглянуть...
      Кристиан, остолбенев, смотрела на него. В чем дело?
      Что с ним происходит? Зачем ему понадобилось смотреть на эти безобразные панталоны? В конце концов она послушно подняла юбку.
      - Спусти их! - взмолился он, продолжая массировать член. - Спусти, дай мне посмотреть...
      Кристиан залилась краской, не зная, как поступить.
      Инстинкт подсказывал, что этого делать не надо. Но... ведь он ее муж. И он все это время был так добр к ней.
      Она должна быть ему благодарна. Кристиан послушно спустила панталоны до колен.
      Джон, не отрываясь, смотрел на нее. Потом с внезапным выражением панического страха на лице просунул руку между ее ног, вонзил указательный палец в ее влажную глубину. Кристиан вскрикнула от боли, резко подалась назад. Но Джон крепко держал ее. Лицо его разгладилось, губы дрожали.
      - Девственница! - благодарно выдохнул он. - Моя маленькая девственница!
      Он спустил панталоны до лодыжек и велел ей переступить через них. Потом, не обращая на нее больше никакого внимания, обернул панталонами пенис и сжал его руками с такой силой, что Кристиан испугалась, как бы он себя не покалечил. Она смотрела на него, остолбенев от ужаса. Джон испустил нечленораздельный вопль и упал на спину на кровать. На бледном лице выступил пот.
      Через некоторое время он как ни в чем не бывало кинул испачканные спермой панталоны в корзину с бельем для стирки, почистил зубы, принял душ, переоделся в голубую пижаму и пожелал Кристиан спокойной ночи.
      Добавил, что завтра им надо встать пораньше, чтобы успеть к мессе.
      Кристиан лежала без сна. Она знала, что никогда не сможет рассказать об этом Изабель. А что сказал бы мистер Уэкслер, если бы узнал?
      ***
      Как будто в честь прибытия Арран, легкий северо-восточный бриз развеял смог, нависший над городом.
      Огромная белая вывеска с надписью "Голливуд" издалека была видна над холмами на фоне ясно-голубого неба.
      Изабель сидела за рулем своего ярко-красного "мустанга".
      - Ты полюбишь Лос-Анджелес, я в этом не сомневаюсь. О, Арран, я так счастлива, что ты здесь. Как я скучала по тебе и Крис! Знаешь, мы устроим бал в твою честь.
      Изабель теперь снимала квартиру на белой вилле с красной черепичной крышей, в испанском стиле. К дому вела подъездная дорожка, выложенная осколками мрамора и обсаженная лимонными деревьями. Изабель повела Арран наверх по лестнице. Распахнула дверь и отступила в сторону, давая Арран пройти.
      - Ну, что ты об этом скажешь?
      Арран замерла на месте. Прежде всего ей бросилось в глаза залитое солнечным светом пространство комнаты, натертые до блеска деревянные полы, масса цветов. У нее как будто язык отнялся.
      - Это просто великолепно! - произнесла она наконец. - О, Изабель, это восхитительно!
      Изабель крепко обняла ее, взволнованная тем, что может похвастать перед сестрой своим новым домом.
      Потом потащила ее по небольшому коридору в специально приготовленную спальню.
      - Здесь ничего особенного нет, но зато это все твое.
      Арран с немым восторгом смотрела на кушетку с ярким полосатым покрывалом, на белый лакированный туалетный столик, на два белых плетеных кресла, на яркий индийский ковер, на картину в рамке на стене, изображавшую пару попугайчиков - красного и зеленого. Сквозь белые жалюзи на окнах виднелся сад с цветущими кустами и лимонными деревьями.
      - О Иза! Я... Извини...
      Она громко и безудержно разрыдалась. Изабель кинулась к ней, крепко обняла, словно защищая сестру от всего мира.
      - Все нормально, - хрипло проговорила она. - Теперь все будет хорошо.
      ***
      Последующие несколько дней Арран осторожно входила в круговерть жизни, которую вела Изабель. К ее великому облегчению, в эти первые дни привыкания к новой жизни Изабель снималась лишь в коммерческом фильме, рекламировавшем шампунь.
      - Зарабатываю на хлеб с маслом. Что поделаешь, дорогая, этим тоже нельзя пренебрегать.
      Извинившись таким образом, она умчалась на телестудию. В свободное время она возила Арран осматривать достопримечательности, таскала с собой на вечеринки и ленчи и, несмотря на сопротивление Арран, заставляла ходить по магазинам.
