Глава 16

«Дорогой Дональд, — писала Вера, — мне очень жаль, что снова не удалось встретиться с тобой во время моего приезда в Англию, но мне надо было торопиться в Йоркшир к маме, которая, как ты, наверное, знаешь нездорова…»

На самом же деле все обстояло не так уж плохо.

— Ей хочется, чтобы о ней кто-нибудь заботился, — говорила Синтия. — Она чувствует себя одинокой, ей нечем занять себя.

Мама очень обрадовалась, что Вера навестила ее, и говорила: «Я так рада, что ты перестала наконец изображать из себя манекенщицу. Теперь ты снова похожа на прежнюю Веру».

Когда пришло время возвращаться в Калифорнию, мама слегла и стала жаловаться на ужасные боли.

— Не могу поверить, что ты опять уедешь туда и оставишь меня в таком состоянии. Ты стала безжалостной. Вера, чудовищно безжалостной. Не могу понять, зачем тебе возвращаться. Ведь видно, что у тебя нет молодого человека, который бы ждал…

«Я рада, что ты наконец возвращаешься в Калифорнию.

Твой преемник представляется мне человеком знающим и не растеряет твоих пациентов. Я уезжаю на несколько недель, поэтому, к сожалению, не смогу тебя встретить, к тому же уверена, что твоя семья настолько рада твоему возвращению, что им будет неприятно, если при встрече будет присутствовать кто-нибудь чужой».

На самом деле Вера и не планировала встречать Дональда в аэропорту, как тот просил ее. Девушке совсем не хотелось его видеть, особенно сейчас, когда она снова растолстела и все ее мысли были сфокусированы на одном Сенте.

«Дело Сента так и не сдвинулось с места. Все упирается в мексиканские власти, но мы с Арни не сдаемся и разработали новый план. Сейчас я живу у него в Беверли-Хиллз, он снимает квартиру, и я не могу тебе передать, как здесь чудесно. Здесь есть все, о чем только можно мечтать, включая просмотровую комнату, бассейн, гимнастический зал, хотя сам Арни пользуется только двумя комнатами: библиотекой, где работает над сценарием и слушает музыку, и спальней…»

Спальня Арни, по мнению Веры, была странной, но именно такой представлял ее директор, по замыслу которого подросток должен ощущать себя здесь уютно: односпальная кровать с выдвижным ящиком внизу, яркие клетчатые обои, напоминающие шотландский плед, такие же занавески и повсюду на стенах старые школьные фотографии спортивной команды, где среди колыхающихся физиономий школьников виднелось и лицо Сента.

«Жизнь Арни совсем непохожа на жизнь кинозвезды.

Он редко появляется в обществе, отказывается от приглашений на обеды…»

И слава Богу. Вера чувствовала себя отвратительной жабой среди изящных, загорелых, красивых женщин Беверли-Хиллз. Она боялась появляться вместе с Арни, которого везде узнавали, а на нее глядели с удивлением и шептали: «Что за толстая корова вцепилась в Арни?»

«…Он почти всегда сидит дома, и ему присылают еду из итальянского ресторана, что расположен на первом этаже…»

А как вкусно там готовили! Вера за это время растолстела еще больше, но девушка опять махнула на себя рукой и не отказывалась от вкусной еды.

Вера вздохнула и устало откинулась в шезлонге. Ей казалось, что она писала это письмо целый день и никак не могла его закончить.

Гораздо проще позвонить Дональду по телефону, но тогда придется отвечать на его вопросы, быстро соображать, выкручиваться, а так написала письмо, выполнила свой долг, и можно еще долго не встречаться. Да к тому же это занятие помогало скоротать время.

Скорее бы Арни пришел домой.

Что могло его так задержать? Встреча с Виктором Даймондом была назначена на восемь утра.

Спринг была совершенно уверена, что он поможет Сенту.

— Он снимал несколько фильмов в Мексике, и у него есть хорошие друзья в правительстве. — У него власть и связи по всему миру.

— Они что, были женаты? — спрашивала Вера Арни. — Или, может, были любовниками?

Ей очень хотелось знать, что связывало Спринг с Даймондом.

— Мне кажется, что они работали вместе, — отвечал Арни. — Правда, это было давно.

— По крайней мере она тоже пытается что-то сделать для Сента. И ведет себя как настоящая мать.

— Не обольщайся на этот счет, — отвечал Арни. — Она из всего извлекает для себя пользу. Страдающая мать рвется на части, чтобы освободить сына, и все в том же духе.

— Арни, не будь циничным.

— Но это правда.

Так или нет, но Спринг дала им хороший совет обратиться к Виктору Даймонду, и Арни, полный надежд, отправился на встречу с известным продюсером.