      - Для меня это удовольствие - одеть тебя во все новое с головы до ног. Мы тебе купим массу новых вещей.
      Ты же можешь великолепно выглядеть, Арран, если, конечно, постараешься.
      В глубине души Изабель беспокоилась за Арран. Ее тревожили чрезмерная худоба сестры и ее бледность затворницы. Она уже успела забыть, что у большинства англичан такой же цвет лица. Изабель дала себе слово как можно скорее превратить Арран в здоровую, бронзовую от загара калифорнийскую девушку. Однако Арран очень скоро ее разочаровала. Изабель успела забыть и о том, какой упрямой может быть ее чересчур серьезная младшая сестренка. Арран вовсе не желала превращаться в типичную калифорнийскую девушку. Ее не привлекали роскошные магазинчики Родео-драйв, она наотрез отказывалась пользоваться косметикой. Очень неохотно она позволила Изабель отвезти себя к несравненному мистеру Г., и тот сделал из ее тонких и мягких, как у младенца, волос модную стрижку "под мальчика", которая ей очень шла. Однако, услышав цену, Арран громко запротестовала прямо в зале, к величайшему смущению Изабель.
      - Шестьдесят долларов?! - взорвалась Арран, глядя на себя в зеркало. Вот за это?! Да это же грабеж среди бела дня!
      Мистер Г. - владелец салона и главный арбитр в том, что касалось стиля и моды, - был шокирован. Никто еще не осмеливался оспаривать его цены. Он окинул Арран быстрым взглядом. Отметил в ней высокомерие, характерное для английской знати. Да, вероятно, за спиной этой девушки несколько поколений аристократов. Иначе как можно решиться разговаривать подобным образом.
      - Но, дорогая моя, это же именно ваш стиль, - почтительно заверил он ее. - Вы просто восхитительно выглядите с этой прической.
      Позже, сидя за десертом в "Поло-Лонж", Изабель и Арран поссорились до хрипоты.
      - Ну нет, Иза, я не позволю тебе тратить на меня такие деньги.
      - Это почему же, черт побери! А для чего еще существуют деньги?
      Изабель не выносила, когда не ценили ее подарки.
      - Это нехорошо.., не правильно. И я чувствую себя неловко. - Арран оглядела сидящих вокруг блистательных, изысканных людей. - Иза, я не такая, как ты.
      С этим Изабель не могла не согласиться. Приходилось признать, что жизнь вместе с Арран не такое уж сплошное удовольствие. Кое в чем, в основном в мелочах, с Арран бывало трудно договориться. В сумме же эти мелочи составляли немалую часть их жизни. Изабель, например, любила безукоризненную чистоту, а Арран порой вела себя как настоящая неряха. Часто забывала убрать за собой в ванной комнате, оставляла грязные чашки из-под кофе на кухонном столе. И что хуже всего - ей не понравился ни один из тех симпатичных мальчиков, которых приводила для нее Изабель. Она предпочитала общество людей с более чем сомнительной репутацией.
      - Этот парень, Сонни... Он же выглядит как настоящее исчадие ада, Арран.
      Изабель заметила странный взгляд, который бросила на нее Арран, и попыталась угадать, что происходит сейчас в голове сестры. Но никто никогда не знал, что происходило у Арран в голове.
      - Мне очень нравится жить с тобой, - часто говорила теперь Арран с серьезным видом. - Но ты слишком много для меня делаешь. Я не могу этого позволить. Как только встану на ноги, обязательно поищу себе квартиру.
      Вначале Изабель остолбенела, услышав эти слова, однако позже, подумав как следует, поняла, что это правильно. Они с Арран несовместимы и всегда будут несовместимы. Им нельзя жить под одной крышей.
      - Но ты пока не можешь жить одна. Ты еще ребенок.
      1972 год
      В результате Арран прожила вместе с Изабель восемь месяцев. Придя к решению, что им придется расстаться и что они лишь временно живут вместе, сестры сразу стали легче уживаться друг с другом. К апрелю Арран поняла, что надо жить самостоятельно, надо искать работу. Ей было неуютно от сознания того, что она не работает. А живя у Изабель, она так и не сможет начать работать. Это Арран теперь ясно поняла. Слишком много здесь отвлекающих моментов. Слишком много телефонных звонков, слишком часто приходят посторонние люди, все время ощущается атмосфера тревоги, надвигающегося кризиса. И постоянно чувствуется присутствие Дэвиса.