Но Арни ни разу не позвонил за весь день, а в этом нет ничего хорошего.

У Веры подводило живот, ей хотелось есть, но было еще только пять часов, а обед принесут не раньше семи.

Вера, ходившая взад-вперед по террасе, снова опустилась в шезлонг. Она положила три страницы письма на столик перед собой и придавила их терракотовой рыбкой. Она вернется к письму позже. Если бы только у Арни было что-нибудь в холодильнике.

Как было бы сейчас хорошо съесть большой кусок шоколадного торта, покрытого глазурью.

— Ну вот, — устало сказал Арни, — ничего не вышло.

План не сработал. Я не позвонил тебе, чтобы не расстраивать раньше времени.

Арни только что вышел из душа и зачесал мокрые волосы за уши. Он надел белые слаксы и белую батистовую рубашку и выглядел аккуратным, чистеньким и изящным.

— Жаль, — ответила Вера, стараясь скрыть свое разочарование. — Он, наверное, думает, что мультфильм будет предназначаться для детей.

Арни покачал головой:

— Вовсе нет. Я его почти уговорил. Он просмотрел материал, у него заработало воображение, но я сам все испортил. Мне следовало помнить, что он становится фанатиком, когда речь заходит о наркотиках. — Арни готов был заплакать. — Я забыл, что его жену поместили в клинику после очередного срыва. Кажется, у нее шизофрения или что-то в этом роде, — Но…

— Когда-то в шестидесятых она разрушила свой мозг, употребляя ЛСД. Как только Даймонд услышал, что Сент сидит за торговлю наркотиками, то стал грознее тучи. И не захотел иметь со мной дело. Если бы он дослушал, мне, возможно, удалось убедить его. Но я его не виню, я все равно не сдамся.

Арни крутанулся на пятках и, облокотившись о парапет, принялся рассматривать расстилавшийся внизу город.

— Теперь я убежден, что он именно тот человек, который нам нужен. Надо только найти подход, нам необходимо что-то придумать.

Вера заплакала:

— Сколько так может продолжаться? Лишь только забрезжит какая-то надежда, дверь захлопывается прямо перед носом. Я все время навещаю его и стараюсь подбодрить, но с каждым разом мне это дается все труднее. Я не могу видеть Сента в этом ужасном месте. А каково ему? Ты себе можешь это представить? Господи, Арни. — Вера нервно теребила подол своего платья. — Я скоро не выдержу. — Она подумала о Сенте, который проводит за решеткой свои лучшие годы, и зарыдала еще сильнее. — Я просто не выдержу, я люблю его, Арни.

Арни погладил ее по спине, как любимую собачонку, и стал измерять шагами террасу, затем снова облокотился о перила и посмотрел в сторону океана, туда, где, по его мнению, была Санта-Моника.

— Я тоже его люблю, — проговорил он. — И полюбил еще при первой встрече. Он стал моим соседом по комнате.

Все отказывались жить со мной рядом, а он нет. Я был противным, толстым очкариком, и все надо мной смеялись. А Сент красивый мальчик, хороший спортсмен, умный, общительный, — все искали его дружбы, к тому же из богатой семьи. Когда он вошел в комнату, я сразу подумал, что, увидев меня, Сент рассмеется и уйдет, хлопнув дверью, и потребует себе другую комнату. Мне тогда стало жутко, но ничего страшного не случилось. Он отнесся ко мне, как к ровне. Мы очень подружились. Сент всегда заступался, если кто-то начинал задирать меня, всегда приходил на помощь. Он дрался с одноклассниками из-за меня, и его все опасались. Когда рядом был Сент, я ничего не боялся. Я просто обязан помочь ему сейчас…

Солнце уже село; небо за горами потемнело, и Вере показалось, будто она видит вспышки молний. По террасе пробежал теплый ветерок. Арни посмотрел на Веру и глубоко вздохнул.

— Теперь моя очередь помогать ему, — повторил он, — и клянусь, меня ничто не остановит.

Вера прошла в ванную и умылась холодной водой. Она вернулась совершенно спокойная.

— Возвращаясь к нашему разговору… Что мы теперь будем делать?

Арни опустился на стул и вытянул под столом ноги. Его глаза блестели, Вера никогда еще не видела у него такого решительного взгляда.

— Что теперь? — повторил Арни. — Нам надо действовать решительнее, пустим в ход тяжелую артиллерию.

— Какую именно?

— Старфайер.

Поначалу Джи Би возмутилась.

— Ты что, совсем выжил из ума? Я никогда не решусь на такое.

— Обязана решиться, — холодно ответил Арни. — Даймонд не хочет со мной разговаривать, он даже не отвечает на мои звонки. Ты единственное спасение Сента.

— Значит, по-твоему, я должна лечь с этим продюсером в постель и понравиться настолько, чтобы ради меня ему захотелось спасти Сента?

— Я этого не говорил. Ты должна произвести на него такое сильное впечатление, чтобы ему самому захотелось снимать фильм. Послушай меня, Джи Би, он профессионал, Старфайер ему нравится. Виктору просто необходимо увидеть тебя, поверь мне. В конце концов, — продолжал Арни с угрозой в голосе, — тебе хочется видеть Сента на свободе или нет?

— За кого ты меня принимаешь? Разве я виновата, что он женился на Флетчер и та засадила его в тюрьму?

— Сент бросился в объятия Флетчер из-за тебя, — жестоко напирал Арни. — Наверняка ты что-то сказала ему или сделала. Я не знаю, что между вами произошло, и знать не хочу, но только ты могла удержать его от этого брака и только ты можешь спасти его сейчас.

Две недели спустя, в пятницу вечером, Арни готовил Джи Би к званому вечеру, где девушка впервые должна была встретиться с Виктором Даймондом. Уверенными движениями Блейз наносил косметику на ее лицо.

Немного отступив, он критически оценил свою работу.

— Пожалуй, основа немного темновата, надо сделать посветлее.

И снова принялся колдовать над лицом Джи Би, все время сверяясь с портретом Старфайер, висевшим на стене.

— Мы добьемся нужного сходства.

Арни нанял частного детектива, чтобы выяснить распорядок дня Виктора Даймонда. На сегодня тот был следующим:

Завтрак в «Поло-Лоундж».

Совещание на студии «Омега».

Ленч с Дэвидом Циммерманом и встреча с председателем корпоративной штаб-квартиры в Нью-Йорке.

Снова совещание.

В пять часов вечера — кардиолог Рубин Зефф.

В восемь вечера коктейль у Романо.

Даймонд редко посещал такие вечера, но сегодня решил сделать исключение. Обычно он приезжал на такие мероприятия после того, как гости отобедают, выпивал один-два бокала вина, проводил переговоры с нужными людьми и уезжал. Весь визит занимал не больше часа.

— Я никуда не поеду, — опять возражала Джи Би. — Придумай что-нибудь другое.

Арни уже не один раз перебрал в уме все возможные варианты, как привлечь внимание продюсера к проекту «Старфайер», но все не годилось. Старфайер должна лично встретиться с Даймондом на одном из приемов, лицом к лицу.

— Такая встреча будет выглядеть более естественно, — заметил Арни.

— Естественно? С таким-то гримом? Меня никто туда не приглашал, ты уверен, что я пройду? У охраны наверняка есть список гостей. Меня просто вытолкают взашей.

— Не думаю, чтобы они не впустили в дом прекрасную незнакомку, особенно к такому сатиру, как Романо.

— Что значит сатиру?

— Он сексуальный маньяк.

— Просто великолепно! Только этого не хватало. Послушай, а что, если Даймонд вообще там не появится или появится, но мы разминемся, а тем временем Романо потащит меня в постель? Что тогда делать?

— Постарайся выкрутиться, — сказала Вера. — Объясни ему, кто ты такая. Скажи, что ты Старфайер со звезды Ригель.

— Кто мне поверит?

— Ты самая настоящая Старфайер. — Арни взял Джи Би за подбородок и развернул к зеркалу, где девушка увидела свои глаза дымчатого цвета, водопад серебристых волос, искусно окрашенных мистером Джи под руководством Арни.

— Ты Старфайер, необычайно… нет, это не то слово, — продолжал Арни, — необыкновенно прекрасная. Ты обладаешь чудесной силой и сможешь поставить Стива Романо на место.

— Пожалуй, у нее слишком густые брови, — заметила Вера.

— Я не позволю их выщипывать, — возразила Джи Би.

— Сиди тихо, — приказал Арни, — а то я прихвачу тебе кожу.

Затем он нанес на веки Джи Би серебряные тени, оттенив их по краям темно-серыми линиями.

Вера нетерпеливо переминалась с ноги на ногу. У нее на глазах Джи Би превращалась в неземное существо, Арни был великолепным визажистом. Он сотворил чудо. Джи Би исчезла. Вместо нее на свет явилась настоящая Старфайер.

Откинувшись назад, Арни с удовольствием смотрел на свое творение.

— Неплохо получилось, — заметил он.

— Я хочу пить, — попросила Джи Би.

— Терпи, — ответил Арни. — Ты размажешь помаду.

Настала очередь одежды. Арни выбрал для нее короткую металлического цвета тунику, серебряные лайковые сандалии с ремешками, оплетающими ноги до колен. Из украшений на Джи Би осталось только массивное серебряное кольцо в виде змеи, как бы ползущей по указательному пальцу левой руки.