      Арран знала: Дэвис хочет, чтобы она уехала. Он неизменно был добр с ней, то и дело шутил и поддразнивал, называл ее не иначе как "малышка А", и вместе с тем Арран не могла не чувствовать, как он ждет, чтобы она исчезла и снова оставила его наедине с Изабель. Арран так и не могла понять, знает ли Изабель, как сильно любит ее Дэвис.
      - Если ты действительно хочешь жить своим домом, мы можем съездить и присмотреть для тебя что-нибудь, - сказала однажды Изабель.
      Странно, Арран, приняв решение о том, что должна жить самостоятельно, теперь никак не могла это решение осуществить. Несколько раз она смотрела квартиры, которые ей нравились, но каждый раз слишком долго думала. А когда наконец решалась, квартиру успевал снять кто-нибудь другой. Может быть, она просто еще не готова жить самостоятельно?
      В мае эта проблема разрешилась сама собой. Изабель взяла отпуск на неделю и повезла Арран к друзьям в Сан-Франциско. Арран поездка очень понравилась. Понравилось все - и замок Херста, который они осмотрели и снаружи, и внутри, и грубоватые пейзажи Биг-Сур с его сказочными скалами и утесами, туманами и видом на океан. Что же касается Сан-Франциско, то здесь Арран словно нашла пристанище для души.
      - Я останусь здесь, Иза, - твердо сказала она в первый же день после приезда.
      Вот что ей все время было нужно, что она искала, сама не сознавая. Она не могла бы жить с Изабель не только под одной крышей, но даже в одном городе. Это Арран теперь знала твердо. Если они обе останутся в Лос-Анджелесе, Изабель постоянно будет забегать к ней, приносить подарки, звать на пляж, на вечеринку или на ленч. Будет знакомить ее с чистенькими и симпатичными служащими со студий или с выпускниками ЮКЛА <Калифорнийский университет в Лос-Анджелесе.>. Нет, как она ни любит Изабель, жить надо самостоятельно.
      Разрыв должен быть полным и окончательным.
      Как она и предполагала, Изабель пришла в ужас.
      - Но нельзя же вот так, с ходу, решать такие важные вещи.
      - Почему нельзя?
      - - Потому что нельзя, и все. В любом случае в Сан-Франциско неплохо приехать на некоторое время, но жить здесь я бы ни за что не согласилась. Грязный, холодный город, в котором полно всяких сомнительных личностей.
      - А мне кажется, это прекрасный город.
      Про себя же Арран подумала, что этот город как будто создан для нее.
      На следующий день она подыскала себе жилье - комнату в небольшом отеле на Норт-Бич, богемном квартале с итальянскими магазинчиками, ресторанами, джаз-клубами, кафе и книжными лавками.
      Изабель сразу возненавидела ее комнату.
      - Это же настоящая дыра, Арран!
      Она с отвращением указала на отваливающуюся штукатурку, захватанный грязный рукомойник, исцарапанный секретер и потрепанный ковер. Окно выходило на аллею, где стояли ряды мусорных ящиков и бродили тощие голодные коты. Прислонившись к стене, какой-то хиппи внимательно рассматривал свои грязные босые ноги.
      Арран ответила сияющей улыбкой.
      - А мне здесь нравится!
      Изабель больше ничего не сказала. Лишь выглядела удрученной и растерянной. Арран вспомнила хорошенькую комнатку в Лос-Анджелесе, которую Изабель специально приготовила для нее, и почувствовала себя ужасно виноватой. Ей вспомнилась вся любовь, которой окружала ее сестра, все ее добрые намерения и заботы. На какой-то момент она заколебалась, но в следующее же мгновение снова почувствовала твердость. Ей необходимо обрести самостоятельность, необходимо жить своей жизнью. Так, как хочется ей.
      - Прости меня, Иза, и попытайся понять. Я не такая, как ты. Мне нужно совсем другое.
      - Но ты будешь так далеко от меня.
      Да, подумала Арран, достаточно далеко, для того чтобы самой расплачиваться за свои ошибки и не ждать, что сестра кинется на помощь.
      - Обещай, что позвонишь, если тебе что-нибудь понадобится.
      Арран кивнула. При прощании, махая рукой и глядя вслед удалявшемуся красному "мустангу", она чувствовала себя обездоленной и покинутой. Ей хотелось плакать.
      Однако почти сразу же на смену этому чувству пришло радостное возбуждение. Она начинает самостоятельную жизнь. И не боится этого!