Арни взял Джи Би за плечи и развернул ее к трехстворчатому зеркалу.

— Вот ты и Старфайер, посмотри на себя.

Джи Би взглянула в зеркало и замерла. На нее смотрела предводительница амазонок со светящейся кожей и огромными сверкающими глазами.

— Боюсь, что у продюсера случится сердечный приступ.

Он стар и не выдержит такого шока. Даймонд умрет и не сможет помочь Сенту.

— Виктор не стар, ему всего лишь пятьдесят, и, кроме того, у него крепкое здоровье.

— Но он же посещает кардиолога, — заметила Вера.

— Ну и что? — возразил Арни. — У мужика нервная работа, бесконечные стрессы, вот он и предпринимает меры предосторожности.

— Даже если его не хватит удар, то он разозлится как черт, увидев меня в таком виде, и результат будет тот же самый, — сказала Джи Би.

Положив руки ей на плечи, Арни наклонился и встретился с ней в зеркале глазами, он буквально гипнотизировал девушку.

— Что бы ни случилось, — сказал он, — ты с этим справишься. Сейчас ты Старфайер, и в тебе ее сила. Посмотри на себя внимательно.

Вера отшатнулась от них, едва дыша от страха. За какую-то долю секунды она почувствовала, что между ними существует какая-то потусторонняя связь.

«Я потеряла свою Старфайер, — подумала Вера, — потеряла раз и навсегда. Джи Би поглотила ее и растворилась в ней, и если Даймонд не вызволит Сента из тюрьмы, то моя жертва напрасна».

— Только бы сработало, — охрипшим от волнения голосом прошептала она.

— Старфайер сумеет это сделать, — ответил Арни. — Я нисколько не сомневаюсь. Джи Би, ты должна проникнуть в подсознание Даймонда и заставить его сделать то, что нам нужно. Твоя задача спасти Сента, и надо с этим справиться.

Сейчас тебе все под силу, и ты сама это отлично понимаешь.

В вестибюле среди простых смертных Джи Би выглядела как экзотическое существо с другой планеты. Люди смотрели на нее и столбенели, гул голосов затихал, наступала тишина.

— Господи, — шептала Джи Би, руки ее дрожали. Девушка выронила маленькую серебряную вечернюю сумочку, которую Арни поднял и повесил ей на плечо.

— Удачи, — шепнул он Джи Би на ухо.

Та посмотрела на него своими неземными глазами, полными ужаса, плотно сжала рот, распрямила плечи и прошествовала за шофером.

Арни и Вера наблюдали, как он помог ей сесть в длинную серебристую машину и захлопнул дверцу.

Лимузин влился в поток машин, увозя Старфайер к каньону Голд-Уотер для выполнения миссии, предначертанной ей судьбой.

— Мне кажется, что ты обошелся с ней жестоко, — заметила Вера.

— Иначе нельзя. — Арни взял девушку за руку и повел к лифту. — Сегодня я нарушу одно свое правило, мы сейчас с тобой хорошенько напьемся. Повод для этого есть.

Глава 17

— Я Старфайер — у меня необыкновенная сила. Я Старфайер, я обладаю могуществом, — как заклинание повторяла Джи Би, вжавшись в сиденье, в то время как тело ее мотало из стороны в сторону при каждом повороте. Сначала лимузин выехал на скоростное шоссе, но вскоре свернул на проселочную дорогу, затем стал кружить, поднимаясь все выше и выше в горы. Девушка чувствовала себя растерянной, одинокой, отрезанной от всего мира, как будто действительно находилась в космосе.

Наконец они подъехали к мощным железным воротам, освещенным двумя прожекторами и охраняемым четырьмя сотрудниками службы безопасности.

У Джи Би возникло непреодолимое желание сбежать, открыть дверцу машины и умчаться куда глаза глядят, пока ее не задержали, но после короткого разговора шофера с охранниками, которого она не могла слышать, ворота бесшумно отворились, и машина проехала дальше, остановившись у высокой ярко-красной лакированной двери.

Шофер помог Джи Би выбраться из машины и уехал.

Бежать было поздно. Через открытые двери она вошла в дом Стивена Романо и сразу попала в огромный зал высотой в два этажа, увитый тропическими лианами и цветами, где звучала незнакомая ей электронная музыка, еще больше испортившая ей настроение.

Она приняла от одетого в белый жакет дворецкого бокал шампанского и последовала за ним сквозь дверную арку в японский сад с нагромождением камней и белыми гравиевыми дорожками. Следуя за провожатым, девушка спустилась по заросшим мхом ступеням к плавательному бассейну причудливой формы, миновала узкий каменный мостик и вошла в тоннель, созданный из цветущих кустов жасмина и клематисов. В другое время Джи Би нашла бы все это очень красивым.